Не замужем. И очень опасна

Глава 12

Затрудняюсь ответить, сколько времени я провалялась в проклятом овраге без сознания, но моя несложившаяся карьера бегуньи по пересеченной местности сыграла мне на руку. Даже если меня искали по соседству, я ничем себя не выдала, потому как путешествовала по нирване. Вокруг слышалось щебетание птичек, шелест листвы, и никаких воплей преследователей.

— И от тебя, медведь, я тоже уйду, — прошептала я пересохшими губами.

Я попыталась приподняться. В тот же момент меня удивили две вещи: во-первых, то, что мне это удалось без труда; лоб саднил, голова болела, но руки-ноги были целы; во-вторых, я обнаружила, что, драпая от машины, я прихватила свой рюкзак. Вот она сила подсознания! Точно помню, я осознала, что совершаю побег, только тогда, когда ворвалась в лес. А мой умный мозг додумался прихватить вещички, даже не посоветовавшись с хозяйкой.

На этом месте я прервала мысленные дифирамбы собственному интеллекту, так как такая патетика наводила на мысли о том, что головой я стукнулась сильнее, чем кажется на первый взгляд. Но как бы там ни было, я смогла выбраться из оврага и побрела туда, откуда, по моему уразумению, прибежала. Довольно скоро я призналась себе, что не имею понятия, где находится трасса, с которой меня унес попутный ветер. Но сдаваться не хотелось, поэтому я упрямо топала средь деревьев, прислушиваясь, не раздастся ли поблизости шум цивилизации: гул машин и все такое прочее. Уже заметно вечерело, поэтому хотелось как можно быстрее оказаться в обитаемом месте.

Увы, никакого намека на то, куда направить свои стопы, мне свыше не поступало. Я никогда не ходила в походы, так как терпеть не могла походные условия жизни, ночевки в палатках, отсутствие душа, пригоревшую кашу, многочисленную мошкару и прочие прелести вольной жизни. И сейчас больше всего хотела снова очутиться в обитаемых местах.

— Эврика, — воскликнула я во все горло, — у меня же есть сотовый!

Телефон, конечно, мне вряд ли мог подсказать, в какую сторону топать, но зато появился предлог сесть на пенек и попытаться дозвониться до Ритки. Однако день, начавшийся так неудачно, грозил закончиться еще хуже. Телефон подруги отвечал продолжительными гудками. А в лесу начало катастрофически темнеть. Заночевать среди дикой природы мне не улыбалось, поэтому я резво поднялась и потрусила куда глаза глядят.

Наверное, в силу снова вступило мое подсознание, ибо через четверть часа удача озарила мне путь своей улыбкой, правда, при этом она совершенно отвернулась от других людей. Выражаясь точнее, я явственно различила скрип тормозов, скрежет и звук удара. Совсем неподалеку случилась авария, которая послужила для меня своеобразным звуковым маяком. Я взяла чуть правее и вскоре смогла различить среди деревьев свет фар. Слышно было, как проносятся по трассе автомобили и как кричат друг на друга участники ДТП.

Рассудив, что мне совсем не обязательно подходить к этим милым людям, которые, можно сказать, вывели меня из чащи в мир, я вышла на обочину чуть дальше. В который раз уйдя от смертельной опасности, я стояла на дороге в надежде поймать попутку. Но теперь я возвращалась в город, который кишел моими врагами и в котором потерялась моя единственная подруга. Отсутствие Ритки меня несказанно нервировало. Даже если она умотала в Кореновск, все равно тетя Люда передала бы ей известие о моем звонке и номер моего сотового. Неужели Ритон воспользовалась моим советом и рванула за границу?

Я так погрузилась в свои размышления, что появление у меня перед носом светлой «шестерки» меня испугало. Из окна выглядывала приятная толстушка.

— Вам куда, девушка? — поинтересовалась тетка.

— В Краснодар.

— Ну тогда перейдите дорогу, город ведь в другой стороне, — засмеялась она, а невидимый мне водитель рванул с места.

Я тупо посмотрела им вслед, а потом послушно перешла дорогу и принялась высматривать очередную оказию. Мимо проносились джипы, «бээмвэшки», «мерсы», «вольвочки». Эти милые люди спешили домой после прекрасного отдыха. «И не повернув головы кочан, и чувств никаких не изведав...» они проносились мимо моей жалкой фигуры на пыльной обочине дороги. От усталости у меня дрожали ноги, от голода кружилась голова, но больше всего на свете хотелось пить. Брести дальше не было сил, поэтому я тупо стояла на месте, надеясь, что мир не без добрых людей и кто-нибудь сжалится и подберет меня. Наконец передо мной притормозила обшарпанная «Волга». В машине ехали супруги с двумя детьми. Я с огромным облегчением залезла к ним в машину и рассказала семейству невероятную историю о том, что возвращалась с моря на автобусе, который сломался. Я отошла в лес по нужде и заблудилась.

— Бедная, так ты весь день по лесу шаталась? — посочувствовала женщина.

— Ну да, слава богу, услышала звуки аварии, так на трассу и попала, — пожаловалась я.

— Кошмар. Эй, детвора, угостите тетю пирожками и фруктами, — сказала добросердечная дама.

Я же ломаться не стала и с жадностью заглотила нехитрое угощение, запила все минералкой и решила, что жизнь налаживается. Детвора то и дело устраивала перебранки, поэтому родители вели непрекращаемый воспитательный процесс, на общение со мной времени у семьи не хватало, чему я была несказанно рада. Недолго сопротивляясь позывам организма, я откинулась на сиденье и блаженно уснула.

Мне снился Артур. Мы были в темном подземелье. Действие происходило в слабом мерцании факелов, где-то вдалеке били тамтамы. На голове Артура красовалась шкура шакала с оскаленной пастью, в руках он держал огромный тесак. Я с ужасом поняла, что он готовит чье-то тело к мумификации, вырезая из него легкие, печень, желудок и раскладывая все это по сосудам.

«Ну что, ты подумала? — спросил он рокочущим голосом. — Или хочешь, чтобы доктор Анубис сам поговорил с тобой?..»

Я подскочила так, что чуть не пробила добрым самаритянам крышу их автомобиля. Утерла ладошкой испарину, слегка улыбнулась детям, испуганным моим внезапным пробуждением. Мы уже были в пригороде, еще чуть-чуть — и надо было покидать этот уютный, безопасный салон машины. Может, спросить у супругов, не нужна ли им бездомная няня?

В город мы прибыли ближе к полуночи. Меня высадили в районе горпарка, и я вспомнила, что здесь неподалеку проживает один мой однокурсник, который пытался за мной ухаживать на первом курсе, да бросил это дурное дело. Наверное, разглядел, что перед ним потенциальный синий чулок, коим на сегодняшний день меня считает половина моих знакомых.

И сейчас, бредя на полусогнутых, дрожащих конечностях, я ощущала себя абсолютно раздавленным существом. В таком состоянии мне показалось, что появиться посреди ночи на пороге знакомого, которого не видела со времен окончания универа, будет вполне прилично. Шла, шла и решила заглянуть на огонек... Сказано — сделано. Через пять минут я ломилась в дерматиновую дверь Мишкиной квартиры, лишенную глазка.

— Кто там? — раздался сонный голос хозяина.

— Мишаня, это я — Анна.

— Кто? — удивился однокурсник и распахнул дверь.

— Привет, — жизнерадостно просияла я, наблюдая, как вытягивается физиономия мужика.

— Привет, — промямлил он.

Согласна, выглядела я не лучшим образом: грязная, лохматая, с ободранными коленками и царапинами на руках. Но он меня узнал сразу, значит, мог бы и посторониться, пропустить в квартиру, а не глупо пялиться, стоя на пороге.

— Войти можно? — спросила я тоном капризной девочки.

При этом я сама полностью игнорировала внешний вид хозяина. Мишаня явно не ожидал столь поздних гостей, из одежды на нем было только полотенце на бедрах. То ли он только из душа, то ли ходит по квартире голышом. Мне было все равно, поэтому я пошла на сближение, а он начал пятиться.

— Гм-гм, — чесал затылок Мишаня, — понимаешь, я не один и...

— Слушай, Мишка, я хочу у тебя переночевать, хотя бы на кухне или в кладовке, — с жаром наступала я на него, сообразив, что меня сейчас выставят за дверь.

Он что-то там промямлил, пытаясь сдержать мой напор своей чахлой грудью, но туту него за спиной вырос некто хорошо мне знакомый.

— Шурик, а что ты... — начала я, но тут в голове моей клацнула пружинка, я все поняла и захотела провалиться сквозь землю.

— Анютка, какими судьбами? — проблеял мой коварный бывший возлюбленный и поплотнее запахнул черный шелковый халат в желтых драконах.

Светская беседа в данном случае показалась мне совершенно неприемлемой. Этот халат ему на 23 февраля подарила я, и он одно время висел в моей ванной. После того как я узнала, что у Шурика имеется жена, я сложила халат, тапочки и бритвенные принадлежности в пакетик и в пылу разборок отходила этим пакетиком подлеца в коридоре. Он сбежал, а я швырнула пакет ему в спину. И вот теперь халатик живет в Мишаниной квартире. Окинув на прощание двух козлов самым презрительным взором, я развернулась на пятках и резво поскакала по ступенькам к выходу.

— Анюта, постой, я тебе все объясню, — послышался за спиной нервный голос вероломного Шурика.

— Вот только этого не надо, — пробормотала я себе под нос, удаляясь от вертепа нетрадиционных страстей.

Бодро выскочив из подъезда, я потрусила мимо переливающегося огнями парка к трамвайной остановке. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Мало того что мужиков и так меньше, чем женщин, так они еще друг с дружкой спариваются. Нет, ну надо же, Шурик — бисексуал! Как я, дура, убивалась, узнав о наличии у него законной супружницы, через него, можно сказать, потеряла веру ко всем мужеподобным особям нашей планеты, а он!.. И Мишаня, красавчик, ходил за мной, как телок на привязи, стихи писал, цветы дарил, только пыль в глаза пускал, а сам небось мечтал о Костике Маковенко, секс-символе нашего курса.

Прекрасно, мои любовники — бывший и несостоявшийся — нашли друг друга в этом суровом мире, а я осталась с носом. В смысле того, что, как была одна-одинешенька, так и шастаю по Краснодару без сердечного друга, словно монашка на каникулах. Нет никакой справедливости, не на кого опереться в жизни, кругом женатые гомики, от которых с души воротит.

Хорошо одно, эта странная встреча вернула мне утраченные силы и веру в себя, любимую. Раз спасение утопающих по-прежнему остается делом самих утопающих, то придется барахтаться что есть мочи, дабы не оказаться на илистом дне Кубани. Скорее всего, по задумке высших сил из меня получился образчик фатального невезения, потому что если мне в этой жизни и везло, то так можно было считать лишь в первые мгновения, а на самом деле мое кажущееся везение было обратной стороной крупных неприятностей.

Например, вот уже вторую неделю я успешно бегаю от бандитов всех калибров, а ведь я этому никогда не училась. Я имею в виду выживание в экстремальных условиях. Более того, я даже нашла крупную сумму денег. Но самым невероятным образом все тут же догадались, что именно я присвоила чужие накопления, и теперь мечтают о встрече со мной с утроенной силой. Как правильно поступить в данной ситуации, я не знаю, а помочь мне некому. Криминальные игрища — это слишком сложная задача для скромной учительницы истории. Остается утешиться лишь тем, что везет дуракам, к коим я себя никогда не относила.

Погрузившись в запоздалый трамвай, я принялась вынашивать умные планы на ближайшее будущее. Как гласит древняя мудрость — все дороги ведут в Рим, мне же в этом городе было некуда податься, кроме как к Ритке. В свою квартиру я попасть не могла, так как, во-первых, боялась Толяна со товарищи, во-вторых, по причине элементарного отсутствия ключей. Зато квартира подруги мне доступна даже в ее отсутствие. Примерно год назад Ритка повадилась терять ключи от родных пенатов. Утратив в течение месяца все запасные комплекты, она поменяла замки. Удовольствие это не из дешевых, не говоря уже о том, как обременительно для нервной системы общаться с техническим персоналом МРЭПа, поэтому мы решили устроить тайник для ключей. Место, с нашей точки зрения, выбрали идеально. У всех нормальных граждан почтовые ящики отличались от прочих лишь наличием или отсутствием замков, в Риткином же подъезде ящики были намертво вмонтированы в стену и снабжены кодовыми замками. Но что самое интересное — в задней стенке Риткиного ящика один из кирпичей вынимался. В образовавшуюся дыру мы и засунули ключи, прикрыв их обломком кирпича. Код замка мы не забыли бы даже при амнезии, ибо я утверждала, что 101 — это первое января, а Ритка доказывала, что прямой ассоциацией являются далматинцы (по названию мультика).

В общем, я, озираясь, проникла в Риткин подъезд и первым долгом рванула к почтовым ящикам. Подъезд был ярко освещен, пуст, поэтому я преждевременно расслабилась — и запоздало напряглась, когда попала в кольцо чьих-то медвежьих объятий. Забившись, словно рыба на леске, я вскоре обмякла, так как напавший на меня тип сдавил мое горло. Я захрипела и перестала лягаться.

— Молчи, идиотка глюченая, — зашипел мужик мне прямо в ухо.

Запах его одеколона я узнала еще раньше, а шепот не оставлял никакого сомнения — меня опять поймал Артур. Однако то, что он потащил меня к подвалу, лишало надежды на приятное общение в кругу старых друзей. Они собираются меня пытать прямо в Риткином подвале! От ужаса ноги мои перестали слушаться, и я обмякла в его руках.

— А ну давай двигай конечностями, — зарычал на меня мучитель. — Ишь нашлась пушинка пудовая!

От такой наглости я чуть не задохнулась. Нет, каков мерзавец, хочет, чтобы я шла собственными ногами в камеру пыток! Но с другой стороны, пытки могут начаться незамедлительно, если не подчинюсь приказу. Пришлось самостоятельно перебирать ногами. Разочарования в мужиках следовали одно за другим. Этот Геракл, к примеру, не смог снести в подвал мои пятьдесят три килограмма, а с виду казался вполне крепким парнишкой. Ну и естественно, спрятал свою тщедушность за тем, что обвинил меня в наличии тяжелого веса!

Дверь в подвал была, вопреки моим надеждам, открыта, подлец обо всем позаботился заранее. Стащив мое тело не слишком вежливо по ступенькам вниз, Артур толкнул ногой узкую дверь, обитую железом, впихнул меня, вошел следом и перестал затыкать мне рот.

— Подонок! — рявкнула я и сжалась в ожидании удара.

— Дура, — сказал он и сплюнул под ноги.

После чего взял меня за руку и повел куда-то в темноту. Сначала я попыталась упираться, но он дернул сильнее и посоветовал не выделываться. Я прекрасно осознавала, что полностью нахожусь в его власти и сопротивляться — это только его разозлить, поэтому побрела за ним вслед, словно ягненок на заклание. Мы миновали пару коридоров, после чего вошли в довольно просторное помещение с окошками под потолком, через которые проникал слабый свет уличных фонарей. Я решила, что мы добрались до экзекуторской, и судорожно вздохнула. Сейчас доктор Анубис достанет свой тесак и начнет меня спрашивать. От страха я затряслась как осиновый лист и твердо решила хлопнуться в обморок — пусть тогда режет мое нежное, красивое тело на части, зверь проклятущий. Главное, чтобы я ничего не почувствовала!

— Не вздумай никуда бежать, — предупредил Артур. — Поймаю — ноги повыдергиваю.

С этим напутствием он отпустил мою руку и направился в темнеющий угол, чем-то там загрохотал, выругался вполголоса и наконец протащил к окну какое-то корявое сооружение. В другое время я дала бы такого стрекача, что ему пришлось бы всю ночь гоняться за мной по подвалу, но воспоминание о сне и сиюсекундная реальность сыграли со мной плохую шутку. Как только он перестал меня держать, я мягко осела прямо на грязный пол, потому как ноги больше не держали. Вялость в теле и гул в ушах были хорошими признаками — как только увижу в его руках тесак, грохнусь в обморок, ей-богу, грохнусь. Нелюдь повозился в темноте и подозвал меня. Мобилизовав остатки сил и сознания, я оторвала «мадам сижу» от бетонного пола и, послушная, словно мусульманская жена, направилась к нему на зов.

— Лезь на козлы, я тебя подстрахую, чтобы не сверзилась и шею не сломала.

Тревога о моей шее меня сильно удивила, но, вспомнив о том, что он надеется с моей помощью найти деньги, я перестала поражаться внезапной заботе. Вверху я оказалась почти без потерь, только руку занозила да коленку ушибла. Но если бы меня не держал Артур, то точно спикировала бы вниз. Одно было непонятно: уж если мы покидаем подвал, то отчего столь странным способом — что, уже немодно выходить через дверь? Объяснения нелепому поведению мне никто не даст, это я точно уяснила, общаясь с этим типом, поэтому не стала сотрясать воздух нелепыми вопросами.

Решетка на окне отсутствовала — то ли Артур ее выдернул, дожидаясь моего появления, то ли она исчезла еще раньше. В любом случае нам ничто не помешало выбраться наружу и рвануть короткими перебежками к соседнему дому. Поплутав по околотку, мы вышли к гаражам, где, как оказалось, Артур спрятал свою машину. Конечно, во время нашего забега я могла рвануть в сторону, оглашая воплями округу, но что-то мне подсказывало, что не стоит этого делать. Необъяснимо, но факт: у меня возникло ощущение, что Артур не сделает мне ничего плохого, во всяком случае сейчас.

Итак, мы дружненько доскакали до машины, загрузились в салон и тронулись с места. Все это в полном молчании, будто не первый год в разведку вместе ходим. Привычным жестом швырнув рюкзак себе под ноги, я удивилась своему бережливому отношению к собственному имуществу. Хоть потоп, хоть камни с неба — в любой ситуации мертвой хваткой вцепляюсь в рюкзак, дабы не лишиться последнего скарба.

— Как ты меня выследил? — нарушила я наше молчание.

— Ты предсказуемая, как прогноз погоды, — хмыкнул Артур. — Кстати, где ты так долго шлялась, я же почти довез тебя до города.

— В лесу заблудилась, — обиделась я, — чуть вообще из-за тебя не сгинула.

— Во дает, это при чем же здесь я? Сама же в лес рванула, как очумелый опоссум. Я потом еще полчаса с ментами тебя искал и еще полчаса объяснялся, почему это от меня дамочки в лес убегают.

— Ну конечно, ты же с приличными женщинами общаться не умеешь, — оборонялась я, — приперся в «Гизель Дере», пистолетом угрожал, хамил по дороге.

— Слушай, приличная женщина, ты удирала от меня из пансионата, наряженная как пугало огородное. И если бы не пистолет, то в машину без шума мне тебя засунуть не удалось бы.

Я припомнила свою маскировку и густо покраснела. Почему-то все мои действия, которые я предпринимала, чтобы спасти себя, бедняжку, обретали черты комичности буквально через несколько часов. К тому же приходилось признать абсолютную правоту Артура: без пистолета я к нему в машину действительно не села бы.

— Ну ладно, я была не слишком осторожна. Но как ты понял, что я узнала о твоем приближении и вызвала такси, чтобы рвать когти?

— Элементарно, я узнал у администратора, где располагается твой номер, и следил за тобой, — пожал плечами Артур.

— Ты врешь, — не очень уверенно возразила я. — Мы с Галиной! были начеку, и слежки не было.

Он отреагировал так, словно я ему сделала комплимент. Чужое самодовольство раздражает, поэтому я разозлилась и промолчала целых три минуты.

— Слушай, а как ты меня нашел в пансионате? — решила я изменить ход разговора.

— Ты же звонила своей подруге из Туапсе, а по моей просьбе ее номер прослушивали. Дальше просто: прозвонил по порядку дома отдыха и пансионаты — и нашел тебя. Ты же думала, что благополучно от нас скрылась, соответственно расслабилась и воспользовалась своим паспортом.

Чувствуя, что скоро во мне разовьется комплекс неполноценности, я решила, что пришла пора прекратить разбор моих неудачных полетов и выяснить что-нибудь о грядущем.

— Хорошо, ты гений. Ты логически поразмыслил и решил, что по приезде в город я рвану к Ритке, хотя я могла ухать в Уфу или Тмутаракань. Ну да ладно, в следующий раз я буду умнее... Но отчего это мы прыгали по подвалам и куда мы спешим на данный момент?

— Не пойми превратно, но сейчас я не хотел бы начинать долгий разговор. Мы будем на месте уже через несколько минут, там и поговорим.

Если честно, то я так устала, что меня уже не слишком заботило, в какую дыру он меня привезет, поэтому была приятно удивлена, когда мы въехали на территорию элитного комплекса и остановились на парковке у четырехэтажного дома. Артур щелкнул сигнализацией и подошел к двери квартиры. Счастливые жители первого этажа имели отдельные входы, на остальные этажи надо было восходить как обычно — по общей лестнице в подъезде.

Помудрив с ключами, Артур распахнул двери и пригласил меня войти. Да, в этих стенах хорошо потрудились дизайнеры. Это была квартира-студия, разделенная двумя зигзагообразными ширмами на три части: кухня-столовая, гостиная и спальня. Кухня-столовая была оснащена по последнему слову техники и выдержана в черно-белых тонах, а вся посуда была красной, белой и черной. Зал занимал огромную площадь и был песочно-шоколадным с низкими диванами и креслами, пушистым ковром, диковинными светильниками и огромным телевизором. Спальня была справа, вход наполовину занавешивал занавес из грубой холстины, отделанной кожаными заплатами. Территория опочивальни была немного выше остального пространства квартиры, туда надо было подняться по трем ступеням. Всего интерьера я разглядеть не могла, но мне был виден низкий настил, покрытый пледом, стилизованным под шкуру зебры.

— Ничего себе, — протянула я, — а кто здесь живет?

— На сегодняшний день никто здесь не живет. Это квартира моего дяди, которую он купил для своей дочери.

— То есть твоей сестры? — уточнила я, невольно испытав чувство, похожее на зависть, — мой папа не смог бы мне купить даже и трех метров подобного жилья.

— Не совсем. Дядей он стал мне после того, как женился на моей тете, а дочь родил от своей первой жены.

— Понятно. Так где же хозяйка квартиры? — поинтересовалась я, проходя за ним на кухню.

— Будешь водичку? — спросил Артур, вытаскивая минералку из холодильника.

Я кивнула, он наполнил два стакана и будничным голосом сказал:

— Повесилась.

— Что?! — подавилась я угощением.

— А то. Влюбилась, залетела, а он сбежал. Она напилась до чертиков и удавилась, — кратко поведал историю семейной трагедии Артур.

— Какой ужас, — пробормотала я, соображая постепенно, что девушка ушла в мир иной именно в этой квартире.

— Дядя с тетей живут в Прибалтике, поэтому после похорон попросили меня продать квартиру. Но пока что покупателей не нашлось.

Мы помолчали. Видимо, от переутомления у меня поднялась температура. Артур предложил принять душ, и я с радостью согласилась. Ванная комната была отделана ярко-синим кафелем и огромными зеркалами, сантехника сияла белизной. Артур вручил мне необъятное махровое полотенце. Я достала из рюкзака чистую футболку и шортики и заперлась в ванной.