Научный атеизм. Введение

(А — Cha_ru) Жили-были в 4-м — 3-м тысячелетии до н. э. шумеры, очень цивилизованный по тем временам народ. А вокруг жили племена кочевников, среди которых и будущие древние евреи. Они с интересом слушали шумерские мифы о происхождении мира, о богах, царях и героях, только вот записать не могли (письменностью не владели) — поэтому, просто запоминали. Потом кочевники откочевали в другие места — и столкнулись с другим цивилизованным народом — египтянами. Там повторилась та же история.

А потом, много позже, в XII в. до н. э. произошла война, которую сейчас назвали бы мировой. На ближнем востоке образовалось множество брошенных поселений, за владение которыми началась жестокая борьба между кочевыми племенами. Вероятно, будущим древним евреям повезло — их лидером оказался человек, успевший соприкоснуться с египетской культурой и подчерпнуть из нее некоторые практически полезные знания по управлению, стратегии и тактике. Звали его Моше (или Моисей). Он организовал племя, дал ему устойчивое управление жреческой кастой (наподобие египетского) и систему жизненных правил (заимствованных также из Египта и творчески переработанных под насущные цели). А насущными целями была война, война и еще раз война — захваченные земли надо было удерживать, а желательно и расширять, вытесняя и истребляя других кочевников. Естественно, для этого следовало внушить своему племени богоизбранность, принципиально отличающую его от всех окружающих племен и полную подчиненность политической доктрине — ради которой верующий обязан был без вопросов и колебаний жертвовать своей жизнью и жизнью своих близких.

Так появился костяк Ветхого Завета — напоминающий устав караульной службы с элементами мистики (заменявшей современное «потому, что положено»). Разумеется, этот «устав» ссылался на авторитет Бога (самого великого и самого ревнивого из всех богов), а как же иначе держать в строгом повиновении непривычных к воинской дисциплине кочевников?

Отмечу: практически совершенно не важно, существовал такой Бог или нет — важно, что древние евреи в него поверили.

Дальше на долю древних евреев выпало: двести лет войны и сто лет мира. Все, что успели за 100 лет мира — это освоить финикийскую письменность и записать свой «устав», дополнив и обосновав его элементами припомненных и переделанных на свой лад мифов Шумера и Египта, а также собственной, уже мифологизированной историей.

Так появилась собственно Библия — в части, охватывающей период до вавилонского пленения. Когда иудейское царство было раздавлено большими империями (ассиро-вавилонской и ново-египетской), евреи лишились национальной независимости на несколько столетий. А Библия превратилась в священное предание, не дающее этносу растворится в имперской нации.

Предание постоянно редактировалось, его старались сделать последовательным, однозначным и полностью соответствующим центральной идее Бога, избравшего именно еврейский народ для великой миссии (в противном случае произошло бы смешение его с другими народами, а храмовые начальники оказались бы не у дел).

Так из «авторизованной» Библии исчезла целая сюжетная линия, связанная с первой женой Адама — Лилит, ее втором муже — Самаэле и о дальнейших экзогамных браках.

Вкратце сюжет таков: Адам и Лилит, созданные одновременно, поспорили о ролях в браке, и Лилит, игнорировав приказ Бога занять подчиненное положение, ушла от Адама. Для Адама Бог создал вторую (послушную) жену — Еву, а Лилит вступила в брак с чужаком — Самаэлем (который происходил из племени т. н. «детей Бога»). Впоследствии практика браков между девушками из рода «людей» и «сынами Бога» стала регулярной, и появилось смешанное племя — исполины. «Сыны Бога» (возглавляемые персонажем по прозвищу Люцифер — «Несущий свет») научили своих детей различным ремеслам, причем вопреки явно выраженной воле Бога.

Бог, в порядке ответной меры, устроил Потоп, при котором погибли исполины (а заодно — и большинство людей, которые были, в общем-то, ни при чем). Тем не менее, в мифе оставалась некая интрига — поскольку Ной родился у Бетинош, возможно, не от Ламеха, а от одного из исполинов, впоследствии сохранив и род человеческий, и переданные исполинам знания.

Вот такая была красивая история — чем-то похожая на миф о Прометее.

В современном варианте предания (Ветхого Завета) вся эта история вырезана, причем не очень аккуратно — остались два разных рассказа о сотворении мужчины и женщины, упоминание о «сынах Божьих», вступавших в браки с женщинами из человеческого рода, обрывок истории об исполинах, не угодивших Богу, и наконец, упоминание о бунте Люцифера и группы ангелов против Бога (именно упоминание — поскольку сам этот сюжет из «авторизованного» предания исчез полностью).

«Авторизованное» (уже отредактированное) предание и определило особенности еврейской религии-культуры в дальнейшем, когда Иудея была восстановлена, но уже в качестве римского доминиона.

«Неавторизованные» фрагменты сохранились в отдельных сектах (нам они известны в основном по рукописям Мертвого моря). Эти фрагменты свою роль тоже сыграли — но потом.

Вот мы вплотную приблизились к Новому Завету. На рубеже «новой эры» у многих покоренных Римом народов на фоне мечты о национальной независимости появлялись пророчества о будущем освободителе. У античных евреев таким было пророчество о будущем царе — мессии Иммануиле, который вернет роду царя Давида власть в Иерусалиме и окрестностях. Некоторые иудейские секты смотрели на это иначе — поскольку римский мир был явно чуждым, они предпочитали не менять его, а игнорировать (так полагали, в частности, эссены, кумранская община, почитавшая не будущего Мессию, а некого Учителя Праведности). В это же время, философские школы эллинизированных иудеев, которые вполне комфортно чувствовали себя в условиях римского правления, разработали учение о взаимодействии Всеблагого и Неведомого Светлого Творца с несовершенным материальным миром через некую эманацию (Дух) и некого посланника (Логос — непосредственно действующее слово).

Создалась ситуация, когда каждая выдающаяся личность, появлявшаяся в Иерусалиме с проповедью какого-либо яркого учения, немедленно начинала отождествляться у кого-то — с Иммануилом, у кого-то — с Учителем Праведности, а у кого-то — с самим Логосом.

Отмечу: практически совершенно не важно, существовала ли одна особо выдающаяся личность, или этот образ возник в результате синтеза нескольких прототипов. Важно, что значительное число людей сначала — на Ближнем Востоке и в Малой Азии, а чуть позже — в Греции и Риме, поверили, что в такое-то время в Иерусалим пришел Иисус, который соответствовал то ли образу Мессии, то ли образу Учителя Праведности, то ли образу Логоса. Соответственно, возникли пересказы историй о нем, причем каждый рассказчик акцентировал внимание именно на том из трех перечисленных образов, который был ближе лично ему.

Чуть позже — примерно с 60-х годов I в. — эти пересказы стали записываться.

Между тремя крупными «партиями» (еще десяток более мелких я не рассматриваю), естественно, шли постоянные конфликты — ведь они оспаривали друг у друга не только близость к центральной фигуре новой религии, но и саму суть этой религии.

В логиях почитателей Христа — Иммануила говорилось, что Иисус пришел освободить евреев от иноземного рабства и восстановить царство, устроенное по закону Моисея (т. е. исполнить пророчество о грядущем иудейском царе — Машиах или Мессии). Царство Божье в этой версии — это восстановленное праведное иудейское царство.

В логиях почитателей Христа — Учителя Праведности говорилось, что Иисус пришел к тем, кто готов отбросить мир и предпочесть праведность в изолированной общине, обеспечивающую спасение после грядущего конца света (который должен был произойти в текущем столетии).

В логиях почитателей Христа — Логоса говорилось, что Иисус пришел рассказать правду об устройстве мира и за счет знания освободить людей от деспотической власти Демиурга (создателя материального мира, который ассоциировался с ветхозаветным Богом — Яхве или архонтом Ялдабаофом).

Во II в. первая и вторая партии оказались в неудобном положении. Иудейские национально-освободительные войны (1 — Бар Гиоры и 2 — Бар Кохбы) закончились поражением, т. е. иудейское царство не возродилось. Предсказанный конец света тоже не настал, мир продолжал жить повседневной жизнью. Этим двум партиям оставалось только объединиться против усилившейся третьей — что и было сделано. Они переписали свои логии в духе компромисса, так что стало непонятно: то ли Христос все же царь иудейский, освободитель евреев (временно скрывающийся от врагов) то ли он — казненный и воскресший Учитель Праведности, предписывающий собираться в изолированные общины с аскетическим уставом. Будущее царство тоже утратило определенность — то ли оно должно было вот-вот настать на Земле, то ли переносилось на небо, то ли предстояло и там и там, но после конца света (отодвигавшемся в совсем уж неопределенное будущее).

Третья партия тоже не дремала — она придала смысловую законченность своим логиям, объединив их в целостные произведения философско-этического плана, так что Христос стал воспринимаем не только среди социальных низов на Ближнем востоке, но и среди вполне приличной и образованной публики в разных частях империи.

Дальше мы видим два направления в христианстве — иудео-христианство и христианский гностицизм, каждое — со своим учением и писаниями. Эти направления борются между собой путем интриг, перетягивания верующих у противника, заимствования всякого рода популярных идей и даже доносами друг на друга (из-за чего христиане то одного, то другого направления подвергались преследованиям за антигосударственную деятельность).

В конце III в. иудео-христианам улыбнулась удача — им удалось создать у властей ассоциацию между гностицизмом и манихейством (персидским учением, также почитавшим Христа, но совсем в другой форме). Манихейство считалось идеологической диверсией соседнего враждебного государства. Под последовавшие гонения попали в итоге все христиане, но христианам — гностикам пришлось гораздо хуже, чем иудео-христианам, они потеряли контроль над ситуацией, а их простые последователи переметнулись в стан противника.

Конечно, иудео-христианам для этого пришлось еще раз отредактировать свое учение и писания. Им пришлось включить туда некоторые элементы и тексты, свойственные христианскому гностицизму (Логос, Свет происходящий сам от себя, учение о Боге, как космической Любви и о Демиурге — «князе мира сего»). Все это можно видеть в четвертом Евангелии — Иоанна. В Евангелиях синоптиков ничего подобного нет и быть не может.

Пришлось отказаться и от этнической ориентации — ведь новая волна последователей в основном была не евреями. Для этого к Петру (главному апостолу иудео-христианства) добавили Павла (апостола язычников), исключив по возможности из писаний данные об их непримиримой вражде. Христианство первый и последний раз в истории стало единым.

Но здесь христиан ожидала новая проблема — римские императоры заинтересовались популярной интернациональной религией и востребовали ее для своих политических целей.

Константин I собрал всех авторитетных христианских епископов и потребовал, чтобы они привели свои книги и учения в форму, удовлетворяющую религиозным и политическим воззрениям императора (Константин был солнцепоклонником и сторонником жесткой армейской дисциплины в обществе).

В процессе этой ревизии «источников и составных частей» христианство опять распалось, но в нем выделилась осевая линия, связанная с обслуживанием имперской власти. Для того, чтобы справиться с этой задачей, необходимо было сделать две вещи:

Во-первых, надо было срочно уничтожить «неотредактированные» тексты Писания (для этого сначала сожгли александрийскую библиотеку, а затем и другие значительные собрания книг).

Во-вторых, епископам надо было разобраться в той эклектике, которая возникла в «отредактированном» писании (после всех компромиссов, добавлений, исключений и замен слов), и придумать всему этому какое-то единообразное толкование, чтобы в дальнейшем внушать прихожанам что-то одно, не противореча друг другу.

В-третьих, надо было продолжать понемногу редактировать Писание, чтобы вычистить из множества копий те фразы и выражения, которые явно этому единообразному толкованию противоречат.

Последний процесс в основном завершился в католичестве — в XV в., а в православии — в XVII.

Впрочем, «зачистка» не совсем удалась — в тексте Писания все равно осталось множество внутренних противоречий, а бессовестные археологи откопали значительное количество предыдущих версий текстов из Ветхого Завета, из Евангелий и посланий начала II в., а также тех христианских текстов, что были в ходу в отдаленных от Рима местностях в средние века.

Выкупить у археологов удалось далеко не все — кое-что осело в музеях и распространилось в исторической литературе и периодике. Что и позволяет нам в общих чертах выяснить, как было дело.

Итак, как мы теперь знаем, христианство возникло на базе иудаизма, восприняв его основные черты. То, что в христианстве называется Ветхим заветом, на самом деле — иудейская Тора.

4.1.1. Основы иудаизма

(А — Энциклопедия «Кругосвет») Слово «иудаизм» происходит от греческого ioudaismos, введенного в употребление грекоязычными евреями ок. 100 до н. э., чтобы отличить свою религию от греческой. Оно восходит к имени четвертого сына Иакова — Иуда (Йехуда), чьи потомки, вместе с потомками Вениамина, образовали южное — Иудейское — царство со столицей в Иерусалиме.

Иудаизм подразумевает веру в единственного бога и реальное воздействие этой веры на жизнь. В этой религии закрепляется осознание своей религиозной избранности и особого предназначения еврейского народа.

Для иудаизма свойственно обрезание — акт, совершаемый при рождении мальчика и символизирующий введение ребенка в завет (союз-договор), который бог заключил с Авраамом.

Согласно Торе (т. е. Ветхому завету), Авраам был первым, кто признал духовную природу единственного бога по имени Яхве. Это бог, к которому верующий может обратиться, он не нуждается в храмах и священнослужителях, всемогущ и всеведущ. Авраам покинул свою семью, которая не отказалась от ассирийско-вавилонских верований, и до своей смерти в Ханаане кочевал с места на место, проповедуя веру в единственного бога.

При Моисее евреи якобы получили кодекс из 10 заповедей правильного поведения. Моисей вывел свой народ из египетского рабства с помощью всем известных террористических актов, которые предпринял бог в отношении египтян, а затем 40 лет водил их по пустыне. Во время этого путешествия Яхве питал их манной небесной.

Согласно все тому же Ветхому завету, иудеи начали завоевание мира, причем бог им всячески помогал, взамен требуя кровавых расправ не только с пленными, но и с мирным населением (вырезания стариков, женщин, младенцев).

Однако, по историческим данным, Иудейское царство пало в 586 до н. э. Иудеи были изгнаны и селились в Вавилонии, Египте, Сирии и других странах. Тенденция к идолопоклонству в изгнании не прослеживалась, и в это время совершались только те обряды, которые не были связаны с храмовым богослужением. Соблюдение субботы и обрезание являлись важнейшими знаками союза-договора с богом. В собраниях пересказывали предания, толковали Писание, читали псалмы и другие произведения религиозной поэзии, исповедовались и возносили молитвы, сообща или индивидуально. Новшеством в иудейской жизни стало молитвенное богослужение. Отпадала нужда в зданиях, предметах культа, сословии жрецов; требовалось лишь желание группы или отдельного человека.

Во время вавилонского плена и после него выявилось универсальное значение идей иудаизма, и он трансформировался из общности, основанной на кровном родстве, в основанную на вере общину, членом которой мог стать представитель любого народа. Национальные идеалы сохранялись, что уживалось с представлением о единстве человечества. Эту концепцию иллюстрируют семьдесят жертвоприношений на праздник Кущей (Суккот), символизирующие участие семидесяти народов мира в служении одному Богу.

Спустя немногим более ста лет после падения Иудейского царства изгнанники начали возвращаться в Палестину. Под предводительством Неемии они восстановили стены Иерусалима. По его приказанию евреи расторгли браки с чужеземными женами для сохранения еврейской общины, которой угрожало проникновение языческих культов и обычаев, принесенных чужестранками.

Моисеев Закон ограничивал поле деятельности жреческого (священнического) сословия; поэтому задачу толкования Торы приняли на себя ученые книжники («соферим»). Книжники успешно руководили борьбой за сохранение национальной и религиозной чистоты. Примерно к этому времени относят победу евреев над греческими войсками Антиоха Эпифана (победе в ней посвящен праздник Ханукка, который впоследствии был заменен христианством на рождество).

Эзре (Ездре) и книжникам, пришедшим после Неемии (5–2 вв. до н. э.) приписывают окончательное оформление трехчастного канона еврейской Библии (Танаха). Теперь изучение Писаного Закона (Тора ше-би-хтав) дополнялось толкованием Устного Закона (Тора ше-бе-аль пе), составленного из заповедей, которые, по преданию, Моисей получил на Синае вместе с Писаной Торой.

Во 2 в. до н. э. в иудаизме оформились две группировки — саддукеи и фарисеи. Саддукеи принадлежали к священству и знати; они служили опорой священнической династии Цадокидов и, возможно, названы по имени ее основателя Цадока. Фарисеи, представлявшие средние слои общества и действовавшие в согласии с традицией книжников, пытались ограничить влияние саддукеев и оспаривали их решения. Своим идеалом они провозглашали священство всего народа и были убеждены, что вся жизнь человека должна быть пронизана благочестием. Саддукеи исходили из буквы Закона, фарисеи — из его духа. В отличие от саддукеев, фарисеи наряду с Писаной Торой признавали Устную Тору.

Традицию фарисеев продолжили таннаи (таннаим — «учителя»), амораи (амораим — «толкователи») и савораи (савораим — «разъясняющие»), ученые, коллективный труд которых увенчался созданием Талмуда (в районе VI века), включающего Устный Закон, правовые заключения, дискуссии и решения по разным вопросам, моральные предписания и принципы, другие легенды и предания.

На базе иудаизма возникло новое учение, которое было названо «каббала» («предание»). Каббала развивалась как метафизическая система, сосредоточенная на учении о божественных эманациях и откровениях, учении о «сфирот» (стадиях эманации и иерархических ступенях духов и ангелов), а также о «гилгуле» («переселении душ»). В своей совокупности «Сефирот» образует космическое тело совершенного существа первочеловека Адама Кадмона, сосредоточившего в себе потенции мирового бытия. Для каббалы нет ничего кроме и вне бога, а потому зло может быть представлено лишь как модус самой божественной субстанции. Особый аспект составляет так называемая «практическая каббала», основанная на вере в то, что при помощи специальных ритуалов, молитв и внутренних волевых актов человек может активно вмешиваться в божественно-космический процесс.

Итак, ключевые идеи иудаизма: единство, бестелесность и трансцендентность бога, являющегося творцом всего сущего и открывающегося человеку как Личность; идея союза-договора (завета) между богом и человечеством, который зиждется взаимных обязательствах и призван служить осуществлению конечных целей Творца; идея избранности еврейского народа; идея личного воздаяния и бессмертия души, вечной жизни в грядущем мире; мессианская идея — концепция Мессии, чей приход в конце времен ознаменует Спасение не только еврейского народа, но и всего человечества, в т. ч. и всех воскресших из мертвых: все люди, оставив вражду, будут жить в преображенном мире — Царстве Божьем — по законам братства и гармонии, в соответствии с универсальным Законом Божьим, открытым в Торе; идея исправления мира, приведения его к изначальной гармонии Седьмого Дня (Шаббат) Творения; идея личного исправления и совершенствования, возможного только через исполнение заповедей.

Символом веры Иудаизма является молитва «Шма, Йисраэль!» («Слушай, Израиль!»), «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть. // И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всеми силами твоими» (Втор 6:4–5). Согласно Талмуду (Нидда 8а), читая «Шма», еврей минимально исполняет заповедь талмуд-Тора — изучения Торы. В конечном итоге именно последнее — соблюдение предписаний Торы — оказывается определяющим для принадлежности к Иудаизму, а вовсе не провозглашение принципов (символов) веры.

4.1.2. Основы христианского учения

(А — Л. С. Васильев) В христианстве, вобравшем в себя немалое наследие предшествовавших религий и учений, отчетливо ощущаются и доктрины иудаизма, и митраизм с его системой обрядов и культов, и идея умирающего воскресающего божества из древневосточных религий.

Основная идея христианства — идея греха и спасения человека. Христианство считает, что люди априори грешны перед Богом — все грешники, все «рабы божии». Могут ли люди очиститься от этого греха, начиная с «первородного» греха Адама и Евы, который тяжелым камнем висит на человечестве? Да, могут. Но только в том случае, если они осознают, что грешны, если направят свои помыслы в сторону очищения от грехов, если поверят в великого божественного Иисуса Христа, который был прислан Богом на землю и каким-то образом принял на себя грехи человеческие. Этот путь — вера в великого и единого в трех лицах Бога (Бог-отец (он же — Яхве, он же — Саваоф), Бог-сын (собственно Иисус), и Бог-святой дух — получается святая Троица), благочестивая жизнь, покаяние в грехах. Праведнику воздается на том свете, тогда как остальные попадут в ад, будут гореть в «геенне огненной». Кроме «того света», нехристианам грозит и второе пришествие Христа, за которым последует Страшный суд.

Раннее христианство, вызревавшее в недрах оппозиционных официальному иудаизму и римским властям аскетических сект и распространявшееся затем по всему эллинистическо-римскому миру, с первых своих шагов заявило себя учением угнетенных низов, учением обездоленных и страждущих. Правда, это учение не звало на борьбу — и в этом смысле его никак нельзя считать прогрессивным по характеру. В качестве такого рода «умиротворяющей» альтернативы, направляющей энергию угнетенных в русло религиозных иллюзий, христианство было вполне приемлемым, даже выгодным для власть имущих, вскоре понявших это и принявших христианское учение в качестве господствующей идеологической доктрины. Однако это произошло позже. Раннее христианство в первые два-три века своего существования, будучи религией бесправных и гонимых, не только стояло в оппозиции к властям, подвергаясь жестоким гонениям с их стороны, но и не было лишено радикальных элементов, даже революционного пафоса.

Переосмысление раннего христианства в духе паулинизма (учения Павла) явилось началом его трансформации в сторону организованной вселенской церкви. Паулинизм способствовал переключению радикальной активности христиан с критики существующих порядков на критику соперничающей религии, представители которой оказались теперь виновны во всех грехах, отклонениях и даже преступлениях — они ведь, в конце концов, распяли Христа. Кроме того, паулинизм сделал сильный акцент на загробное воздаяние, на вознаграждение за терпение и страдания блаженством на том свете.

В условиях становившейся все более жесткой догматической основы христианского вероучения уходила в прошлое полная опасностей и преследований, но отличавшаяся свободой духа и действий жизнь первоначальных сект и общин, возглавлявшихся харизматическими руководителями. На смену им в новых условиях приходили избиравшиеся верующими (а затем и утверждавшиеся сверху) должностные лица — дьяконы, епископы, пресвитеры. В рамках формировавшейся таким образом церковно-бюрократической структуры на переднем плане вскоре оказались епископы, которые вначале были лишь казначеями общин и ведали хозяйственными делами, но затем (именно в силу своей прочной позиции в общине) стали играть все более заметную руководящую роль. Уже со II в. епископы занимались толкованием сложных проблем догматики и культа, активно выступали против тех общин и сект, которые еще не смирились с общим процессом бюрократизации и догматизации христианства и пытались по-своему объяснять те или иные его проблемы.

Для борьбы с ересями созывались Вселенские соборы. Первые два из них состоялись в 325 и 381 гг., и на них была осуждена арианская ересь; третий в 431 г. осудил ересь несторианскую.

Замена харизматических руководителей бюрократической иерархией — неизбежное явление в условиях формировавшейся церкви с ее строгими канонами и нерушимыми догмами. «Видения» и «божественные откровения» трансформировавшейся и очищавшей себя от «ересей» ортодоксальной церкви более были не нужны. Страдавшие ими харизматические лидеры, пророки-проповедники уже в III–IV вв. не только решительно отстранялись от активной церковной деятельности, но и просто не допускались к ней. Их удел отныне стал иным: за их счет формировался институт монашества, деятельность и «святой дух» которого были поставлены теперь на службу церкви, на укрепление ее авторитета, причем без особой опасности для ее строгой внутренней структуры, так как уединенные и замкнутые высокими стенами монастыри препятствовали широкому распространению оригинальных «видений» осененных благодатью святых отцов в монашеской рясе.

Таким образом, очищенная от «грехов» молодости христианская церковь стала вполне приемлемым для социально-политических верхов институтом, влияние которого в массах делало желанным сближение с ним и использование его, на что не преминули обратить внимание римские императоры. Император Константин в начале IV в. поддержал церковь (по его инициативе был созван первый христианский собор), его преемники (кроме Юлиана Отступника, правившего сравнительно недолго) последовали его примеру, и вскоре христианство стало господствующей религией. Из гонимых христиане стали гонителями, о чем свидетельствует, в частности, погром «языческой» библиотеки в 415 г. в Александрии, видном центре эллинской культуры.

Библия состоит из двух частей — Ветхого завета (т. е. иудейской Торы) и Нового завета — мифов о похождении Христа. В Ветхом Завете есть прямые ссылки на некоторые книги, которые до нас не дошли, но, очевидно, были в распоряжении составителей библейских книг. Упоминается, в частности, «Книга войн Яхве», а также некая «Книга Доблестного»; последнее заглавие расшифровывается некоторыми исследователями как «Книга песен». Во всяком случае, были какие-то древние книги, до нас не дошедшие, и не исключено, что они существовали уже к моменту основания Израильского царства. По содержанию это, видимо, были преимущественно описания войн и походов, в которых участвовали еврейские племена. Этот материал в значительной своей части вошел, по всей вероятности, в соответствующие библейские книги.

Когда в дальнейшем в силу ряда политических и религиозных условий выдвинулась и была осуществлена задача создания Священного Писания, многие из ранее разрозненных фрагментов нашли себе место в этом сложном комплексе. Порядок их соединения, внутренняя связь между ними, чередование книг, составленных из них, смысл, который придавался отдельным частям создаваемого целого, — все это определялось текущими религиозно-политическими задачами, как их понимали составители и редакторы. Поэтому нередко оказывается, что какой-нибудь очень древний отрывок вставлен в рамки значительно более позднего повествования, и наоборот.

В христианстве есть такое понятие, как символ веры — краткое авторизованное изложение вероучения в христианстве. Можно сказать, отличительный признак одного учения от другого. В течение двух почти тысячелетий существования христианства в мире каждое христианское общество, каждая секта вырабатывало свои символы веры. Возникла новая отрасль богословия — символика, изучающая сравнительно символы веры разных вероисповеданий и с большим успехом заменяющая так называемое полемическое, или обличительное, богословие старого времени.

Главной книгой христианства считается Библия. Считается, что она боговдохновенной, т. е. при ее написании за правильностью утверждений присматривал сам господь бог. Из этого делается вывод, что эта книга не может содержать ложных сведений. Иначе, например, бог становится невсезнающим, а это противоречит христианскому определению бога. Однако, нет единого текста этой книги. Как правило, у каждой секты, особенно у крупных (конфессий) есть своя версия. Поэтому предлагаю писать ее с маленькой буквы, как один объект из множества возможных (например, мы же пишем букварь с маленькой буквы — а чем он хуже библии?).

(А — Ситчин) С незапамятных времен людей интриговало то обстоятельство, что бог сотворил Еву таким своеобразным способом, а именно из ребра Адама. У бога ведь было вдоволь глины, из которой он мог бы вылепить и женщину, как вылепил мужчину. Клинописные таблички, выкопанные в развалинах Вавилона, дали прямо-таки сенсационное разъяснение этой загадки. По предположению З. Косидовского, вся эта история основана на весьма забавном недоразумении. А именно: в шумерском мифе у бога Энки болело ребро. На шумерском языке слову «ребро» соответствует слово «ти». Богиня, которую позвали, чтобы она вылечила ребро у бога Энки, зовется Нинти, то есть «женщина от ребра». Но «нинти» означает также «дать жизнь». Таким образом, Нинти может в равной мере означать «женщина от ребра» и «женщина, дающая жизнь». И здесь именно коренится источник недоразумения. Древнееврейские племена заменили Нинти Евой, поскольку Ева была для них легендарной праматерью человечества, то есть «женщиной, дающей жизнь». Однако второе значение Нинти («женщина от ребра») как-то сохранилось в памяти евреев. В связи с этим в народных сказаниях получился конфуз. Еще с месопотамских времен запомнилось, что есть что-то общее между Евой и ребром, и благодаря этому родилась странная версия, будто Ева сотворена из ребра Адама. Здесь перед нами еще одно доказательство того, как много древние евреи позаимствовали в своих легендах у народов Месопотамии (миф о раздельном во времени створении Евы и Адама, в отличие о совместном в Быт. 1:27, является частью более древнего кодекса «Яхвист» — начинается с Быт. 2:4.)

Другое веское предположение заключается в следующем: известно, что в шумерской клинописи значок «жизнь» совпадал со значком «ребро». Видимо, был миф — игра слов, объясняющий это совпадение. При переводе его на еврейский игра слов, естественно была утрачена, но от нее осталась имя Хава, похожее на слово Хайа — жизнь. Кстати, йуд и вав — очень похожие буквы, поэтому, возможно изначально Еву звали Хайа, а не Хава.

4.1.3. Возникновение библейской критики

(А — И. А. Крылелев) В начале XVIII века немецкий лютеранский пастор из г. Гильдесгейма Г. Б. Виттер, составляя комментарии к Библии, заметил, что в первых книгах древнееврейского подлинника Ветхого Завета бог далеко не всегда именуется одним и тем же именем: иногда он называется Яхве, в других случаях — Элохим.

Он обратил внимание также на то, что в Ветхом Завете есть много повторений, причем каждое из них представляет собой новый вариант, в деталях отличающийся от прежнего изложения. Обо всем этом он написал в изданном им в 1711 г. комментарии к Библии. Однако, работа Виттера прошла незамеченной и его современниками, и последующими поколениями; к тому же Виттер не сделал из замеченных им фактов никаких серьезных выводов. Только через полвека известный французский врач Жан Астрюк, занимавшийся как любитель исследованием библейского текста, сделал важное открытие, которое и опубликовал в 1753 г. в своей книге «Предположения о тех самостоятельных источниках, какими, по-видимому, пользовался Моисей для составления книги Бытия».

Так же, как и Виттер, Астрюк заметил чередование имен Яхве и Элохим. Оказалось, что в главе I книги Бытия бог называется только Элохим, с главы II до главы V он именуется Яхве или двойным именем Яхве-Элохим. В главе V имя Яхве исчезает, потом опять появляется только в первой половине VI главы. Это обстоятельство навело Астрюка на серьезные размышления.

Можно было бы еще предположить, что бога одновременно называли двумя именами. Называют же его господом или еще как-нибудь! Но оказалось, что двум именам в Библии соответствуют различные варианты сказаний, и если разделить те части книги Бытия, в которых бог называется Яхве, и те части, в которых он называется Элохим, получатся два самостоятельных изложения. Очевидно, рассудил Астрюк, здесь соединены два разных источника: один принадлежит автору, называвшему бога Элохим, другой написан человеком, употреблявшим имя Яхве. Первого автора он назвал элохистом, второго — яхвистом. Помимо того, Астрюк находил в книге Бытия еще ряд мелких источников, играющих сравнительно второстепенную роль; таких он насчитывал около десяти.

Вывод Астрюка относительно двух основных источников книги Бытия явился очень важным и плодотворным открытием, легшим в основу всего дальнейшего развития библейской критики. Она дает понимание того, что библия является собранием противоречивых мифов, следовательно, она не может происходить от бога (иначе неужели бог настолько глуп, чтобы диктовать такие несуразицы?). Сегодня библейская критика весьма обширна (см. интернет), ниже приведены наиболее яркие и запоминающиеся моменты.

Бытие 1:

26 И сказал Бог (в оригинале — «боги» (ивр. множ. «Элохим») — прим.): сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.

27 И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.

Здесь вначале употребляется множественная форма («Нашего»), а во второй строке — единственная. Этот фрагмент относится к той части еврейского канона, которая была заимствована в период вавилонского плена у вавилонян («Жреческий кодекс», идущий со времен вавилонского пленения евреев). Христиане считают это указанием на «троичность» Бога (Отец — Сын — Святой Дух) или «уважительное отношение к Богу», однако, гораздо более разумным будет другое объяснение — именование Бога во множественном числе в «Жреческом Кодексе» (Быт. 1:1–2:3) является прямым заимствованием шумерско-аккадско-вавилонской космогонии. Все вавилонские боги имели одинаковое строение, потому применяется слово «Нашего», а затем верховный бог создает человека по собственному подобию. На такое заимствование в мифологии Вавилонии указывает и почитание «седьмого дня» (семь дней у вавилонян соответствовали шести планетам и солнцу).

Бытие 3:

4 И сказал змей жене: нет, не умрете,

5 но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.

В первых главах первой книги Библии Адам и Ева еще находятся в раю, людей кроме них нет, но «боги» уже существуют.

Довод апологетов: Слово «боги» здесь употреблено во множественном числе потому, что людей двое.

Возражение: Если бы Бог был единственным в своем роде, то это слово не имело бы множественного варианта. Змей сказал бы: «будете как Бог» (будете как Он). А здесь допускается существование множества богов.

Бытие 6:

1 Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери,

2 тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал.

Здесь появляются некие «сыны Божии». Если бы это были люди, то они бы были названы «сынами человеческими», как в этом примере:

5 И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. (Быт. 11:5)

Эти «сыны» также присутствуют и у пророка Иова:

6 И был день, когда пришли сыны Божии предстать пред Господа; между ними пришел и сатана. (Иов 1:6, 2:1).

То, что эти «сыны Божии» — не люди, говорит и следующий отрывок у Иова:

1 [Когда Елиуй перестал говорить,] Господь отвечал Иову из бури и сказал:

2 кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла?

3 Препояшь ныне чресла твои, как муж: Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне:

4 где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь.

5 Кто положил меру ей, если знаешь? или кто протягивал по ней вервь?

6 На чем утверждены основания ее, или кто положил краеугольный камень ее,

7 при общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости? (Иов, 38:1–7)

Здесь описывается время, когда Бог «полагал основание земли» при «общем ликовании утренних звезд», а людей, соответственно, еще им создано не было.

Тезис апологетов: Это были ангелы.

Возражение: согласно иудаизму ангелы бесполы, а как следует из главы 6 Книги Бытия, «сыны Божии» брали «дочерей человеческих» в жены.

Между тем, именно такое определение дает вавилонский миф взбунтовавшимся богам, поскольку они действительно были сыновьями бога Абзу и богини Тиамат. Оборот «сыны Бога» являлся также обычным наименованием богов Ханаана в хананейском политеизме, поскольку там они действительно считались детьми великих богов и богинь, и он был принят израильтянами для обозначения небесных воинств Бога. В позднейшем иудаизме был взят курс на искоренение или «перетолкование» этих рудиментов.

В позднейшем иудаизме (начиная с VII–VI вв до н. э.) в соответствии с взятием курса на «богоизбранность» еврейского народа «сынами божьими» уже называются сами евреи:

«Вы сыны Господа Бога вашего; не делайте…» (Втор.14:1).

«…так говорит Господь: Израиль [есть] сын Мой, первенец Мой» (Исх.4:22).

«Я говорю тебе: отпусти сына Моего…. а если не отпустишь его, то вот, Я убью сына твоего…» (Исх.4:23).

«…будут говорить им: „вы сыны Бога живаго“» (Ос.1:10).

«И говорил Я: как поставлю тебя в число детей и… ты будешь называть Меня отцом твоим и не отступишь от Меня» (Иер.3:19).

(А — И. А. Крылелев) Например, в Ветхом Завете имеется книга под названием Книга Притчей Соломоновых. Когда в 1923 г. была опубликована расшифрованная египтологами древнеегипетская книга «Поучение Амен-ем-опе», то оказалось, что большое количество материала этой книги почти дословно совпадает с текстами ветхозаветной книги Притчей Соломоновых. Заметим к тому же, что «Поучение Амен-ем-опе» по времени своего появления значительно старше Притчей Соломоновых.

В археологических материалах, относящихся к Палестине до вселения в нее древних евреев, также обнаружено большое количество текстов нееврейского происхождения, вошедших в Ветхий Завет. Использованы в Ветхом Завете многие финикийские материалы, а также некоторые карфагенские, относящиеся еще к тому периоду, когда Карфаген не был колонизирован Финикией.

Расшифровка письменности древних хеттов, обитавших в Малой Азии, показала, что в Ветхом Завете нашли свое отражение и хеттские влияния. В 1922 г. был опубликован хеттский кодекс законов, датируемый XIV–XIII вв. до н. э. В тексте его есть указания на то, что в основе кодекса лежит еще более древний источник: в ряде случаев говорится о том, что за данное преступление раньше полагалось такое-то наказание, а теперь — такое-то.

В течение 30-х годов происходили раскопки города Рас-Шамры, стоящего на месте древнефиникийского города Угарит. В результате этих раскопок в числе других найдены многочисленные материалы, свидетельствующие о том, что древнефиникийская религиозная идеология также имела много общего с идеологией Ветхого Завета.

Замечен ряд параллелей в организации культа. Большую роль в культе играют жертвоприношения, причем различного рода жертвы носят такие же названия, как в Библии: «совершенная», «мирная», «всесожжение» и т. д. Так же, как и в Ветхом Завете, здесь фигурируют обряд омовения, возлияние вина и меда (там — вина и елея), «хлебы предложения». Жрецы называются тоже по-ветхозаветному — коганим; есть и первосвященник, именуемый раб-коганим. Наконец, исследователи отмечают сходство литературных приемов в Ветхом Завете и в угаритских текстах.

Таким образом, многочисленные археологические и вообще исторические данные подтверждают тот факт, что многие ветхозаветные материалы являются повторением или вариантом текстов, принадлежащих не израильтянам, а другим древним народам.

(А —?) Итак, что же мимоходом «позаимствовали» евреи у прочих народов?

— историю про шесть дней творения — у шумеров через вавилонян;

— деление недели на семь дней и почитание субботы — у вавилонян;

— историю про потоп;

— историю «насиживания» воды при создании жизни — в Угарите;

— идею сотворения человека «по образу и подобию» из подножного материала — у вавилонян;

— идею рая, перенеся его с острова на материк — в Эдем — у шумеров через вавилонян;

— идею изгнания из рая за прегрешение — у шумеров через вавилонян;

— идею творения женщины после мужчины;

— идею дерева, дающего бессмертие — у шумеров через вавилонян;

— идею грядущего Освободителя — у зороастрийцев;

— идею благонастроенных к людям праведных богов — у маздаистов (зороастрийцев);

— идею борьбы сил добра с космическими силами зла (сатаной) и победы первых над вторыми с участием некоего человеческого потомка — у зороастрийцев;

— законы Левита — у хеттов;

— обращение «Господь» — у хананцев;

— методики жертвоприношения — у ханаанцев — один к одному, включая приношение «первенцев»;

Что же остается за эксклюзивным авторством самих иудеев и христан? Вынесение бога за пределы «неба и земли»? Да, это почти революционно. А может, и это они переняли у кого-нибудь?

Во всяком случае, говорить про богодухновенность библии не приходится.

(А —?) Библия не старается объяснить многих проблем и вопросов. Например, почему Яхве избрал именно еврейский народ? Почему святые истины были скрыты от народов земли? Для чего такая избирательность?

В Ветхом не просто содержатся элементы политеизма. Сопоставление этих элементов с источниками этих элементов говорит именно об эволюционном развитии религии древних евреев из политеистических религий окружающих народов. Хотя в ее истории, видимо, существовали определенные переломные моменты (например, «нахождение» в Храме древнего «Пятикнижия»), самой основой для нее послужили эти религии. К примеру, сюжет с левиафаном. В сказаниях евреев левиафан упоминается так, словно нечто само собой разумеющееся, всем известное, однако никакого целостного мифа о нем в Библии не приводится. При этом в Ханаане и Финикии существует такой законченный и гармонично вплетенный во всю религиозную мифологию миф о Левиафане, поглощающем солнце. Но в Библии левиафан упоминается и в связке с Яхве (напр. «В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское.» — Исайя). Что это за «левиафан», и почему Бог уделяет ему свое особое внимание? Библия молчит об этом. Ханаан явно рассказывает о нем, как о символе, олицетворяющем хаос, с которым борется Ваал во время Творения, то Книга Бытия ни о какой борьбе даже не упоминает, Творение — это волевой акт единственного Творца, созидание, а не борьба («и стало так»). Существование в Библии левиафана явно неуместно, что вновь задает много работы комментаторам, заставляя их неуклюже напрягаться в попытках сгладить эти углы. Это лишь один из многочисленных анахронизмов, отмечающих истинный путь (откуда и куда), пройденный творцами монотеизма.

4.1.4. Споры об Иисусе Христе

(А — Л. С. Васильев) Легендарные предания о божественном Спасителе были собраны и детально изложены в четырех Евангелиях (от Марка, Матфея, Луки и Иоанна), составляющих основу христианского Нового завета — важной части текста Библии. В Евангелиях подробно, хотя и противоречиво, говорится о жизни Иисуса, его проповедях, деяниях, рассказывается о творимых им чудесах, о благоговевших перед ним последователях, о преследованиях Иисуса и о предательстве его Иудой, о распятии его на кресте и о последующем воскресении и вознесении на небеса. В Евангелиях вина за преследования Иисуса, который и был мессией, Христом, хотя и не узнанным и непризнанным, возлагается на иудеев (само имя предавшего Иисуса одного из двенадцати ближайших его учеников-апостолов — Иуда — как бы призвано символизировать весь народ, не принявший и предавший пришедшего спасти его Иисуса). Римский наместник-прокуратор Понтий Пилат даже попытался было спасти Иисуса от казни, но под давлением иудейских жрецов и наученной ими толпы отступил, «умыл руки».

Евангельские жизнеописания Христа, хорошо известные по вошедшим в обиход образам, фразам, по многочисленным описаниям и изображениям, создали облик божественного Спасителя, великий подвиг которого, потрясший человечество, будто бы и открыл людям глаза на истинную религию, христианство. Можно предположить, что и сами Евангелия, как сравнительно поздний документ (не ранее II в. н. э.), и вся евангельская традиция — это в основном образно воспетая, ярко расцвеченная и явно нарочито персонифицированная запись переинтерпретированных событий, явлений и божественных деяний, уже встречавшихся ранее в других религиях. Вопрос лишь в том, что здесь откуда-то заимствовано или сочинено и насколько сюжеты записанных в Евангелиях описаний из жизни Иисуса опираются на какую-то реальную историческую основу, пусть даже видоизмененную подчас до неузнаваемости.

Еще сравнительно недавно по этому вопросу шли ожесточенные споры в науке.

Представители одной из авторитетных школ специалистов — мифологической — полагали, что никакого Христа не было, не было даже никакого схожего с ним судьбой его прототипа, что в основе евангелической традиции лежат мифы, прежде всего, хорошо известный ближневосточным религиям миф об умирающем и воскресающем божестве. Здесь отражен и известный миф о непорочном зачатии (связь бога с женщиной), и множество других мифологических сюжетов и представлений, заимствованных из других религий. Справедливость построений этой школы в том, что мифологическая основа евангелической традиции — вне всякого сомнения, что заимствования и переработка чуждых влияний в рамках нового синтеза действительно были едва ли не важнейшей основой, фундаментом христианства. Однако, слабостью мифологической школы, предопределившей ее неудачи, было то, что эта концепция низводила христианство до уровня эклектической системы и не признавала не столько даже оригинальности этой религии, сколько вообще какой-либо исторической реальности, лежавшей в ее основе.

Вторая из признанных школ, историческая, ныне явно преобладающая в религиоведении, исходит из того, что в основе евангельской традиции лежат какие-то реальные события. Но какие?

Был ли в реальной исторической действительности бродячий проповедник типа Иешуа Га-Ноцри, которого так жалистливо описал в романе «Мастер и Маргарита» М. Булгаков? И если был, то где и когда? Что он проповедовал, кто за ним шел, к чему все это привело? На эти и многие другие, связанные с ними вопросы сторонники исторической школы долгое время не могли дать достаточно убедительного ответа. Положение изменилось лишь сравнительно недавно, в 40-х годах нашего века, после знаменитых кумранских находок.

(А — Л. С. Васильев) В 1946–1947 гг. в горных пещерах Кумрана на берегу Мертвого моря арабские бедуины нашли обрывки древних свитков. Рукописи (среди них были библейские тексты, уставы общин, проповеди и т. п.) принадлежали мистико-аскетической секте ессеев, общины которой располагались на рубеже н. э. в этом районе, вдали от густонаселенных плодородных земель Палестины. Общины ессеев являли собой группы подвижников, живших коммуной, по большей части в монашеском стиле, без женщин и детей. Их учение, основанное на принципах иудаизма, заметно отличалось от него. В текстах доминировали пророчества о скором конце мира, о грядущем суде над грешниками. Ессеи осуждали богатство и стяжательство, стремились к нравственному очищению и, главное, ждали мессию из рода Давида (заметим, что евангельский Иисус — из этого рода).

В рукописях ессеев упоминается об «учителе справедливости», который был, судя по всему, основателем секты, пророком-проповедником, выступившим против официального иудаизма и внесшим в его доктрину те изменения, которые позволяют считать эту секту переходной по характеру, т. е. иудео-христианской. Этого, конечно, еще недостаточно для сближения таинственной фигуры «учителя справедливости» с мистической личностью Иисуса. Но, реконструируя гипотетический процесс, следует учесть все: и общую обстановку в Иудее с напряженным ожиданием божественного вмешательства, и активный мессианизм, и деятельность харизматических пророков и «учителей», и даже практику наказания и разоблачения лжемессий. Имея в виду все это, можно представить, как обрывочные, но тесно связанные друг с другом общей идеей события и явления, личности и деяния со временем слились в нечто единое и цельное, были персонифицированы в Иисусе, мессии из рода Давида. Этот мессия (Христос) пришел, проповедовал, демонстрировал чудеса, но не был признан, а, напротив, был осужден властями как лжемессия, распят на кресте; затем он, чудесным образом воскреснув, доказал миру свою божественность и через учеников и последователей даровал миру великие истины, легшие в фундамент христианства.

4.1.5. Вселенские соборы

(А — handuratovby) С вселенских соборов фактически началась церковная христианская система.

I собор состоялся в 325 г. в Никее. Арианство отвергнуто, Иисус назначен предвечным богом, а не исключительным человеком по учению пресвитера Александрии Ария.

Иерархи церкви большинством голосов назначили Иисуса Христа богом (прям партийная ячейка), обманом заставив ему поклоняться огромное количество людей по всей планете (хотя не ему, а его измученному, умирающему образу на кресте).

А сам Иисус определил своё предназначение: «Я послан к заблудшим овцам дома Израиля» (Мф. 9, 6; Мф. 15:24). Человек ясно дал понять, он послан на землю для спасения евреев, которые попали в ловушку Египетских жрецов вместе с египетским жрецом Моисеем. Это уже потом решили, после смерти Иисуса, «спасать» все человечество.

II собор имел место в 381 г. в Константинополе. Уточнил толкование триединства Бога в символе веры и вновь отказал в признании арианству. Половина «высшего духовенства» христианской системы, прибывшая на этот собор, была убита, поскольку не хотела признавать Иисуса богом.

III собор произошел в 431 г. в Эфесе. Основное время уделили обсуждению вопроса о том, есть ли у женщины душа. По христианскому мифу бог вначале создал человека по образу и подобию своему, а потом, усыпив его, создал из его ребра женщину. Так что женщина происходит не от бога, а всего лишь от мужского ребра, что гораздо прозаичнее. С перевесом в один голос оказалось, что женщина небездушна.

Если по талмуду мужчина может обращаться со своей женой как с куском мяса, то библия и евангелие несильно от талмуда отличаются. Достаточно посмотреть на христианские родословные: «Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова и так далее». Женщина в рождении детей не участвует.

Женщина, родившая мальчика, была нечиста семь дней, и ограничена в правах тридцать три дня. Женщина, родившая девочку, была нечиста две недели и шестьдесят шесть дней ограничена в правах (Лев. 12. 2–5).

В связи с такой дискриминацией, все женщины старались рожать только мальчиков. Разве могли быть нормальными дети тех родителей, которых превращали в нечистых, а не божественных (ведь рождение ребенка — это таинство, подобное Создателю, женщины могут, как бог, сотворить божественного ребенка-человека).

IV собор произошел в 451 г. в Халкидоне, близ Константинополя. Отверг учение монаха Евтихия и его последователей — монофизитов, считавших, что в Христе его человеческая природа была полностью «поглощена» Богом (с завидным постоянством продолжают делать Иисуса Богом).

V собор был в Константинополе в 553 г. Отверг учения богословов Феодора из Мопсуэты, Феодорита и Ива. Были провозглашены 15 анафематизмов. Наибольший интерес в этих анафемизмах вызвало обсуждение реинкарнации. Эти же вопросы обсуждались и на предыдущем поместном соборе в 543 г. Пифагор, Платон, Плотин и их последователи единодушно признавали души бессмертными, до них об этом говорил Ориген со слов оригенистов. Церковь же утверждает, что душа сотворена вместе с телом.

VI собор (680 г., в Константинополе) осудил и отверг ересь монофелитов и определил признавать в Иисусе Христе два естества (божеское и человеческое) и по этим двум естествам — две воли, но так, что человеческая воля во Христе не противна, а покорна его воле божественной.

VII собор (787 г., в Никее) определил употреблять в церквах и домах иконы, чествовать их поклонением, целованием, возжжением перед ними светильников и фимиамом. Решения этого собора вызвали возмущения у франкского короля Карла Великого. Карл считал неправильным одобрение догмы о том, что «святой дух исходит от отца», и настаивал на прибавлении слов «и от сына». Этим был продолжен старый догматический спор между восточной и западной церквами.

(А —?) Коранд, объясните, пожалуйста, КАК нужно вывернуться, чтобы «понять неправильно» ЭТО: «…ЕСЛИ БЫ первый завет был БЕЗ НЕДОСТАТКА, то не было бы нужды искать место другому.» /«Павел — Евреям», 8:7/

Сегодня есть нужда уже в Третьем «Завете», ибо и Второй — НЕ БЕЗ недостатка. / «Евреям», 7:18–19/

(А — Собор Волхвов) Византийский император Юстиниан приказал изъять из Библии оставленное даже Константином учение о реинкарнации. Только пришлось хорошенько почистить библию, хотя вот вопрос: от Иоанна (9:1–3) «И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» (Объяснения в последствии не интересуют, ведь такой вопрос без понимания не задают)

Интерес вызывает то, что император Константин учредил организацию под названием «Корректория», которая корректировала все евангелии. В результате все тексты на арамейском языке объявляются еретичными и сжигаются! Остаются только манускрипты, написанные на греческом языке, самый ранний из них датируется 331 годом — это через 6 лет после Никейского собора! (т. е. целый пласт первых свидетельств, умозаключений за 300 лет после смерти Иисуса уничтожили). В тайных архивах Ватикана хранится множество запретных для широкой общественности свидетельств, в том числе дошедших до наших дней евангелии (так называемые апокрифы): от Никодима, от Андрея, от Петра, от Варфоломея, от Марка, от Варнавы. Их так боялись, что запретили даже упоминать. Кстати, христианство не признаёт и тибетское евангелие, повествующее о хождениях Иисуса в Непал, Индию, Персию, к дольменам Ведической Руси.

Иисус, если он был, сам о себе ничего не писал. Это делали его ученики и очевидцы его деяний. Люди очень разные, в большинстве малограмотные, эмоциональные, по-разному воспринимающие происходящие чудеса.

После переписываний христианство уменьшило количество противоречий. Поэтому-то позднее из раннего христианства исключили идею кармы и реинкарнации. Ведь эта идея полностью противоречит идеям одноразовой жизни, единоразового спасения через Христа и идеям бесконечного Ада и Рая.

(А — В. Истархов, «Удар русских богов») На идеях спасения и Ада вся система и строится. Идея спасения рождает эмоции любви и благодарности к Иисусу-Богу, а не к Иисусу-человеку. А идея Ада рождает страх. Если эти идеи выкинуть, то многие христианские догмы теряют смысл, а существование христианской системы ставится под вопрос.

Зачастую под видом борьбы с сатанизмом в истории Человечества свершались самые гнусные преступления. Так, монах Диего де Ланда в 1549 году сжёг в Мехико библиотеку текстов майя. «Мы сожгли их все, потому что они не содержали ничего, кроме заблуждений и ухищрений дьявола», — написал он.

Сейчас мы можем наблюдать, как из русского солдата делают оккупанта, а из фашистов — освободителей, лагеря смерти называют лагерями перевоспитаний. Вот так же исказили историю наших праотцов, живших 2000 лет назад, которых христианство воспринимало не более чем деструктивную тоталитарную секту, за это руками наемников и с разрешения подкупленных предателей князей наших родных грабили и убивали более 500 лет, потому как словами победить не могли.

Им не нужны счастливые и улыбающиеся люди, рождающие божественных детей, им нужны серьезные, хмурые, постоянно кающиеся и просящие: «Боже дай сил, дай терпения, дай здоровья, дай, дай, дай. Я грешный, я овца несведущая, я раб». Только Богу не понять этих просьб, ведь он сотворил человека по образу и подобию своему, дав ему все то, что имеет сам, сделав человека, свое дитя, равным себе. Только кто превратил Бога-Человека в Человека-Раба?

Все сделано очень грамотно, в Библии есть правильные, добрые слова, но наряду с этим есть ложь и зло, и если возникает у человека сомнение, то ему тут же предлагают прочесть то, что сомнению не подлежит, и при этом говорят: — «раз здесь нет у тебя сомнения, то и там не сомневайся».

4.1.6. Православие

Православие откололось от католичества после VII вселенского собора. Фактически православные — это христианская еретическая секта. Крестителем был князь Владимир, тот еще прохиндей (см. Врезку 4.7). Вопреки уверениям РПЦ, что православие принималось добровольно, есть много свидетельств того, что на Руси оно внедрялось огнем и мечом (Врезка 4.8). Естественно, что народ противился такому положению дел.

Слащавую официальную историю православия можно найти на любом православном сайте. Здесь же остановимся на тех исторических фактах, которые православные по понятной причине обходят вниманием и которые нельзя найти в современных средствах массовой информации из-за слияния государственных чиновников с РПЦ.

(А — В. Мегре «Новая цивилизация. Обряды любви. Часть 2») Князь Владимир, крестивший Русь в 988 году: «… был сыном Святослава от рабыни его матери по имени Малуша. Поэтому он был среди княжеских сыновей на второстепенном положении.

Два с лишним года провёл Владимир в чужих краях, а когда появился близ Новгорода, то вёл за собой сильную варяжскую дружину. Он быстро восстановил свою власть в Новгороде и приступил к подготовке похода на юг. По пути Владимир овладел Полоцком, где убил княжившего там варяга Рогволда и его сыновей, а дочь Рогнеду насильно взял в жёны».

Далее в этом учебнике сообщается, как киевский князь Ярополк, брат Владимира, пришёл к нему на переговоры и: «Едва он вошёл в палату, как телохранители Владимира пронзили его мечами».

Сообщается о крещении и клятвенном обязательстве платить Церкви 10 % от взимаемой с народа дани. Надо учесть, что тогда Церковь подчинялась константинопольскому патриарху, своего на Руси вообще не было, следовательно, из Константинополя и распоряжались 10 % данью с русского народа.

Не в подобных ли исторических фактах кроются ответы на вопрос: почему не встал народ на защиту Церкви, когда закрыл Пётр I треть монастырей, а колокола церковные переливал на пушки, и когда Екатерина II произвела секуляризацию (конфискацию) монастырских земель, в результате чего бывшие богатые монахи вынуждены были просить милостыню на пропитание и жить за счёт царской милости.

По материалам статьи Игорь Можейко, д. ист.н. «Миг Истории» журн. «Вокруг света», № 7/87, стр. 32

Бывает, факт того или иного исторического события не вызывает сомнений. Тогда археологам остается поймать момент события, высветить его силой вещественного доказательства. Порой и уточнить до фантастических пределов точности.

…Один из наиболее ярких примеров история с крещением Новгорода.

…Владимир крестил киевлян, разрушил капища идолов и принялся насаждать христианство в остальных своих владениях.

Разумеется, христианизация Руси проходила не сразу — формально крещение не означало принятия новой религии массой населения. Еще столетиями, как показывают находки археологов, русские молились старым богам, правда, со временем все более таясь. Весь русский фольклор, все сказки, которым мы внимаем в детстве, отражают именно дохристианский мир с его лешими, водяными и русалками.

Одной из главных задач Владимира было крещение Новгорода — богатой столицы Севера. Это событие отражено в ряде русских летописей и, если судить по ним, проходило гладко. Новгородцы поддержали княжеских послов и сбросили священную деревянную статую Перуна в Волхов. Летописи приводят любопытную деталь: проплывая под мостом через Волхов, идол забросил на него две деревянные палицы и предсказал, что новгородцы отныне всегда будут драться палицами на этом мосту. А затем уплыл по реке в Ильмень-озеро, где и сгинул.

Любопытно, что христианские летописи не ставят под сомнение способностей идола разговаривать и предсказывать раздоры в городе. Причем, как известно, Перун оказался прав — с тех пор новгородцы нередко сражались на мосту и никак не могли достичь согласия. Отношение к Перуну было настолько почтительным, что в церкви Бориса и Глеба до середины XVII века хранились палицы, которые Перун якобы забросил на мост. Лишь в 1652 году митрополит Никон сжег эти палицы как бесовское оружие.

Не странно ли — вольный город, который и в позднейшие века не любил признавать власть Киева, а потом и Москвы, покорно, в одночасье решает отказаться от верований отцов, а затем те же новгородцы почти семьсот лет берегут перуновские реликвии в христианской церкви.

Иоакимовская летопись Татищева

Правда, некоторым диссонансом в согласном летописном хоре прозвучали сведения, сообщенные Иоакимовской летописью. Но этой летописи не существует. То есть она, вероятнее всего, существовала, так как отрывки из нее включил в свою «Историю» в начале XVIII века Татищев. Она была у него в руках недолгое время, в плохом списке, а затем Татищев вернул ее владельцу, настоятелю одного из украинских монастырей, где она и исчезла. Последующие русские историки относились к Иоакимовской летописи как к измышлению писателя XVIII века.

Летопись, однако, привлекла внимание руководителя раскопок в Новгороде В. Янина, который сильно сомневался в истинности официальной версии хроник, так как она противоречила всему, что удалось узнать археологам об истории этого города. Раздел Иоакимовской летописи, где говорилось о крещении Новгорода, как ни странно, написан от первого лица, словно это — запись слов очевидца событий. Там говорится, что Владимир отправил крестить Новгород своего дядю Добрыню, придав ему немалое войско. Когда новгородцы узнали о цели приезда высокого гостя, они собрались на вечеи постановили: не дать уничтожить старых богов. Новгородцы разобрали мост и не пустили Добрыню с дружиной и монахами через реку. А автор текста с иными киевскими посланцами ходил по дворам и «учил людей христианской вере». Один из военачальников киевлян с отрядом в пятьсот ростовчан тайком перебрался через Волхов и захватил в плен руководителей сопротивления. Новгородцы окружили его, разгорелся бой, в ходе которого были сожжены дома новгородских христиан и «разобрана по бревнам» церковь Преображения. Это, кстати, свидетельствует о том, что христианская община и ранее существовала в Новгороде и христиане мирно соседствовали с язычниками. На рассвете Добрыня с основными силами пришел на помощь теснимым ростовчанам, для чего пошел на хитрость — послал лазутчиков поджечь дома новгородцев вдоль реки. И когда те увидели, что начался пожар — страшное бедствие в тесном деревянном городе, — то прекратили бой и кинулись тушить огонь. После этого чаша весов склонилась на сторону княжьих людей. Добрыня привел горожан к покорности, сжег идолов, разрушил капища, новгородцев потащили к реке креститься. Некоторые шли покорно, другие сопротивлялись. Затем была восстановлена церковь Преображения.

На помощь приходит археология

Такова версия «сомнительной» летописи, противоречащая официальной церковной точке зрения. Но проверить ее можно лишь одним путем — отыскать в толще новгородской земли тот Миг истории X века, в который произошло крушение старой религии и восторжествовала новая. Казалось бы — задача невозможная, но опыт новгородских археологов и размах раскопок позволяли В. Янину надеяться на успех.

Сначала он поставил себе целью выяснить, существовала ли в Новгороде церковь Преображения, которая была воздвигнута еще до официального крещения Руси. Изыскания в архивах позволяли установить, что на Софийской стороне Новгорода в пределах города X века было две церкви Преображения. Но одна, над-вратная церковь кремля, была построена лишь в 1264 году, сведения о второй восходят к XV веку, когда церковь была построена в камне.

Но известно, что обычно в Новгороде каменную церковь воздвигали на месте одноименной, деревянной. В пользу древности церкви говорило то, что в ней существовал придел, посвященный святому Василию — покровителю князя Владимира. Искать что-либо на месте церкви не имело смысла — ведь ее «разобрали по бревнам», а потом отстроили вновь. Но она была важна как ориентир. Если она функционировала до 989 года, то дома первых новгородских христиан должны были находиться рядом с ней: религиозные меньшинства старались селиться компактно вокруг духовного центра — храма.

А также дендрохронология

На помощь пришла дендрохронология. Выяснилось, что в районе церкви именно в 989 или 990 году были положены новые деревянные мостовые. В том же году были возведены несколько усадеб вокруг церкви. Предыдущие же строения возле церкви были уничтожены пожаром. Это было важным свидетельством, но еще не решающим доказательством правоты «сомнительной» летописи. Ведь пожары в Новгороде происходили нередко. Раскопки продолжались. И вот один за другим в пожарище усадьб были найдены два крупных клада серебряных монет X века, ни одна из которых не была моложе 989 года. Это доказательство было существеннее, чем следы пожара. Допустим, сгорело несколько домов. На их месте были построены новые. Но совершенно невероятно, чтобы в двух соседних усадьбах никто не удосужился поднять из золы громадной ценности семейные клады. А ведь деньги не были закопаны в землю, чтобы скрыть их на долгие годы, а лежали под половицами — обычное место хранения денег в богатом доме. Значит, хозяева кладов погибли. Как они могли погибнуть? Сгорели в домах? Невероятно. Вывод очевиден: люди, жившие в усадьбах вокруг церкви, были убиты в 989 году. Не хватало детали — Мига, точки на расследовании.

И точкой стала еще одна находка. В том же районе, на улице в слоях между 972 и 989 годами — так датируются после до вательные ярусы мостовой, — был обнаружен нательный медный крестик. Он был потерян до крещения Новгорода.

Логика восторжествовала — не могли новгородцы покорно принять незнакомую веру, и археология это подтвердила.

Оставалось выяснить еще одну деталь, и археологи обратились к району у реки, где лазутчики Добры ни якобы сожгли дома новгородцев, чтобы отвлечь их от битвы. И что же? Обнаружилось, что там есть следы пожара конца X века, а новые дома начали воздвигать на пожарище в 991 году.

Когда-то по следам событий неведомый киевский монах-миссионер записал или продиктовал летописцу свой правдивый рассказ о том, с каким трудом удалось крестить непокорных новгородцев. Затем из летописи в летопись этот рассказ переписывался. Но в основные официальные хроники Русского государства он не мог попасть, потому что противоречил официозной церковной истории. И вот, как иссякающий ручеек, добрался этот рассказ до летописи, затерявшейся в подвалах украинского монастыря, успев перед гибелью попасть на глаза дотошному Татищеву. Впрочем, никто ему не поверил, пока на сцену не вышли археологи.

(А — http://istorija-rossii.narod.ru) О факте загадочного и даже таинственного манёвра хана Батыя, внука Чингисхана, под городом Владимиром весной 1238 года упоминается в летописях, современных исторических источниках, церковной литературе. В чём его загадочность? Вот что сказано в летописях:

«Взяв Рязань в 1237 году, Батый весной 1238 года со своей конницей ворвался в город Суздаль» и, как далее сообщается во множестве церковных источников, сжёг Суздаль, а население частично истребил, частично взял в плен. В этих же источниках много говорится о «зверствах, учинённых над народом».

Однако светские историки более точно и непредвзято описывают ситуацию. Так, например, в материалах Государственного Владимиро-Суздальского музея о данном событии говорится следующее:

«Татары разбили станы свои у города Владимира, а сами пошли и взяли Суздаль, и Святую Богородицу (собор) разграбили, и двор князя сожгли, и монастырь святого Дмитрия сожгли, а другие разграбили; монахинь старых, и попов, и слепых, и хромых, и глухих, и натруженных, и всех людей иссекли, а что монахов юных, и монахов, и попов, и их жён, и дьяконов с жёнами, и дочерей их, и сыновей их — всех увели в станы свои и сами пошли к Владимиру». Как видим, Батый пленил далеко не всё население. Он истребил старых высокопоставленных монахов, взял молодых в плен. Сжигал и грабил не весь город, а княжеские резиденции, церкви и монастыри Суздаля.

А теперь попробуйте разгадать суперисторическую загадку. Почему, как сказано в документе, «Татары разбили станы свои у города Владимира, а сами пошли и взяли Суздаль»?

Любой военный историк, да и современный военачальник, скажет, что такой манёвр противоречит военной тактике. Устроить стан под стенами большого укреплённого города, оставить его и двинуться с войском на меньший. Это равносильно самоубийству. От тогдашнего Владимира до Суздаля расстояние составляло 35 километров. По бездорожью — дневной переход на лошадях.

На взятие Суздаля потребовалось, как минимум, ещё несколько дней, а потом на обратный путь — ещё день. А ведь всего одного дня хватило бы воинам-защитникам Владимира, чтобы выйти из укреплённого города и разгромить оставленный без войска стан. Забрать запасных лошадей, запасные колчаны со стрелами, продовольствие, штурмовые лестницы и камнеметательные устройства, тем самым лишив противника не только возможности штурма, но и вообще боеспособности. Но они не вышли. Почему? Может быть, не знали, что войско Батыя покинуло стан? Знали. С высоты стен крепостных это можно было видеть, да и лазутчики сообщали. Может быть, войско Батыя было столь многочисленно, что и одной охраны стана оказалось бы достаточно для отражения атаки?

Первоначально историки так это и объясняли. Мол, численность золотоордынцев составляла чуть ли не миллион. Потом спохватились и стали уменьшать цифры: до 130 тысяч, а некоторые вообще до 30 тысяч. Конечно, заманчиво было бы объяснить своё поражение значительно превосходящей численностью противника. Более объективные учёные стали говорить, что в то время двигаться с миллионной армией было абсолютно невозможно. Миллион сабель — это вместе с обозом три миллиона лошадей. Такой табун, если держать в одном месте, даже летом умрёт с голоду, так как вытопчет вокруг себя всю траву. А зимой для него вообще никакого фуража не хватит. Вот и снизилась цифра до 130–30 тысяч. Весьма позорная цифра. Всего стотридцатитысячное войско Батыя спокойно, одно за другим завоёвывает российские княжества и целые страны.

Но и эта цифра завышена. Чтобы покорить русских князей того времени при знаниях, оставленных Чингисханом своим потомкам, даже в пятидесятитысячном войске просто не было никакой необходимости. Достаточно знаний об укладе жизни российского народа, российских семей и правильной политики, основанной на этих знаниях.

И, разбив стан свой у города Владимира, не с войском своим пошёл Батый на Суздаль, а отправил на его взятие небольшой отряд. Потому и не вышли владимирцы из укреплённого города, чтобы разгромить стан и уничтожить военные приспособления противника.

И знаете, сколько дней и ночей потребовалось небольшому отрядику Батыя для взятия одной из духовных столиц тогдашней Руси, окружённой к тому времени более полудесятком монастырей-крепостей, легендарного города Суздаля?

А нисколько. Он просто с ходу вошёл в город и сжёг резиденцию князя, сбежавшего вместе с дружиной, порубал абсолютно всё высокопоставленное духовенство, молодых монахов забрал в плен. Да и князя с дружиной потом монголы догнали на реке Сити и уничтожили.

Кто-то подумает, как же так? Где храбрый российский народ, его дух непокорный и свободолюбивый? Всё дело в том, что не считал народ город Суздаль того времени своим городом. Вернее, считал живущих в нём князей предателями, а духовенство — иностранными захватчиками и поработителями. Потому и вспыхивали неоднократно восстания народные против их гнёта невыносимого. Но, вернёмся в XIII век.

Так что же произошло при подходе отряда Батыя к Суздалю? И при чём здесь традиции и любовь?

Население Суздаля в то время составляло менее 4 тысяч человек. В основном, это — княжеская дружина да слуги князя, ремесленники и высокопоставленное духовенство с множеством даровой прислуги, прячущееся от народа за монастырскими стенами. Вокруг Суздаля и Владимира проживали десятки тысяч крестьянских семей, которые и могли оказать достойное сопротивление агрессору. Но они этого не сделали, не встали в ополчение, не пошли за монастырские стены защищать духовенство. Они его попросту ненавидели. По этой же причине не встал народ на защиту и города Владимира.

Пошлины и штрафы, взимаемые с крепостных крестьян Покровского монастыря, в 1653 г.

С дыма — 2 алтына, курица и поярок.

За покупку: Лошади — 2 деньги. Коровы — деньга.

За продажу: Хлева, лошади, коровы, сена — с каждого рубля по алтыну. Сруба — по деньге за угол.

За разбор споров: О земле полевой — 2 алтына 2 деньги. О земле дворовой — 4 алтына 2 деньги. Судебные пошлины: За езду к месту разбирательства — по 1 деньге за версту. За езду в случае оправдания — по 2 деньги за версту. С виноватого — по 1 алтыну с рубля. С правого — 7 алтын 2 деньги. За присягу — 4 алтына 2 деньги.

Свадебные пошлины: С жениха — 3 алтына 3 деньги. С невесты за стол — 2 алтына 2 деньги. От жениха с другой волости — 2 гривны. С варки пива к празднику, к свадьбе, на поминки — 1 ведро пива.

Штрафы: За винокурение для себя без разрешения или на продажу — 5 рублей, битьё батогами и арест. За употребление вина в будние дни — 8 алтын 2 деньги и битье батогами.

А вот — опись имущества высшего духовного лица:

«Перечень людей и имущества митрополита Иллариона: 16 старцев, 6 приказных, управляющих владениями, 66 человек — личная охрана, 23 человека — слуги, 25 певчих, 2 пономаря, 13 звонарей, 59 ремесленников и работных людей. Всего 180 человек.

Оружие в количестве 93 предметов, посуда серебряная весом 1 пуд 20 фунтов, посуда оловянная весом колее 16 пудов, 112 лошадей митрополичьего конного завода, 5 карет, 8 саней и колясок, 147 книг».

(Из переписной книги Архиерейского дома, 1701 г.)

Уникальный документ. Он свободен от каких бы то ни было исторических неточностей. Он просто беспристрастно перечисляет имущество архиерейского дома, однако, вопросов вызывает множество.

Что это за владения, для управления которыми потребовалось аж 6 управляющих? Для чего одному человеку целых 23 слуги? А 93 предмета оружия тоже для совершения церковных обрядов? И всё это, заметьте, не монастырское имущество, а личное. Монастыри имели своё.

Для защиты от кого была необходима такая большая охрана? По численности она превосходила охрану первых президентов США. Большая охрана, как и высокие монастырские стены, была призвана защищать архиерея от российского народа, конечно же. Никакого стратегического значения в военных целях стены суздальских монастырей не имели.

Но для чего же почти все исторические источники говорят о высоких монастырских стенах с бойницами как о крепостях-защитниках народа от врага? Почему не продержались так называемые крепости хотя бы месяц?

Да потому, что они и не были предназначены для обороны от внешнего противника, да, тем более, неглупого. Для воинов внука Чингисхана вообще подобные укрепления были развлечением. Если владельцы этих смехокрепостей не подчинялись требованию о немедленной капитуляции, они делали насыпь из земли чуть повыше стены, затаскивали на неё камнеметательное устройство.

Далее — вариантов было множество, один из них таков: в камнеметательное устройство закладывали мешок, завязанный длинной бечевой, пускали мешок за стену монастыря. Не долетая до земли, мешок развязывался, и из него сыпалось на укрывающихся за стенами людей заражённое мясо. После чего можно было лишь расстреливать пытающихся выбежать из ворот людей. Единственное, от чего спасали высокие монастырские стены, так это от своих, время от времени бунтующих крепостных крестьян, а точнее, рабов монастырских.

Документ из архива Суздальского музея свидетельствует: «В XVII веке в Суздале по-прежнему преобладало церковное землевладение. Монастыри и архиерейский дом были крупными земельными феодалами, располагавшими огромными средствами и даровым трудом многих тысяч крепостных.»

Так, Спасо-Ефимиев монастырь занимал пятое место среди духовных феодалов России, его Благосостояние целиком зависело от земельных пожалований и вкладов.

Или цитата из ещё одного подобного документа из истории Свято-Покровского женского монастыря:

«Вольную и сытную жизнь монахинь обеспечивал труд крепостных крестьян и огромный штат прислуги; земельные владения Покровского монастыря росли за счёт богатых вкладов и пожалований со стороны знатнейших родов России, в том числе, княжеских и царских».

Батый выжидал шесть дней, прежде чем идти на штурм Владимира. Он ждал, чтобы разнеслась весть: не народ я захватываю, а его поработителей. Подождал и всего за один день взял хорошо укреплённый город. Для этой цели и совершил он поход на Суздаль, не имеющий никакого значения с военной точки зрения, но лишающий власть народной поддержки.

И как же дальше стали поступать золотоордынцы? Они увидели: лучших надсмотрщиков и сборщиков налогов, чем князья в содружестве с духовенством, им не найти, и стали выдавать князьям ярлыки на правление и право собирать налоги с русского народа, часть из которых должна была отправляться в Орду. А многие монастыри вообще освободили от налогов.

«От в. г. ц. и в. к. Петра Алексеевича, всеа В. и М. и Б. России самодержца, богомолцу нашему, бывшему митрополиту сибирскому и тоболскому Феодору. Сего 1710 г., июня в 6 день, ведомо нам в. г. учинилось, что которые новокрещенные тобольские и Березовские и сургуцкие остяки жили на Березове и в Коцком монастыре, ныне те непрестанно бывают в юртах, в которых идолы остяцкие. И как сей наш в. г. Указ получишь, то выбрав по своему рассмотрению, из монахов, или из священников, человека доброго, и велеть ему по нашему в. г. указу, ехать вниз великой р. Оби до Березова и далей, и где найдут по юртам остяцким их прелесные мнимые боги — шайтаны тех огнем палить и рубить и капища их разорить, а вместо тех капищ часовни строить и святые иконы поставляти, и их остяков, приводить ко крещению и ко познанию единого в троицы истиннаго бога; и которые остяки малые и великие веруют и крестятца, тем остяком нашего в. г. милость ясашные доимки все оставлять указали, и впредь не спрашивать, и в доимочных книгах тое их доимки вынести, чтоб доимки не помянулись. А естли возможно, того ради исправления, и самому тебе богомольцу нашему ехать в вышеописанные места и приводить тех идолопоклонников ко истинной ко христианской вере. А ко крещению им кафтаны белые и рубашки из нашей казни и хлеб, по рассмотрению, такожде давать указали. А естли кто остяки учинят противность сему нашему в. г. указу, и тем будет казнь смертная. А о споможении тебе в том в Тоболеск к воеводе Ивану Бибикову писано, что к той посылке, или к вашему богомолца нашего походу понадобитца, велено ему отправить противу твоего от него требования, в скорости. Писан на Москве 1710, июня в 7 день.»

«…Если кто при исповеди объявит духовному отцу своему некое несделанное, но еще к делу намеренное от него воровство, наипаче же измену, или бунт на государя, или на государство, или злое умышление на честь и здравие государево…, то должен духовник… донести вскоре о нем» (Из указа Петра Первого от 17 мая 1722 г.).

Очень часто приходится слышать от православных: «А, инквизиция — это не наше, это католики». Так вот, специально для таких — ликбез про православную инквизицию.

4.1.7. Православная инквизиция в России

(По одноименной книге Е. Грекулова) Многие монастыри царской России служили тюрьмами, в которые заключались лица, обвиняемые в религиозном свободомыслии, участники антицерковных движений… Монастырское заключение — одно из самых тяжких наказаний, применяемых православной церковью с давних пор. Так, в Никоновской летописи рассказывается, что еще в начале XI в. еретики заключались в погреба архиерейских домов. Но особенно переполнены монастырские тюрьмы были в XVII–XVIII ее., когда выступления против свободомыслия и феодально-помещичьей эксплуатации принимали часто религиозную окраску. Немало лиц, обвиненных в антицерковных и политических выступлениях, содержалось в монастырских казематах и в XIX в.

Самыми страшными из монастырских застенков были земляные тюрьмы. Там держали наиболее опасных для церкви и царизма преступников — «раскольников и церковных мятежников». Земляные тюрьмы представляли собой вырытые в земле ямы, в которые затем опускались деревянные срубы. Поверх земли делалась кровля с небольшим оконцем для передачи пищи. В такой земляной тюрьме томился один из расколоучителей, протопоп Аввакум. «Еретики — собаки, — говорил он, — как-то их дьявол научил: жива человека закопать в землю». На него надели еще «чепь со стулом», которые он носил в течение всего заключения в монастырской тюрьме. В такую же яму по приказанию патриарха Иоакима были брошены в оковах участники соловецкого восстания 1668–1676 гг. Во многих монастырях узников помещали в особые каменные мешки. Например, в Прилуцком монастыре Вологодской губернии каменные мешки представляли собой узкие каменные шкафы, возведенные в несколько этажей внутри монастырских башен. Каменные мешки были изолированы друг от друга, их окна и двери заделывались кирпичом, оставлялось лишь небольшое отверстие для передачи узнику пищи и воды. Каменные мешки имел также Спасо-Каменский монастырь Вологодской губернии, основанный в 1260 г. Тюрьмой здесь служили монастырские башни. Из этих тайников узники редко выходили на волю. Сибирский селенгинский Троицкий монастырь также был известен бесчеловечными условиями содержания узников. В одиночных казематах — «каютах», в «заклепных железах» несчастные жертвы инквизиции часто сходили с ума. Еще в 1770 г. в такой «каюте» селенгинского монастыря был обнаружен подпоручик Сибирского пехотного полка Родион Колев, просидевший в ней в кандалах 25 лет и сошедший с ума.

Каменные каюты были также в Николаевско-Корельском, якутском и других монастырях…

Широко известны были тюрьмы Соловецкого монастыря, основанного в первой половине XV в. Каменные мешки в монастырских башнях и стенах этого монастыря имели форму усеченного конуса длиной около трех метров, шириной и высотой по два метра, в узком конце — один метр. В верхних этажах Головленковской башни Соловецкого монастыря каменные мешки были еще теснее: 1,4 метра в длину, 1 метр в ширину и высоту. Маленькое оконце служило не для освещения, а только для подачи пищи. В таком мешке нельзя было лежать, узник спал в полусогнутом состоянии. Сюда заключали узников «безысходно», т. е. на всю жизнь, никакой связи с внешним миром они не имели. Помещая свои жертвы в эти страшные тюрьмы, синодальные инквизиторы обычно писали: «Посадить его (т. е. заключенного) в Головленковскую тюрьму вечно и пребывати ему в некоей келий молчательной во все дни живота и никого к нему не допускать, ниже его не выпускать никуда же, но точно затворену и зоточену быть, в молчании каяться о прелести живота своего и питаему быть хлебом слезным». В таких нечеловеческих условиях узники пребывали в течение многих лет, пока смерть не приносила им избавления.

В башне Соловецкого монастыря, носившей название Корожня, тюремные кельи были устроены на каждом этаже. Это были маленькие и темные каморки с небольшими отверстиями вместо двери, через которые узник с трудом мог пролезть внутрь. Еще в XIX в. местные жители рассказывали о суровом режиме в этой тюрьме — заключенных морили дымом, замуровывали, пытали (для пыток служил нижний этаж башни). Тюрьма Соловецкого монастыря постоянно расширялась. В 1798 г. под тюрьму было приспособлено выстроенное ранее здание, а в 1842 г. и этого оказалось мало: для узников построили специальное трехэтажное здание и особые казармы для тюремной охраны. В новой тюрьме в полуподземном нижнем этаже были небольшие чуланы, без лавок и окон, куда помещали особо важных преступников.

Среди монастырских тюрем первое место, особенно в XIX в., занимала тюрьма при суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре, основанном около 1350 г. Эта тюрьма существовала с 1766 г. и с ростом антицерковного движения все время расширялась. В 1824 г. под тюрьму было переделано старое помещение духовной семинарии, находившееся за крепкими монастырскими стенами. В 1889 г. к тюрьме был присоединен каменный флигель на 22 одиночные камеры.

Тюремные помещения были и в других монастырях — Антониево-Сийском на Северной Двине, Новгород-Северском, Кирилло-Белозерском и др. В петербургский Александро-Невский монастырь помещали особо важных раскольников, захваченных церковными следователями и доказчиками в разных местах. Каменные мешки были и в московском Симонове монастыре. Женщин держали в тюрьмах таких монастырей, как суздальский Покровский, Долматовский, Кашинский, Иркутский, Рождественский и др. В Орловской губернии раскольников заточали в монастырь в селе Столбове Дмитровского уезда. Особое здание для «колодников» было выстроено в 1758 г. при московском Сретенском монастыре.

Отдаленность многих монастырей от населенных пунктов, высокие монастырские стены (например, в Суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре стены были высотой свыше 27 метров, а толщиной 2 метра) и надежная охрана делали невозможным побег из монастырских тюрем, и узники проводили в них часто всю жизнь «до скончания живота».

В монастырских тюрьмах режим был более суровый, чем в каторжных…

В 1661 г. ростовский митрополит Иона рассматривал дело о «церковных развратниках» — ростовском портном Богданове и его учениках, посадском человеке Федоре Логинове и огороднике Постникове. Их обвинили в том, что они не ходят в церковь, не выполняют церковных обрядов, оскорбляют иконы, мощи называют куклами, священников — мучителями, а патриарха Никона — лживым отцом, предтечей антихриста. По окончании следствия митрополит Иона передал обвиняемых светскому суду. По настоянию митрополита их подвергли допросу «с пристрастием», т. е. пытали. Во время жестоких пыток Богданов держался мужественно и не отказался от своих убеждений. За «неистовые речи и развратие церковного устава» Богданова отправили в Кандалажский монастырь на Кольском полуострове с предписанием держать с «великим бережением». Он был заключен в каменный мешок, где находился в кандалах, лишенный света, мучимый холодом и голодом…

В монастырских тюрьмах узники часто были закованы в ручные и ножные кандалы, прикованы к стене или к деревянной громадной колоде, подвергались «смирению по монастырскому обычаю». «Смирение» выражалось в том, что узников сажали на цепь, наказывали батогами или плетьми, изнуряли тяжкими монастырскими работами. Для усиления наказания на узников часто надевали «рогатки» — железный обруч вокруг головы, закрывавшийся под подбородком на замок при помощи двух цепей. К обручу приделывались перпендикулярно несколько длинных железных щитов. Рогатка не позволяла узнику лечь, и он вынужден был спать сидя…

В монастырских застенках «для познания истины» заключенных нередко пытали… Чаще всего пытали поднятием на дыбу. Как описывает историк М. Снегирев, «поднятому на дыбу привязывали к ногам тяжелые колодки, на кои ставши палач подпрыгивал и тем самым увеличивал мучение: кости, выходя из суставов своих, хрустели, ломались, иногда кожа лопалась, жилы вытягивались, рвались и тем причинялись несносные мучения. В таком положении били кнутом по обнаженной спине так, что кожа лоскутьями летела».

Кого же и за какие «вины» заключали в монастырские тюрьмы? Ответ на этот вопрос дают секретные донесения монастырских тюремщиков. На первом месте были лица, выступавшие против господствующей православной церкви, против ее деспотизма в вопросах веры, за свободу совести: старообрядцы и сектанты, отступившие от православной церкви, осужденные «за вольные мысли насчет нравственности и религии», за непризнание «угодников», за отказ от исповеди и причастия.

В 1554 г. в Соловецкую тюрьму были брошены участники антицерковного движения, возглавлявшегося Матвеем Башкиным. Церковный собор 1554 г. приговорил Башкина к сожжению, а его соучастников к заточению в «молчательные кельи» с «великой крепостью». С 1701 г. в Головленковой башне того же монастыря томились единомышленники Григория Талицкого — тамбовский епископ Игнатий, поп Иванов и др. Сам же Талицкий, как отмечалось выше, был сожжен копчением…

В 1786 г. среди узников Соловецкой тюрьмы были Павел Федоров и перс Александр Михайлов. Вина их заключалась в том, что они оба, поддавшись на уговоры священников, приняли православие (первый был еврей, а второй мусульманин). Опасаясь, как бы новообращенные не вернулись к вере своих отцов, Синод распорядился заключить их до самой смерти в монастырскую тюрьму…

В 1825 г. учителя Новоторжского училища Василия Воскресенского обвинили в богохульстве. Его подвергли жестокому наказанию кнутом, а затем заключили «навечно» в Соловецкую тюрьму. В 1851 г. сюда же сослали придворного певчего Александра Орловского — его обвинили в атеизме, в 1853 г. — вахтера Ивана Буренкова — «величайшего богоотступника»…

На какой же срок помещали узников в монастырские тюрьмы? Часто этот срок не уточнялся. В приговорах и указах встречается обычно выражение «безысходно, навсегда», т. е. узники приговаривались к пожизненному заключению. Фактическое заключение можно подсчитать по сохранившимся спискам узников. Например, за период с 1772 по 1835 г. в суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре перебывало 102 человека. К моменту составления сведений (1835 г.) умерло 29 человек, до 5 лет просидело 46 человек, от 5 до 25 лет — 32 человека. Крестьянин Калужской губернии Степан Сергеев находился в монастырской тюрьме 25 лет, а крестьянин Вятской губернии Семен Шубин — 43 года. Вина этих узников заключалась в том, что они отступили от православия и перешли в раскол и сектантство…

Тюрьма при суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре существовала до 1905 г., еще в 1902 г. в ней насчитывалось 12 узников. Царские чиновники предлагали перевести заключенных Суздальской тюрьмы в другие, более отдаленные монастыри. Синод, однако, не хотел расставаться со своей бастилией. Лишь в 1905 г., под влиянием роста революционного движения, правительство было вынуждено ликвидировать Суздальскую тюрьму. Эта ликвидация, впрочем, носила формальный характер. Еще в 1907 г. в смете Синода были предусмотрены средства на содержание тюремной стражи, а в 1908 г. эта стража была даже увеличена. Понадобилось еще немало времени, чтобы эта «бастилия духа» была полностью уничтожена.

4.1.8. Насильственное насаждение православия среди народностей России

(продолжение книги Е. Грекулова) …В Казанском крае христианизация началась со второй половины XVI в., вскоре после завоевания Казани здесь были основаны монастыри. Над татарами, противившимися крещению, совершалось дикое насилие: их сажали в тюрьмы, у них отбирали земли, их выселяли из деревень, заставляли жениться на русских женщинах, держали в цепях. При этом церковники не скрывали, что их цель — «народ от татарской веры отучить и остращать».

Насильственное крещение проводилось при колонизации Поволжья и Сибири в XVII в. Правительство вместе с духовными властями стремилось привлечь на свою сторону феодальную верхушку, обещая ей в случае крещения разные льготы. У мурз, не желавших креститься, отбирались поместья с православными крестьянами, они лишались права распоряжаться ими. Крестьянам при переходе в православие предоставлялись некоторые льготы на шесть лет. Упорствующих превращали в крепостных…

В Сибири среди остяков и вогулов огнем и мечом действовал сибирский митрополит Филофей Лещинский. Этот инквизитор разрушал нехристианские кладбища, рубил и сжигал капища, возводя вместо них часовни, силой обращал сибирские народы в православие, угрожая в случае отказа смертью. Вогулы и остяки отвергали попытки церковников задобрить их льготами по уплате ясака и подарками. «Лестью хотите отвратить лас от древней нашей веры, разорить и уничтожить нас, — говорили они. — Головы свои положим, но этого не допустим». Несмотря на сопротивление местных народов, Филофей обратил в православие свыше 40 тысяч человек. В качестве одной из приманок для крещения применялось освобождение новокрещен от наказания за совершенные ранее проступки. Например, в 1723 г. за нежелание принять участие в переписи марийцы были приговорены к нещадному наказанию. Чтобы избежать наказания, 545 крестьян — марийцев согласились креститься. Однако крестьяне-новокрещены не хотели посещать церкви, выполнять церковные обряды. В ответ на жесточайшие наказания крестьяне сжигали церкви и дома священников, поднимали восстания. Таковыми были, например, восстание башкир 1704–1708 гг., слившееся с булавинским восстанием 1707–1708 гг., восстание березовских вогулов и остяков 1707 г. и др. Восстания потерпели поражения, и многие башкиры и другие народы нерусской национальности, захваченные в плен, были приговорены к смерти. Спасая свою жизнь, башкиры и другие народы соглашались перейти в православие. За обратный же переход в мусульманство их сжигали на кострах как вероотступников…

Среди крестившихся поневоле был и башкир Тойгильда Жуляков, вскоре перешедший вновь в мусульманство. Тойгильду обвинили в том, что он, приняв мусульманство, «богу, закону его… учинил великое противление и ругательство». Его привезли в Екатеринбург, и здесь, на площади, по распоряжению главного командира уральских, сибирских и казанских заводов В. Н. Татищева, на страх другим в присутствии всех новокрещен сожгли. Детей Тойгильды наказали розгами и раздали в русские семьи. В июне 1740 г. за переход в мусульманство сожгли известного рудознатца казака Исаева. Перед смертью он заявил, что знает, где находится серебряная руда. Это ему не помогло: в назидание другим Исаев был сожжен…

Для расширения миссионерской деятельности православной церкви в 1738 г. при свияжском Богородицком монастыре была организована Новокрещенская контора. Она ставила своей целью «умножение христианского закона» среди мусульманского населения Поволжья «для вятщего утверждения в вере». Это была настоящая инквизиторская организация. Наделенная большими полномочиями, контора насаждала православие среди народов нерусской национальности не стесняясь в средствах. Новокрещенская контора действовала до 1764 г., т. е. 26 лет, и за эти годы вызвала всеобщую ненависть и возмущение…

Руководивший Новокрещенской конторой архимандрит Сильвестр старался оправдать кровавый террор, проводившийся его инквизиторами. Но возмущение деятельностью Сильвестра было так велико, что Синод был вынужден назначить вместо него другого. Не лучше был и новый инквизитор Лука Конашевич. Он разрушал татарские мечети, на их месте строил церкви, подвергал татар-мусульман жестоким наказаниям, заточал в тюрьмы, разорял их дома и деревни. Синод поддерживал своего ставленника, проклиная мусульман и мусульманское учение, называя Магомета «самым студным лживым пророком» (указ от 24 декабря 1750 г.). Деятельность Луки Конашевича вызвала глубокое возмущение. Татары писали в своих жалобах, что если их будут и дальше принуждать креститься, они оставят свои дома и деревни и уйдут в леса. Луку Конашевича перевели в Белгород епископом, но память об этом жестоком инквизиторе осталась надолго…

Не меньшее возмущение вызвала деятельность другого представителя Синода, стоявшего во главе Новокрещенской конторы, епископа Дмитрия Сеченова. Татары и башкиры жаловались, что Сеченов силой принуждал их креститься, погружая в купель связанными, держал многих в тюрьме под караулом в кандалах и колодках и подвергал мучительным побоям. Действуя на основании указа Синода от 14 февраля 1743 г., Сеченов сжигал мусульманские кладбища и молельни, разорял крестьянские дома, рубил в них окна и двери, выламывал печи. В результате крестьяне пришли «в конечное разорение». С такими же жалобами обращались чуваши Ядринского и Курмышского уездов на инквизитора игумена Неофита, на курмышского протопопа Куприяна и др., но эти жалобы успеха не имели: Синод своих инквизиторов не давал в обиду. Действуя огнем и мечом, Сеченов за один год сумел обратить в православие свыше 17 тысяч татар. Его перевели в Нижний Новгород, и здесь за четыре года он заставил принять православие более 30 тысяч человек. За свою «деятельность» и за поддержку Екатерины II во время дворцового переворота этот инквизитор был щедро награжден: он получил в личное владение тысячу душ крепостных, богатые денежные подарки и стал первоприсутствующим членом Синода…

Пропаганда ислама и тем более обращение в мусульманство запрещались под страхом смерти. Нельзя было строить новые мечети, старые же разрушались. Только при епископе Луке Конашевиче за 1738–1758 гг. из 536 мечетей Казанской губернии было разрушено 418. В Сибири из 133 мечетей осталось 35. Детей татар и башкир, обратившихся в ислам, отбирали у родителей и раздавали новокрещенам. На татар и чувашей миссионеры напускали воинские отряды — «обжорные команды», которые разоряли их постоями, чинили всяческие обиды. Крестившимся крестьянам нерусской национальности предоставлялись некоторые льготы: они освобождались от холопства, от уплаты податей (на три года), ими не могли более распоряжаться неправославные помещики. Зато подати некрещеных крестьян возрастали, что делало их положение еще более тяжелым. Крестьян — новокрещен поселяли в одном месте, некрещеных же татар выселяли, разоряя их хозяйство. На землях некрещеных татар организовывались новые монастыри — Спасо-Юнгинский, Седмиозерский, Раифский и др.

Такими же кровавыми действиями отметили свой миссионерский путь и другие «просветители»: Стефан Пермский, Трифон Вятский, Гурий Казанский, Софроний Иркутский и др. Несмотря на их жестокость, церковь причислила этих инквизиторов к лику святых и заставила чтить как «угодников божьих». Духовенством распространялись легенды, будто кровавый террор миссионеров осуществлялся по божьей воле…

В результате насилия за 1881–1894 гг. в православие было обращено 129 тысяч человек нерусской национальности. Об усилении насильственного крещения говорили и на миссионерских съездах. Первый съезд «темных инквизиторов», как называли миссионеров, состоялся в Казани в 1885 г. На этом съезде присутствовали архиереи всех тех губерний, где было нерусское население. Съезд имел одну цель: разработать меры по внедрению православия, подготовить к этому жандармов в рясах…

Насильственная христианизация и русификация вызвали массовый протест народных масс. Этот протест выражался в различных формах: крестьяне не давали средств на содержание духовенства, не посещали церкви, не соблюдали церковных обрядов, они избивали и убивали особо ненавистных им священников и монастырские власти. Одной из форм протеста было массовое отпадение от православия, несмотря на репрессии со стороны духовенства и полиции. Отпадение от церкви приняло особенно большие размеры в 80-х годах XIX в. в Казанской и других губерниях, населенных татарами. Обер-прокурор Синода Победоносцев вынужден был признать, что крестьяне, оставлявшие православие, по своему духу и обычаю с православием не имели ничего общего. Массовое отпадение от православия и отказ от выполнения церковных обрядов вызвали усиление репрессий со стороны правительства и церкви. В конце XIX и начале XX в. были организованы процессы против тех, кто не желал оставаться в рядах официальной церкви. У удмуртов вырубались их священные рощи, отбирались дети, которые затем помещались в монастыри для воспитания в православном духе; устраивались погромы, избивались те, кто хотел верить по-своему; крестьян подговаривали составлять приговоры о выселении из деревень неугодных духовенству лиц. Такая деятельность духовенства встречала сопротивление народа. Так, в 1901 г. по требованию сарапульского епископа Владимира полицией была вырублена в деревне Ерыксы священная роща. Местные крестьяне-марийцы оказали при этом сопротивление, обратили в бегство священников и полицейских…

А теперь самое интересное. СМИ по всем углам трубят о том, что самыми пострадавшими от репрессий в советские времена были именно православные. Настало время произвести ревизию этого утверждения, после которой, остается надеяться, наиболее адекватные СМИ будут стыдиться воспроизводить его.

(А — Н. А. Трофимчук?) Недоумение и изумление вызывает и предполагаемая статистика репрессий в среде православного духовенства — 200 тыс. расстрелянных и 500 тыс. репрессированных священнослужителей за весь период советской истории. Эти цифры были впервые заявлены в телепередаче «Мы» от 7 октября 1997 г.

Поразителен разброд в официальных заявлениях и трудах историков Церкви. Судите сами.

По данным церкви на 1916 год, общее число священослужителей в России составляло 66 140.

Ректор Свято-Тихоновского Богословского института, протоиерей В. Воробьев: «Никогда за две тысячи лет не было такого гонения, как в России в XX веке. И никогда никакая другая Церковь не дала Богу столько мучеников, сколько Русская Церковь… Мы получили списки репрессированного духовенства, примерно 2500 имен, создана база о новых мучениках, содержащая 9000 биографических статей».

Диакон Андрей Кураев: «За годы неслыханных гонений Русская Церковь потеряла только убитыми более 200 тыс священнослужителей. Более полумиллиона священнослужителей были репрессированы».

Историк Н. А. Кривова: «По новейшей статистике Православного Свято-Тихоновского института, общее количество репрессированных священнослужителей в 1921–1923 гг. составило 10 000 человек, расстрелян каждый пятый, всего — около 2000 человек… Динамика репрессий говорит о возрастании числа жертв, 1929–1931 гг. — в 5 раз больше, чем в 1922 г., 1937 г. — в 20 раз больше, чем в 1922 году».

Особого внимания заслуживают данные историка Кривовой и диакона Кураева. Согласно изысканиям Кривовой, в 1937 г. было репрессировано 200 тыс. священников. Так ли это на самом деле? Из архивных источников мы извлекаем совсем иные данные. Вот, например, в феврале 1937 г. Отдел культпросветработы ЦК ВКП(б) получил докладную записку о состоянии антирелигиозной работы в стране. В докладе констатировалось «нетерпимое положение с антирелигиозной работой». Составители докладной указали на количество действующих молитвенных зданий — на рассматриваемый период их было 20 тыс., плюс 10 000 зданий временно прикрыто местными властями. Одновременно было указано и число зарегистрированных служителей культа — на февраль 1937 г. их насчитывалось более 24 тыс. Естественно, что в этот список входили священнослужители всех зарегистрированных в СССР религиозных общин: и православно-тихоновских, и обновленческих, и старообрядцев, и баптистов, и евангелистов, и мусульман, и католиков, и иудеев. Как же из этого числа получилось 200 тыс. репрессированных православных священников?

Даже если мы предположим невообразимое — что в 1937 г. власть репрессировала каждого второго священника, то у нас на этот год получится штат в 400 тыс. священников и диаконов! Но это противоречит реальной исторической ситуации. По отчету обер-прокурора Священного Синода в пределах царской России на 1 января 1915 г. насчитывалось 3246 протоиереев, 47 859 священников и 15 035 диаконов, общим числом 66 140 человек. За год до октябрьских событий — на 1916-й — количество священнослужителей оставалось то же: 66 140. Вряд ли это число увеличилось за 20 лет Советской власти более чем в 6 раз. Историкам важно удалить все ложные наслоения, скрывающие истинные причины и масштаб репрессий. В современном общественном сознании эти события не осмыслены лишь потому, что враждебный взгляд на прошлое исключает саму возможность раскрыть историческую правду.

По другим данным: http://mari.eparhia.ru/konfer/2001/2001_1/ «Если к 1915 году русское православное духовенство насчитывало около 140 епископов, 51 105 священников и диаконов». http://www.spbda.ru/chrreadings/chrrd12/3.html Количество священников и диаконов в начале 1946 г. равнялось 9254.

Сколько оставалось в живых недействующих священников на свободе и в лагерях, подсчитать невозможно.

Кстати, большую часть актива СВБ составляли бывшие священники, интересно, они подсчитаны в числе репрессированных и растрелянных жертв антиправославного террора (так как актив СВБ был почти весь уничтожен)?

По приводимым церковниками данным:

«Результаты переписи обозначали грандиозный провал „Союза воинствующих безбожников“. За это пятимиллионный союз был подвергнут „чистке“. Около половины его членов было арестовано, многих расстреляли как врагов народа». http://st-nikolas.orthodoxy.ru/newmartyres/church_history_9_6.html

Получается, что атеисты, атеисты активные, получили в 5 раз более сильный удар, чем православные.

Если половина — это 2,5 млн. чел.

Так против кого в основном были репрессии, против атеистов или православных, если соотношение примерно 1 православный репрессированный священнослужитель на 5 атеистов (активистов из СВБ)?

4.1.9. Протестантизм

(А — Vivekkk?) Реформационное движение XVI века явилось теологической реакцией на догматические основы католицизма. Одним из родоначальников протестантской теологии был М. Лютер (1483–1546). Основой нового протестантского учения стало положение об «оправдании верой». Лютеранская Реформация отвергла право католической церкви ведать спасением и оправданием людей и быть единственной посредницей между человеком и богом. Она выдвинула учение о всеобщем священстве, о равенстве всех верующих перед богом, о праве каждого человека обращаться к богу непосредственно, помимо церкви, святых, монахов.

Идея Лютера, что вера основывается на личной связи человека с богом, выдвинула принцип индивидуализма: каждый сам обязан нести личную ответственность перед богом. Неудивительно, что данная идея появилась в эпоху социально-экономических перемен, а именно становление буржуазного строя в Германии, Швейцарии и пр., где личная активность тесно связана с экономической деятельностью по развитию рынка и росту капиталов.

Сам Лютер страстно отрицал схоластический рационализм католицизма, утверждая «оправдание верой». Он критиковал разум вообще, говоря, что невозможно обосновать веру. Разумная мысль для Лютера — «потаскуха дьявола». Взгляды Лютера называют еще ортодоксальным протестантизмом.

К концу XVIII века ортодоксальный протестантизм устарел, его идеи не отвечали новому жизненному бытию людей. Наметилась «свадьба» между теологией Лютера и философским идеализмом. На протестантизм оказали свое влияние Кант, Гегель, а в XIX и XX веках — экзистенциализм и антропологическая философия.

Современные протестанты — это философски мыслящие теологи. Началом такого слияния стало рождение так называемой либеральной теологии. Данная теология тесно связана с такими именами, как Шлейермахер, Гарнак и пр. Шлейермахер (1768–1834) развивал новое понимание герменевтики как своеобразного теологического метода обоснования религии. Он поставил под сомнение смысл христианских догматов, он видел в догмах простые символы, метафоры религиозного чувства. Теолог, по его мнению, должен учитывать изменчивость, текучесть религиозных чувств, которые составляют основу религии. Поэтому он предполагал, что необходимо придавать новый смысл традиционным христианским догматам с помощью господствующих в данный момент философских концепций. Мы видим здесь оправдание мимикрии, приспособления религиозной веры к новому бытию жизни. В принципе, основа, предложенная Шлейермахером, — материалистическая, так как признает зависимость догм религии от жизни человека. Таким образом, он постулировал плюрализм теологических представлений о сущности христианства. Что совершенно немыслимо для католицизма или православия.

4.1.10. Неудобные вопросы для христиан

Таких вопросов можно задать множество. Технология их составления проста. Догмы христианства базируются на представления древних евреев о морали, природе, ценностях. Следовательно, надо найти ту сферу, где уже у современных людей присутствуют совершенно другие представления, и задать вопрос об их сопоставимости.

Берем, например, мораль. Если мы взглянем в библию, то увидим, что быть грешным — обязанность. И искупать грех — тоже. И идея о том, что жизнь раба принадлежит не ему, а господину, — тоже.

Однако, Эпоха просвещения позволила нам говорить о правах человека, о его собственном праве на жизнь. И о справедливости. Теперь распоряжаться чужой судьбой без спроса — не справедливо, а значит, грех. Прежде чем распоряжаться чем-либо — надо хотя бы спросить разрешения у его хозяина. Поэтому Человек нашей эпохи задаст вопрос про справедливость. Например: «Разве справедливо, что грешники будут мучаться в аду? Ведь бог не спрашивал, хотят ли они, чтобы он их создавал. Может, они бы предпочли вообще никогда не быть созданными? Разве это справедливо — создавать существо и, если оно не выполняет твоих правил, начинать его мучать?».

2 И взглянул я, и вот, Агнец стоит на горе Сионе, и с Ним сто сорок четыре тысячи, у которых имя Отца Его написано на челах.

3. Они поют как бы новую песнь пред престолом и пред четырьмя животными и старцами; и никто не мог научиться сей песни, кроме сих ста сорока четырех тысяч, искупленных от земли.

4. Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел. Они искуплены из людей, как первенцу Богу и Агнцу.

Или, например, вот такой пример (см. врезка 4.13). Апостол Павел в своем откровении ясно очерчивает границы того множества людей, которые попадут в христианский рай. Во-первых, это мужчины (библия вообще женщин не уважает — нравы две тысячи лет назад были другие). Во-вторых, это девственники. В-третьих, их всего 144 000. Теперь вопросы:

Женщины-христианки, вы все еще думаете, что попадете в рай? Извините, но боговдохновенная книга вам туда не разрешает, а ваш бог по определению не может ошибаться. Или может?:)

Мужчины-христиане, которые уже не девственники, вы уже поняли, что рай вам не светит?

Мужчины-христиане, да при этом еще и девственники! Неужели вы думаете, что за две тысячи лет из миллиардов христиан не нашлось всего лишь 144 тысяч девственников, которые шагнули в рай ранее вас?

Или вот совсем простой примерчик того, что христианский бог, под диктовку которого писалась библия, мягко говоря, хвастунишка.

(А — antirex) Каждый из нас хотя бы однажды ездил в общественном транспорте стоя, держась при этом за поручень. Возможно, что кому-то даже «посчастливилось» испытать на себе неслабый толчок по направлению движения в момент внезапного торможения транспортного средства. Одна моя знакомая пару лет назад даже сломала ногу во время резкого торможения троллейбуса (как назло, отпустила поручень именно в этот момент), а скорость движения была всего-то 50 км\ч…

Здесь самое время вспомнить библейскую историю о том, как Иисус Навин произвёл остановку «по требованию», но не троллейбуса, а самого Солнца (Ис. Нав. 10:12–13).

Автор Книги Иисуса Навина, конечно, не знал, что Солнце не вращается вокруг Земли, а, следовательно, и останавливать его нету смысла. Добиться, чтобы «стояло солнце среди неба» и «луна над долиною Аиалонскою», можно было лишь остановкой вращения самой Земли вокруг своей оси. Однако, учитывая размеры Земли и период её вращения, нетрудно подсчитать, с какой скоростью движется любой объект, находящийся на её поверхности. В районе экватора, например, эта скорость составляет около 1700 км\ч. Скорость эта зависит лишь от расстояния от поверхности до воображаемой оси вращения нашей планеты, и в месте сражения войска Иисуса Навина с аморреями скорость движения будет не намного меньше, чем на экваторе.

При остановке земного вращения все воины Иисуса и вражеские воины стартуют по касательной к поверхности Земли со скоростью, превышающей скорость звука. Эта скорость, конечно, недостаточна для того, чтобы вознестись на небо и выйти на круговую орбиту. Но для того, чтобы, описав большую дугу, грохнуться со страшной силой на землю несколько восточнее от места старта, — этой скорости вполне достаточно. А затем все они должны будут получить ещё и импульс для обратного перемещения — это когда планета возобновит своё вращение.

Можно вспомнить и об остальных обитателях нашей планеты (людях и животных), которые по прихоти Иисуса Навина должны были совершить эти смертельные полёты с жёсткой посадкой. Все объекты — деревья, здания, пирамиды Египетские, Стоунхендж и т. д., — понесли бы катастрофические разрушения. О поведении рек, озёр, морей и континентов догадайтесь сами…

Итак, вопрос: Считаете ли вы правдивыми эти события, описанные в «боговдохновенной» книге?

P.S. Домыслы о том, что торможение и разгон планеты происходили плавно, не принимаются, т. к. «стояло солнце среди неба», а не двигалось медленно… Хотя, для континентов, скорость перемещения которых составляет миллиметры\сантиметры за год, даже плавный разгон-торможение станет катастрофой.

4.1.11. Христианство и иудаизм — братья навек

Завершим эту главу тем же, чем и начинали. Давайте посмотрим на христианство (и православие в т. ч.) под другим углом. Если рассматривать христианство и иудаизм как две конкурирующие религии, то получается, что христианство проводит скрытую рекламу своего конкурента (Врезка 4.15). Вот уж действительно, «верю, ибо абсурдно». Стоит ли удивляться, что игнорирование противоречий рождает особый, христианский образ мысли (Врезка 4.16).

(А — В. Истархов) Христианство обычно пытается себя противопоставить иудаизму и часто сравнивает иудаизм co зловонием, а христианство — с ароматом, хотя этот зловонный аромат находится в единой «священной» Библии и увязан в единое целое. Однако посмотрим на христианское церковное богослужение. Что оно пропагандирует? Иудаистское зловоние или христовый аромат?

Емельянов провел хороший анализ всех христианских служб: полуношница, утреня, чтение часов, литургия (обедня), вечерня, повечерие, крестины, молебны, венчания, панихиды, отпевания покойников.

Вывод этого анализа. Большую часть времени всех этих богослужений славословятся иудейские персонажи: Израиль, бог Израиля, бог евреев, бог Авраама, бог Исаака, бог Иакова, Иерусалим, река Иордан, Исаия, Моисей, Адам, Ной, Иисус Навин, Соломон, Давид, Сарра, Ревекка, Рахиль и т. д. и всё, что связано с этой шатией-братией.

И вся эта…, не имеющая к России никакого отношения, всё это… забивает русским мозги каждый день. Естественно, кто ходит в эту христианскую сатанинскую церковь, теряет и национальное мироощущение, и рассудок, и волю, и душу.

Например, в процедуре венчания русской пары поп исторгает такие словеса: «Возвеличься, жених, как Авраам, благословись, как Исаак, и умножись как Иаков. И ты, невеста, возвеличься как Сарра, возвеселись как Ревекка, и умножись, как Рахиль». Русской молодой чете ставятся в пример еврейские персонажи.

Христианская церковь каждый день ведет широкую сионистскую пропаганду.

(А — VDY при анализе статьи православного автора) В принципе, образ мысли автора вполне христианский: радость от нарастающих проблем и угроз (пусть и, в большинстве своем, мнимых), злорадство в адрес всех довольных «земной» жизнью и неприкрытое желание поприсутствовать лично при конце света, дабы насладиться зрелищем наказания грешников и нехристиан.

(А — Ярослав) Все-таки умный же это народ, евреи. Умудрились заставить пол-планеты на протяжении стольких лет верить в то, что один из трех ликов Бога был еврейским юношей, и что все люди — негры, русские, китайцы — произошли от еврейского рода (Адам родил Исаака, Исаак родил Абрама и далее по списку). При том, что сами они в это не верят. Забавно, как же смогли негры произойти от белого Адама с Евой, если эволюция — это «либеральный миф»?

(А — С. Черняховский) Третий тезис — утверждение о традиционно православном характере России, рождающем для церкви некую свободу рук в своей идеологической активности в обществе. Церковный служитель стал либо комическим, либо отрицательным героем народных сказок и анекдотов. Про то, что когда Временное правительство сделало в армии обряд причастия добровольным, то вместо 90 % пришедших к нему в 1916 г. лишь 16 % пожелало его исполнить весной 1917-го, старательно замалчивается.

4.2.1. Общие положения

(А — Л. С. Васильев «История религий востока») Основные идеи и принципы вероучения Мухаммеда зафиксированы в Коране, священной книге мусульман. Согласно общепринятой в исламе традиции, текст Корана был поведан пророку самим Аллахом через посредство Джебраила (библейского архангела Гавриила, служившего в качестве посредника между Богом и людьми). Аллах не раз передавал свои священные заповеди через различных пророков — Моисея, Иисуса, наконец, Мухаммеда. Этим исламское богословие объясняет и многочисленные совпадения текстов Корана и Библии: переданный через более ранних пророков священный текст был искажен иудеями и христианами, которые многое в нем не поняли, кое-что упустили, извратили, поэтому только в своей последней версии, авторизованной великим пророком Мухаммедом, правоверные могут иметь высшую и бесспорную божественную истину.

Эта легенда о Коране, если очистить ее от божественного вмешательства, близка к истине. Основное содержание Корана так же тесно связано с Библией, как и сам ислам близок иудеохристианству. Но объясняется все намного проще, нежели то пытается делать мусульманское богословие. Сам Мухаммед был неграмотным и книг не читал, в том числе и Библии. Однако, вступив на стезю пророка, он через посредников весьма старательно знакомился с содержанием священных иудеохристианских текстов, повествовавших о том самом едином и всемогущем боге, которого под именем Аллаха стал почитать Мухаммед. Перерабатывая их в своем сознании и умело сочетая с арабской национально-культурной традицией, Мухаммед именно на этой основе строил свои первые проповеди, которые, будучи затем записаны его секретарями-писцами, легли в основу Корана.

Нервновозбудимая натура Мухаммеда немало способствовала тому, что в глазах его последователей пророк действительно выглядел своего рода небесным посланцем, вещавшим от имени Высшего Божества. Его изречения, чаще всего в виде рифмованной прозы (а ритмично-мелодичная речь проповедника всегда усиливает эмоциональное воздействие), воспринимались как божественная истина и именно в этом качестве включались затем в сводный текст Корана.

Исследователи Корана немало потрудились над изучением этой книги, истории и обстоятельств ее возникновения и оформления, ее канонизации. По мнению одного из лучших знатоков арабской культуры, академика И. Ю. Крачковского, специально исследовавшего и переведшего Коран на русский язык, в тексте Корана, несмотря на различие языка и стиля отдельных его глав, можно ощутить определенное единство главного содержания, основной идеи, восходящей к проповедям Мухаммеда. Специалисты различают среди глав (сур) Корана две основные группы — мекканскую, восходящую к проповедям начинавшего свой пророческий путь Мухаммеда до хиджры, когда еще мало кто признавал его вероучителем, и мединскую, базирующуюся на изречениях уже широко признанного и почитавшегося основателя ислама. Некоторую разницу в стиле и строе глав Корана мекканской и мединской групп специалисты склонны объяснять определенной эволюцией самого Мухаммеда, его взглядов, знаний, симпатий и позиций (в частности, учитывается и постепенное расхождение между пророком и мединскими иудеями, а затем и христианами).

Текст Корана отрывочен и нередко противоречив, хотя в пределах отдельной главы чувствуется стремление сохранить единство темы и сюжета. Противоречия в тексте легко объяснимы: изрекая истины в экстатическом или близком к нему состоянии, пророк не мог быть строго логичным (вообще логика — далеко не самая сильная сторона многих религиозных вероучителей, что доставляет немало хлопот их последователям). Справедливости ради стоит заметить, что эту нелогичность ощущал и сам Мухаммед, который в соответствующих случаях, особенно в связи с упреками по этому поводу, объяснял противоречия тем, что Аллах в очередном своем послании сам изменил свои первоначальные суждения по данному вопросу, следовательно, теперь нужно руководствоваться его последним словом.

Пока пророк был жив, надобности в Коране как сумме божественных заповедей не было, — на все вопросы давал ответы сам Мухаммед. После его смерти энергично эволюционировавшему и стремительно распространявшемуся вширь исламу потребовался четко фиксированный писаный закон, авторизованный великим именем пророка. Абу-Бекр и Омар поручили бывшему секретарю пророка Зейду ибн-Сабиту собрать все записи и сделать первоначальную их сводку. Зейд довольно быстро справился с этим поручением, представив халифу Омару первый вариант Корана. Параллельно с ним аналогичной работой были заняты и другие, так что вскоре появилось еще 4 версии сборников заповедей Аллаха и поучений пророка. Халиф Осман поручил Зейду свести все версии к единой редакции. Когда это было выполнено, первоначальные версии по приказу халифа уничтожили, а сводный текст Зейда был официально канонизирован. Этот текст, размноженный вначале лишь в нескольких экземплярах, любил читать сам Осман, и, по преданию, именно этим богоугодным делом он был занят в час своей кончины, так что страницы священной книги были обагрены кровью убитого мятежниками. Вплоть до сегодняшнего дня эта красивая легенда очень популярна среди суннитов. Существуют даже старинные списки Корана с залитыми красными пятнами («кровью» Османа) страницами.

Выявившиеся уже в первые десятилетия после смерти Мухаммеда разногласия среди последователей ислама, появление первых исламских направлений и сект (сунниты, хариджиты, шииты) породили несколько разное отношение к каноническому тексту Корана со стороны различных течений мусульман. Так, сунниты признали этот текст целиком и безоговорочно. Хариджиты с их пуританскими взглядами выступили против 12-й суры Корана, в которой содержится переложение известной библейской легенды об Иосифе, проданном в рабство в Египет его братьями. Они были против чересчур вольного описания в этой суре истории попыток соблазнения Иосифа женой египетского вельможи, рабом которого он был. Шииты считали (видимо, не без оснований), что по приказу Омара Зейд исключил из окончательного текста Корана все те места, где шла речь об Али и об отношении пророка к Али. Но они были вынуждены, скрепя сердце, пользоваться имеющимся текстом.

Коран состоит из 114 разных по характеру и объему глав. Если исключить первую из них, небольшую молитву, часто повторяемую правоверными и играющую в исламе роль христианской молитвы «Отче наш», то все остальные 113 сур расположены в нем в порядке убывающего объема (общая закономерность, но не абсолютная), первые представляют собой целые трактаты, разделенные на сотни небольших абзацев — аятов. По характеру эти трактаты очень разнообразны. Наряду с переложением библейских историй здесь можно найти рассуждения о порядке развода, наряду с описаниями исторических событий периода противостояния Мекки и Медины — рассуждения о мироздании, о взаимоотношениях человека с миром сверхъестественных сил. Много места уделяет Коран основам мусульманского права, встречаются в нем и лирико-поэтические тексты, и мифологические сюжеты.

По некоторым подсчетам, около четверти текста Корана посвящено описаниям жизни и деятельности различных пророков. Почти все они — библейские: Ной (Нух), Авраам (Ибрагим), Исаак (Исхак), Исмаил, Иаков (Якуб), Иосиф (Юсуф), Аарон (Га-рун), Иов (Айюб), Давид (Дауд), Соломон (Сулейман), Илья (Иль-яс), Иисус (Иса; Иса бен-Марьям, т. е. сын Марии, одной из немногих женщин, о которых с уважением говорится в Коране), Иона (Юнус), Моисей (Муса). Кроме них в ранге пророка в Коране почему-то оказались и первочеловек Адам и даже знаменитый Александр Македонский (Искандер). Замыкающим в этом списке стоит Мухаммед — последний и величайший из пророков. После него пророков более не было и не будет вплоть до конца света и Страшного суда, до второго пришествия Иисуса. Описания деяний пророков почти целиком взяты из Библии, лишь с небольшими изменениями. Так, Иисус не считается ни божеством, ни сыном божиим — в этом ислам гораздо более последовательно монотеистичен, нежели христианство. Однако, несмотря на это, в текстах Корана излагается версия о том, что Аллах вдохнул в чрево Марии свой «дух», после чего и родился Иисус. Аврааму и его «главному» сыну Исмаилу (а не Исааку, хотя этот последний тоже в чести) приписано основание священной Каабы.

В теологическо-философской части Коран буквально насыщен заимствованиями из Библии, что и понятно: не будучи крупным оригинальным мыслителем, Мухаммед с готовностью брал уже известное ему и с легкостью включал (от имени Аллаха) почти без изменений в свои проповеди. Однако, это обстоятельство ничуть не повредило авторитету Корана, а, напротив, отчасти даже способствовало ему: многие из завоеванных мусульманами христианских народов легче принимали ислам, когда видели в этом вероучении знакомые им те же самые имена, сюжеты, легенды, заповеди и т. п.

Натурфилософия ислама небогата и в основном заимствована из Библии. Согласно Корану, мир был сотворен Аллахом за шесть дней. Были созданы небеса (их насчитывается семь), небесные светила и земля, разложенная ковром, — на ней для прочности были установлены горные твердыни. Земля соединяется с небесами невидимой лестницей, по которой спускаются и поднимаются лишь ангелы. Ангелов, как и земных тварей, тоже создал Аллах в один из дней творения. В последний, шестой день был создан первый человек Адам, а из его ребра сотворена Ева. Седьмой день — это день отдыха; им в исламе считается не христианское воскресенье (воскресения Христа мусульмане не признают, считая Иисуса пророком, но обычным человеком), и не иудейская суббота, а пятница.

Животные, по Корану, были сотворены из воды, человек — из глины, из праха (или из воды и сгустков крови — в разных местах Корана есть различные версии). Отражены в Коране и идея первородного греха, и многие другие сказания библейских легенд о сотворении мира и человека, причем некоторые из них обрамлены специфическими деталями.

Так, в Коране говорится о непокорности одного из помощников Аллаха, ставшего затем дьяволом (Иблисом). Когда был сотворен первочеловек, Аллах велел всем созданным им чуть ранее ангелам поклониться ему, что все и сделали, за исключением одного. Этот один, Иблис, возгордился и не захотел склониться перед «сотворенным из праха». За такую непокорность Аллах проклял его и пообещал, что на Страшном суде Иблис будет низвергнут вместе со всеми демонами. Пока же, до Страшного суда, Иблис (шайтан) является главой всех демонов и джиннов.

Мир ангелов во главе с четырьмя важнейшими из них (это все те же иудео-христианские архангелы Гавриил-Джебраил, Михаил-Микаил, Серафим-Исрафил и Азраил), как бы воплощая идею добра и божественной воли, противостоит в исламе миру демонов и джиннов во главе с Иблисом. Все эти небесные силы бесплотны и бесполы, что не мешает им творить добро или зло. Среди ангелов, как и среди демонов, существует определенное разделение труда: в исламе есть ангелы-хранители (их двое у каждого, причем они несут как бы круглосуточную вахту, сменяя друг друга на утренней и вечерней заре), ангелы, охраняющие могилы, ангелы — посланцы Аллаха и даже ангелы-администраторы, возглавляющие рай и ад (у этих ангелов есть собственные имена — Рид-ван и Малик).

Как и Библия, Коран учит, что золотой век на земле ушел в прошлое с грехопадением изгнанных из рая Адама и Евы. Правда, самой идее греха, страдания и искупления ислам не уделяет столь много внимания, как христианство, для которого эта идея стала центральной. Однако и в исламе существует (опять-таки, заимствованная в основном из Библии) хорошо разработанная концепция рая и ада, т. е. концепция воздаяния человеку в загробном мире за его дела. Согласно исламскому вероучению, райское блаженство — это жизнь в тенистых прохладных рощах, журчание воды, обильная изысканная пища, роскошная одежда и всяческие наслаждения, включая любовные. По одной версии, каждый правоверный в раю будет рядом со своей супругой, по другой — он будет наслаждаться обществом прекрасных гурий. В противоположность этому ад — пекло, дым, самум (песчаная буря) и тому подобные ужасы, столь страшные для жителей Аравии. В аду грешник осужден на вечные пытки и страдания (стоит заметить в связи с этим, что у исмаилитов, живущих в горных районах с суровым климатом, ад — это еще и страшный холод, различные змеи и прочие гады).

Большое место уделено в исламе пророчествам о конце света и Страшном суде. Правда, рассуждения на эту тему достаточно противоречивы, порой неясны и двусмысленны. Однако в целом из предписаний Корана вырисовывается примерно следующая мрачная картина. Незадолго до конца света наступит эпоха страшного нечестия и неверия. Все ценности ислама будут преданы и проданы, люди погрязнут в грехе. Тогда-то и наступит царство антихриста (даджжапя), которое будет длиться 40 дней. На смену антихристу придет царство Иисуса, чье второе пришествие (на сей раз в качестве исламского Махди, мессии) положит конец царству греха. Антихрист будет уничтожен, и на земле в течение 40 лет будет сплошная идиллия: волк возляжет рядом с ягненком и т. п. Затем протрубит в свою трубу архангел Исрафил, и наступит час Страшного суда. Сам Аллах лично и с пристрастием будет допрашивать каждого из живых и мертвых, причем все они, нагие, с одной лишь книгой с записью их дел в руках, будут в страхе ожидать его решения. После этого решения грешники попадут в ад с его геенной огненной, а праведники будут направлены в рай. Дорога в рай лежит через мост толщиной с волос и остротой лезвия меча — тот самый мост, который под именем Чинват был известен еще древнеиранским зороастрийцам (у мусульман мост стал именоваться Сират). Сам человек пройти через этот мост не в состоянии — его должен перевезти в рай тот самый баран, осел, верблюд, бык или конь, которого он в свое время, еще при жизни, хоть раз принес в жертву Аллаху.

Эсхатология ислама почти целиком взята из Библии, но существенны и добавления. Так, правоверные уверены в том, что в момент Страшного суда большую роль будет играть их великий пророк Мухаммед, чье заступничество сможет не только смягчить участь грешника, но и побудить Аллаха простить грехи и направить прощенного в рай. Эта вера добавляла немало масла в священный огонь культа пророка среди многих поколений мусульман.

Фатализм мусульман тесно связан с более общей философской проблемой предопределения. Дело в том, что высказывания Корана на этот счет — несмотря на хорошо известную четкую формулу «на все воля Аллаха» — весьма противоречивы. То в нем отстаивается идея фатальной неизбежности будущего (без воли Аллаха и волос не упадет), то, напротив, судьба человека ставится в прямую зависимость от его собственного поведения, например, от того, насколько он может обуздать свои страсти и направить себя по праведному пути.

На раннем этапе развития ислама, когда тафсир только зарождался, а богословие и правоведение были еще слиты воедино в рамках исламского законоведения (фикха), идея фатального предопределения преобладала, что, как упоминалось, было условием успешного ведения военных действий и было выгодно Омейядам, так как обусловливало их власть высшей санкцией Аллаха. Однако, к концу правления Омейядов выделилось влиятельное крыло из среды факихов (богословов-законоведов), выступавших за идею свободной воли, — кадариты. Затем кадариты образовали особую секту мутазилитов («удаляющихся», «отклоняющихся»).

Мутазилиты выступали с резкой критикой идеи о фатальной предопределенности, провозглашая разум критерием веры, добра и справедливости: хорошо не потому, что так повелел Аллах, — Аллах повелел так, потому что это хорошо. Основываясь на рационализме греческих философов, многие произведения которых, особенно Аристотеля и Платона, были переведены уже на арабский язык, мутазилиты подвергли сомнению и многие другие отдававшие мистикой тезисы ислама, в частности положение о «несотворенности» Корана. Они утверждали, что эта священная книга все-таки была «сотворена», пусть хотя бы и Аллахом, и что поэтому ее можно толковать, можно строить на ее основе далеко идущие философские теории.

Мутазилиты, как и шииты, помогли Аббасидам свергнуть Омейядов, а при халифе Мамуне (813–833) их взгляды стали на время даже господствующими в исламе. Однако, после Мамуна мутазилиты, сильно скомпрометировавшие себя преследованиями своих противников, сами оказались в положении преследуемых и вскоре практически перестали существовать. Вместе с ними сошла на нет и идея о свободе воли, а один из последних известных мутазилитов аль-Ашари (873–935), пересмотрев свои взгляды и признав, в частности, тезис о «несотворенности» Корана, способствовал преодолению крайностей обеих сторон (мутазилитов и их оппонентов) и содействовал становлению ортодоксального исламского богословия, отделившегося от законоведения и получившего собственное название (калам).

4.2.2. Начало ваххабитского учения

(А —?) Основоположником ваххабитского учения был богослов Мухаммед ибн Абдальваххаб из оседлого племени бану тамим. Он родился в 1703 году в Уяйне (внутренняя Аравия). Мухаммед, готовясь к духовной карьере, много путешествовал, бывал в Мекке, Медине и даже в Багдаде. Всюду он изучал богословие у виднейших улемов, принимал активное участие в религиозных диспутах. Возвратясь, в начале 40-х годов в Недж, он выступил перед своими сородичами с проповедью нового религиозного учения. Он обрушился с серьезной критикой на распространенные среди арабов остатки первобытных верований: на почитание фетишей — скал, камней, деревьев, на пережитки тотемизма, на культ святых. Хотя формально арабы исповедовали ислам и считали себя мусульманами, фактически в Аравии существовало множество местных племенных религий. Это многообразие религиозных форм было серьезным препятствием на пути к политическому единству. Этому религиозному полиморфизму Мухаммед противопоставил единую доктрину — таухид (то есть «единение»). Формально он не создавал новых догматов, но лишь стремился восстановить среди арабов религию ислама в ее первоначальной чистоте.

Большое место в учении ваххабитов отводилось вопросам морали. Последователи этого учения должны были соблюдать строгую чистоту нравов, граничащую с аскетизмом. Они запрещали пить вино, кофе, курить табак. Они отвергали роскошь, запрещали петь, играть на музыкальных инструментах. Они выступали против половой распущенности и против излишеств.

Ваххабиты боролись с пережитками местных племенных культов, разрушая гробницы, запрещая магию, ворожбу. Вместе с тем, они выступали против официального ислама. Их проповеди были направлены против мистицизма и дервишизма.

Ваххабизм сыграл немалую роль в объединении Аравии. Выступив под лозунгом джихада и разгромив ряд аравийских городов, включая Мекку (где был изуродован даже древний и священный для всех мусульман камень Каабы), ваххабиты в начале XIX в. основали здесь эмират, потомки главы которого (Сауда) правят в Саудовской Аравии и поныне. Ныне ваххабизм, являющийся господствующим в Саудовской Аравии, стал более умеренным, а святыни Аравии не только восстановлены, но и находятся под защитой и покровительством саудоаравийских властей.

4.3.1. Легенда о Будде

(А — Л. С. Васильев) Сын князя из племени шакья (сакья), Сиддхарта Гаутама родился в VI в. до н. э. Чудесным образом зачатый (его мать Майя увидела во сне, что ей в бок вошел белый слон), мальчик столь же необычным образом родился — из бока матери. Отличавшийся необычайным умом и способностями, Гаутама заметно выделялся среди своих сверстников. Ему было предсказано мудрыми старцами необыкновенное будущее. Окруженный роскошью и весельем, он знал только радости жизни. Незаметно Гаутама вырос, затем женился, у него родился сын. Ничто не омрачало его счастья. Но вот как-то раз, выехав за пределы дворца, молодой принц увидел покрытого язвами изможденного больного, затем согбенного годами убогого старика, затем похоронную процессию и, наконец, погруженного в глубокие и нелегкие раздумья аскета.

Эти четыре встречи коренным образом изменили мировоззрение беспечного принца. Он узнал, что в мире существуют несчастья, болезни, смерть, что миром правит страдание. С горечью ушел Гаутама из отчего дома. Обрив голову, облачившись в грубые одежды, он начал странствовать, предавая себя самоистязанию и самобичеванию, стараясь искупить юные годы роскошной и беззаботной жизни, стремясь познать великую истину. Так прошло около 7 лет.

И вот однажды, сидя под деревом Бодхи (познания) и, как обычно, предаваясь глубокому самопознанию, Гаутама вдруг «прозрел». Он познал тайны и внутренние причины кругооборота жизни, познал четыре священные истины: страдания правят миром; причиной их является сама жизнь с ее страстями и желаниями; уйти от страданий можно лишь погрузившись в нирвану; существует путь, метод, посредством которого познавший истину может избавиться от страданий и достичь нирваны. Познав эти четыре священные истины, Гаутама, ставший Буддой, Просветленным, несколько дней после этого просидел под священным деревом, не будучи в силах сдвинуться с места.

Этим воспользовался злой дух Мара, который начал искушать Будду, призывая его не возвещать истины людям, а прямо погрузиться в нирвану. Но Будда стойко вынес все искушения и продолжал свой великий подвиг. Придя в Сарнатх близ Бенареса, он собрал вокруг себя пятерых аскетов, ставших его учениками, и прочел им свою первую проповедь. В этой бенаресской проповеди Будды были вкратце изложены основы его учения. Вот их суть.

4.3.2. Учение Будды

(А — Л. С. Васильев) Жизнь есть страдание. Рождение и старение, болезнь и смерть, разлука с любимым и союз с нелюбимым, недостигнутая цель и неудовлетворенное желание — все это страдание. Страдание происходит от жажды бытия, наслаждений, созидания, власти, вечной жизни и т. п. Уничтожить эту ненасытную жажду, отказаться от желаний, отрешиться от земной суетности — вот путь к уничтожению страданий. Именно в конце этого пути лежит полное освобождение, нирвана.

Развивая свое учение, Будда разработал подробный так называемый восьмиступенный путь, метод постижения истины и приближения к нирване:

1. Праведная вера (следует поверить Будде, что мир полон скорби и страданий и что необходимо подавлять в себе страсти);

2. Праведная решимость (следует твердо определить свой путь, ограничить свои страсти и стремления);

3. Праведная речь (следует следить за своими словами, дабы они не вели ко злу, — речь должна быть правдивой, доброжелательной);

4. Праведные дела (следует избегать недобродетельных поступков, сдерживаться и делать добрые дела);

5. Праведная жизнь (следует вести жизнь достойную, не принося вреда живому);

6. Праведная мысль (следует следить за направлением своих мыслей, гнать все злое и настраиваться на доброе);

7. Праведные помыслы (следует уяснить, что зло — от нашей плоти);

8. Праведное созерцание (следует постоянно и терпеливо тренироваться, достигать умения сосредоточиваться, созерцать, углубляться в поисках истины).

Учение Будды во многом следовало тем принципам и практике отхода от всего материального, стремления к слиянию духовного начала с Абсолютом в поисках освобождения (мокши), которые к середине I тысячелетия до н. э. были уже основательно разработаны и широко известны в Индии. Однако, в буддизме было и нечто новое. Так, исстрадавшимся людям не могло не импонировать учение о том, что наша жизнь — страдание (аналогичный тезис, как известно, в немалой степени обеспечил успех и раннему христианству) и что все страдания проистекают от страстей и желаний. Умерь свои страсти, будь добрым и благожелательным — и это перед каждым (а не только перед посвященными брахманами, как в брахманизме) откроет путь к истине, а при условии длительных дальнейших усилий в этом направлении — к конечной цели буддизма, нирване. Неудивительно, что проповедь Будды имела успех.

Учение нового пророка стало быстро распространяться. Путь Будды был триумфальным шествием: все новые группы аскетов во главе со своими учителями отказывались от самоистязаний и шли в число последователей Будды. Раскаявшиеся богатые блудницы падали к его ногам, даря ему свои роскошные дворцы. Бледные юноши с горящими глазами приходили к нему со всех концов страны, прося стать их наставником. Даже многие известные брахманы отказывались от своего учения и становились в число проповедников буддизма. Словом, число последователей буддизма нарастало как снежный ком, и в короткий срок это учение стало наиболее влиятельным и популярным в древней Индии.

4.3.3. Основы философии буддизма

(А — Л. С. Васильев) Философия буддизма глубока и оригинальна, хотя в основе своей базируется на генеральных мировоззренческих принципах и категориях, выработанных теоретиками древнеиндийской мысли еще до ее возникновения.

Прежде всего, буддизм отрицает реальность феноменального мира, что вполне естественно и логично не только потому, что в истории религий Востока подобного рода отрицание было общей нормой для едва ли не всей древнеиндийской философии, но также и из-за того, что в этом отрицании и заключается квинтэссенция буддизма как доктрины: феноменальный мир — источник страданий; спасение от них — в уходе из этого мира в мир высшей реальности и абсолютного постоянства, т. е. в нирвану.

Итак, окружающий нас феноменальный мир и все мы как его часть — не более чем своего рода иллюзия, хотя эта иллюзия существует объективно. Дело в том, что человек воспринимает мир как бы сквозь призму своих ощущений, но эти ощущения не результат субъективных представлений индивида, а вполне объективный факт, следствие волнения дхарм, частиц мироздания.

Слово «дхарма» (на яз. пали — дхамма) в буддизме многозначно. Им именуют и доктрину в целом, и буддийский закон, и, наконец, первочастицы мироздания. Частицы эти несколько напоминают элементы духовного начала пуруши в системе санкхья, но отличаются большей внутренней емкостью и разнообразием. Среди них есть дхармы чистого сознания, дхармы чувственные (рупа), т. е. связанные со зрительными, слуховыми и прочими восприятиями и ощущениями человека, дхармы психики, рождающие эмоции, и некоторые другие. Всего таких дхарм в обычном человеке, согласно различным школам буддизма, 75–100, а то и больше.

Все живущее в мире состоит из дхарм, точнее — из живых движущихся дхарм. Жизнь, в строгом смысле этого слова, — проявление безначального и практически вечного волнения дхарм, которое и составляет объективное ее содержание. Понять это и попытаться успокоить свои волнующиеся дхармы — это и означает взять жизнь в свои руки и тем самым добиться цели, т. е. достичь состояния будды, погрузиться в нирвану. Но как это сделать?

Любое существо, включая и человека, рождается, живет и умирает. Смерть — это распад данного комплекса дхарм, рождение означает восстановление его, но уже в иной, новой форме. К этому и сводится кругооборот жизни, цикл бесконечных перерождений, который, по преданию, был объяснен еще самим Буддой в его третьей проповеди, обращенной к ученикам в Бенаресе. Суть проповеди — в учении о двенадцати звеньях-ниданах круговорота бытия, колеса жизни. Все начинается с первого ключевого звена — с авидьи, незнания, затемняющего разум. Авидья влечет за собой поступки, вызванные невежеством, поступки порождают привычные стереотипы поведения, ориентированные на бытующие в обществе установки. Стереотипы формируют определенное сознание, в соответствии с которым создаются формы и категории-наименования, становящиеся объектами восприятия органов чувств. Между органами чувств и формами-категориями возникают устойчивые контакты, вследствие чего появляются чувства, затем желания, страсти, жажда жизни. Вот эта-то жажда жизни и ведет ко все новым перерождениям, следствием которых неизбежно являются старость и смерть всего родившегося.

Таким образом, круговорот жизни начинается с невежества и кончается смертью. Определяется он неизменным волнением дхарм. Успокоить волнующиеся дхармы может лишь тот, кто преодолеет авидью. Собственно, именно этим всегда и были заняты буддийские монахи, этим был наполнен и к этому вел восьмиступенный путь постижения истины и приближения к нирване. Наиболее ревностные из монахов подчас достигали высшей ступени святости, а то и причислялись к святым архатам, достигшим или почти достигшим состояния будды и нирваны.

4.4.1. Истоки индуизма

(А — Л. С. Васильев) Для индийских религиозных систем характерны структурная рыхлость и аморфность, терпимость, свобода личного выбора. Каждая религиозно активная личность самостоятельно решала, куда и за кем идти — в монахи, аскеты, йоги и т. п. Что же касается религиозно пассивной массы, мирян, то их симпатии тоже обычно ничем жестко не ограничивались. Принимая во внимание групповое давление семьи, общины, касты, они, тем не менее, могли изменяться в зависимости от обстоятельств.

В период расцвета буддизма на рубеже нашей эры чаша весов заметно склонялась в пользу учения Будды, так широко открывшегося для всех. Это главное свойство буддизма и определило его судьбу: проникая за пределы Индии и обнаруживая там в ряде случаев духовный вакуум в тех специфических сферах философско-метафизических поисков и споров, которые были характерны для Индии и разработаны именно там, буддизм легко пускал корни вне своей родины. В то же время в самой Индии он начал встречать возраставшее сопротивление со стороны близких к нему по духу и структуре учений, которые более удачно, чем буддизм, вписывались в исторически сложившуюся социально-кастовую организацию. Видимо, это сыграло свою роль в том, что буддизм сравнительно легко уступил свои позиции на родине другим доктринам, и прежде всего складывавшемуся на базе древнейшего брахманизма индуизму.

В процессе соперничества буддизма с брахманизмом, точнее, как итог этого соперничества и как результат его преодоления и возник индуизм. Структурно эта доктрина была сходна с буддизмом и тоже не отличалась активным прозелитизмом; но решающим преимуществом ее, обеспечившим конечный успех, была ориентация на конкретные условия кастовой Индии с ее многочисленными и разноречивыми сторонами и аспектами сложившихся на рубеже нашей эры культурных традиций. В этом смысле наиболее подходящим, хотя и весьма расплывчатым, определением понятия «индуизм» можно было бы считать весь индийский образ жизни с включением в него общепринятых жизненных принципов и норм, социальных и этических ценностей, верований и представлений, обрядов и культов, мифов и легенд, будней и праздников и т. д. Однако, здесь нужны некоторые оговорки.

Индуизм, являющийся глобальным синтезом, конечным итогом всех длительных религиозно-философских поисков, представляет собой не только синкретичную систему, которую вполне уместно уподобить идейному синкретизму в позднесредневековом Китае, но также и систему аморфную, практически всеядную. Если учесть, что в процессе своего формирования эта система вобрала в себя немало древних верований и культов аборигенных племен и что в силу своей терпимости, многослойности и комплексности она легко впитывала в себя и ассимилировала практически все, находящееся в пределах ее возможностей и в сфере ее влияния, то сближение ее с понятием «индийский образ жизни» покажется справедливым и оправданным. Ведь даже сам великий Будда, ставший одной из аватар индуистского Вишну, оказался включенным в индуизм. Индуизм охотно шел на сближение с теми доктринами (вроде джайнизма и позднее сикхизма), которые возникали в борьбе с ним или с его предшественником — брахманизмом.

Основы индуизма восходят к ведам и окружавшим их преданиям и текстам. Но главным направлением эволюции в процессе становления индуизма было иное: доступная массам религиозная доктрина возникла в ходе переработки, подчас примитивизации и вульгаризации древних философских теорий и метафизических построений. Преломленные сквозь призму мифо-поэтического восприятия, обогащенные неарийскими и доарийскими верованиями, суевериями и божествами, ритуально-культовыми домашними обрядами, древние ведические принципы в упрощенном виде стали доступными для всех. Народный индуизм воспринял и сохранил древние представления о карме с ее этической основой, о святости вед, он не отказался от идеи аскезы с представлением о сверхъестественных возможностях тапаса. Однако все это было до предела упрощено, что наиболее заметно на примере трансформации пантеона.

Большинство ведических богов ушло в прошлое, лишь немногие из них, да и то в основном из-за упоминания в мифах и распространенных эпических сказаниях, сохранились в памяти народа. Не сумели заменить их и божества брахманизма (Брахман, Атман, Тот, Пуруша) вследствие их метафизичности и абстрактности.

Кровавая ведическая жертва (яджня) была вытеснена богослужением без жертв (пуджей). Хотя и считалось по традиции, что убийство ради бога — это не убийство (этот тезис окончательно не отвергнут и поныне: кровавые, в том числе человеческие, жертвы подчас практикуются в глухих районах Индии и в наши дни, например, в честь некоторых богинь плодородия), принцип ахимсы стал определять характер ритуала жертвоприношения. Вместе с буддизмом Махаяны в начале нашей эры в Индии широко распространилась практика изготовления идолов-изображений и храмов в их честь.

Главные индуистские боги, в отличие от их древних предшественников, бывших в основном нейтральными к массам населения, имели уже приверженцев, т. е. тех, кто предпочитал поклоняться своему избраннику и общаться преимущественно с ним. Более того, личная преданность богу, бха-кти, стала важной характерной чертой индуизма.

4.4.2. Брахма, Шива и Вишну

(А — Л. С. Васильев) Важнейшими из многочисленных богов индуизма считаются трое (тримурти) — Брахма, Шива и Вишну. Обычно отмечают, что эти трое в системе индуизма как бы поделили между собой основные присущие верховному богу функции — созидательную, разрушительную и охранительную. На деле это не вполне так, функции их подчас совпадают. Тем не менее, каждый из этой троицы имел свое лицо, характер, свою сферу действия.

Первым из трех считается Брахма — наименее «индуистский» из трех и довольно резко отличающийся от двух других. Его основная функция (творец, созидатель), имя, явно аскетические наклонности говорят о его происхождении: восходя к брахманистскому Брахману-Абсолюту, индуистский Брахма является лишь более удобопонятной модификацией своего древнего прототипа, имеющей облик, лицо (даже четыре лица!). Следуя предписанной ему в индуизме функции, Брахма оказался именно тем богом, который создал мир, т. е. трансформировал первоначальное Единство Высшей Реальности и Вечности в многообразие всего живого и преходящего. Иными словами, он сделал как раз обратное тому, к чему стремятся религиозно активные слои индийцев, что считается конечной целью всех индийских религий (обретение мокши, нирваны, растворение в Вечном и Едином).

Брахма как непременный, даже первый член тримурти был необходим — без него ничего бы не было. Однако заслуги его перед миром живого, перед человеком, перед индийцем считались, с традиционных религиозно-индуистских позиций, не слишком значительными, а иных функций и достоинств у этого бога не было. Соответственно, Брахма не очень-то и почитается: число посвященных ему храмов исчисляется единицами, а в повседневных обрядах и ритуалах о нем, как правило, не вспоминают. Словом, Брахма и в индуизме остался кем-то вроде брахманистского абстрактного Брахмана. Но если к Брахману стремились аскеты и йоги, то к Брахме никто особенно не стремился.

Индуистские мифы широко используют обозначения «день» и «ночь», даже «год» Брахмы для выражения понятия космической эры. Считается, что «день Брахмы» — это пробуждение духа, нарушение находившихся в покое и равновесии трех гун и тем самым возникновение жизни. День этот, исчисляемый многими миллионами человеческих лет, сменяется «ночью Брахмы», когда равновесие восстанавливается, а жизнь исчезает. Дни и ночи чередуются без конца. С Брахмой связан и более популярный миф о сотворении мира: в первобытных водах появилось золотое яйцо, в яйце — Брахма. Силой своего духа он разделил яйцо на две половинки, небо и землю. Затем Брахма сотворил атмосферу, первоэлементы, богов, время, планеты, горы и реки, людей с их чувствами, животных, растения и т. п.

Выполнив эту нелегкую работу, Брахма в дальнейшем больше отдыхал, оставался погруженным в самосозерцание. Правда, он был поражен красотой созданной им Савитри и, дабы видеть ее постоянно, создал себе четыре лица, а затем, когда Савитри удалилась на небо, и пятое лицо, сверху. Но Шива, недовольный этим, отрубил пятое лицо, оставив четыре; некоторые версии мифа исходят из того, что тем Шива дал почувствовать Брахме, что тот не выше его. В другом мифе рассказывается, как Вишну наказал Брахму за то, что тот не откликнулся на страстный любовный призыв нимфы Мохини, облик которой обычно принимал сам Вишну. В наказание за такое пренебрежение Вишну потребовал от Брахмы покаяния и тем опять-таки дал почувствовать ему его место.

Подавляющее большинство индуистов делится на шиваитов и вишнуитов, предпочитающих соответственно Шиву или Вишну. Шива, генетически восходящий к ведическому Рудре, но практически в тысячах своих имен-модификаций воплотивший множество местных божков неарийских племен, очень противоречив. Главной его функцией считается разрушительная (бог смерти, разрушения, изменения), и это частично связано и с тем, что Шива — покровитель аскетов, стремящихся к такому разрушению и изменению, к слиянию с Вечностью и Абсолютом.

Однако, практически в культе Шивы на передний план вышел иной момент, созидательный: культ жизненной силы и мужского начала стал основным в шиваизме. Этот аспект культа Шивы, символизировавшийся в индуизме в форме почитания лингама, мужского животворящего начала, наиболее популярен. Столбовидные каменные изваяния-лингамы в храмах и домашних алтарях индийцев символизируют мощь и животворящие потенции Шивы. Это же символизируется обликом бычка Найди, тоже обычно изображаемого с подчеркнуто выразительными половыми признаками. Бычок Найди — атрибут Шивы, он всегда рядом со своим хозяином.

Культ лингама в Индии приобрел широкое распространение. К Шиве, к символизирующему его лингаму, обращаются (как, впрочем, и к Вишну) жаждущие потомства, в его храм стекаются бездетные женщины, ожидающие от его мощи, подчас считающейся воплощенной в жрецах храма, реального содействия. Этот культ лингама-Шивы приобрел и философское толкование. В Линга-пуране сказано, что лингам — высший объект познания, что он отождествляется с Брахманом, являет собой «удивительное выражение величия» божества.

Шива считается также грозой демонов, в битвах с которыми он не раз проявлял чудеса героизма. Существует миф о выпитом им яде, который иначе мог бы уничтожить все, — от этого яда белая шея Шивы посинела, и потому на изображениях этого бога шея синяя. В плане борьбы с демонами, со злом Шива чаще всего выступает в функции грозного разрушителя. В этой же своей ипостаси Шива обычно воспринимается и в момент танца. Шива — бог ритма и танца; танцующий Шива величествен и прекрасен, о чем свидетельствует одно из наиболее известных его скульптурных изображений — Шива Натараджа: все четыре руки бога — в гармоничном движении танца, причем каждая из них символизирует величие и возможности Шивы.

На лбу Шивы, между бровей, — третий глаз, глаз гневного разрушителя. Как повествует Матсья-пурана, боги желали брака Шивы с Парвати, ибо их сын должен был одолеть одного из злых демонов. Но Шива не поддавался на уговоры бога любви Камы, так как после гибели своей первой жены Сати (она, согласно Ваю-пуране, бросилась в жертвенный огонь ради чести мужа) он был погружен в глубокие раздумья, намеревался стать аскетом. Но Кама не отступил: специальной стрелой он поразил Шиву в сердце. Разгневанный Шива раскрыл свой третий глаз и испепелил Каму (позже он, смягчившись, вновь воскресил его). Но дело было сделано: любовь проникла в сердце великого бога, и Парвати стала его женой, матерью его сыновей, один из которых — известный Ганеша, слоноголовый бог. Как повествует легенда, рассерженный Шива как-то в гневе отрубил голову своему первенцу. Придя в себя и увидев отчаяние Парвати, он решил исправить дело: отрубив голову проходившего мимо слоненка, он приставил ее сыну (впрочем, другая легенда говорит, что Ганешу вылепила с головой слона сама Парвати, когда у нее еще не было сыновей).

Если культ Шивы в Индии всегда был тесно связан с шакти и камой, то культ третьего члена тримурти — Вишну — имел иной характер. Вишну мягок и непротиворечив, его основная функция — сохранительная. Он прост и максимально близок людям, особенно склонным к эмоциональному (а не рациональному) восприятию божества, — именно такие преобладают среди вишнуитов. Четырехрукий Вишну обычно изображается восседающим на плывущем по первобытным водам вселенной тысячеглавом драконе Шеше или на троне в виде белого лотоса. Он миролюбив, но склонен к проказам. Так, в облике черепахи Вишну научил богов приготовить из первобытного океана напиток, дабы стать бессмертным. Затем в облике нимфы Мохини он внес раздор в стан божественных сил, дав выпить напиток богам и отказав в нем демонам, что явилось причиной появления другого демонического напитка — яда, грозившего погубить всех (только Шива, выпивший яд, спас положение). Наконец, в облике карлика Вишну явился как-то к демону Бали и попросил клочок земли. Бали не отказал карлику, но как только Вишну стал мерить землю (речь шла о трех шагах), то превратился в великана, причем первыми двумя шагами он охватил весь мир, а третьим вдавил самого Бали под землю, позволив ему раз в год возвращаться (еще и теперь на юге Индии празднуют день возвращения Бали).

Характерны отношения Вишну с его женой. Богиня Лакшми всегда рядом с мужем, она нежно любит его. Не столько энергетическая сила шакти (хотя шактисты видят ее и здесь), сколько нежная женская любовь, возвышенная и самоотверженная, символизирует отношения Вишну с его супругой как в его основном облике собственно Вишну, так и во всех других обликах-аватарах, в которых Вишну выступал в антропоморфном виде. Таких превращений-аватар у Вишну бесчисленное множество. Однако, основными считаются десять. В первых четырех он выступает в облике животных: в качестве рыбы он спасает легендарного царя Ману от потопа (индийская версия ближневосточного мифа о великом потопе); в качестве черепахи дает советы о напитке бессмертия; в облике вепря извлекает землю из вод; в облике человека-льва помогает поразить царя-демона. Это же он делает и в своем пятом обличье — карлика-великана. Остальные пять известных аватар Вишну — Парашурама (прославившийся своими подвигами воин), Рама, Кришна, Будда и мессия Калка, приход которого еще ожидается. О Будде как аватаре Вишну упоминалось: это символ включения буддизма в систему индуизма. Воин — символ доблести и геройства. Но наиболее любимые в Индии аватары Вишну — это Рама и Кришна.