Немёртвые

Глава 8

— Нам обязательно сначала заходить к Норксису? — Спросила Гвиг`Дарр, когда все четверо шли от конюшни к боковому входу в храм.

— Да, всем вместе, никуда не сворачивая. — Ответил Антонис. — Я знаю, что у тебя гудят ноги, и ты мечтаешь о ванне и о свежем платье, но сейчас надо по-быстрому отчитаться.

— Ха! По-быстрому. — Вскрикнул Леви. — Да мы, мне кажется, весь допрос там проторчим. Магистры только по одиночке все такие занятые и неразговорчивые. Как только вместе соберутся — всё! Не уйдёшь от них, пока во всех своих и чужих грехах не сознаешься.

Ниидхард по пути с восхищением разглядывал внутреннее убранство храма: роспись стен, бесконечное количество этажей и лестниц, высокие своды потолков.

— Ну как? Далеко не королевский дворец, да? — Поддевал его Леви.

— У вас здесь всё… совсем не так, как я представлял себе. Удивительное место.

— Я тоже так думал поначалу, а спустя какое-то время удивляться перестал. Привык, знаешь! Теперь всё это — мой дом родной.

Левиарель заболтался так, будто бы несколько дней до этого у него был заткнут рот. Говорил он, видимо, ещё и довольно громко: Норксис сам выскочил из своего кабинета в коридор, чтобы встретить прибывших. Магистр замер, рассматривая Ниидхарда, а Антонис не находил слов, чтобы представить его.

— Это… то, что мы нашли… — начал он и замотал головой. — В общем, созывай магистрат, рассказ будет долгим.

Норксис вернулся в кабинет, чтобы взять мантию, и, на ходу надевая её, велел следовать в зал. Затем на мгновение остановился, приложил два пальца к голове и что-то прошептал одними губами. Будучи хорошим магом, он без труда использовал телепатию для оповещения всех магистров, что находились в храме на тот момент.

Снова большой зал, снова суровые взгляды, ожидающие отчётов. Волнение накатывало всегда, когда Гвиг находилась в этом месте. Она очень хорошо помнила день, когда оказалась здесь впервые. За десять с лишним лет ничего не поменялось. Не так давно они приводили сюда Левиареля, потом Миранду. Магистров интересовал каждый новоиспечённый храмовник: они просчитывали возможные перспективы, успехи, опасности. Гвиг такой допрос крайне раздражал, но она понимала, что он необходим. К тому же, она знала большинство магистров с лучшей стороны: мудрые, вежливые и всегда готовые помочь. На собраниях они не задирали носы и сразу общались с прибывшим на равных, чтобы расположить к себе.

Гвиг посмотрела на сидящего рядом Антониса: он был сосредоточен и спокоен, видимо, в мыслях готовил речь. Леви и вовсе улыбался и что-то шептал на ухо Ниидхарду, посматривая на кого-то из магистров.

Сперва Антонис рассказал, как проходило их путешествие от начала до конца, со всеми подробностями. Магистрат всегда давал высказаться и только потом задавал вопросы. После долго слушали историю Ниидхарда. Его много о чём спрашивали, но кое-чего — возможных планов королевы, к примеру — он просто не знал. Ему тяжело было объяснить, что он в последний день потерял доверие Аренетты и теперь был не уверен ни в чём. Ситуация с Тирдасадом не на шутку всколыхнула магистрат. На месте было принято решение немедленно связаться с вильдеррским лордом, ведь изначально именно он настоял, чтобы храмовники отправились на разведку.

Норксис перехватил уставший взгляд Гвиг и предложил отпустить её и Леви с Антонисом, ведь всё самое важное они уже поведали. На этом их задание считалось выполненным.

— Наконец-то! — Гвиг быстро и небрежно скинула походную одежду на кровать и устремилась в ванную. Наблюдавший за всем этим Антонис не сразу сообразил, как на такое реагировать.

— Эм… — он сказал погромче, чтобы было лучше слышно. — Ты не забыла травяную смесь?

— Она у меня здесь хранится. — Ответил хриплый голос из-за запертой двери.

— Могу я… — некромант снова замялся.

— Что? Не слышу!

— Не против, если я присоединюсь к тебе?

— Заходи!

Гвиг и не запирала дверь, но Антонис не рискнул войти без приглашения. Оба, несмотря на усталость, были рады возможности наконец-то побыть наедине, ещё и поваляться в тёплой ванне с травами. Счастье нахлынуло ещё в коридоре, когда Левиарель скрылся за дверью своей комнаты. Его голос, говорящий всякие глупости, до сих пор звенел в головах.

Впервые они все вместе путешествовали так долго, впервые их задача была такой важной и опасной. Гвиг подумала, что как только отдохнёт, сможет снова отправиться куда-то за пределы Вильдерра. Только надо будет взять женское седло и ехать в платье. Или ещё лучше — самой научиться телепортации. Антонис ещё давно рассказывал, что это сложное заклинание, именно поэтому хороших портальщиков даже в храме единицы. С другой же стороны — Гвиг всё равно не специализировалась ни на чём особом, так что возможно, у неё получилось бы постичь это ремесло.

Она хотела поведать о своих мыслях Антонису, но вдруг почувствовала на себе движение его ладоней: сейчас он точно думал совсем о другом.

Преступников среди жителей храма было совсем немного, но темница, расположенная на самом нижнем этаже, сохранилась ещё со времён войны. Камеры для пленных переоборудовали в более просторные и удобные, чтобы в них можно было содержать немёртвых, выступивших против Законов Посмертия.

Ниидхард уже пятый день видел вокруг себя лишь пустой стол, узкую койку и тёмный коридор за решёткой. Стражники раз в день обновляли заклинания сфер. Их тусклый свет отражался в широких браслетах, которые блокировали использование любой магии. Тирадасадский военачальник прекрасно понимал, что иного исхода ждать не стоило, но всё же с каждым отдалённым звуком шагов надеялся, что кто-то придёт поговорить с ним. Из-за отсутствия поддерживающих зелий и ванн тело начинало слабеть. Однажды у Ниидхарда даже получилось уснуть, однако, именно в этот момент его мучительный отдых был прерван визитом.

Стражники ходили по-другому, это был звук совсем не их шагов.

Перед решёткой остановился мужчина, одетый в лёгкие доспехи. Вместо положенной ему магистрской мантии он носил более удобный укороченный плащ с символикой храма. Он был высок и крепок, при оружии, с завязанными в неаккуратный тугой узел густыми тёмными волосами и жёлтыми, как у всех немёртвых, глазами.

Военачальник Редгард с полминуты стоял, держась за толстый прут решётки и молча смотрел на заключённого, пока не встретился с ним взглядом. Ниидхард давно не испытывал такого счастья: последние пять дней тянулись, казалось, дольше, чем всё его посмертие. Он встал с койки и чуть было не кинулся вперёд, но сдержался, увидев, как магистр неторопливо поворачивает ключ в замке.

Редгард вошёл в камеру и протянул узнику склянку со знакомым зельем. Ниидхард кивнул в знак благодарности и тут же выпил всё содержимое. Мгновенно стало лучше: тело медленно наполнялось энергией, ткани восстанавливались.

— Твоя королева… — Неторопливо начал магистр. — Ты же знаешь, чего она хотела на самом деле?

От упоминания об Аренетте Ниидхард помрачнел.

— Вы спрашивали меня об этом много раз. Я же говорю, что сам перестал что-либо понимать в тот день, когда уехал с вашими.

— Да, но ты высказал замечательные домыслы, которые многое прояснили. Мы собрали совсем чуть-чуть информации и поняли, что провокация, действительно, должна была дать серьёзный толчок к началу войны.

— Это очевидно. — согласился Ниидхард.

— Также ты утверждал, что лично тебе об этом было ничего не известно, и королева ни к какой войне не готовилась, верно?

— Конечно, она не готовилась, потому что я сдерживал её и не допустил бы введения войск куда-либо. Именно поэтому она решила пойти в обход, чтобы война сама нашла меня и загнала в угол.

— Как же ты так просчитался? Был так к ней привязан, глаз с неё не сводил, и упустил из виду самое главное. — В тоне Редгарда послышалась издёвка.

— Я не стану этого отрицать. Это, действительно, моя грубая ошибка. Я только теперь начал понимать, что обманывал сам себя, стараясь видеть в Аренетте лишь хорошее. Я закрывал глаза на некоторые вещи, не придавал значения её причудам, а она, в свою очередь, очень хитро и незаметно вела к тому, чего хотела. Скажи, командующий, ведь она этого добилась? Гердейлия сама нападёт на Тирдасад?

— Вряд ли. Я не буду от тебя ничего скрывать: наш юный лорд Вильдерра озадачен, с него требуют отчётов из столицы, и завтра он туда отправится. Доказать нашу непричастность будет сложно. Дело даже не в некроманте, который это всё устроил. Дело в той отраве, которую когда-то зачем-то создал ты. Знал же, что копаешь себе могилу, из которой будет не выбраться. Она могла убить тебя на месте, неужели уровень вашего доверия был так высок?

— Настолько же высок, насколько бесполезен. Только я доверял ей всё без остатка. Аренетта лишь делала вид, чтоб завлечь меня и поменять моё отношение к войнам. Сколько бы я ни объяснял, она не понимала, потому что не видела настоящую войну своими глазами.

Ниидхард сел на свою койку, обхватив голову руками. Самодовольное лицо королевы вновь всплыло в памяти. “Убей их” — полушёпотом говорил сладкий голос. Ниидхард представил, что бы было, выполни он приказ. Убийство вильдеррских посланников стало бы ещё большей ошибкой, чем побег из родного Тирдасада.

— Если ты не избавишься от своей привязанности, я никогда не выпущу тебя отсюда. Ты же это понимаешь? — Редгард подошёл ближе и пристально взглянул на пленника.

— А ты хотел меня отпустить? — Удивился Ниидхард.

— Я не знаю. Доверия к тебе, как ты понимаешь, ни у кого нет. С другой стороны — ты один из нас, и это нельзя отрицать. Если уж ты самовольно нам сдался, то, наверное, рассчитываешь на тёплое место в храме, ведь так?

— Ни на что я не рассчитываю. Просто сбежал, поджав хвост, от всех своих обязанностей, от королевского двора, от войны. Может, она была права? Может, лучше было пойти на Гердейлию и достойно отобрать кусок земли? Но у меня не укладывается в голове возможность такого успеха.

— Даже если у вас и был шанс победить, то вряд ли можно было бы считать это успехом. Против ведьм скорее всего попросили бы выйти нас. Ты сам помнишь, что такое живые против мёртвых.

Ниидхард закивал. Вильдеррский военачальник продолжал пристально смотреть на него, будто пытаясь что-то вычитать во взгляде одного глаза. Вдруг косая улыбка тронула его губы.

— Представь, если бы всё случилось, мы бы с тобой встретились уже совсем при других условиях. Кажется, у меня появился ещё один интерес, чтобы быстрее отпустить тебя на волю.

— Хочешь дуэль со мной?

— Да. Я думаю, ты станешь интересным соперником.

— С радостью выйду против тебя, как только мне дадут возможность.

— Я постараюсь ускорить процесс. — Редгард, продолжая улыбаться, вышел из камеры и закрыл решётку на ключ. — А знаешь, даже если магистрат будет против твоей свободы, я всё равно возьму то, чего хочу. Пока что попрошу передать тебе ещё несколько зелий.

Шаги военачальника быстро стихли в тёмном коридоре. Ниидхард отдалённо слышал, как перекинулись парой фраз стражники.

Его заключение растянулось ещё на несколько дней, и всё время он думал лишь о том, как успокоить свои мысли и принять случившееся. По дороге в Вильдерр было проще: его спутники постоянно отвлекали разговорами. Здесь же, оставшись в одиночестве, Ниидхард снова погрузился в отчаяние. Вспоминались счастливые дни, когда Аренетта только и думала, как бы закатить очередной светский бал, или шумный городской праздник. Тогда весь дворец решал проблемы украшения залов, стиля нарядов, готовил заклинания для фейерверков и репетировал танцы. Мирная жизнь в Тирдасаде была прекрасной и, как Ниидхарду казалось, ничего в этом укладе не требовалось менять. Однако взбалмошной королеве, похоже, наскучили и праздность, и наука, которую та любила не меньше. Да и её престарелая мать всё никак не желала прощаться с короной.

Ниидхард тряс головой, чтобы откинуть мысли, которые возвращались к нему снова и снова. Редкие отдалённые шаги в конце тюремного коридора заставляли его вздрагивать, но быстро затихали. Он ждал хотя бы того, что пообещал ему Редгард — дуэли с ним. Искусный бой ведь не всегда предполагал вражду: дружеские поединки среди военных были обычным делом. Руки заскучали по мечу, а тяжёлые антимагические браслеты ещё больше напоминали Ниидхарду о его беспомощности. Он снова подумал, что неплохо было бы вздремнуть, но очередной звук шагов разогнал все посторонние мысли.

— Ты готов, отбросив все свои страхи и сожаления, стать полноценным жителем храма? — Голос Редгарда прозвучал громко, вселяя решительность.

— Да! — Ниидхард поднялся и подошёл к решётке.

— Тогда идём. Сперва ты ещё раз встретишься с магистратом, подпишешь кое-какие бумаги. Поначалу тебе придётся потерпеть меня. Подчиняться чужим командирам ты не привык, но иного выхода мы пока не видим. Первое время я послежу за тобой, а потом — как пойдёт.

Ниидхард не возражал и против такого. Сейчас его пугало лишь то, что он не раскрыл ещё всех своих секретов, которые могли в скором времени сами выползти наружу. Редгард же ну никак не располагал к себе в качестве доверенного лица. Оставалось лишь пустить всё на самотёк и ждать того, что невозможно было предугадать.