Одаренный Проклятием [СИ]

Глава 19

— Это — Олеся. Лучшая подруга Влады, — отрекомендовал говорящую Клин перед лицом гостей.

— Всем привет, — мило улыбнулась девушка, — Извините за опоздание.

— Ничего страшного, сейчас Влада в себя придет, и пойдем уже, наконец, распишемся.

Нильская улыбнулась жениху и, не обратив на меня внимания, побежала к подруге.

— Какого черта она тут делает? — зашипела на меня Архаина, хотя я сам был не менее ошарашен.

— Тебе же сказали — свидетельница, — пробормотал я, наблюдая, как говорящая успокаивает Владу, что-то говорит ей, гладит по волосам и кивает в сторону Клинчука.

— До чего девушку довел, — фыркнул один из одноклассников Пашки, кажется, его зовут Богданом. Но я могу ошибаться.

— Хорошо, что Никита вовремя подоспел, — подала голос Люба, все время стоявшая рядом с нами.

Анастасия вновь косо глянула на сестру, но промолчала. А я вспомнил о Валерии, но девушки уже не было. В радиусе ста метров от ларька, где я купил воду — ни души. Причастна ли она к случившемуся? Способна ли она на подобные вещи? Но тот взгляд я не забуду никогда. Страх и недоверие.

— Зато смотрите кого я спас, — Клин постарался разрядить обстановку и заодно сбил меня с мысли.

Парень опустил на землю небольшого щенка. Явно дворнягу. Черного окраса с белым пятнышком на спинке. Оказавшись внизу, собачонка неуверенно переступила с лапки на лапку и, высунув розовый язык, легла на пузо перед Клинчуком, положив мордашку на скрещенные передние лапы.

— Владусь, кажется, мы нашли себе домашнего любимца, — крикнул жених.

Девушка уже успокоилась. Олеся придерживала ее за локоток. Платье невесты немного помялось, а личико опухло от слез. Слишком впечатлительная особа, хотя я ее в чем-то понимаю. День свадьбы чуть не превратился в похороны.

— Пойдем? — Клин аккуратно взял Владлену за руку и первым ступил на ступень лестницы, ведущей не крыльцо.

— Ты вовремя мне подыграл, спасибо, что успел его забрать, — шепнула Олеся и скользнула вслед за парочкой.

Что она хотела этим сказать, я выяснить не успел. Но обязательно узнаю.

Сам процесс соединения двух сердец особый отпечаток в моей памяти не оставил. Они все что-то говорили. Олеся натужно улыбалась. Потом пошел обмен кольцами и закарлючки в документ. Как мне потом сказал Клин, он вообще перепутал и расписался не своей росписью.

Уже через полчаса счастливые, теперь уже, муж и жена принимали поздравления на тему «Создание нового звена общества».

— Олеся, постой, — я ухватил девушку чуть повыше локотка, — Что ты там говорила о том, что я подыграл?

— Давай не сейчас, хорошо? — Нильская опасливо покосилась на гостей.

Я разжал пальцы, и Олеся присоединилась к, говорящим о всякой ерунде, гостям.

С чего такая осторожность? Или она знает намного больше о сложившейся совсем недавно ситуации? Хотя о чем это я! Это же Олеся, она явно знает больше!

— Здравствуй, Никита, — ко мне подошла сестра Архаиной. Утонченное темно-зеленое платье заканчивалось где-то на середине бедра, волосы рассыпались по открытым плечам. И седые пряди, словно лучи от звезд, затерялись в черной копне волос.

— Здравствуй, Любовь, — таким же надменным тоном откликнулся я.

Была у нее привычка говорить так, будто смотрит на людей свысока и в тоже время, она могла выражать уважение, смешанное с презрением.

Удивительная способность.

— Что с настроением?

— Немного не по себе после случившегося, — честно я ответил на вопрос Любы.

— Вы — герой. Почему должно быть не по себе?

— Ловлю себя на мысли, что бы могло случиться, если бы я не успел.

— Неизбежность лишь вопрос времени, — усмехнулась она и оставила меня в одиночестве.

Черт возьми, почему сегодня все говорят загадками?!

Продолжение праздника было перенесено в тихий ресторанчик на окраине города. В наступающих сумерках уже жарился шашлык для гостей.

Повара метались с кухни на улицу и обратно. Слегка подвыпившие гости натужно орали в микрофон песни и заводили разговоры на темы, совершенно не касающиеся повседневной жизни. Молодожены задорно о чем-то перешептывались. Олеся, скучающим видом рассматривающая весь этот бардак, все же улизнула на улицу. А я мог только с завистью посмотреть ей в след, так как мне на попечение оставалась Архаина-младшая, которая просто, как с цепи сорвалась. На месте ей просто, кровь из носу, как не сиделось. То она умудрится исполнить в микрофон матерную частушку, то пристанет к бармену, то навернется со стула в попытках забраться выше — на стол. Когда она успела до такой степени наклюкаться — я не заметил. Хотя если я не ошибаюсь, Насте вообще алкоголь противопоказан врачами…. И обществом.

— Ты просто не представляешь как это! — заверила меня она, прерывая очередную душещипательную историю, в суть которой я не особо вникал.

— Ужас, какой, — подыграл я ей, ловя за руку, пробегающую мимо Любу: — Проследи за ней, мне отойти нужно. — И получив утвердительный кивок, я слинял, коварно улыбаясь.

Тихая природа вдали от города — прекрасна. На небе перемигивались звезды, иногда скрываемые от взора легкой вуалью облаков. Тонкий серп месяца то нырял во тьму, то вновь показывался людям. Кузнечики пытались перекричать сами себя, отчего по округе разлился звон их голосов. Над речушкой вдалеке пролетела какая-то большая птица, может сова. Под тенью хиленькой березки примостилась говорящая. Глаза у нее были закрыты, зато губы двигались, будто она говорила с невидимым собеседником. Или собеседницей? Видно, то, что она слышит, ей не нравится. Руки, лежащие на коленях, подрагивали. Брови то взлетали вверх, то сходились на переносице.

Верхняя губа обнажила зубы, будто девушка на кого-то зарычала. Стоит ли ее отвлечь от самой Смерти? Мне и в голову не пришло, что Олеся могла свихнуться. Я точно знал, с кем она говорит. Но она сама распахнула глаза и повернулась в мою сторону:

— Ты что-то хотел?

— Получить объяснения, — пожал я плечами.

— Присоединишься? — кивнула она головой на место возле себя.

Я опустился на землю. Трава защекотала ладони, но я не убрал руки на колени, как сделала это Олеся. Мне нравилось прикосновение природы. Оно дарило такое обманчивое чувство свободы и спокойствия. Конечно, это было всего на мгновение. Но я бы всё отдал, чтоб этот момент продлился как можно дольше. Всю жизнь.

— Что значили твои слова у ЗАГСа? — спросил я, так как девушка даже и не думала начинать разговор.

— А ты думаешь, что в твоих силах было вытащить Павла из-под колес автобуса? — с усмешкой глянула она на меня, сдувая с лица прядь светлых волос.

— Что ты хочешь сказать?

— То, что я пообещала Ей слишком много и она согласилась отступить.

На время, конечно. Ты вовремя забрал его оттуда, иначе бы перевернулся сам автобус, и погибли другие люди. Но теперь мне надо свести счета и возобновить баланс.

— Ты впервые спасла жизнь…

Олеся улыбнулась. Счастливо и искренне:

— Да, но теперь я должна буду кого-то убить.

— Не думай сейчас об этом.

— Это было подстроено, — грустно хмыкнула она, — Кто-то нарочно указал ему на щенка.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что Павла хотел убить кто-то у кого совершенно иные способности. Тот, кого вычислить невозможно.

— Велика сила, — присвистнул я. А мысленно уточнил, что у Валерии такой силе неоткуда взяться. Не могла она. Ее потолок — иглы в косяк вбивать. И то криво у нее получилось.

— Что тебе сказала Она?

— Многое, — вздохнула Олеся, — я должна ей две души, за то, что попросила помощи. Это как в старых сказках. Ты просишь услугу у нечисти, а взамен отдаешь свою душу. Только одно различие, моя душа давно в ее власти. Теперь ей нужны чужие.

— Ничего не бойся, тебе обязательно подвернутся люди, которые будут желать смерти. Искренне, а не спонтанно, — я не знаю, откуда появилась эта уверенность, но я продолжил, — Рано или поздно ты будешь встречать тех, кому просто нужна твоя помощь. Кто не может просто так умереть.

Возможно, не позволяет совесть или какие-то обязательства. Но это единственное чего они жаждут. Таких людей миллионы. Но некоторые хотят расстаться с жизнью лишь на мгновение, из-за неудачи или плохого настроения. Да, да! Не смотри на меня так! Такие тоже встречаются. А для других это единственный выход. Тебе нужно только различать эти две типа желаний. И помочь тем, кто действительно в этом нуждается. Безусловно, это сложно. Но отнесись к этому как в некотором роде к спонсированию.

— Спасибо, — одними губами прошептала говорящая.

Сейчас она настоящая. Со всеми своими переживаниями напоказ. И это даже мило.

— А как Она пришла в первый раз? — задал я вопрос, который мучил меня с тех пор, как я узнал историю девушки.

Она будто этого и ждала.

— Я разделю с тобой это воспоминание. Только не пожалей, что попросил об этом. — Она прикоснулась кончиками пальцев к моей щеке.

«День не задался с самого утра. Проспала на работу, разбила любимую чашку и, конечно же, порвала колготки, куда без этого. С неба срывались легкие капли весеннего дождя. Зонтик остался лежать дома.

— Олеся, ты опять опоздала, — укорила ее сменщица, передавая кассу.

— Привет, Марин. Не мой день, — смутилась девушка.

Марина понимающе кивнула и не стала мучить коллегу расспросами.

Действия ускорились, будто кто-то перематывал скудный на события день перед моим взором. Притормозило время ближе к вечеру, когда основные покупатели расплатились и разошлись по домам. А в магазине осталось две парочки и старушка, которая старалась что-то прочитать на обертке сыра.

— Деточка, не подскажешь, как скоро он испортиться? — бабулька подсунула задремавшей кассирше под нос кусочек сыра, завернутый в полиэтилен.

— Через пять дней, — сфокусировала Олеся взгляд на шести черных цифрах.

— Спасибо, дочка, здоровья тебе.

Девушка пробила покупки и, взяв деньги, услышала то, чего по идее не должна была. Слова словно приносил несуществующий ветер, и понимала она их через одно. Рывками.

— Через два… Заберешь… Время… Моя…

По телу говорящей разлился холод, она не могла пошевелить рукой, закричать. Словно лавина, на нее обрушились знания. В одно мгновение девушке дали понять, кто она теперь и кому обязана такой участью. Теперь она слуга Смерти. Пафосно звучит… И страшно.»

Кадр сменился.

«Поздний вечер. Над головой, идущей по асфальтированной дороге, девушки один за другим выключаются фонари. Запахнув пальто, она старается укрыться от колючего ветра, но он все равно пробирается под одежду и кусает за оголенные участки кожи. Но Олеся почти не обращает на это внимания. Ее мысли заняты другими, более важными проблемами.

Что ей теперь делать? В голове стучит всего одна мысль „Я схожу с ума! Я просто схожу с ума!“. Из всего этого бедлама ее вырывает только звук резко затормозившей машины. Всего метр и ее бы уже не было. Ну почему?

Почему водитель успел затормозить? Вот он выскочил из машины, и громко ругаясь, что-то предъявляет Олесе. Но ей все равно. Она лишь жалеет, что не оказалась под колесами этого автомобиля. Или же ей просто не позволили так просто расстаться с жизнью?»

Я вынырнул из чужого воспоминания, как тонущий из морских волн. Я почувствовал на себе все ее переживания, прошел через все эмоции, пропустил через себя все мысли. Это был один из самых страшных дней ее жизни. Ее новой жизни. И сейчас мне очень жаль девушку. Если сравнить какой она показалась мне при первой встрече и сейчас — это два совершенно противоположных человека.

— Олеся, я сочувствую.

Она печально улыбнулась и провела рукой по неподвижной траве, прижимая ее к земле.

— Знаешь, а я не жалею, что это произошло именно со мной, — все так же тихо проговорила Нильская. Будто минуту назад совершенно не она открыла свою душу перед почти незнакомым человеком. — Я ведь почти не жила до того дня. Ты ведь знаешь мою историю только до поездки к ведунье, — она отвела взгляд, — Через два года тяжело заболела мама. Врачи разводили руками, а она гасла на глазах. Папа вовремя вспомнил о знахарке. Но и знающая оказалась бессильна. Спустя два месяца ее не стало, — говорящая проглотила слезы, ставшие поперек горла и продолжила рассказ, — Папа старался быть сильным, показывать мне пример и поддерживать во всем. Но это у него получалось недолго. Вначале он старался утопить свое горе в алкоголе, но вскоре нашел новую женщину. Я ни в чем его не виню, он был молод. Он должен был жить дальше. Но я потеряла и отца. Я прожила с ним и Галей какое-то время, но потом уехала к бабушке. Там я была чужая. Для отца. И только спустя столько лет я смогла вновь почувствовать себя нужной. Пусть это звучит слишком странно и по-глупому, но я нужна Ей.

— И мне, — я положил свою ладонь на ее руку, прерывая речь Олеси, — Мне нужен кто-то, кто сможет вытаскивать моих друзей из-под колес автобусов и снабжать информацией, которая на тебя падает, как из рога изобилия.

Она засмеялась. И откинувшись назад, легла на землю:

— Дурак ты, видящий!

Я последовал ее примеру и, развалившись в море зелени, задал вопрос:

— Как получилось так, что ты лучшая подруга жены моего друга?

— Да черт его знает. Владка единственная подруга моего детства. Я сама была в шоке, когда она «подарила» роль свидетельницы именно мне.

— Клин сказал, что ты ее лучшая подруга.

— Да мы общались, — задумалась девушка, — Но я бы не сказала, что она считала меня своей самой близкой подругой.

— Но как видишь.

— Мир тесен, — фыркнула она, ткнув меня локтем в бок.

— Представляешь, Клин отлично рисует, — с завистью поделилась Настя, снимая туфли в коридоре своей квартиры.

Люба, которая уже успела сменить вечернее платье на удобный спортивный костюм, поддержала разговор:

— А ты раньше не знала? Он же твой друг.

— Друг, не друг, — откликнулась девушка, но об этом я узнала только сегодня.

— И что же он нарисовал, — презрительно искривила рот старшая сестра, — Силуэт невесты?

— Нет, — Настя замешкалась на мгновение, — Он нарисовал Никиту.

— Да у него какая-то нездоровая тяга к нему, — засмеялась Любовь.

— Не в том смысле, — отмахнулась Архаина, — Там просто так все детали прорисованы…

— Лицо?

— Лица нет. Но вот природа и этот жуткий крест.

— Крест? — заинтересовалась Люба, — Какой крест?

Настя, прикусив язык, отмахнулась от сестры и закрыла за собой дверь комнаты.

— На-а-сть, — жалобно протянула Архаина-старшая и поскреблась ноготком в дверь, — Ну расскажи. Мне же интересно. Вот заинтриговала и всё.

Девушка открыла дверь, чуть не зацепив родственницу:

— Не обращай внимания, Любк, ты же знаешь, что я от алкоголя еще не отошла вот и несу чушь.

— Но мне правда интересно, — наиграно надула губы она.

Анастасия засмеялась, глядя на мордашку сестры, и втащила к себе в комнату:

— Только не говори никому, что я тебе это рассказала, — заговорщицки подмигнула Настя.