Некромантка 2

Глава 6

В помещении горело множество огне-камней и обычных факелов. Зал заседаний был освещен словно днем. За длинным овальным столом собрался почти тот же состав, что и прежде. Даже вызвали господина главного дознавателя так вовремя приехавшего в город. Два инквизитора стояли у входа в зал, охраняя его и всматриваясь в лицо каждого, кто заходил. Какие-то Маэстро уже успели переодеться, а кто-то наплевал и по-прежнему находился в халатах или пижамной домашней робе.

Здесь был директор, два тех же знакомых инквизитора, что и в прошлый раз, и заведующие корпусами школы. Санти, что был измазан в саже, выглядел весьма недружелюбно. Ему не доставляло удовольствие по холоду тушить пожары, а потом участвовать в ночных разбирательствах.

Перед всем собранием сидел Итан-Полард и Ремолус. Имельда дожидалась своей очереди выступления, как опасная особа, в подвалах за решеткой. Госпожа лекарь настаивала, чтобы всех раненых поместили в ее крыло, но никого не волновало ее мнение. Ей осталось лишь поправить состояние покалеченных и отправиться восвояси. На ее плечах еще была забота в лице пострадавшей невесты Итана-Поларда.

— Итак, вы утверждаете, что проснулись от грохота и поспешили выяснить, что произошло? Так? — слово держал директор, как и всегда.

— Да, — вздохнул Боилд.

— А вы, Маэстро Клевенски?

— Я спал.

— Вы разве не слышали первого взрыва?

— Нет, господин директор.

— Но как же так, — встрял толстый инквизитор. Его имени так никто и не знал, хотя он заведовал отделом инквизиции в этом городе. — Все слышали взрыв, а вы, получается, нет? Так крепко спали? — невинным тоном уточнил он.

— Нет. Я пью сонный отвар, чтобы заснуть. Меня растолкала Олерия.

Боилд покосился на мужчину. Он самолично слышал, как этот индивид называл ту девушку Тавией, но Боилд промолчал. Инквизитор записал несколько строк в свой журнал.

— Продолжайте, господин Боилд. Вы поспешили на улицу…

— И столкнулся с Имельдой на центральной лестнице.

— Вот как? И она уже была там? — полный инквизитор довольно занес и эту информацию в свой журнал. Господин главный дознаватель с каменным лицом, молча, слушал, скрестив руки на груди.

— Да.

— Вы знаете, почему она так поздно могла оказаться на лестнице раньше вас?

— Я ведь уже сказал, почему, — недовольно влез Итан-Полард. — Она впустила в школу убийц, вот что она там делала, — повторил в который раз.

— Да, да. Это мы уже слышали, — пробубнил инквизитор себе в подбородки, никак не отреагировав на выпад свидетеля. Боилд, недовольно зыркнув в сторону «коллеги», продолжил:

— Она шла со стороны плавого крыла, там аудитории. Наверно задержалась в кабинете, она часто так делала, занималась научной работой.

— Ясно. Дальше.

— А что дальше… Мы вышли. Там горел склад. Директор Ренольд присоединился к нам буквально через минуту, как и остальные Маэстро. Мы разделились. Часть преподавателей пошли успокаивать студиозов, а часть — тушить склад, и разбираться в чем там дело было. Что там произошло, я не знаю.

— Маэстро Санти? — обратился к нему директор Ренольд.

— Поджог, — недовольно произнес Санти, разглядывая свои ногти с пресным скорбным лицом. У него под ногтями скопилась грязь, а ведь он только вчера сделал маникюр… — Очаг возгорания очень похож на тот, что и на третьем этаже в спальном крыле.

— Это была бомба, — вновь встрял Итан.

— Бомба?

— Да, я видел ее. Маэстро Боилд тоже.

— Да, а еще ты бросил нас там, — недовольно протянул Ремолус, искоса глядя на мужчину, что сидел рядом.

— Маэстро Клевенски, это правда? — по тону директора стало ясно, что он разочарован.

— Конечно, правда! — недовольно повысил голос Итан-Полард. — Я спасал свою невесту и свою жизнь. Мне что, нужно было еще и их двоих на себе тащить?

— Мог хотя бы сказать, что это такое, — начал препираться Боилд, — Я до этого в глаза не видел таких вещей!

— Я, по-твоему, знаю, что ты видел, а что нет!? Некогда там было думать!

— Да мы же спасли твою задницу! А ты просто хотел…

— Хватит! — Ренольд хлопнул ладонью по столу и тот завибрировал. Маэстро замолчали, отвернувшись друг от друга.

— Кстати, — поднял пухлый палец инквизитор как ни в чем не бывало. — Что там произошло? Господин Клевенски? Расскажете?

— Меня кое-как растолкала Олерия. Мы задержались и не вышли со всеми. Мы пошли позже, уже никого не было в комнатах… И когда мы вышли из своей, то наткнулись на четверых мужчин. Они все были в черном. Я не знаю, кто это. Они хотели убить нас.

— Как интересно, — прокомментировал инквизитор. Остальные Маэстро внимательно слушали. — Продолжайте, господин Клевенски.

— Одного я сразу убил. Просто неожиданно вышло, чистое везение…

— А что они забыли там? — неожиданно встрял господин Милтон. Он нехорошо щурился, откинувшись прямой спиной на спинку стула.

— А?

— Что эти убийцы делали в спальном крыле школы магических искусств? — вкрадчиво произнес инквизитор, отрываясь от спинки и упираясь ладонями в столешницу.

Боилд уже хотел открыть рот, чтобы ткнуть на Лже-Итана и сказать: «Да за ним, за ним они пришли!», но тот перебил его.

— Я-то откуда знаю? Спросите их, когда найдете. Или допросите тех, кто умер.

— Следите за тоном, Маэстро, — тучный безымянный инквизитор взглянул на господина Клевенски своими маленькими поросячьими глазками, и этого хватило, чтобы его пыл угас. Итан-Полард спрятал взгляд под стол.

— Маэстро, Гранж, — директор обратился к заведующему корпуса некромантии. Тот покачал головой.

— Тела разорваны и сильно обгорели из-за взрыва.

Директор недовольно поджал губы.

— Удобное совпадение… — протянула Божена, молчавшая все это время.

— Вряд ли это совпадение, — пробормотал Боилд.

— А вы что-то знаете? — зацепился господин Милтон. Боилд пожал плечами и начал рассуждать.

— Они кинули эту бомбу специально, это был их запасной план. Двое из четверых нападавших были убиты. Нас было больше, и они просто решили отступить, замели таким образом следы. А еще они хотели убить какого-то Пола. Они искали его.

Ни один мускул не дрогнул на лице Лже-Итана.

— Пол? — скривился инквизитор, — Что за Пол?

Боилд вновь пожал плечами.

— Маэстро Клевенски, вы что-то знаете об этом?

Тот качнул головой.

— Нет.

— Вы знаете, о ком говорили пришедшие?

— Нет.

— Вы врете, Маэстро, — произнес директор.

— Конечно, врет! — вспылил Рем. В его груди горело пламя обиды. — Они пришли за ним!

— С чего вы так решили? — в изогнутых губах толстого иквизитора залег скепсис.

— Они хотели убить его.

— Бред, — фыркнул Итан, — Я наткнулся на них, когда шел на выход. Мы с Олерией просто стали свидетелями, и они решили нас убить. Вот и все. Я их не знаю. Да и кого, позвольте, я должен знать? Я даже не видел их лиц! Они были все в масках!

— Тогда почему он обращался к тебе, как к Полу?

— Да откуда мне знать!? — вспылил Итан. — Может, ошибся в потемках…

— Ну, да, как же. Имельда тоже ошиблась?

Итан сжал зубы.

— Кстати, о ней, — инквизитор вновь поднял свой палец-сосиску, удерживая всеобщее внимание на себе. — Я не совсем понимаю ее роль во всем этом. И еще мальчик…

— Она вала́р, — гневно выплюнул Лже-Итан, упершись ладонями в стол, он привстал. Наступила пауза.

— Это очень серьезное обвинение, — осторожно проговорил господин главный дознаватель.

— Она читала мои мысли. Я давно подозревал, но не был уверен! А сегодня все подтвердилось! Я точно говорю, она валар.

— Доказательства, — произнес господин Милтон, дернув бровью.

— Доказательства? — дал петуха желейный инквизитор, взглянув на своего непрямого начальника. От него тянуло кислым потом, но сидящий рядом Васлид терпел. — Да какие тут доказательства. В таких случаях они не требуются. Хватит и обвинения.

— Но это же неправильно! — воскликнул Арлон.

— Вы защищаете врага государства!? — взвизгнул инквизитор. Он очень бурно отреагировал на новость о том, что у него под носом, возможно, сидел враг короны, а он и не знал…

— Успокойтесь, успокойтесь… — встрял было директор, но его не слушали. Спор разгорался.

— Повесить!

— Сначала надо доказать!

— Этот враг, по вашим словам, жила среди нас и честно работала, защищая народ!

— Она скрывала свою демонскую суть! Предательница!

Боилд молчал, тяжело уставившись в стол.

«Валар? Неужели… Да ну, это сказки… Хотя, это объяснило бы, откуда она знает об отце…»

«Да не будь же ты трусом как твой отец!»

Он прикрыл глаза, сжал пальцами переносицу. От него зависела жизнь человека, к которому он не был равнодушен. Он хотел бы ничего к ней не испытывать, но, к сожалению, это было не так. Когда-то еще в юности он в нее влюбился с детской горячностью и тем сильнее была его ненависть, когда его чувствами подтерлись и публично их растоптали. Потом спустя годы их пути разошлись, он даже успел позабыть все, что он творил в школе, а потом она снова вернулась. Застарелые чувства уже перегорели. Осталось лишь что-то тлеющее глубоко в душе. Потом было признание своей огромной ошибки, страх, чувство вины… Все это не могло сделать их друзьями, но и чужими они друг другу не были. Рем не мог перешагнуть через Имельду, словно она ничего для него не значила. Он вдруг едва улыбнулся: «Так вот для чего нужны были перчатки». Покачал головой.

— Она все время таскала перчатки. А на прямой вопрос о них, уклонялась от ответа, — задумчиво произнес Маэстро Гранж, не обвиняя и не защищая, он просто рассуждал вслух.

— Ага! — воскликнул инквизитор, как будто наличие этого предмета гардероба могло послужить главным свидетельством ее вины.

— Хватит! — рявкнул вдруг господин Милтон, встав со стула рывком. Тот с противным скрежетом отъехал назад. Над столом повисла тишина. — Виновна она или нет, она останется под стражей до окончания расследования. В конце концов, это факт можно протестировать. И это еще не главная проблема, — он обвел всех тяжелым взглядом и остановился на Ремолусе.

— Действительно, — кивнул директор, — Маэстро Боилд, расскажите про мальчика.

— Маэстро Клевенски, вы можете быть свободны. Территории школы не покидать, — произнес тучный инквизитор.

Мужчина встал, отдал в честь уважения поклон и удалился. По его губам скользнула едва заметная улыбка.

***

Подвалы были сухими и темными. Окон здесь, конечно, не было. Только отдушины для вентиляции да стоки для нечистот. Крыс здесь не водилось, никаких насекомых тоже, только пыль — пользовались подвалами крайне редко. Маги отлично защищали помещения и содержали их в чистоте и сухости, не позволяя разным паразитам наводить здесь беспорядок.

Но какими бы опрятными ни были комнаты с решетками в подвалах, они по-прежнему оставались комнатами с решетками в подвалах. И света здесь не было: ни огне-камней, ни масляных ламп. Даже жалкий факел и то не оставили. Решетки были покрыты рунами, блокирующими любые энергетические всплески, поэтому не было смысла ее охранять. Имельда быстро заметила ореол теплого света, приближающийся к ее камере. Пришедший мужчина, прислушиваясь, поставил факел в карман, висящий на стене. Имельда усмехнулась.

— Кто пожаловал… — Лже-Итан не видел ее. Свет мешал разглядеть фигуру за решеткой, в глубине мрачного каменного кармана. Но он все равно всматривался, напрягая глаза. Он мог различить лишь очертания девушки, сидящей на полу и привалившейся спиной в угол. — Извините, посещения в строго отведённые часы. Вы опоздали, — усталым тоном съязвила некромантка.

— Как ты узнала, кто я? Что меня выдало? Что пообещал тебе Аргус за меня? — из тьмы ответом был лишь усталый вздох. — Отвечай, — он шагнул ближе, схватился за прутья решетки.

— Да я понятия не имею, кто такой этот Аргус. И, если честно, мне насрать, лживый ты кусок…

— Легче.

Имельда тяжело поднялась и приблизилась к решетке вплотную. Ее зрачки хищно блеснули в свете факела. Итак вздрогнул, но не отошел и не отвел взгляд.

— А иначе что? — они играли в гляделки, разделяемые лишь клетью, но находясь очень близко. — Что ты мне сделашь, Итан? Я, итак, уже в дерьме, благодаря тебе. Или мне лучше называть тебя Полард? Подскажи, кто ты? Я запуталась, — в ее голосе не было ни ярости, ни злобы. Она смертельно устала чтобы пытаться показывать свои чувства каким-то жуликам и пытаться задеть чужие. Душевную пустоту не могла заполнить даже физическая боль. Раньше это помогало. Сейчас — нет. Директор позволил госпоже лекарю обработать ее рану в плече… Сейчас она безвольным кулем, опухшая, словно батон, висела в треугольной повязке, завязанной на шее.

Мужчина молчал, Имельда усмехнулась и направилась обратно во тьму камеры.

— Все было хорошо, пока ты не появилась. Я здесь прожил целый год. А после твоего появления все пошло под откос.

У Имельды появилось стойкое чувство дежавю. Она покачала головой.

— Это какой-то бред. Все пошло под откос только три часа назад. Когда пришли… Ой, да! За тобой пришли, — язвительные нотки все же пронзили ее спокойный тон. Она отошла в тень, не решаясь садиться обратно в угол. Ей показалось, что сядь она на пол снова, и обратно уже не поднимется. Она вернулась к решетке, — и я как идиотка бросилась спасать тебя. И Рем тоже. Мы пришли тебе на помощь, а ты бросил нас. Оставил там. И если бы не Митриш! — она осеклась… Мысли о брате заставляли ее нервничать. Где он? Куда его дели? Что с ним сделают?

Мужчина сжал губы. В его голову закрались сомнения.

— Откуда ты узнала мое имя? — спокойно, но настойчиво задал вопрос. — Как тебе удалось связаться с Аргусом? Он и его люди же…

— Проклятье! Да не знала я, что это твое имя! — она налетела на решетку, схватила здоровой рукой его пальцы, что вцепились в прутья. — Я не знала, кто ты… И сейчас не знаю, черт… Я просто увидела то, чего не должна была видеть, а потом эти убийцы подтвердили мои подозрения… — она уперлась лбом в решетку, опустила взгляд.

Мужчина уставился на ее бледную руку, что мертвой хваткой сжимала его собственную.

— Так это правда? — Полард сглотнул. Он соврал, ткнул пальцем в небо и… угадал? — Ты вала́р?

Помолчав, девушка, продолжая упираться лбом в решетку и не глядя на гостя, с тоской проговорила.

— Кем бы ты ни был, ты не Итан… У тебя его тело, его лицо, его голос… даже манеры, — Имельда усмехнулась, подняла взгляд. — Но ты не он. Он мертв ведь, так? Как и Розалинд?

— Да, — отрывисто бросил мужчина, продолжая хмурить брови. Имельда поджала губы, сложив брови домиком. В носу защипало, но слезы не пролились.

— Он знал мою тайну. Знал и унес ее с собой в могилу. А ты растрепал, как только чуть хвост прищемили, — Имельда посмотрела ему в глаза исподлобья.

— Я думал… Думал, это ты прислала людей Аргуса, что это ты вычислила меня, и я испугался, что все вскроется, — мужчина был растерян и удивлен до глубины души.

Имельда до сих пор до конца не понимала, кто этот человек, что за тайну он скрывает и как так вышло, что он оказался с личиной Итана. Его мысли и воспоминания были спутанными, перемешанными с событиями, память о которых хранило тело самого Итана. Имельде было тяжело отделять их друг от друга.

— Убирайся.

Девушка отпустила его руку и ушла вглубь комнаты, подальше от света и от этого человека. В полном смятении мужчина забрал с собой факел и ушел. Правда Имельда не долго оставалась одна в темноте. Уже вскоре за ней пришли два инквизитора. Они заковали ей руки и отконвоировали в зал, усадили на место, где до этого сидели двое мужчин, а сами вернулись к дверям.

Имельда почуяла эманации Боилда, веющие от стула, на котором он сидел буквально несколько минут назад. Где он сейчас? Что с ним сделали?

На нее смотрели внимательно и любопытно. Взгляды этих людей были почти одинаковыми. Они разглядывали ее заново, примеряя новый облик. Имельда выпрямилась, гордо дернув подбородком. Она больше не станет молить о пощаде. Никогда.

— Итак, госпожа Пешет, — слово взял все же тучный инквизитор. Милтон молчал. Он скрестил руки на груди, чуть отодвинулся вместе со стулом от стола так, чтобы быть позади своего коллеги. Он сверлил ее взглядом. Он давал понять, что, если она проболтается, ей несдобровать. Но Имельда и не собиралась трепаться. Ее интересовала далеко не своя безопасность. Ей нужно было, чтобы Митриша не тронули, а если она промолчит, то, возможно, Милтон сможет помочь. Хотя бы ему, — мы хотим выслушать вашу версию событий, — инквизитор слишком уж радушно улыбался. Он рукой дал призывный знак, мол, «начинайте, пожалуйста».

Имельда молчала. Она не знала, что говорить. Она пыталась уловить сейчас то, что говорили двое мужчин до нее. Но воспоминания, словно липкий ком склизкой каши, смешивались с мыслями присутствующих людей, порождая какофонию звуков. Ничего толкового.

— Маэстро, вам дают шанс реабилитироваться, — неожиданно на сторону девушки встала та самая женщина, которая в прошлый раз так рьяно высказывалась против некромантки. Божена вроде даже сочувствовала… Имельда не могла с уверенностью это утверждать, но взгляд был мягок.

— Реабилитироваться? То есть меня уже в чем-то обвинили?

— Разумеется, — как само собой разумеющееся произнес тучный инквизитор, пожав плечами. — Измена.

— О, — Имельда усмехнулась, покачала головой. — В таком случае, мне бессмысленно оправдываться, ведь…

— Она даже не пытается отнекиваться! Она признает свою вину! — вспылил инквизитор, перебивая.

— … ведь меня все равно вздернут за такое обвинение, — Имельда все же закончила, мрачно взирая на Милтона. Остальные ее не интересовали. — Что с мальчиком? — она спрашивала только его. Но ее вопрос был проигнорирован.

— Имельда, тебе бы побеспокоиться о себе, а не о студиозе. Что произошло в школе? Это ты провела наемников на территорию школы? — Директор с какой-то настойчивой мольбой в глазах начал сыпать вопросы. Он и сам не верил в то, что Имельда могла это сделать, но он хотел, чтобы в это поверили остальные.

— Вы с ума сошли, раз так думаете. Это была не я. Эти люди сами смогли обойти магические печати.

— Но как такое возможно!

— Не знаю, спросите, когда поймаете. Мне и самой любопытно, как обычным людям удалось то, что они там вытворяли.

— Что? — инквизитор и директор Ренольд синхронно произнесли.

— Что? — скептично выгнула брови Имельда, — Предыдущие ораторы не поведали вам, что двое из четверых наемников были обычными людьми?

— Вы бредите? — директор внимательнее всмотрелся в лицо девушки, выискивая признаки сумасшествия.

— Наглая ложь! — возмутился толстяк в рясе инквизитора, — Хватит этого цирка!

— Цирка!? — взвилась девушка. — Это я-то лгу!? У вас под носом целый год живет неизвестная личность, которая выдавала себя за Маэстро, а вы все и ухом не повели! И это я еще лгунья!? И это я-то устраиваю цирк? Это вы здесь! Все! Циркачи и лицемеры! Только и делаете вид, что все нормально!

— Пешет, успокойся, — директор Ренольд поднял ладони к верху, но девушку это не остановило. Эмоции захлестнули ее. Милтон поднялся.

— Не смейте меня успокаивать, Ренольд, — отчеканила девушка, — хватит с меня, — она тоже поднялась и стукнула цепью о стол. Два инквизитора у входа подобрались. — Вы идиот, если считаете врагом меня! Вы все, — она подняла руки и обвела пальцем людей, что сидели за столом и слушали ее, — вы сами себе враги! Хуже падальщиков. Жрете друг друга, кусаете за хвост и лаете на тех, кто вокруг. Да оглянитесь, кем вы стали!

— Имельда! — предостерегающе произнес директор. Но остальные молчали. Даже инквизиторы. Толстый с нахальным видом ждал, пока некромантка выговорится на свой приговор. Господин главный дознаватель стоял и взирал на нее с каменным выражением лица, почти не мигая. Он слушал.

— Жалкие трусы! Почему, думаете, люди напали на нас? Да, это были люди! Они были под защитой механизмов, перед которым наша магия спасовала! — она дернула раненой рукой. Господин Милтон приостановил двух инквизиторов, что хотели уже подойти к некромантке и увести ее. — И вы думаете, они из-за меня пробрались в обитель магии!? Из-за меня? Думаете, это я заставила их? Да это все из-за вас! Это вы виноваты! Сраные маги, кичащиеся своей особенностью. Задолбали! В жопу такую особенность. Люди не знают нас. А то, что они не понимают — они боятся. Боятся и стремятся уничтожить. Что? Не так!? Всегда так было! Даже меня вам проще казнить, чем принять! Что я вам сделала? Что я сделала!? Я верно служила и защищала вас и людей от тварей. И вот чем отплатили вы мне! Жалкими обвинениями? Суки паршивые… — Милтон дал отмашку двум инквизиторам у входа легким взмахом руки. — Мерзкие трусы! Падальщики! Пока вы сидите за своими магическими стенами, они учатся. Скоро у них будет, что противопоставить всем нам. И если вы с ними не договоритесь, они уничтожат вас! — она орала, пиная воздух ногами, пока два крепких мужчины утаскивали ее из зала.

— Вот и поговорили, — подытожил Санти, сморщив губы. — Довольно информативно, эмоционально и… поэтично, — он манерно дернул плечом.

— Санти! — прорычал директор. Ему хватило одной гневливой отповеди, но слушать язвительные замечания еще одного подчиненного он не желал.

— А что? — Санти поднялся, ни капли не страшась и не напрягаясь тона директора. Голос его был легким, а настроение не ухудшилось. Словно его это вообще никак не колыхало. Он счел, что его присутствия на сегодня было достаточно в этом представлении, и собирался уйти. — Как будто она не права, — он задвинул стул и поправил рукав своего дорогого наряда. Директор Ренольд, мрачнее тучи смотрел на молодого стихийника, которому все было ни по чем. Для него внешность стояла на первом месте. — Дыру не проделайте, — и бровью не повел Санти, шагая спокойно на выход. — А я, да и не только я, давно уже вам, многоуважаемый директор, — уважаемости в тоне Санти слышно не было ни капли, — …талдычим, что нельзя так долго отгораживаться от людей. Рано или поздно у детеныша любой твари появляются зубки. Вы дождались того момента, когда тварь выросла и отрастила клыки. И хотите сейчас с этой тварью хлебать из одной тарелки, — Санти скорчил скептичную рожу. — Ну, ну. Доброй ночи, господа, — он фривольно кивком головы откланялся и покинул зал. Ему было все равно и на инквизиторов, и на директора и тем более на других Маэстро. Санти был самым лучшим стихийником этого века. Его зазывали отделения школы из самой столицы. Но ему больше нравится городок на берегу моря, а не вонючий Ваалар. Санти знал себе цену, но не позволял вольностей, а в остальном делал все, что хотел, и вел себя как хотел. Ибо знал, что его не станут трогать. И сейчас манерного себялюбца не стали задерживать. Все молчали. Все знали, что девушка права, но поддерживать открыто так никто и не отважился.

— Что ж, — тучный инквизитор поднялся и захлопнул журнальчик. — Инквизиция забирает госпожу Имельду Пешет на допрос. В целом, с ситуацией вы ознакомились, как и просили, директор, — инквизитор явно был недоволен тем, что его среди ночи заставили терпеть это представление. Когда можно было сразу забрать всех в казематы и подержать их там эту ночь. А с утра уже начать работенку. Самую приятную ее часть. Но нет же. Вздумалось им, захотелось, понимаете ли, узнать, что да к чему! — А так же мальчика и того типа, как его… — он щелкнул пальцами в сторону мрачного Маэстро Арлона. Тот не собирался помогать вспомнить. Да он и не знал всех некромантов по именам. — Итана Клевенски и его даму. Всех забираем. Боилд может остаться.

Господин Милтон только кивнул в знак одобрения и направился на выход. Он не хотел, чтобы кто-то видел его лицо. Директор, молча, поднялся. Он отпустил всех Маэстро, а сам остался на несколько минут обговорить детали с тучным инквизитором.