(Не)полное зачатие

Глава 24. Дмитрий

— Дмитрий Юрьевич, вас ждут…

Моя секретарша выглядела слегка огорошенной и я мигом заподозрил неладное. Неужто у Аллы совсем разум отказал и она снова за чем-то приперлась?

Оглядев приемную, я непонимающе нахмурился — там никого не было.

— В кабинете, — подсказала Вика.

Б*я, ну точно Алла! Надо окропить офис святой водой, что ли!

Впрочем, был еще один человек, который мог нагло ввалиться прямо ко мне в кабинет. И только я успел об этом подумать — как именно он мне навстречу оттуда и вывалился.

— Здорова! — мой давний друг, Вовчик, хлопнул меня по плечу и я, испытывая огромное облегчение, похлопал его в ответ.

— Поздно ты сегодня, — заявил он мне, комментируя то, что на работу я явился на два часа позже обычного. Но это Вовчик просто не знал, что я еще чудом унес ноги от бабули с ее стратегическими запасами пирожков, которых хватило бы на целый полк!

— Пошли, в кабинете поговорим, — откликнулся я.

— Кофе? — вопросила Вика нам вслед.

— Будешь? — спросил я у Вовчика.

— Можно, — кивнул тот. — Я к тебе прямо после слета.

Тут надо сказать, что Вовчик был байкером с многолетним стажем. Сколько я его помнил — с байком он не расставался никогда. С юности подрабатывал мотомехаником, а потом обзавелся собственным салоном и мастерской.

— Случилось чего? — поинтересовался я, когда Вика поставила перед нами две чашки и прикрыла за собой дверь.

— Вообще ничего. А вот у тебя, я смотрю, жизнь бурлит, — хмыкнул Вовчик. — Говорят, ты папашей стал?

— И кто ж это тебе рассказал? Уволю, — постановил я хмуро.

— Вообще-то твоя мать.

Упс, уволить не получится. А план был так хорош!

— Я вчера вечером к тебе домой заглядывал, а там только мамка твоя была, — пояснил Вовчик.

Ясно, мама опять приезжала инспектировать мои трусы на предмет чистоты. Отправить ее куда-нибудь в путешествие, что ли. В Африку, например. Она там живо всю антисанитарию победит!

— Кто счастливая мамаша? — продолжал расспросы Вовчик. — Поговаривают, что ты отправил в декрет кого-то из своих работниц?

Все-таки я уволю кого-нибудь!

Хотя я, конечно, понимал интерес Вовчика к подобным новостям. Пару недель тому назад я и сам не думал, что со мной может приключиться отцовство. И что буду мужественно менять памперсы в два часа ночи не думал тоже. Но… сейчас вдруг обнаружил, что все, происходящее со мной, настолько ново и интимно, что говорить об этом ни с кем не хочется. Даже с лучшим другом.

— Да, это моя сотрудница, — все же признал я.

— Та пышка, что сидит недалеко от входа? — живо поинтересовался Вовчик.

— Ты ее знаешь? — удивился я.

— Такую трудно не заметить!

Я мгновенно ощетинился. Что это за реплики в сторону матери моего ребенка?!

— Еще одно слово… — предупредил я угрожающе.

— Да ты что, это ж комплимент! — откликнулся Вовчик и, махом допив кофе, решительно добавил:

— Это дело надо обмыть! Встретимся вечерком в нашем любимом пабе.

Обмывание шло полным ходом. На второй бутылке я обнаружил, что уже выложил Вовчику всю приключившуюся со мной и Беляшкиной историю. А еще — что я, кажется, порядком пьян. А значит, со спиртным надо завязывать. Я прекрасно помнил, чем закончилась моя последняя попойка и пока собирался ограничиться все же одним ребенком в своей жизни.

— Мне хватит, — заявил я, решительно отодвигая от себя бурбон.

— А как же за здоровье малого выпить? — оскорбился Вовчик.

— Того, что мы уже дернули, хватит лет на двадцать вперед, — хмыкнул я.

— Ну ладно, — смирился друг. — Тогда поехали знакомиться!

— С ума сошел? Мы же пьяные!

— Мы не пьяные, мы — веселые! — заявил Вовчик и поднялся на ноги. Я встал за ним следом и мы в молчании проследовали на выход.

— Ты что делаешь? — спросил Вовчик, когда я достал телефон, чтобы вызвать такси.

— Вызываю машину, — ответил я очевидное.

— Вот еще! Я тебя докину!

— А если нас остановят?

— И что?

— Мне-то ничего. А вот тебя лишат прав.

— Единственное, чего меня лишали за всю жизнь — так это девственности, — хохотнул пренебрежительно Вовчик. — Садись давай, — кивнул он на байк.

— Я жить хочу, — предупредил я. — У меня сын!

— Домчу в лучшем виде! — пообещал Вовчик.

И, надо сказать, обещание свое он выполнил. К моменту, когда мы остановились у дома Беляшкиной, я значительно протрезвел. В основном от адреналина, которого хапнул, пока Вовчик мчался по дороге, как бешеный.

— Больше я с тобой не поеду, — выдохнул я, слезая с «Харлея».

— Все так говорят, — хмыкнул Вова. — И все садятся снова.

Тут уж не поспоришь. Я ведь ездил с ним раньше и прекрасно знал, что меня ждет! И все равно поехал опять. Наверно, потому что знал — Вовчику можно доверять.

— Ладно, пошли, — скомандовал я, направляясь к подъезду.

Дверь Беляшкиной в ответ на звонок распахнулась так быстро, будто тут только нас и ждали. Ввалившись внутрь, я уж было хотел представить друга, как положено, но тот меня опередил.

— Ну чо, как сама? — вопросил он у смутно знакомой девицы, застывшей рядом с Оксаной и смотревшей на нас во все глаза.

Не дождавшись ответа, Вовчик повернулся ко мне и потребовал:

— Ну ты представь, что ли.

— Кто бы меня представил, — буркнул я.

— Это моя подруга, Наташа, — нашлась быстро Беляшкина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Мой друг Вова, — пояснил, в свою очередь, я.

Вовчик, тем временем, внимательно оглядел Наташу и в итоге постановил:

— Худющая ты больно. Приглашу тебя в Макдональдс, так и быть.

От грандиозности заявления в комнате повисла пауза. Первой опять же очнулась Беляшкина.

— У нас пирожки есть, — сказала она.

— Пирожки — это хорошо, — кивнул Вовчик. — А где малой? Показывайте!

Оксана посмотрела на меня с сомнением, но я кивнул. С детьми у Вовчика опыта было вообще куда больше моего.

— Вылитый ты, Димон! — восхитился Вовчик, когда Оксана вынесла сына из спальни. Протянув руки, друг с поразительной для его габаритов нежностью взял Рому на руки и добрых пять минут с ним сюсюкал, будто это не он совсем недавно гнал по городу со скоростью и суровостью челябинского метеорита.

— Ладно, укладывай обратно, — наконец разрешил Вова, возвращая моего сына Оксане. — А мы пойдем уже, не будем вам надоедать.

— А как же пирожки? — поинтересовалась с надеждой Беляшкина.

— Пирожки мы возьмем с собой, — успокаивающе кивнул Вовчик.

И таки взял. И не только пирожки.

Приняв из рук Беляшкиной сверток с выпечкой, Вовчик обхватил Наташу (с которой глаз не спускал) за запястье и со словами «ну мы пошли» решительно вывел из квартиры.

Беляшкина уставилась на меня с выражением паники на лице:

— Что это было?! Может, ее спасать надо?!

— Не надо, — хмыкнул я. — Она в надежных руках.

— И часто он так с женщинами? — с подозрением поинтересовалась Оксана.

— Не знаю, я не подглядывал, — хмыкнул я. — А ты любишь такой вид развлечений?

Беляшкина мигом покраснела. Как же легко ее смутить!

— Накормишь? — спросил я с надеждой. — У меня не было времени поужинать.

Она кивнула, а я, следуя за ней на кухню, предупредил:

— Только никаких пирожков, умоляю.

— Добро пожаловать в партию против пирожков, — усмехнулась Беляшкина. — Только бабуля расстроится, что их никто не ест.

— Мы найдем применение ее талантам, — пообещал я, устраиваясь на стуле.

Удивительно, но я начинал чувствовать себя здесь, как дома. И это было странно.

Странно, но одновременно волнующе.