Одаренный Проклятием [СИ]

Глава 25

— Лесь, ты опять кричала во сне, — выкладывая на тарелку печенье, поделилась наблюдением Галина.

— Да я знаю, извините, что приношу неудобства, — повторила заученные фразы девушка.

— Ну что, какие там неудобства, — отмахнулась женщина, — Ты выспалась?

— Да, — солгала говорящая, положив руки на колени.

Она не понимала, за что отцу попадаются такие женщины, если сам он человек-дерьмо. Что мама, что Галина. Вторая просила не добавлять приставку «тётя» ведь была старше саму Олесю всего на пятнадцать лет. Да, не новость что вторую женщину часто выбирают раза в два себя младше.

Девушка не осуждала отца. Она его просто не понимала.

А еще она не понимала, почему Галина обратила внимание на мужчину в возрасте с сединой и приличным брюшком. Да еще и дочерью со странностями. Как бы то ни был, но Галя встречала говорящую лучше, чем ее муж. И тут уже не поймешь, кто кому приходился родственником.

— А папа где?

Галя нахмурила идеальные черные брови:

— Сказал, что срочно вызвали на работу. Ты кушай, — пододвинула она к девушке блюдо с угощениями к чаю.

— Спасибо, я, правда, не голодная. — Олеся встала из-за стола. — Я, наверное, пойду собирать вещи.

— Так быстро уезжаешь? — упавшим голосом поинтересовалась женщина. И Олесе померещились нотки мольбы.

— Если хотите, можете помочь мне собрать вещи, — предложила девушка, пожав плечами.

— Если ты не против, — легко согласилась Галя, — Но почему так быстро?

Ты побыла у нас всего три дня.

— Неотложные дела, — улыбнулась Олеся.

— Жаль, — вздохнула она, и первая поспешила на второй этаж, где находилась спальня Нильской.

Девушка помедлила секунду, разглядывая мачеху. Черные волосы, отливающие синевой, темно-зеленые глаза и вечно прикрепленная улыбка с родинкой над верхней губой. Мама была ее полной противоположностью по внешности, но идентичной по характеру.

— Ты идешь? — Галина повернула голову в сторону приросшей к месту падчерице.

— Ага, — подтвердила Олеся и поспешила подняться наверх.

Сбор вещей много времени не занял. Девушка знала, что едет ненадолго. И теперь они обе сидели на полу, а между лежал небольшой серый чемодан. И Галина всё это время пыталась что-то сказать, но не могла подобрать слов.

— Пойду я уже, — первой поднялась на ноги говорящая.

— Давай я тебя до вокзала провожу?

— Нет, что вы, не стоит, — улыбнулась Нильская, — Вы и так для меня много делаете. Спасибо за крышу над головой.

— Это и твой дом, — схватила ее за руку мачеха. — Как ты смотришь на то, что бы совсем переехать к нам?

Этого Олеся явно не ожидала:

— А папа? — это единственное что в тот момент появилось в голове Нильской.

— А что папа? — уточнила женщина, — Не будет же он против собственной дочери.

— Я бы не была так уверенна, — грустно отозвалась говорящая, — Я для отца обуза. Звонок из прошлого, напоминающий о болезненных событиях.

— Не говори так! — одернула ее Галя, — В любом случае, я считаю, что ты должна жить с нами. Подумай над моим предложением. Хорошо?

— Да, — согласилась девушка, — Спасибо.

Мачеха впервые за всё время обняла Олесю.

Утро я встретил в кафе быстрого питания. Разрезая пиццу на куски пластмассовым ножом, я наблюдал в окно за вечно спешащими людьми.

Ветер залазит им под одежду, кусает за щеки, путает волосы, а они упрямо спешат на учебу/работу, а может и домой.

Поставив на стол большую порцию двойного эспрессо, так что кофейная пена ударилась о бортик ёмкости, ко мне присоединилась Олеся.

— Привет, видящий, — угрюмо бросила она мне и прилипла к стакану.

— Выглядишь как после трёхдневного запоя, — фыркнул я, заметив плохо замазанные тональным кремом синяки под глазами у девушки.

— Не далеко от истины, — скорчила она гримасу. — Давай, рассказывай.

Что у тебя нового?

Я с легким удивлением взглянул на Нильскую. Да, она была уставшая.

Невыспавшаяся — это точно. И скорее всего немного не в адеквате. Но интересоваться моими делами…. Увольте! Это уже не говорящая, которую я знаю!

— Да всё по старому, — аккуратно отозвался я, всё ещё пытаясь понять, в чем подвох. Даже про пиццу на время забыл.

— Зачем тебе надо в квартиру мертвеца? — напрямую спросила девушка.

— Откуда ты…, - я запнулся на полуслове, — А хотя чего удивляться…

— Ты не ответил, — напомнила мне Олеся, внаглую уводя у меня из-под носа кусок пиццы.

— Мне приснился сон, — начал я, понимая, как глупо будут звучать все оправдания. — Я видел, как убивали Сергея. Я слышал голос убийцы, точнее той, которая привела смерть в дом.

— Смерть в смысле смерть, или в смысле Смерть? — размыто переспросила говорящая, но я ее понял.

— В смысле то, что убило Прохорова. Они говорили что-то о двух душах.

И о том, что подождут три дня пока Сергей полностью освободиться.

— Но звонки с угрозами поступили в тот же день, — начала рассуждать девушка, флегматично жуя мой завтрак.

— Я не знаю, — как-то растерянно пробормотал я, не узнавая собственный голос. Все догадки моментально рухнули.

— Этому конечно можно найти объяснение. — Она вздохнула и посмотрела на меня в упор, — Чего ты хочешь добиться после посещения его квартиры? Ты, правда, надеешься найти отпечатки пальцев той женщины?

Или просто успокоить себя?

Я не знал что ответить, а Нильская тем временем продолжала:

— Ты не можешь найти убийцу почти полгода и надеешься еще одним походом заглушить совесть? Это глупо! — Чуть ли не выкрикнула девушка, — Ты только успокаиваешь себя, а не решаешь проблему! В чем загвоздка?

Почему видящий не может найти и поймать того, кто погубил его друзей?

Может потому что он не признал, что друзья мертвы? Или он сам виноват в их гибели? — последние слова сорвались с губ говорящей невольно, она сразу захлопнула рот и закрыла его ладонью.

Ни слова не сказав, я встал и вышел из кафешки.

— Постой, — за мной выскочила и Олеся, она срывалась на бег, стараясь догнать, — Прости, — повисла девушка на моей руке. — Никит, правда, прости.

Я не подумала что сказала.

— Имя, — резко остановился я, — Ты назвала меня по имени. Второй раз.

— Это так важно? — сразу напыжилась Олеся, понимая, что конфликт исчерпан.

— Ну, когда тебя постоянно именуют «видящим» — услышать своё имя приятнее.

— Я подумаю над твоими словами, видящий, — ухмыльнулась девушка.

Всё же Олеся меня уговорила и теперь шагала рядом. За углом показался дом Прохорова.

Я притормозил:

— Ты точно хочешь со мной пойти?

— Такое ощущение, что в гости к Дьяволу идем, — фыркнула Нильская, — Это просто квартира.

— Как знаешь, — я прибавил шагу и, поздоровавшись с бабульками у подъезда, взлетел по лестнице вверх.

— Для идиотов придуман лифт, — пропыхтела говорящая тремя пролетами ниже.

— Вот они им и пользуются, — ответил я, остановившись у двери в тамбур и нашаривая в кармане оставленные мне на всякий случай ключи. Кто же мог тогда подумать, что этот случай настанет. Мы даже иногда подкалывали Серегу из-за запаски. Лучше бы он их Левенчуку отдал.… Или Клину. Я бы не пытался открыть квартиру и не обнаружил бы друга. Потом тряхнул головой и поправил себя «труп». Труп друга.

— Чего застрял? — мне на плечо легла Олесина ладонь, а я чуть не подпрыгнул на месте. Девушка смутилась, но руку не убрала.

— Ключи ищу, — сказал я почти правду. Звякнув, друг о дружку, они быстро нашлись. Повернув один из ключей в замке, я сделал шаг вперед. И опять этот темный длинный коридор. Хоть кто-нибудь додумается заменить в тамбуре лампочку? Или народ устраивает тьма?

— Опять ключи ищешь? — съязвила говорящая и толкнула меня вперед.

Стараясь не вписаться в сложенный аккуратными кучами хлам, добрался до дальней двери. Вздохнув, вставил ключ в замочную скважину и повернул. Нильская зашла за мной и почти на глазах сменила цвет лица на пепельный.

— Всё хорошо?

— Я чувствую, — пробормотала она бледнеющими губами, — Я слышу, — потом повернулась ко мне, — Ты разве не видишь?

— Что я должен видеть? — стараясь сохранить спокойный голос, уточнил я у девушки.

Она лишь мотнула головой, мол «отказываюсь отвечать». И медленно вышагивая, словно была одним из тех зомби с фильма ужасов и боялась рассыпаться, прошла в комнату, где я нашел друга.

— Тут, — безошибочно указала она на угол, в котором сидел Прохоров.

— Да, — подтвердил я, чувствуя, как всё внутри холодеет. — Как ты узнала?

— Слышу, — всё так же заворожено повторила блондинка.

— Олесь, объясни толком.

— Тс-с-с, — зашипела она, — Я слышу, как она приказывает убить.

— Она?

— Черт! Видящий, ты не мог помолчать?! — зло зыркнула на меня Олеся, — Я нить потеряла. Фиг теперь поймаю.

— Нить?

Говорящая беспомощно зарычала:

— Да, я иногда могу услышать то, что происходило в прошлом.

Особенно если событие несло мистический характер или сильные эмоции. А тут и то, и другое вместе. Но ты меня сбил!

— Предупреждать надо, — сделал я незаинтересованную мину, — Кто там кому приказывал?

— Она не ведьма, — отмахнулась девушка от мысли, — Не так сильна, как те, кто имеют связь с замирянными существами. Да и ведьм сейчас по пальцам пересчитать можно.

— Почему?

— Мало кто решиться на обряд, — быстро протарахтела Нильская.

Я нахмурил брови, и до нее дошло:

— Ты не знаешь, как именно девушка становится ведьмой?

— Нет. И не хочу знать, — остановил я ее следующую реплику, — По крайней мере, не сейчас. Если это сделала не ведьма, то мне до задницы кто там через что проходит. Рассказывай дальше, что ты там слышала.

— Ничего особенного. Женщина приказала некому созданию мгновенно уничтожить сакральное тело Прохорова. И это почему-то привело к гибели.

Слышала я, конечно, что уничтожение одного из тел тянет за собой и смерти других, но думала что это миф. Если конечно…, - она запнулась, — Если, конечно, то существо не было слишком древним. А знаешь, в округе есть только одни сущности с таким приличным возрастом. Создатели.

— Кто-то командовал Создателями? — усомнился я, — Женщина, да и к тому же смертная? Создателями?

— А вот тут уже поднимается вопрос, кто кем командовал, — перевернула свои слова девушка.

— Ты сама себе противоречишь.

— Бывает, — усмехнулась Олеся, — Просто всё так размыто, я попробую разговорить Хозяйку, может она поможет найти нитку, за которую стоит дергать. Ну а пока, расскажи мне свой сон в подробностях.

— Ничего особенного, — задумался я, — Хотя.… Насколько я понял, Серега эту девушку хорошо знал и, по идее, она должна была быть вне города. Это его удивило до такой степени, что он не сразу поинтересовался, как она попала в квартиру.

— А квартира был просто открыта, — договорила за меня Нильская.

— Да. А еще знаешь, — я прошел по комнате до стола и провел по нему пальцами, оставляя чистые борозды на пыльной столешнице, — Прохоров перевернул чашку. А она ее подняла. Не знаю, что в этом жесте меня зацепило но…

— Так мог поступить только близкий человек, — опять закончила за меня фразу говорящая.

— Телепатия? — хмыкнул я, примостившись на стуле у стены.

— Логика, — с сожалением пожала плечами девушка. — Давай отсюда уйдем, — поёжилась она, как на январском ветру, — Я опять начинаю различать голоса. Но это угрозы.

— Ну, если ты уверенна, что ничего полезного мы из этого извлечь не сможем, то хорошо.

— Ничего…, - она вздохнула, опустившись на диван, и потерла виски, — Отпустило. Видящий, — она запнулась, — как выглядит Смерть?

— Ты же хотела уйти, а сама разговоры начинаешь, — подколол я Олесю, и, не обратив внимания на грозный взгляд, ответил ей. — У нее нет вечного облика. Или даже, она его просто не показывает. Чаще всего я вижу смерть или ее вестника — как тень. Она темнее или светлее в зависимости от нависшей угрозы. За твоей спиной я видел один из самых темных силуэтов.

И видимо, поэтому тогда решил предупредить ничего не подозревающую кассиршу об опасности. Но иногда она принимает человеческий облик и всегда противоположность того за кем пришла. На самом деле, такое я видел всего раза два или три за всю жизнь.

— Расскажешь?

Я посмотрел в эти загоревшиеся любопытством глазенки и не смог отказать:

— Мне на тот момент было не больше тринадцати. Я редко проводил время дома. Все больше с друзьями или в одиночестве. Хотя раньше я больше предпочитал общество людей. Иногда катался в соседние города к друзьям по переписке или к тем, кто переехал. Можешь не верить, но много лет назад я был общительным ребенком.

— Тебя в тринадцать лет родители отпускали самого в другие города? — скептически нахмурила брови говорящая.

— Они не знали, — я пожал плечами, — Частые разъезды в командировки, поздние возвращения домой — всё это было в их стиле. Особой опекой меня не окружали и руки были развязаны.

— Странно, ты не похож на тех, кого сильно баловали в детстве?

— Баловали? — фыркнул я, — Чем же, по-твоему, меня баловали?

— Полная свобода, — начала перечислять девушка, — Соответственно доверие и деньги, которые ты мог тратить на поездки.

— Это скорее недостаток внимания, — отозвался я, — Но сейчас не об этом.

Ты просила меня рассказать о внешности Смерти. Так вот, мне на тот момент было тринадцать, а может четырнадцать, лет. У меня было три дня и развязанные руки. И я поехал к другу. В тот день мы отправились смотреть, как на скейтбордах выделывают трюки мальчишки постарше. В то время скейтборд был чем-то новым, и сбегалось много зевак на такое шоу. Среди них были как ребята нашего возраста, так и взрослые дяди и тети, как я считал их тогда. Сейчас же я понимаю, что они были как мы сейчас. Одну из таких тёть и сопровождала невидимая спутница. Я вначале не обратил внимания, думал, что обычный человек. Но оказался не прав.

— Что ты имел в виду, говоря «смерть всегда противоположность человека»? — перебила меня Олеся.

— Женщина эта была серой и неприметной мышкой. Русые, немного спутанные волосы. Водянистые невыразительные глаза. Пушок над верхней губой. Она была явно не красавицей. И не смотри на меня так, да я запомнил ее внешность в деталях. Многое стерлось из моей памяти. Иногда я с трудом вспоминаю лица собственных родителей, но ее образ оставил отпечаток в моем мозгу, как раскаленное железо оставляет клеймо на ляжке коровы. Так вот за ней попятам двигалась высокая и стройная леди. Я не могу подобрать другого слова, потому что она действительно выглядела как «леди». Высоко задранный носик, на плечах легкая шаль, укрывающая шелковые белые плечи от легкого ветра, на руках кожаные перчатки. Они были две противоположности. И всё же — это была смерть. Личная смерть, той мыши.

— Но почему облик человека?

Я пожал плечами:

— Не знаю, но есть у меня некоторые догадки. Они все разнятся.

Поделиться?

— Еще спрашиваешь, — возмутилась девушка, полностью поглощенная моей историей.

— Возможно, Смерть ходит за ней слишком долго и просто устала быть незримой тенью. Либо же наоборот хочет показать себя, тем, кто в состоянии ее видеть. Может тебе Хозяйка объяснит, как-никак они все часть единого целого.

— Подожди, — встрепенулась говорящая, — Как она может долго ходить за человеком, если всегда приходит в последний момент. Для того что бы разделить душу и тело.

— Если человек находиться постоянно на грани самоубийства — может.

— Самоубийца пришла посмотреть на скейтеров? Попахивает бредом, — скорчила гримасу Нильская.

— Сын. Брат. Сосед, — ответил я, — А вообще я не знаю, что именно она там делала. Но могу сказать одно — это одна из самых странных встреч в моей жизни.