Объединяй и завоевывай

Глава 43

В деревеньке, название которой Римо не отважился бы произнести снова, им недвусмысленно дали понять, что подкоманданте Верапас начал поход на Оахаку.

– А что там, в Оахаке? – спросил Римо, когда Ассумпта перевела ему речь крестьян на английский язык.

Девушка сама ответила на вопрос:

– Ла Монструоза.

– Что за монстр? – сразу же заинтересовался Чиун.

– Тот самый, что исчез из столицы. Поговаривают, что в результате землетрясения она освободилась из заключения в павильоне музея.

– Она? – переспросил Римо.

– Си. Монстр имеет пол. Женский.

Ученик и учитель переглянулись.

– Уж не думаешь ли ты... – начал было Римо.

– Быть не может!

– А как называют этого монстра? – поинтересовался Римо.

Ответ не требовал перевода:

– Коатлик.

– А почему вдруг Верапас решил биться с монстром?

– Потому что люди верят, будто он бог Кукулькан, а бог Кукулькан – смертельный враг богини Коатлик.

Из кантоны, находившейся неподалеку, донеслись громкие крики.

– Кричат, что чудовище уже захватило город Оахаку, – объяснила Ассумпта. – Солдаты федеральной армии бежали.

И снова послышался многоголосый гомон.

– Монстр вроде бы успокоился и вот уже несколько часов находится в городе. Так что Чьяпас пока в безопасности.

– Откуда они-то узнали? – спросил Чиун, кивнув в сторону крестьян из деревни.

– Передвижения Коатлик показывают по телевизору на всю Мексику.

– Пошли, папочка, – кивнул Римо, – пора взглянуть на весь этот маразм собственными глазами.

Они двинулись в кантону.

Точно такой же интерьер, как и в предыдущем ресторане. У стены работал телевизор, а вокруг рядами стояли стулья. Все места занимали местные жители в белых техасских шляпах. Телевизор, правда, был не черно-белый, а цветной.

На экране несокрушимо, как скала, красовалась Коатлик, закованная в непроницаемый панцирь из танковой брони и чем-то напоминавшая жука. Вокруг вовсю веселились и плясали толпы «индиос».

– Интересно, что они едят? – поинтересовался Римо, обратив внимание на лужицы крови вокруг.

– Людей. Они едят человечину, – отозвался Чиун.

– И сколько времени все это продолжается? – спросил Римо, ни к кому особенно не обращаясь.

– Со вчерашнего вечера, – ответила Ассумпта.

Римо увлек Чиуна в сторону и понизил голос.

– Или это самый длинный в моей жизни фильм о монстрах, или дела принимают крутой оборот, папочка.

Глаза Чиуна превратились в полыхнувшие адским огнем щелочки.

– Это Гордонс.

– Кто? – с любопытством спросил Уинстон Смит.

– Не твоего ума дело! – рявкнул Римо.

– Что вы мне все запрещаете? В конце-то концов, кто вы такой, мой так называемый папаша?

Римо открыл было рот, чтобы отбрить сына, но неожиданно передумал и снова обратился к учителю:

– Если это Гордонс, то как ему удалось превратиться в такого великана?

– Я сейчас спрошу, – предложила свои услуги Ассумпта.

Прежде чем Римо успел ее остановить, она бросилась к местным жителям и в самом деле кое-что выяснила.

– Мне сказали, что Коатлик пожирает людей с того самого момента, как она оказалась за пределами столицы. Чем больше она ест человечины, тем быстрее растет.

– Гордонс способен на такое?

Чиун с каменным выражением лица еще раз взглянул на экран телевизора.

– Разумеется.

– Здесь есть телефон? – тотчас засуетился Римо.

Кто-то из зрителей указал на допотопную деревянную будку из тех, какими пользовался Кларк Кент в самом начале своей карьеры. Выцветшими черными буквами на будке было намалевано ТЕЛЕФОНО.

Римо попытался связаться со Штатами, но ему сообщили, что это выльется в четыре тысячи долларов.

– Мексиканских или американских?

– Американских. У мексиканцев – песо, сеньор.

– Грабеж среди бела дня! – возмутился Римо.

Телефонистка сразу же отключилась.

Римо пришлось снова набирать номер агентства и подзывать другую телефонистку – и все для того, чтобы узнать, что цена подскочила до пяти тысяч долларов, поскольку Римо упомянул о кредитной карточке.

Как только его соединили со Штатами, он принялся вновь и вновь накручивать диск в надежде, что сработает система связи со Смитом.

Как ни странно, у него получилось. В трубке послышался кислый голос шефа КЮРЕ.

– Скажите, Смит, что у вас слышно о событиях в Мексике?

– Говорят, положение там катастрофическое.

– Ситуация хуже, чем вы думаете. Вы слышали что-нибудь о монстре, который сеет смерть в Оахаке?

– Ничего.

– Странно. В Мексике его шествие давно показывают по телевидению. Похоже на возродившегося мистера Гордонса.

– Что?!

– На этот раз он подрос до тридцати футов. Так что готовьтесь к неприятностям, Смит.

– Гордонса лишили всякой возможности действовать. Вы сами меня в этом уверили.

– Точно. Но надо было стереть его в порошок, чтобы исключить нежелательные последствия.

– Зачем? Идол Коатлик был возвращен музею на реставрацию. Как-никак, статуя – национальное достояние Мексики. Ваша же миссия с той поры считалась законченной.

– Не надо было нас сдерживать!

– Вы утверждали, что дело сделано, – с жаром возразил Смит.

– Довольно! – вскричал Чиун, хлопнув в ладоши.

Вырвав у Римо трубку, мастер Синанджу тотчас перешел к делу:

– О, Император, зачем ворошить прошлое? Лучше проинструктируйте нас. До сих пор мятежнику Верапасу удавалось счастливо избегать встречи с нами, но мы преследуем его. Кроме того, эта новая проблема в Оахаке тоже требует нашего внимания. Итак, что вы решили?

– Ликвидируйте обоих. И чем скорее – тем лучше. Скажем, к вечеру сегодняшнего дня.

– Сделаем.

– Исполняйте свой долг. – Смит повесил трубку.

– С кем это вы разговаривали? – спросил Уинстон, когда мастера Синанджу присоединились к остальным. Ассумпта стояла у двери, высматривая, не идут ли солдаты.

– Тебе-то что за дело? – осадил его Римо.

– То есть как? Ведь вы говорили с дядей Харолдом? Скажите, он справлялся обо мне?

– Твое имя не упоминалось. У нас был деловой разговор.

– Отлично. В таком случае мое почтение. Мы с Ассумптой будем действовать самостоятельно. Я не нужен вам, а вы – мне.

– Мы, например, отправляемся в Оахаку, – заявил Римо.

– А мы двинемся на поиски подкоманданте Верапаса.

– Собственно, мы все к нему направляемся.

Уинстон вскинул свой верный «хелфайр» и прицелился прямо в лицо отцу.

– Эта штучка должна убедить вас, что я избираю свой собственный путь.

Римо взглянул на оружие в трясущихся руках Огнетушителя.

– А что, эта штуковина все еще работает?

– Работает. Я заменил пули.

– Стало быть, если я отберу ее, то вполне смогу ею же тебя и прикончить?

– Попробуйте! Не забудьте только, что я могу голосом отдать ей приказ об отмене стрельбы.

– Да что ты?!

– Точно! Вы бросаетесь на меня, хватаете мое оружие, а я при этом произношу только одно слово: «Отмена».

– Отмена, – повторил механический голос из крохотного динамика, и в автомате Уинстона что-то щелкнуло.

– Черт бы вас побрал! – разозлился Уинстон и нажал какую-то кнопку на стволе. Вспыхнула лампочка, и Смит снова наставил оружие на отца.

– Слишком медленно, – упавшим голосом произнес он.

– Да уж, – согласился Римо и совершенно неожиданно для последнего спокойным голосом произнес: – Отмена.

– Отмена, – покорно согласился с ним металлический голос, и лампочка погасла.

– Бог мой! – воскликнул Уинстон. – Он же не был запрограммирован на ваш голос! – Смит заметно сник.

Римо отнял автомат у сына.

– Ладно, пока не доберемся до Верапаса, будем играть за одну команду, идет?

– Верните мне мою вещь!

– Веди себя как положено, тогда и верну.

Они вышли из кантоны. Ассумпта тут же заторопилась на поиски попутной машины.

– Эту штуку разработало ЦРУ, – сообщил Уинстон после долгого молчания.

Римо окинул его презрительным взглядом.

– Ну и?..

– Она запрограммирована узнавать мой и только мой голос!

– Может, что-то разладилось в механизме?

– Но ведь ваш-то голос она признала!

Римо ничего не ответил. Ему не понравилась направленность разговора.

– Знаете, о чем я думаю?

– Сомневаюсь, что ты вообще думаешь, – усмехнулся Чиун.

– Я думаю, что этому есть вполне логичное объяснение. И притом одно-единственное.

– Какое же? – осведомился Римо.

– Судя по всему, вы из ЦРУ. Ну, признайтесь, что так оно и есть.

– Если бы у тебя были мозги, ты бы вспомнил, что агент ЦРУ никогда ни в чем не признается.

– Ага! Сами льете воду на мою мельницу.

– Поздравляю – твои выводы вовсе не соответствуют действительности, – хмыкнул Римо.

– И все-таки уже теплее, – буркнул мастер Синанджу.

– Чиун! – воскликнул Римо, предупреждая ненужные откровения старика.

– Наше слово несколько длиннее. Оно состоит из четырех букв. Начинается с "К" и кончается на "Е".

– Вот дьявольщина! Стойте, сейчас угадаю. Я знаю наизусть названия и обозначения всех разведывательных учреждений. КАНЕ?.. КОРЕ?..

– Молодец, совсем тепло! – воскликнул Чиун.

– Остановимся на КАРЕ, – предложил Римо. – Если тебе так уж важно знать, на кого мы работаем, пусть будет КАРЕ.

Уинстон нахмурился.

– А разве это не благотворительный фонд?

– Это крыша, – коротко отозвался Римо.

Поодаль Ассумпта о чем-то договаривалась с незнакомым толстяком в бейсболке с надписью «Фронте Хуаресиста де либерасьон насьональ».

– Такими темпами нам Верапаса не догнать, – прошипел Уинстон.

– А что, есть другие предложения? – поинтересовался Римо.

– Хорошо бы раздобыть вертолет.

– Сначала лучше бы пилота – в том, разумеется, случае, если вертолет, о котором ты толкуешь, не игровой автомат с дыркой, куда юнцы кидают четвертаки, чтобы позабавиться.

– Нас учили управлять вертолетом.

Римо скептически прищурился.

– А ты не врешь?

– А я когда-нибудь врал?

– Как же, не далее чем пару минут назад, – хмыкнул Чиун.

– Послушайте, если мы раздобудем вертушку, я вас отсюда вывезу.

– Неподалеку от армейского блокпоста есть площадка для геликоптеров, а на ней вертолет.

– Давайте съездим и посмотрим на месте, – предложил Римо.