Один

Глава Двадцатая

Мне было больно везде. Зимо был зверюгой. Бороться с ним было все равно, что бороться с драконом Комодо. Он был безумно быстрым, неестественно сильным и диким. Я застал его врасплох и знал, что сильно ранил его. Я нанес ему пару прямых ударов в челюсть, от которых у любого другого потух бы свет, и пару хороших хуков в ребра. Ему это не понравилось, и он уже собирался уходить, но я повредил ему ногу, и он не собирался уходить далеко.

Он причинил боль и мне. Он был "грязным" бойцом, он царапал и кусал меня, а также наносил удары кулаками и ногами. Но в тот момент мне было на это наплевать. Я хотел Зимо, и мне было все равно, что мне придется сделать, чтобы заполучить его. Голос в моей голове подсказывал мне, что нужно быть осторожным. Он не был человеком, которого можно недооценивать, и, вероятно, он был наиболее опасен, когда был сильно ранен. Но я не мог заставить себя быть осторожным. Я продолжал видеть Галлин, залитую кровью, и ярость толкала меня вперед.

Когда я бежал, не обращая внимания на боль в легких, я мог видеть его извилистый силуэт на фоне огней шоссе, бредущий впереди меня сломанным, спотыкающимся бегом. Он направлялся к вертолету.

Я удвоил усилия, бежал на носочках, чтобы придать себе дополнительную, болезненную скорость. Я знал, что не смогу продолжать в том же духе, но я также знал, что не могу остановиться. Он не мог уйти, и ни за что на свете он не уйдет с телом Галлин. Не сейчас, когда в моем еще теплится жизнь.

Он вышел на главную дорогу и перешел ее по диагонали, как я раньше, но поднял руки вверх, заставляя машины и мотоциклы визжать и останавливаться. Несколько машин чуть не сбили его. Его высокое, угловатое тело шаркало и ковыляло по черному асфальту в сторону парка. Я помчался за ним и снова перемахнул через забор на зеленую территорию.

Он все еще опережал меня, хромая, волоча правую ногу, время от времени издавая крик боли. Я перешел на быстрый бег, сокращая расстояние, быстро и уверенно. Я вытащил "Максим" из-под мышки. Он нужен был мне живым для допроса, но внутри меня кипел дикий гнев, который я с трудом контролировал.

"Стой! Зимо Чу! Остановись сейчас же, или я тебя пристрелю!"

Он не остановился. Он издал еще один крик боли, но продолжал идти. Я подумал о том, чтобы выстрелить ему в ногу. Он приближался к вертолету.

Я поставил ноги и зарычал: "Стой!".

Он остановился. Пошатываясь, он сделал еще один шаг вперед и уперся в борт вертолета. Он наполовину повернулся и упал спиной к вертолету. Его правая рука сделала странное дергающееся движение, и вдруг яростная, жгучая боль пронзила мою правую руку. Моя рука была парализована болью. Зимо начал смеяться. Я посмотрел вниз и увидел, что из моего плеча торчит пятиконечный сюрикен.

Он дернул дверь вертолета. Я дотянулся левой рукой и выдернул зазубренную звезду из сустава. Боль была неописуемой. Я выронил звездочку и попытался переложить пистолет в левую руку. Зимо, хромая и подпрыгивая, вылез из кабины с оружием в руках и теперь пытался опереться о вертолет, чтобы прицелиться. Я поднял "Максим" в левой руке и попытался выровнять его, но моя рука дрогнула.

Он выстрелил, но выстрел прошел мимо, и он, пошатываясь, сделал пару шагов вперед. Я понял, что мне придется убить его. Я прицелился ему в живот, и он снова выстрелил. Снова выстрел прошел мимо, и он злобно выругался. Боль в ноге, должно быть, была мучительной. Все его тело дрожало от усилия удержаться в вертикальном положении. Он поднял оружие. Я прицелился ему в грудь. Раздалось два громких удара, как от петард. Зимо Чу посмотрел на небо и упал на спину, его бледный, небесно-голубой костюм стал черным в ночи. Я не стрелял.

Галлин была там, как видение из кошмарного фильма-слешера, вся в крови, держа в руках свой Sig Sauer 365XL.

Я хмуро посмотрел на нее: "Я думал, ты мертва".

"Почему?" Ее голос был почти пронзительным.

"Ты лежала там", — я жестом показал на вертолет, — "вся в крови".

"Это не моя проклятая кровь! Это кровь той бедной женщины из отеля! В следующий раз померь мне пульс. Ты что, новичок? Где Хоффстаддер и Марион?"

"В отеле."

"Ты оставил их одних?"

"Давай! Отвали от меня! Я только что спас тебе жизнь!"

Я встал на колени и обшарил карманы Зимо.

"Какого черта ты сейчас делаешь? Мародерствуешь?"

"Он здесь легально, Галлин, с разрешения правительства. У него могут быть полезные бумаги, документы".

"Ай-яй-яй!"

Я взял его бумажник, удостоверение личности и сотовый, повернулся и начал возвращаться к отелю. Я слышал, как она топала позади меня: "Ты спас мне жизнь! Ха!"

"Как ты думаешь, почему они посадили тебя в вертолет? Они собирались допросить тебя и убить".

"Ты знаешь, как у меня сейчас болит голова? Посмотри на меня!"

В конце концов мы вернулись в отель и обнаружили Хоффстаддера и Марион сидящими, сгорбившись, на кровати. Они оба непроизвольно вздохнули, когда увидели Галлин.

"Все не так плохо, как кажется. Нам нужно поскорее убираться отсюда. Скоро появятся копы. Кто-нибудь скоро заметит множество трупов. Но я должна смыть эту кровь". Она мгновение смотрела на меня и сделала пренебрежительный жест: "И ты! Что с тобой не так? Ты ввязался в драку с гигантским наемным убийцей, тебя ранили в руку, а ты выглядишь так, будто идешь на свидание".

Пока Галлин произносила это нелицеприятное замечание, я заметил, что Марион держит наготове пистолет. Он не дрожал, и хотя она выглядела обеспокоенной, но была спокойна.

"Я никуда с тобой не пойду. Мы с Джеем собираемся сесть на паром завтра утром, и вы нас не остановите".

Галлин, казалось, наклонилась вперед в талии и сузила глаза на Марион. Она покачала головой, пробормотала что-то похожее на "Ата цочек алай?", повернулась и захлопнула дверь в ванную.

Я вытащил стул с жесткой спинкой на середину пола и уселся на него. Я понимал, что очень устал, но также знал, что пройдет еще много времени, прежде чем я смогу отдохнуть. Я улыбнулся Хоффстаддеру, который выглядел крайне обеспокоенным, а затем перевел улыбку на Марион.

"Он трясет свой колокольчик, чтобы спросить, нет ли какой-нибудь ошибки. Единственный другой звук — это легкий ветер и пух". Я сделал паузу. Хоффстаддер нахмурился. Марион тоже. Я продолжил: "Лес прекрасен, темный и глубокий, но у меня есть обещание, которое я должен выполнить, и мне предстоит пройти много миль, прежде чем я усну, и много миль, прежде чем я усну".

Я позволил тишине повиснуть на мгновение, затем посмотрел на Марион. В ванной комнате начал шипеть душ.

"У меня к тебе два вопроса, Марион. Во-первых, действительно ли вы думаете, что завтра окажетесь на пароме, когда туда начнет прибывать полиция, а китайские власти будут дышать им в затылок? В этом городе четыре мертвых китайских агента MSS, один мертвый филиппинец и одна мертвая филиппинка."

"Эта милая женщина? Хозяйка?"

"Боюсь, что да. Это первый вопрос. Второй: даже если представить, что вы каким-то образом проскользнули сквозь заслон безопасности, который будет в ближайшие несколько часов, даже если предположить, что вы каким-то образом добрались до Минданао и далее до Найон нг Пангисда, а затем, что? В Дарвин? Даже если мы представим, что вам удастся совершить этот необыкновенный подвиг и вернуться в Лондон и Лос-Анджелес, как вы думаете, кто встретит вас там, в аэропорту?"

"Я не знаю."

"Мне сказать вам?" Она не ответила, и я постучал себя по груди: "Мне. Потому что ODIN действует под юрисдикцией всех стран "Пяти глаз" — Соединенных Штатов, Канады, Австралии, Новой Зеландии и Великобритании. Так что если вы когда-нибудь доберетесь до Хитроу, я буду там, чтобы встретить вас на международном прилете".

"Откуда мне знать, что вы говорите правду?"

Я осторожно полез в куртку, достал удостоверение личности и протянул его ей.

Она изучила его и передала Хоффштаддеру. Она сказала: "Оно может быть фальшивым".

Я рассмеялся: "Может быть, но, может быть, вы объясните мне, зачем мне все это, чтобы добраться до этого захолустья и рисковать своей жизнью и жизнью моего напарника, чтобы уничтожить Зимо Чу и его парней и спасти вашу, если я не из ОДИНа".

Я ждал, но она не ответила. Она просто облизнула губы.

"Прямо сейчас, с этого момента, вы спасены. Возможно, мы успеем добраться до самолета или вертолета, и у нас будет достаточно топлива, чтобы добраться до американского посольства. Но продолжайте терять время, и вы заставите себя и нас попасться тем же людям, которые привели к вам Зимо Чу. Так почему бы тебе не опустить пистолет и не убраться отсюда к чертовой матери?"

Она посмотрела на Хоффстаддера. Тот кивнул.

Она передала мне пистолет: "ХОРОШО."

Они натягивали одежду, когда Галлин вышла из ванной, вытирая полотенцем волосы. Она была совершенно голая и сказала Хоффстаддеру: "У тебя есть джинсы и рубашка, которые я могу одолжить? И ремень. Мне нужен ремень".

Он кивнул, и через десять минут мы вышли из отеля и быстро двинулись по дороге в сторону шоссе. Когда мы дошли до перекрестка, там было много людей, которые стояли вокруг и смотрели, как будто ждали, что что-то произойдет. Я решил, что они знают что-то, чего не знаем мы, например, кто-то из них позвонил в полицию, которая уже ехала из Булана.

Мы перелезли через забор, перебежали через зелень и через пять минут уже были в вертолете Зимо, поднимающемся над Матногом, несущемся на восток и север, обратно в Манилу, сквозь черноту ночи.

На следующее утро мы сидели за завтраком в саду-консерватории в американском посольстве в Маниле. Пола с нами не было — ОДИН был благодарен Компании, но это было дело ОДИНа, а не ЦРУ. Галлин, с другой стороны, присутствовала. Возможно, это объяснялось тем, что она участвовала в расследовании с самого начала, поэтому она мало что могла узнать из этого интервью, чего она еще не знала. А может быть, дело было в том, что ОДИН легче делиться информацией с Моссадом, чем с ЦРУ, потому что, по крайней мере, можно было быть уверенным, на чьей стороне Моссад. Какой бы ни была причина, Галлин присутствовала.

Я сидел, стараясь не обращать внимания на тупую боль в забинтованной правой руке, и смотрел, как Мэрион Джеймс и Джей Хоффстаддер поглощают блинчики, яичницу с беконом, кофе и тосты.

"Что нам до сих пор не ясно, — сказал я им обоим, ожидая ответа от Марион, — так это то, что Эд сделал, чтобы спровоцировать такую реакцию китайцев. Ведь он работал в Маниле уже несколько лет". Они оба смотрели на меня, жуя, ожидая ответа. Я указал на Хоффстаддера: "Я имею в виду, он держал вас в ячейке несколько лет, так?"

Он кивнул с набитым ртом. Я продолжил.

"И вы поставляли постоянный поток полезной информации. То же самое было и с Кармоной. Он завербовал Кармону примерно в то же время, что и вас".

Хоффстаддер сглотнул и отпил кофе: "Я встречался с ним пару раз. Хотя Эд предпочитал, чтобы мы не знали друг о друге, я познакомился с Кармоной, потому что мы вместе работали над несколькими заданиями, когда Дутерте готовился к своему решению отменить Соглашение о Приглашенных Силах. Но в целом он держал нас на расстоянии".

Я переключил свое внимание на Марион.

"Но вы, Марион, вы были странной. Вы не соответствовали профилю его типичного новобранца. Вы не работали на тех социальных, академических или профессиональных уровнях, на которых работали другие его рекруты".

Она подняла брови: "Спасибо", — сказала она сквозь полный рот яиц, бекона и тостов. Затем отпила кофе: "Ни у кого из тех, кого я там встретила, не было первого образования в Оксфорде".

"Не обижайтесь. Я видел множество доказательств ваших мозгов. Я хочу сказать, что все остальные его новобранцы имели доступ к разведывательной информации через дипломатические и академические связи. Вы, как я выяснил, работали переводчиком".

"Да, в китайском посольстве. И именно поэтому он завербовал меня: отчасти потому, что я окончил Оксфорд с первой степенью по китайскому языку и восточной философии, а отчасти потому, что он узнал через свои различные связи — предполагаю, что у него были контакты в Оксфорде, — что у меня эйдетическая память. Это было благословением для него, потому что это означало, что я мог воспроизводить файлы и забирать их из посольства, просто взглянув на них".

Галлин села вперед, поставив локти на колени: "Хорошо, вот что мне не совсем ясно. Вы имели дело с документами на китайском языке, которые нужно было перевести на английский?"

"И наоборот. Я также занималась синхронным переводом и могла докладывать о том, что слышала на встречах и обсуждениях".

"Так на что же вы наткнулись, что так взволновало Эда, и в итоге его убили?"

Она вздохнула, намазывая маслом ломтик тоста и кладя на него немного бекона: "Сначала он не был уверен. Он был гениальным человеком. Он мог одновременно держать в голове огромное количество информации и видеть все трехмерные связи и то, как все это сочетается, как матрица". Она откусила кусочек: "Я докладывала ему о нескольких встречах, письмах и отчетах, которые попадались мне на глаза и касались сделок с IT-компаниями. Некоторые из них находились в Великобритании, другие — в Испании, Бразилии — странах, разбросанных по всему миру. В основном сделки касались различных программных продуктов, как правило, новейших брандмауэров и антивирусных приложений. И, конечно, вся переписка велась на английском языке".

Я перебил: "Это было необычно для посольства — иметь такого рода дела?".

"Ну, да, особенно учитывая, что они только что вложили огромные деньги в создание целого университетского факультета здесь, в Маниле, посвященного изучению именно этой темы. Зачем посольству покупать случайные кусочки программного обеспечения по всему миру, если их собственное правительство только что создало этот факультет? Сначала это показалось ему странным, но постепенно он начал понимать, что это имеет более глубокое значение".

Галлин огрызнулась: "Какое значение?"

Марион слегка кивнула и вытерла кусок хлеба о свою тарелку, размазывая яйцо.

"Это произошло, когда я упомянула ему, что перевела необычное количество исследований в модели глобальной экономики. Но не просто компьютерные модели глобальной экономики…" Она озорно усмехнулась: "Простите, я имею в виду, что это были модели для анализа мировой экономики, но это также были попытки создать алгоритмы прогнозирования, которые могли бы использоваться крупными и национальными банками, якобы для поддержания стабильности на международных денежных рынках".

"Почему это необычно?"

"Ну, само по себе это не так. Но в посольстве вы ожидаете столкнуться с одним или двумя такими случаями в год, не более. Такой объем, как у меня, был бы нормальным где-нибудь в Лондонской школе экономики или в банковской фирме. Мне пришлось переводить четыре документа за один месяц, причем на чрезвычайно высоком уровне специализации. Мне пришлось обратиться за помощью к математику и двуязычному экономисту".

"Итак, он подозревал, что китайцы разрабатывают вирус, который положит конец всем вирусам. Это страна, которая специализируется на кибернетической войне, разрабатывает программное обеспечение, которое может составлять карты всемирной паутины и одновременно читать и предсказывать движения всего мирового рынка. Если они когда-нибудь разработают такое оружие…".

"Они разработали".

"Что?"

"Я просматривала некоторые документы на английском языке с мистером Вангом, главой местного отделения MSS, когда в офис привели молодого китайца. Молодого человека звали Лю Бао, и он сообщил господину Вангу, что "проект" завершен. Если бы не работа, которую я проделала с Эдом, это ничего бы для меня не значило, но пока они говорили, я начала понимать, что это и есть тот самый вирус, о котором так беспокоился Эд".

Галлин нахмурилась: "Они говорили об этом в вашем присутствии?"

"Конечно. Я была для них меньше, чем человек. У Бао был вирус на флешке. Он отдал его мистеру Вангу, который положил его на свой стол, а потом они оба вышли из комнаты, чтобы пойти и поговорить с кем-то. Это было совершенно невероятно, но вот такими высокомерными они могли быть. Поэтому я не стала раздумывать. Я сделала копию на свой собственный накопитель — я всегда ношу с собой несколько — и когда мистер Ванг вернулся, он был точно там, где он его оставил, и я читала документ".

"Как они узнали, что была сделана копия, и что она у Эда?"

"Я не знаю. Наверное, у Эда где-то была утечка".

Я кивнул и на мгновение уставился на Галлин. Затем я встал и вышел в сад в задней части комплекса, откуда открывался вид на Манильский залив. Я достал свой сотовый и позвонил шефу.

После распознавания голоса Лавлок соединил меня с ним.

"Что?"

Я рассеянно подумал, не являются ли они с Галлин родственниками.

"Сэр, причина, по которой Эд был убит, и причина, по которой MSS решили устранить всех, кто мог быть связан с его манильской ячейкой, заключалась в том, что он, Хэмптон, обнаружил, что новый университетский факультет, который китайцы строили в Маниле…"

"Факультет вирусной кибернетики".

"Да. Он обнаружил, что у этого факультета очень специфическая функция. Он был основан по определенной причине: чтобы создать вирус, который будет беспорядочно распространяться по глобальной сети, просачиваясь через брандмауэры и оставаясь невидимым для антивирусных программ. Этот вирус в буквальном смысле составил бы карту мировой экономики, но вместо топографии он использовал бы алгоритмы. Он будет мгновенно и одновременно считывать динамику, происходящую в…", — я покачал головой, делая рукой круговые движения, — "Amazon, Microsoft, Shell, Volkswagen, Surinam Rice, McDonald's, Bulmer's Cider, Martini, Oreos и всех других публично объявленных компаниях, о которых вы можете подумать, а также считывать тысячи других рыночных показателей".

"Вы в своем уме? Ты начал писать научно-фантастические рассказы и курить дурь?".

"Сэр, я серьезно. Мы говорим об использовании мощности каждого компьютера на планете — триллионов гигабайт — для реального запуска этого программного обеспечения. Всемирная паутина станет их компьютером. И они используют этот компьютер для анализа всей мировой экономики…"

"Вы сошли с ума".

"…и со всей этой информацией те, кто контролирует программное обеспечение, могут решить, использовать ли динамику рынка в своих интересах в любой данный момент, влиять ли на его движение в свою пользу, или вызвать локальный или даже глобальный коллапс рынка, чтобы они могли войти и скупить местные компании, банки или целые инфраструктуры".

Он надолго замолчал: "Политика "Пояса и пути" на стероидах".

"Именно. И этот вирус существует на диске в китайском посольстве в Маниле".

"У вас есть веские причины для такой чепухи?"

"Довольно веские. Есть также копия".

"Где? У кого она?"

"Если я не ошибаюсь, она находится в бачке туалета ресторана "Голодный Сэм", где он спрятал ее в ночь своего убийства. Нам нужно получить его и вернуть ноутбук Хэмптона. Быстро. В спешке."

"Делай все, что нужно".

Первое, что я сделал, это отправил пару оперативников к Голодному Сэму. Второе, что я сделал, это организовал визит.