Не замужем. И очень опасна

Глаза 15

Дальше мы ехали в тишине. Не знаю, о чем размышлял мой спутник, я же молилась о том, чтобы эти гады ничего не сделали с Риткой, чтобы она проявила благоразумие и ничего не говорила о деньгах. Взять их было большой ошибкой. А признаться сейчас в том, что она в курсе, где они находятся, — означало подписать себе смертный приговор. Тигран слетел с катушек, это ясно. И, выяснив, где деньги, он спишет Ритку в тираж. Я понимала это на уровне подсознания и молилась, чтобы Ритке хватило мужества ничего не говорить этим тварям.

Мы ехали довольно быстро, но во время пути я смогла о многом подумать — о собственном слабоумии, невезении и недальновидности. Я корила себя за самоуверенность и жадность, за неумение постоять за себя, за то, что втянула во всю эту историю близких мне людей. Самобичевание уже буквально достигло апогея, когда наш автомобиль съехал с трассы и затормозил перед слабоосвещенным строением. На парковке ютилось с пяток машин, из приоткрытой двери неслись звуки джаза. Играл саксофон.

— Посиди в машине, — бросил мне Артур и не спеша направился ко входу.

Чего ждать от жизни, гадать не приходилось, поэтому я лихорадочно принялась обыскивать автомобиль. Пистолета нигде не было. В бардачке я обнаружила перочинный нож, но такое оружие вряд ли могло серьезно напугать противника. Впрочем, на худой конец, и нож пригодится, решила я и засунула его в джинсы. И вовремя, потому как дверца с моей стороны распахнулась — и бугай неопределенной национальности влез по пояс в салон.

— Выхады, твою мат, и бэз глупастэй! — обдав меня перегаром, предложил он.

Ну я и вышла, чего же не послушаться, когда с тобой так доступно изъясняются. Бугай ухватил мое предплечье, которое утонуло в его лапище, и потянул куда-то в сторону. В довершение всех бед, я попала к маньяку-насильнику, мелькнуло у меня в голове. Точно-точно, он выслеживает клиентов этого заведения и ворует девиц, задержавшихся в машинах. Бугай сопел и толкал меня в нужном направлении. Скорее всего, после акта насилия он съедает свои жертвы, решила я, отважившись еще раз взглянуть на конвоира. Страшен он был безмерно, но я решила не сдаваться.

— А-а-а! Спа-аси-ите! — завопила я и затрепыхалась в его руках.

— Малчи, сука! — рявкнул он и ткнул кулаком мне в солнечное сплетение.

Я хрюкнула и задохнулась. Никто никогда меня не бил. Это было ужасно. Последние метры ему пришлось меня тащить чуть ли не на себе, так как я хватала ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег, и вяло перебирала ногами. Таким макаром мы обошли здание и оказались во внутреннем дворе. Он втащил меня в покосившуюся сараюшку, в которой под потолком горела тусклая лампочка. Хлама там было навалено прилично, но мы обогнули старый шкаф, и громила, не отпуская меня, одной рукой открыл люк, вмонтированный в пол, и, придав мне направление движения, спустил меня вниз. Уж не знаю, что они хранили в этом подвале, но вместо традиционных ступенек там, на мое счастье, был пологий спуск, который я преодолела как быстроходная торпеда. Торможение было жестким — я попросту врезалась в стену. Люк захлопнулся, и я оказалась в полной темноте.

— Мне нестрашно, мне совсем нестрашно, — пробормотала я и отчетливо клацнула зубами.

Чтобы не расшибить нос, я решила, что лучше постоять спокойно, не шевелясь, пока глаза не привыкнут к темноте, ведь абсолютного мрака здесь быть не должно. Клаустрофобией я не страдала, только клептоманией, да и то это у меня недавно, так что можно было пока не дергаться. Но тут благостность моих намерений была разрушена в одночасье. Откуда-то слева раздался глухой стон. Я подскочила на полметра, покрывшись крупнокалиберными мурашками, и тут же заскулила:

— Ритка, Риточка, это ты?

Ответа не последовало, но через некоторое время в углу опять застонали. Я медленно, держась рукой за стену, направилась на звук. Глаза постепенно привыкали к отсутствию освещения, и в мутной темноте подвала я заметила более темную груду. И, уже споткнувшись, теряя равновесие, я поняла, что груда состояла из двух тел.

— Ой, мамочки! Тут труп! — взвизгнула я и постаралась сползти с первого неподвижного тела.

На четвереньках я добралась до второго, стонущего человека, на ощупь нашла голову и чуть не зарыдала в голос. Это была явно не Ритка — на лице страдальца я нащупала пластырь и щетину. Прикинув, что враги Тиграна вполне могут оказаться моими друзьями, я содрала пластырь с губ человека, чем вызвала еще один болезненный стон.

— Эй, ты кто? Тебе сильно плохо? Я могу тебе помочь? — бормотала я, пытаясь приподнять ему голову.

Однако в беседу со мной вступать не спешили. Наверное, он был без сознания, другого объяснения его молчанию я не находила. Тогда я рискнула переключить свое внимание на второго человека — вдруг он еще не умер и нуждается в моей помощи. Нащупывая руками направление движения, я поползла на коленках в его сторону. Вдруг рука наткнулась на что-то мягкое. Сумка! Надо обыскать, вдруг там есть спички или зажигалка? Обшарив внутренности своей находки, я действительно нащупала зажигалку. Есть! Сдвинув колесико, я добыла огонь.

Вот ужас! Прямо перед собой я обнаружила похищенную подругу, не подававшую никаких признаков жизни.

— Риточка, солнышко! — заныла я, наклоняясь над ней.

Она дышала! Слава богу, она дышала! Я осмотрела ее с ног до головы и не обнаружила никаких видимых повреждений, только одежда была почему-то влажной. Что же с ней такое? Наркотики? Снотворное? И тут до меня дошло. Однажды я уже видела свою подругу в подобном состоянии, когда она решила принять транквилизаторы, обладающие релаксационным свойством. Кампеозин! Обычно этот препарат тормозит активность мозга перевозбудившегося индивидуума, а его большая доза действует как снотворное. И тогда Ритка впала в кому на целые сутки, а еще три дня ползала как вареный рак, апатичная ко всему. Скорее всего, ей вкололи что-то наподобие, когда вытаскивали из квартиры, чтобы она не подняла шум. Представляю, как они разозлились, когда сообразили, что теперь для допроса у них имеется только спящая красавица!

Убедившись, что подруга почти не пострадала, я облегченно вздохнула и переключила свое внимание на другого пленника. Как только свет зажигалки осветил его лицо, я тихонько вскрикнула. Варелик! Это был он, точнее то, что от него осталось. Над парнем хорошо потрудилась банда садистов. Лицо опухло, глубокие ссадины на щеках и лбу запеклись черной кровью, губы вздулись, правый глаз затек. Он лежал на спине, но руки были странно вывернуты назад. Связан! Я поспешно извлекла нож, позаимствованный у Артура, осторожно перевернула Валерку на бок и кое-как перепилила многочисленные слои скотча. Затем проделала ту же процедуру с ногами. Интересно, где обучают приемам насилия и откуда берутся изверги? Вряд ли они рождаются от женщин, скорее от бешеных вурдалаков!

— О, привет! — прохрипел вдруг Валерка, чем напугал меня до смерти.

— Фу, слава богу, ты пришел в себя! — обрадовалась я.

— Помоги мне, я хочу сесть, — попросил он.

Через пару минут он уже сидел, привалившись к стене, и тяжело дышал. Я настороженно вглядывалась в его лицо, пытаясь понять степень его жизнеспособности. Мне очень не хотелось, чтобы он умер у меня на глазах, очередной вины за погубленную душу я могла бы и не вынести.

— Слушай, они поливали Ритку водой из фляги, поищи ее, может, там хоть что-то осталось, — попросил он.

Я пошарила по углам и действительно обнаружила объемную флягу, в которой на дне бултыхались остатки воды. В конце концов мне с трудом, но удалось напоить его — огромную флягу держать на весу было совсем неудобно. Но тем не менее питье оказало оживляющее действие, и Валерка заговорил почти нормальным голосом, чем несказанно меня обрадовал.

— Слушай, ты фантастику любишь? — спросил он.

— Не очень, — ответила я, заволновавшись, не бред ли у него.

— А я люблю, страшно. Знаешь, там всегда такие крутые ребята, всех делают напропалую и чудищ инопланетных, и гуманоидов, и даже роботов. Так вот, когда они меня били, я все думал, что же у меня нет нейробластера, чтобы разнести их в клочья...

Я молчала, глядя на него во все глаза, пытаясь понять, как реагировать на его слова. А Варелик улыбнулся разбитыми губами и тут же поморщился от боли:

— Не боись, я в своем уме, только этих гнид изорву на хрен, когда отсюда выберусь. Слушай, погаси зажигалку, видишь, бензин кончается.

Я послушалась, и мы оказались в полной темноте.

— Аня, посмотри, что там с Риткой, они ей что-то вкололи, да, видно, дозу не рассчитали. Она еще вчера как вырубилась, так в себя и не приходит. Они ее и трясли, и по щекам лупили, и водой обливали. А ей хоть бы что — впала в коматоз.

— Не переживай, это у нее такая реакция на снотворное, — успокоила я. — Сегодня или завтра очнется. Ты мне лучше расскажи, что с вами случилось.

— Нет, это ты лучше мне расскажи, во что вы, дурынды, вляпались! Я, блин, с вас хренею. Вы же знали, чем я по жизни занимаюсь, так неужели не помог бы? Чего молчали?

— Ну мы не хотели тебя впутывать, — туманно заметила я.

— А вот это — не впутали? — ткнул он пальцем себе в лоб. — Знаешь, в чем разница? Сейчас бы на этом месте был твой адвокат, юшкой бы заливался. И не меня метелили бы в течение суток, а я бы вопросы задавал, грамотно и красиво. У меня же на их вопросы ответов не было.

Я мудро молчала, давая возможность человеку излить праведный гнев, и тоскливо думала, что, куда ни кинь — один клин, кругом я виновата. А ну как Варелик тоже придет к такому выводу и начнет мне «предъявлять», или как там у них это называется. Но Валерка, видно, был парень незлобивый, потому как еще минут пять поговорил о нашей с Риткой тупости дремучей и рассказал, как произошел их захват:

— Приехал я к Ритке, а она вся на нервах, чемоданы собирает. Куда, спрашиваю, намылилась, а она говорит, что собралась съездить в Сочи позагорать. — На этих словах я только крякнула — надо же, как у дураков мысли сходятся, и Ритку, оказывается, тоже в Сочи потянуло. — Ну я давай приставать: мол, поехали через пару деньков вместе. Дело у меня одно было, не мог сразу ехать. А она уперлась: сегодня поеду, я так решила. Ну ты свою подругу знаешь, как упрется рогом — все, не сдвинуть. — Я решила не обращать внимания на его грубости, все-таки он сейчас пострадавшая сторона. — В общем, мы уже довольно громко спорили, когда дверь в комнату открылась и вошла ее мать — сообщить, что к ней какой-то адвокат пожаловал.

А когда мы из комнаты вышли, в зале нас уже не только адвокат дожидался, но и его команда — три братка. Я сначала культурно так поинтересовался, кто они такие и чего хотят. Но те сразу буром поперли, заявили, что дело у них к Маргарите, а я могу проваливать. Адвокат сказал, что беседа у них будет конфиденциальная, поэтому я должен покинуть квартиру. Я в долгу не остался и посоветовал им самим выметаться из хаты, пока я не позвонил кому надо. Тут адвокатишка кивнул, а я не успел среагировать, хотя знаешь, если бы я тогда рыпаться начал, то пристрелили бы как собаку. Ритка ведь на мою защиту кинулась, ну ее на пол повалили. Это последнее, что я увидел, прежде чем отключиться. Меня их Серун — представляешь, погоняло у него такое? — по башке пистолетом приложил, да так, что вырубил сразу. Силища у него — нормальная такая силища!

Короче, когда я в сознание пришел, Ритка хрипела и дергалась как-то странно. Один ее держал, а другой стоял и смотрел, а в руках у него шприц был. Прислушался я и понял, что она мать зовет, голову повернул, смотрю, а тетку Люду они укокошили. Падлы. Тут я рванул к адвокатишке, а он на меня пистолет наставил. «Рыпнешься, — говорит, — пришью твою подружку». В общем, они по-быстрому собрались. Квартиру на тот момент уже обшмонали, — видно, искали деньги, хотя тогда я еще не знал, в чем их интерес. Мне пистолет под ребра ткнули, а Ритку один из них обнял, ну она и потащилась рядом, словно пьяная, даже мычать перестала. Они уже тогда стали подозревать, что с дозой переборщили, но решили, что она проспится по дороге.

Привезли нас сюда уже затемно. Ритка вырубилась окончательно. Дрова. Эти придурки давай ее теребить, потом облили водой, а она — ни звука. И тогда они со злости за меня принялись. Кстати, били грамотно, думаю, что сломали ребра три-четыре — не больше. И когда этот Серун сраный сорвался, то лицо мне уделал, дерьмо собачье! Все время про деньги спрашивали, где вы их с Риткой спрятали. Я же о деньгах ни слухом ни духом, а они думали, что не хочу подружку сдавать. Эту идею адвокатишка выдал уже сегодня, тогда они стали меня пытать: сначала избили как следует, а потом иголки под ногти вгоняли. Ну тут я отрубился и больше ничего не помню.

Я упорно боролась с тошнотой, призывая все мыслимые и немыслимые проклятия на голову разлюбезного Тиграна. Такая тварь не имеет права ходить по земле, место ему в преисподней! От переполнявшей меня ненависти я вскочила.

— Валерочка, миленький, давай сбежим! Ты сильный, ты сможешь! Давай поднимем люк и сбежим! — забормотала я как в бреду. — Я же не знаю, где деньги, их Ритка прятала, так что они будут меня пытать, а я им не смогу ничего сказать. А когда Ритка очнется и все им выложит, тогда они нас укокошат, зароют в этом подвале, и все. Никто нас не найдет даже!

В приступе отчаяния я рванула к люку, потюкалась об него головой, потолкала его руками, изображая атланта, да все без толку — люк не поддавался. Валерка только тяжело сипел в углу, и мой порыв к свободе, к свету подхватывать не спешил. Но я не собиралась вот так просто сдаваться. Я, спотыкаясь, добралась до него и стала слезно просить сделать над собой усилие.

— Хватит трещать, можно подумать, что я тут сижу и мечтаю о новой порции пыток, — прервал меня Варелик. — Помоги мне лучше встать.

Я кинулась ему в объятия, пытаясь обхватить его за туловище и приподнять. Надо сказать, что страх грозящей расправы придал мне недюжинные силы, и довольно быстро Варелик оказался на ногах. Дальше дело двигалось гораздо медленнее. Стоять на наклонном спуске и выжимать вверх тяжелую дуру было весьма непросто. Мы пропыхтели минут пять, и уже готовы были сдуться, как надувные шарики, когда Варелик сделал последний рывок — и крышка слегка приподнялась. Правда, после этого наш порыв иссяк, и мы один за другим поплюхались на пол.

— Вот, уже хорошо пошло. Надо немного еще поднажать, — пропыхтела я.

Варелик тяжело сопел, пытаясь восстановить дыхание, и молчал. Видимо, перебитые ребра не способствовали его ловкости и не придавали ему упорства. И я решила испытать свои педагогические способности, чтобы подбодрить товарища.

— Знаешь, ты молодчина, — начала я, как и полагается, с похвалы. — Но надо мобилизовать все силы, иначе нам кранты. — Я старалась изъясняться более понятным ему языком. — Если у нас не получится, — разделила я с ним ответственность, — тогда у тебя не будет шанса отомстить за твои страдания...

— Знаешь, — перебил он меня, стараясь скопировать мою интонацию, — засунь свои правильные речи в задницу! Я стараюсь как могу, но они, наверное, люк чем-то сверху привалили.

— Совершенно не обязательно грубить, — сочла я нужным обидеться.

— Помолчи лучше, — вспылил Варелик, — сама смылась, а нам с Риткой пришлось отдуваться!

От такого обвинения я потеряла дар речи, но довольно скоро пришла в себя и рявкнула:

— Сам дурак! Меня такие, как ты, бандюки уже вторую неделю по краю гоняют! И нечего валить с больной головы на здоровую. Сам не смог за себя постоять, а теперь на мне злость срываешь!

Пару минут мы злобно буравили друг друга глазами. Варелик сдался первым, сплюнул смачно себе под ноги и снова уперся плечами и спиной, выгнув ее дугой, в крышку. Я тут же подхватила инициативу. Наверное, злость служит хорошим допингом, ибо на этот раз нам удалось приоткрыть люк сантиметров на пять. Стало ясно, что ничем он сверху на придавлен, просто сам по себе достаточно тяжелый.

Еще один рывок, и еще... Варелик зарычал не своим голосом, сделал невероятное усилие и выпрямился, вытолкнув одновременно вверх тяжеленную крышку.

— Ура! — чуть не завопила я, но поспешно зажала рот ладонью.

На воздыхателя Ритки смотреть без содрогания было нельзя: его качало из стороны в сторону, он скрипел от боли зубами и тихо матерился, ни разу не повторившись в выражениях. Однако времени у нас было в обрез, предстояло еще как-то вытаскивать Ритку. Я была полна сочувствия к парню, догадывалась, что от боли он сходит с ума, но сантименты на данном этапе были совсем излишни. Если не Варелик, то кто же ее понесет? И тут меня осенило:

— Слушай, а как сумка Ритки сюда попала?

— Когда они тащили ее через прихожую, она потянулась и захватила с вешалки. Они еще поржали: мол, до чего Ритка женщина правильная — на улицу без ридикюля шага не сделает. Стали прикалываться, чтобы она косметичку не забыла и тампаксы.

— Придурки, — пробормотала я.

— Форменные, — оглядываясь по сторонам, согласился Варелик.

Я поспешила к подруге. Она лежала в том же самом положении, едва дышала и не собиралась возвращаться в этот мир. В прошлый раз я вызвала «скорую», и ей что-то там кололи; может, без медицинского вмешательства она вообще коньки отбросит. Нет, надо спешить. Я лихорадочно отыскала в ее сумке нужное отделение. Ага, есть темпалгин. Сколько нужно выпить таблеток такому рослому парнишке, как Варелик, чтобы снять боль в переломанных ребрах? Да, задача непростая, во всяком случае для меня, ведь в фармакологии я полный профан. В общем, я решила, что трех таблеток для первого раза вполне хватит. Варелик долго ломаться не стал — услышав, что это обезболивающее, он мигом проглотил лекарство и с жадностью посмотрел на оставшиеся «колеса». Но я покачала головой — пока достаточно.

Общими усилиями мы приподняли Ритку и выволокли ее наверх. Интересно, сколько я уже сижу в подвале? И чем это занят мой детектив? Что он сделал для моего спасения и освобождения Ритки? Нет, за такую халтуру я деньги платить не намерена. Это что за игра такая «Сделай сам»?

Мои размышления о вероломности нанятого персонала прервало неожиданное препятствие. Дверь сарая оказалась запертой. Нет, сегодня день невезения какой-то! Более того, она была заперта на амбарный замок, который виднелся в тоненькую щель. Замечу, что сарай был не дощатый, а кирпичный, и крыша его была покрыта шифером, а не соломой. Куркули проклятые, строили на века!

Мы аккуратненько опустили Ритку на пол и озадаченно друг на друга уставились. Что делать? С такими задачами легко справляются только супермены в книгах и фильмах. А в жизни, уткнувшись носом в солидную деревянную дверь, запертую снаружи на громадный замок, понимаешь, что это непреодолимое препятствие. Особенно если ты слабая женщина или сильно избитый мужик.

— Вот черт! — процедил сквозь зубы Варелик.

А я порадовалась, что это не я представитель сильной половины человечества, теоретически способный вышибить эту дверку плечом, чтобы произвести благоприятное впечатление на женщину и, более того, открыть путь к спасению своей возлюбленной. Требовать от Варелика, чтобы в его израненном теле пробудились силы Геракла, я не могла, но от досады чуть не заревела. Ну вот, почти уже вырвались — и опять нелады! Наш товарищ по несчастью сделал все что мог: подергал дверь, вздохнул, покрутил головой — якобы в поисках подручных средств для взлома. Я же понимала, что ни к чему это не приведет.

— Стой, а что это там за стремянка? — вдохновился вдруг он.

Я проследила взглядом в том направлении, куда он указывал, и увидела, что в углу в потолке виднеется отверстие, которое явно ведет на чердак, а под ним примостилась куцая лесенка. Вряд ли, конечно, это путь нашего прорыва, но следовало проверить и этот вариант.

— Знаешь, давай я туда залезу, — предложила я, понимая, что он к акробатическим упражнениям еще не готов.

— Двигай, только постарайся не свернуть шею, — напутствовал он меня.

Старательно обходя преграды — старую мебель, ящики деревянные и картонные, наполненные всякой рухлядью, длинные доски и массивные железяки непонятной формы и предназначения, я пробиралась к намеченной цели. И тут снаружи послышались шаги и кто-то загремел дверным замком. Я замерла истуканом, не зная, что делать и куда бежать. Оглянувшись назад, я увидела, что Варелик уже успел оттащить Ритку с прохода и вооружился лопатой. Дверь распахнулась, и я стремительно присела, чтобы не маячить перед глазами входящих. Через мгновение послышался звук удара, а потом глухой стук, ознаменовавший падение тела.

— Скорее ко мне, — приглушенно позвал Валерка, и только тут я перевела дух.

Проделав обратный путь через завалы, я увидела, что Валерка втягивает в сарай тушу моего былого конвоира. Ага, сволочь, получил по заслугам! Я потерла от удовольствия ручки, глядя на распластавшегося врага. А Валерка уже затаскивал еще одно тело.

— Это еще кто? — удивилась я, но тут же его узнала.

У моих ног валялся почти мужчина моей мечты, едва не завоевавший мое сердце, почти Пери Мэйсон, нанятый мною для розыска подруги, почти самый близкий друг Тиграна Миниашвили, разделанный под орех адвокатскими шестерками. В общем, я почти не удивилась, увидев его без сознания, с расквашенным лицом. Жажда денег лишает людей разума. Я стала воришкой, умыкнувшей чужой миллион, Тигран превратился в убийцу, желая узнать, куда я его спрятала, Артур лишился мозгов, согласившись за деньги вырвать из лап Тиграна мою ненаглядную подружку.

— Ты его знаешь? — утирая пот, поинтересовался Валерка.

— Угу.

— Он за нас или против?

— То есть?

— Ну раз его отдубасили эти, — он пнул амбала ногой, — и притащили в сарай, то, значит, он за нас?

— Вообще-то мы не в войнушку играем. И этот, — я тоже пнула Артура, — нам не друг, хотя наши враги — это его враги. Я понятно излагаю?

— Понятно, — буркнул Валерка и потащил поверженного братка в сторону подвала. Сбросив тюремщика в нашу подземную камеру, он остановился в задумчивости возле Артура, который тихо стонал, демонстрируя свою жизнеспособность.

— Этого тоже в подвал? — спросил Варелик.

— Пусть здесь валяется, дадим ему шанс, — снизошла я.

— Надо прорваться к вашей машине, иначе нам отсюда не уйти. Боюсь, мы Ритку далеко не утащим, — заметил Валерка.

— Ну давай, — согласилась я.

Артур стонал все интенсивнее, наверное, решил, что пора приходить в сознание, — чай, не кисейная барышня, чтобы в обмороке валяться. Но до него мне дела не было. Только из-за его безответственного поведения я оказалась в застенках, и он ничего не сделал, чтобы я как можно быстрее их покинула. Все, на что его хватило, так это послужить боксерской грушей для бандюков Тиграна. С такими мыслями в голове я подхватила Риткины ноги, предоставив самую ценную часть нести более сильному партнеру. Старательно переступив через Артура, мы вышли во двор.

Ночка выдалась лунной, двор был залит призрачным светом. Наше странное трио было видно как на ладони, и требовалось быстренько уносить ноги.

— Давай правее, — зашипела я, мотнув головой для пущей убедительности.

Ноги подруги оказались тяжелыми и норовили вывалиться из моих трясущихся рук. Когда это кончится, посажу Ритку на диету, а то с нашей жизнью форму терять ни в коем случае нельзя. А Варелику стоит прописаться в тренажерном зале, пойти на курсы самбо или карате, чтобы уметь за себя постоять, а главное — быть в состоянии защитить одиноких женщин. Но кажется, все это несбыточные мечты. Я расстроилась, увидев, как из-за угла вываливает троица наших врагов.

— Далеко собрались? — сладким голосом поинтересовался Тигран.

Мы молчали, застыв на месте. Амбалы дружно заржали, предвидя очередное развлечение.

— Анютка, ты меня восхищаешь! Такая прыткость, такой апломб! Когда-то я сильно ошибся, выбрав в жены Ольгу. Будь мы одной командой, таких бы дел наворотили, — искренне сокрушался он.

— Ты, Тигран — гнида, сгусток блевотины, омерзительный урод! Когда ты сдохнешь, шакалы будут бегать мочиться на твою могилу! — процедила я ему в лицо.

— Фу, как грубо! — скривился он, но было видно, что мои слова не стали усладой для его ушей. — Положите ее на землю! — приказал он нам.

Я посмотрела на его шавок и заметила, что вооружен из них только один. Осторожно наклонившись, чтобы опустить ноги Ритки, я молниеносно бросилась под ноги вооруженному бандиту. Тот, теряя равновесие, выстрелил и попал во второго громилу. Валерка, особо не церемонясь, бросил на землю Ритку и рванул к Тиграну. Раздалось сразу два выстрела.

Позже, вспоминая и прокручивая в голове кадр за кадром те мгновения, я, конечно, вспомнила резкое движение Тиграна, когда он выхватывал пистолет. Но тогда этот залп из двух пистолетов едва меня не доконал. Как в замедленной съемке, я увидела падающих Тиграна и Валерку. Еще один выстрел — и на меня рухнул вскочивший было на ноги бандит. Взявшийся из ниоткуда Артур вытянул меня из-под него и тут же уволок куда-то в сторону. Рядом, спотыкаясь, бежал Валерка, тащивший на руках сомнамбулу Ритку. У нас за спиной раздались приглушенные звуки, шум, а затем и крики. Мы отходили, прячась за какими-то строениями, потом выскочили на дорогу, перебежали ее и укрылись в чахлой лесополосе.

— Оставайтесь здесь, я вернусь за машиной, — задыхаясь, сказал Артур.

— Тебя поймают, — возразила я, хотя какое мне дело, поймают его или нет.

— Не боись, уже ловить некому.

Он скрылся в темноте, а мы с Валеркой стали держать совет.

— Ему можно доверять? — задал он глупый вопрос.

— Пока да, — пожала я плечами.

Наблюдая, как он удобнее умащивает Ритку, я рискнула спросить:

— Слушай, объясни, что произошло, я что-то не все поняла.

Варелик поглядел на меня, как на умалишенную, но любопытство мое удовлетворил:

— Когда ты бросилась на того, что был слева, он выстрелил и попал в того, что стоял справа. Я же кинулся к адвокатишке, но тот выхватил пистолет, и я решил упасть ему в ноги, повторив твой маневр. Тут этот твой знакомый выстрелил из сарая в адвокатишку, который, падая, пришил братана, которого ты завалила в самом начале. Я понятно объяснил?

— Да, вполне. Таким образом, получается, что осталось не более двух свидетелей нашего пленения, — подвела я итоги.

— Ну если не сдохнет тот, которого подстрелил первый бандит, и выживет в подвале мой крестник, — согласился Варелик.

А я подумала, что безумие — это заразно. Я становлюсь хладнокровным Рэмбо, ведущим счет своим поверженным врагам. Устало оперевшись спиной о шершавый ствол акации, я принялась высматривать на дороге нужную машину. Но все автомобили уносились на приличной скорости, прорезая светом фар ночную мглу. Интересно, это когда-нибудь закончится — весь этот кошмар с бандитами и погонями? Но на риторические вопросы, как известно, отвечать не имело смысла.

И тут подала первые признаки жизни Ритка, задав вполне конкретный вопрос: «Где я?» Над ней поспешил наклониться Валерка, чем вверг ее в ужасное волнение.

— Гмы-ы-ы, — замычала Ритка, вращая глазами.

— Чего это она, Ань? — жалобно поинтересовался парень.

— Рита, Риточка, все хорошо, — попыталась я ее обнять.

Ритка уткнулась в меня лицом и хрипло спросила: «Аня, что это было?» Тут до меня дошло, что подруга приняла своего приятеля за чудище, что немудрено, учитывая, какой выглядит. Она явно ничегошеньки не помнит, так как провалялась в отрубе почти двое суток. И смириться с временным обличием Варелика ей будет гораздо проще, чем с гибелью матери. Я тяжко вздохнула и тихонько стала вводить ее в курс происшедших событий. Это был очень урезанный вариант наших приключений. Действие наркотического средства еще не закончилось, поэтому вскоре Ритка стала клевать носом.

— Так он приедет? — спросила она, имея в виду Артура, и задремала.

— Я очень на это надеюсь, — непонятно кому сказала я.

Валерка сидел чуть в сторонке, обидевшись на реакцию Ритки при его появлении. Конечно, он рассчитывал на иное отношение с ее стороны. Я решила, что он уже большой мальчик, чтобы самому справиться с такой пустячной психологической проблемой, и не лезла к нему с разговорами. Я буравила взглядом трассу в ожидании заветного авто и наконец заприметила медленно движущуюся машину.

— Это он, — выдохнула я.

Подскочив, словно на шарнирах, я рванула на обочину. Это действительно был он. Артур затормозил, заметив меня, и вышел, не глуша мотора, чтобы помочь затащить в салон Ритку.

— Что там? — спросила я.

— Порядок.

— То есть? Они ранены или мертвы?

— Они мертвы.

— Все?!

— Да.

Мы переглянулись с Валеркой. Все это было очень странно.

— Ты уверен, что никто из них не выжил? — рискнула уточнить я.

— Я в этом уверен, — не отрывая глаз от дороги, произнес он.