Нечто зловещее

Глава 4

Илай

Мэгги была еще более великолепна, чем я помнил. Она не сильно изменилась, застыв во времени, как и я, но немного располнела, что придало ей более женственные очертания. И, черт возьми, как это было заманчиво.

Я мог понять, почему ее беспокоил цвет кожи, но независимо от цвета, — а это был потрясающий изумрудный оттенок, — она была мягкой и гладкой. Я хотел целовать каждый дюйм, пока она не поверит мне, когда я скажу ей, что она самое сексуальное создание, которое я когда-либо видел; розовое, голубое, зеленое, фиолетовое, это не имело значения.

Я наслаждался нашим подшучиванием, но когда, наконец, снова заключил ее в свои объятия, мне нужно было, чтобы она знала, что это был я. Она казалась совершенно равнодушной к моей отсутствующей голове. Это потрясло меня до глубины души. Это также заставило меня почувствовать себя самым большим мудаком в мире. Мне не следовало думать, что Мэгги осудит меня. Она всегда была непредубежденной, щедрой, любящей и доброй.

Я позволил своей неуверенности взять надо мной верх, и мы потеряли все это время вместе.

Итак, когда она спросила меня, почему я там, я выпалил правду.

— Ты.

Брови Мэгги поднялись так высоко, что практически исчезли в линии роста волос.

— Я?

Затем они сразу же опустились ниже, и выражение ее лица потемнело.

— Ты приехал сюда, чтобы узнать, правдивы ли эти истории? Что ж, я здесь. Да, я зеленая, да, я ведьма, да, я люблю экстравагантные туфли, нет, я не убивала своего двоюродного брата, нет, я не посылала сумасшедших летучих обезьян за этим маленьким придурком, нет, я не покажу тебе, что я везде зеленая. Это все, что ты получишь. Я просто пойду сейчас.

Я обхватил ее обеими руками, удерживая на месте, и поспешил объяснить, пока она не превратила меня в жабу или что-то в этом роде.

— Мэгги, детка, успокойся. Я здесь не для того, чтобы глазеть, хотя ты чертовски сексуальна. Я…

Проклятье. Мои нервы были на пределе. Что, если она проклинала меня за то, что я ушел от нее без объяснения причин или даже попрощавшись? Что ж, Крейн. Разве это не то, чего ты заслуживаешь?

— Я Илай Крейн. Я приехал, потому что… ну, потому что я больше не мог оставаться в стороне.

Мэгги напряглась, но не сделала ни малейшего движения, чтобы убежать или проклясть меня… пока.

— Илай?

— Да. Черт возьми, Мэгги, я сожалею о том, как я со всем разобрался много лет назад. Я так волновался, что ты не захочешь такого мужчину, как я, что я…

— Подожди.

Она прервала меня, подняв руки в воздух. Затем она повернулась, пока не оказалась верхом на мне, и обвила ногами мои бедра.

Я мог бы привыкнуть к этому…

— Ты ушел, потому что думал, что я не захочу быть с тобой.

— Да, но я…

— Я не закончила, — отрезала она.

Ухмылка расплылась на моем лице, и впервые в жизни я был рад, что моя голова была невидима. Она была чертовски сексуальна, когда была возбуждена, но я был почти уверен, что если бы она увидела выражение моего лица, то ударила бы меня своей метлой… если бы та все еще была у нее.

— Потому что твоя голова исчезает по ночам?

Я кивнул, усвоив свой урок. Но потом до меня дошло, что она не смогла увидеть этот жест.

— Верно, — лаконично ответил я.

— Я хочу разозлиться на тебя за то, что ты считаешь меня такой мелочной, — фыркнула она. — Но я понимаю это. И я точно не давала тебе права на сомнение. Бром не смог убежать от меня достаточно быстро, и я сравнила его с тобой, когда ты так и не вернулся.

Мои губы скривились от отвращения.

— Никогда не сравнивай меня с этим хорьком.

Мэгги постучала длинным заостренным черным ногтем по своим блестящим розовым губам.

— Звучит так, как будто мы оба были виноваты. Будем квиты?

— Договорились.

Я чуть не спросил, действительно ли это будет так просто, но то, что вы не могли видеть мою голову, не означало, что там не было мозга. Я ни за что не собирался рисковать подарком, который мне был дан.

Она протянула руку, и я сжал ее в своей, но вместо того, чтобы пожать, я притянул ее вперед и накрыл ее рот своим.

Я поднял обе ее руки вверх так, что они обвились вокруг моей шеи, затем я положил ладони ей на бедра, крепко прижимая Мэгги, чтобы напомнить себе, что это было по-настоящему.

Ее губы были мягкими и сладкими, когда они потерлись о мои. Наверное, мне следовало не торопиться, но прошло почти двадцать лет с тех пор, как я целовал Мэгги, и я не собирался позволять ничему помешать мне наконец попробовать ее на вкус.

Мой язык прошелся по складке ее губ, и она тут же приоткрылась. Я одобрительно зарычал, скользя руками вниз, чтобы обхватить задницу Мэгги, и наклоняя голову так, чтобы я мог провести языком внутри ее рта.

Я уже был тверд, как гребаный камень, но, когда вкус яблок и корицы вторгся в мой рот, мой член практически заплакал от голода.

— Черт, — простонал я в ее губы. — Я никогда больше не смогу есть яблочный пирог без того, чтобы не пожелать, чтобы у меня во рту была ты.

— Илай, — простонала Мэгги, придвигаясь ближе.

Ее язык скользнул по моему, и я понял, что если мы не остановимся, я трахну ее прямо там, на Порохе.

Мне потребовалось еще пять минут, чтобы наконец оторвать свой рот от ее. Мое дыхание было прерывистым, а пульс учащенным, когда я схватил ее за бедра и отодвинул Мэгги назад на несколько дюймов. Она извивалась прямо на моей эрекции, и мой член делал все возможное, чтобы прорваться сквозь мои джинсы.

— Я собираюсь отвезти тебя домой, — проворчал я.

Она стоила гигантских синих яиц, с которыми я буду жить, пока не придет время.

Мэгги вздохнула, и я быстро поцеловал ее в губы, прежде чем поднять ее и развернуть так, чтобы она была спиной ко мне спереди.

— Не издавай таких звуков, детка, — мягко предупредил я ее на ухо. — Я слишком долго ждал, чтобы сделать тебя своей, и я не собираюсь торопиться с этим. Так что перестань пытаться искушать меня.

Мэгги повернула голову в сторону и надула губы, глядя на меня. Я рассмеялся, и она не смогла сдержать выражения лица, разразившись хихиканьем.

Я сжал бедра, чтобы заставить Пороха двигаться, но не торопился — я не торопился поскорее закончить эту ночь.

— Итак… расскажи мне об этой коллекции обуви, — подтолкнул я. — Если ты не хочешь говорить о ней, это прекрасно. Просто до тех пор, пока ты понимаешь, что в конечном итоге ты будешь моделировать каждую пару без чего-либо еще.

Мэгги на мгновение перестала дышать, затем медленно вдохнула и выдохнула.

— Принято к сведению, — прохрипела она.

— Тебе всегда нравились сумасшедшие туфли, — с нежностью вспомнил я.

— Уникальные, — поправила она со смехом.

— Туше. Но чего я никогда не замечал, так это того, насколько они были чертовски сексуальны.

Мэгги оглянулась на меня достаточно надолго, чтобы я увидел красивый оттенок розового, расцветающий на ее щеках, и приподнятые уголки ее полных губ.

Я обдумывал свой следующий вопрос, размышляя, расстроит ли он ее, но я хотел знать о ней все. И я хотел рассказать ей все о себе. Никаких секретов, потому что я хотел быть единственным человеком, с которым она всегда могла быть самой собой.

— Ты когда-нибудь получала обратно те рубиновые туфли? — небрежно осведомился я.

Она не замерла, и я воспринял это как хороший знак.

— Это твой тонкий способ попросить меня рассказать тебе, что произошло?

— Ты не обязана мне говорить, — мягко пробормотал я, прежде чем поцеловать ее за ухом.

— Нет… эм… — вздрогнув, пробормотала Мэгги.

Она покачала головой, как будто пытаясь прояснить ее, и я ухмыльнулся, в восторге от того, что я произвел на нее впечатление.

— Все хорошо.

Я уткнулся носом ей в шею, и она бросила на меня непристойный взгляд через плечо, заставив меня рассмеяться.

— Если ты хочешь услышать историю, перестань отвлекать меня, — сказала она с раздраженным вздохом.

— Ужасно сожалею.

Я не сожалел, и мы оба это знали.