Неожиданная реальность

Глава 7

Ридж

Как только выхожу из детской комнаты, Рейган бежит ко мне и смыкает свои руки вокруг моей талии. Я крепко обнимаю её. Стараюсь не позволить ей увидеть, как я чертовски напуган и подавлен, но это же моя младшая сестра. Она знает меня слишком хорошо.

— Ты сделал это, Ридж. Что бы тебе ни понадобилось, — говорит она тихо, только для моих ушей.

— Как ты, сын? — спрашивает папа, заставляя Рейган освободить меня от ее хватки.

Я смотрю на своего отца и вижу человека, который научил меня играть в футбол, разговаривал со мной о девчонках, научил строить, что впоследствии стало моей работой, и взял на себя семейный бизнес. Клянусь, что буду таким же отцом, как он.

— Я-я, на самом деле, не знаю. Я имею в виду, это просто... Слишком много всего, чтобы осмыслить, — честно говорю я.

Он кивает.

— Он похож на тебя, — говорит отец.

Я улыбаюсь, потому что тоже это заметил.

— Да.

— Он прекрасен, Ридж, — добавляет мама.

Это особенность моей семьи - ОЧЕНЬ много любви и поддержки. Они даже не спрашивают, действительно ли он мой ребенок. Они согласны со всем тем, что я сказал, и они здесь для меня, неважно, что мне может понадобиться.

— Он выглядел таким крошечным, пока ты держал его, — говорит Сет рядом со мной.

Я поворачиваюсь взглянуть на него.

— Он и есть такой маленький. Это безумие, мужик. Я чувствую, что могу сломать его или ещё что-то.

Парни смеются на это.

— Тебе что-нибудь нужно от нас, брат? — спрашивает Тайлер. Другие кивают, давая понять, что они здесь для меня и сделают всё, что мне может понадобиться.

— Чёрт, если бы я знал. Как дела на объекте у Эллена? — спрашиваю у них.

— Обо всём позаботились. Мы все доделали, убрались на объекте и подготовились завтра идти на работу к Уильямсам, — объясняет Марк.

Вот когда я заметил, что все они одеты в рабочие ботинки и футболки с надписью "Beckett Construction". Они, должно быть, приехали сюда прямо с работы.

— Спасибо. Я-я думаю, мне нужно пойти проверить Мелиссу. Она уже должна была отойти от наркоза.

— Мы принесли тебе еду, — мама шагает ко мне, чтобы обнять.

Я оборачиваю руки вокруг нее и борюсь с эмоциями, угрожающими меня затопить. Маменькин сынок однажды — маменькин сынок всегда. Затем думаю о своём сыне и Мелиссе. Она должна очнуться. Она нужна ему. Она нужна мне. Я не смогу все сделать сам. Мы, может, не будем вместе, но кто знает, что ждёт нас в будущем?

Папа держит пакет с едой. Беру его и киваю в благодарность.

— Мы собираемся остаться здесь ненадолго. — Мама смотрит на моего сына и улыбается.

— Мы собираемся пойти и принять душ, но скоро вернёмся, — говорит Кент, указывая на рабочие ботинки и грязные джинсы.

— Вам, ребята, не нужно возвращаться. Теперь остается только ждать.

— Тогда мы подождем, — пожимает плечами Сет.

— Прогуляйся с нами несколько минут. Свежий воздух может принести пользу, — присоединяется к разговору Тайлер.

Я быстро прощаюсь с родителями и сестрой и следую за парнями на улицу. Делаю глубокий вдох и задерживаю дыхание, прежде чем вдохнуть.

— Какое-то безумное дерьмо, — нарушая тишину, говорит Марк.

— Мне ли этого не знать, — это как один из фильмов, которые любят смотреть мама и сестра на телеканале Лайфтайм.

— Если тебе что-нибудь понадобится, мужик, то дай нам знать, — предлагает Кент.

— Просто позаботьтесь об управлении офисом. Я не могу даже думать об этом сейчас.

— Мы поняли тебя. Я возьму колоду карт или что-то типа того, когда вернёмся, — говорит Сет.

— Ребята, вам на самом деле не нужно сидеть здесь. Нет смысла всем пятерым сидеть и смотреть на неё.

— Хорошо, будем сидеть посменно. Я вернусь позже, — заявляет Тайлер. — Вы, ребята, — указывает на других трёх друзей, — можете взять следующие смены, — наконец, он смотрит на меня, — скоро увидимся.

Я неохотно соглашаюсь. Каждый из них по очереди быстро обнимает меня и похлопывает по спине.

Я стою на ступеньках и неторопливо размышляю обо всём, когда слышу, как меня зовут. Медленно открываю глаза и вижу Стефани.

— Ты в порядке? — спрашивает она.

Три дня. Прошло три дня с тех пор, как сказал ей, что я здесь. Знаю, мы не вешали никаких ярлыков на то, что происходило между нами, но три дня?

— Все хорошо, — даже не заморачиваюсь на дальнейшее объяснение.

Она осматривает меня и видит, что физически я действительно в порядке.

— Ты не отвечал на мои звонки и СМС.

— Я был занят.

— Что происходит, Ридж? Ты действительно веришь, что он твой?

Я рассказываю ей о Мелиссе, о нашей совместной ночи. Говорю ей о ночи, когда было её праздничное мероприятие, и заканчиваю сегодняшним днём, когда у меня родился сын. Я излагаю только суть, но ничего не утаиваю.

— И ты повёлся на эту девчачью историю? Ты хоть уверен, что ребенок твой? Я имею в виду, да ладно, Ридж. Ты только вдумайся. Сколько женщин пытаются захомутать мужчин этим "я беременна"? Я думала, что ты умнее.

Что. За. Чёрт.

— Он мой, — проскрежетал я. Конечно, мы ещё ждём результаты теста на отцовство, но он похож на меня, и я просто знаю, что он мой сын.

Она уставилась на меня так, как будто пытается разгадать меня. Она не найдет то, что ищет. Он мой сын; моя интуиция никогда не ошибалась раньше.

— И что дальше, ты просто собираешься поиграть в папочку?

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свои нервы. Она испытывает мое терпение.

— Это не гребаная игра, Стефани. Я - отец. У меня есть сын.

— Не могу поверить, что ты повёлся на это дерьмо! Ты действительно хочешь быть связан ребёнком с девушкой, с которой провёл одну ночь?

— Да! — рычу я. — Он мой. Я буду в его жизни независимо от моих отношений с его матерью. Его мама, кстати, сейчас лежит на больничной койке и борется за свою гребаную жизнь!

Стефани качает головой, как будто мои слова самая сумасшедшая вещь, которую она слышала.

— Удачи с этим. Позвони мне, когда всё это дерьмо утихнет, и мы сможем быть вместе.

Бля, с меня хватит.

— Этого не случится.

— Что, если у тебя есть ребенок, то мы не можем встречаться?

— Мой сын не имеет к этому отношения. Я не хочу тебя.

Она делает шаг ко мне и проводит пальцем по груди.

— Ты уверен в этом? Почему тогда я единственная, к кому ты возвращался?

К черту все!

— Ты была частью пари, — грубо отвечаю ей, — ребята, бл*ть, поспорили со мной, что я не смогу оставаться с одним человеком на протяжении трёх месяцев. Конечно, мы хорошо провели время, но не стоит рассчитывать на большее. Ты была их выбором. — Я пожимаю плечами, давая ей понять, что она не имеет значения для меня.

— Пари? — потрясённо спрашивает она.

— Да. Забирай свою "я лучше всех" поганую сущность и проваливай отсюда. Даже если бы между нами было что-то большее, это невозможно для меня с тем, кто не принимает моего ребёнка.

— Ты даже не знаешь, твой ли он! — кричит она.

— Уходи! — мой голос низкий и угрожающий. — Я больше не хочу тебя видеть. Он мой, а ты - нет. Сейчас же уходи и забудь мой номер.

Я отворачиваюсь и топаю вверх по лестнице, мне нужно проверить Мелиссу, а потом навестить сына.

— Ты ещё пожалеешь об этом, Ридж Беккет! — кричит она меня. — Я не буду ждать тебя, когда всё это вылезет тебе боком.

— Да, бл*ть, скатертью дорога, — бормочу под нос. Я не утруждаю себя обернуться и заговорить с ней, просто продолжаю идти, как будто не слышал её тупую тираду.

На этаж Мелиссы я поднимаюсь на лифте. Тишину в её палате нарушают только звуки пиканья оборудования. Подтянув стул к её кровати, я аккуратно беру руку Мелиссы в свою. У нее никого нет, только я и наш сын. Думаю о своей семье, о своих друзьях, которые были здесь для меня сегодня и последние три дня. С её стороны никого нет. Насколько она, должно быть, одинока.

— Эй, Мелисса, — говорю тихим голосом, — ты хорошо справилась сегодня. Он идеален и такой крошечный. — Хихикаю я. — Когда держу его, он такой маленький в моих руках. Я почти боюсь сломать его, но медсестры уверяют меня, что этого не случится, — я аккуратно глажу большим пальцем её запястье. — Ты должна сейчас очнуться. Мне нужно, чтобы ты боролась и вернулась к нему.

Вот когда до меня доходит, что нужно принести его сюда. Может быть, если он будет находиться с ней в одной палате или лежать на её груди, это поможет вернуть её. Черт, не имею гребаного понятия, о чем сейчас говорю. Просто знаю, что они сказали, будто она может все слышать. В таком случае

хочу, чтобы она знала, что он здесь, и дать ей причину, мотивацию открыть глаза.

— Я собираюсь пойти вниз, в детскую комнату, и принести нашего мальчика. Он должен увидеть свою мамочку, даже если она Спящая красавица. Скоро вернусь, — поднимаюсь и целую её в лоб, прежде чем покидаю палату.

Когда дохожу до детской, останавливаюсь у окна и смотрю на него. У меня не занимает много времени найти табличку с надписью "Ребенок Нокс" и мирно спящего под ней моего сына. Хотя это чертовски пугает меня, но я не могу дождаться, чтобы снова подержать его.

Я провожу браслетом, который даёт мне доступ в детскую комнату из зала ожидания, по считывающему устройству. Сообщаю девушке на посту медсестры, что хочу принести сына к его матери. Она ни о чем не спрашивает, только просит показать браслет. Предполагаю, что история Мелиссы, её комы и меня, ничего не знающего о ребенке, быстро распространилась по всей больнице. Каждый любит хорошую историю.

— Привет, папочка, — медсестра, которую я не видел прежде, приветствует меня и катит кроватку с моим сыном. — Время покушать этому маленькому парню. Вы можете сделать это здесь, или я могу пойти с вами в палату к маме.

У меня такое чувство, что это не стандартный протокол; они, должно быть, увидеть, что у меня нет опыта обращения с младенцами или хоть какого-то представления, как о них заботиться. Они жалеют меня, но я благодарен за это.

— Мы можем сделать это там? Я просто хочу, чтобы он был рядом с ней. Думаю, что это может помочь. — Провожу пальцами по волосам. Знаю, что это маловероятно, но мне нужно, чтобы она очнулась.

— Конечно, — она грустно улыбается.

Я наблюдаю, как она отмечает в карте наш уход и говорит остальным, где она будет. Открыв дверь, мы наталкиваемся на Рейган и Тайлера.

— Мне пришлось спорить с мамой. Она хотела вернуться первой, но папа помог убедить её, что ей нужен хороший ночной сон, потому что, когда ты привезёшь малыша домой, тебе понадобиться любая помощь.

Привезу его домой? Я смотрю на медсестру.

— Он чувствует себя хорошо. Если так будет продолжаться, то мы сможем выписать его уже завтра. Однако, прежде чем его забрать, вам необходимо доказать своё отцовство. Это может занять ещё день или два, — объясняет она.

Я киваю, надеясь, что эти результаты придут быстро.

— Вы можете держать его здесь так долго? Я имею в виду, вы не отправите его в приют или что-нибудь ещё, верно? — спрашивает Рейган.

Её слова режут без ножа. Письмо Мелиссы проносится у меня в голове.

— Нет, делайте все, что нужно, чтобы ускорить тест. Мне плевать, сколько это будет стоить, но он не окажется в гребаной системе, — рычу я.

Рейган кладёт руку мне на плечо.

— Прости, я не должна была ничего говорить.

— Всё нормально. Как правило, мы привлекаем органы опеки, и ребенок отдаётся на патронатное воспитание. Однако у вас есть смягчающие обстоятельства. Врач уже отправил анализы на отцовство, мама ещё здесь — всё это покупает маленькому парню несколько дополнительных дней, — уверяет она.

— Видишь? — говорит Тайлер. — Всё хорошо, мужик. Куда ты направляешься?

Знаю, что он пытается отвлечь меня от того факта, что мой сын может попасть в систему. Даже несколько дней - это слишком долго, когда у него есть семья, которой он нужен. Он нужен мне — его отцу.

— Хм... Мы забираем ребёнка, чтобы проведать Мелиссу, — говорю им.

— Она очнулась? — глаза Рейган оживляются.

— Нет, но говорят, что если даже человек в коме, он все равно может слышать происходящее вокруг, поэтому я подумал, возможно...

— Отличный план. Тайлер и я заскочили в магазин и купили кое-какие вещи, одеяла, сумку для подгузников, памперсы - все тому подобное. — Она показывает на сумку, которая висит у неё на плече.

— Мы можем все побыть там? — спрашиваю медсестру.

Она, ухмыляясь, подмигивает.

— Я вижу только двух людей, не так ли? Двух людей, которые собираются быть спокойными, тихими и не мешать пациенту. Я ничего не знаю.

— Вы слишком добры. — Тайлер подмигивает ей в ответ.

В любое другое время я нашел бы это забавным. Ребенок начинает суетиться.

— Он должен поесть. Давайте отнесём его маме, ладно? — любезно спрашивает медсестра.

Я киваю, и мы втроём следуем за ней к лифту.