Невеста по контракту, или Избранница герцога

Глава 25

Почему–то теперь мне становится страшно не за Клемондского, а за всю ситуацию в целом. Куда я ввязалась? Здесь явно творится что–то нечистое. Причём, если статуэтка в офисе падала три раза, а бед с герцогом приключилось только две, то еще одна впереди. И что–то очень боязно по поводу того, какая она будет. Тут и на меня рикошетом попадает.

Приключения в городке с ярой поклонницей герцога я не рассматриваю, как опасность, и даже внезапное появление кареты, едва не наехавшей на нас, тоже не рассматриваю. Стили управления транспортными средствами, к сожалению, у все разные, единого эталона никто не придерживается, да и он официально не принят, это факт.

По той же логике можно, конечно, и падение кареты Артура в реку считать чистой случайностью, и я бы так, возможно, смогла подумать, всякое бывает, колесо было плохо прикручено, неровная брусчатка на мосту, мелкие камни никто не убрал, но! Плохо прикрученное колесо — это уже намек на преднамеренное покушение на жизнь Клемондского и мою за компанию. Да и его кучер ускакал, бросил нас.

Странностей хоть отбавляй.

А сейчас, цветок этот опасный, его ведь не в каждой ботанической лавке можно приобрести, нужно хорошенько озадачиться, чтобы купить его себе легально. Да и нелегально тоже не дело двух дней.

А, может, дело во мне сейчас было? Может, это был мой подарочек? Мадам Клемондская, кажется, не слишком жаждет заиметь невестку, либо хочет на эту роль кого–то своего.

И она, недавно узнав, что сын решил остепениться срочно выписала себе опасное растение на дом? Просто на всякий случай.

Что ж, и такое может быть на самом деле. Подвалы в этих больших поместьях буквально бесконечны, можно спрятать уйму всего. У родителей дом раза в два меньше, и то столько зерна помещается, что и самим хватает, и на круглогодичную продажу остается.

А если мадам Клемондская сама выращивает цветочки? У всех свои увлечения, у этой женщины вполне может быть в фаворите ботаника опасных растений.

В любом случае, вопросов все больше, а ответов как не было, так и нет. Герцог–то по–прежнему темнит.

— Грейс, ты не могла бы перестать ходить из стороны в сторону, присядь и доешь спокойно. Наш завтрак не отравлен, у меня в кольце заговоренный камень, он бы сообщил о проблеме, — подает голос Клемондский.

— Лучше бы твой камень об опасных растениях предупреждал, — произношу рассеянно. — Кстати, почему он не сработал?

Кажется, нащупывается любопытная нить нестыковки.

— Потому что он лишь на пищу настроен, — тяжело вздыхает Клемондский. — Ты присядешь? Говорю же, устал я от мельтешения.

— Но ты ведь плохо видишь! Или это была уловка была для домашних? — подхожу поближе и машу рукой прямо перед лицом у герцога.

— Я сказал, что у меня пелена, — отвечает он снисходительно, — причем, белая. И пелена — это не простыня, и уж тем более не нечто темное, как ночь. Так что да, я разливаю движения на светлом фоне. Присядь, пожалуйста, голова побаливает после произошедшего, трудно мне на тебя смотреть.

— Так не смотри, — упрямо отвечаю, но все же занимаю место возле Клемондского. — Артур, что происходит? Я понимаю, что уже вошла в игру, и мне из нее не выйти, только если не устранит кто, что тоже вполне возможно в нашей реальности.

— Никто тебя не будет устранять, — он хмурится, — я не позволю. Я же сказал, ты в безопасности.

— Я вижу, — киваю, — ты сам–то не особо в безопасности. А мы, между прочим, в твоем родовом гнезде! Где ты полноправный хозяин и наследник! И с тобой произошел этот странный случай. Не первый, кстати.

— Простая случайность, — отмахивается Клемондский, — с кем не бывает.

— О да, с кем не бывает! Дай–ка подумать, наверное, со мной! Со мной ничего подобного не было! — произношу с чувством. — Да и с огромным количеством других людей тоже, Артур! Представь себе, да.

— Твой сарказм прекрасен, но давай оставим его для общения с моей матушкой.

— Кстати, где она? Я думала, первая явится смотреть на труды свои праведные. И зачем ты выгнал лекаря? Возможно, он бы продолжил твое лечение с другими каплями.

— Моя мать с утра в отъезде, а капель мне хватило одних. По поводу трудов, может, ты и права, может, цветок был не для меня, а я тебя невольно спас? — Клемондский выдавливает из себя полулыбку. — Может, это с тобой проблемы, а я лишь спасаю тебя, кто знает, — пожимает он плечами.