Обрети себя, полюби меня

Глава 26

Расставание с Сашей успокоило меня, как будто якорь, который стопорил и вечно о себе напоминал, наконец был обрезан. Однако сказать, что мне стало легко — нет. Саше я посвятила три месяца своей жизни, поэтому вычеркнуть его существование одним днём — задача непростая.

“Да и зачем мне это делать?”

Я не знала, получится ли, но готова была выстраивать отношения хороших друзей между нами. Это всё в будущем, а сейчас же я приняла тот факт: отпустила Сашу, чтобы обрести что-то новое.

День рождения Кати, после предложения Адема — вылился в более семейную атмосферу. Каждый гость разделил с молодыми людьми их маленькое таинство, тем самым становясь ещё ближе друг к другу.

Юлия и Мария провели заключительный мастер-класс, мы всей толпой делали картины из гипса и акрила, а дальше пели в караоке. Вечер выдался позитивным, даже несмотря на мои личные моменты.

Ночь с Сашей договорились провести раздельно. Хоть я и жила в его квартире, он благородно оставил меня одну, а сам уехал в отель. Конечно, я не настаивала, ведь мы могли просто переночевать в отдельных комнатах, но парень сам убедил меня на таком решении.

“Ему тяжело” — понимала про себя.

Я не планировала продолжать жить вечно здесь. При первой возможности съеду в съемное жилье. Думаю, как закончится суд — это будет исполнено.

Засыпала с мыслями о Матвее. Теперь, отпустив Сашу, я не стыдясь могла представлять Карпинского рядом с собой. Он уже признался в своих чувствах, которые мне тогда пришлось отвергнуть.

— Всё изменилось. — прошептала, натягивая одеяло к плечам.

Настала моя очередь сказать ему правду о том, что ощущаю я.

Внутри появилось томительно ожидание. Словно школьница ворочалась на кровати, краснела и представляла его лицо, когда он узнает.

“Он же обручен” — внезапно вспомнила, и все предыдущие наваждения как рукой сняло.

— Не может быть всё так несложно и лучезарно. — грустно заключила.

Любовь для меня — не просто слово. С самого детства мама читала мне сказки, включала мультфильмы где прекрасный принц влюблялся в красивую девушку и жили они долго и счастливо. Да, достаточно наивные образы, особенно учитывая, какой реальный мир. Но, повзрослев, продолжала смотреть уже более серьёзные мелодрамы. Представляла, что когда-нибудь, пройдя все испытания, и я обрету своего человека.

Ради любви, я готова на многое, но, конечно, навязывать своё общество человеку, планирующего пожениться — против моих принципов.

“Хоть брак и по расчету”.

Мы не виделись с Карпинским пару дней, я и не предполагала, что творится у него сейчас. Вдруг, за это время, он уже заключил вступил в брачный союз с Алёной…

“Если так, то я не буду ни на что рассчитывать” — приняла решение.

Матвей помог мне пересмотреть отношения, в которых я находилась, и, сам того не понимая, открыть глаза на какие-то вещи. Может, наша совместная глава подошла к концу, но в памяти о нём я оставлю только такие воспоминания. Беззаботные и тёплые — такие, в которых я чувствовала себя самой собой.

Утро получилось сумбурным. Телефон разрывался от звонков.

— Десять от Саши, двенадцать от Матвея, ещё три от Арины. — листала по экрану вкладку “пропущенные звонки” и выбирала, кого первого набрать.

Саша обогнал меня, поэтому ответила:

— Марина, боже мой, я думал уеду без тебя! — пылко начал, — Ты проснулась? Собирайся! Выезжаем в суд, сегодня заседание.

— Уже? — мгновенно вскочила, — Разве они не должны были рассматривать заявление дольше?

Устройство прижала к уху, а свободными руками натягивала джинсы.

— Как я и говорил, семья Гедиановых не последняя в городе, наверняка решили быстро доказать свою правоту и закрыть дело.

— Поняла. Больше ничего не сообщили?

— Вечером суд, надо выезжать сейчас. Через двадцать минут за тобой заеду, будь готова.

— Хорошо.

Сбросила звонок и побежала в ванную умываться.

В такой спешке я давно не была. Пришлось вспомнить студенческие годы и все свои навыки пятиминутных сборов перед первыми парами.

Благо толстовка не помялась в шкафу, когда я оттуда достала её, а то появиться на заседании в нелепом виде не хотелось.

Позавтракать нормально не успела, однако нарезка из колбасы и хлеба спасла меня от траты времени на приготовление пищи. Соорудила бутерброд, на ходу откусывая.

“Бедный мой желудок” — корила себя, но других условий не представлялось.

Едва накинула куртку, Саша написал, что ожидает у подъезда.

По дороге написала Арине о наших действиях. Девушка, на мое удивление, сразу присоединилась к нам.

— А как же работа? — спросила у неё, когда мы заехали за ней.

— Марина, — попутно пристегиваясь, — пока мы не оставим эту ужасную ситуацию в прошлом — ты моя работа.

— А как же Дима? — я расположилась на переднем сидении, пришлось оборачиваться.

— Дал напутствие, что как только нашим жизням будет угрожать опасность, он мигом меня заберет.

Не удержалась от смеха.

— Боюсь, обо всём он узнает не вовремя.

— Вы меня не списывайте со счетов. — напомнил о себе Саша за рулём, — Как бы то не было, я за вас двоих в ответе.

— Рыцарь у нас есть, а значит нужно быть настроенным добиться справедливости. — взмахнула руками Арина.

Присутствие девушки как нельзя кстати разбавило наше общество. Не хочу представлять, как бы мы ехали с Сашей вдвоем после всего, что было…

В город добрались после обеда, ещё оставалось пару часов свободного времени. К этому моменту живот уже начал есть сам себя, поэтому мы, не споря, вместе отправились на трапезу в ближайший ресторан.

— Марина, я буду вести дело, но тебе придется рассказать о том фестивале, и что ты пережила.

Я кивнула. Пока мы ждали заказ, Саша посвящал нас в тонкости будущего процесса.

— Вероятно, на тебя будут давить.

— Понимаю.

— Мы предоставим протокол медицинских исследований, а также показания Матвея и Алёны — это наш главный козырь.

— Есть ли у нас слабые места? — деловито включилась Арина.

Саша громко вдохнул.

— Да, без это никуда.

Напряглась.

— Суд — это как игра в мафию, нужно правильно доказать свою невиновность.

— На что они могут надавить? — хмуро уточнила.

— Возможно, что яд попал не из-за алкоголя, который дала Любовь.

Довольно весомое обвинение. Я, как и Саша, понимала — у нас не осталось вещественного доказательства. Шампанского или того же бокала, из которого я пила.

— Поэтому здесь важны слова Матвея, и твои.

— Хорошо.

Если до этого момента я ощущала себе скорее спокойно, то теперь стало боязно. Суд мог пройти как угодно, и недооценивать соперника — крайне опрометчиво, он также может привнести в дело что-то весомое.

С Матвеем не связалась, забыла, в моменте переживания перекрыли всё остальное. Только у здания суда вспомнила о Карпинском, который, уверена, уже знал о моем местонахождении.

— Не волнуйся, мы справимся. — шепнула рядом Арина, когда мы вошли внутрь.

Охранники нас осмотрели, а дальше проводили в помещение, где планировалось заседание.

Как и говорил Саша, его сделали закрытым. Поначалу подругу пускать не хотели, но бывший парень убедил сотрудников, что она такой же свидетелей, и внесена в список.

Ноги стали ватными, стоило нам приблизиться к конечной точке.

— Всё будет хорошо. — Александр наклонился к уху, а на руке ощутила прикосновение.

Его поддержка по-прежнему имела личный подтекст. Сложно перестроиться, когда ещё вчера мы считались любовниками.

В благодарности опустила подбородок, но всё же быстрее сделала шаг вперед, разрывая близость.

Зал постепенно наполнялся. Сотрудники суда раскладывали на столах необходимые листы.

Мы, как заявители, прошли к самому началу помещения, присаживаясь за специально выделенные места.

— Через десять минут начнется. — произнес Саша, показывая наручные часы.

Позади двери то открывались, то закрывались. От каждого звука я сжималась сильнее.

— Марина. — раздалось.

Пространственный шум прекратился, я вскинула голову.

Вячеслав стоял рядом с женой, слева расположился Матвей.

— Спасибо, что пришли. — первым делом говорю, поднимаясь.

— Как я и упоминал, я ценю тех, с кем работаю. Мы добьемся справедливости. — он бросил взгляд на стоящего Матвея, — Пусть даже, если это касается Гедиановых.

Глубоко кивнула.

Я осмотрела парня, задерживая его глазами.

— Рада тебя видеть. — сказать ровно не получилось, непонятная хрипотца прорезалась в голосе.

— Обещал ведь — не оставлю тебя. — улыбнулся уголком губ.

Хотела продолжить диалог, но заметила за его спиной Вику.

Пустое на эмоции лицо, отстраненность от происходящего — мне стало не по себе.

— Вика, привет.

Она вздрогнула, но посмотрела.

Вместо слов, она просто склонила голову.

Матвей взял ситуацию в оборот, и вместе с родителями ушёл на свои места. Саша не успел даже поинтересоваться у Карпинского, насколько всё идёт по плану.

Я же, вопреки, про себя ликовала, и тревога почти испарилась, а всё из-за кольца на пальце. Вернее, его отсутствия. Означало это одно — свадьба Матвея и Алёны ещё не состоялась.

“По крайней мере, пока что”.

Вскоре присоединилась вторая семья.

Цепкий взор Натальи не мог не привлечь. Было в нём что-то схожее с Любовью, когда та смотрела на меня до всего произошедшего.

“Яблоко от яблони” — цокнула.

Женщина катила перед собой инвалидную коляску, в которой сидел Аркадий. На этот раз пожилой мужчина казался более серьёзным и включенным в обстоятельства.

— Это глава рода Гедиановых. — подсказала Саше.

Он, как и я, рассматривал входящих.

— Общалась с ним?

— Нет. — отрицательно качнула, — Встречала один раз, и то издалека.

Адвокат черканул что-то на листочке.

Следом за “супругами” увидела незнакомую девушку. Высокую и очень худую. Я бы сказала — болезненно худую. Впалые щеки, сгорбленные плечи, глаза смотрели в пол. Единственное, что зацепило — густые каштановые волосы, заплетенные в толстую косу. Будь на её месте, я бы гордилась подобным.

Девушка шла с сцепленными на груди ладонями, будто бы молясь.

Гадать о её имени не пришлось, к ней подошла Алёна, взяв ту девушку под локоть. Вера, когда мы подписывали договор о сотрудничестве — расписывала состав своей семьи, и упомянула Надю — сестру Кости, дочь Аркадия от первого брака, и, ко всему прочему, маму Алёны. Находясь вдвоем — несмотря на яркие различия на первый взгляд — общие черты между девушками всё равно читались. Нос, овал лица, скулы.

“Наверное, свой рыжий цвет волос Алёна унаследовала от отца” — сделала вывод.

На этом представители семейства Гедиановых кончились.

Услышала облегченный выдох Александра, когда тот приметил Алёну. Девушка — здесь, а значит свидетель есть.

Было странным видеть Гедиановых и Карпинских вместе. Небольшой проход между рядами стульев разделял две семьи. Эта пустая полоса как невидимая стена иллюзорно обозначила “где-кто”.

Матвей рассказывал, его отец очень хотел закопать топор войны в их длительной борьбе с Гедиановыми, но здесь, сейчас, ни один из двух семей даже не дернулся в присутствии своих “оппонентов”.

“Быть может, моё дело с отравлением наоборот раскопало топор, и все усилия оказались напрасны?” — отвернулась ото всех.

Атмосфера сложилась тяжёлая. Воздух практически давил от предстоящего мероприятия.

Пальцы сжались в кулак от перенапряжения.

Саша накрыл в поддержке мою руку своей.

Опустила веки, пыталась дышать размеренно.

— Всем встать, суд идёт! — прозвучал низкий мужской голос на весь зал.

Посторонние шорохи утихли, и я вместе с адвокатам поднялась с места. Процесс начался.

Любовь зашла со своим юридическим представителем сразу перед тем, как судья — женщина в возрасте, судя по документам — Кристина Романовна, начала читать моё заявление.

— Цветкова Любовь Алексеевна, вас обвиняют в умышленном нанесении вреда…

Первым слово взял Саша, расписав кратко о пережитом мной преступлении, а после вызвал меня к стойке.

Я изложила историю от своего лица, вплоть до момента, когда потеряла сознание. Потом Александр задавал какие-то наводящие вопросы, которые скомпрометировали сторону обвинения.

— Протестую, ваша честь, — возразил второй адвокат, — это домыслы!

— Протест принят. — согласилась судья.

Саша не спешил сразу раскидываться всеми доказательствами. Я осталась на месте, стараясь игнорировать чету Гедиановых, и Любовь, готовую сжечь меня прямо здесь.

Вышел представитель Цветковой. Его линия защиты строилась на невиновности подопечной. Люба, по его словам, увидела грустную меня, и решила приободрить.

Я стойко выслушивала бред. Саша говорил, что любые мои выкрики могут только всё усугубить, поэтому старалась не вставлять свои “пять копеек”.

— Скажите, Марина Андреевна, — обратила адвокат Любови, — вы приняли бокал с шампанским. Любовь заставила вас это сделать, или это было предложение?

Замерла.

“Вот и первые осуждения”.

Дышала ровно, пытаясь не паниковать.

— Предложение. — кратко ответила.

— Значит, вы сами взяли из рук девушки бокал?

— Да.

— Хорошо. В заявлении вы указали, что моя подопечная не вызывала у вас доверительных отношений.

— Да, это так. — не отнекивалась.

— Если, по вашему, Любовь вам не нравилась, тогда почему вы легко взяли у неё напиток?

Сглотнула.

Мимолетом посмотрела на Матвея. Он пристально следил за мной, поставив локти на переднее сидение.

— Я… — сбилась, — Я…

— По наблюдению гостей фестиваля, вы были хорошо пьяны. — не дали мне договорить.

— Протестую! — выкрикнул Саша, но судья не приняла протест.

— Мог ли уже присутствующий алкоголь в крови повлиять на ваше решение принять бокал? — ещё напористее спросил мужчина.

— Да… — прозвучало неуверенно.

— У меня вопросов больше нет к заявителю, ваша честь. — резко отошёл.

Поодаль Люба чуть ли не оскалом улыбалась, смотря на меня.

— У моей подопечной и заявителя изначально не сложились отношения. На ежегодном весеннем фестивале “Цветение” — гостем которого стала и Марина Андреевна, Любовь приехала со своей сестрой Верой Гедиановой. По словам Веры, — адвокат взял один лист со стола и передал судье, — тут её показания, девушки заметили Марину Андреевну. У Любови действительно не складывались отношения с заявительницей, о чем она сказала Вере, после чего решила на таком празднике.

Мужчина обернулся к присутствующим.

— Прошу заметить, важном для города, подружиться с девушкой. — он указал на меня, — Они купили с Верой шампанское, а после Любовь захотела предложить его Марине Андреевне.

Каждое новое слово вводило меня в ступор.

— Прошу прощение, сделаю отступление, — адвокат вновь обратился ко мне, — Марина Андреевна, моя подопечная упоминала в вашем диалоге о своей сестре?

“Какой червяк!” — поднималась волна негодования.

— Да.

— Спасибо, продолжу. Любовь с благими намерениями отправилась к будущей на тот момент заявительнице, чтобы предложить испробовать дорогой алкоголь…

— По вашим убеждениям, если я была настолько пьяна, Любовь всё равно решила усугубить мое состояние? — не удержалась, с вызовом бросила.

На Сашу не смотрела, знала — он недоволен.

— Степень опьянения у всех разный, Марина Андреевна. Ваш для Любови был незаметен.

Я поникла.

“И чего ты добилась?” — ругалась на себя.

— После того, как девушка выпила, сразу высказалась о своем нежелании общаться и… — мужчина иронично глянул, — прогнала мою подопечную. Что ела и пила заявительница после — неизвестно.

Рот открылся в изумлении от такого явного вранья.

— Спустя день моя подопечная узнала о том, что заявительница оказалась в больнице. И, как вы можете догадаться, с симптомами алкогольного отравления.

Адвокат вновь подошёл к судье с бумагой.

— Это подтверждает выписка из больницы и результаты исследования.

“Подставные результаты исследования” — хотелось кричать.

— Сторона обвинения, — Кристина Романовна повернула голову к Александру, одновременно читая документы, — ваша защита.

— Что ж, — Саша прочистил горло, и вышел на центр, — Марине действительно поставили диагноз "алкогольная интоксикация", что довольно некомпетентно. Анализ крови не был взят повторно, перед выпиской из больницы. Дабы проверить правильность диагноза — мы решились на ещё один независимый анализ.

Мой адвокат положил перед судьей выписку Петра Владимировича, из частной клиники.

— По результатам в крови нашли остатки яда, который врачи, — парень выделили последнее обозначение, — не успели вывести из крови до конца.

— Протестую! — воскликнули оппоненты, — Результаты заявителей поддельные.

— С чего это вы решили? — удивилась судья.

— Больница — в которой кровь сдавалась на повторе близка к семье Вячеслава Карпинского, с которым, в свою очередь, Марина Андреевна успела построить доверительные взаимоотношения.

Мужчина-адвокат, подошёл к судье — прилагая фотографии.

С моего расстояния видно было не особо, но черты лица своего заказчика я разглядела.

Внутри всё напряглось. Во рту пересохло.

“Вот оно, чего мы не учли” — громыхало в голове.

Я снова посмотрела на Матвея. Карпинский младший сидел спокойно. Его будто вообще не беспокоило происходящее.

“Что ты задумал, Матвей?” — прищурилась.

Саша же заметно поник. Одно наше доказательство, значимое, в моменте разбилось.

— Все ваши документы будут приняты в рассмотрение. — женщина кивнула Александру, — Продолжайте.

Бывший встрепенулся, поправляя часы.

“Волнуется”.

— Прошу выйти обвиняемую за стойку.

Я, наконец, вернулась обратно. Проходя мимо девушки, так и хотелось задеть её плечом, но это было ниже моего достоинства, поэтому я молча обошла Любу.

— Любовь, скажите, если по вашим словам, вы просто покинули мою подзащитную после её требования остаться одной, то зачем вы так быстро убегали, постоянно оборачиваясь, словно… Словно что-то сделали?

Цветкова опасливо покосилась на своего адвоката.

— Протестую! Необоснованные доводы!

— Не буду голословным, ваша честь. Раз вторая сторона хочет подтверждений, прошу обвиняемую покинуть стойку, а я приглашаю для показаний первого свидетеля. Матвей Карпинский.

Посмотрела на парня, который сразу поднялся с места. Софья тревожно следила за сыном, прислонившись к боку мужа.

Аркадий Гедианов заинтересовано посмотрел на происходящее. Наталья рядом сжала губы.

“Никто не понимает, к чему всё идёт”.

Развязной походкой он встал за стойку.

Прежде чем начать, встретился со мной глазами. Быстро, почти незаметно, улыбнулся.

— Вы ждёте от меня подтверждения случившегося, господа? Знаете, всё намного глубже.

Он шёл против правил. Это заметила и судья, и Саша, и Любовь со своим адвокатом.

— Любовь Цветкова отравила Марину, совершенно бесчеловечный поступок. Яда была достаточно, чтобы свалить девушку с ног, но… — он смочил губы языком, — не так много чтобы убить.

Послышались шёпотки.

— Что за цирк? — не стал терпеть второй адвокат.

— Любовь просчиталась в дозировке, что довольно — странно. Ведь для неё это не первый случай отравления, ведь так? — он смело посмотрел на Цветкову, — Для Константина Гедианова подобный выпитый коктейль оказался последним.

— Что ты несёшь? — Наталья вскочила с места, и уже двинулась к Матвею, однако её успел остановить охранник. — Что ты себе позволяешь?

— Наталья, вам бы не кричать громче всех, вы же тоже не остались в стороне. — хитро покачал головой.

От возмущения женщина стояла и хлопала ресницами.

На удивление, Аркадий молчал, он ждал.

— Марина. — прошептала позади Арина, — ты знала?

— Нет. — искренне ответила.

— Всё началось со свадьбы. — медленно говорил парень, — Как вы знаете, Карпинские и Гедиановы много лет конкурируют между собой, и потенциальная свадьба двух наследников рода — прекрасная возможность создать мир. Именно с таким намерением ко мне подошёл отец, предложивший жениться на Алёне.

Присутствующие оглянулись на рыжую девушку, которая мгновенно застеснялась, щёки заалели. Надежда, её мама, кажется, впервые подняла взгляд с пола, рассматривая дочь.

— Поначалу его предложение мне понравилось, но стали появляться вопросы. Зачем? Почему я? Почему Алёна? — притихли все, — Пока недавно я не спросил у отца прямо.

Матвей попросил подняться Вячеслава.

— Откуда же возникли такие мысли, отец?

— Ко мне подошла дочь, Виктория, сказала — таково желание семьи Гедиановых.

Послышался смех Аркадия. До этого момента я и не задумывалась, насколько грубо он звучит.

“Хотя я в целом не помню его голоса. Вроде, он в моем присутствии не говорил…”.

— Вика. — Матвея пропустил мимо ушей реакцию Гедианова, — Зачем ты сказала это отцу?

Теперь встала его сестра. Девушка горделиво осмотрела всех, неожиданно маленькая нотка радости поселилась на лице. Её будто подменили.

“Она наконец рада быть услышанной”.

— Мы с Костей встречались некоторое время, любили друг друга…

Аркадий нескрываемо брезгливо воспринял эту мысль. Любовь отчего-то встрепенулась.

— Она испугалась. — вновь шепнула Арина, тоже следя за девушкой.

— Мы знали, что нашу связь не одобрят родители, и придумали вариант с женитьбой наших родственников.

— Вика, почему же ты решила, что если вашу свадьбу не одобрят, то мою с Алёной легко?

— Это Костя. — девушка вздохнула, — Он убедил меня, что это поможет нашим отношениям, мы больше не будем скрываться. А почему именно Алёна? Он сказал, она давно влюблена в моего брата…

— Надо же, значит, Костя что-то замышлял. — произнес с театральной интригой парень за стойкой.

— Не знаю, к чему ты клонишь, Карпинский, но твои теории похожи на бред сумасшедшего. — осмелилась обратить на себя внимание Любовь. — Твоя сестра была влюблена в Костю, это было известно давно, и не только мне. Она просто обиженная на мир девчонка, готовая обвинить в смерти кого угодно. Сомнительный свидетель.

Матвей терпеливо выждал её пламенную речь.

— Не смей трогать мою дочь! — вступилась грозно Софья.

— Я не сказала ничего, кроме очевидных фактов. — не поддалась Любовь.

— Ты права. — пожал плечами Карпинский младший, — Если ограничиваться моей семьей, это расследование зайдет в тупик.

Девушка, видимо, поняла, к чему он вёл, и заметно напряглась.

— Алёна, скажи, кто тебе сообщил о потенциальной свадьбе?

Надежда, рядом, нахмурилась.

— А… — запнулась, — ко мне подошла Наташа с предложением.

— Замолчи. — почти тряхнула её женщина, но её остановил Аркадий.

— Наталья знала, что ты влюблена в меня? — рыжая девушка покраснела.

На минуту стало жалко её. Из-за всеобщего дела пришлось затрагивать её личное.

— Нет.

— Кто знал? Кто мог сообщить Наталье об этом?

— Я полагаю… — она опасливо покосилась на женщину, — Вера.

— Веры здесь нет. — сразу встряла Любовь, с таким напором, словно выиграла этот раунд.

— Ты особо наблюдательна. — саркастически заметил Матвей.

Я усмехнулась.

Саша вернулся ко мне, неотрывно вникая в происходящее. Моё заявление отошло на второн план.

— Прошу завести сюда девушку. — охранник, открыл дверь, и внутрь действительно вошла Гедианова.

Переглянулась с Ариной.

Вера ни разу не посмотрела в сторону своей семьи, она двинулась к стойке, где стоял Матвей.

— Нахождение Веры в начале заседания могло сказаться на показаниях стороны обвинения. — объяснял всем Матвей, — Когда я недавно лично пришёл к Вере на разговор, чтобы просто узнать о дне отравления Марины, удивился, какие на самом деле тайны скрывали Любовь с мамой.

Гедианова посмотрела на Любу.

— Прости. — обратилась к той, — Кто знаком со мной, знают — Алёна не просто племянница для меня, а близкая подруга. Однажды она призналась мне, что ей небезразличен Матвей Карпинский. Я обрадовалась за подругу, но…

Взгляд переместился на отца.

— Браки в нашей семье часто идут по расчёту, Надя тому пример.

Кажется, бледная девушка дёрнулась от своего услышанного имени.

— Мне хотелось, чтобы Алёна была счастлива, и я осмелилась рассказать о желании племянницы Любе. Просто поделиться…

— А что было потом?

— Я сообщил всем о своём решении — отдать Алёну за наследника Карпинских. — вместо Веры ответил Аркадий.

— Чем дальше в лес… — пробубнила под нос.

— Получается, Люба узнала о влюблённости Алёны, сообщила об этом своей маме, так как напрямую к главе семьи обращаться побоялась, всё-таки она не родная дочь. В дело включилась Наталья.

Та уверенность, которую излучали и Наталья, и Люба — улетучилась совсем.

— С этим разобрались, переходим к финалу нашей трагикомедии.

— Это ничего не доказывает, молодой человек. — отчего-то решил о себе напомнить адвокат Гедиановых.

— Верно, нужны вещественные доказательства. Но прежде. Марина. — назвал меня, — Расскажешь, что ты слышала в день убийства Константина.

Под взором нескольких пар глаз, встала.

— Благотворительный вечер в особняке Карпинских…

Маленькие сомнения одолевали, но вскоре я перешагнула через эту невидимую преграду, и отбросила лишние эмоции.

Посвятила всех в прошлое. Особое удивление читалось на лице Софьи и Вики, до этого момента они ничего не знали.

— Кто же та девушка, по которой воздыхал Константин? — продолжил Матвей, — Вика? Сестра бы не убила парня, мотива нет. Вера?

Девушка встрепенулась, и укорила:

— Он мой брат.

— Да. Инцест — грязная вещь, не думаю, что кто-то из вас пошёл бы на такое.

— Алёна?

— Мы почти не общались с ним… — ответила за себя девушка.

— Наталья?

Я еле сдержала смех от того ступора, в котором замерла женщина.

— Правильно — не вы, тем более, парень смотрел на кого помоложе. Любовь. — Матвей наконец подвёл к сути.

— Я? — переспросила Цветкова, показывая пальцем на свою грудь.

— Я видела девушку с тёмными волосами, выходящую из той комнаты. — добавила ещё факт, — В руках она держала стакан.

Протяжный вздох пронесся за спиной.

— Вера, Люба в твоем салоне перекрасилась в блонд?

Вера посмотрела сначала на меня.

“Да, Вера, и я времени не теряла”.

Несложно догадаться, кто мог просветить Матвея о покраске волос четы Гедиановых, как не девушка, которая посещала салон красоты для съемок видео.

— Да. Мы вместе это сделали.

— И сразу после смерти Кости.

— Да…

Матвей обошел стойку, медленно двигаясь к Любе.

— Значит, это ты была возлюбленной Константина Гедианова. — девушка молчала, — Убедила парня влюбить в себя мою сестру, а потом через неё поженить Алёну и меня? С помощью отравы, которая была в стакане, что заметила Марина, убрала свидетеля. Он ведь знал больше, чем требовалось, а значит, мог шантажировать.

Выдохнула от узнанного.

“Настоящий фильм” — не переставала поражаться новыми и новыми подробностями.

Мысленно жалела Вику, ей более других тяжело было слышать все это.

— Стойте! — гневно ударил по своей же коляске Аркадий. — Зачем Любови делать подобное, зачем женить вас?

— О, Аркадий — мотив по истине прост. Скажите, Наталья ваша супруга?

— Конечно.

— Нет, не так. Наталья ваша официальная жена?

Черты лица заострились.

— Нет.

— Как и Любовь — не ваша наследница?

— Да.

— Скажите, Аркадий, включены ли эти две женщины в наследство?

— Да как ты смеешь, мерзкий сопляк? — вспыхнула Наталья, не собираясь отмалчиваться. — Ты пожалеешь о каждом своём слове, слышишь меня?

Она опять дёрнулась в сторону Карпинского, но охранник вновь преградил путь.

— Что, Наталья, не смогли позариться на деньги мужа, решили взять что-то от нашего с Алёной брака?

— Это ложь! — не сдавалась женщина.

— Правда. — громко заявила Алёна, подскакивая. — Наталья изначально подошла ко мне с условием, она решит вопрос с моей свадьбой, но я должна буду прописать её и Любовь в завещании…

Наталья замерла, потерялась. Она хотела что-то сказать, но слова не находились.

— Аркадий…

— Заткнись. — прервал её “супруг”.

В глазах полыхал огонь, он так сильно был зол.

— Ты убила моего сына? — процедил сквозь зубы, глядя на Любовь.

Девушка запаниковала.

— Последний аккорд, прошу. — Матвей достал из кармана какую-то бумажку.

Я сразу поняла, что там написано.

— Люба довольно скоро осознала, что кто-то следил за ней в тот вечер, когда она вышла из комнаты. — Карпинский указал на меня, — Маленькое расследование Марины заставило Любовь сопоставить некоторые факты и понять — её видела именно Марина, пиарщица Карпинских. И чем дальше Марина двигалась, тем больше это раздражало Любу.

Все по-прежнему внимательно слушали парня.

— Когда Люба заметила мой… — на секунду замер, — интерес к Марине.

Я потупила взгляд, сжимая губы. Желваки Александра активно зашевелились. Ему было неприятно такое узнать.

— Она поняла, их с мамой план может не сработать. Тогда она подкинула записку. Ваша честь.

Матвей протянул клочок бумаги с угрозой судье. Так как у Кристины Романовны на столе лежало заявление, написанное от руки и самой Любовью, почерк легко можно было сравнить.

— Ну а после, претварила свои угрозы в жизнь. И сделала это уже проверенным способом.

Время в зале остановилось.

Никто не знал, как правильно сейчас вести.

— Офигеть. — только голос Арины напомнил мне, что всё это происходило в реальности.