Невыносимая шестерка Тристы

Двадцать

два

Оливия

Я провожу ножницами по ткани, делая короткие надрезы, но день взял свое, и я дергаю инструмент, двигая лезвием до тех пор, пока не остается огромный разрез прямо посередине.

— Сукин сын, — выплевываю я, поднимаясь с пола и вытирая пот со лба.

Черт.

Я хватаю рулон ткани со стола и начинаю распутывать, отмеряя еще.

Клэй никогда не расскажет обо всем по собственному выбору. Она планировала прожить жизнь с Каллумом или кем-то подобным, потому что так выглядит идеальная жизнь.

Я знаю это. Всегда знала. Но, боже, ужасно видеть ее в чьих-то объятиях. Я не ожидала, что это будет так ужасно.

Я почти уверена, что она не обняла его первая, но в конечном итоге она выберет именно его. Этого бессердечного, высокомерного придурка, который нанимает людей, чтобы они думали за него. Он не знает, какая она.

Но затем нерешительность охватывает меня. Не так ли?

Клэй действительно горяча в постели, мое эго даже не принимало во внимание, что ей когда-нибудь будет так же хорошо с кем-то другим. Я думала, мы будем только вдвоем.

Вряд ли. Кто-то другой прижмет ее к себе через несколько месяцев. Теперь она знает, что ей нравится, и, когда мы разъедемся по колледжам, она найдет кого-нибудь другого, чтобы скоротать время.

— Мисс Джэгер? — зовет Лавиния.

Дерьмо. Я подбегаю к шкафу и хватаю контейнер с булавками.

— Иду! — отвечаю я, выбегая из мастерской и направляясь в примерочную. Протягиваю Лавинии контейнер, который она забыла несколько минут назад. — Держите.

Я протягиваю его ей, и она достает несколько булавок и приклеивает их к магниту на запястье. Эми стоит на возвышении, на ней ее платье дебютантки А-силуэта без бретелек с простым поясом вокруг талии, завязанным бантом. Она натягивает свои длинные белые перчатки, когда Лавиния отходит, чтобы взять подходящие туфли.

Эми встречается со мной взглядом, ее синяк под глазом после драки прошлой ночью почти прошел.

— Можешь передать той сучке, что последнее слово всегда за мной, — говорит она.

Я подбираю пару выброшенных диадем и цветы, которые Эми, вероятно, приказала Лавинии отрезать от платья.

— Жаль, что Арасели не заинтересована в разговоре, — отвечаю я, понимая, что Эми сможет получить что угодно только из-за своего папочки. И я отступаю. — А еще тебе стоило выбрать цвет шампанского. В этом ты похожа на смерть.

Рыжие волосы Эми ужасно смотрятся на фоне платья, и я в курсе, что есть правила насчет цветов, которые им разрешено носить, но прогресс, люди… Ну же.

Возвращаясь в рабочую комнату, я слышу, как мой телефон вибрирует от уведомления.

Поднимаю его и нахожу сообщение от Клэй. Второе за последний час. По крайней мере, она подождала, пока я закончу репетицию, прежде чем начать взрывать мой телефон, чтобы смягчить ситуацию с Каллумом.

Выключаю экран и иду, чтобы убрать его, но он снова вибрирует.

Я не могу сдержаться и читаю сообщение. Я не хочу его, написано там.

Да, но ты выберешь его. Я бросаю телефон на стол. Я не злюсь. Просто не хочу притворяться, что все нормально, потому что это не так. Пока она моя, она принадлежит мне и никому другому. Точка.

Телефон вибрирует, все во мне напрягается. Мне нужно работать, Клэй.

Но затем он вновь вибрирует, и я не могу сопротивляться.

Тебе плевать, да? Она бросает мне вызов. Мы обе уедем. Это просто удовольствие, да?

Мои глаза горят. Да, это просто удовольствие, и…

Я хочу, чтобы тебе не было все равно. Я хочу, чтобы ты пришла и взяла меня где угодно, или просто заявилась ко мне домой.

Я смотрю на слова, мое желание невыносимо скручивается у меня в животе.

Мне нравится, что моя кровать пахнет тобой, пишет она. Мне нравится, когда я пахну тобой.

Я слегка улыбаюсь, мой гнев исчезает.

Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы сделать то, что сделала Элли? спрашивает Клэй. Мы хотим уйти, пока не вспомним, почему мы хотим жить. Если бы она только выжила. Если бы только почувствовала это.

Я хватаю телефон. Но, когда я не отвечаю на ее сообщения, она присылает другое.

Эй, быстро — что могут сделать мармеладные бобы, чего не можем мы?

Я прищуриваюсь.

Быть разных цветов! отвечает она. Хаха *топ — шаг — хлопок*

Я фыркаю, больше из-за того, что она так старается привлечь мое внимание, чем из-за самой шутки.

Пожалуйста.

Прости, пишет она. Я просто… Мне бы хотелось сейчас посмотреть на тебя.

Боже, она убивает меня. Почему она делает это? Это не навсегда, верно? Мы можем продолжать ради удовольствия, но ей нужно знать, что она не единственная, кто перейдет к другой жизни, когда все закончится.

Я не буду ее ждать.

Меган попросила меня пойти на выпускной, печатаю я. С новой девочкой, Хлоей. Как подруги.

Я жду, вижу, что она прочитала сообщение, но секунды превращаются в минуты, и она все еще не отвечает. Она даже не печатает.

Если ни у кого из нас не будет пары, мы пойдем вместе. Я сомневаюсь, у меня пересыхает во рту, когда мои пальцы нависают над экраном. Я планирую согласиться.

Она видит сообщение, но все еще не отвечает. Мне кажется, это хорошо. Такова реальность. Если я не пойду с ней, то пойду с кем-то другим.

Я жду еще пару секунд и снова пишу. Мы встречаемся в эти выходные в магазине одежды.

Бросаю телефон, но он тут же звонит. Смотрю на него, пульс на шее учащается.

Отлично. Я нажимаю ответить и даже не успеваю поздороваться, как Клэй начинает говорить.

— Эта девушка не понимает намеков, да?

— Дело не в ней, и ты это знаешь.

Я очень хорошо знаю, что дерьмо, которое она провернула с Меган, было для того, чтобы отпугнуть ее от меня, и, хотя мне вроде как нравится ревнивая сторона Клэй, Меган не проблема.

— Ты даже не хочешь идти на выпускной, — говорит она.

— Когда я так говорила? — тихо спрашиваю я, чтобы Лавиния не услышала. — На самом деле я бы хотела пойти. В любом случае ты будешь с Каллумом, так почему я должна оставаться одна? Ты думала, я останусь дома, буду ждать твоего звонка вечером, когда ты будешь готова заняться сексом? Когда я достаточно хороша для этого?

Но недостаточно хороша, чтобы тебя увидели со мной. Мы не обязаны идти вместе, но это не значит, что я вообще не должна приходить.

Несколько секунд Клэй молчит, но затем очень тихо произносит:

— Пожалуйста, не иди с ними.

— Но ты можешь пойти с Каллумом?

— Я не хочу спать с Каллумом! — кричит она.

— А я не хочу спать с Меган! — огрызаюсь я. — И никогда не хотела.

Я тяжело дышу, желая, чтобы она была здесь, чтобы я могла, черт возьми, схватить ее и безумно поцеловать. Она глупая? Неужели она не чувствует всего, что происходит между нами, когда я с ней?

Что мне больно беспокоиться о том, когда она начнет искать в Каллуме то, чего не найдет во мне?

Я опускаю голову на информационную доску на стене, слезы наполняют глаза, когда я подношу телефон к уху.

— Ты хоть представляешь…

Но я не могу договорить. Подняв голову, пытаюсь сморгнуть слезы. Это больно. Чертовски больно видеть, как она касается его, а я устала танцевать чечетку вокруг ее дерьма. Она хоть представляет, как сильно это повлияло на меня сегодня — она в его объятиях?

— Ты лучшее, что у меня было, — признаюсь я. — Ни на что непохожее, Клэй. Честно. Но я не хочу это разрушить. Может, нам стоит остановиться до того…

— Детка… — перебивает она меня. — Если я подумаю, что ты не моя, я могу устроить сцену. Будь осторожна с тем, что скажешь сейчас.

Ее жесткий голос врезается мне в ухо, внезапная угроза становится неожиданностью.

И я невольно улыбаюсь. Мне нравится, когда Клэй ревнует.

— Ты угрожаешь мне? — усмехаюсь я. — Ты еще не видела, на что я способна.

— О, я знаю, на что ты способна.

Мой телефон вибрирует от сообщения. Я смотрю в экран, открываю фотографию и вижу лежащую на животе Клэй. Она выглядывает из-за руки, пряди волос падают ей на лицо, а ее обнаженная спина видна прямо перед голой задницей.

Тепло разливается между моими бедрами, и я смотрю на ее кожу, и растрепанные волосы, и взгляд как после оргазма.

У меня вырывает громкий стон, прежде чем я снова подношу телефон к уху.

— Ты можешь делать со мной все, что захочешь, вот что, — говорит Клэй. — И я хочу пригласить тебя на свидание, завтра вечером в «Мариетту».

Я внимательно ее слушаю. Свидание?

— Ты когда-нибудь ела сырых устриц? — продолжает она. — Я хочу наблюдать за тобой, пока ты ешь, напоить тебя горячей текилой, возбудиться от этого вида и трахнуть тебя на заднем сиденье моей машины. И я мечтаю сделать это столько раз, сколько смогу, прежде чем нам придется расстаться друг с другом в августе, потому что ничто не ощущается лучше, чем ты, Джэгер. Ничто.

Я облизываю губы, все мое разгоряченное тело возбуждено, и она чертовски права. Она — единственное, чего я с нетерпением жду.

— Перевернись, — говорю я. — Хочу фото топлес.

У нее есть моя фотография. Теперь моя очередь.

Мгновение спустя мой телефон вибрирует, и я вижу, как она сидит на краю кровати, высоко подняв телефон, чтобы я смогла увидеть все, начиная от ее маленькой ухмылки и заканчивая животом. Я напрягаю зрение, пытаясь разглядеть дальше того места, где изображение обрывается, но, думаю, мне придется подождать, чтобы увидеть ее лично.

— Встретимся там в восемь, — говорю я.

— Я принесу выпивку.

И мы заканчиваем разговор, взволнованная улыбка, которую я сдерживаю, согревает мою кровь.

— Боже, я думаю, ты мне немного нравишься, — шепчу я.

Она заводит меня, и, хотя я, возможно, и не держу ее за руку на публике, я владею ее телом. Ей нравится заниматься со мной сексом.

Мое лицо вспыхивает, когда я думаю о завтрашнем дне, и я смотрю в зеркало, замечая румянец на своих щеках. Похлопываю себя по лицу и трясу головой, чтобы прийти в себя.

— Соберись.

Но я не перестаю улыбаться весь остаток вечера.