Я проснулась от звонка своего мобильного и сразу же поняла, кто звонит. Нежная мелодия, которую я поставила на Райкера несколько дней назад, заполнила тишину в спальне. Но после его отношения ко мне прошлым вечером я как-то не спешила узнать, что ему нужно.
Когда телефон затих, я перевернулась на бок и снова закрыла глаза. Но вскоре опять раздался звонок. Раздраженная настойчивостью Райкера, я схватила телефон и провела пальцем по экрану, затем поднесла трубку к уху.
— Что? — ответила я безразличным тоном.
— Знаю, что ты злишься. И у тебя есть на это полное право. Я вел себя как мудак, — поспешно выпалил Райкер. Он как будто боялся, что я повешу трубку, не дослушав его.
— Ага, — ответила я. Спорить было не о чем. Как бы там ни страдало его эго, но он явно переборщил, и я была не в настроении облегчать ему жизнь. Всю ночь я гадала, что мне нужно было такого сказать или сделать, чтобы вечер закончился по-другому. Но правда в том, что я, черт побери, не сделала ничего плохого.
— Прости меня, — взмолился Райкер практически шепотом.
— Почему ты не на работе? — поинтересовалась я, глядя на часы на прикроватной тумбочке. Был уже девятый час.
— Я на работе, — ответил Райкер. — Но мне нужно было позвонить тебе. Я не мог ждать до вечера. — Он на мгновение замолчал, затем продолжил. — Мне нужно сказать тебе кое-что, прежде чем ты услышишь это от кого-то еще.
У меня засосало под ложечкой, пока я ждала, что он скажет дальше. В голове появилась куча диких идей о том, что я сейчас услышу.
— Прошлой ночью меня арестовали.
— В смысле? — Я резко села в кровати.
— Ты не ослышалась, — усмехнулся Райкер. — Я слегка сцепился с Тайлером в бильярдной и загремел за решетку.
— Ты же сказал, что поедешь к дяде. — Я вылезла из кровати. Усталость как рукой сняло. — Как ты оказался в бильярдной, и более того, как ты умудрился подраться с Тайлером?
— Я, э-э...
— Да ты и не собирался ехать к дяде, так? Ты отправился на поиски Тайлера. — Я уже знала ответ, но все равно хотела услышать, что скажет Райкер.
— Да.
— Значит, ты соврал. — Я пыталась не злиться, но это было трудно. — Ты повел себя как мудак и свалил, оставив меня гадать всю ночь, что же, мать твою, я сделала не так.
— Ник...
— Я переспала с Тайлером. — Мое сердце бешено колотилось, пока я говорила. — Это была огромная ошибка. Я искала утешение в один из самых ужасных вечеров своей жизни, и он предложил мне его. Да, мне стоило догадаться, что у него на уме было только одно, когда Тайлер предложил мне свою дружбу, но я была жутко расстроена. — Грудь сжало, но я изо всех сил постаралась не поддаваться эмоциям. — Парень, которого я любила, и думала, что буду с ним навсегда, бросил меня. Он уехал не оглянувшись, и мое сердце разбилось. Но сказать, что я сожалею о той ночи, значило бы, что я сожалею о рождении Тори, чего я никогда не сделаю. Потому что она дала мне надежду продолжать жить.
Глаза защипало от слез, которые я старалась сдержать.
— Мне нестерпимо думать, что он прикасался к тебе. Каждый раз, когда я представляю вас двоих вместе, мне хочется просто придушить его, — признался Райкер, и я, зажмурившись, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.
— Ты должен с этим смириться, — ответила я. — Потому что та ночь мне ничем не запомнилась. Не было никакой особой романтики, которая привела бы к истинной любви. Просто два пьяных человека, которые проснулись на следующее утро и едва могли вспомнить, что произошло.
— Я не должен был тебя отпускать, — сказал Райкер.
— Да, не должен был, но все равно сделал это, — без колебаний добавила я. — Уехав, ты не сдержал данных мне обещаний, и ты должен принять это. Но, черт побери, Райкер, теперь-то ты вернулся. И говоришь, что хочешь нас в своей жизни, а потом выдаешь такую хрень, как прошлым вечером.
Я замолчала, нуждаясь в небольшой передышке, прежде чем высказать ему все, что должна.
— Ты должен забыть о том, что тогда произошло, иначе в конечном итоге это нас разлучит. Мы не можем изменить прошлое, как бы нам того ни хотелось. Ты должен решить, можешь ли жить со мной и Тори, зная, что ее отец — человек, которого ты презираешь. — Я сглотнула образовавшийся в горле комок. — Мне нужно идти.
— Я люблю тебя, — прошептал Райкер, и я заплакала, не в силах больше сдерживать слезы.
— Но достаточно ли этого? — спросила я, на самом деле не ожидая ответа. Потому что спрашивала не только Райкера, но и себя тоже. — Прощай, Райкер.
Я не стала дожидаться его ответа, а опустила телефон и нажала «отбой».
Я вышла в коридор и, подойдя к комнате Тори, услышала, как она разговаривает сама с собой. Она это делала, когда играла в куклы. Мне как раз не хватало звука ее нежного тихого голоса, чтобы напомнить себе, что я не должна терять голову. Я не могла позволить себе погрязнуть в скандалах ревнивых парней и пьяных связях на одну ночь. Мне нужно заботиться о Тори, и рыдать от разбитого сердца, свернувшись калачиком в кровати, не выход.
Прислонившись к дверному косяку ее спальни, я наблюдала, как Тори понарошку кормит свою куклу игрушечным яблоком.
— Жуй, Миллисента, — важно потребовала Тори. — Ням-ням, — сказала она, погладив свой животик. — Яблоки полезны для здоровья. Если съешь все свои фрукты, то получишь печенье на сладкое.
Так мило было слушать, как она повторяла то, что я не раз сама говорила ей. Тори так быстро взрослела, и да, какая-то часть меня хотела, чтобы Тайлер проявил хоть немного внимания и тоже это заметил. Глядя на нее и на то, каким замечательным маленьким человечком она становилась, я с трудом понимала, почему ее папа не желал быть частью ее жизни. У меня сердце сжималось от того, что у Тори не будет таких же отношений с ее отцом, какие были у меня с моим. Я с ужасом ждала того дня, когда она подойдет ко мне и спросит, что с ней не так. Но дело было совсем не в ней... просто Тайлер был не лучшим отцом.
Заметив меня в дверях, Тори улыбнулась, и мое сердце затрепетало от всепоглощающей любви.
— Тебе весело, малышка?
— Миллисента не хочет есть фрукты. Она сказала, что хочет печенье, — объяснила Тори. Она нахмурила свои бровки, сморщила носик и поджала губки. — Мне пришлось пообещать ей одну печеньку, чтобы заставить ее съесть яблоко.
Едва сдержав смех, я улыбнулась. Клянусь, иногда она вела себя как подросток, застрявший в теле маленькой девочки.
— Неужели?
— Ага. — Тори пожала плечами так, будто в этом не было ничего особенного. — Так вот, я тут подумала, — продолжила она, вызвав у меня мгновенный интерес. — Так как Милли съела свое яблоко, можно нам две печеньки?
Таким способом эта хитрюга хотела получить второе печенье, но сегодня я почувствовала необходимость побаловать ее немного.
— У меня есть идея получше. — Я опустилась перед ней на колени. — Давай позвоним дедуле и узнаем, не хочет ли он сходить в IHOP[4]. Ты сможешь поесть шоколадные оладьи со взбитыми сливками.
Лицо Тори озарилось радостью.
— А Миллисента тоже сможет поехать и сделать свой заказ?
Вот уж маленькая хитрюга.
— Как насчет того, чтобы я поделилась с Милли, а ты выпросишь у дедушки часть его порции?
Моя собственная хитрость, казалось, удовлетворила ее пристрастие к сладкому. Она быстро вскочила на ноги и подошла к своему шкафу в поисках одежды, а я вернулась в свою комнату. Разблокировав телефон, я увидела ожидавшее меня сообщение от Райкера, но решила проигнорировать его какое-то время. Просто мне нужно было немного времени до того, как я столкнусь с вероятностью того, что мы с Тори окажемся слишком большим бременем для Райкера.
— Черт побери, какая муха тебя укусила? — поинтересовалась Элли, поставив поднос на барную стойку.
В баре было мало народа, и мое настроение оставляло желать лучшего, но я думала, что успешно это скрывала. Хотя по выражению на лице Элли я поняла, что мне это не удалось.
— Трудно поверить, что с возвращением Райкера можно иметь на лице что-то кроме улыбки. — Элли многозначительно повела бровями.
— Да, хотя сейчас все немного запутано. Прости, если вела себя как стерва сегодня вечером. — Я занялась заказами со столика, который она в настоящий момент обслуживала. — Эти двое вчера подрались, — сказала я, не поднимая взгляда. — Кажется, Райкер не может смириться с тем, что произошло между мной и Тайлером. И я не уверена, что он сможет принять Тори. И как бы сильно я его ни любила, с этим я не смогу жить.
Элли молчала, и я поняла, что мои слова вероятно шокировали ее. На глаза навернулись слезы, и я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы не расплакаться.
— Ну и пошел он к черту тогда, — невозмутимо произнесла Элли. — Если он не может смириться, тогда он тебе не нужен. И Тори тоже.
— Ты права, — прошептала я, слова обжигали мне горло
Я поставила последний стакан с ромом и колой на ее поднос, и между нами повисло молчание.
— Это он дурак, Николь, а не ты. И однажды он это поймет.
Я закусила нижнюю губу и кивнула, надеясь, что Элли права. Потому что потерять его второй раз будет намного больнее.