Немёртвые

Глава 11

Гвиг`Дарр была взволнована и вместе с тем слегка раздражена. Её смущало то, что некоторые события в её-то возрасте всё ещё могут случаться с ней впервые. До сегодняшнего дня она никогда не бывала на шумных городских гуляниях. Ярмарки заезжали в северные деревни, но тогда её интересовали в основном торговцы и уличные артисты. Представления циркачей очень нравились Лорен, а сама Гвингельда всегда была занята поиском чего-нибудь полезного среди привозных товаров. Однако ей никогда не приходилось участвовать в танцах на площади. Люди со всего города соберутся там, и ей явно будет неуютно.

Раньше она танцевала на сельских праздниках в местной таверне или во дворах соседей. Односельчане знали, что Гвингельда Даркслейн умела и любила веселиться, но в посмертии она стала совсем другой. Храмовники точно удивятся, если увидят суровую и мрачную Гвиг`Дарр, лихо отплясывающую посреди площади и подпевающую артистам из “Янтарного ока”.

Джанис как-то показывала ей некоторые простые движения. Когда Гвиг попыталась их повторить, ноги у неё стали будто каменные. Попроще были парные медленные танцы. Пару раз её даже по-дружески приглашали на такие, но может ли быть, что кто-то сегодня протянет ей руку? Стоило ли надеяться, что Антонис позвал её на праздник, имея конкретные цели? Гвиг хотелось, чтобы это было именно так, но она прекрасно понимала, что не стоит цепляться за надежду. За все годы знакомства она ни разу не почувствовала, чтобы он проявлял к ней хоть какой-то романтический интерес. Могло ли вот так внезапно что-то поменяться?

Так или иначе, Гвиг собиралась на праздник, и не важно, с кем в компании, но выглядеть ей хотелось безупречно. Она осмотрела вещи, висящие в шкафу и, недолго думая, достала чёрную юбку с кружевным узором по низу и кремового цвета рубашку. Этот с виду простой наряд, дополненный корсажем поверх рубахи, давно полюбился Гвиг. Она надевала его на все важные мероприятия и выходы, потому что именно в нём чувствовала себя комфортно и уверенно. В более нарядном платье был риск привлечь слишком много внимания, а что-то совсем будничное смотрелось бы неуместно.

Одевшись, Гвиг вернулась к зеркалу и задалась вопросом, что же делать с волосами? Обычно она ходила с распущенными, украшенными с одного боку маленькой драгоценной для неё костяной заколкой. Стоило ли красиво завить или заплести их ради праздника? Гвиг прикинула несколько вариантов, помотала головой и оставила всё так, как было. Разве что стоило немного причесаться. Она только взялась за гребень, как в дверь её комнаты раздался громкий стук.

— Ма-а-м! Ты готова?

Гвиг усмехнулась. Она до последнего запрещала себе обманываться и испытывать материнские чувства к Леви, но он совсем не понимал её смятений. Эльфу понравилась придуманная кем-то шутка, и он, забыв свои изначальные обиды, часто звал Гвиг и Антониса своими вторыми родителями. Да и поведением он иногда напоминал капризного ребёнка.

— Войди. Я почти собралась.

— Отлично! — Леви по-хозяйски плюхнулся на кровать. — Тебе не нужна помощь? Может, шнурки затянуть, или ещё что?

— Нет, спасибо, с этим я уже справилась.

Гвиг повернулась к нему, продемонстрировав, что шнуровка была спереди, и особой силы ей не потребовалось. Затем она вытащила из ящика несколько маленьких баночек, решив, что над лицом надо немного поколдовать.

— Зачем тебе краситься? Ты и так хороша, разве нет? — Спросил Леви без капли лукавства.

— Я никогда уже не буду такой красивой, как хотелось бы, но это, — Гвиг приподняла руку, в которой было зажато сразу несколько кисточек, — хоть как-то делает своё дело. Контуры становятся ровнее, глаза выразительней. — Она умолчала о том, что сейчас буквально повторила слова Джанис, когда та знакомила её с основами макияжа. — Знаешь, как я удивилась, когда узнала, что для немёртвых придумана специальная косметика!

— Всё равно не понимаю. Ну или просто не привык. Эльфийки вообще не красятся. Разве что артисты или девчонки из домов удовольствий.

— Ты сравни эльфийских женщин и человеческих! — Гвиг рассмеялась. — Есть дамы, которым не повезло родиться красавицами. Им всякие эти краски просто необходимы.

— То есть, если вдруг я встречу прекрасную девушку, то скорей всего, её красота будет обманом? — С досадой воскликнул Леви.

— Не обязательно. Тут как получится. Да и смотря что является красивым в твоём понимании. Конечно, на эльфийских принцесс не рассчитывай, но в городе, да и в храме полно симпатичных девушек, ты и сам их видел. Может, даже сегодня тебе повезёт с кем-то познакомиться

Антонис ждал их на улице, одетый непривычно нарядно, пребывавший в хорошем настроении, он улыбался, насколько умел это делать при своём суровом характере. Глядя на него и на Леви, Гвиг`Дарр почувствовала себя не в своей тарелке. Снова эта странная игра в семью выбивала её из колеи. Пока мужчины о чём-то разговаривали, она отстала от них на пару шагов и держалась позади, погрузившись в свои мысли.

— Ты не в настроении? — Обернулся к ней Антонис.

— Да всё в порядке. Просто задумалась. И немного волнуюсь: я никогда не бывала на таких праздниках.

— Я тоже! Ну, на ваших, по крайней мере. — Леви подхватил её под руку. — В Деламионе всё было по-другому. Знаете, людские ценности раньше казались такими странными, низменными. А теперь я смотрю и понимаю, что всё не так уж плохо. Хотите я научу вас эльфийским танцам?

— А они чем-то отличаются от наших? — Спросил Антонис.

— Да. Я недавно видел несколько пар в таверне — совсем не то! Мы часто замечали, что у людей всё как-то… как-то опошлено что ли. Даже в танцах: вы слишком сильно прижимаетесь друг к другу, движения резкие — совсем не романтично! Смотрите!

Леви выскочил вперёд и протянул руку Гвиг. Она растерялась, но приняла приглашение. Ситуация показалась ей забавной: почему бы не поучиться танцам посреди тракта, прямо перед праздником? Рука эльфа оказалась не сильно больше её собственной, да и сам он был довольно миниатюрным. Зато проворства ему было не занимать: он закружил Гвиг в танце, и ей сразу стало понятно, как нужно двигаться.

— Видишь, партнёры держатся на расстоянии вытянутой руки. — Попутно объяснял Леви. — Мы должны видеть друг друга, поддерживать зрительный контакт. Эльфы ценят красоту, поэтому даже в танцах важнее не прикасаться, а любоваться, понимаете? Шаги шире, но плавнее. И на поворотах не торопимся!

Его руки были маленькими и холодными, и от прикосновений к плечам и ладоням Гвиг почувствовала себя неловко. Однако она тут же поняла саму себя. Это всего лишь танцы, и смутил её вовсе не Леви: она на миг представила на его месте Антониса. Ведь это он позвал её на праздник, и скорей всего намерен пригласить танцевать. Гвиг взглянула на некроманта. Он стоял и, похоже, внимательно следил за движениями и слушал инструкции.

Леви завершил очередной пируэт и отпустил Гвиг, а после все трое продолжили путь под рассказы эльфа о том, как отмечали семейные и народные праздники в Рауделле…

Проходя по улицам, Гвиг не могла узнать преображённый Вильдерр. Всё вокруг пестрило флагами и гирляндами, в центр стекались толпы. От привычной мрачности не осталось и следа. Город, скрывавший внутри стен тысячи секретов немёртвых, жуткий для всех путешественников, город, про который рассказывали страшные сказки детям, преобразился до самого обычного. Сегодня Вильдерр стал очередной остановкой передвижной ярмарки.

На площади громко играла музыка. Люди столпились возле сцены, где сегодня артисты “Янтарного ока” выступали бок о бок с приезжими. В стороне расположились палатки: местные таверны приготовили выпивки и закусок для всех гостей праздника. Чуть поодаль стояло несколько торговых прилавков. Гвиг сперва предложила заглянуть туда, и не зря. У странствующих купцов нашлись некоторые травы, которые не росли в Вильдерре. В местных лавках их можно было достать за высокую цену, а качество оставляло желать лучшего.

Леви, увидев кого-то в толпе, покинул названых родителей ещё до прогулки к торговцам. За несколько дней его пребывания в храме он успел не только наделать много шума и пощекотать нервы некромантам, но и обзавестись знакомствами. Гвиг надеялась, что этот праздник только укрепит его желание остаться в Вильдерре и начать новую жизнь. Тоску по родному дому он и так сможет перекрыть встречами с родной матерью.

Закупившись редкостями, они с Антонисом поспешили найти место недалеко от сцены. Несмотря на то, что уже вечерело, вокруг было жарко, Гвиг кожей чувствовала тёплый воздух, нагретый дыханием живых. Сцена была озарена цветными сферами. В их свете ловкие акробаты показывали своё мастерство. Гвиг засмотрелась на них, когда её плеча коснулась тяжёлая рука Антониса.

— Я отойду вон к той палатке, возьму нам выпить. Не уходи никуда отсюда, а то потом я тебя не найду.

Она кивнула и продолжила смотреть на трюкачей. Не прошло и минуты, как её снова потревожили. Кто-то в шутку закрыл ей ладонью глаза. Рука была тёплой, а над ухом она услышала тихое хихиканье: так мог смеяться только способный дышать.

— Бэл! — Она схватила эльфа за запястье.

— Угадала! Как дела? Антонис оставил тебя одну и сбежал?

— Надеюсь, что нет. — Гвиг приподнялась на цыпочки и посмотрела в сторону палатки. — Вон он, стоит в очереди за вином.

— Ну, тогда мы его ещё долго не увидим. — Самодовольно усмехнулся Бэлригген.

Гвиг обернулась и посмотрела на него. В руках эльф держал наполненную деревянную кружку. Сам он был нарядно одет и даже распустил обычно собранные в хвост золотистые волосы. Однако Гвиг достаточно хорошо знала Бэла. Она не могла не заметить, как эльф внимательно изучал толпу, будто надеялся увидеть кого-то конкретного.

На сцене после трюкачей появилась Джанис и ещё две девушки из “Ока”. Под громкие возгласы своих поклонников они начали петь одну известную балладу. Гвиг и Бэлригген замолчали, но дослушать артисток им не удалось. Растолкав стоявших вокруг людей к ним подошла живая девушка. Гвиг была уверена, что нигде не встречала её раньше, а вот Бэлригген поменялся в лице. Невысокая, одетая довольно вызывающе, она посмотрела на эльфа, презрительно скривив губы. Сложно было сказать что-то о её естественной красоте: довольно плотный макияж скрывал все возможные недостатки, тёмно-русые волосы струились волнами по бледным открытым плечам.

Незнакомка окинула обоих оценивающим взглядом и спросила:

— А где Антонис? Вы же его друзья, наверно, знаете, пришёл он сегодня, или нет?

Гвиг замерла и не смогла ничего сказать: что-то внутри у неё перевернулось. Бэлригген отвёл глаза в сторону, а затем нашёлся и ответил девице в её же дерзкой манере.

— Весьма неожиданная встреча! Антонис задержался у торговцев. Скоро должен подойти.

Незнакомка развернулась и, ничего больше не спрашивая, бросилась прорываться через толпу к лавкам.

Со сцены лился прекрасный голос Джанис, люди шумели, а для Гвиг`Дарр время будто остановилось. Мысли переполнили голову. Ей хотелось выпустить весь их поток, мигом освободиться от накативших сомнений и страхов, но они плотно засели в глубоко внутри.

— Даже не поинтересуешься, кто она? — Спросил Бэлригген со своей привычной усмешкой.

— Ну и кто же? — Медленно и тихо прохрипела Гвиг.

В таком шуме её слова можно было разобрать только читая по губам, однако эльф быстро сообразил, в чём дело. Он хотел было ответить, но тут сквозь живую стену людей к ним пробился Антонис. Он протянул Гвиг кружку и не сразу понял, почему та не заметила этого. Она всё ещё стояла в ступоре, борясь со своими домыслами и очень слабо слышала, о чём говорили рядом.

— Маргарет вернулась. Она искала тебя. Только что я отправил её к торговым палаткам. — Выложил Бэлригген, похлопав друга по плечу.

— Что?! — Воскликнул Антонис. — Лучше бы ты сразу сказал, где я, было бы меньше шансов, что снова случится что-нибудь дряное. Чего ей надо?

— Нам она этого, разумеется, не сообщила.

Антонис рванул с места.

— Я надеюсь, что это не займёт много времени. По-моему, пора объяснить этой стерве, что в Вильдерре её больше не ждут.

Бэлригген проводил его взглядом, а Гвиг к тому времени оттаяла и обнаружила, что в руках у неё, оказывается, была кружка с вином. Она сделала большой глоток.

— Немыслимо! Позвал меня сюда, чтобы я одна тёрлась в этой толкучке, а сам побежал за какой-то девкой?

— Да. Всё именно так, как ты и сказала. — Развёл руками Бэлригген. — Только это правда, что лучше бы поговорить с ней сейчас.

— Да меня это разве волнует? Ты видел её? Какой мужик вообще откажется от такой, когда она сама за ним бегает?

Эльф рассмеялся. В это время на сцене возник Нойтимар, директор “Янтарного ока” и объявил, что сейчас его артисты продемонстрируют мастерство танца, и будут рады, если зрители их поддержат. Заиграла быстрая музыка, и люди возле сцены тут же образовали свободное пространство. Все желающие повыскакивали вперёд и принялись отплясывать, стараясь повторять движения профессионалов.

— Послушай, Гвиг, неужели я должен объяснять тебе всё, как ребёнку? Антонис уже и сам давно понял, что пора завязывать с такими дамочками. Да, у него их было много, но он знает, что даже если решил отпустить прошлое, не факт, что это самое прошлое так легко отпустит его.

— Лысый пень! — Гвиг скалилась и нервно отхлёбывала из кружки.

— О, как давно я от тебя этого не слышал! — Заулыбался Бэлригген. — Гвиг, знаешь, ты ведь хороша. И она, я не спорю — тоже, если не говорить о характере. Но сама представляешь, что с ней станет уже лет через двадцать. Антонис даже узнать её не сможет, а ты будешь всё так же хороша. В этом ваше преимущество, не мне об этом рассказывать.

— Знаю. Я вот так вот “хороша” уже сколько? Десять… почти одиннадцать лет! И только сейчас он, весь такой из себя решительный, мечта всех женщин храма, согласился куда-то меня позвать. Хотя я всегда была рядом!

— Да, да, всё так. И все те же одиннадцать лет он был для тебя “лысым пнём”, а тут вдруг ты начала ревновать.

— Я… что?! — Гвиг злобно взглянула на Бэлриггена, осушила кружку и занесла руку, в последний момент передумав швырнуть посудину в эльфа.

— Да, давай её сюда. — Он забрал кружку и развернулся. — Я принесу нам ещё вина.

— Ха! Ты тоже сейчас уйдёшь и бросишь меня одну? Даже не знаю, что сказать, для тебя у меня нет обидного прозвища! Что же делать?! — Всплеснула руками Гвиг.

Вкус вина на языке был приятен, но Гвиг немного разочаровалась, что она, как и все немёртвые, не могла запьянеть. Вокруг было уже довольно много еле стоящих на ногах людей. Все они стекались к сцене и вливались в общий хоровод. Но тут музыка стихла и Нойтимар объявил, что следующий танец будет медленным. Гвиг стало ещё паршивее. Основная масса народа разошлась, а все желающие поделились на пары. Первые аккорды дали начало движению: толпа танцующих была похожа на вязкую массу, которая медленно перетекала и перемешивалась в какой-то гигантской кадке. Гвиг подумала, что в лабораториях храма можно наблюдать подобные картины. В этот момент кто-то взял её за руку. Снова тёплая ладонь.

— Позволит эта прекрасная дама слегка унять её негодование? — Спросил Бэлригген.

— О! Эльфийские танцы? Я теперь умею, меня Леви научил.

— Боюсь, для такого тут не хватит места. Да и музыка не совсем подходящая. — Эльф крепко сжал её в объятиях и медленно закружил, чётко следуя ритму.

Они влились в общий поток, Гвиг приободрилась и сосредоточилась, не позволяя себе сделать неверное или просто неловкое движение. Бэлригген вёл так легко и умело, как будто занимался танцами всю жизнь. Внезапно он наклонился и стал говорить ей прямо в ухо.

— Я не уверен, но догадываюсь, что откуда-нибудь он за нами наблюдает.

— С чего ты взял?

— Просто ощущение такое. Он видел, что я остался с тобой, и теперь это беспокоит его гораздо больше, чем та сумасшедшая баба.

— Тогда чего же он…

— Её надо остановить и выдворить из города. Года три назад она сама бросила его, подняв на смех, и вышла замуж за какого-то столичного толстосума. Не имею понятия, чего ей понадобилось теперь, но нам достаточно знать, что нрав у неё склочный. Может выкинуть что угодно и никого не постесняется.

— Три года..?

Гвиг едва не споткнулась, когда подумала об этом. Она всегда знала, что у Антониса постоянно что-то происходило в личной жизни, но никогда не вдавалась в подробности, считала, что это не её дело.

Они сделали ещё один круг, и музыка смолкла. Артисты начали что-то говорить, поэтому народ снова потянулся ближе к сцене. Гвиг и Бэлригген смогли вернуться на прежнее место, но в этот раз встали ближе к палатке с вином и даже успели взять себе по кружке.

— Зачем ты мне всё это рассказал?

— Подумал, что тебе станет лучше, а то ты была прям сама не своя.

— Да всё со мной нормально.

— У них не всё было гладко. — Решил продолжить Бэлригген После небольшой паузы. — Может, тогда он и начал понимать, что пора заканчивать с живыми…

— Ага, долго я ещё это понимал! — Раздался голос Антониса позади. Судя по всему, он не был обижен на друга. — Как много ты успел ей рассказать? Про бабулю тоже?

— Нет ещё, но, видимо, и это мне стоит сделать за тебя? — Бэлригген отчего-то засмеялся и посмотрел на Гвиг. — Так вот, бабушка этой девки лет семьдесят назад была очень даже ничего, и Антонис крутил с ней, не зная, что когда-то у неё подрастёт такая внучка. Ещё один мерзкий факт и доказательство вашей несовместимости с обычными людьми. А знаешь, что самое примечательное во всей этой истории? Он, — эльф ткнул пальцем в сторону Антониса, — никогда ни о чём не жалел.

Некромант отвёл угрюмый взгляд в сторону. Гвиг криво усмехнулась, не зная, что ответить. Она не удивилась: Антонис был известен своими беспорядочными знакомствами, но от этого совсем не казался ей отвратительным. Такая же ситуация сложилась и с Джанис, которую Гвиг считала самой близкой подругой.

Тем временем на площадь опустилась ночь. Вокруг театра и в палатках усилили сияние сфер. Все трое молчали, устремив взгляд на сцену. Джанис пела в дуэте с каким-то юношей. Гвиг могла лишь догадываться, что это и был тот самый Энди, про которого та недавно рассказывала. Они гармонично смотрелись рядом и, кажется могли бы, как минимум, сыграть на сцене красивую пару. Гвиг задумчиво смотрела на них, слушала и не сразу осознала, что начала подпевать: текст был ей знаком. Антонис и Бэлригген о чём-то говорили, но она перестала их замечать. Краем глаза она уловила, как эльф дёрнулся, увидев кого-то около палаток, и сорвался с места.

— Я скоро вернусь! Давайте, как раз по пути возьму вам ещё вина! — Он выхватил из рук друзей пустые кружки и скрылся в толпе.

Тем временем поющие на сцене сменились, и снова заиграла медленная музыка без слов. Антонис развернулся и встал прямо перед Гвиг, пристально глядя ей в глаза.

— Сегодня ты танцуешь только с эльфами?

— Да меня больше никто и не звал. — Пожала плечами Гвиг.

Внутри у неё всё клокотало, но она старалась не выдавать того, как сильно нервничала. Антонис требовательно протянул ей руку, и она приняла приглашение.

Гвиг было нетрудно понять, почему именно в его объятиях она почувствовала такое сильное волнение. По всему телу бежали мурашки, в груди что-то сжалось, казалось, что если бы её сердце могло биться, то сейчас оно бы колотилось как бешеное. Она почувствовала себя живой. Вот ещё минуту назад закоченелым трупом стояла и смотрела на сцену стеклянными глазами, а теперь будто бы в неё вдохнули жизнь. Антонис прожигал её взглядом, а ей от смущения хотелось спрятаться. Казалось, что некромант чего-то ждал, и Гвиг, не понимая, просто плыла по течению танца. Несмотря на плавную музыку, Антонис делал довольно резкие развороты и поддержки. В финале Гвиг слегка прогнулась в спине назад, а он наклонился и на какое-то ничтожное мгновение коснулся её губ своими, после чего быстро выпрямился и замер на месте. Теперь уже Гвиг пристально смотрела в жёлтые горящие глаза некроманта. Тот нахмурился, как будто бы сам не понимал происходящего.

— Ты… — Гвиг не могла подобрать слов.

— Я, кажется… поторопился. — Проговорил Антонис, глядя по сторонам. — Мне не стоило так опрометчиво поддаваться моменту.

— Что?!

Между ними повисла пауза, и никто не стремился её нарушать. В этот миг голос ведущего объявил, что это был последний танец, и праздник окончен. Гвиг и Антонис пропустили момент, когда толпа вокруг них начала двигаться. Большинство людей направилось к широкой улице, отходящей от площади. Только когда Гвиг толкнули во второй или в третий раз, она оттаяла и поняла, что пора уходить, пока её не затоптали. Антонис, тоже сообразил слишком поздно. Мимо них прошла кучка каких-то пьяниц, затем мамаша, тянущая за руки двух детей, в итоге — нескончаемый поток живых и немёртвых не позволил Гвиг понять, как она потеряла Антониса в толпе. Она тоже двинулась в сторону улицы, всё ещё всматриваясь в прохожих, но не находя вообще никого знакомого.

Когда, наконец, вокруг стало свободнее, Гвиг ещё раз огляделась, но безрезультатно. Её мысли в тот момент представляли из себя частичку хаоса. Она с трудом поняла, в какую сторону ей нужно идти, и быстро зашагала к воротам.

По дороге через лес в храм возвращался народ. Некоторые здоровались с Гвиг, а она отрешённо кивала им в ответ. Внезапно кто-то догнал её, но она даже не сразу это заметила. Звонкий голос раздался откуда-то снизу:

— Я всё видела!

— И что будешь с этим делать? — Равнодушно спросила Гвиг.

После того, как она скинула Золо с башни, ей всё меньше хотелось вступать с девочкой в перепалки.

— Ну как же! Поделюсь со всеми печальной историей о безответной любви несчастной женщины к своему некроманту.

— Ну да, всем же так интересна моя личная жизнь. — Усмехнулась Гвиг. — Прикрываясь чужими проблемами, ты никогда не решишь свои собственные, Золо.

— Какая-то ты сегодня слишком серьёзная, неужели, я и правда тебя задела? Если хочешь знать, Антонис…

— Не хочу! Мне не интересно, куда он пошёл, ясно? Поторопись домой, тебя-то уж явно нигде не ждёт кавалер.

— Скучная ты. — Фыркнула Золо и удалилась, оставив Гвиг в одиночестве.

Комнату освещала тусклая сфера, предметы бросали на стены причудливые тени. Гвиг ходила из стороны в сторону, пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок. Она перевернула часы на алтаре и на минуту застыла, глядя, как песок пересыпается из верхней полости в нижнюю. В голове звучали обрывки фраз сегодняшнего дня.

— Лысый пень! — Раздалось в полумраке её тихое шипение. — Чёрт его разберёт, чего ему надо.

Она отошла от алтаря и упала на кровать. В ящике тумбочки лежала стеклянная баночка со снотворным. Гвиг достала её и стала крутить в руке. Маленькие таблетки пересыпались внутри и издавали звук, напоминающий детскую погремушку.

Гвиг хотелось уснуть и забыть всё, что произошло. Пальцы уже крепко захватили пробку баночки, когда в дверь комнаты постучали. Это оказалось слишком неожиданным и пугающим. Гвиг резко вскочила с кровати, отставив пузырёк на тумбочку.

Ей хотелось сейчас увидеть кого угодно: Джанис, Леви, пусть даже вредную Золо`Ней, но только не Антониса. Хотя было слишком очевидно, что пришёл именно он. Гвиг открыла дверь резким движением и, нахмурив брови, пристально посмотрела на своего гостя.

— Мы не смогли толком поговорить… — медленно начал некромант, — а Золо уже всем рассказывает про нас какие-то небылицы. Ты позволишь войти, или оставишь меня стоять на пороге?

Гвиг молча отошла с прохода, а после закрыла дверь на задвижку. Повисла тишина. Антонис, похоже, обратил внимание и на пересыпающийся песок в часах, и на баночку со снотворным, но ничего не сказал по этому поводу. Гвиг, скрестив руки на груди, встала перед ним.

— Да, мы с ней встретились по пути в храм, но я думала, что отбила её желание сплетничать. Эх… Только вот с каких пор тебя волнуют её выходки? Ты об этом хотел со мной потолковать?

— Нет же! — Антонис уверенно взял Гвиг за руку. — Она говорила, что ты страдаешь от неразделённых чувств. Я даже на какой-то момент испугался, что так и есть, а потом понял, что ты бы до такого не дошла, тем более в случае со мной.

Гвиг ещё сильнее сдвинула брови. Ей ужасно хотелось отпустить что-то язвительное, но она понимала, что лучше бы дать Антонису договорить.

— Гвиг`Дарр, могу ли я предположить, что эти чувства действительно тебя тревожат? И… веришь ли ты, что они могут быть взаимны?

Желание сказать колкость только усилилось. Гвиг оскалилась, гнев внутри неё вскипел с новой силой. Этот излишне вежливый тон совсем не шёл небрежному и чёрствому Антонису.

— Хочешь, чтоб я тут растаяла от твоих сладких речей и неумелых признаний? Или тоже сейчас скажешь, что поторопился?!

— Не жду ничего подобного, но знаешь, — по взгляду Антониса было видно, что это противостояние его увлекло. Он напряжённо улыбался, а жёлтые глаза заблестели. — Я намерен “поторопиться” снова. Остановишь меня?

Гвиг при всей обиде заставляла себя не думать о плохом. Одиннадцать лет они сближались друг с другом, с большим трудом приходили к пониманию. Она совершала безумства, а Антонису приходилось переживать последствия вместе с ней. Он учил её всему, делился своим талантом и стремился пробудить интерес к некромантии. Он постоянно твердил, как она была ему дорога. Неужели во всей этой истории могло найтись место обману?

Остановить некроманта было ещё возможно, но Гвиг не стала сопротивляться и ответила на поцелуй. Она чувствовала, как Антонис нервничал: его руки немного дрожали, он слишком сильно прижимался к ней, будто боялся упустить. Однако минуты тянулись, и Гвиг уже меньше хотелось язвить, ругаться и сомневаться.

— Знаешь, — Антонис внезапно прервался. — Бэл верно сказал: я никогда ни о чём не жалел. И сейчас я чувствую начало чего-то нового, очень сложного, но и об этом жалеть не буду.

— Ты ещё не наговорился? — На Гвиг снова накатила волна взбешённости. — Сейчас сделай так, чтоб не пожалела я!

Некромант слегка отдалился, и снова встретился с ней взглядами. Всё это время они ни на миг не разнимали рук, но тут его пальцы потянулись к её груди и схватились за завязку корсажа.

— Можно? — Вопрос прозвучал с вызовом, и Гвиг, не отрывая взгляда от жёлтых огоньков напротив, молча кивнула.

Конец второй части.