Не вышел из боя

Под деньгами на кону…

Под деньгами на кону

(Как взгляну — слюну сглотну) —

Жизнь моя! И не смекну,

Для чего играю.

Просто ставить по рублю —

Надоело — не люблю.

Проиграю — пропылю

На коне по раю.

Проскачу в канун Великого поста

По враждебному, по ангельскому стану.

Пред очами удивлёнными Христа

Предстану.

В кровь ли губы окуну

Или вдруг шагну к окну,

Из окна в асфальт нырну —

Ангел крылья сложит,

Пожалеет на лету —

Прыг, со мною в темноту.

Клумбу мягкую в цвету

Под меня подложит.

1979–1980

ДВЕ ПРОСЬБЫ

Мне снятся крысы, хоботы и черти.

Я гоню их прочь, стеная и браня,

Но вместо них я вижу виночерпия.

Он шепчет: «Выход есть: к исходу дня —

Вина! И прекратится толкотня,

Виденья схлынут, сердце и предсердия

Отпустят — и расплавится броня!»

Я — снова я. И вы теперь мне верьте, — я

Немногого прошу взамен бессмертия:

Широкий тракт, да друга, да коня;

Прошу покорно, голову склоня:

В тот день, когда отпустите меня, —

Не плачьте вслед, во имя милосердия!

Чту Фауста ли, Дориана Грея ли,

Но чтобы душу дьяволу — ни-ни!

Зачем цыганки мне гадать затеяли! —

День смерти называли мне они.

Ты эту дату — боже сохрани! —

Не отмечай в своём календаре или

В последний миг возьми да измени!

Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реяли

И чтобы агнцы жалобно не блеяли,

Чтоб люди не хихикали в тени, —

Скорее защити и охрани.

Скорее! Ибо душу мне они

Сомненьями и страхами засеяли.

ГРУСТЬ МОЯ, ТОСКА МОЯ

(Вариации на цыганские темы)

Шёл я, брёл я, наступал то с пятки, то с носка.

Чувствую — дышу и хорошею.

Вдруг тоска — змеиная зелёная тоска —

Изловчась, мне прыгнула на шею.

Я её и знать не знал, меняя города,

А она мне шепчет: «Как ждала я…»

Как теперь? Куда теперь? Зачем, да и когда

Сам связался с нею, не желая?

Одному идти — куда ни шло, — ещё могу,

Сам себе судья, хозяин-барин.

Впрягся сам я вместо коренного под дугу,

С виду прост, а изнутри — коварен.

Я не клевещу: подобно вредному клещу

Впился сам в себя, трясу за плечи.

Сам себя бичую я и сам себя хлещу,

Так что — никаких противоречий.

Одари, судьба! Или за деньги отоварь!

Буду дань платить тебе до гроба!

Грусть моя, тоска моя — чахоточная тварь, —

До чего же живучая, хвороба.

Поутру не пикнет, как бичами ни бичуй,

Ночью — бац! — со мной на боковую.

С кем-нибудь другим хотя бы ночь переночуй!

Гадом буду, я не приревную.

ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ В. ВЫСОЦКОГО[2]

И снизу лёд, и сверху — маюсь между.

Пробить ли верх иль пробуравить низ?

Конечно — всплыть и не терять надежду,

А там — за дело, в ожиданье виз.

Лёд надо мною, — надломись и тресни!

Я весь в поту, как пахарь от сохи.

Вернусь к тебе, как корабли из песни,

Всё помня — даже старые стихи.

Мне меньше полувека — сорок с лишним,

Я жив, тобой и Господом храним.

Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,

Мне есть чем оправдаться перед Ним.