Немёртвые

Глава 7

— Он сбежал!

Антонис без стука ворвался в комнату Гвиг, прервав её отдых наедине с книгой. Ей изначально показалось не лучшей идеей занять Левиареля тренировками, но ни один её аргумент не был воспринят всерьёз. Антонис считал, что хорошая встряска на плацу пойдёт эльфу на пользу.

Гвиг не стала бурно реагировать на вторжение и предпочла скрыть нарастающее беспокойство, бросив на некроманта взгляд с долей презрения.

— И как же это произошло? Я, по-моему, говорила, что опасно выводить его на улицу.

— Мы довольно долго бились, надо сказать, он отличный боец. Дождался, пока я начну ему доверять и оглушил меня заклинанием. Кроме нас там никого не было. По моим подсчётам я был в отключке минут десять.

— Чудесно, что я могу сказать! — Гвиг неторопливо поднялась с кровати. — И как нам теперь быть?

Антонис потянул её за руку к выходу.

— Он наверняка отправился в город. Возьмём коней и догоним его.

Гвиг молча отправилась вслед за Антонисом. Она и сама не видела других вариантов: Левиареля надо было найти в любом случае.

Ей редко приходилось ездить на немёртвых лошадях. Гвиг`Дарр всё ещё с трепетом относилась к этим животным, а воскрешённые, они совсем не соответствовали привычному благородному образу. Больше походили на бешеных: их скорость и выносливость действительно поражали. Гвиг едва справлялась с управлением, но получалось у неё уже гораздо лучше. Случай с взятым под её контроль Леви будто оставил какой-то отпечаток в сознании. Ощущение власти, доступной некромантам, нравилось ей всё больше. Во время управления немёртвой лошадью, всадник проводил свою силу через поводья и уздечку: направлять её так было проще, чем по воздуху на расстоянии, но самой энергии требовалось в разы больше.

Как только лошадь чувствовала, что некромант давал слабину, тут же начинала мотать головой с дико горящими янтарными глазами, набирала скорость и пыталась свернуть с дороги.

Для Гвиг до сих было загадкой: что и насколько сильно могли чувствовать эти жуткие создания при общении со своими заклинателями. Иногда она нежно похлопывала лошадь по загривку, и та вроде бы немного успокаивалась. Было ли это влиянием чар, или же, животное проникалось её заботой?

Они достигли города довольно быстро, но Левиарель по пути им так и не попался.

— Главное, чтобы он не рванул на фронт за Бэлом. В этом случае у нас могут возникнуть самые большие проблемы. Остальное — не так уж и страшно. — Принялся размышлять Антонис.

— Он мог использовать портал? — Предположила Гвиг.

— Один вряд ли. Пространственная магия — довольно сложная штука. Обычному заклинателю вроде нас с тобой потребуется много сил и ресурсов, чтоб правильно разорвать пространство. Ты же помнишь, как я переносил нас в Эрнауд, а потом весь день лежал пластом. Нужно быть специалистом, а наш мальчишка точно не такой.

— Ну не заблудился же он в конце концов. Понял, что мы погонимся за ним и спрятался в лесу?

— Вот это вероятнее всего. Или его кто-то подбросил до города.

— Кто? Весь храм уже в курсе, что происходит, его бы вернули нам. — Гвиг устала перебирать варианты, и они продолжили путь.

Стражники на городских воротах сказали, что не видели никого похожего на эльфа, и Гвиг с Антонисом совсем сбились с толку. С момента воскрешения Левиареля прошло чуть больше суток, а он уже заставил их сходить с ума от беспокойства.

Антонис проклинал себя за то, что согласился на сомнительную сделку. Золото, что принесла Гвиг от Бэлриггена, так и лежало в ящике стола. Сейчас некромант думал, что дело совсем не стоило этого звенящего мешочка.

Они обошли все три въезда в Вильдерр, поспрашивали стражников и знакомых торговцев с рынка и лавочек, заглянули почти в каждую таверну. Никто не видел Левиареля, да и вообще кого-либо из эльфов. Ошибаться эти люди не могли, ведь длинные уши невозможно было скрыть ни под каким плотным капюшоном. Только магическая маскировка помогла бы Леви сойти за человека.

Время подходило уже к полуночи. Антонис чувствовал недостаток сил, которые он потратил на управление немёртвым скакуном. Гвиг`Дарр тоже выглядела утомлённой.

— Знаешь, идея Бэла умертвить этого паршивца уже не кажется мне такой плохой. — Усмехнулся он.

— Вот тут я с тобой соглашусь. — Закивала Гвиг.

Не сговариваясь, они развернули лошадей и направились в таверну “Белая кость”, единственное место, где имелись специальные стойла для немёртвых животных.

Обычно в это время таверна была переполнена гуляками, но в последние дни народ предпочитал проводить вечера дома. Лишь несколько завсегдатаев выпивали своей привычной компанией, трое стражников, видно, после работы играли в кости, да ещё пара молоденьких живых девиц пританцовывали под бренчание одинокого артиста. Гвиг и Антонис без труда нашли свободный стол. У обоих не было настроения предаваться ленивому веселью, которое царило в кабаке, как не было и особого выбора. Им необходимо было сесть и передохнуть. К тому же, как и в любой сложной ситуации, Антонис придерживался истины: время всегда будет на стороне детей Холо. Возможно, им стоило немного подождать, и Левиарель бы объявился сам.

— Знаешь, — Гвиг, пытаясь преодолеть хохот подвыпивших стражников, напрягла голос и оторвала Антониса от его мыслей. — Это так странно, но мне кажется, я хочу есть.

— Хах! От таких гонок всякое может показаться. Я бы, кстати, тоже не отказался чего-нибудь пожевать. — С этими словами он встал и направился к стойке.

Через несколько минут у них на столе стояли две кружки эля и тарелка с закусками.

Антонис сделал глоток и посмотрел в глаза Гвиг.

— Найдётся, гадёныш. Нам бы расслабиться. Родителям ведь иногда надо отдыхать от непослушных детишек.

— Идиотская шутка. — Отвернулась от него Гвиг. — Тебе не кажется, что она затянулась?

— Прости, знаю, что она тебя смущает, но мне кажется забавной. — Антонис впервые за вечер улыбнулся. Он всё сильнее ощущал, что пора перестать так сильно беспокоиться.

Гвиг ещё сердилась на то, что он не прислушался к ней и отправился с Леви на плац. Антонис не чувствовал в этом своей вины, но старался всячески задобрить подругу и убеждал, что проблема рано или поздно разрешится. Та слушала все его аргументы с большим недоверием и предпочитала не отвечать, а недовольно кивать головой и закатывать глаза.

Через какое-то время у их столика откуда ни возьмись появилась Джанис.

— Это немыслимо! Мне обязательно нужно кому-то рассказать, иначе я лопну от злости! Вы какие-то невесёлые. Я так давно с вами не виделась, и даже слухов никаких из храма никто мне не приносил. Мы по уши в работе, и понятия не имеем, что происходит со зрительской стороны. У всех только война на уме, а у нас репетиции. Мне даже пришлось прекратить встречи с тем военным.

Антонис поднял на Джанис тяжёлый взгляд и небрежно отодвинул ногой соседний стул, приглашая её сесть.

— Рассказывай сперва ты. Аж интересно стало, что же у вас там такое произошло.

Джанис, видимо, не почувствовала остроты в его словах и начала.

— В общем, у нас в театре появился новенький артист. Это уже, как вы понимаете, очень сомнительно. Подогревает этот факт то, что он чуть ли не вчера встал с алтаря!

— И как же так получилось? — Вполне искренне удивилась Гвиг.

— А вот как. Его зовут Энди. Он выступал в столице. Юный раскрывшийся талант, который за пару выступлений покорил сердца всего Леддервиля. Даже именитые критики отзывались о нём хорошо. Был убит за владение какой-то бандитской информацией. Его покровитель, директор столичного театра, решил, что талант Энди не должен пропасть, и обратился к Тессерону. Наш дорогой магистр, видимо, был наслышан об этом юноше, раз собственноручно взялся за его воскрешение. Представляешь? Тессерон сам решил поколдовать у алтаря!

— Ну я слышала, что в последние годы войны он был неплохим некромантом. — Сказала Гвиг. — Потом на искусство переключился. Он, кстати, приходил к Антонису за помощью, сомневался, что не осилит эту формулу по сохранению памяти.

— Ага. А я-то думал, зачем она ему понадобилась. — Закивал Антонис.

— Да я к тому, что этот парень резко стал для театра важнее, чем мы все! Теперь только и слышно: “Энди, Энди”. Он пока ещё не оклемался от воскрешения, и мы не можем посмотреть, насколько он там талантлив. Ходит, осматривается, не понимает и половины происходящего, и вообще раздражает!

Джанис закончила и отвесила короткий поклон.

— Не то, чтоб я просила поддержки, просто объясняю своё состояние. Да и на самом деле, просто рада, что мне есть, кому на всё это пожаловаться. Давайте уже, говорите, что случилось у вас!

— Как у тебя всё просто начинается и заканчивается! Ну что ж, слушай. Мы вместе воскресили эльфа, он сбежал искать Бэла, Гвиг скинула Золо с башни. Ничего особенного, так что, может, лучше о тебе? Что там у вас в театре? — Съязвил Антонис.

— Что? Золо… — Джанис посмотрела на Гвиг, но та нахмурилась и опустила глаза.

— Прости, я…

— Я тебя не виню! Я знала, что когда-нибудь должно было произойти что-то такое. Но… с ней ведь всё в порядке?

— Норксис позаботился. — Успокоил подругу Антонис, а после во всех красках рассказал Джанис о том, как они воскресили и потеряли эльфийского мальчика. Эта история её заинтересовала и развеселила.

— А он как? Симпатичный?

— Даже не думай об этом. — Усмехнулся Антонис. — Он молодой и дурной, мозги промыты насчёт их всеобщей ненависти к Бэлриггену. Мы хотели решить вопрос нормально, но он отказался ждать, когда Бэл вернётся, и, видимо, сам отправился его искать в надежде на то, что сможет убить заклятого врага народа.

— Ох! А ведь будет плохо, если он отправится на фронт. Он теперь полноценный немёртвый? — Уточнила Джанис.

— Именно. Мы рассказали ему обо всём, что необходимо знать, но он не особо кого-то хочет слушать. — Ответил Антонис. — Я даже не знаю теперь, где он может объявиться. Возвращаться ли нам в храм, или ждать в городе?

— Наверно, стоит вернуться к утру. — Предположила Гвиг. — Вдруг кто-нибудь из наших что-то знает, или стражники его где-нибудь перехватили и привели?

— Да его ещё не перехватишь просто так, у него боевая магия на хорошем уровне и маскировочная, возможно, тоже. Он в разведке служил. Но здесь я с тобой соглашусь, до храма дойти стоит.

— Эй! Я тоже могу вам помочь. — Вызвалась Джанис.

Ранним утром девушки верхом на немёртвых скакунах отправились в храм, оставив Антониса одного бродить по городу в поисках зацепок. Джанис отвлекла Гвиг рассказом об очередном неудавшемся романе, о ненавистном Энди и о будущей постановке. За разговорами она несколько раз теряла контроль над лошадью, и едва не вываливалась из седла. Навыки некромантии у Джанис были базовые: она могла призвать зомби, но долго управлять такими созданиями ей было трудно. Гвиг, глядя на это лишь качала головой и представляла, как ей придётся вести в храм двух лошадей и раненую Джанис, если та всё-таки упадёт. Однако обошлось без этого, и они благополучно добрались до своего дома.

После того, как Гвиг убедилась, что об эльфе никто ничего не слышал, она отправилась обратно в город. Джанис долго разрывалась: ей хотелось поскорее познакомиться с Леви, но с другой стороны, она давно не принимала ванну, и уже третий день не меняла платья. Такое для неё было неприемлемо, поэтому девушка предпочла на какое-то время уединиться в своей комнате.

Гвиг решила не торопиться, к тому же дорога от храма к городу ей очень нравилась. Лесная тишина дарила спокойствие и помогала привести мысли в порядок. Впервые Гвиг искренне поверила в великий тезис, которым руководствовались все немёртвые.

“Время всегда на твоей стороне”.

Она не желала ничего ждать в начале своего посмертия, она не почувствовала течения времени и после смерти дочери. Сейчас же она вообразила, будто где-то у неё в груди появились песочные часы. Вместо бесполезного небьющегося сердца они заняли там своё место и монотонно переворачивались, каждую минуту наполняя песком нижнюю полость. Это чувство умиротворяло и отгоняло всё беспокойство. Даже здравый смысл говорил о том, что Леви только недавно встал с алтаря, он знает далеко не всё, что необходимо. В какой-то момент у него не будет выбора, кроме как вернуться.

Гвиг вошла в “Белую кость”, где с момента её ухода почти ничего не поменялось. Антонис сидел за столом и разговаривал с Хицеем. Капитан городской стражи был одет не по форме, стало быть, позволил себе взять выходной. Гвиг присоединилась к беседующим, поприветствовав их коротким кивком.

— Ну что там? Ничего не слышно? — Спросил Антонис. — Я вот уже пожаловался Хицею на то, какие ж мы оказались с тобой глупые.

— Эй, ты не обобщай! Это не я его проворонила. В храме мальчишку никто не видел. — Ответила Гвиг. — Но я думаю, что вернётся он, никуда не денется.

Она отлучилась к стойке и вернулась с кружкой эля, такого же, какой пили мужчины. Ей нравился вкус этого простого напитка, и она с удовольствием сделала несколько больших глотков.

— Что-то ты слишком спокойна на этот счёт. — Антонис посмотрел на неё с подозрением.

— Я просто устала волноваться по каждому поводу. Мы целые сутки бегаем, как угорелые, а он, возможно, даже видит это и посмеивается над нами. Много чести этому щенку.

— Тоже верно. — Протянул Хицей. — Я понимаю, конечно, что ты чувствуешь ответственность, Антонис, но…

Договорить капитан не успел: дверь таверны с грохотом распахнулась, воздух едва ли не искрился от магического напряжения. Все посетители резко обернулись на звук. Двое немёртвых стражников с трудом завели внутрь эльфа. Гвиг сразу же заметила, что он был под действием некротических чар: шёл и двигался неестественно, а его жёлтые глаза горели знакомым огнём злости. Она слышала, что стражникам выдают специальные эликсиры, с помощью которых они могут легко поймать кого угодно и заполучить над ним контроль.

Антонис тут же рванул с места, трактирщик, будучи в курсе событий, обеспокоенно покачал головой. Гвиг, не торопясь, подошла к Левиарелю.

— Забирайте! — Сказал один из стражников. — Мы чуть с ума не сошли, пока вели его от ворот. Хотел пройти в город, хорошо, что вы предупредили, что будете сидеть здесь.

Оба солдата выглядели уставшими, одежда их была порезана в некоторых местах, а раны на руках и лице не успели зажить. Один из них потянулся вперёд, и Антонис и на мгновение соприкоснулся с ним ладонями. Гвиг поняла, что некроманту передали незримые нити, удерживающие Леви. Эльф на секунду почувствовал свободу и резко дёрнулся, но Антонису не составило труда парой жестов сковать его снова. Стражники поспешили покинуть таверну, а Леви недовольно зашипел. Двигать конечностями он не мог, но возможность говорить у него осталась.

— Значит, вы хотели таким образом поиграть в семью? — Спросил он. — Гвиг`Дарр, ты, правда думаешь, что сможешь стать для меня второй матерью?

— Ничего такого! — Резко ответила Гвиг. — Мы помогли Бэлриггену, и на нас свалилась ответственность в виде тебя. Теперь же мы пытаемся наладить с тобой нормальное общение, а ты этому всячески противишься.

— Хах! Даже сейчас ты отчитываешь меня, как сердитая мамаша. Я прекрасно знаю, что в прошлом ты потеряла семью и до сих пор страдаешь. Сама себя пытаешься убедить, что рядом со мной у тебя не просыпается материнский инстинкт?

Гвиг застыла с раскрытым ртом. Левиарель намеренно резал по больному. Специально пытался разозлить её, только вот для чего? Она не успела отойти от шока, как услышала глухой удар. Некротическое давление ослабло, а эльф повалился на пол. Антонис завис над ним с выставленным вперёд кулаком.

— Защищаешь её? Как мило. — Леви кривился от боли, но это не мешало ему и дальше язвить и смотреть на некромантов с ухмылкой. — Гулящий мужик и женщина, одержимая семьёй: ну и парочка вы! Как там говорят? Родителей не выбирают…

— Закрой свой рот! — Антонис заставил эльфа замолчать пинком в живот. — Тебя не учили, что нехорошо лезть в чужую личную жизнь? У тебя она тоже, возможно появится, и знаешь, я не стану обсуждать с тобой твой выбор, пока ты сам этого не захочешь.

— Решил хорошим прикинуться? — Спросил Леви, не поднимаясь с пола.

— А чем я плох, интересно? — Своим вопросом Антонис поставил эльфа в тупик, из которого тот вскоре выбрался.

— Чем ты плох? Ты воскрешаешь нас не спрашивая, хотим ли мы этого! Заставляешь проживать новые жизни следовать вашим законам. Думаешь, это всё хорошо? Ты лишаешь людей смерти. Такое было и с ней, — он указал на Гвиг, — и со мной. В будущем, это ждёт кого-то ещё. Что в этом хорошего?!

Некромант отвёл глаза. Гвиг уже задавала ему когда-то похожий вопрос, но так и не получила внятного ответа. Однако сейчас ей хотелось вступиться за Антониса, ведь Леви принёс неприятности им обоим.

— Не будь дураком! У мёртвых ты никак не сможешь спросить, хочет ли он ещё жить, или готов уйти на покой. Воскрешение — ничто иное, как шанс, который тебе дают. И не было ещё никого, кто бы от него отказывался.

— Да что ты! Я прекрасно знаю и о том, что ты была готова умереть, даже не вкусив этой вашей хвалёной новой жизни! — Парировал Леви, немало смутив Гвиг.

Она призадумалась на минуту, понимая, что эльф не просто прятался всё это время. Что-то повлияло на него и довольно сильно. Все обвинения, которыми он сыпал, казались неискренними. Будто бы он просто искал хоть какой-нибудь повод для ненависти.

— Где ты прятался? — Спросила Гвиг.

Леви в этот момент попытался подняться, но снова некротические чары ограничили его волю. Антонис хоть и был слегка сбит с толку, но не терял осторожности.

— Я пообщался с той самой девочкой, которую ты так бесстрастно скинула с башни.

Гвиг и Антонис переглянулись. Теперь обоим стали ясны причины его поведения.

— Ох, вот кто наплёл тебе все эти гадости! Ничего удивительного! Что ещё она тебе рассказала? — Спросил Антонис.

— Я познакомился с её сестрой, которая, как выяснилось, на самом деле брат. Она пришла проведать Золо, но я так понял, что отношения у них не очень-то хорошие. Эта Джанис — ваша подруга?

— Да. Она тебе тоже не понравилась? — Спросила Гвиг.

— Нет, с ней было приятно общаться, я удивился, почему она вообще может быть близка с вами. Конечно, было странно узнать, что когда-то это был мужчина, но ведь я не застал те времена, поэтому теперь стараюсь об этом не думать.

— А теперь объясни это Золо. Из-за чего, думаешь, началась наша вражда? — Антонис ослабил заклинание, и Леви смог встать с пола. — Идём, вернёмся в храм. Я думаю, магистрат будет рад побеседовать с тобой. Да и у нас ещё есть, что тебе рассказать. Не знаю, как ты мог настолько хорошо скрываться, но я прошу тебя больше не делать подобных глупостей. Ты и так получишь ответы на все свои вопросы без этих фокусов.

Леви пришёл в себя после заклинания и снова бросил на некромантов тяжёлый взгляд. Смотря на него, Гвиг в очередной раз поразилась, как в посмертии меняется цвет глаз. Когда она осматривала труп Левиареля, у того были светлые серо-голубые глаза. Теперь же под влиянием некромантии они стали ядовито-жёлтыми. Самого эльфа, казалось, его внешность волновала мало. Его не смущало, что на коже у него уже стали образовываться трупные пятна, которые вылечивались только специальными зельями или принятием ванн с травами.

Он ухмыльнулся и вопреки призыву Антониса подошёл к столу, за которым оставался сидел только одинокий Хицей, наблюдавший за всей драмой со стороны.

— Мы способны есть и пить? — Спросил Леви, взяв недопитую кружку. — Это эль?

— Да, можешь попробовать. — Гвиг не скрывала укора.

Леви сделал глоток и оценил свои ощущения.

— Неплохо! Раз уж у нас примирение, может, посидим, выпьем, вы познакомите меня со своим товарищем? — В голосе его чувствовалась лёгкая издёвка.

— О каком примирении идёт речь, если ты даже не удосужился извиниться? — Вскрикнул Антонис, подходя к столу. — Кстати, нашего товарища лучше запомни в лицо. Капитан Хицей — начальник городской стражи.

— Ох, вот это я влип! — Леви рассмеялся. — Теперь не так-то просто будет от вас убежать. Кстати, некромант, ты хотел знать, как я так долго никому не попался? Не просто же так я служил в разведке. Одурачить нескольких стражников и делать всё незаметно было проще простого. Главное, что я успел поговорить с Золо`Ней.

— Вот уж важность! — Гвиг отобрала у Леви свою кружку и жестом попросила официантку принести такую же. — Она наговорила тебе про нас всякой ерунды в надежде пробудить ненависть, можно сказать, воспользовалась тобой не лучше Бэлриггена. А ты как раз на это и рассчитывал. Искал поводы, чтобы с нами поругаться.

Леви недовольно фыркнул. В этот момент перед ним возникла кружка пенящегося эля, и он мгновенно занялся ей.

Гвиг не стала говорить вслух, но подумала, что возможно, общение Золо с эльфом и не было ошибкой. Девочка нашла общий язык с таким неординарным новым собратом, и это могло бы благотворно повлиять на неё. Иногда, наверно, полезно побыть в роли наблюдателя и не вмешиваться в текущие события. Гвиг промолчала и посмотрела на Антониса, вспомнив, как тот внимательно следил за её развитием и вживлением в общество немёртвых. Только теперь она смогла понять его и то ощущение, которое он испытывал, наблюдая за каждым её шагом.

Воскрешение Леви стало новой ступенью в жизни Гвиг`Дарр, новым важным переживанием и опытом, и она, в отличие от Антониса, совсем не жалела о сделке, наскоро заключённой с отчаявшимся Бэлриггеном.