( Не ) настоящая жена для магната

Глава 25

Марина

Что-то холодное коснулось моей кожи, в нос ударил резкий запах нашатырного спирта, пробуждая спящее сознание.

С трудом разлепив отяжелевшие веки, я вздрогнула и в ужасе оглянулась по сторонам.

Вокруг меня столпились какие-то люди. В основном, это были мужчины в одинаковых черных костюмах. Откуда-то издалека доносились приглушённые ругательства.

Несколько секунд я пыталась понять, что произошло.

Боль в затылке мешала думать, а калейдоскоп незнакомых лиц сбивал с толку. Но когда воспоминания о случившемся пробили туманную завесу и накатили на меня тяжёлой волной, захотелось закричать от отчаяния и страха.

Это был ОН! Точно он.

Я не могла ошибиться…

Он был среди гостей. Бесшумная мрачная тень с темными, порочными глазами, которые немедленно отыскали мой взгляд и приковали к месту, лишая способности соображать.

И только сердце неистово колотилось в груди, когда я вдруг осознала, что все это время он был рядом.

Мое тело сковало ледяным ужасом, и кости заломило так, будто по мне проехались танком. Но я не двигалась. Стояла, прибитая к месту, и смотрела в глаза своего Палача. И не осталось сил бороться. Лишь жалкие отголоски воли где-то глубоко внутри, что медленно умирали, корчась в страшной агонии.

Один миг, и не стало больше ничего. Уверенность в себе, вера в завтрашний день, чувство защищённости — все вдруг исчезло.

Осталась лишь слабая оболочка. Та, что однажды чудом избежала страшной участи и все эти годы влачила жалкое существование, молясь больше никогда не встречаться с НИМ…

А он это видел. Чувствовал мой страх и пил его с наслаждением, смакуя и перекатывая во рту, как сладчайший нектар.

Губы его сложились в хищной ухмылке, обещая: "Скоро… Скоро ты будешь моей".

И словно в подтверждение этого, Гордеев приподнял свой бокал, провозглашая тост за близкую победу, подмигнул злорадно и в несколько глотков осушил его содержимое.

А я все не двигалась.

Инстинкты приказывали бежать, но разум четко осознавал — нет смысла даже пытаться. Один его взгляд издалека внушал дикий ужас, и от паники я не могла дышать.

Гордеев медленно отложил стакан и не сводил с меня голодного взгляда до тех пор, пока я не отмерла и не бросилась прочь. Но даже удаляясь, я чувствовала за спиной его рваное, тяжёлое дыхание. Его ненавистные обжигающие прикосновения, оставляющие за собой куски сожжённой плоти.

Страх накрыл меня с головой, рассудок помутился, сдаваясь в плен разыгравшемуся воображению. Я уже не понимала ни где я, ни как я здесь оказалась. Лишь одна мысль набатом отбивала в висках: "Он нашел меня! Он меня нашел!"

Я мчалась по коридору, не разбирая дороги. Глаза мои уже ничего не видели, разум отключился. Руки дрожали, а в грудине ныло, будто я получила удар.

Он здесь! Это не простое совпадение, он пришел за мной!

— Артем… — выдохнула из последних сил, выбегая на балкон, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Как вдруг сзади мелькнуло что-то темное, в нос ударил едва уловимый аромат мужского парфюма. Знакомый. Даже слишком.

Я отпрянула и, открыв рот, уже собиралась позвать на помощь, как почувствовала резкую боль в затылке. Яркая вспышка ослепила, все вокруг померкло, и я потеряла сознание…

Когда он увидел ее, такую маленькую, слабую и беззащитную, внутренности будто с тугой узел скрутило.

Страх парализующей волной по телу пронесся, отключая эмоции, вырубая мысли. Словно весь мир вдруг уменьшился до невероятных размеров, сошёлся на одной единственной женщине. Его жене.

Ничего не видя перед собой, Артем бросился к Марине, что испуганно жалась к спинке дивана и затравленно озиралась по сторонам.

Бледная. Белая, как привидение. Она мелко дрожала и бегала взглядом по комнате, разрезая пространство своими огромными полными слёз шоколадными глазками.

Впервые в жизни Королев испытал такой страх. Настоящий, животный ужас. Затмевающий рассудок и лишающий воли. Такой, что впору на стенку лезть и кричать до хрипоты. По сравнению с ним все, что было в прошлом казалось пустым и незначительным.

За девочку свою испугался. За то, что могло с ней случиться…

Давно ничего не боялся. Жил себе, не зная бед. А тут такое ощущение, что вокруг одни враги, а семья его маленькая, его сокровище бесценное — под прицелом.

Не обращая ни на кого внимания, растолкал охранников по сторонам, пробивая путь к любимой.

Словно почувствовав его присутствие, Марина резко обернулась и, громко всхлипнув, подняла на него заплаканные глаза.

— Тёма… — от ее нежного голоса сердце его на осколки разлетелось. Дыхание сперло, словно в глотку гвоздей затолкали.

Бросившись к ней, обнял ее крепко. Сдавил до хруста, не думая о том, что может больно сделать.

— Я здесь, сладкая. Я рядом, — подхватил ее на руки, проклиная себя, как последнюю тварь.

Вадик стоял рядом, уперев глаза в пол.

Стыдно?!

Целая армия телохранителей, а сделать ничего не смогли.

На его жену напали, никто этого и не заметил…

Слепые идиоты!

А главный среди них — он сам, Артем Игнатьевич Королев собственной персоной.

— Отвези меня домой, п-пожалуйста, — ее слабый шепот заставил его успокоиться. Все потом.

— Сейчас, милая. Сейчас…

Не выпуская ее из рук, спустился по лестнице и вышел из опустевшего особняка.

Водитель немедленно распахнул перед ним дверь, и Артем со своей ношей нырнул в салон.

Марину из рук так и не выпустил, да и она сама не спешила отстраняться. Прижавшись к груди мужа, вцепилась в него так, что никакая сила не оторвёт.

Она сидела у него на коленях и, зажмурившись совсем как ребенок, с шумом втягивала в себя его запах. Будто не могла им насытиться. И делала это так жадно, с таким упоением, что внутри него все оборвалось.

Артем осторожно взял ее лицо в ладони и подушечками пальцев стёр остатки соленых капель.

— Ты как?

Она кивнула, так и не проронив ни звука.

— Марин, что случилось? Почему ты сбежала? От кого? — он прислонился своим лбом к ее и тяжело вздохнул.

Чувство вины и беспомощности раздирало его на части. Страх за любимую, уверенность, что ей грозит опасность — все это обрушилось на мужчину тяжёлой снежной лавиной и пришибло к земле.

— Кого ты боишься, сладкая? Расскажи мне…

Она открыла глаза и посмотрела на него.

Секунду в ее взгляде читалась нерешительность. В расширенных зрачках плескался неподдельный ужас.

— Я… Как бы я хотела, чтобы этого никогда не было, — сказала она, поморщившись.

Ее лицо было таким бледным, словно луна в ночном небе. И голос звучал так тихо, так болезненно, что сердце его рассыпалось в груди.

Артем притянул ее ближе и поцеловал нежно, вложив в этот поцелуй всю свою любовь.

— Что бы это ни было, — протянул он шепотом, — я всегда буду рядом. Всегда.

— Я знаю, — грустная улыбка застыла на ее припухших губах. — Спасибо…

И Марина рассказала ему.

Она начала с того дня, когда Гордеев впервые пришел к ним домой. Как странно он смотрел на них с Машей, как долго беседовал с отцом, обсуждая какую-то важную сделку.

— Он мне сразу же не понравился. Было в нем что-то… пугающее, — ее голос задрожал. — Поэтому, когда он стал все чаще у нас появляться, я старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. Запиралась в комнате, придумывала разные предлоги, чтобы задержаться у подруг, пару раз даже из дома сбегала…

— Только не говори мне, — его голос угрожающе завибрировал, но Марина не позволила ему договорить.

Зажав рот мужа ладонью, она взмолилась:

— Тёма, прошу тебя! Я хочу рассказать тебе все. Пожалуйста…

Он медленно кивнул, не сводя с нее застывшего взгляда.

— Это случилось через несколько месяцев. Я не знала, что отец пригласил его на наш с сестрой день рождения. Обычно, мы даже не отмечали его, а тут целый праздник устроили. Гордеев был одним из тех немногих, кто знал о нас с Машей. Уже тогда мне показалось это странным, ведь до этого родители тщательно скрывали наше с сестрой существование…

— У этих людей точно не все в порядке с головой! Как можно прятать от людей собственных детей? Зачем? — выплюнул Артем, вдруг почувствовав, как холод закрадывается ему в душу.

— Перед тем как спуститься к гостям, мама принесла мне комплект украшений. Тяжёлое бриллиантовое колье и серьги. Она уговаривала меня их надеть, все говорила о какой-то "чести", твердила, что я должна носить их с гордостью… Я правда не понимала ее! Раньше родители никогда не дарили нам таких подарков. Даже Маше, не то что мне. Уже потом я узнала, что он был не от них…

— Гордеев! Что этот подонок хотел от тебя?!

Марина вздрогнула. Никогда ещё она не видела его таким — его стальные глаза стали совсем ледяными, губы сжались в тонкую линию, а руки так сдавили ее плечи, что наверняка останутся синяки.

— Он… он пытался изнасиловать меня…

Артем так ударил по спинке кресла кулаком, что чуть не проломил ее каркас. Его руки обвились вокруг нее и, зажмурившись, он крепко прижал ее к себе.

— Отец попросил меня принести его сигары из кабинета. Он знал, что Гордеев ждет меня там. Знал и все равно послал туда, — ее голос сорвался. По телу прошлась мелкая дрожь. — Он схватил меня… Шептал всякие гадости, обещал, что завалит меня бриллиантами…

Не выдержав этих откровений, Артем поцеловал ее. Напал на ее губы и целовал до тех пор, пока не почувствовал на своем языке вкус ее горячих слез. Потому что не было другого способа остановить этот хлынувший поток, наполненных болью и отчаянием, слов, кроме как прижаться к ее губам и целовать до тех пор, пока не исчезнет последняя горечь страшных воспоминаний.

— Марина, — зашептал он, задыхаясь, — сладкая моя девочка. Я клянусь тебе, он ответит! За каждую твою слезинку поплатится. Будь я проклят, если позволю кому-то причинить тебе боль! Будь я проклят, девочка!

Она громко всхлипнула и, уткнувшись ему в плечо, горько заплакала.

— Я люблю тебя, сладкая. Я люблю тебя всем сердцем. И я сделаю все, чтобы защитить тебя!

Чуть отстранившись, она вгляделась ему в глаза.

— Н-нас…

— Что? — не понял он.

— Тебе придется защищать нас, — повторила Марина и, взяв его за руку, прижала ее к своему плоскому животу. — Я ещё не уверена, но… Мне кажется у нас будет ребенок.

Ребенок…

У них будет ребенок!!!

Он станет папой…

— Мари-и-ина! — протянул он громко и снова поцеловал ее. На этот раз осторожно, мягко двигаясь вдоль линии ее рта, вбирая в себя ее тихие стоны и наслаждаясь нежными вибрациями, что волнами передавались от одного к другому.

Как нежен был их поцелуй…

И как много смысла таил он в себе.

Теперь Артем знал наверняка — он обязан победить. Ради них.