Новый пользователь

Глава 5 Пензенский Питер Паркер

Марципанникова! Исключили! Из школы!

Выяснилось, что он был прописан в квартире бабки на другом конце города, и закон не обязывал СШ №37 вдалбливать в Славку среднее образование.

Господи, почему Пашка не избавился от него таким способом раньше⁈ Ай да приложуха! Да Пашка теперь молиться на неё будет! Да он же теперь тайный супергерой, пензенский Питер Паркер! Разом спас такое число невинных!

За вечер вторника, пока Пашка ещё ведать не ведал о масштабах своего успеха, игруха наградила его вторым львом, перевёрнутой на бок «G», и, конечно, заветной сотней баллов, вытащив из минусов: теперь на счету было пятьдесят восемь очков. Но почти тут же стало восемь: потому что первым делом Пашка купил доступ к детализации мыслей через гарнитуру.

Разумеется, он понимал, что это будут никакие не мысли. Но уровень анализа игрухиным ИИ всех факторов вокруг был так высок, что Пашка уже вполне верил в максимальную точность даже пересказа «мыслей».

Увы, дома в момент расширения функционала никого не было, и потому он пошёл на улицу, тестить приложуху там.

Поразмыслив, Пашка двинул к турникам в соседнем дворе, но качаться не стал, а просто сел на лавку. Сунул в ухо единственный работающий наушник. Он давно хотел беспроводные, но всё не получалось собрать денег даже на дешёвенькие китайские, так что продолжал мучиться с этим старьём.

Памятуя бугая стрёмной недоблондинки Ленки, соблюдал осторожность: телефон явно на людей не направлял, шифровался. Взял в объектив дамочку с коляской, потряхивающую своего отпрыска чуть поодаль около детской площадки.

«Ваша соседка из дома №14. ФИО: Перумова Альбина Леонидовна. Возраст: 22 года. Состояние: активность (прогулка с ребёнком). Подробнее».

«Размышления о необходимости посетить салон красоты (депиляция). Детализация, слушать через гарнитуру» сменилось на « Переживание, что Иннокентий уснёт на улице. Детализация, слушать через гарнитуру» и обратно на «Размышления о необходимости посетить салон красоты (депиляция)…»

Причём на середине деваха нагнулась к коляске и пошевелила ребёнка!

Пашка кликнул детализацию.

«…заросла, аж колется… Ромка скоро приедет, надо как-то попасть… Отнести Кешу маме? Вонять начнёт, зачем рожала… А если с собой взять? Что у него на лбу, блин, уже вскочило? — девушка у коляски нагнулась и пошерудила рукой в районе ребёнка. — Комар, что ли? Диану попрошу посидеть, надо только его вымотать. Засыпает, бля…»

— Кеша! — услышал Пашка голос, удивительно, до дрожи похожий на тот, который звучал в наушнике. — Кеша, не спи! Дома поспишь. Иди к маме!

Деваха выцепила младенца из коляски и начала крутить, показывая окрестности. Кеша не оценил и заревел.

Голос-то как смоделировало⁈ Из голосовух в мессенджерах собрало? Ну даёт!

Пашка поймал объективом жилистого парня, который неистово качался на турнике.

«Ваш сосед из дома №7. ФИО: Бобриков Артём Сергеевич. Возраст: 19 лет. Состояние: активность (спортивные упражнения). Подробнее».

«Счёт подтягиваний. Детализация, слушать через гарнитуру».

«И чё тут слушать?», — подумал Пашка, но тут Бобриков приземлился, взметнув пыльное облачко.

«Недовольство поведением друга Семёна (подозрение в интимной связи с сестрой). Детализация, слушать через гарнитуру».

А вот это уже интересно!

Пашка переключился на «прослушку»:

«…почки отобью к херам. Шлюха малолетняя, даёт кому попало. Как Сёма посмел, мою сестру… гнида… без зубов оставлю… будет на инвалидном кресле разъезжать… Дура тупоумная… Ещё залетит, бля, в шестнадцать. Вмазать бы и ей, чтобы мозги включала… Баб нельзя бить… Сёма — покойник. Раз, два, три, четыре, пять, шесть…» – это воинствующий Бобриков опять забрался на турник.

До восьми вечера Пашка протынялся во дворах, слушая чужие «мысли». Эта петрушка очень затягивала! Параллельно генерировал теории.

Анализ, по версии Пашки, в большей степени базировался на переписках. Приложуха умела ломать мессенджеры и соцсети, хапать оттуда инфу из последних сообщений, и генерировать околоплодные соображения. Ловко до чёртиков! Был бы Пашка махровой пенсионеркой, точно поверил бы в магию. Но Пашка — продвинутый современный чел. Его не проведёшь.

Только это всё равно было очень круто. И полезно.

А ещё отвлекало от размышлений о новом квестовом задании:

«10. Купи красную розу и оставь на парте Светланы Мирошиной. Награда — 10 баллов».

Спасибо, не вручи лично, блин!

Если за таким спалит хотя бы одна живая душа — затроллит Пашку вся школа, начиная от самой Светки и кончая последней уборщицей. Скипнул бы такое задание, но перейти к следующему без выполнения нельзя. А тут ещё и временных рамок нет. То есть, не выйдет просто дождаться, пока минуснёт десять баллов, и выполнять что-то нормальное.

А Светка, хоть и грудастая, но сука. Небось, она как раз и снимала Пашкин ранец в бабской сральне крупным планом для того видоса. И с Марципанниковым она мутит. Как минимум раз круто Пашку подставила уже. А он ей — розы таскай. Много чести.

Когда голод наконец загнал домой, выяснилось, что предки успели оттащить в Пашкину комнату весь хлам из коридора и даже мебель! Теперь там мало того, что кошаком разило, так ещё хрен пройдёшь даже к кровати. Хоть бы спросили, мать их! И надолго ему такое счастье?

Вместо извинений Пашка получил шпатель. И задачу после ужина сдирать старые обои. Башни родакам, короче, снесло с этим ремонтом! Зато хоть двести рублей потом выдали. Жмоты хреновы.

Обои хорошо отставали только там, где раньше стояли шкафы — потому что отсырела стена. В других местах они приросли намертво, и по факту приходилось отковыривать штукатурку, оставляя на стене вмятины. За вмятины Пашка едва не лишился обещанных двух сотен.

Перед сном проверил приложуху и подытожил: после школы ему надавали три недоведённые «П», одну отзеркаленную «С» с квадратными гранями, три перевёрнутых «игрека» (и это принесло уже пятый уровень!), льва, дракона и овна.

Интересно, как там дела у Марцепанникова? Сильно ему от предков влетело? Душа радовалась, Пашка аж подпрыгивал от удовольствия, хотя и лежал.

Так что уснул он в прекрасном расположении духа, даже несмотря на обои и обсараивание комнаты. Всё-таки это был великий день.

День, который должен войти в историю.

Памятуя как испоганился в прошлый раз за три часа дорогущий веник, розу Пашка покупал утром. Нарочно нашёл цветочный, который с семи часов открывался (на фига только — непонятно, но спасибо).

Двести тридцать рублей! Хорошо, что опять прошёлся перед выходом по карманам верхней одежды (благо она теперь вся в полном Пашкином распоряжении прямо у кровати) и насобирал немного монеток. Совсем офигели! Пришлось отдавать весь свой денежный фонд. Без столовки, значит, снова. Ладно, к этому Пашка приспособился.

По пути в цветочный встретил вчерашнего Бобрикова с синюшным фингалом под глазом. Бобриков сидел на скамейке у второго подъезда дома номер семь и кемарил. Рядом стояли две бутылки водки — одна пустая, вторая ополовиненная. Из дома его, что ли, выгнали за разборки с сеструхой?

Пашка почувствовал себя всеведущим и возгордился.

Розу он взял относительно короткую, но, когда погрузил её головкой вниз в рюкзак, ножка всё-таки торчала. Пашка обмотал её кухонным вафельным полотенцем, которое прихватил из дома. В такую рань, как он взялся прийти, конечно, никого в школе толком нет, но на всякий случай следовало соблюдать осторожность.

Проблемой оказалось отвоевать ключ от кабинета географии. Может, это после вчерашнего так относились к выдаче, а может, всегда так было (не баловался раньше Пашка открыванием кабинетов), но только ключ ему не давали. Пришлось, сильно рискуя, сознаваться кокой-то семиклашке, дежурившей в учительской, в своих целях. Девочка загорелась, глаза её воспылали, на лице появилось выражение восторженного идиотизма.

Пашка скрипнул зубами. Но зато малявка пошла с ним на третий этаж, открыла тридцать девятый кабинет, с умилением и завистью посмотрела, как он кладёт на Светкино место розу, потом класс закрыла, сказала, что Пашка «очень крутой!» и умчалась вниз дежурить дальше.

Не донесёт же она Мирошиной? Блин. Вот это будет лажа.

Хотя, откуда ей знать, кто там сидит? Разве что, если Светку с розой потом увидит. Если Светка не выкинет её, конечно, за ненадобностью.

Надобность цветов Пашка считал сомнительной.

Семиклашка подругам, похоже, растреплет «романтическую историю» всем до одной. Но где седьмой класс и Пашкин?

Бредово, всё-таки, бабы на цветы реагируют.

Хотя, при таких ценах, понять можно. Хотя как по Пашкиному, так лучше бы хоть конфеты, их съесть можно — какой-то толк есть.

Потом он принялся слоняться. Было восемь утра, а за полчаса до первого урока в школу приходили только дежурные. Порадовался новому льву и цельной «П». Хотелось шестой уровень. И чтобы цветочная эпопея закончилась.

Нежданно роза на Светку произвела неизгладимое впечатление. Другие девки глядели с завистью. Географичка разрешила взять пыльную вазу с полки и сходить за водой. Светка сияла, как именинный торт со свечками.

На короткое время Пашка решил, что, если одних роз, пусть и двухсотпятидесятирублёвых, довольно для бабьего восторга, так он, может, и найдёт себе кого, а то и Светку трахнет. Вот это был бы номер.

Потом Пашка просканировал её мысли, и набычился: если ИИ не лажает, то записала Мирошина цветок на счёт отсутствующего Марцепанникова. Ну что за курица без мозгов⁈ Вот серьёзно: сейчас? После вчерашнего? Как будто у Славки теперь других забот нет, кроме как розы спозаранку подкидывать! Он даже на уроки не явился! Похоже, нет в Светке и грамма склонности к анализу, сиськи одни.

Но ох какие зачётные. Так бы их и…

Приложение дало овна, что Пашка, как правило, воспринимал, как обзывание бараном.

В конце урока пожаловали директриса и классная руководительница. Тут-то Пашка наконец и узнал, что он — Питер Паркер.

Сначала вообще поверить не мог. Исключили? Марципанникова? Совсем-совсем? Больше никакого Славки не будет в стенах школы? Никогда?

Свобода⁈

Светка подняла правую руку, левой отчаянно теребя головку поставленной на пол в проходе розы.

— Ирина Сергеевна, разве так можно⁈ Это против закона! Человек обязан школу окончить!

Тогда Пашку осведомили, заодно со всем классом, о Славкиной неправильной прописке.

Светка ревела всю перемену, остальные ходили в разной степени офигения. Шайка Славки — в ахуе. А вот они, угнетаемые, — в каком-то боязливом, недоверчивом ликовании.

Пашка — сокрытым героем. Бедные шпионы! Делают доблестные для целой Родины поступки, и никому не похвастаешь! Тут вон для одной школы, и то распирает. Но рассказывать никому и ничего было нельзя, это Пашка понимал прекрасно. Нельзя, потому как если Марципанникова за дымовуху выперли, то и Пашку могут. Он, правда, живёт по прописке. Но не выпрут, так со свету сживут. Этого нам не надобно. Опять же, узнай Славка, кто его подставил, может и покалечить. Почему-то в этом Пашка был уверен.

Приложение дало не только десять баллов за розу, но ещё и нового льва и первый «икс».

Физкультуры считай и не было, все обсуждали исключение Славки на свежем воздухе, а физрук по секрету рассказывал, какие похожие штукенции они вытворяли с однокашниками в школе. Физрук у них был зачётный и с чувством юмора.

К алгебре Мирошина стала реветь как-то иначе. Злобно, что ли? И бабий гул вокруг неё тоже тональность изменил. В мыслях, по мнению ИИ, Светка только как-то путано, и всё больше матом, пидорасила Марципанникова на все лады. Пришлось подслушивать ушами.

В общем, оказалось, что эта дура позвонила Славке поблагодарить за розу. И в ответ услышала всё, что он думает о её умственных способностях, а заодно и о разумности баб в целом. Розу Светке порекомендовали сунуть себе в задницу, а Славка стал для неё уже не героем-изгнанником, а самым лютым врагом.

Паша был доволен, как слон.

После информатики Светка объявила во всеуслышанье, что с настоящим дарителем розы согласится встречаться, кем бы он ни оказался. Это, конечно, всколыхнуло Пашкино мужское естество, но он был не дурак, чтобы повестись на такую провокацию. Тем более потом Светка прибавила: «Даже если это, блин, Лебедев», и весь класс покатился от хохота, а сам Лебедев сделался пунцово-зеленоватым.

Кроме того, у Пашки было о чём подумать и без Светкиных буферов. Потому что очередной квест повелевал ему позвать на свидание Людмилу Пионову из 9-го «А» класса. И сулил за это аж пять сотен баллов.

Кто такая Пионова Пашка понятия не имел. Но нашёл её в контакте. Выглядела шикарно, и не на девятый класс, а на весь одиннадцатый. Когда его такая пошлёт, все ржать будут. К счастью, приложуха не уточняла, что звать её нужно прилюдно. И что Пионова согласиться должна — тоже не значилось.

Но от того было нелегче. На последнем уроке он так и эдак представлял себе грядущее унижение. Смотался к расписанию в холл, подкараулил девятый «А» на втором этаже у двадцать шестого кабинета. Нашёл Пионову по аватарке. В жизни она была ещё неприступнее, чем на фотках. К такой Пашка бы ни за что не подошёл.

Впрочем, он бы вообще ни к кому ни за что не подошёл, если честно. Хотя очень хотел.

Приложение, уже давшее овна после информатики, всучило Пашке ещё одного. А потом англичанка двойку влепила. Добралась-таки до заданных на каникулы слов, которые Пашка и по-русски прочитать не удосужился.

После школы попытался пойти на мировую Толик. Похоже, жаждал общения ввиду глобальных перемен, постигших их класс. Но Пашка рассудил: делать вид, что это реально Марципанников отличился с дымовухой, будет чересчур мучительным испытанием. И от Толика отморозился.

Тем более он спешил: надо было проследить, где живёт эта Пионова. Вышла она из школы с двумя подругами, но они отвалились по пути, сначала первая, а потом и вторая. Пионова двигалась куда-то к остановке. Дальнейшая слежка показала, что она ожидает маршрутку. В школу на транспорте? Бывает же.

Денег у Пашки было ровно девять рублей. И он, очень для себя внезапно, решился вдруг отмучиться прямо сейчас. Ну, поржёт и ладно. Может, до завтра забудет.

Пашка, чуть не зажмурившись, шагнул к красивой девушке и предложил угостить её кофе.

А Пионова взяла и… согласилась.