Обучение военному делу в Средневековье. Краткий экскурс по верхам

О рыцарской чести применительно к обстоятельствам

В прошлый раз мы с вами остановились на грустном. Пропустив некий срок траура в память о героях Ронсеваля, спешу исправиться и сегодня поведаю о герое приблизительно тех же мест, ну и разве что несколько более поздних времен.

В отличие от маркграфа-пограничника Роланда, герой нашего сегодняшнего повествования прожил достаточно счастливую по тем временам жизнь. Неизбежный реверанс в сторону заклепочников: жизнь, счастливую по временам 12 века, по меркам опоясаного рыцаря — а не нас сегодняшних. Имя нашего героя тоже начиналось на "Р", только дворянином и рыцарем был он совсем не французским, и даже не испанским: на территории сегодняшней Испании тогда в разных комбинациях и сочетаниях существовали Каталония, Арагон (владевший Сицилией в силу забавного казуса, о коем лучше осведомиться у заклепочников же), Леон, Астурия — и Кастилия, конечно же, Кастилия, королева которой Изабелла много позже положит истинный конец Средневековью, отжалев Кристобалю де Колон три кораблика на изыскание пути в Индию, к индийским пряностям в обход взятого османами Константинополя. Воистину, в основе всего лежит экономика, Маркс который уж раз оказывается прав.

Итак, дворянин… Лучше считать, что испанский, ибо за свою бурную биографию он успел послужить нескольким королям и даже одному халифу, так что не получится отнести его конкретно к Мадриду или там Кордове — дворянин этот носил, по испанской моде, множество имен, дабы святые покровители его, правильно наращивая силы, могли достойно противустать воинству сатаны; тем паче, на испанской земле за маврами далеко ходить не требовалось, и воинство сатаны было не где-то там в сказках святых, а прямо вот за околицей.

Так что дворянина сего мир знает под позывными Эль Сид, ну еще Кампеадор. Грубый перевод: Вождь Победитель. Скромно и со вкусом; стиль, ссска, стиль! Вот где корни ковбойских шляп и прищура Клинта Иствуда. Благо что "спагетти-вестерны" снимали не в Мексике или там Аризоне, а именно что в Испании.

Собственно, главная претензия к Сиду: что он успел послужить халифу то ли эмиру мусульманского государства и тем самым якобы погрешил против законов рыцарства.

Тут есть немалое лукавство. Ибо до Крестовых Походов (1098 г) исламские соседи, расплесенившиеся по всей Северной Африке и занимавшие Испанию южнее "линии оливы" вовсе не считались такими уж исчадиями ада. Всего лишь противниками и конкурентами — но точно такими же ни разу не братьями считались пикардийцы для окситанцев, аквитанцы для нормандских потомков викингов, жители Юрских гор для средиземноморцев Марселя — и это в пределах одной и той же Франции, а уж когда туда с гор спустился ДАртаьян, там такое началось…

Так вот, против законов рыцарства Сид не погрешил ничем и нисколько. Ибо законы эти регламентируют — как служить и как себя вести на поле боя — но не особенно регламентируют, кому служить.

Со служилыми сословиями беда, конечно. Можно воспитать их в духе личной верности — но тогда свои проступки и ненужные жестокости будут они оправдывать тем, что поступали во имя государя, чем нанесут ему такой репутационный ущерб, что и выгоды заслонит. Можно воспитать их в духе верности той или иной идее — но государство живет в реальной политике, а не в абстрактном пространстве идей, и по необходимости политики блокируются со вчерашними врагами против вчерашних же друзей, чтобы завтра кинуть этих и тех во имя очередной раз изменившейся конъюнктуры. Вот, а живущий по кодексу пламенный рыцарь — человек негибкий, называет все это предательством, не усматривая далекоидущих последствий и не понимая, когда настает время смены образа мыслей. Собственно, дворянство до самой своей кончины — на гильотинах ли Парижа, в подвалах ли Ипатьевских домов — будет упорно держаться за эти свои убеждения. Хорошо это или плохо, я не собираюсь оценивать. В рамках нашей тематики — военного обучения — плюс тот, что имеется непрерывная учебная традиция от совсем старых предков до сего дня. Минус тот, что "генералы всегда готовятся к прошедшей войне".

Сид Кампеадор был реальным политиком и воевал против мусульман, ибо полагал свой долг рыцаря и христианина именно в этом. А что для войны против мусульман иногда нужно объединяться с такими же мусульманами, только союзными — "эта нога — кого надо нога".

Биография Сида известна, и вовсе не так заковыриста, как может показаться после предисловия. Служил королю христианскому, но по молодой горячности наскочил на Толедо и мал-мала его пограбил. Горожане Толедо пожаловались королю — это именно ситуация, когда король оказывал протекцию городам, чтобы они помогали деньгами и другими способами (скажем, информацией, стекающейся к городским купцам по их торговым связям) — а за это король обязывался защищать города.

И что, вы думаете, сделал король? Выгнал Сида на мороз без шапки? Ну что вы, мы же не в дикой Сайберии. Король "выразил неудовольствие". Сиду, как истинному рыцарю, стало стыдно, и он удалился в изгнание.

Каррамба, сказали хором толедские жалобщики. Так четвертования не будет? Нафига мы ехали! И пошли они, солнцем палимы, каждый в свою сторону. Горожане отстраивать Толедо после налета, ну а Сид поехал еще к какому-то королю — тогда на испанском полуострове королей хватало — и с порога предложил ему повоевать мусульман. Потому что тех не обязывался защищать никакой христианский король; а если бы даже халиф всех правоверных в Багдаде узнал о деяниях какого-то мелкого полевого командира неверных собак на западной окраине мусульманского мира, и даже если бы выразил неудовольствие — Сид Кампеадор, как истый рыцарь, хвост коня своего клал на весь мусульманский мир с халифом, Каабой и Меккой вместе взятыми; а лично на халифа так даже и не хвост, и не коня.

Тот, второй христианский король, прикинул на пальцах расклады туда-сюда, и пришел ко вполне трезвому выводу: вотпрямщас ему невыгодно ссориться с муслимами. Посевная не закончена, урожай не собран, кони не кованы, войска не наняты, жены не… Короче, не пойдем мы сегодня на мусульман, извини, Сид.

Ах так, сказал Кампеадор — ну и сидите тут, вычисляйте прибыля. Рыцарю вычислять западло! Забрал жену — племянницу того, первого, короля — сел на коня и был таков.

Пока Сид скачет по жаркой Испании, а молодые иберрийские красотки подносят ему кувшины холодного молока и рушник утереться, вызывая скрежет зубов у королевской племянницы, поговорим немного о практичности рыцарской этики. Вот эти все загоны, что драться надо лицом к лицу с открытым забралом, а из арбалета шмалять в спину западло. И в плечо тоже западло, вон Ричарда Львиное Сердце стрельнули, а он взял да и помер. И кому теперь вести нас на сарацинов?

Не то, чтобы рыцарский кодекс выполнялся всегда и везде — он, как та Хартия Вольностей, был объявлен и провозглашен. Но, точно как статьи Хартии, рыцарский кодекс то действовал, то не действовал — смотря с кем рыцари сражались.

А регулировала этот процесс святая ненаша мать-церковь в лице Римского Папы, объявляя еретиками тех или этих; в силу чего обычное право войны с выкупами и куртуазией резко переставало действовать.

Папская Курия пыталась укротить мутный вал европейского черного передела, затянувшегося на столетия, и направить энергию рыцарей не против друг друга — а против внешних врагов европейской цивилизации. Против сарацинов Леванта и заодно против Византии. Против схизматиков Константинополя, а позже Москвы и гуситов Праги. Против язычников Прибалтики и Лангедока. Возвращаясь к тому же полю под Грюнвальдом, где сражались формально католики Ягайло против католиков Ордена: на одной стороне были рыцари с отпущением грехов от верховного священника всея Европы, а на другой полный интернационал: католики, православные, мусульмане-татары. Кое-какие участники Грюнвальда еще всплывут в гуситских походах — а против них Папа объявлял Крестовые Походы по всей форме.

Ну и когда это папа Римский объявлял крестовый поход, скажем, Англии против Франции? Далее, до "Городельской привилегии" славянские земли Великого Княжества Литовского были все православные. Да и потом окатоличивание и ополячивание коснулось только дворянства — селяне оставались православными до 19 века, почему и поддерживали всегда русского царя.

На момент Грюнвальда (1410 год, ровно 5 лет до Азенкура) Великое Княжество Литовское еще не переплелось с Польшей ни экономически, ни законодательно. Более того, князь Витовт заключал союзы с орденскими немцами против поляков и кидал тех и других равноправно не разбирая конфессий. Пожалуй, не будь Орден настолько тупо-упоротым, у Великого Княжества Литовского не возникло бы и необходимости агрегироваться с Ягайло, королем Польши. Были бы два соседа, и привычно цапались бы как кошка с собакой, а отсюда и натиск на тот же Орден вели бы не такой сильный. DEUS то он DEUS, но надо же понимать, чего он конкретно VULT вот именно здесь и сейчас.

Важно, что все эти политические изыски никоим образом не нарушали рыцарского кодекса. Его вообще не нарушало никакое действие, одобренное Папой Римским.

Тогда откуда этот культ "честной драки", fair play, "открытого забрала" и всего подобного?

Оттуда же, откуда и все остальное: из экономики. В далеком-далеком Китае знаменитый-знаменитый Сунь Цзы одной из стратагем постановил чеканно и жестоко: если ты не можешь быстро выиграть войну — постарайся быстро ее проиграть. Проигравший войну, во-первых, получит разорение от собственно боевых действий, во-вторых, отдаст победителю все, что тот захочет.

А если сдаться быстро, то, во-первых, тупо останется в живых больше своих людей, да и ресурса вообще. Во-вторых, сам объем контрибуции можно сильно уменьшить на переговорах: ведь враг тоже хочет не войны, не разрушений и затрат, не сверхнапряжения — а победы хочет, вкусить ее результаты. Ну и вот, мы согласны на дань за три года. А хочешь за двенадцать лет — тогда война.

Тут, конечно, есть риск перестараться — но что мы проигрываем, если все равно война?

Ну и вот, рыцарский поединок решает вопрос быстро. В твою или чужую пользу, но быстро. Не надо расходовать средства и ждать удара в спину.

Конечно, тут возникают родственники, желающие мстить — но они, в отличие от кино и фильмов, были далеко не всегда. Решение о мести принимал старший в роду — а он, как любой политик, старался сгладить углы, потому что, согласно пословице, "вовремя умирают только враги". Испанская пословица, кстати. Веселый полуостров, солнечный. И люди интересные.

Так вот, война-месть обойдется дорого, и потому вести и объявлять ее просто так не резон. Эпоха поголовного шпагопыряния за косой взгляд наступила именно после Средневековья. Когда люди сделались более личными, более атомарными, меньше завязанными на род. В Италии, где городская культура была более всего развита, дуэли появились раньше всех, еще до падения Константинополя.

А вот на территории бывшей Франкской Империи Карла Великого — напоминаю, Франция и Германия — от германских воинских братств и вообще от северян был унаследован судебный поединок. Считалось, что бог — прежде сам Один-Вотан, а потом и Христос — водит рукой бойца и указывает правого. Кто победил, тот и прав!

Это в чистом виде наследство варварской эпохи, когда для племени ценнее всего был хороший боец. Его похвальбу, дерзость, неуживчивость можно было терпеть. В бою или на охоте силач себя окупал. А поссорить варварское племя с соседями он не мог: для варвара и без того все чужаки не то что враги, буквально недолюди, и ни беречь их чувства, ни уважать нет смысла. Нет, ну есть пара-тройка путешествующих торговцев, но эти хоть полезные. А сосед…

О, сосед! "Сага о Гисли Кислом" может много чего поведать о соседях, даже и без перфоратора.

Конечно, Европа не повторяла варварские обычаи просто потому, что так делали предки. Была другая причина позаимствовать именно культ честного боя, и она четко, недвусмысленно изложена в "Саге об Эгиле, сыне Скаллагрима".

Сага повествует, как викинги вторглись в саксонскую тогда Англию. И король самого северного из Семи Королевств послал к ним вестника, и назначил место и день битвы. Далее в саге сказано примерно так: "А по древнему обычаю, если кто разорял страну после того, как было назначено место битвы, тот покрывал себя позором".

Так вот, смысл рыцарской этики простой: не тяни коня за бубеня. Быстро сразились, быстро решили вопрос, потом на пиру вознесли хвалу сэру Чарльзу Дарвину за естественный отбор, отсекающий неумелых бойцов. Как говорил все тот же Сунь Цзы все в том же Китае: "Война любит победу и не любит продолжительности". В несколько более раннем эпосе индийцев, "Махабхарате", воинской касте строго предписывалось даже в битве убивать только воинов, но не в коем случае не зрителей. Именно так и сказано: "людей, что пришли посмотреть на битву".

Сходство взглядов на вопрос, проявленное в настолько разных и настолько далеких друг от друга регионах, свидетельствует, что и здесь мы видим закономерность, а не случайную флуктуацию.

Почему? Да потому, что люди — ресурс. Ценнейший в эпоху Средневековья, да и потом тоже. Феод или аллод надо кому-то вспахать. Даже если бы рыцарь позабыл про гордость, как забывала про нее "голопузая" шляхта, и полез пахать поле самостоятельно, в одиночку он бы себя не прокормил, не то чтобы на доспех и коня собрать. Надо крестьян сотен пять, над ними надо управляющий, надо священник — а священника надо где-то выучить и рукоположить, значит, в округе должен быть хотя бы один собор-монастырь; собраное зерно надо продать, коня и доспех купить — нужен торг или ярмарка или безопасный проезд к городу, где такое есть.

Длительная война все это уничтожает. Чем же править победителю?

Поэтому пусть будет лихой налет "шевоше", угон скота-людишек, а потом срок службы — 40 дней — истекает. И все по домам. Никаких десятилетних робингудствований по лесам, никаких там засад- маневров — хитрых ловушек.

Каждая лишняя минута войны — прямой ущерб. Так назовем все это позором, и пусть Папа Римский заклеймит это со всех амвонов устами буквально каждого священника в каждом селе.

Вот отсюда провозглашаемый идеал рыцарства: между своими воюем честно, из рамок не выходим, кто нарушит, валим всей толпой. Кого считать своим, Римский Папа скажет. Понятно, что идеал этот нарушался часто — ну так в Средние Века и на сбор ополчения являлись не все, и налоги собирались не полностью.

А вот про то, что мусульманам служить зашквар, в этом идеале добавилось только уже после Крестовых Походов. Во времена Сида Кампеадора это еще не всем в мозги успели прошить. Особенно в Испании, считавшейся диким пограничьем, где культура в те поры если и цвела, то далеко не как во Франции.

Сид Кампеадор это понимал куда лучше нас, так что спокойно явился ко двору мусульманского союзного правителя — без гугла я не вспомню уже, кого именно — и сказал: ассалам алейкум, эмир. Я слыхал, у тебя проблемы с соседями?

Эмир оживился и приказал подать халву, шербет и прочие вещи.

Кончилось тем, что Сид стал служить у мусульманского правителя — примерно, как татарский мурза стал князем Касимовым на службе у московского великокняжеского стола. Служил Сид хорошо; по крайней мере, христианские города больше на него никому не жаловались.

Где-то лет через пять тот, первый король, покровитель Толедо, успокоился, отбушевал, и велел: а позовите мне Сида обратно. Он, хотя и резковат бывает, но у нас тут варварство со всех сторон. Бил бы сарацинов, а грубость можно и потерпеть. Встрепенувшимся было толедцам король сказал: не дергайтесь, мы на мавров пойдем, Сида в стране долго не будет.

"Да и на войне, глядишь, и убить могут, будь ты хоть четырежды кампеадор" — подумали про себя толедцы, шагая обратно. Но на всякий случай удвоили стражу и пристроили к воротам еще красивый барбикен. Ну просто для эстетики. А то потомкам и сфотографировать будет нечего.

Гонец королевский был человек неграмотный, но умный. Он пошел не к Сиду, а к его жене, той самой королевской племяннице. Такие дела, сказал, дядя твой на внуков поглядеть хочет, а портреты большие получаются, у голубей из лапок падают. Сказала бы ты Сиду, что ли: какая разница, рубать мусульман тех или этих? Пусть уже домой едет, он все-таки наш народный герой, а не халифатский. А то помрешь на чужбине, и некому будет осиновый кол… То есть, воды подать.

Узнав новости, Сид подумал-подумал и согласился. Но, поелику он был теперь не МТР (молодой талантливый рыцарь), а уже зарекомендовавший себя полководец, за что Кампеадором и прозывался, то сказал королю: из того, что мы в походе у мавров отвоюем, отрежешь лично мне отдельное королевство. Пусть небольшое, но чтобы никакого начальства над головой.

Король подумал-подумал и согласился тоже. Сид вернулся к нему на службу, мавров они счастливо раскатали, и Сиду выделили кусок земли, где воитель долго благоденствовал. Всем же, кто пытался попрекнуть короля, что-де: "твой рыцарь предатель, служивший халифату", король отвечал: против черта хоть с чертом. Воистину, Испания — родина многих забавных пословиц.

Помер Сид как положено герою, в ходе очередной войны, и его находчивая жена велела нарядить мертвого в доспехи и вывезти перед войском, чтобы не допустить падения боевого духа. Поскольку ту битву христиане выиграли, постольку Сид в народной памяти герой положительный. Меч Сида, Тисона, считается и поныне коронационным мечом Испанской Короны. В отличие от Дюрандаля, с Тисоной никаких неясностей: клинок в музее.

Ни король, ни те, кто его упрекал, еще не знали, что совсем скоро христиане Заморья заключат союз с натуральными желтыми чертями из ада, лишь бы удержать Иерусалим против мамлюков. А что из этого выйдет, читайте в следующей серии.