Ночное похищение

Глава 2 Двадцать лет спустя

— Эрни! — Тесс стояла, уперев руки в боки, на пороге комнаты сына, которая выглядела как после погрома. — Будь добр, отвечай, когда я тебя зову.

Эрни, худенький десятилетний мальчишка с блестящими черными глазами и непокорной копной кудрявых волос, взбежал по лестнице на второй этаж таунхауса.

— Такси пришло, — сообщил он.

— Что творится у тебя в комнате? — нахмурилась Тесс.

— Я собирал вещи, — объяснил он. — Мам, пошли, пора уже.

Тесс недовольно покачала головой.

— Когда вернемся, первым делом наведешь тут порядок, — строго сказала она.

— Да-да, конечно! Давай скорее, не то на самолет опоздаем.

— Иди вниз и скажи таксисту, чтобы немного подождал. Я сейчас приду.

Эрни помчался вниз, перепрыгивая через ступеньки. Тесс напоследок заглянула в свою спальню. На столике стояла фотография: светловолосая девочка с мечтательными голубыми глазами расчесывает длинные волосы. Тесс послала фотографии воздушный поцелуй, выкатила на лестничную площадку чемодан и понесла его вниз. Эрни на крыльце умолял таксиста подождать еще немного.

Кот по кличке Соса, названный так в честь любимого бейсболиста Эрни, косился на них из-под дивана.

— Попрощайся с Сосой, — напомнила Тесс сыну. — Он под диваном.

Надевая пиджак, Тесс слышала, как Эрни, растянувшись на ковре, рассказывает коту, что за ним будет присматривать Джона, друг Эрни. Джона жил с родителями по соседству, его отец, Уэйд Мейтланд, был продюсером документальных фильмов, которые снимала Тесс. Когда-то Тесс познакомила Мейтланда со своей подругой детства Ребеккой. Они тут же влюбились друг в друга, и Тесс приобрела репутацию отличной свахи. Тесс с Беккой очень радовались тому, что их дети тоже подружились. Хорошо иметь друзей, на которых можно положиться, думала Тесс, особенно когда предстоит такая поездка. Будущее путешествие ее очень и очень беспокоило.

«Все будет хорошо», — мысленно твердила Тесс, как мантру. Она словно убеждала себя, что это обычная поездка к родным.

Тесс посмотрелась в зеркало в коридоре. Черные волосы до плеч, овальное лицо, карие глаза. Косметикой она почти не пользовалась. Она подумала, не будет ли ей холодно в шелковой блузке и твидовом пиджаке — все-таки конец октября. Обычно она ездила в Нью-Гэмпшир в рабочей одежде — просторном холщовом плаще со множеством карманов, в ботинках и джинсах. Она была кинооператором и на съемках одевалась так, чтобы ей было удобно. Но на этот раз она предпочла более деловой стиль.

В гостиной послышался грохот. Тесс вздрогнула.

— Что там у вас такое? — крикнула она и помчалась к двери.

Эрни с растерянным видом смотрел на два фарфоровых куска — все, что осталось от тарелки, на которой была изображена старинная карта мира. Обычно тарелка стояла на журнальном столике у дивана.

Тесс с грустью посмотрела на осколки. Эту тарелку она давным-давно купила на блошином рынке в Париже и очень ею дорожила.

— Я хотел обнять Сосу, а он вырвался и запрыгнул на столик, — поспешно объяснил Эрни. — Мам, он ее не нарочно разбил.

— Понимаю, — вздохнула Тесс и положила осколки на каминную полку. — Может, получится склеить.

— Сейчас принесу клей! — обрадовался Эрни.

— Потом. Нам пора ехать.

Таксист помог им погрузить вещи в багажник, они сели на заднее сиденье. Эрни прижался носом к стеклу — осматривал знакомую улицу из машины. Когда такси отъехало, Тесс обернулась на их дом — двухэтажное кирпичное здание, стоявшее в ряду таких же домов, с переборчатыми окнами и мраморными лестницами. Тесс купила этот дом в Вашингтоне на первый большой гонорар — после того, как снятый их группой фильм приобрел популярный канал кабельного телевидения. Тогда, в двадцать четыре года, ей просто хотелось иметь свой угол. Дом стал удачным вложением, а когда появился Эрни, оказалось, что он был просто необходим.

С Эрни она познакомилась, когда снимала фильм про дедушек и бабушек, заменивших своим внукам родителей. У Инес, бабушки Эрни, дочь погибла из-за наркотиков. Кто был отцом Эрни, никто не знал. В первый же день съемок пятилетний Эрни стал ходить за Тесс хвостиком, все расспрашивал ее о том, как работает камера. Бабушка Эрни, женщина бедная, но сердобольная, обожала внука. Эпизоды про Инес и Эрни были самыми трогательными в фильме.

Через несколько месяцев, когда фильм смонтировали, Тесс позвонила старушке — пригласить ее с внуком на просмотр. И узнала, что Инес скоропостижно скончалась, а Эрни теперь живет с приемными родителями. Тесс решила навестить Эрни в новой семье. Она думала, что сразу после смерти любимой бабушки Эрни будет тяжело смотреть о ней фильм, но мальчик сказал, что ему очень хочется на просмотр, а приемным родителям было все равно.

Когда она приехала за Эрни, он уже ждал ее, аккуратно причесанный, в лучшем костюмчике. На просмотре мальчик сидел не шелохнувшись, сосредоточенно смотрел на экран и не выпускал руки Тесс из своей. Когда она привезла его назад к приемным родителям, он прильнул к ней и не хотел уходить. Тесс пообещала, что придет его навестить, и он смотрел ей вслед с безнадежной тоской в глазах. Тесс вернулась в свой тихий, пустой дом.

Несколько дней она твердила себе, что история с Эрни ее не касается, что она ничем не может ему помочь. По ночам она часами ворочалась в постели и наконец поняла, что рассудком чувства не победишь. Через полгода, когда процедура усыновления была закончена, Тесс официально стала матерью-одиночкой. Теперь она много времени проводила дома, а когда ходила на свидания, всегда прикидывала, как ее кавалер отнесется к Эрни. Знакомые качали головами и предрекали, что она так и останется одинокой, но она делала вид, что ее это нисколько не заботит. Впрочем, она действительно ни разу не пожалела о своем решении.

— Как ты думаешь, Дон разрешит мне кататься на велосипеде Шона? — спросил Эрни.

Он никак не мог заставить себя называть маму Тесс бабушкой.

— Наверняка, — ответила Тесс.

В аэропорту, дожидаясь вылета, Тесс купила в киоске свежую газету и сборник судоку — чтобы было чем занять Эрни в самолете. Они отыскали в зале ожидания два свободных кресла и сели.

— Можно я посмотрю, как взлетают самолеты? — спросил Эрни, показывая на огромное, от пола до потолка, окно.

— Конечно, только встань так, чтобы я тебя видела.

Эрни кинулся к окну. Тесс взяла газету. Интересовавшую ее статью она нашла на четвертой странице «Вашингтон пост». И углубилась в чтение.

— Черта с два, — пробормотала Тесс и свернула газету.

— Что? — спросил Эрни.

— Так, ничего. Пошли. — Она закинула сумку на плечо и встала, а газету выбросила в мусорный ящик.

Тесс и Эрни вышли в зал прилета аэропорта Юнионвилла. Тесс стала искать глазами свою невестку Джулию, которая должна была их встречать. Но увидела толпу журналистов и фотографов. И тотчас решила, что это все из-за завтрашней пресс-конференции.

Она махнула Эрни, чтобы шел за ней, откатила чемодан в тихий закуток и позвонила Джулии по мобильному.

— Да я застряла у парковки, — пожаловалась Джулия. — Здесь все забито фургонами прессы — губернатор приезжает.

Слава богу, все эти журналисты ждут губернатора, подумала Тесс. Она нервничает, вот и решила, что они будут ее искать. Прошло двадцать лет, и она уже не похожа на ту девочку, которая дала показания против Лазаруса Эббота.

— Ну, Эрни, Джулия сейчас подойдет. Я схожу в дамскую комнату, а ты жди меня здесь.

Тесс задержалась у зеркала поправить макияж и вдруг услышала жалобный стон из крайней кабинки.

— Вам помочь? — спросила Тесс.

— Да, пожалуйста.

Тесс подошла к кабинке для инвалидов, приоткрыла дверь. На полу распростерлась худенькая светловолосая женщина с короткой стрижкой.

— Помогите мне, пожалуйста, подняться, — попросила женщина. — Извините… Голова закружилась. Будьте добры, проводите меня в зал — меня там ждет муж.

— С удовольствием. — Тесс придержала ее за тонкую талию, и они побрели к выходу. Рукав платья задрался, и Тесс заметила на руке женщины синяки. — Вы правда в состоянии идти?

— Конечно. Но какая здесь сегодня суматоха! — Она явно хотела сменить тему. — Губернатор приезжает. И остановится у нас, — с гордостью сообщила женщина. — Они с моим мужем давно знакомы, вместе учились в университете. Мой муж известный человек, издает газету.

В зале к ним подбежал удивительно красивый брюнет с падавшей на лоб челкой.

— Салли, что стряслось? — воскликнул он.

Одет мужчина был довольно скромно, его серые глаза смотрели пристально и внимательно.

— Все в порядке. Случилась маленькая неприятность, но эта женщина мне помогла.

— Огромное вам спасибо! — сказал мужчина.

— Да не за что.

— Мама! — Эрни пробирался к ней через толпу.

Тесс догадалась, что сейчас издатель представится и спросит об Эрни. Меньше всего Тесс хотелось называть свое имя.

— Идем, — сказала она сыну. — Нам надо поторапливаться. — Она любезно улыбнулась издателю и его жене.

Тут кто-то окликнул ее. Тесс обернулась и увидела свою свояченицу Джулию, грузную женщину в очках и в костюме медсестры, поверх которого она натянула разноцветный свитер, очевидно домашней вязки. Теперь, когда дочка Джулии выросла и упорхнула из родительского дома, Джулию занимали только две вещи — вязание и церковь. Круглое лицо Джулии расплылось в улыбке, она радостно замахала рукой.

Тесс помахала в ответ. Свояченице было всего под сорок, но выглядела она гораздо старше. Джейк познакомился с ней во время того злополучного похода. Джулия тогда была юной красоткой со светлыми вьющимися волосами и умопомрачительной фигуркой. Когда исчезла Фиби и позже, уже во время суда, Джулия не отходила от Джейка ни на шаг. Помнится, Тесс подглядывала за юными влюбленными, которые то и дело обнимались в закоулках гостиницы, куда поселили Деграффов на время следствия. Год спустя Джейк, окончив школу, переехал в Стоун-Хилл, и вскоре они с Джулией поженились. Их единственная дочь Келли сейчас служила в армии, а Джейк работал маляром.

Джулия раскрыла объятия, прижала к груди сначала Тесс, потом Эрни.

— Вот это да! — воскликнула она. — Да ты совсем большой стал.

Эрни пожал плечами, но улыбнулся.

— Ну что ж, я припарковалась вон там. — И тут она заметила издателя. — Чен! — воскликнула она.

Мужчина удивленно посмотрел на Джулию. Но наконец узнал.

— Привет, Джулия. Сколько же мы не виделись, лет…

— Давно, — договорила за него Джулия. И покосилась на его миниатюрную спутницу.

— Моя жена Салли.

— Приятно познакомиться, — приветливо кивнула Джулия. — Рада, что мы наконец встретились. Это мой муж красил летом ваш дом.

— Ах, да! Как поживает Джейк?

— Отлично. У нас все отлично, — бодро ответила Джулия. — А вы как здесь оказались?

— Мы встречаем губернатора, — сказал Чен. — Мы с ним учились на одном курсе, и я пригласил его сегодня к нам.

— Вот как? А теперь позвольте познакомить вас с моей золовкой Тесс Деграфф. Тесс и ее сын тоже приехали из-за завтрашней пресс-конференции. Тесс, это Ченнинг Моррис, владелец газеты «Стоун-Хилл рекорд», в помещении которой все завтра и состоится. А это его супруга.

Тесс внутренне содрогнулась, но улыбнулась.

— Мы уже познакомились.

— Но не были представлены, — сказал Чен. — Я и не подозревал, что вы… имеете отношение к этому делу. Если это вас хоть немного утешит, знайте, большинство из нас считает Эдит Эббот чокнутой. Только не ссылайтесь на меня, — улыбнулся он.

— Спасибо, — сказала Тесс. — Честно говоря, я жду не дождусь, когда все это закончится.

— Отлично вас понимаю. Кстати, я был бы рад побеседовать с вами об этой истории — для газеты.

Чен Моррис при всем своем обаянии оставался прежде всего газетчиком, а история Тесс была лакомым кусочком для прессы. Даже друг и коллега Уэйд Мейтланд уговаривал ее взять с собой съемочную группу, чтобы сделать фильм о смертном приговоре, вызвавшем столько сомнений. Но Тесс и слышать не хотела о съемках. Для нее это была не просто трагическая история, а кошмар, до сих пор преследующий ее семью.

— Может быть, потом, когда все закончится, — ответила она. — Сейчас мы все слишком нервничаем.

— Понимаю, — сказал Чен и посмотрел на часы. — Самолет губернатора прилетит с минуты на минуту. Моя супруга так готовилась к этому визиту. — Он заботливо взглянул на женщину, которую держал под руку. И вдруг резко сменил тему: — Джулия, раз уж зашел разговор, не могла бы ты спросить Джейка, когда он наконец покрасит наличники на третьем этаже? Честно говоря, неудобно перед губернатором.

Джулия покраснела.

— Я ему скажу, — пробормотала она. — Мне, право, неловко.

— Ты ни в чем не виновата, — заверил ее Чен, но по тону его было ясно, что про Джейка он так сказать не может. — Ну, нам пора. А вы держитесь, Тесс. Я уверен, что завтра все пройдет так… как мы и ожидаем.

— Спасибо. Рада была познакомиться, — сказала Тесс, и супруги удалились.

— Ну что мне с ним делать? — грустно покачала головой Джулия.

— С кем? — спросила Тесс.

— Да с твоим братом. Он никогда ничего не доводит до конца.

Тесс понимала, что Джулия права, но поспешила переменить тему.

— Похоже, они милые люди, — кивнула она в сторону удалявшейся пары.

— Чена я знаю со школы — он приехал в наш город, когда перешел в десятый класс. Родители его умерли, оба в один год, и он переехал жить к бабушке. О нем весь город говорил. На него все девчонки заглядывались. Я даже с ним некоторое время встречалась, — гордо сообщила Джулия.

— Правда? — Тесс легко могла себе представить, как трепетали девичьи сердца при виде сероглазого красавца. — У него очаровательная жена.

— Да. С виду милая. Но у нее атрофия мышц. В больнице все про нее знают. Но помочь мало чем могут.

— Печально, — сказала Тесс.

Тесс обняла Эрни за плечи, и они все вместе направились к машине Джулии.

Гостиница Стоун-Хилла представляла собой типичное для Новой Англии здание — обшитый тесом белый дом с темно-зелеными ставнями. У крыльца друг против друга стояли две зеленые скамьи, затененные шпалерами, которые летом были увиты розами. Когда они шли по дорожке к дому, Дон выбежала им навстречу, за ней молнией несся золотистый ретривер Лео.

— Привет, мам! — воскликнула Тесс. — Давно не виделись!

— Ты отлично выглядишь, — сказала мать, оглядывая Тесс.

Эрни уже стоял на коленях и обнимал пса, а тот лизал его в щеку.

— А меня кто обнимет? — воскликнула Дон.

Дон переехала из Бостона в Стоун-Хилл вскоре после того, как скончался от инфаркта ее муж — ему не было еще и пятидесяти. Приехав в гости к Джейку и Джулии, она увидела объявление — гостинице Стоун-Хилла был нужен управляющий. Она спросила Джейка о Фаленах, и он рассказал матери, что в этой семье произошла трагедия: их дочь Лиза в четырнадцать лет покончила с собой. Аннет тогда начала пить, и они с Кеннетом расстались. Гостиницу они продали и уехали из города.

Побеседовав с новым владельцем, Дон, к собственному своему удивлению, получила эту работу и вместе с младшим сыном Шоном перебралась в Стоун-Хилл. Окончив школу, Шон с парой приятелей отправился в Австралию.

Тесс всегда восхищалась тем, какая у нее сильная мать. Но сила — это не счастье, не покой. Дон все так же твердо и уверенно шагала по жизни, но уже стала седеть и выглядела усталой.

— Проходите! Джулия, выпьешь с нами чаю? Я испекла твое любимое печенье.

Джулия покачала головой:

— Мне, увы, надо в больницу. Через двадцать минут начинается смена. Передайте Джейку, когда он вернется с работы… — Она запнулась. — Впрочем, не надо. Я сама ему все скажу.

— Спасибо, что встретила Тесс и Эрни, — поблагодарила ее Дон.

— И хорошо, что вас там не было. Это какой-то сумасшедший дом, все ждали приезда губернатора…

— Ты пойдешь завтра на пресс-конференцию? — спросила Тесс.

— Увы, я завтра опять работаю, — сказала Джулия. — Ну, пока, мне надо бежать.

Тесс и Эрни вошли в дом. Широкий вестибюль вел в холл, справа от которого была библиотека, а слева гостиная с камином.

— Придется вам пожить в одной комнате, — извинилась Дон, доставая ключ. — В город съехалось столько журналистов, что мест нет. Это на первом этаже, вон там. Эрни, отнесешь вещи? — Она протянула мальчику ключ.

— Ладно, — кивнул Эрни и покатил чемодан к номеру.

— Пошли в гостиную, согреешься, — предложила Дон дочери.

Тесс сразу же плюхнулась на диван, а ее мать подложила поленьев в камин.

— Ты боишься пресс-конференции? — спросила Тесс.

Дон уставилась на огонь.

— А я на нее не пойду. Тяжко мне все это заново переживать. Лучше мы с Эрни побудем здесь.

— Ну и ладно. Представлять семью будем мы с Джейком.

В это время хлопнула входная дверь, и Дон проговорила:

— А вот, кстати, и он сам.

Тесс обернулась и увидела брата: на нем была старая спецовка, спутанные волосы перепачканы краской. Но, несмотря на обветренное лицо и сеть морщин в уголках глаз, он по-прежнему был очень хорош собой.

— Ты разминулся со своей женой, — сказала Дон.

— Увы, нет, — улыбнулся Джейк. — Я встретил ее по пути. Привет, Тесс! — Брат с сестрой обнялись, и Джейк уселся в кресло у камина. — Как доехали? — спросил он.

— Нормально, — ответила Тесс. — Эрни понес вещи в комнату. Он не совсем понимает, что здесь происходит.

— Везет ему, — сказал Джейк.

— Завтра, похоже, устроят целое представление.

— Кретин! — буркнул Джейк.

— Кто кретин? — не поняла Тесс.

— Губернатор Путнам. Он надеется, что Лазарус будет оправдан, и тогда наш губернатор возглавит движение за отмену смертной казни. Вот сюрприз его ждет! А адвокат, которого наняла Эдит Эббот! Рэмси… — недовольно покачал головой Джейк. — Он был крупной шишкой в Филадельфии и сюда приезжал только в отпуск. А потом у него умерла жена, и он переехал к нам, в глубинку, поближе, так к сказать, к простому народу. Он считает нас идиотами, которые засудили невинного. Почему люди так любят совать нос не в свое дело?

Но тут на пороге появился Эрни, и лицо Джейка просияло.

— Привет! Ну как ты, парень? Иди скорее сюда.

Снова открылась входная дверь, и Эрни кинулся в холл:

— Пойду посмотрю, кто там!

Дон вышла следом за ним, полагая, что это прибыл новый постоялец. А через минуту вернулась.

— У нас гости, — многозначительно предупредила она. — Нельсон Эббот.

Тесс взглянула на Джейка.

— Эббот? — шепотом переспросила она.

— Отчим Лазаруса, — вполголоса объяснил Джейк.

Гость стащил с головы бейсболку и мял ее в руке. Это был мужчина лет шестидесяти, с лицом, похожим на мордочку ежа: маленький рот, злые черные глазки, волосы топорщатся щеткой.

— Это моя дочь Тесс, — сказала Дон. — Нельсон, присаживайтесь. А я принесу печенья к чаю.

Нельсон откашлялся и покачал головой.

— Я только на минутку, — произнес он сдержанно. — Я пришел сказать, что отказываюсь участвовать в завтрашнем спектакле. Моя жена не желает прислушиваться к голосу разума. Но Лазарус был не вполне нормальным. Это всем известно. Я как мог пытался его вразумить. — Нельсон вздохнул.

— Спасибо вам за ваши слова, — сказала Тесс.

— Вы правда не хотите остаться? — спросила Дон. — Печенья домашнего попробуйте, я много напекла.

— Нет, — покачал головой Нельсон. — Я приходил только за этим.

Он попрощался и ушел. Тесс, вскинув брови, посмотрела на брата.

— По-моему, он поступил порядочно, — заметил Джейк.

Тесс хоть и сидела у огня, зябко поежилась.

— Господи, как же хочется, чтобы это поскорее закончилось! — сказала она.

— Мне тоже, — мрачно кивнул Джейк. — Чтобы закончилось раз и навсегда.

Тесс, дрожа от холода, нашарила одеяло, сползшее на пол. Она открыла глаза и тут же вспомнила, что сегодня предстоит. Ее беспокоили не результаты новой экспертизы. Она своими глазами видела, как Лазарус Эббот уволок ее сестру, и никогда не сомневалась в том, что именно так все и произошло. Ее беспокоило то, что она не сможет сохранять спокойствие, когда репортеры опять начнут расспрашивать ее об убийстве Фиби.

Тесс встала и подошла к окну. День был чудесный, небо голубое — как в последний день жизни Фиби. Тесс вздохнула и посмотрела на часы. Пора вставать. Она еще раз глянула в окно и вздрогнула, заметив человека в серой парке — он стоял на тропинке и смотрел прямо на Тесс. Их взгляды встретились.

Тесс поспешно задернула штору. Наверное, один из этих треклятых репортеров, подумала она. Немного погодя Тесс, отодвинув штору, снова выглянула в окно, мужчина исчез.

Тесс умылась, оделась, причесалась, подкрасила губы, надела серебряные серьги-кольца. А потом взяла со столика серебряный медальон со словом «Верю». Точно такой же носила ее сестра Фиби. Тесс надела медальон и спрятала его под свитер, поближе к сердцу.

Дверь распахнулась, и появился Эрни.

— Дядя Джейк уже приехал. Мы едим оладьи. Я помогал их печь.

— Здорово, — сказала Тесс, хотя есть ей совсем не хотелось.

— Почему ты задернула занавеску? — спросил Эрни.

Тесс не стала рассказывать про человека на поляне.

— Не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я одеваюсь, — ответила она.

— Но вокруг никого нет!

— Здесь полно репортеров, — пояснила Тесс. — Они приехали на пресс-конференцию.

— А можно с тобой на пресс-конференцию? — спросил Эрни.

— Нет, дорогой, это для взрослых.

— А почему столько репортеров?

— Ну… Ты же знаешь, много лет назад здесь убили мою сестру, — сказала Тесс.

— Фиби, — назвал имя Эрни.

— Да. Так вот, тогда поймали и осудили человека по имени Лазарус Эббот, но многие до сих пор считают, что осудили не того человека. Поэтому было решено провести повторную экспертизу. И мы приехали узнать ее результаты.

— А почему сейчас?

— Его мать наняла адвоката, — объяснила Тесс. — Она не может смириться с тем, что это ужасное преступление совершил ее сын.

— Но ведь это сделал он, да?

— Да, — твердо ответила Тесс. — Это сделал он. Ну, пошли есть оладьи.

— После завтрака я поеду кататься на велосипеде, — заявил Эрни.

Тесс нахмурилась:

— Мне было бы спокойнее, если бы ты остался с Дон, пока я не вернусь.

— Почему? — спросил Эрни.

— Сегодня ей будет грустно от воспоминаний. Ты можешь ее отвлечь.

— Ладно, — пожал плечами Эрни.

Тесс поцеловала его в макушку.

— Спасибо.

Джейк сидел в столовой и доедал оладьи. Он был в рабочем комбинезоне, правда довольно чистом. Дон попросила Эрни сходить на кухню за тарелкой для Тесс.

— Ты спала нормально? — спросила Дон.

— Неплохо, учитывая ситуацию. — Тесс заметила у матери темные круги под глазами и аналогичного вопроса задавать не стала.

Джейк вытер рот салфеткой и допил кофе.

— Я спал как младенец, — заявил он.

— Утром я увидела какого-то типа на поляне, — сказала Тесс. — Мне стало не по себе.

— Может, охотник? — предположила Дон.

— Да нет, наверняка репортер.

— Вот нахалы! — воскликнул Джейк. — Да, кстати, я пригнал сюда «хонду» нашей дочки. Можешь ею пока пользоваться. А за мной Джулия заедет после работы.

— Ой, Джейк, спасибо, — обрадовалась Тесс и обернулась к матери: — Тебе позвонить, когда все закончится?

Дон покачала головой:

— Зачем? И так известно, какие будут результаты. Лучше возвращайся поскорее.

Подошел Эрни и с гордым видом поставил перед Тесс тарелку:

— Мам, попробуй оладьи.

Аппетита у Тесс не было никакого, но она взяла нож с вилкой и отрезала кусочек.

В «Стоун-Хилл рекорд» Тесс и Джейк ехали молча. Здание газеты находилось в нескольких кварталах от Центральной улицы. Стоянка была забита фургонами прессы, радио и телевидения. Рядом собралась толпа любопытных.

— Ни с кем не разговаривай, — велел Джейк, ставя машину на стоянку.

Тесс кивнула. Они протиснулись сквозь толпу. Кто-то пытался их о чем-то спросить, но Тесс даже головы не подняла. Зал был уже полон. На столе, развернутом к залу, стояли микрофоны. Во главе стола сидел губернатор Путнам в строгом сером костюме и красном галстуке. Он разговаривал с человеком, которого Тесс уже видела в аэропорту, с Ченнингом Моррисом.

На другом конце стола, справа от губернатора, сидела Эдит Эббот и беседовала с человеком, которого Тесс приняла за ее адвоката. Эдит была высокая женщина с вьющимися каштановыми волосами, в очках. К лацкану ее лилового костюма был приколот непомерно большой белый цветок. Похоже, в этом зале она единственная переживала за Лазаруса Эббота. Его отчима Нельсона в зале не было.

Адвокат, приятный молодой мужчина с ранней сединой в волосах, внимательно слушал то, что шептала ему на ухо Эдит. Но вот он посмотрел в зал, встретился глазами с Тесс, и она покраснела — между ними словно пробежал электрический разряд. Она поспешно отвернулась.

Через проход от нее сидел толстяк с обветренным лицом, рыжеволосый, с пышными усами. Он был в синей полицейской форме.

— Это новый начальник полиции Расти Босуорт, — пояснил Джейк.

— Похоже, он нервничает, — заметила Тесс.

— Мне он никогда не нравился. Кстати, он кузен Лазаруса Эббота.

К ним подошел Чен Моррис.

— Может, хотите пересесть за стол? — спросил он. — У вас на это прав не меньше, чем у остальных…

— Да нет, — поспешила ответить Тесс, пока Джейк не сказал какую-нибудь грубость. — Но все равно спасибо.

Перешагивая через провода, протянутые в проходе, Чен отправился обратно к столу.

Губернатор встал, постучал по микрофону. Гул в зале стих.

— Что ж, — начал губернатор Путнам. — Все мы знаем, зачем мы здесь собрались. Почти двадцать лет назад невинная девочка по имени Фиби Деграфф, которая приехала сюда с родителями отдохнуть, была изнасилована и убита. За это преступление был осужден и позднее казнен Лазарус Эббот. Его мать Эдит… — он показал на женщину в лиловом костюме, — много лет после гибели сына мечтала доказать, что он невиновен. Ее адвокату мистеру Рэмси известно, как я отношусь к смертной казни. Он настоял на том, чтобы мы встретились и обсудили это дело. Основанием для осуждения Лазаруса Эббота были показания свидетеля-ребенка. А как мы знаем, на показания свидетелей зачастую нельзя положиться.

Тесс залилась густым румянцем.

— Мистер Рэмси убедил меня перепроверить вещественные доказательства, которые, к счастью, уцелели.

— К счастью? — прошептала Тесс.

Губернатор продолжал рассказывать:

— …И несмотря на то, что полиция не хотела возобновлять дело, вещественные доказательства были отправлены на новую экспертизу. Вчера мне доставили из лаборатории результаты анализа ДНК. — Он показал несколько листков бумаги. — Сейчас я зачитаю вам отчет. — Он откашлялся и стал читать вслух: — Доказательства, представленные обвинением, а именно: сперма и следы крови на нижнем белье Фиби Деграфф и фрагменты кожи, собранные из-под ее ногтей, за долгие годы частично разложились вследствие условий, в которых они хранились…

Зал разочарованно загудел. Губернатор поднял руку, призывая соблюдать тишину, а когда шум стих, продолжил:

— По этим причинам затруднительно назвать представленные доказательства точным образцом ДНК подозреваемого. Однако этих материалов достаточно, чтобы исключить подозреваемого. Мы определили, что все материалы принадлежат одному и тому же человеку. Неизвестному мужчине. — Губернатор снова откашлялся и договорил: — ДНК предоставленных материалов не совпало с образцом ДНК человека, осужденного и казненного за это преступление, — Лазаруса Эббота.