Очи черные. Легенда преступного мира

Глава 7. Святая Душечка

Прошло почти два месяца странной «болезни», которую искусственно создали Михаилу, навязав новую правду: все, что случилось с ним после того, как он упал в голодный обморок, — плод больной фантазии. Чтобы сохранять сознание, Михаил пошел на «сделку» — признал, что Лье не существовала, чем порадовал своих надзирателей — Душечку и Великана. Его навещал врач — смешной худощавый еврей, с маленькой седой бородкой и блестящим пенсне. У него были всегда холодные руки, которые он растирал перед тем, как коснуться пациента.

— Я в юности тоже любил фантазировать. Бывало, возьму да и улечу хоть на Луну! Родители смеялись надо мной, а я злился, потому что верил, что когда я засыпаю, то перемещаюсь! — приговаривал доктор, зная о ситуации Михаила, но только в том варианте, в котором ему преподнесли его «тюремщики».

— Я могу покинуть этот лазарет? — подавлено уточнил он у пышнотелой девицы, которая в последнее время стала для него сиделкой, создающей надлежащий уход и выполняющей любые прихоти, которых у него почти не было. Иногда Михаил просил что-нибудь ему почитать, дабы отвлечься от мрачных дум и часто требовал рыбу, желая подсластить свои печальные будни вкусом детства. Она удивилась простому вопросу и явно не знала, как на него ответить, поэтому, заикаясь, проблеяла:

— Конечно… Ты же не пленник… и можешь передвигаться… наверное…

— Мне нужна одежда!

— Да, да! Я что-нибудь достану. Прямо сейчас!

Душечка торопливо оделась и выскользнула из квартиры. Он встал у окна и наблюдал за тем, как она пересекла дорогу и скрылась за дверью под вывеской «Черных очей». Усмехнувшись, Михаил вернулся в спальню и улегся в ожидании. Это была странная шарада, в которой ему еще придется разобраться. Теперь у молодого мужчины появилась новая цель: раздавить Черную моль, которая лишила его матери и возлюбленной. В его жилах кипела жажда мести за горе, принесенное людям, которых он, кажется, любил.

Душечка пришла спустя час. Она была немного пьяна и в очень хорошем настроении. Танцовщица привела с собой подругу, которая принесла здоровенную корзину с провизией, она все время таращилась на Михаила и глупо улыбалась. Очень отдаленно она напоминала Лье: была почти мальчишеского телосложения с темными коротко обстриженными волосами. «Дурная подделка», — отметил мысленно молодой мужчина, разглядывая платье — в похожем была Лье в момент их встречи.

— Это Лия, — отчетливо и очень значимо произнесла Душечка.

Обе женщины стояли по стойке смирно возле кровати. Михаил небрежно откинул простыню и встал напротив гостьи абсолютно голый, учтиво произнеся:

— Позвольте вас поприветствовать, мадмуазель.

Девушка, которую представили Лией, так опешила, что выронила из рук корзину и еда рассыпалась по полу. Вкусно запахло мясом, и Михаил тут же рухнул на пол и принялся поедать еще теплое блюдо, словно дикарь. Дамы переглянулись, не понимая, как реагировать на его поведение.

— Я хотела обратить твое внимание, что Лия очень похожа на ту девушку, которую ты описывал, — деликатно произнесла хозяйка квартиры, которая в последнее время благодаря присутствию Михаила чувствовала себя не дома. — Пока ты болел, она приходила и даже несколько раз сидела у твоего ложа…

— Да, я понял, — выдавил он через набитый рот. — Мое сознание улучшило образ и воспроизвело несколько чудесных ситуаций, которых на самом деле не было! В том числе, и потрясающие моменты занятий любовью. Вы когда сидели у моего ложа, случайно не запрыгивали на меня, Лия? Не развлекались в свое удовольствие, пока я был в забытьи?

Девушка замотала отрицательно головой.

— И имя у вас созвучное: Лия — Лье! — делано удивился ужинающий с пола человек. — Ох уж эти болезни, чего только не придумает воспаленный мозг! Лье — разве могут так звать человека?

Гостья снова замотала отрицательно головой.

— Вы, наверное, тоже думаете, что я сошел с ума, и мне — самое место в психиатрической лечебнице! — начал размышлять он, вытирая жирные руки о тонкую простыню из очень дорого материала, под пристальным вниманием Душечки, готовой упасть в обморок при виде подобного варварства. Она прикусила нижнюю губу, с трудом сдерживая истерический всплеск.

— И ведь правда сумасшедшие: придумать себе женщину, влюбиться в нее и желать видеть ее рядом до самой смерти! А на самом деле ее никогда не существовало, как утверждают все вокруг. Она не появлялась на сцене кабака… Никогда не было такой танцовщицы, заклейменной Черной молью… Рабыни, по глупости продавшей душу дьяволу, при этом желающей быть сытой и согретой, но не знающей о последствиях сделки — ей приходилось исполнять самые извращенные прихоти богачей, после которых она восстанавливалась сутками, неделями, возможно даже месяцами! И наши чувственные ночи — всего лишь часть моих снов, таких правдоподобных, что по сей день, если закрыть глаза я помню ее голос, ее запах и маленькую родинку на правой ключице, — произнес Михаил дрогнувшим голосом. — Лье, я создал тебя как художник свою музу и теперь мне придется чахнуть в плену моих фантазий до того момента, пока мое сердце не остановится!

Он закрыл ладонями лицо и сидел так несколько минут. Затем поднял лицо к девушке, чтобы извиниться за этот концерт и был удивлен — небездушное существо откликнулось и заливалось горючими слезами. Поймав выразительный взгляд Душечки, она выскочила из спальни, спустя несколько мгновений входная дверь захлопнулась. Хозяйка квартиры стояла с открытым ртом, не зная, что сказать, затем, опомнившись, звонко уточнила:

— Ты поужинал? Можно убирать?

— Где моя одежда? — грубо рыкнул Михаил, глядя с отвращением в глаза, переполненные фальшивой радостью.

— В гостиной на диване, — проблеяла Душечка, сделав несколько шагов в сторону, чтобы проем двери был свободен. Он торопливо вышел из спальни.

Костюм из плотной коричневой ткани очень шел молодому мужчине. Михаил долго рассматривал себя в зеркале, понимая, что это — первые дорогие вещи в его гардеробе за время проживания в Москве и при том абсолютно новые. Лакированная обувь была слегка маловата, но смотрелась очень изящно. Эстетичный вид портила отросшая борода и немного впалые глаза, выдающие хандру. В комплект входила белоснежная рубашка и теплое пальто, отделанное мехом.

— Откуда это все?

— Это подарок! — произнесла хозяйка квартиры, небрежно пожав плечами.

— Подарок?! От кого?

— От Черной моли, — мрачно отозвалась Душечка. От ее мягкости не осталось и следа. Грим на лице потускнел, а глаза больше не светились. Алкоголь, словно снял скорлупу фальши с ее лица. Она больше не притворялась и вдруг очень тихо произнесла, перед этим боязливо обернувшись назад, будто в ее квартиру мог кто-то войти против ее воли:

— Беги, Миша! Куда-нибудь далеко-далеко, чтобы ее бесконечно-длинные руки не дотянулись до тебя… Мы все стоим в очередь в ад, и этого уже не изменить… Просто настанет момент, и мы войдем в страшную пасть бездны…

Она еще долго сокрушалась по поводу своего неприглядного будущего и несла откровенную чушь, приправленную пузырьками шампанского. Михаил ее не слушал. Он смотрел на свое отражение в зеркале и чувствовал, как от его сердца отделяется мрачная тень. Его лицо менялось, от мягкого добросердечного Мишеньки почти ничего не осталось в загрубевших чертах.

— Как подобраться к Черной моли? — спросил он резко, бесцеремонно прервав журчание никчемных умозаключений.

— Что?! — очнулась Душечка. — С ума сошел?! Я тебе советую бежать, куда глаза глядят, а ты хочешь постучать в преисподнюю!

— Зачем тогда это все? — произнес он, небрежно проведя по приятной ткани пиджака.

— Ты не понял?! Со стороны это выглядит, как широкий жест, но на самом деле она тебя купила!

— Зачем ей делать широкий жест, если мы даже не знакомы? — уточнил Михаил, деловито скрестив руки на груди. — Ведь согласно твоей истории, все, что я помню, — болезненный бред. Не было ни крошки Лье, ни Черной моли!

— Ты все знаешь! Не мучай меня, я умоляю! У меня нет больше сил врать тебе!

Молодой человек нахмурился. Он понимал, что, приоткрыв завесу правды, Душечка серьезно рисковала. Несмотря ни на что, он считал эту миловидную пустышку неплохим человеком, и не желал ей навредить. Душечка скуксилась и какое-то время тревожно покусывала губки, принимая какое-то решение. Безысходно вздохнув, чуть пошатываясь, она проследовала к дивану и, усевшись, молча размышляя еще какое-то время. Михаил терпеливо ждал, надеясь, что этот маленький трагический спектакль принесет хоть какие-то плоды, и он удостоит старания трагической актрисы аплодисментами.

— Это одежда в долг, — произнесла она сдавленным голосом. — Однажды она попросит тебе что-нибудь сделать для нее… Что-то мерзкое и отвратительное… такое, что оставит след в твоей судьбе, а возможно даже и на теле! То, что будет сниться тебе по ночам и заставит рыдать, как младенца… То, что изменит тебя навсегда, и ты никогда не сможешь стать прежним…

— Звучит зловеще, — задумчиво произнес молодой мужчина. — Крепко она вас держит! Но не забудь одну вещь: все мы — всего лишь люди. И Черная моль — не исключение!

— Ты в этом уверен?

Кривая усмешка исказила лицо Михаила. Он не боялся таинственной женщины под вуалью, потому что для него она не была легендой или мифом. Обычная убийца, которая, желая доказать свое превосходство над другими, свершает «темные» дела чужими руками. Грозная барыня, порабощающая неуверенных и отчаявшихся людишек, готовых лизать пятки за кусок хлеба. Потеряв Лье, Михаил сделал вывод, что самая главная потребность человека — быть не одному. В этом нуждается зверек, живущий внутри каждого, — душа. Но есть два фактора, которые превращают зверька в чудовище — власть и деньги. Продав себя или возвысив над другими, человек паразитирует, заставляя заболевать тех, кого он подчиняет и это может перерасти в эпидемию! Что дала революция людям? По мнению Михаила — ложные надежды! Больше он не верил ни во что, и мог рассчитывать только на одного человека — на самого себя.

— Мне нужна простая одежда, самая обычная! Ты можешь ее достать? — произнес мужчина, поспешно раздеваясь.

— Что… что ты делаешь? — проблеяла Душечка, растопырив руки, будто после того, как Михаил снимет тканевый покров, сиганет прочь из ее дома, прямо на запорошенную снегом улицу. — Ты даже представить не можешь, что она со мной сделает!

— Послушай, Душечка, просто послушай внимательно каждое мое слово и главное улови суть: ты скажешь, что я бежал ночью. Мне ведь не запрещено передвигаться по городу?

— Я не знаю… Мне сказали, что ты можешь выходить только под сопровождением…

— Сопровождением?! — возмутился мужчина, но тут же обуздал свой пыл и почти спокойно произнес: — Я хочу уйти. Мы тут одни… Значит, я могу придушить тебя подушкой и исчезнуть!

Хозяйка квартиры выкатила глаза и, скрестив руки на груди, закрыла горло кистями. Эта бесполезная поза позабавила мужчину.

— Я не планирую тебя душить, глупая! Просто дай мне одежду какую-нибудь и скажи, что стала жертвой обмана. Тряпье от Черной моли я не возьму.

— Почему? Они очень хорошие…

— Но слишком приметные! Меня ограбят в первом же переулке, — усмехнулся мужчина, с печалью посмотрев на отлично сшитый новехонький костюм, который сидел на нем идеально. — А на извозчике разъезжать мне не по карману! Было бы чудесно, кстати, если бы ты выделила мне небольшую сумму. В долг! При случае верну!

Обнаженный Михаил стоял напротив дивана и напряженно ждал ее ответа. Душечка колебалась.

— Что ж… вариант выйти отсюда и при этом не подвести меня под монастырь есть только один, — неуверенно произнесла Душечка и, вздохнув, добавила: — Придется надеть мою одежду!

Она смотрела на него сначала растеряно, но затем залилась веселым смехом, представляя мужчину с жиденькой бородкой, облаченного в экстравагантное модное платье. Он сразу смекнул в чем причина ее истерики и терпеливо ждал момента, пока она успокоится. Перспектива облачиться в женщину его не прельщала, но Душечка была права: это самый безопасный способ покинуть осиное гнездо, ведь наверняка за этой квартирой следили.

— Что ж, давай рискнем, — в его голосе звучали нотки безнадежности.

Это был самый забавный вечер в жизни Душечки. Она смеялась от души, когда неуклюжий мужчина демонстрировал платья. Для достоверности она заставила нацепить его и белье, в которое напихала тряпки, дабы создать женские округлости. Проблема была одна — в обуви. Ее туфли были слишком малы, чтобы молодой человек мог держаться вертикально. К счастью, в ее доме нашлись резиновые калоши, в которые не без труда, но все же втиснулись мужские стопы. Чтобы скрыть это досадное недоразумение она раскопала у себя в гардеробе пару платьев в пол. И даже нашлось теплое пальто и пара шляпок, которые оказались очень к лицу высокой «дамочке». Они прощались тепло и грустно.

— Я желаю тебе удачи, — прошептала она, крепко прижавшись к его щуплому телу. За время вынужденного постельного режима он сильно исхудал, и дамский наряд на нем сидел не так уж отвратно.

— Просто кивни или покачай головой, когда я тебя спрошу, — умолял мужчина, сжав ее теплые руки в своих похолодевших от легкой паники ладонях. — Лье жива?

— Думаю, пока жива… Но как долго она протянет после ссоры с Мадам…

— Ссоры? — с волнением уточнил Михаил.

— Она в списке «неоплаченных долгов». Ее хотели снова отправить к тому человеку, после которого ей доктор сказал, что детей у нее никогда не будет…

— Что это за человек? — хрипло уточнил Михаил, чувствуя, как внутри его груди бьется птица-ярость.

Душечка запнулась и побледнела. Она жалобно уставилась на выбритое лицо молодого человека, наполовину прикрытое темно-синей округлой шляпкой, и умоляюще простонала:

— Я и так сказала и сделала больше, чем могла себе позволить!

— Да, прости меня! Ты… просто святая! И была очень добра ко мне! Прощай, Душечка! — И Михаил поспешно ушел прочь, всем сердцем желая разыскать свою Лье.