Один

Глава Пятнадцатая

Мы отнесли DVD в мой номер в отеле, заказали пару гамбургеров и шесть бутылок холодного пива и уселись изучать отснятый материал. Баккей услужливо нацарапал на листке бумаги, как он считал, соответствующие места на различных видео.

Я вставил DVD в свой ноутбук на столе и придвинул пару стульев, пока Галлин засовывала четыре бутылки пива в холодильник и откупоривал две другие. Она поставила одну передо мной и села рядом. Я нажал "play".

Первое видео было из билетного зала. Там была очередь, не очень длинная. Пару полицейских патрулировали, то появляясь, то исчезая из кадра. Они явно кого-то искали, но старались быть незаметными. К очереди присоединился мужчина, и мы оба сели вперед. Он не был филиппинцем. Он был крупным, не толстым, но сильным. У него была бейсболка, темные очки и темные усы. Одет он был небрежно — в ботинки для прогулок, джинсы и толстовку.

Полицейские посмотрели на него и ушли. Очередь двинулась вперед, и к нему подошел высокий китаец в костюме. Я держал в руках свой бургер и сказал: "Стоять!".

Она нажала на пробел, и я пристально посмотрел на нее.

"Зимо Чу", — сказал я с полным ртом говяжьего фарша и салата: "Это тот парень, который предупредил меня в день моего приезда. Он наемный убийца Táotài bù из MSS. Это он их убирает".

Она снова нажала на пробел, и мы наблюдали, как они обменялись несколькими словами. Потом Зимо ушел. Галлин покачала головой: "Он не узнал его, но это Хоффстаддер".

Она посмотрела на меня, и я пожал плечами. Я хотел быть таким же уверенным, как она, но не был: "Почему ты так уверена?"

"Это слишком большое совпадение".

" Ты знаешь, сколько туристов в Маниле в это время года, путешествующих на автобусах?".

Она проигнорировала вопрос и вместо этого сказала: "А знаешь, сколько среди них одиноких мужчин лет сорока в бейсболках Red Sox?". Она была права, но я проигнорировал ее, и она сказала: "Ладно, а это кто?".

К очереди присоединилась неряшливая молодая блондинка. Она стояла на пару мест позади парня в бейсболке.

Я указал на нее: "Это та девушка, которую я видел возле дома Хэмптона".

" Ты уверен?"

"На сто процентов. Это она."

"Они договорились встретиться здесь?"

Я покачал головой: "Вряд ли. Это было бы плохим ремеслом. Стоп!"

Она остановила фильм как раз в тот момент, когда здоровяк получал свой билет. Я увеличил изображение. Получилось очень зернисто, но я сделал снимок экрана и отправил его обратно в ODIN с инструкциями о срочном анализе. Мне нужно было знать, куда направляется этот парень.

Он вышел, взглянул на девушку, но, хотя мы прокрутили это несколько раз, не было никаких признаков того, что он что-то сказал или что она его заметила. Затем девушка подошла к окну. Произошел короткий обмен, девушка передала деньги, а женщина вручила ей билет. Мы заморозили его, увеличили и отправили обратно в Вашингтон. Затем я позвонил. Мы прошли через обычный ритуал, затем Лавлок сказал: "У нас разница в двенадцать часов, понимаете? Три часа дня там — это три часа утра здесь. Поэтому я сплю днем и не сплю всю ночь, ожидая твоего звонка".

"Ты просто куколка. Теперь слушай, разбуди всех, кого нужно разбудить. Я послал тебе две фотографии людей, получающих билеты. Мне нужно знать пункт назначения на этих билетах в ближайший час. Снимки сделаны в терминале Филтранко Пасай. Так что им нужно получить список пунктов назначения на этой станции и сравнить их."

"Что-нибудь еще?"

"Пока нет".

"Десять четыре, прием и выход".

Видео оборвалось, и вид открылся с вершины какого-то пилона или фонарного столба. Мы могли видеть внешнюю часть терминала с большой суетой. Люди проходили мимо в обоих направлениях, а также входили и выходили. Они двигались быстро и рывками.

Галлин показала пальцем и сказала: "Там!".

Парень, которого она приняла за Хоффстаддера, вышел. Он замешкался на мгновение, глядя вверх и вниз по улице, затем направился к крытой дорожке. Наши глаза были устремлены на него, и мы не заметили, что произошло, но внезапно появилось множество людей, которые бежали, освобождая место на дороге у тротуара. Я перемотал назад, и мы снова воспроизвели это в замедленной съемке. Хоффстаддер, если это был он, замешкался, затем повернулся в сторону крытой дорожки. Галлин сказал: "Смотри", — и показала на экран.

Зимо был там, в толпе, оглядываясь вокруг, и как раз в тот момент, когда Хоффстаддер начал двигаться к дорожке, Зимо поднял руку и, казалось, позвал человека в толпе. Мужчина остановился и повернулся, озираясь по сторонам. Очень спокойно и целенаправленно Зимо выхватил из-под руки пистолет и выстрелил мужчине в грудь.

Человек в бейсболке остановился и оглянулся, а затем бросился бежать. Но еще одно движение привлекло мое внимание. Нам пришлось пересмотреть его несколько раз, прежде чем Галлин сказал: "Вот, смотри, смотри! Скуластая девчонка!"

Мы снова перемотали назад и увидели, как Мэрион Джеймс вышла из терминала, направилась к дороге и, найдя затишье в движении, перебежала на центральную полосу. Как раз в этот момент Зимо окликнул мужчину и выстрелил в него. Она на мгновение застыла на месте, затем перемахнула через ограждение и перешла на другую сторону.

Я приостановил изображение и сел поудобнее: "Тем временем, — сказал я, — Хоффстаддер, если это он…"

"Так и есть".

"Неважно, он перешел через крытую дорожку и оказался на той же стороне улицы, что и Мэрион Джеймс". Я внезапно нахмурился: "Кто, черт возьми, эта Мэрион Джеймс?"

Она перемотала видео, и через пару минут появился он, безрассудно и безумно бегущий в том же направлении, что и Мэрион.

Следующие три четверти часа мы провели, попивая холодное пиво и наблюдая за придурковатыми людьми, бегущими вверх и вниз по улице или входящими и выходящими с автобусной станции. Затем, когда скука перешла в отчаяние, а Галлин сообщила мне, что хочет разорвать себе лицо, я увидел их.

"Это они! Они вместе, спускаются по ступенькам с пешеходной дорожки. Они определенно вместе".

Она почесала голову: "Какого черта…?" Она уставилась на меня: "Зачем притворяться, что они не знают друг друга, а потом…?"

"Послушай, они идут вместе".

"Это безумие."

Мы прокрутили это еще пару раз, чтобы посмотреть, есть ли что-то еще, что мы могли бы извлечь, но ничего не было. Галлин встала, вышла на террасу и шумно потянулась. Зазвонил мой мобильный.

"Да?"

"Лавлок, ты можешь говорить?"

"Конечно".

"Мы зашифрованы на защищенной линии, но я буду краток. Лаборатория сделала все, что могла. Мужчина направлялся в международный аэропорт Кларка в Мабалакате, а для девушки самое близкое имя, которое они смогли найти, было Найон что-то такое Пангинги что-то такое, что, по их мнению, означает Найон нг Пангисда. Я понятия не имею, как это произносится".

"Оба направляются в разные пункты назначения, ты уверен в этом?"

"Это то, что они сказали. Я ни в чем не уверен".

"Спасибо, Лавлок".

Я повесил трубку, и Галлин сказала: "В этом есть смысл".

"Они случайно встретились, и он решил пойти с ней? Это чертовски странное совпадение".

"Правда?" Она пожала плечами: "Они были на автобусной станции, потому что это был единственный путь из Манилы, а потом их столкнуло вместе потрясение от того, что Кармона был застрелен. Теперь они оба знают, что за ними охотятся, но ни один из них не знает, что знает другой. Ты следишь?"

"По какой-то причине понимаю. Ты имеешь в виду, что они оба думают, что другой — просто турист и обеспечит им прикрытие".

"Именно это я и имела в виду. Если бы Зимо не застрелил Кармону, их планы развивались бы как…" Она сделала жест рукой.

Я сказал: "Планы".

"Спасибо, но смерть Кармоны заставила их искать более глубокое прикрытие".

"Значит, они оба сейчас на пути к…" Я попытался прочитать: "Nayon ng Pangingisda."

"Я думал, это где-то в сорока световых годах отсюда".

"Нам нужно избавиться от корвета. Нам нужно что-то быстрое и незаметное".

Она покачала головой: "Мы никогда не догоним их по дороге. Нам нужен легкий самолет или вертолет, или что-то еще".

"Да, это было бы незаметно".

"Давай, Мейсон. Не будь слабаком. Многие люди летают на легких самолетах на Филиппинах, потому что там нет поездов. Это удаленное место".

"Чем ты руководствуешься в этом утверждении, Галлин?"

Она пожала плечами: " Спроси любого. Ты умеешь летать?"

"Конечно."

"Круто."

Она достала телефон из куртки и позвонила. Некоторое время она говорила на иврите с парнем с глубоким голосом. Она пару раз взглянула на меня, засмеялась, потом сказала что-то вроде "Тода, тода раба" и повесила трубку.

Я почувствовал беспричинный укол раздражения и спросил: " Ты взяла небольшой перерыв за счет компании, чтобы немного пофлиртовать, или это имело отношение к текущей работе?".

"Друг, который работает в посольстве Израиля. У него есть ферма в пятнадцати-двадцати милях к востоку от города, и у него на ферме есть самолет Cessna Skyhawk".

"И он готов одолжить тебе свой самолет?"

Я прозвучал немного недоверчиво, и она рассмеялась: "Я сказала ему, что если что-то случится, ты заплатишь, ты молодец".

"Спасибо".

"У него дальность полета шестьсот сорок морских миль. Это позволит нам добраться до южного побережья Минданао, а крейсерская скорость составляет сто двадцать морских миль в час. Это как сто сорок миль в час".

"Я же сказал тебе, что умею летать. У них почти двадцать четыре часа форы над нами. Когда мы сможем получить этот самолет?"

"Он сказал, что ему нужно пару часов, чтобы заправить его и подготовить".

"Хорошо, давай примем душ, соберем сумку на ночь и отправимся в путь. Кроме того, позвони на ресепшн, узнай маршрут автобуса, на котором они едут. Нам нужно знать, где они останавливаются, чтобы мы могли их перехватить".

"Так мастерски. У меня аж колени слабеют".

" Убирайся. Встреча через полчаса".

Я встретил ее в приемной двадцать минут спустя. Она была в джинсах, толстовке и со спортивной сумкой через плечо. Она взяла меня за руку и начала говорить, пока вела меня через дверь к месту, куда из гаража привезли ее "Корвет".

"Так, у них на нас восемнадцать часов". Она открыла удивительно большой багажник, закинула туда две наши сумки и захлопнула его. Она открыла свою дверь и продолжала говорить, забираясь внутрь. Я последовал за ней: "Их маршрут пролегает от терминала Пасай до Калауага, затем до Наги и, в конце концов, до Булана. Итого шестнадцать часов. Значит, они добрались туда два часа назад".

Мы захлопнули двери. Я сказал: "Она не собиралась в Булан".

"Я еще не закончила". Машина зарычала, и мы выехали из отеля: "Из Булана они садятся на местный автобус, который везет их в Матног. Это около пятнадцати миль и, вероятно, займет полчаса. Можно назвать это часом. Здесь они проводят ночь — сколько, восемь часов? — и утром переправляются на пароме в Аллен на острове Самар. В зависимости от погоды это может занять около двух часов. В Аллене они пересаживаются на другой автобус, который везет их по Самару до города Таклобан. Это еще пять часов, больше или меньше".

"А что происходит в Таклобане? Не говори мне. Они садятся на другой автобус, который везет их в Балли-Го-Бэквард в Керри".

"Будь серьезным. Там они садятся на местный автобус, где можно насладиться обществом кур и коз, а также любопытных местных жителей, который везет их вдоль побережья на протяжении ста двадцати миль, останавливаясь везде, где потребуется, вплоть до Сан-Рикардо. Точное время прибытия неизвестно, но время в пути составляет от пяти до семи часов".

Я кивнул: "Сан-Рикардо. Скажите, просто из любопытства, они когда-нибудь прибывают в это мифическое место, Nayon ng Pangingisda, на Минданао?".

Она свернула с Родригес-авеню на Ортигас и начала ускоряться, вдавливая меня обратно в сиденье.

Она кивнула и усмехнулась: "Теперь ты понимаешь, почему они выбрали этот маршрут, верно?"

Я хмыкнул, скорее из-за силы ускорения, чем потому, что согласился. Она продолжила:

"Паром от Сан-Рикардо до Липаты, ближайшего порта на Минданао, идет один час. После этого четыре автобуса, один в город Суригао, который находится в пяти минутах езды, затем междугородний автобус из Суригао в Давао, большой город там. Это четыре часа, если они поедут на экспрессе. Пересадка в Давао и еще один автобус до Генерал-Сантоса, два часа, если экспресс, и последний, местный автобус из Генерал-Сантоса до…".

"Nayon ng Pangingisda. Держу пари, Улисс не чувствовал такого облегчения, когда вернулся на Итаку".

"Здесь нет экспрессов, это снова бег курицы и козы, который может занять от трех до пяти часов, в зависимости от груза и объездов. Надо любить деревенскую жизнь".

"Значит, общее время в пути составляет…?"

"По прогнозам, пятьдесят один час и пять минут. Из них они прошли, как я уже сказал, восемнадцать часов. Так что сейчас они в Матноге, где проведут ночь, а утром пересядут на паром."

"Хорошая работа."

"Ну и ну, спасибо".

"Глупый вопрос, я знаю, но… Есть ли в Матноге аэродром?"

"Конечно. Взлетно-посадочная полоса. В центре города. Используется для экстренных воздушных перевозок. Такие вещи".

Позже я узнаю, что когда Галлин использовала такую стаккато-фразировку, это означало, что она лжет сквозь зубы, но сейчас я был рад кивнуть и поразиться ее эффективности.

"Хорошо, значит, Матног…" Я проверил свой телефон: "…на расстоянии чуть более двухсот морских миль. Значит, мы будем там через час и сорок минут после взлета. Согласна?"

"Еще бы".

"И когда это будет?"

"Через полчаса, если люди перестанут вставать у меня на пути. Расчетное время прибытия — половина девятого. Здесь не может быть много пансионов, это не большой туристический курорт. Это довольно отдаленная рыбацкая деревушка. Если мы хорошенько поспрашиваем наших английских и американских друзей, мы найдем их сегодня вечером".

Через десять минут мы выехали на дорогу с величественным названием Национальная дорога, которая пролегала через спящие пригороды и деревни, пока не подъехали к большим деревянным воротам, окруженным высокими кипарисами. Она остановилась там и позвонила по мобильному телефону. Она ничего не сказала, но ворота распахнулись, и мы проехали.

Мы проехали по извилистой дороге к большому дому, в котором не было видно никаких огней. В пятидесяти ярдах от дома мы свернули налево по избитой дорожке и выехали на поле. Зажглись прожекторы, и я увидел, что это не просто поле, а огромная лужайка, по центру которой проходила черная полоса асфальта. Она заглушила двигатель рядом с воротами и посмотрела на меня.

"Хорошо, ковбой, мы на месте".