Номер Один (СИ)

Глава 18

Брэндон

— Принеси мне еще золотистых бантов, — Тина украшала верхние ветки елки. Девушка пришла к нам рано утром, узнав о том, что мамы какое-то время не будет дома, и украшение нашего жилища легло исключительно на мои плечи. Удивительно, как такие простые вещи приводили ее в детский восторг, хотя обычно в школе она выглядела неприступной холодной королевой. И сейчас, стоя на верхней ступеньке стремянки в рождественском свитере, Тина выглядела совершенной. Исключительной девушкой, в которую я безумно влюблен.

— Мне кажется, уже достаточно игрушек, — покосился я на вершину. На удивление, Тина кивнула, стараясь слезть с верхушки. Я подхватил девушку на руки, не давая возможности ей слезть самостоятельно. С ее ногой после того падения действительно все было в порядке, но я на всякий случай все равно подстраховался.

— Отпусти меня, — улыбнувшись, попросила она, дергая ногами. Увернувшись от моего поцелуя, девушка все-таки слезла с моих рук, и направилась к островку на кухне. Подняв коробку с пола, я не заметил выпирающую гирлянду, острое звено которой моментально вонзилось мне в палец.

— Что случилось? — поинтересовалась Тина, заметив, как поставив коробку на поверхность, я скорчил гримасу. С мизинца мгновенно хлынула струя крови.

— Ничего особенного, — отмахнулся я, дернув рукой. Увидев глубокий, на удивление, порез на моем пальце, девушка сразу же приблизилась ко мне, касаясь моей ладони. — Да это просто царапина.

— Больно? — тихо спросила она, разглядывая порез. Схватив меня за руку, Тина потащила меня за собой к раковине и открыв воду, направила ее на палец. Прохладные струи сильно обожгли раненное место, и я поморщился, что не скрылось от Тины. — Нужно перебинтовать.

— Милая, ты преувеличиваешь, — протянул я. Тина, глядя на то, как из пальца до сих пор предательски сочились капли крови, прикоснулась к нему губами, а затем втянула кожу ртом. Я понимал, что взяв мой палец в рот, она собиралась остановить таким образом кровотечение, что было бесполезно, но это ее действие незамедлительно отключило во мне остатки разума. Будто почувствовав это, Тина отстранила мою ладонь от своего лица, а затем посмотрела мне в глаза. Мои внутренности сжались, а по телу прошелся озноб, и приблизив девушку за талию к себе, я впился в ее губы.

— Подожди, я принесу аптечку … — прошептала она, а я сильнее прижал ее к себе. — Брэндон…

Лицо моей девушки заалело, она едва дышала и покачиваясь направилась к полке с медикаментами.

— Нашел время, — фыркнула Тина, стягивая бинт на моем мизинце. Смущенная, она больше не смотрела мне в глаза, я же наоборот, не мог оторвать от нее взгляду. — Тоже мне, тихоня… — буркнула она себе под нос, возвращаясь к кухонному островку.

— Почему ты злишься? — покачал я головой, направляясь за ней.

— Ты не сможешь теперь играть, — грозно ответила она, раскладывая вещи по местам.

Тина уже несколько раз просила меня почаще выходить на сцену, только она понятия не имела, что завтрашнее выступление было заранее запланировано до ее просьбы. Потому что я готовил ей сюрприз.

— Ты думаешь, я сделал это специально? — наконец до меня дошел смысл ей слов. — Гирлянда была разбитой, а я не такой идиот.

— Я знаю, — она скрестила руки на груди. — Но я не хочу, чтобы тебе было больно.

Закатив глаза, я схватил девушку за руки и снова притянул к себе. Я бы никогда не подумал, что она внутри настолько сентиментальна, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Ближе к ночи, когда я остался дома один, я еще раз переслушал новую песню из альбома. Она была идеальной, без сомнений и оставалось совсем не много, чтобы отправить ее адресату. Уже выйдя из душа, я посмотрел на свой почти заживший палец, и сменив повязку на обычный пластырь лег спать.

Кристина

Сердце готово было выскочить из груди. Я легла на прохладные простыни в надежде сразу же уснуть, но не получалось. Взяв в руки телефон, я проверила почту, а затем увидев значок «непрочитанные» в глоббере, сразу же нажала на иконку.

«Посмотри, что я купила себе на вечеринку», — @judiths, 10:45.

Расстроенно выдохнув, я бросила телефон в сторону. Подруга прислала мне фото своего нового сногсшибательного платья, которое она собиралась надеть на завтрашнюю вечеринку. Мое платье, которое я приобрела специально по такому событию — ютилось в шкафу и ждало своего часа. Я примеряла его, думая о Брэндона. Сволочь, он действовал мне на нервы своим поведением. Признаться, я и не думала, что наедине с ним мне будет немного страшно, особенно после того, как я рассказала ему о своем нулевом опыте с противоположным полом. Теперь же для него я изменилась и превратилась из дразнящей его раскрепощенной стервы в мисс скромность. Из-за этого с каждым днем он смотрел на меня все более голодными глазами. Его действия стали более раскованными, а поцелуи — жадными. Кажется, теперь мы с ним поменялись местами. И еще, я почему-то ждала от него чего-то, чего не могла понять.

Выйдя из душа, я намазалась разными косметическими средствами, нанесла несколько капель ароматного масла с новыми рождественскими ароматами на тело и надев домашнюю пижаму, плюхнулась на кровать. Ранее утро, я отдернула шторы в ожидании увидеть хоть немного снега, хотя это было невозможно в нашем городе.

Я так ждала сообщение от Брэндона и схватив телефон, сразу же заметила уведомление у глоббера. Все те же вчерашние сообщения в групповых чатах и несколько рассылок из директорской.

К вечеру я написала Джудит, чтобы подруга заехала за мной. Брэндон сообщил мне, что весь день проведет в студии с ребятами, и немного припозднится. Это меня раздражало. Сегодня в «Платине» было не протиснуться из-за праздника. Клуб был украшен по-рождественски волшебно, а мы как обычно заняли привычные для нас места у сцены.

— Выглядишь просто… — Джудит показала жестом, как сильно ей нравится мое платье и как высоко она оценивает мой внешний вид. — Кстати, где твой милашка, чтобы заценить все это?

Я понятия не имела где он. Группа уже выходила на сцену, но Брэндона с ними не было. Спустя минут десять, когда к нам за столик присели футболисты, я перестала оглядываться по сторонам. Внезапно Тео прервал все веселье и объявил о песне из нового альбома и лишь тогда я увидела своего парня. Брэндон вышел на сцену во всем черном, и сразу увидев меня, широко улыбнулся. Я почувствовала, как несколько человек обернулись в мою сторону. Парень начал играть, и вся группа подключилась. Все, кроме солиста Ти-дога, который сейчас стоял за клавишами. Брэндон начал петь, и как обычно, я просто буквально отключилась от ласкающего слух, бархатистого баритона моего парня. И лишь спустя пару строк, улюлюканья и восторженных возгласов, я поняла, что песня целиком и полностью посвящена мне.

Брэндон

«Ты как ангел

В этом прекрасном мире

Я не особенный

Зато ты чертовски особенная».

Я писал эту песню в течении нескольких месяцев, еще до того, как мы начали встречаться. Понятия не имел, удастся ли завершить ее и спеть своей теперь уже девушке, но в глубине души, наверное, чувствовал, что это все-таки произойдет и мы будем вместе. Зал аплодировал, большая часть людей покосилась на Тину, когда я спустился вниз, к ее столику. Группа передала слово ди-джею, потому что начали играть другие композиции. Когда я приблизился ближе к столику, за которым сидели Тина, ее подруги и качки из футбольного клуба, моя девушка встала и подошла ко мне. Ее щеки пылали, даже под ярким клубным свечением я видел, как она переменилась в лице. Тина округлила глаза и только открыла рот, чтобы что-то сказать, но я, приблизив ее к себе за подбородок, нежно поцеловал. Я услышал улюлюканье с противоположных столиков, где сидели наши знакомые. Выдохнув в мой рот, Тина схватила меня за плечи, и обняв, прижала к себе. Не обращая внимания на гул из голосов где-то рядом с нами, я обнял ее в ответ и ещё сильнее впился в ее сладкие губы.

— Какая красивая песня, — прошептала она у моих губ. Тина не сводила с меня глаз, вздыхая.

— Она для тебя, — ответил я, и снова примкнул к ней.

Мы пробыли в клубе ещё немного, танцуя под несколько песен. Больше мы не отходили друг от друга, да и не было на то причин. Спасибо Сэму за то, что, не обращая на нас внимания, целующихся на заднем сиденье, все-таки довез до дома в целости и сохранности.

— У меня тоже есть для тебя подарок, — сказала она, и неохотно выпустив ее из своих объятий, я позволил Тине отстраниться. Девушка схватилась за сумку, которую второпях бросила на пол и достав оттуда тканевой пакет, передала подарок мне. Внутри был шарф изумрудного цвета.

— Это чтобы тебе было тепло, когда меня нет рядом, — улыбнувшись и поцеловав снова, Тина мягко толкнула меня к кровати.

Девушка нависла сверху, разместившись на моих коленях, так как всегда любила это делать. Сняв с себя длинный пиджак, она ни разу не отстранилась от моих губ. Я тоже быстро снял с себя куртку и бросил куда-то на пол, сейчас это было не так важно.

Жадно припав к ее губам, я со всей имеющейся страстью внутри меня поцеловал ее, больше не сдерживая себя ни на йоту. Кристина затрепетала в моих объятиях, выгибаясь дугой на моих коленях и все сильнее сводя меня с ума. Черт возьми, мой пубертатный период и любимый объект в пылких объятиях — я думал мне это снится. Тина прикусила мою нижнюю губу, выдавив из моих уст протяжной стон, и немного отстранилась.

— Я люблю тебя, — хрипло протянула она, и на секунду мне показалось, будто девушка сейчас расплачется. — Я очень тебя люблю.

Не совладав с собой, я прижал ее за талию настолько крепко, насколько смог, из-за чего Тина застонала. Я не мог поверить своим ушам, но она действительно сказала это.

— Господи, Тина, я тоже тебя люблю, — пролепетал я неузнаваемым голосом, целуя ее щеки. — Я безумно тебя люблю.

Я буквально набросился на ее губы как ненормальный, ведь во мне больше не было сил терпеть это сумасшествие.

— Еще немного и я отдамся тебе прямо здесь, — прошептала она. Тина заерзала на мне и это стало своего рода сигналом для моего тела. И в эту секунду мой мозг отключился.

— Не боишься?

— Боюсь, — честно призналась она. — Но еще я боюсь, что у меня нет выбора, — вздохнув, Тина прикоснулась пальцами к моим губам. — Я очень тебя хочу.

— И у меня, — прошептал я, притягивая ее к себе. — Я ведь тоже тебя хочу.

Мое сердце забилось, а самого дико трясло от выброса адреналина. Мои руки быстро переместились ей на бедра: меня пугало происходящее со мной, но я уже знал, что сегодня не смогу остановиться.

Тина привстала на мне, а затем глубоко поцеловала, вторгаясь в мой рот языком, и это было настолько горячо, что я почувствовал неимоверную пульсацию в брюках. Ее поцелуй становился все опаснее и опаснее для нас обоих, но это больше не имело никакого значения. Мне казалось, я слышал, как бились в унисон наши сердца в этот момент. Не отрываясь от моих губ, девушка начала расстегивать пуговицы на моей рубашке, одну за другой, все ниже и ниже, а я лишь боролся с искушением, чтобы не наброситься на нее раньше, чем нужно. Тина сняла с меня рубашку, стягивая ткань с плеч, и бросила ее в сторону, а сама принялась оставлять россыпь влажных поцелуев от груди и ниже, каждый раз втягивая кожу своим ртом. Я застонал и выгнулся, открывая доступ к своему измученному и изголодавшемуся по ее ласкам, телу. Девушка переместилась выше, и припала своими пухлыми губами к моей шее, провела языком по горлу, а затем снова вернулась к губам. Задыхаясь, я прикрыл глаза, позволяя Тине целовать меня так, как она хотела. Девушка толкнула меня в грудь, и я лег на постели, обнаженный по пояс, глядя на нее снизу верх. Тяжело дыша, я не в состоянии двигаться, просто наблюдал за происходящим, пока она, наклонившись, продолжила дразнить меня своими горячими губами, но это была приятная пытка, которую я готов был терпеть всю жизнь. Тина, переплетая пальцы наших рук, развела их в стороны, и прижала их к постели, не позволяя мне касаться ее. Плевать, она все делала правильно.

— Ты такой красивый, — шепнув мне на ухо, она прикусила мочку, вызвав у меня изо рта тихий стон. Я потянулся к ее губам, она сильнее вжала меня в кровать, и наклонившись, продолжила целовать мою раскаленную от ее губ, кожу груди. У шеи, девушка сильно втянула кожу ртом, и тихо хихикнула, заметив, как я зажмурился от сладкой боли.

— Это ты красивая, — прошептал я, часто дыша позорно-низким голосом, глядя в ее бездонные глаза цвета океана. Они потемнели, и в них сейчас было слишком много огня. — Моя… любимая девочка…

Отпустив мои ладони, Тина совершила большую ошибку, ведь я сразу же разместился сверху, вжимая ее в постель. Теперь мы снова поменялись местами, и подобно ей я сразу же сцепил ее пальцы своими, заводя их ей за голову. Оторвавшись от ее распухших губ, я обвел ее лицо взглядом, будто ждал от нее разрешения. Ее ресницы вздрогнули, а рот был слегка приоткрыт. Грудь то поднималась, то опускалась, еле стянутая микроскопическим серебристым платьем, которое она надела на себя специально, чтобы расшатать мои нервы. Не в состоянии сдерживать себя, я припал губами к ее груди, целуя мягкие полушария, и в эту секунду Тина тихо ойкнула. Ее красота отзывалась в моем теле болезненным покалыванием, отпустив ее руки, я снова прижался к ее губам, а затем стал покрывать поцелуями ее шею и плечи. Тина сладко пахло чем-то карамельным, как будто ее кожа была целиком и полностью сделана из сладостей. Почувствовав, как мне все равно ее мало, я осторожно приспустил бретели ее крошечного платья вниз. Спустив платье почти до талии, я принялся покрывать поцелуями каждый дюйм ее совершенного тела, страшась, как бы в порыве страсти не оставить на нем своих отметин. Тина стонала тихо, выгибаясь подо мной, лишь до тех пор, пока я не обезумев прикусил кожу на ее груди. Девушка всхлипнула, касаясь ладонями моих плеч. Коснувшись одной рукой тонкой лямки ее бюстгальтера, я резко спустил ее вниз, оголяя ее мягкую грудь и увидев это, как сумасшедший припал губами к ее розовым соскам, таким манящим и нежным. Я никогда не видел Тину настолько обнаженной и при виде нее моя ноющая сущность просилась наружу. Тина была моей, она вся принадлежала мне и мысль об этом заставляла чаще биться мое сердце. Внутренности сжались в тугой узел, я ласкал ртом ее грудь, свободной рукой гладя ее нежное полушарие через нижнее белье. Тина постанывала, сжимая кожу на моих плечах, и ругнувшись себе под нос, я избавил ее от бюстгальтера полностью, прижимаясь губами к груди. Вскоре я вовсе снял с нее платье, и Тина осталась лежать подо мной практически обнаженная и невероятно красивая. Как произведение искусства. Черт возьми, это было для меня тоже впервые, я понятия не имел как не сойти с ума в порыве бешенных чувств к любимой девушке, но терпеть больше не было сил. Тина привстала на кровати и затуманенным взглядом посмотрела на меня, а затем снова поцеловала меня, дрожащими руками стягивая с моих брюк ремень, и хватаясь за замок. Я окаменел от осознания того, что должно было произойти. С трудом избавив меня от брюк, Тина обняла меня. Осторожно опустив ее на белоснежные простыни, я медленно избавил ее и себя от остатков одежды, стараясь не разглядывать пристально ее тело, чтобы не остановилось мое сердце. Она часто дышала, сцепив кольцо рук вокруг моей шеи.

— Все будет хорошо, — тихо протянул я, доставая с полки у кровати защиту.

Я поцеловал ее, а затем углубил поцелуй, осторожно проникая в ее тело. Тихо всхлипнув, Тина заныла в мой рот, а затем оторвавшись от губ, скорчила гримасу. Сводя брови к переносице, девушка отвела глаза в сторону, сминая пальцами простыни. Черт, я так старался, чтобы ей не было больно. Остановившись, я снова поймал ее губы своими, углубив поцелуй, и одновременно с поцелуем погрузился в нее уже целиком. Тина глухо застонала в мой рот, но я больше не дал ей отстраниться, заглушая ее всхлипы и держа ее за запястья. Я знал, что она привыкнет, но мое сердце обливалось кровью, когда я увидел слезы в ее глазах. Спустя несколько секунд, девушка успокоилась, и ее дыхание стало ровным. Тина стала постепенно отвечать на мой поцелуй, гладя своими ладонями мою спину. Медленно толкнувшись внутри нее, я вырвал несколько гортанных стонов из ее груди, но Тина больше не предпринимала никаких попыток отстраниться от меня. Она все итак понимала. Начав двигаться вместе со мной, Тина полностью пришла в себя, и оторвавшись от моих губ, слабо улыбнулась. Ее глаза были увлажнены от слез, и мне было безумно жаль, что в данную минуту я наносил ей столько боли.

— Люблю тебя, — прошептал я у ее уха, нежно целуя. — Больше никогда не сделаю тебе больно.

— Все хорошо, — тихо отозвалась она, и мне наконец-то стало легче. — Чертов первый раз, — слабо хихикнула она.

Целуя ее в губы, я немного ускорил темп, чувствуя, как под моим напором таит ее тело. Тина постанывала, прикрывая глаза, а я с каждым разом чувствовал все большее нарастающее возбуждение. Почувствовав приближение финала, я еле сдержался чтобы не зарычать как израненный зверь, и выдохнув, застонал в подушку у ее головы. Девушка обмякла в моих объятиях, а я весь мокрый от пота, примкнул к ее нежной шее, не в состоянии отстраниться от любимой.

— Ты в порядке? — привстав на постели, я посмотрел в ее распахнутые глаза. Тина кивнула, а ее глаза сияли как два озера. Ее лицо было таким невозмутимым и красивым, что, потянувшись к девушке, я страстно прижался к ее губам.

Я проснулся, когда еще не было семи. Подумав, что все случившиеся ни что иное, как бурный эротический сон, который беспокоил меня уже на протяжении почти четырёх месяцев, я слегка вытянулся на кровати и задел руками нежное тело. Рядом со мной, спиной ко мне лежала Тина, обнаженная, сейчас прикрытая одеялом лишь по пояс. Ее белокурые локоны спадали с ее плеч, разместились на моих подушках и частично на простыни. Я покачал головой и тихо выдохнул, вспомнив о прошедшей ночи. Что-то промурлыкав во сне, девушка развернулась и приоткрыла глаза. Ее губы были распухшими от моих поцелуев, и этот оттек не сошел даже за всю ночь.

— Доброе утро, — пробормотала она и прикрыла глаза. При утреннем ярком свете я мог рассмотреть ее целиком: ее розовые пухлые губы так и манили искусать их, а кожа была молочного оттенка с выступающими розовыми пятнами, очевидно оставленными мною этой ночью в порыве страсти. Чувствуя приближающееся возбуждение внизу, я коснулся губами ее плеч.

— Доброе, — я опустил свою ладонь на ее плечо, и развернув на постели, навис сверху. Девушка распахнула свои небесно-голубые глаза и растерянно посмотрела на меня снизу верх. Я коснулся губами ее шеи, такой теплой и нежной, Тина дернулась, стараясь прикрыть свою грудь одеялом. Я тихо засмеялся.

— Брэндон, — выдохнула она мое имя голосом с хрипотцой. — Мне нужно домой, иначе мама меня убьет.

— Тише, — прошептал я. — Еще слишком рано.

Успокоившись, нехотя Тина растянулась на моей постели, позволяя мои губам шарить по ее телу. Как же мне хотелось расцеловать ее всю и продолжить прошлую ночь, но пока это было всего лишь мечтой. Нехотя, привстав на постели, девушка подняла с пола свое нижнее белье и растерявшись, отвернулась в сторону. Поняв ее без лишних слов, я сам быстро оделся и почему-то в эту секунду мне стало безумно неловко.

— Твоя мама скоро должна прийти, — прерывисто сказала Тина, помогая мне застелить постель. В эту секунду глаза девушки округлись словно от шока, и пораженная, она резко отвернулась. Тина побледнела, а я недоумевая подошел к ней, пытаясь понять причину ее поведения. Меня осенило, когда я заметил несколько капель крови на простыни.

— Нужно застирать, — пробормотала она, смущенно отворачиваясь от меня. Мне казалось, что Тина может начать рыдать в любую секунду. — Как же стыдно…

— Это вовсе не стыдно, — опешив, возмутился я. Как она могла называть стыдом то, что произошло между нами? Наверное, Тине было неловко от того, что я увидел это, хотя мне было ужасно жаль, что я был недостаточно с ней нежен. — Оставь все как есть, я сам постираю.

— Не говори глупостей, — встрепенулась Тина, выхватывая из моих рук постельное белье. — Я умру со стыда, если не уберу это.

— Послушай, — предупредил я ровным тоном, приближаясь к ней. — Будет лучше, если это сделаю я, — добавил я, забирая у нее ткань. — Если моя мама увидит, что ты стираешь мое постельное белье, тогда да — будет очень неловко.

В том, что моя мама будет недовольна тем, что Тина провела со мной ночь — я совершенно не сомневался. Как бы ужасно это ни звучало, но это не имело для меня значения. Я любил свою маму, но мои отношения не должны были касаться ее. Успокоив свою девушку, я приобнял ее за плечи. Вскоре Тина пришла в себя и крепко прижалась ко мне.

— У меня есть еще кое-что для тебя, — вспомнив о еще одном своем подарке, я достал коробочку из кармана джинсов, и протянул ее своей непонимающей девушке.

Тина округлила глаза, а затем открыв коробку молча застыла. Я сам вытащил кольцо из коробки и кивнув, надел его ей на палец. Она было обычным, из серебра, с полудрагоценным камнем голубого цвета в тон ее глазам. Я знал, что следующее кольцо, которое я надену ей на палец, обязательно будет обручальным.

— Это ни к чему тебя не обязывает, — заметив замешательство на ее лице, предупредил я. Девушка, широко улыбнувшись, крепко обняла меня, целуя. — Я хотел подарить это тебе вчера, но сама понимаешь, нам было не до этого.

Тина тихо хихикнула, обнимая меня за шею.

— Я очень счастлив, что ты наконец стала моей, — честно признался я, легко коснувшись ее губ.

— И я, — ответила она.

Я отвез Тину домой на машине мамы, которую она вчера оставила дома. Девушка незаметно прошмыгнула домой, к счастью у нее были ключи, а Тереза была у родственников на праздниких. Так что никто не заметил отсутствия Тины прошлой ночью.

Когда я вернулся домой, мама вовсю хозяйничала на кухне, и заметив меня, лишь вздохнула. На ее лице читался немой упрек, но я был слишком счастлив, чтобы вступать с ней в очередной неприятный разговор. Заметив несколько неубранных со вчерашнего дня коробок у елки, я решил отнести их, и те альбомы, что вытащила Тина на прошлой неделе, обратно в подвал. Пошатнувшись от веса коробок на ступеньке, я обронил альбом, и подняв его с пола, заметил одну фотографию, выпавшую из него. На ней были две девушки, стоящие рядом и улыбающиеся. На обороте было написано:

«Карнавал, сентябрь 1988 года».

Я видел раньше эти черно-белые фотографии из юности моей мамы, но не придавал особого значения изображению. Лишь сейчас, улыбнувшись, я еще раз посмотрел на фото и приглянувшись, заметил знакомую фигуру рядом с моей мамой. Это была Сидни Кренстон, мама Тины.

— Мам, — я приблизился к маме, хлопочущей в раннее утро у плиты. По кухне разнесся запах ароматных блинчиков. — Я тут нашел фото, — я показал карточку своей родительнице, указывая на снимок. — А что рядом с тобой делает мама Тины?

Я много раз видел этот снимок в детстве, и сейчас до меня стало доходить, почему лицо миссис Кренстон мне казалось каким-то отдаленно-знакомым. Женщина не сильно изменилось за двадцать с лишним лет, однако здесь по фото я бы никогда не подумал, что она владеет огромным состоянием.

Мама громко выдохнула, упираясь в столешницу.

— Нужно было выбросить эти фотографии, — пробубнила она себе под нос.

— Что случилось? — спросил я снова.

— Сидни, — прочистив горло, продолжила она. — В прошлом, она была моей лучшей подругой.

Меня словно окатили ледяной водой. Я бы никогда не подумал, что такое может иметь место быть. Внимательно слушая маму, я сглотнул.

— Но это было раньше, — добавила мама. — Поэтому сынок, я прошу держаться от ее дочки подальше, — предупредительно заявила она. — Хотя я уже поняла, что тебя бесполезно об этом просить.

— Угу, — твёрдо кивнул головой. — И что случилось дальше? Если ты хочешь, чтобы я оставил Тину в покое, — заявил я, в упор глядя на мать, — То ты должна объяснить мне, что у вас случилось.

Глаза мамы расширились от удивления после моих слов.

— Мы с Сидни были подругами, — начала она свой рассказ. — Познакомились с двумя крутые ребятами, влюбились, — продолжила она, прочистив горло. Ей было тяжело говорить об этом, но мама все вспоминала с долей тихой грусти. — Вышли замуж и родились вы, — завершила она. — А потом лучший друг твоего отца, предал его, отчего вскоре твой отец умер.

У меня перехватило дыхание от циничного пересказа мамы.

— Отец Кристины и был близким другом твоего покойного отца, — отрезала мама.

Я почувствовал, как теряю терпение и как почва ускользает из-под моих ног.

— Как он предал его? — прошептал я, пялясь в одну точку в столе.

— Крупная строительная компания их семьи, — ответила мама. — Изначально — это наш общий семейный бизнес. — Ричард, то есть отец Кристины, — осеклась мама, — Занимался финансами, а твой отец создавал все проекты. Тогда это была небольшая фирма, но дела шли хорошо, — продолжила она, а я внимательно слушал. — Как-то к ним поступил крупный заказ от незаконной подставной фирмы, в которой как я поняла отмывали деньги через всякие архитектурные проекты и искали подходящих для это застройщиков. Алек этого не знал, а Рик согласился сразу же за них обоих из-за крупных денег. Когда твой отец узнал об этом, было уже поздно. Он отказывался участвовать во всем этом, и хотел избавиться от готового проекта, над которым долго работал. Тот инвестор пообещал Рику создать огромные проблемы компании.

— И что случилось дальше? — настойчиво требовал я, когда мама прекратила свой рассказ.

— Алек прекратил сотрудничество несмотря ни на что. Я не знаю всех подробностей, но в суде Ричард подставил Алека, и в итоге твой отец лишился партнёрства и так как проект был целиком и полностью проектом Александра Хартера переданного той незаконной фирме, твой отец лишился деловой репутации и больше не смог работать в этой сфере.

Я опустил голову, не сводя глаз со своих запотевших ладоней. Я ни разу не видел отца Тины, ведь он всегда бывал занят на работе. Теперь пазл начал складываться воедино. Единственное, я не понимал, знает ли сама Сидни Кренстон о том, кто я? И если она догадалась, почему она так мила со мной?

— Ну а дальше ты знаешь, — резюмировала мать. — Искусство было делом его жизни, поэтому вскоре после всего этого Алек начал пить, а так как у него были проблемы с печенью, вскоре его здоровье сильно пошатнулось.

Сжав ладони в кулаки, я отстранился от кухонного островка. В висках безбожно пульсировало от полученной информации.

— Поэтому я не хотела, чтобы ты слишком сильно привязывался к этой девчонке, — объяснила мама.

Выдохнув сквозь зубы, я вернулся к ней.

— Мама, — тихо ответил я. — Это ничего не меняет. Мое отношение и чувства к Тине остаются неизменными, я же уже сказал.

— Но сынок, — мама прикрыла ладонь рукой.

— Тина не виновата в том, что произошло, — ответил я и направился к себе в комнату.

Кристина

У меня горели щеки. Когда я пришла домой, Брэндон сразу же отправил мне музыкальный файл с моей песней. И много слов о том, как сильно он меня любит. Немного покалывало в пояснице и слегка побаливало тело после того, что произошло прошлой ночью. Это нисколько не испортило мое прекрасное настроение. Я разглядывала чудесное кольцо с аквамарином по центру, переливающимся всеми оттенками голубого. Почему-то мне ни с кем не хотелось делиться этой радостью. Даже с Джудит, с которой я сидела в кафе.

Вернувшись домой, ближе к вечеру, я быстро приняла душ, и натянув на себя свитер и джинсы, спустилась вниз по лестнице. Я собиралась к Брэндону на ужин перед праздником.

В воздухе витало неловкое молчание. Миссис Хартер закончив трапезу, вежливо улыбнувшись, покинула ужин, сославшись на дикую головную боль. После ужина мы направились в комнату к Брэндону. Мне было неловко после всего случившегося снова заходить сюда, но в конце концов нужно было взять себя в руки и вспомнить какой смелой бывала я раньше.

— Уже получается намного лучше, — Брэндон кивнул, забирая из моих рук гитару. Я даже сама заметила ощутимый прогресс в своей игре. Полностью отбросив свои сомнения после того, как улыбнувшись, Брэндон притянул меня к себе, я придалась чувствам и стала покрывать поцелуями его красивое лицо. Меня радовало то, с каким обожанием смотрел на меня мой парень.

— Когда я вернулась в этот город, — хихикнув, я присела к нему на колени. — Я терпеть не могла эти твои безразмерные толстовки.

Брэндон лукаво улыбнулся, и покачал головой.

— Я знаю, — ответил он. Я покосилась на своего парня. — Ты говорила мне об этом.

— Когда это? — спросила я.

— Когда я пьяную привез тебя к себе домой, — хихикнув, он чмокнул растерянную меня в губы. — Ты такая сладкая, я просто не могу от тебя оторваться, — и он снова прижался к моим губам.

— И что еще я говорила? — я просунула руку под горловину его бордовой худи.

— Просила поцеловать тебя, — подмигнув мне, Брэндон поцеловал меня в щеку. — Ты говорила, что я хожу, дословно — в чмошных кофтах.

— Ладно, это правдоподобно, — ухмыльнувшись, я прикусила мочку его уха. Парень ойкнул. — Теперь я люблю твои чмошные кофты. Потому что в них на тебя меньше смотрят всякие девицы из музыкального класса.

— Ты такая ревнивая, — выдохнул он сквозь зубы. — А что тогда делать мне, когда все оборачиваются при виде тебя? — недовольно процедил он. — И это даже когда ты в обычной одежде, я уже молчу про мини-юбки.

— Сходишь с ума, котик, — буркнула я, гладя его грудь через толстовку.

— Еще как, — севшим голосом отрезал он, бросая меня на кровать.

Нехотя оторвавшись от меня после всех предостережений о том, что его мама сегодня не на смене в клинике, я все же вырвалась из цепких объятий своего парня, плавно раздевающего меня на постели. Скромный парень превратился в полного страсти юношу. Теперь я точно не смогу от него отвертеться, оставшись с ним наедине.

***

— Кристина, ты была у своего друга? — мама встретила меня у лестницы. — Не много ли времени ты проводишь у него дома?

Замешкавшись, я остановилась.

— Я не видела его со вчерашнего вечера, — солгала я, отворачиваясь. Я не умела врать маме.

— И поэтому пришла домой под утро, — деловитым тоном продолжила за меня мама.

— Мам, я была у Джудит… — мой язык стал заплетаться, а щеки вспыхнули, что не скрылось от глаз родительницы. Покачав головой, мама позвала жестом меня к себе.

— Знаешь, давно надо было тебе рассказать, — мама сняла очки. Она носила их только тогда, когда читала, а в последнее время она делала это часто. — Я очень хорошо знакома с семьей твоего друга.

— О чем ты говоришь, — улыбнулась я. На телефон поступило сообщение от Брэндона.

— Послушай меня, — начала она. — Мы с Нэнси, мамой твоего Брэндона, — когда я услышала имя миссис Хартер, мое сердце сжалось. — Мы с ней подруги детства, — добавила она. — Были студентками медицинского колледжа. Приехали в этот город на карнавал, во время каникул. Это было прекрасное время. Мы с Нэнси собирались уйти пораньше, у нас был автобус обратно в Сан-Бернардино, но услышав, что на карнавале будет выступать местная группа, мы решили задержаться еще на денек. Так и познакомились со своими будущими мужьями.

— О чем ты говоришь? — я изогнула бровь в изумлении.

— Где-то у нас остались фотографии с того времени и их песни на старых кассетах, — объяснила она, а у меня невольно расширились глаза. — Да, твой отец выступал в группе, играл на клавишных, — добавила мама. — Отец Брэндона был солистом.

Мама подробно рассказала мне об основании нашей компании, и я еле сдержала свои чувства поняв, что это был наш общий с их семьей бизнес. Мама рассказала о подлом поступке моего папы, из-за которого их дружба была навсегда разрушена, и теперь лучшие подруги детства больше не могли общаться. Я не замечала холод со стороны тети Нэнси в свою сторону, но теперь мне казалось, что женщина возможно меня ненавидит. Опустив голову, я не смогла сдержаться и по моим щекам незамедлительно покатились слезы. Если Брэндон узнает об этом — он не захочет больше меня видеть, а если он знал, то как мне вести себя после того, что произошло между нами? В любом другом случае, мне было бы все равно, но это касалось Брэндона, в которого я была влюблена. И это доставляло мне неописуемую боль.

Вытерев слезы, я встала с кресла.

— Я все поняла мам, — тихо добавила я.

— Мне очень нравится Брэндон, — неожиданно добавила моя мама. — Я бы очень хотела, чтобы у нас с их семьей все было по-прежнему.

Вернувшись в свою комнату, я стала разглядывать одну точку на потолке. От всех мыслей постепенно разболелась голова.

***

Брэндон ждал меня у того заброшенного здания. Было холодно, повсюду мерцали праздничные огни, но мне было неспокойно.

— Я думал, тебя привезет Джудит, — улыбнулся он своей привычной обворожительной улыбкой. Брэндон надел шарф, который я подарила ему: он мило выделялся из-под его черной куртки.

— Я ушла пораньше, — честно ответила я, присаживаясь рядом с ним. Брэндон не переставая улыбался мне, его лицо светилось счастьем.

— Что-то не так? — его голос был взволнованным. Я медленно покачала головой. — Я же вижу, ты чем-то обеспокоена.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — это было частично правдой. Я плохо спала после того, что рассказала мне мама. Мне казалось, что я больше не могу молчать, ведь мне было сложно лгать любимым людям.

— Тогда мы уйдем отсюда, — прошептал он, хватая меня за ладони и прижимая их к своим губам. Брэндон несколько раз выдохнул, согревая мои ледяные руки паром изо рта.

— Подожди, — отрезала я, когда парень приподнял меня за талию. Нужно было решить этот вопрос, иначе я сошла бы с ума. Даже если мы после этого не сможем общаться. — Я хочу, чтобы ты знал кое-что.

В глазах Брэндона сверкнули искры недоверия, и его лицо в миг посерьезнело. Парень недоверчиво кивнул, а затем примостился рядом. Его мгновенная реакция на мои слова меня немного ошеломила, но я не сразу придала ей значения.

— Брэндон, я узнала кое-что такое, что возможно тебе не понравится, — еле вытянула я, чувствуя, как увлажняются мои глаза. — Наверное, после этого ты не захочешь меня видеть.

— Даже так, — прыснул он.

— Это серьезно, — грозно ответила я на сарказм парня.

— Наши семьи связаны не очень хорошей историей… — замялась я. Брэндон судорожно втянул ртом воздух. Я ожидала какой угодно реакции со стороны своего парня, но не такой, какую проявил он. Парень молчал, а я не в силах была продолжить начатое предложение.

— Из-за этого я должен отказаться от тебя? — закончив за меня фразу, Брэндон развернулся ко мне, и посмотрев в мои глаза, приложил мои ладони тыльной стороной к своим губам.

— Ты… знаешь? — я буквально лишилась дара речи, после того, как мой парень согласно кивнул.

— Ты возненавидела меня после того, как узнала? — с опаской в голосе спросил он. Я лихорадочно замотала головой в знак отрицания. Боже мне даже не пришло такое в голову. Наверное, я слишком сильно была влюблена в него, чтобы думать об этом.

Мы просидели в обнимку в этом здании, наверное, целую вечность. Удивительно, как нас обоих терзала эта тема, но учитывая обстоятельства, я все же чувствовала себя виноватой, пока Брэндон уже в сотый раз не пытался убедить меня в обратном.

— Я люблю тебя, — мягко заверил он, целуя меня в щеку. — И то, что случилось в прошлом не имеет к этому никакого отношения.

— Согласна, — глубоко вздохнула я, утопая в его объятиях.