Новая жизнь. Финал

Глава 24

В «Логове Злодейки» уютно, как всегда. Здесь прохладно, где-то под потолком работают вентиляторы, тихонечко гудят стойки с серверами, перемигивая зелеными огоньками за бронированным стеклом, целая стеклянная стена с зелеными огоньками. Новые большие псы лежат у голографического камина-обогревателя. Где-то вдали, в звукоизолированной комнате Хината рубится в видеоигры с пакетами чипсов и сладостей, обложившись газировкой и попкорном. А мы — думаем. Сидим и думаем. Как там — за большим столом сидели — царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, а также мечница, знаменитость и дочка прокурора. И прочие.

— Снова Шелтер закрыли, — говорит мрачная и злая Косум: — ни дня работать не дают. Закрыли полностью, даже оборудование не дали вывезти, накрыли брезентовым тентом, дескать паразитов морить будут. Я девчонок в гостиницу пристроила, но так долго продолжаться не может. Оно должно нам деньги приносить или хотя бы не в убыток работать. А сейчас я каждые сутки за аренду гостиницы целиком плачу. Хотела я взятку всунуть проверяющему, да меня вовремя предупредили, что они на такое и рассчитывают, сразу же на месте возьмут, попытка подкупа должностного лица, все дела.

— У меня доступа больше к базе данных нет, но слухи и до меня доходили. — говорит Натсуми: — лучше сейчас со взятками не высовываться, закроют как пить дать. Еще один рычаг на Кенту будет. Но это ладно. Вы видели, как Зрячий вывернулся? Просто чудеса эквилибристики, дескать сам великий пророк нашел среди своих последователей преступников и сам выдал их полиции, сам направил полицейский спецназ. И ни у кого вопросов не возникает, например — какой он к хреням великий пророк, если у себя под носом такое проглядел. Но общественное мнение на удивление тупая хрень.

— Никогда не видела, чтобы ты так ругалась. — говорит Юрико, поправляя очки: — хотя надо признать, сделали нас красиво. Зрячий перевернул ситуацию с ног на голову и теперь выглядит в глазах общественности даже лучше, чем прежде. Раньше он просто глава какого-то странного культа был, а сейчас — герой. Не стал скрывать пятен на солнце и заметать пыль под коврик, а взял и вынес сор из избы, привлек полицию и даже в расследовании помогает. Знаете, что он Шизуке сказал? Нет? Ши-тян, скажи всем, пожалуйста. — она поднимает голову к потолку и некоторое время оглядывает пространство в поисках. Закатывает глаза и поворачивается к Бьянке.

— Бьянка-сама, пожалуйста. — говорит Юрико: — она же только вас слушает. Это у нее посттравматическое.

— Ши-тян. — коротко бросает Бьянка и откуда-то из полутьмы у стола собирается Шизука, ее лицо скрыто за полумаской, сейчас она вылитая куноичи из Ига.

— Скажи им, что они хотят знать. — командует Бьянка и Шизука — кивает.

— Зрячий сказал мне, цитирую «говори всю правду и посрами дьявола. Если считаешь, что это совершил я — так и скажи» — тихим голосом шелестит она: — это было неожиданно.

— И что ты сказала полиции? — задает следующий вопрос Юрико. Шизука переводит взгляд на Бьянку, та кивает, и она послушно отвечает: — Я не уверена. Ведь все было в темноте. Я… не видела лица.

— Так что даже мы не уверены в том, Зрячий ли сам это делал, или как он и утверждает — его заместитель самовольничал. — подводит итог Юрико: — а мы в результате в таком дерьме, что дальше некуда. Я в свое время искренне считала, что «дочь величайшего мошенника в Японии» — это самое дно в глазах общественности. Но, поди-ка, вы мне доказали, что есть куда падать ниже. Я теперь не только дочь мошенника, но еще и подстилка мажора-сыночка мафиозного босса, помощница брачной аферистки и самое главное — клеветница на святого человека. Чудесно. Это просто история моей жизни, думала, что вот оно счастье, а оказалось снова опыт. Когда ж это закончится наконец…

— Прекрати панику. — говорит Натсуми: — возьми себя в руки. Уж от тебя не ожидала.

— Это не паника. Это у меня обоснованные предположения. Для того, чтобы победить в этой борьбе — надо иметь ресурсы. Деньги. А у нас счета в Бьянка Петролеум счета арестованы из-за арбитража по лицензии и от поставщиков иски выставлены. У самой Бьянки как у физического лица — тоже счета арестовали, по искам от рекламщиков.

— Какова природа иска? — интересуюсь я.

— Подпункт «д» пункта 36. Форс-мажор в случае скандала или совершения поступка, порочащего честь и имя представителя бренда, что может бросить тень на рекламируемую продукцию. Плюс неустойка от одностороннего расторжения договора. Плюс штрафы. И пени. Проценты неустойки какие-то бешеные просто. — качает головой Юрико: — тяжба на годы затянется как минимум, и все это время у нас не будет ресурсов. У Бьянки, конечно, есть активы, и наличные и в криптовалюте, но не на такую масштабную войну. Знаете сколько стоят адвокаты, которые в состоянии представлять интересы в Высшем Арбитражном Суде Японии? Десятки миллионов йен в месяц. И это не предел.

— Не в деньгах дело. — пожимает плечами Бьянка: — деньги достать можно. Деньги это пыль. Нужны деньги, так давайте банк ограбим. Нам объявили войну и собираются стереть с лица земли. Это я так не оставлю. Штаммы у меня не все готовы, далеко от готовности, но библейскую чуму я уже могу устроить. А вакцину в водопроводную воду добавим, кто бедный и воду пьет из крана — тот жить останется, а кто богатый и сволочь, тот и загнется. Но все мирно, без мучений, сперва мозг умирает, а уже потом асфиксия и смерть.

— Мой Кексик изобрел штамм коммунизма. Вот тебя-то дедушке Ренину в семнадцатом не хватало. — говорю я: — идея интересная, ты молодец. Давай пока альтернативу библейской чуме поищем, ладно?

— Не надо банк грабить. — вставляет Натсуми: — сейчас камеры везде. Найдут.

— Мы знаем где он живет. — говорит Сора: — направляемся туда и даем ему последний бой. А потом, в конце — ты вызовешь его на дуэль и отрубишь ему голову.

— Ну да, ну да. Слепого в драке одолеть — невелика заслуга. Да нас потом живьем съедят, даже до камеры, где мы свое пожизненное будем отбывать не дотянем. — отвечаю я.

— Зачем? — искренне удивляется Сора: — какая камера? Тут главное — зло победить. А потом уже можно и сэппуку сделать. Всем вместе, как товарищи по битве. Как воины. Я готова остаться последней — помогать вам, отрубать головы.

— Я наполовину китаянка и этот ваш культурный код самураев у меня в крови не устоялся пока. — говорит Юрико: — лучше быть живой собакой чем мертвым львом. Вот связалась я с вами на свою голову, а вы все фаталисты и самураи. Чуть что, так сразу помирать! Выжить сейчас, чтобы драться потом! Я тут скорее, как сорок семь ронинов мыслю — чтобы отомстить нужно выжить! А не помереть.

— Хм. — задумывается Сора: — а ведь ты права, полукровка. Мы можем выдержать бесчестие и гонения, если в конце концов, через много лет, когда он расслабится — все равно отомстим! И уже тогда, стоя на развалинах всего, чем он дорожил — вскроем себе животы!

— А вариантов, где мы все живы останемся у тебя совсем нет?

— В конце концов все умрут, — пожимает плечами Сора: — лучше уж сделать это в расцвете сил и в разгаре битвы. Уйти на своих условиях. Я вообще, и сама могу, у меня сил хватит. Просто хотела чтобы все вместе, за компанию.

— Если твое решение ситуации — всех убить, то я уж лучше к Бьянке обращусь, она вообще всех убьет. — парирует Юрико: — я о Идеальном Конечном Результате говорю и о КПД. А самому убиться об стенку — последнее дело. Вот как сделать так, чтобы Зрячий от нас отстал и ему самому по сусалам прилетело? Ведь за всем этим — он стоит. Теперь даже взятку в департамент не дать, сразу схватят. А дела по закону вести не дадут. И… — она поворачивается к высокой девушке с черными волосами, которая невозмутимо сидит за одним с нами столом: — Нему-сан?

— Да, Юрико-тян? — Нему едва поворачивает голову: — что ты хотела?

— Вы говорили, что у Семьи тоже неприятности?

— Пристальное внимание правоохранительных органов, закрытие игорных домов и увеселительных заведений, отзыв лицензий на торговлю алкоголем. — перечисляет Нему: — взяты несколько человек из ядра, вакагасира, у которых имелся условный срок. Сейчас им реальные сроки хотят дать. И еще — появились конкуренты. В Веселом Квартальчике парочку домов уже под их руку перешли, им дают работать, а нам — нет. Работники уже стали к ним переходить, пока только работники, никто из Семьи, но если у нас денег не станет, то и это не за горами. В самой Семье тоже не все под вашу руку готовы пойти, Кента-сама. Парочка лейтенантов воду мутят, похоже им Черный Ма пообещал должность повыше. Их тоже не трогают, все внимание на нас, наши ребята и девчата в городе и вздохнуть свободно не могут. Вчера было два нападения на наши патрули в квартале, оба раза с оружием. Есть раненные. Наших раненных в больницах принимают, но сразу же полицию вызывают, а те под стражу берут. За двое суток минус пять бойцов.

— С какого боку это нас касается, — ворчит Натсуми: — вы же сами преступники, а туда же, под крыло к Кенте лезете. Сами и разбирайтесь.

— На нас накатывают только потому, что считают, что мы с ним связаны. — уточняет Нему: — если мы публично от Кенты-сама отречемся, то нас в покое сразу оставят. Но мы не собираемся так делать. Я не собираюсь. Как бы ты не относилась к этому, но мы — часть его Семьи. Значит и решать что-то необходимо всем вместе.

— Знаю я вас. При Куме на нас сами накатывали. — ворчит Натсуми: — мало вас…

— На-тян, погоди. — поднимаю я руку, прежде чем Натсуми сгоряча сумела бы ляпнуть что-то непоправимое. Ее понять можно, она всю жизнь на той стороне закона стояла и преступников презирает со всей бескомпромиссной силой юности. Дочка генерального прокурора, самопровозглашенная воительница во имя справедливости, я бы даже сказал — линчевательница. Готовый материал для вселенной Марвел или DC — Натсуми Линчевательница! В купальнике и с хлыстом, да. Однако и ссориться с Семьей сейчас — не с руки. Хватает у нас врагов, у нас союзников мало, а уж во врагах недостатка нет и одним движением их из первых в вторые записать — это ж двойной минус получится. Минус союзник, плюс враг, это ж выстрел в собственную ногу.

— Что вы можете предложить? — спрашиваю я у Нему.

— Война. — коротко отвечает она: — война не может быть длительной, у них преимущество в ресурсах. Я за вариант девочки-мечницы. Короткий блиц. Дадим ситуации выдохнуть, уберем своих людей с улиц, заляжем на матрасы, а через неделю — нанесем удар. Пришли контейнеры с континента, у нас будет автоматическое оружие и бронежилеты, гранаты и тепловизоры. Да, придется потом человек десять в тюрьму посадить, как ответственных, но я с ними уже говорила, они готовы. Сами полиции и сдадутся там же, на месте. Возьмут вину на себя, подтвердят все в суде, Зрячего больше нет, конкурентов устранили, те, кто выжил и не сел — на свободе. Да, жертвы, но без них никак.

— Хорошо. — говорю я: — еще есть предложения? Нет? Подводим итог — у нас есть предложение убить вообще всех, при этом я не уверен, что хоть кто-то останется в конце концов. Нет, я в твоих способностях нимало не сомневаюсь, Кексик, это я в человечестве не уверен. Есть предложение выступить в духе семи самураев и порубить Зрячего в куски, пожертвовав потом собой. От Юрико — предложение уйти в подполье и стиснуть зубы, претерпев все. Выжить сейчас, чтобы драться потом.

— Нормальное предложение, кстати. — говорит Юрико: — а то все тут или убивать или помирать, а некоторые и то и другое сразу. Так, сказать, решили совместить. А ты чего предложишь? — и она уставилась на меня с надеждой во взоре. Чувствую себя слегка неуютно. Оглядываюсь. Все смотрят на меня именно с такой же надеждой во взгляде. Встаю. Нечеловеческими усилиями сдерживаю себя от того, чтобы не откашляться, словно престарелый профессор филологии на открытой лекции по особенностям фотосинтеза у медуз Карибского моря.

— В настоящее время мы даже не уверены, что делаем верное дело. — говорю я: — сама Шизука не уверена в личности. Может быть такое, что Зрячий прав и что это был не он а его заместитель? Вполне допускаю такую мысль, без твердых доказательств у нас на руках ничего нет. Более того, даже если бы мы были уверены, что сейчас он врет и это все просто постановка, обманка, способ сбить с пути — нам никто не поверил бы. В то же время мы сами находимся в стеклянном доме, то есть уязвимы к любым атакам на имидж или положение в обществе, у нас есть активы, которые уязвимы, у нас есть близкие люди, которых легко атаковать, да мы и сами на виду. Последователи Зрячего, если им команду «фас» дадут — на кусочки нас разорвут. При этом даже не физически, а морально. Видели ту историю с бедной семьей из Йокогамы? Или вон, Кимуру Хану до самоубийства довели, даже пальцем не притронулись, а девушка с собой покончила. Наши весовые категории уж больно разные. Или культ размером на всю страну и даже за ее пределами, или наша могучая кучка в десять калек. В таких случаях единственный способ противостояния гигантам — партизанская война, когда Голиаф не знает тебя в лицо и вынужден бить по площадям в поисках. Но с нами это уже не пройдет, все знают кто мы и где. К сожалению, мы привлекли слишком много внимания к себе и нас уже нашли.

— И что нам теперь делать? — спрашивает Юрико: — ведь что-то можно сделать все равно!

— Дать последний бой! — говорит Сора: — терять уже нечего!

— Достаточно нажать одну кнопку и все эти проблемы будут несущественны. — предлагает Бьянка: — кому мы будем нужны и интересны на фоне пандемии с миллионами жертв? Да никому. Заодно и материальные ценности освободятся, если они вам так интересны. Pudding, наконец мы освободимся от оков морали и общественного мнения и начнем жить так, как и хотели — полной жизнью! А на обломках государственного управления страной мы выстроим свою Империю! У меня все продумано, сперва — библейская чума, потом мы разрабатываем вакцину, выдаем ее только тем, кто готов встать под твои знамена. Рецессивный ген, вырабатывающий естественный иммунитет не даст погибнуть всем людям, по моим расчетам на Земле останется не менее четверти населения и это в том случае, если никто ничего делать не будет. Однако все правительства тут же введут карантин начнется разработка вакцины, вот только… инкубационный период вируса — почти год! Он никак себя не проявляет в течение этого времени позволяя людям заразить друг друга, а потом, когда девяносто процентов населения Земли уже заражены — начинает действовать! Не просто так, а по команде — выпускается генномодифицированный вирус герпеса, который и является триггером начала действия основного вируса библейской чумы. Едва начав процедуру инициации активной фазы действия вируса — колесо уже не остановится. В дальнейшем именно мы сможет диктовать условия не только в этой стране, но и за ее пределами, вакцина заменит нам валюту, а собственные вооруженные силы мы создадим на основе Семьи. — у Бьянки горят глаза, она повышает голос и встает со своего места: — я уверена, что в течении пятидесяти лет мы найдем способ сохранить сознание, продлить жизнь и модифицировать наши тела! Сейчас мы стоим на пороге, в самом начале нашего пути! Пройдет какое-то время и люди за этими стенами начнут называть тех, кто сидит сейчас за этим столом — Богами! Небожителями. Высшими существами.

— Твоя подружка — мегаломаньячка. — бормочет мне Косум: — мне аж не по себе стало.

— Что за бред! — не выдерживает Юрико, вскакивая с места: — что за бред! Если у твоего вируса библейской чумы инкубационный период в год, то это бесполезная история. Нас тут за год уже в блин раскатают! А еще гений биологии! Об элементарных вещах забываешь! Как нам помогут твои вирусы через год?!

— Ю-тян, какой ты, по сути, ребенок еще. — снисходительно смотрит на нее Бьянка: — тебе тоже имплант в попу вживить? Если я нажму кнопку, то первые смерти от вируса начнутся уже через два-три дня. Обезвоживание, судороги, пена изо рта, асфиксия, помутненное сознание.

— Но… как? Ты же сама сказала, что инкубационный период — один год? — лицо у Юрико вытягивается: — неужели…

— Верно. Я не стала бы держать бесполезный инструмент у себя в ящике. — отвечает Бьянка: — на сегодняшний момент девяносто процентов человечества уже таскает этот вирус в себе. Я изрядно поездила по миру в последние несколько лет.

— Погоди. Постой. Ты уже заразила всех этим своим вирусом? Зачем?!

— Как раз для такого случая. Вот понадобится нам вирус библейской чумы в крайней степени инкубации у каждого человека на земле, а он у нас есть. Ну разве я не умница? — лучезарно улыбается Бьянка и за столом воцаряется молчание.

— Так. Я сюда больше ни ногой. — наконец находится Юрико: — здесь меня чумой заразили, имплант вживили и все без моего ведома. Тебе дай волю, ты будешь как злодеи в фильмах — сперва отравишь, а потом будешь противоядие давать каждый день, типа стоит уйти, так и умрешь.

— Ю-тян, ты снова ведешь себя как ребенок. — качает головой Бьянка: — как ты думаешь, сколько у тебя шансов уйти отсюда после того, как ты узнала о моих планах? И да, я просто перестану давать тебе противоядие.

— Что?! Кента, она меня отравила!

— А ты думаешь, ты такая особенная? — поднимает бровь Бьянка: — всем яд дала, а тебя значит пропустила?

— Она отравила нас всех! Кента!

— Будешь вести себя хорошо — будешь противоядие получать. А как ты себя чувствуешь, кстати? Жжение в животе, тошнота, судороги? Нет? Вот и хорошо…

— Кента!

— Все! Прекратить бардак! — не выдерживает Косум и бьет ладонью по столу: — Кента в самом деле! Угомони ты их уже! А у этой еще и микроскоп ее отбери, уж больно у нее ручки шаловливые.

— Действительно. Бьянка — нет, мы не будем захватывать мир путем библейской чумы, но хорошо, что ты об этом подумала. Плохо что опять не посоветовалась, когда вирус выпускала, мы же договаривались.

— Я его давно выпустила! На всякий случай.

— Даже боюсь подумать, какой случай это может быть. Юрико, прекрати панику, Бьянка насчет яда пошутила. Правда, Бьянка?

— Не шутила я. Обычные предосторожности и состав такой, что за несчастный случай сойдет. Остановка сердца. Сейчас стрессу много, вот и не выдержало сердечко…

— Кента! Она опять!

— Кексик, ты же пошутила насчет яда? Просто головой кивни и все. Вот видишь, Ю-тян, она так шутит, у нее юмор специфический. Все, успокоились и сели. Сейчас я план буду излагать, как из этой задницы выбираться…