Ничтожный владыка демонов

Глава 8

Странно. В мужской раздевалке оказалось пусто. Но не сам с собой же разговаривает дед? Хотя, старость не радость. Я быстро переоделся и посмотрел на себя в зеркало.

Баклажанного цвета спортивные штаны и мастерка с поломанной молнией, кеды с рынка, ярко-красная майка, вдобавок длинные нечесаные волосы, я выглядел прям не очень. Ладно, плевать. Я смахнул челку на левую сторону, прикрывая выскочивший вчера огромный прыщ, краснотой сравнимый с цветом майки.

Я и ходил лохматый, чтобы скрывать проблемы с кожей на лбу. Но как ни странно, в последнюю неделю меня перестало высыпать, пока не появился новый «гость». Когда я вчера в отчаянии крутился перед зеркалом, демон напомнил про батончик и бутылку колы.

Осторожно заглянув за дверь спортзала, я увидел Макара в обтягивающей безрукавке и двух девушек. Блондинка с короткой стрижкой, и брюнетка со смоляными волосами. Девушки под счет деда опускали штангу на пол. Как не крути, но мышцы на их спинах были куда заметней, чем у меня, а ноги точно больше в два раза.

— Отдых три минуты! — сказал Макар. — Чего ты в дверях застыл, сюда иди, цыпленок.

— Цыпленок, цыпленок… — сказал демон, будто пробу слово на вкус и вынес вердикт. — Тебе подходит.

— Знакомьтесь, девчата, новый член секции, — Макар показал рукой на меня. — Если не сбежит.

— Лена, — представилась блондинка и сразу вернулась к штанге.

— Тамира, — глубоким грудным голосом сказала брюнетка. — Так смотришь на меня, прямо неловко становится. Но это же можно считать комплиментом?

Девушка рассмеялась, а я быстро отвел взгляд.

Поглазеть там было на что. Короткий спортивный топик и тугие лосины выставляли напоказ упругое молодое тело с тяжелой, большой грудью и крупными бедрами. У Лены же напротив груди почти не было, но крепкая задница в серых, промокших от пота шортиках заставила член напрячься.

— Давай, цыпленок, двадцать приседаний, отжиманий и скручиваний, — сказал Макар и повернулся к девушкам. — Отдых закончен. Начинаем третий подход. Стрельцова, ну куда ты вечно спешишь?

Я только начал делать приседания, как раздался новый окрик:

— Носки чуть вбок смотрят!

— Медленней, а то падаешь, как собачье говно!

— Сначала таз уходит, потом колени!

— Ты чего головой клюешь, как петух деревенский!?

Макар не выдержал и начал стоять возле меня, поправляя каждое движение. С правильной техникой мои ноги начали неметь на пятнадцатом повторении, и последние пять, я осилил только с помощью.

Отжимания также пошли не лучше. Я и не знал, что так много не знаю о вроде бы простом упражнении.

— Ты пол сношаешь или отжимаешься, цыпленок? — дед схватился за лицо. — Почему у тебя только таз работает?

Вышло семнадцать чистых отжиманий, остальные на коленях. Со скручиваниями вышло получше, хотя на двадцатый мышцы пресса взяла судорога. Самое ужасное, что от полного позора меня спас демон, месяцем раньше я и десять раз бы не смог отжаться.

Я кое-как встал, смахнул пот со лба и уставился на девчонок, поднимающих штанги. Выглядит внушительно. С каждой стороны один большой и один средний блин. Где-то девяносто килограмм, но поднимают с такой легкостью.

— Цыпленок, давай по новой. — скомандовал Макар.

Это ад продолжался еще три круга, пока на приседаниях, я не почувствовал, как из рта полилась рвота. К этому времени я пребывал в каком-то туманном жарком мареве, совершенно отключившись от реальности.

— Молодец, — почему-то похвалили меня дед. — Тряпка и ведро в углу, уберешь за собой и на сегодня все. На турнике только пару минут повиси.

Поход за уборочным инвентарем казался длиннее шестичасовой прогулки. Я убрался за собой, сходил сполоснуть тряпку, а девчонки продолжали тренироваться. Штанга в из руках взлетела, одним движением оказываясь на груди.

— Ты чего застыл? На девчонок залип? — Макар потряс меня за плечо.

— Нет, точнее и на это тоже, — я помотал головой. — Штанга так легко поднимается, будто ничего не весит, но там же точно есть кило сорок?

— Это движение из тяжелой атлетики, — сказал дед. — Взятие на грудь с виса. Если не бросишь, то через пару месяцев тоже научишься.

Потом я сделал заминку и отправился переодеваться. На выходе из спорткомплекса столкнулся с Тамирой, но та прошла мимо, будто не заметив меня. Впрочем, она скорее всего реально не заметила меня.

Тамира подбежала к облокотившемуся на шикарную иномарку парню и чмокнула его в щеку. Несмотря на мороз, он был одет в тонкую черную кожанку и серую футболку, под которой можно легко пересчитать кубики пресса. Разворот плеч шире, чем три меня, а если добавить почти двухметровый рост и модельную внешность, то мне можно идти вешаться от зависти.

— Хороший воин, хоть и молодой. — проскрипел зубами демон. — Не смотри долго, он может меня почувствовать.

— Он тоже из таких, как ты?

— Из таких, как ты, — ответил демон. — Похоже, что его тело очень хорошо поглощает эйдос. Интересно, кто его покровитель…

Дома ждал сюрприз — абсолютно пустой холодильник и шкафчики для крупы.

— Раз ты такой самостоятельный, то и питайся сам, — на мою возню заглянула мамка. — Скотина неблагодарная.

Пришлось тащиться в магазин. Денег у меня осталось немного, а если на них питаться месяц, то вообще кранты. Демон озвучил необходимые продукты, где обнаружилось вырезка из говядины, индейка или курица. Взял филе цыпленка. Еще овсянка, гречка, яйца, капуста. Пришлось раскошелиться на соль, сахар, масло. В итоге — денег осталось еще на одну такую закупку.

— Бля, еще за интернет платить, — запоздало вспомнил я.

— С заработком проблема легко решается, есть вариант, — утешил меня демон. — Я как раз приметил дом одной ведьмы, сможешь напроситься помощником.

— Помощником? К ведьме? Они реально существуют? — спросил я. — Типа реальные старухи, с шляпами, метлами, и отваром из жаб?

— Ты что тупеешь от эйдоса? Какие шляпы? — удивился Дан. — Хотя отвар из жаб не исключаю.

— Ладно, тогда другой вопрос. Точнее два. Что за демон, подменивший мое письмо и кровь сатира?

— Ты съел эйдос демонического пса, значит стал сильнее, стал выделяться на фоне обычных людей и, объявился охотник тобой полакомиться, — сказал Дан. — Какой-нибудь мелкий туповатый демон, слишком трусливый, чтобы напасть в лоб. А про кровь сатира. Эти козлики с удовольствием драли не только нимф, но и человеческих женщин. Тем, что посчастливилось выжить, иногда удавалось родить ребенка.

— Что значит посчастливилось выжить? Сатиры их убивали? — сглотнул я.

— Ну надо же чем-то вино закусывать, — расхохотался демон. — Привыкай, что в мире демонов все хотят тебя сожрать. Так строится иерархия власти.

Без аппетита после поужинав вареной грудкой и овсянкой, я приготовил отвар и полчаса просидел за чтением, пока глаза не начали слипаться.

Потом прилег на кровать, и почти сразу затрещал будильник. Попытка сходу встать провалилась. Мышцы трещали, болели и ныли при любом движении, особенно ноги.

— Одевайся, — в комнату заглянула мамка.

Точно. Надо же бабку забрать из больницы. Одевание носков и штанов превратилось в настоящую пытку, а ходил я исключительно на прямых ногах.

— Ты чего как инвалид? — подозрительно спросила мать по дороге. — Дотренировался?

Я отмалчивался, хлебая горячий отвар, налитый в бутылку. Демон сказал, что должно полегчать, но даже небольшой спуск приносил жуткое неудобство.

— Иди нормально, уже люди косятся, спортсмен хренов, — постоянно нудила мамка. — Дурью маешься. Забыл, как дед гирю на плечо себе уронил? И ты такой же криворукий, только покалечишься. Больше никаких секций, понял?

Бабка ждала нас в холле больницы. Среди сверкающей белой плитки, мягких пастельных стен и деревянных кадок с фикусами, одетая в растянутую кофту, потертые коричневые сапоги выше колен и болотно-зеленую куртку она смотрелась, как гнойник.

С первого взгляда становилось понятно, что старуха малость поехала — тупой, немигающий взгляд и непрерывно шевелящиеся губы, будто перешептывающиеся с невидимым собеседником.

За спиной бабки тянулась густая косматая тень, похожая на огромную черную гусеницу.

— Это сонник, — предвосхитил мой вопрос демон. — Обычно насылает ночные кошмары, дурные мысли. Но может забраться в больного человека, погружая его в непрерывный жуткий сон, и питаясь страхом и ужасом. Паршивая участь, что сказать.

— Мам, ты как?

Старуха медленно повернула голову. Черные глаза таращились в пустоту, а сонник стал еще больше в размерах, заняв пол стены.

Он смотрит на меня. Я кожей чувствовал недоброжелательное внимание, исходящее от твари.

— Заметил, — хмыкнул демон. — Но пока он в старухе, нам ничего не грозит. Наверное.

Мать взяла бабку под руку, а мне достались пакеты с вещами. Из них откровенно пованивало испортившейся едой. Я заглянул внутрь и вздрогнул. Зеленоватая каша вперемешку с длинными червями макарон, оплывшие кубики картошки, белые вкрапление риса, напоминавшие личинки, — все давно сгнило.

У меня закружилась голова от вони. Мерзкий запах шел не только из пакета, но и от самой бабки. Несло мочой и жуткой кислятиной давно немытого тела.

— Надо выкинуть это дерьмо, — я приоткрыл пакет.

— Дома разберемся, — нервно сказала она.

Старуха почти не реагировала на нас или окружающую обстановку, послушно переставляя заплетающиеся ноги. Я плелся в двух шагах позади с двумя пакетами отбросов, пытаясь не обрыгаться.

Все стало еще хуже, когда мы зашли в автобус.

— Привет, — со мной быстро поздоровалась однокурсница.

Вторая, ее подруга даже не подняла голову. Мы так-то почти незнакомы, учимся в разных группах, только на некоторых парах пересекаемся.

— Привет, — тихо сказал я, чувствуя, как запунцовели уши.

— Твоя подружка? — громко спросила мать, заставляя сердце остановиться. — Или девочка?

— Однокурсница, — буркнул я.

От стыда, я был готов выпрыгнуть в окно, разбив его собой. Мать с бабкой сели, а однокурсницы стояли в метре от них, возле поручней.

Обе девушки теперь украдкой смотрели на меня. Только одна смущенно, а вторая с презрением.

— Ну и правильно, какие девочки, еще не дорос, — сказала мамка.

Однокурсницы прыснули со смеха и перешли к выходу возле водителя. Я был готов умереть. Завтра весь поток будет знать про этот инцидент.

— Нет, ну это невозможно терпеть! — возмутилась женщина слева от меня. — Молодой человек, вы что навоз перевозите?

— Мить, подойди к нам, а то развелось неженок, — протянула мамка.

— Нет, ну и правда воняет, — поддержал бучу грузный мужчина в кожаной кепке.

— Ну так выйдите, — огрызнулась мамаша. — Я вообще-то учитель года, а вы мне тут претензии лепите.

Я не удержался на ногах, когда автобус резко тронулся, и из одного пакета выплеснулось немного жидкой кашицы. От вони мгновенно защипало в глазах. Похоже, что в закрытом автобусе это адская дрянь может привести к летальному исходу!

Мальчика в синем комбинезоне, укутанного так, что торчал только нос, вырвало. С фырканьем зеленая жижа потекла через шарфик, падая на одежду. Пацан заорал, еще больше разбрызгивая рвоту.

— Да что вы творите!

— Остановите автобус, ребенку плохо!

— Как не стыдно!

— Я учитель года! — истошно завизжала моя мамаша. — Что хотим, то и везем! Ничего, потерпите! Я же терплю ваших выблядков в школе!

Мыть облевавшегося мальчика пыталась ее перекричать:

— У меня ребенку плохо от ваших пакетов! Выйдите немедленно!

Бабка принялась раскачиваться, вцепившись в подлокотник, м разгоняясь с каждой секундой. Пластмасса трещала под толстыми желтыми пальцами, а спинка сиденья отвечала на удары спиной жалобным скрипом.

— Союз нерушимый советских республик! — ревя, как сумасшедшая, бабка принялась исполнять гимн.

Двери с шипением открылись. Я выпрыгнул из автобуса, со злостью швыряя проклятые пакеты в мусорку!

— Што творишь, ирод! — бабка рвалась из автобуса, таща за собой мать. — Хлеб выбрасывает, сатана!

Едва они покинули транспорт, автобус рванул вперед, даже не успев закрыться.

— А ну достань, скотина! — орала мать, пытаясь удержать старуху. — Там же кружка, вилка, полотенце новое.

— Мам, отстань со своим полотенцем, — я повернулся прямо к родительнице. — И вообще отстань от меня. Достало уже.

Ее злобное лицо медленно вытянулось от удивления, а губы мелко задрожали. Вырвавшаяся на свободу бабка достала из мусорки пакеты, но углядев что-то интересное, продолжила рыться в отходах.

— Мить, ты что такое говоришь родной матери? –

— Вооот, дураки, еду выбрасывают, — старуха достала яблочный огрызок. — Сталина на них нету.

Я обычно никогда не спорил с ней, потому что любое слово поперек заканчивалось скандалом. Что может сделать один маленький мальчик против всей семьи? Отец не смел возразить ей и вздыхая, доставал ремень.

— Немедленно вернись! — закричала мать, но я быстрым шагом зашел за угол.

— Мне нужен эйдос, — твердо сказал я. — Мне нужен херов эйдос!

— Не торопись, смертный! — черный силуэт появилась прямо передо мной.

Я грохнулся на задницу, и вся скопившаяся злость испарилась, уступив место испугу.

— Мне нравится твой задор, — демон исчез, снова говоря за моим ухом. — Но излишняя самоуверенность стоила жизни моим лучшим ученикам. Даже слабый дух может разорвать тебя или свести с ума.

— Но я же победил пса?

— Тебе повезло, да и гнилец помог, вымотал его, — сказал демон. — Не нужно быть подобным глупцам, что бездумно бросаются на врага, надеясь на удачу. Хладнокровия и терпение качества куда лучше любой силы, овладев ими, ты будешь обречен на победу.

— Я понял, перенеси меня.

— Холодный разум острее любого клинка, чем раньше ты это поймешь, тем позже умрешь, — ответил демон.

Начал как всегда: в середине вонючей трещины-задницы. Когда я оказался в воспоминаниях демона злости во мне резко поубавилось. Жар. Удушливая вонь серы. Удары топтуна, крошащего скалу, а потом поедающего размолотые ударами осколки. Да уж, они не отличаются особым умом.

Я неслышно вышел, подхватив заостренный камень. Крылатые младенцы спокойны, если сильно не шуметь, похоже, что они вообще слепы.

Подкрасться к топтуну прощу простого, ведь увлеченная поединком со стеной тварь ничего вокруг не замечает. Близко. Я мог разглядеть отдельные фрагменты тел, из которых составлено демоническое существо. Топтун радостно крякнул, выбив здоровый кусок.

Теперь самый важный момент. Нужно всадить камень в огромный глаз чудовища. Тут уже кто успеет первым. Я еще ни разу не успевал. Больно быстро тварь атакует ногой, хер увернешься.

Выскочив сбоку, занес камень. За секунду до удара по блестящему глазу, из пасти демона вырвался огненный шарик. Небольшой размер, с кулак, компенсировался жуткой убойностью. Меня откинуло на несколько метров, протащила по полу, а взглянув на черную, дымящуюся дыру в груди… Я вырубился.

— Представь, как я был удивлен, — расхохотался Дан. — В аду у каждого есть козырь в рукаве, иначе долго не протянешь.

Я продолжил тренировку. Трещина. Камень. Подкрасться. Удар ногой или огненный шар. Терпим боль. Повторяем сначала.

— Эй, да у тебя появился эффект от эйдоса! — воскликнул демон. — Ты подох уже двадцать раз! Вообще это дерьмово, но твоя выносливость увеличилась!

Действительно. Умер я уже порядочно раз, и никакой крови из носа или обмороков. Конечно, грудь горит, да еще как. Будто к коже прижали утюг. Был у меня однажды такой опыт в детстве. Ощущения точь в точь.

— Вообще это хуже, чем сила, скорость, или дар, но лучше какого-нибудь предвидения, — заключил демон.

— Это когда видишь будущее?

— Думаешь, что видишь будущее, — хмыкнул Дан. — Всегда найдется кто-то с даром посильнее, и вот, ты лежишь и пытаешься гадать с помощью своих кишок. Ладно, ты готов?

Я кивнул.