Растерянно смотрела на него. Что я здесь делала? Да так… Пробегала мимо, смотрю пианино, дай думаю сыграю. А меня внезапно понесло по нотам, да так понесло, что не смогла остановиться и совершенно не заметила, как он появился в дверях. Джексон… Что же ты так смотришь на меня? Своими выразительными, голубыми глазами. Почему ты появился здесь в самый неподходящий момент.
Хотя сейчас, когда я смотрела на его точеные скулы — хотелось сбежать куда подальше и как можно дальше. Спрятаться в свой панцирь и не вылезать оттуда хотя бы до вечера. Почему я не пошла с Катей кормить Мурзю? Нужно было соглашаться, но об этом уже поздно думать.
— Ты все расскажешь? — решилась спросить. Если он расскажет, мне вряд ли разрешат приходить сюда и заниматься.
Он наклонился ко мне еще ближе. Я почувствовала, как от него пахло колой и мятной жвачкой.
— Ты где так научилась?
— В школе, — робко ответила я.
— В такой, как эта?
— Нет. В музыкальной школе. Разве эта школа плохая?
— Нормалек. Но музыке здесь не научат. Химико-биологический наклон.
— А где научат музыке? — моя робость постепенно исчезала. Я задавала вопрос за вопросом и я не знаю почему я с ним разговаривала.
— Я бы тебе сказал в рифму, где…
Он отстранился, сделал шаг назад.
В дверях появилась Оксана Рудольфовна, застучала каблуками, подошла к столу.
— Женя, ты пришел, — легкая улыбка появилась на ее лице.
Женя?? Я округлила глаза в неудобных линзах настолько, насколько это возможно. Значит, его звали Женя. Женя! Точно также как и меня, а Джексон это просто прозвище. Ну конечно же… Почему я раньше об этом не догадалась.
Оксана Рудольфовна перевела взгляд на меня, вскинув брови.
— Здравствуйте! — бабуля всегда учила меня здороваться, при любых обстоятельствах, даже когда эти обстоятельства складываются не самым удачным образом.
— Здравствуй! — она положила нотные тетради на стол и снова изучающе смотрела на меня.
А дальше я молчала. Вот он момент взять ноги в руки и бежать, пока трамваи ходят. Я набрала рот воды и больше ничего не могла ответить. Хотя нет… Ответила, совсем не то, что должна была ответить:
— Я зайду позже.
Наверное, они подумали про меня: «странная», но когда я вышла из кабинета, то почувствовала себя намного увереннее. Нет, Женя так нельзя! Мой отец военный, он лез под пули, смотрел в опасности в лицо, а я? А я его дочь и полная противоположность. Чтобы сказала бабуля? А бабуля бы снова покачала своей седой головой и сказала, что язык мне нужен для того, чтобы разговаривать.
Что такое не везет и как с этим бороться? Из головы никак не выходил Джексон по той самой причине: рассказал ли он Оксане Рудольфовне или нет? Когда я ее в очередной раз встретила возле учительской, то поняла, что нет — он ничего ей не рассказал. Потому что она дружелюбно улыбнулась мне и не сделала замечаний.
Сегодня по литературе нам задали Булгакова. Если честно я не в восторге от его произведений. Мне больше по душе зарубежная литература и как говорит мой отец: «Гоголь со своей шинелью». Да, Гоголя я перечитала всего от корки до корки. Это если говорить о классике. Но я ко всем заданным урокам я привыкла относиться ответственно. Поэтому пошла в школьную библиотеку, где опять столкнулась с ним. Опять Джексон. Это, наверное, стало какой-то закономерностью, постоянно встречаться с ним.
Джексон смотрел на меня как-то по-другому. Глаза его не были такими холодными. Я уткнулась взглядом в серый порог, через который кстати, чуть не грохнулась, когда уходила с вниз опущенной головой.
Когда я быстрым шагом шла по длинному коридору, мне казалось Джексон смотрел мне вслед, затем я обернулась. Именно так все и было. Он стоял возле библиотеки, заправив руки в карманы светлых джинсов и не сводил с меня пристального взгляда.
Я прибавила шаг, почти бежала.
Он окликнул меня, когда я выбежала из здания и почти дошла до баскетбольного поля. Я слышала, как он мне кричал:
— Эй, ты! Подожди!
Я прижала «Собачье сердце» сильнее к груди и побежала. Блин, это же школьный учебник! Школьный, я переживала за книгу, что на ней останется след от его модного кроссовка, может еще хуже он мог вырвать страницы и запустить их вверх, как почтовых голубей к хмурому, серому небу. Но пока я думала об этом, он меня догнал. Бегал он очень быстро.