Облака

Клянусь Хаосом, Испареньем, Воздухом,

Глупца такого я еще не видывал,

Такого простофили безголового:

Зубря несчастных рассуждений несколько,

Все позабыл он, не успевши вызубрить.

Сейчас сюда его из дома вызову.

Эй, Стрепсиад, иди и выноси постель!

Ой, не могу! Клопы не отпускают. Ой!

Неси скорей и будь прилежен.

Вот принес.

С чего же мы приступим к изучению

Тех тайн, которых раньше ты совсем не знал?

С размеров, с диалогов иль с ладов, — скажи?

По мне, начнем с размеров. Вот недавно лишь

Надул меня торговец на две меры ржи.

Не в этом дело; отвечай, какой размер,

Трехмерный иль четырехмерный, любишь ты,

Я — четверик. Четыре меры полные.

Болтаешь вздор.

Побиться об заклад готов.

В четверике четыре меры. Кончено!

Вот наказанье! Груб ты и невежествен!

Ладами мы займемся, их усвой сперва!

А как же я ладами заработаю?

Научишься изяществу в общении.

Лады сумеешь различать: военный лад,

И плясовой, и конный, и на пальчиках.

На пальчиках?

Ну да.

Отлично знаю.

Ну!

Вот — пальчик. Этот лад давно я выучил.

Давным-давно, еще мальчишкой маленьким.

Мужик, невежда!

Бросим это, миленький!

Таким вещам учиться не хочу!

Чему ж?

Скорее кривде, кривде научи меня!

Сперва другому научиться должен ты.

Кто из животных мужеского пола? А?

Кто мужеского? Знаю, не сошел с ума.

Козел, кобель, жеребчик, хряк, баран, ну, дрозд.

Вот видишь, вздор несешь ты. Ведь и самочку,

Как и самца, дроздом ты называть привык.

А как же нужно?

Как? Да уж по-разному.

Но, Посейдон свидетель, как же иначе?

«Дроздыня» — самка, а самец — «дрозделезень».

Дроздыня? Превосходно. Испареньями

Клянусь, за это лишь одно учение

Тебе мукой наполню я корзину.

Стой!

Ты говоришь «корзина» рода женского.

Не крепче ль по-мужски сказать: «корзан»?

Корзан?

Но почему ж «корзан»?

Ну, как «дроздан». А то,

Как «Клеоним».

Как Клеоним? При чем это?

Дроздан, корзан и Клеоним — все родственно.

Ну нет, корзины мало для Клеóнима.

В корыте, в бочке месит он жратву себе.

Но как же говорить теперь мне!

Сказано.

Корзан — дроздан. Корзина и дроздыня. Вот!

Корзан — дроздыня.

Будет это правильно.

Корзина, Клеонима — рода женского.

Теперь об именах закончим собственных.

Мужские имена пройдем и женские.

Да знаю я про женские.

Тогда скажи.

Филинна, Клитагора, ну — Деметрия.

Теперь мужские назови мне.

Сотни их.

Вот: Филоксен, Милесия, Аминия.

Да это ж не мужские имена совсем.

Как не мужские? Что ты!

Да, конечно, так.

Ну, как ты скажешь, чтоб пришел Аминия.

«Сюда, сюда», — я позову Аминию.

Вот видишь, кличешь женщину, Аминию.

И верно: трус он, потому и женщина.

Тому, что всем известно, не учи меня.

Так ляг сюда и растянись!

Зачем это?

В природу погружайся самого себя.

Не здесь, прошу, не на топчане, миленький,

Уж на земле я лучше погружусь.

Нет, нет!

Нельзя иначе!

Горе мне! Несчастный я!

Клопам сегодня уплачу я пошлину.

Будь молодцом, будь остряком,

Вывернись весь наружу!

Грызи науку!

Когда же будет побеждать отчаянье,

Скачи отважно

К другим размышленьям; пусть глаз твоих

Сон-утешитель бежит!

Ай-ай-ай-ай, ай-ай-ай!

Чем болен, что мучит?

Погиб, погиб я, бедный! Вот впились в меня

Из-под топчана выползшие конники.

И бока раздирают, и гложут нутро,

И сосут мою душу, и пьют мою кровь,

И нежнейшие скрытые части грызут,

И по теплым по тайным проходам ползут,

И живьем меня жрут.

Не вопи через меру, без меры не вой!

Как же быть? Как же жить?

Где именье — ау! Где здоровье — ау!

Где покой мой — ау! Где подметки — ау!

В довершенье всего, в заключение бед,

Погибаю без сна,

Скоро буду и сам я — аушки!