Непогашенная свеча

Глава 16

В Небесном Доме было людно. Пожалуй, до меня только сейчас дошло в полной мере, что означает слово «бал». Оно означало нечто такое, к чему я в принципе не должен был иметь никакого отношения. Я — и бал! Хм… А неплохо звучит. И даже смыслы какие-то новые вкрадываются, несмотря на тринадцатипроцентное различие лингвистических баз.

В том зале, где мы обедали в компании троих Кенса и одного Наллана (да упокоит Земля его душу), уже было не протолкнуться. Откуда-то звучала музыка, хотя музыкантов я не видел. На свободном пространстве в центре зала кружились несколько пар. Остальные либо смотрели, либо беседовали. Многие сидели за практически пустыми столами, цедя вино из фужеров. Тут собрались, как я понял, всякие знатные дядьки и тетки из кланов Земли и Воздуха. Зеленых волос я пока ни у кого не видел. Ну да и откуда им взяться? Логоамар староват отплясывать, Сиек-тян нам только коридор проложила, а остальные маги Воды, прибывшие на корабле, были, как я понял, не особо родовитыми. Свита, охрана, группа поддержки — что-то такое.

Зован немедленно куда-то слинял, Кадес повлек Авеллу на танцпол, или как там оно культурно называется. Остались мы с Натсэ. Встали тихонько в стороне, не зная, куда приткнуться. Музыка и голоса звучали не так громко, и я решился на очередную попытку поговорить:

— А тебе точно хотелось сюда приехать?

Не верх гениальности, но с чего-то надо начинать.

— Ага, — коротко ответила Натсэ, кого-то высматривая в толпе. «Кого-то», да… Может, этот полудурок воздушный отравился каким-нибудь деликатесом и сейчас презренно удобряет землю где-то далеко отсюда? Вот было бы неплохо.

— Тогда почему ты так… — Я замялся, не зная толком, что хочу сказать.

— Почему я «так» — что? — На прямой взгляд она не пошла, но покосилась.

— Я ведь пытался тебе объяснить, что никуда тебя не предавал. Я над этим кретином просто посмеялся, а он этого не понял.

— Что смешного в просьбе выгравировать на подарке надкушенное яблоко? Символ поруганной невинности.

О-бал-деть. Зашиби меня скала академии, что ж я творю-то?! Что подумал обо мне Искар? Небось, решил, что я ему Натсэ прямо на матрасе в голом виде сюда приволоку!

— Понимаешь, в моем мире этот знак…

Я осекся, будто натолкнувшись на стену. В мыслях-то такие слова, как «смартфон», обыгрывались без проблем, но вот сказать вслух…

— В общем, это знак одной… Одного мастера, м-да… Он делает очень популярные вещи, вроде этих вот зеркал. И многие люди за такое вот изделие готовы буквально душу продать. Я вот и пошутил сам для себя. Я не знал про поруганную невинность.

Натсэ отвернулась. Похоже моя речь её не особо впечатлила. Да и шутка, как я уже сейчас понял, была дурацкая. Привык за годы интровертного существования сам с собой разговаривать. А тут все-таки люди кругом, надо проще быть.

— В общем, извини, — сказал я.

— Мы всё ещё здесь, — был ответ.

— Я думал, что ты меня простила, еще ночью…

— С чего это ты так думал?

Вот, уже «ты», неплохо.

— Ты ведь оставила записку!

Натсэ повернулась ко мне с широко раскрытыми глазами.

— Мортегар! В каком из возможных миров слово «козёл», написанное на листе бумаги, означает «я тебя прощаю»?!

Да, Мортегар, хороший вопрос. На самом деле это просто великий вопрос. Давай послушаем, что ты скажешь, мне самому интересно. О, ты молчишь? Хм, странно, а почему ты молчишь? О, да ты — это же я! Ну прости, прости, как-то вылетело из головы. Ладно, давай вместе попробуем спасти ситуацию, ты и я. На счет «три». Раз, два…

— Сэр Мортегар! Я так рад видеть вас и вашу прелестную спутницу. Надеюсь, подарок пришелся вам по сердцу? Я отыскал лучшего гравера на Летающем Материке.

Искар. Человек по имени «Вовремя». Стоит, лыбится, мразь такая. Красивый весь из себя. Небось думает: ну и дикие же нравы у этих «кротов», что они на магических безделушках надкушенные яблоки гравируют.

— Надкус не с той стороны, — огрызнулся я. — Взаимно очень рад встрече.

— Вы позволите мне на некоторое время увести вашу красавицу?

— Если она того хочет…

Я стоял и смотрел, как она уходит. Искар держал Натсэ за локоть и, наклоняясь, что-то шептал ей на ухо. А мне, в моё мыслительное ухо, шептал Лореотис: «Не надо спрашивать у девушки, чего она хочет, Мортегар! Надо просто брать — и делать. И только если ее меч войдет тебе в брюхо глубже, чем на сантиметр, сдай назад и спроси, что не так».

Если бы я был таким крутым…

Что ж, зато я теперь в абсолютно привычной среде. Кругом куча людей, которые знают, чем заняться, а я болтаюсь среди них, бесполезный и бессмысленный. Здравствуй, школа, Осенний бал, и все прочие увлекательные внеклассные мероприятия. Впрочем, отличие все-таки есть. Тут, вон, бухло свободно подается.

Я сдернул с подноса у пробегающего мимо слуги бокал, залпом его осушил и решительно двинулся к столу. Бухнувшись рядом с каким-то беловолосым мужиком, я почти из-под носа у него взял графин красного и налил себе еще. Эх, маловаты бокальчики. Это ж сколько телодвижений придется осуществить, пока напьешься до потери сознания.

— Тяжелый день, сэр Мортегар? — вежливо осведомился мой сосед.

Я повернулся к нему и постарался взять себя в руки. Плюс один в копилку гениальных поступков сэра Мортегара. Я, оказывается, в наглую завалился рядом с Агносом, главой клана Воздуха. Еще и графин подрезал. Снова как будто голос Лореотиса раздался: «Не в кабаке сидишь!».

— Э… Да, простите, — пробормотал я и на всякий случай быстро выпил еще бокал.

— Когда выдался тяжелый день, вино — плохой советчик, — миролюбиво сказал Агнос. — Я бы порекомендовал хороший дистиллят, маги Воды его отлично готовят. Действует быстро, успокаивает надежно, плюс — поутру ясная голова. Если не перебрать, конечно. Обратитесь к Сиектян, думаю, она вам поможет. Вы все-таки друг другу не чужие. А иметь в Хранилище бутылочку такой полезной жидкости — это никогда не повредит.

«Дистиллят»? Это что, они водку так называют? Или спирт? Пожалуй, у цивилизации, сделавшей ставку на магию, есть действительно интересные перспективы. «Смартфоны», вон, уже изобрели. Еще немного — додумаются до волшебных экранов, показывающих магические передачи, до безналичного расчета, ядерного оружия… Хотя до последнего уже додумался Мелаирим. Интересно, он-то на что в итоге рассчитывает? Если всё будет так весело, как расписывает Лореотис… И почему я такой нелюбопытный, а? Так, вот прямо сейчас запишу в расширенную память: «Узнать, какую выгоду хочет получить Мелаирим от конца света». Ох ты ж… У меня теперь две расширенных памяти? Земляная и Огненная. Интересно, а заметки из одной в другую можно переносить? И еще бы хотелось видеть сортировку по папкам…

— О чем задумались? — поинтересовался Агнос, про которого я вообще забыл.

— Обо всём, — признался я. — Ничего не могу с собой поделать. Мысли в голове вообще не держатся.

— Да в вас пропадает маг Воздуха! — засмеялся Агнос. — Про нас нередко говорят: ветер в голове.

Здесь, за столом, музыка гремела очень громко, и приходилось наклоняться, чтобы друг друга расслышать. Кажется, Агноса это тоже напрягло. Он протянул руку к пустой стеклянной тарелке, которая стояла перед ним, коснулся края, и… Музыка как будто переместилась в другую комнату. Причем, танцующие ничего не заметили. Для них, видимо, всё звучало, как и раньше.

— Перенаправление звуков, — пояснил Агнос. — У нас очень интересная магия, сэр Мортегар. Захотите вторую печать — не торопитесь подставлять руку Логоамару. Подождите год.

— Это вот прямо официальное предложение? — отважно спросил я, поскольку вино успело проложить дорожку к голове.

Агнос пожал плечами:

— Если хотите. Это один из самых ценных даров, которыми клан может отблагодарить. А вы, похоже, собираетесь оказать нам немалую услугу. Быть может, даже череду немалых услуг. Опять же, будет значительно проще, если вы сами будете прилетать к нам, когда придет время. Отправлять Летающий Материк за одним человеком — это немного чересчур, даже если этот человек особенный.

Он прищелкнул ногтем по тарелке, и музыка сменилась на более веселую. Уставшие пары покинули танцпол, их место заняли другие.

— Это оттуда? Из тарелки? — заинтересовался я.

— Что, музыка? Ну да. Звук парит в воздухе. Его можно поймать и удержать. У меня хорошая коллекция, которую я собирал всю жизнь. Множество талантливых музыкантов, великолепных оркестров. Большинства уже нет в живых, но стоит захотеть — и вот они. Звучат. Играют. Как будто стоят рядом.

Обалдеть, что называется. Глава клана Воздуха подрабатывает ди-джеем на вечеринке. Я засмеялся было, но смех застрял у меня в горле, когда я увидел Натсэ. Она… танцевала. С Искаром. Музыка была слишком динамичной, и они особо друг к другу не прижимались, но они были вместе! Двигались в едином ритме. Смотрели в глаза друг другу. Она смеялась!

Как бы я хотел в этот момент, чтобы рядом была Сиек-тян… Да нет, плевать мне на ее поцелуи. Дистиллята бы… Грамм пятьсот. А лучше — тысячу, чтоб наверняка.

— Большое спасибо за интересную беседу, господин Агнос, — печально сказал я и встал, потянув с собой графин.

— Э, нет! — Агнос выдернул графин у меня из руки. — Только дистиллят, юноша. Запомните. Не доверяйте печали вину, у него коварная душа. Доверьте их лучше прекрасной даме.

Мига не прошло, а я уже понял, о чем он говорил. Ко мне шла сияющая Авелла.

— Сэр Мортегар! — Она протянула мне ручку в белой перчатке до локтя. — Вы не окажете мне любезность на следующий танец?

В голове уже неплохо шумело, и я даже не испугался. Взялся за руку, позволил меня куда-то тащить… Только вот одна загвоздка.

«Эй, Ардок! — позвал я мысленно. — А у тебя случаем нет в загашнике каких-нибудь там навыков деревенского плясуна, или вроде того?»

Есть. Но лучше не надо.

Да, пожалуй. Если я пущусь вприсядку, это будет эпично. И что же делать? По ходу, надо сдаваться.

— Авелла! — сказал я на ухо, спрятанное в белокурых локонах. — Я танцевать не умею.

— Правда?! — обрадовалась она. — Здорово! Тогда позвольте вас пригласить на Воздушный Вальс. Господин Агнос! — закричала она ди-джею. — Если вас не затруднит — Воздушный Вальс, пожалуйста!

Что еще за Воздушный Вальс? Какого… А-а-а, она уже вытащила меня на площадку! Ну, теперь поздно объясняться, пора лажать, да по-полной.

— Просто держите меня, вот так, не отпускайте! — сказала она, положив одну мою руку к себе на талию, а другую сжав тонкими пальчиками. — Пока мы в одном потоке — ничего страшного, но на всякий случай — очень крепко!

— Так, а делать-то чего? — воскликнул я.

— Ничего! — рассмеялась Авелла.

И вдруг одновременно произошли две вещи. Музыка оборвалась на полуноте, заиграла другая. И мы взлетели.

Неприличное слово не вырвалось у меня изо рта только потому, что рядом была Авелла. В её присутствии я до сих пор не то чтобы робел, но как-то внутренне облагораживался, что ли.

Мы вознеслись под самую люстру и закружились. Я не разбирал уже, где заканчивается музыка и начинается свист воздуха в ушах, только что есть силы прижимал к себе девушку, разлука с которой в этот момент означала для меня если не смерть, то пару-тройку переломов как минимум.

— Сэр Мортегар, — услышал я её спокойный голос. — Отстранитесь немного. Между танцующими должно быть расстояние.

Так. Отстраниться. Сейчас. Сила воли, сила воли, где ты там у меня? Не вижу. Может, у Ардока? А, ладно, нет силы воли — буду работать на идиотизме. Уж этого-то добра навалом. Помирать так помирать.

Я ослабил хватку, Авелла подалась назад, и мы со стороны, наверное, начали более-менее напоминать вальсирующую пару, а не унесенных ветром перепуганных подростков.

Пируэт за пируэтом, вверх, вниз… Голова кружилась. Я сфокусировал взгляд на лице Авеллы. Ее улыбка привычно меня зачаровала, и тошнота улеглась.

Вдруг Авелла скользнула в сторону. Правая моя рука соскользнула с ее талии. Мы просто держались за руки, но я не падал, хотя сердце, кажется, пропустило пару тактов. Авелла стремительно провернулась вокруг своей оси, подол платья разметался. Миг — и она опять в моих руках, опять мы кружимся. Снизу послышались хлопки и одобрительные возгласы.

— Вы хорошо себя чувствуете? — спросила чуть запыхавшаяся Авелла.

— А почему мы опять на «вы»?

— Я постоянно путаюсь! В обществе нужно обращаться на «вы», даже если муж и жена, иначе неприлично. А я почти всю жизнь прожила в обществе. Я не оскорблю вас, если попрошу не замечать, когда я сбиваюсь?

— Только если пообещаешь меня не ронять!

— В этом я могу поклясться.

Выйдя из очередной фигуры высшего пилотажа, Авелла опять исполнила свой пируэт, а потом… Отпустила мою руку.

Я висел в воздухе один. А она — кружилась рядом, воздев руки, похожая на балерину. Секунда, две, три… Авелла остановилась в полупоклоне, протянув ко мне ладонь. Я за нее схватился и, под угасающую музыку мы, медленно кружась, опустились на пол.

Зал взорвался аплодисментами. Авелла встала рядом со мной, плечом к плечу, и поклонилась. Я, увлекаемый ее рукой, повторил движение. Перед глазами плыли улыбающиеся лица магов Воздуха. Кажется, я увидел госпожу Акади. Она смотрела на меня, как мать на сына, которым гордится. Кажется, так на меня никто и никогда не смотрел…

Интересно, знает ли госпожа Акади, что произойдет год спустя между мной и ее дочерью? Наверняка. Если уж Авеллу предупредили, она не могла не рассказать матери. Вот и как мне ей теперь в глаза смотреть?..

— Благодарю вас за танец, сэр Мортегар, — сказала Авелла.

Ее ладонь задержалась в моей достаточно, чтобы я сообразил, что следует сделать. Неуклюже коснулся губами перчатки. Авелла улыбнулась мне и упорхнула.

Я завертел головой. Уже играла другая музыка, уже собирались другие танцующие. Натсэ… Где она? Я не видел ни ее, ни Искара. Надо полагать, воздушное шоу ни разу не помогло мне заслужить прощение.

Бредовое ощущение радости и праздника испарилось. Понурившись, я побрел сквозь толпу. Мне что-то говорили, пожимали руку, хлопали по плечу. Я им чего-то кивал, а сам искал место, где можно спрятаться, какую-нибудь укромную нору… А, вот, дверь на лоджию. Хм… Лоджия на первом этаже. А почему бы и нет?

Я толкнул стеклянную дверь, вышел и вдохнул прохладный воздух. А чего он такой прохладный, спрашивается? Вроде ночи теплые стоят… Наверное, маги Воздуха тут и климатом рулят. Только вот запашок какой-то странный…

— Поздравляю вас, — услышал я и вздрогнул.

Оказывается, на лоджии я был не один. Тут уже стоял Тарлинис и курил трубку, глядя в глубину сада, тонущего в темноте.

— Спасибо, — сказал я на всякий случай и подошел к перилам. Лучше уж терпеть одного Тарлиниса, чем целую толпу.

— Воздушный Вальс, — ответил Тарлинис на вопрос, которого я не задавал. — Это что-то вроде проверки из трех этапов. Первый этап — взлет. Не испугался — второй этап: одна рука свободна. Выдержал — третий: стоишь в воздухе без поддержки. Тот, кто выстоял весь Вальс до конца, заслуживает уважение клана. Его принимают как равного. Он может взять жену из дочерей клана. Может совершать визиты на Материк.

Помолчав, Тарлинис выбил трубку и добавил:

— Когда-то мы с Акади исполнили нечто подобное. Жаль, что я часто забываю это чувство.

Я молчал. Во-первых, мне хотелось помолчать, а во-вторых, я все равно не знал, что говорить. Было еще и в-третьих. Я случайно посмотрел вверх и влево и увидел на лоджии второго этажа беседующую пару. Да, было темно, но, как говорят, зорко одно лишь сердце. Там стояли Натсэ и Искар.

Тарлинис направился к выходу в зал, но задержался. Смерил меня взглядом через пенсне и сказал:

— Я не знаю, как к вам относиться, сэр Мортегар. Честно, от всей души — не знаю. Мне, кажется, было бы проще смириться, если бы вы были самым обыкновенным безродным и женились на моей дочери. Тогда я бы спокойно вас ненавидел. Но пока не определюсь, я бы предпочел не относиться к вам никак. Надеюсь на понимание.

И он ушел. Дверь открылась и закрылась. На миг стала громче слышна музыка, и вновь приглохла. Я еще раз посмотрел влево. Пара стояла. Я опустил взгляд вниз, на цветочные клумбы…

Чья-то длинная рука медленно, почти нежно обхватила меня, прижав руки к туловищу. Не успел я дернуться, как горла коснулось лезвие ножа, острого, как бритва.

— Спокойнее, сэр Мортегар, — произнес тихий, ласковый мужской голос. — Вы не успели бы ничего сделать, даже если бы были магом десятого ранга. Просто слушайте, а когда я попрошу — отвечайте. Коротко и внятно. И никто из нас не останется разочарованным встречей. Как вам такое предложение?