Одинокие сердца (СИ)

Глава 16

Костя не знал, что чувства могут вспыхивать вновь. К тому же к одной и той же женщине.

Он смотрел на неё мокрую, немного растерянную, и его внезапно шарахнуло, как в первую их встречу. Возникло не просто желание, а потребность полного обладания. Эта женщина должна быть его.

Именно об этом он думал тогда, и об этом думал и сейчас. Топорно и по-собственнически, даже по-детски. Кукла.

Но именно сейчас Полина куклой для него не была. Костя хотел знать её мысли, её желания, её чувства, о каждой проведенной ею минуте. Ему было интересно в ней всё, вплоть до её страхов, злости, боли и ненависти. Кажется, только теперь он до конца осознал фразу, которую произнес в загсе: «В болезни и в здравии». Это клятва не для красивого словца, а для настоящего глубокого чувства.

Костя же за фасадом своей страсти ничего и не видел, а как копнул глубже, то ему не понравилось.

Испугался, как дитя малое, и нашёл, что попроще, что выглядело таким красивым в блестящей обертке.

Он вновь коснулся губ Полины, холодных от воды, и застонал. Это было приятно, безумно мягко и горячо, чувствовать, узнавать родное и понятное. Одежда облепила ее как вторая кожа, и снимать было очень трудно. Намокшая ткань отяжелела и упала к ногам с глухим шлепком.

Огромным усилием воли Костя заставил себя отстраниться. Всё же для беременной ванна не самое удачное место для секса.

Полина охнула, когда он поднял её на руки. Она вцепилась в его шею, вся напрягшись.

— Я тяжелая… — тихо выдохнула предостережение.

Конечно, не перышко, но Костя ей об этом точно не расскажет.

— Нет, — так же тихо ответил он, пинком открывая двери ванной и занося её в комнату, где прохлада нисколько не остужала.

Он не давал Полине опомниться, положив на кровать, беспрерывно целуя, пока стягивал бюстгальтер.

Налитая, полая грудь не помещалась в его ладони, но ему нравилась, настоящая и мягкая.

— Живот, — охнула Полина, когда Костя прижался к ней теснее.

Он отпрянул, сместив взор на выпирающую округлость.

Никогда не думал, что это может быть так прекрасно и возбуждающе. Костя погладил живот, не слишком понимая, способен ли на этом сроке малыш его чувствовать, но было в этом что-то волшебное. Он склонился, поцеловал углубление пупка, затем чуть рядом, видя, как кожа Полины покрывается «мурашками».

— Не надо, — смущённо попросила она, оттягивая его за волосы.

— Почему? — искренне не понимал Костя, потому что хотел целовать её всю.

Полина прикусила губу.

— Меня это напрягает.

Костя усмехнулся. С его мокрых волос капнула вода ей на ключицу, Полина вздрогнула, а он тут же припал к ней, согревая это место губами и языком. Он ощущал её напряжение.

— Расслабься, — успокаивающе попросил Костя, — а то это похоже на наш первый раз.

— Ты помнишь? — немного удивлённо спросила она.

Костя посмотрел бывшей жене в глаза.

— Я всё помню, но сейчас мне не хочется, чтобы ты дрожала.

Полина сглотнула, несколько раз моргнув. Наверное, не верила.

Костя и сам бы себе не поверил. Но о Полине он помнил всё. Возможно, судьба преподнесла ему подарок — в виде идеальной девушки. Той, о которой он мечтал. Но он оказался таким идиотом, что ничего не понял.

Глаза Полины стали влажными, и это было совсем не то, чего Костя хотел. Он принялся вновь целовать припухшие губы, успокаивающе шептать. Давая себе обещание, что она ему поверит, он этого добьётся.

Тело Полины всегда отзывались на его ласки очень ярко, не наигранно. Она не орала на всю комнату, а тихо постанывала, когда Костя развёл её ноги, целуя лобок и лаская пальцем. Его движения были уверенными и в то же время нежными. Он знал Полину, везде, играл, как на дорогом инструменте, перебирая тонкие струны. Она тихо вскрикнула, вся поджалась, громко простонав, сминая простыни, ещё сильнее увлажнившись от накрывшего оргазма.

— Костя… хочу…

Он едва себя сдерживал, а «хочу» допингом шумело в ушах, разгоняя по венам кровь. Полина раскинулась под ним, раскрасневшаяся, дрожащая, стонущая, взмокшая то ли от воды, то ли от пота. Безумно красивая, желанная. И его.

Она смотрела затуманенным взглядом, позволяя брать себя.

Костя вошёл медленно, не спеша въехал, раскрыл на своём члене. Полина напряженно выдохнула, кладя руки ему на ягодицы, безмолвно подталкивая его войти глубже. Знала бы она, как соблазнительно выглядела в этот момент. Костя криво усмехнулся, чувствуя, как летит в пропасть, отпуская себя, отдаваясь инстинктам, двигаясь быстро, догоняя и унося.

Кончил, почувствовав, как Полина сжимается в оргазменных судорогах, почти кричит. Не стал на неё падать, удерживал себя на руках, судорожно дыша.

Полина не открывала глаза, немного от него отвернувшись.

— Теперь мне точно надо в душ, — тихо, слегка осипшим голосом сказала она, подразумевая его сперму внутри себя.

— Пойдём вместе, — предложил Костя, а Полина задумчиво нахмурилась, — постараюсь вести себя хорошо.

И она согласилась.

Приятно осознавать, что они хотели одного и того же. А наученный горьким опытом, он понимал, что никто другой ему не нужен. Да никогда и не был нужен.

***

Уснули почти сразу после душа и долгих поцелуев с ласками.

Полина проснулась раньше, повернувшись к Косте, который даже во сне удерживал её, обнимая за расплывшуюся из-за беременности талию.

Она уже и не помнила, когда в последний раз засыпала голой, и это чувство было странным и в то же время приятным. Костя спал и выглядел совсем как раньше, только отчего-то было безумно больно.

Это всё не настоящее и ничего не вернуть. Они уже не такие, как раньше. Полина не знала, как избавиться от червоточины недоверия, но не жалела о случившемся. Им было хорошо.

Только этого «хорошо» было гораздо меньше, чем пустоты внутри.

Полина коснулась Костиной щеки, а потом вновь прижалась к нему.

Пускай это будет тем самым прощанием и радостью оттого, что он жив и здоров. Костя во сне вздохнул, крепче прижимая её.

Жаль, что эту иллюзию нельзя поставить на «стоп».

Полина горько вздохнула, закрыла глаза и позволила себе немного подремать.

***

В доме царило сонное царство. Костя не стал никого будить, хотя время перевалило далеко за полдень. Даже сиделка матери прилегла.

Возможно, сказался общий стресс или же причина крылась в другом, но Догову такая атмосфера нравилась. Отчего-то раньше он предпочитал шумные, клубные вечеринки, а сейчас не хотелось никуда уходить. Ещё бы отношения с матерью перевести на другой уровень, чтобы наконец-то воцарился мир.

Костя планировал сделать пару звонков и вернуться к Полине в постель. Покидать её не очень-то и хотелось, но дела, как обычно, не терпели отлагательств.

Звонков от менеджера было предостаточно, как и сообщений. Ничего конкретного служащий не поведал, в основном пытался узнать о здоровье Догова. По телевизору по всем каналам второй день крутили кадры его чудесного спасения. Костя увидел мельком, но тут же выключил, вспоминать об этом не очень-то и хотелось.

Ксюша на звонки не отвечала, а потом и вовсе отключила телефон. Это было весьма странно.

Незнакомый номер высветился на экране сразу после того, как он нажал «отбой».

— Да?

— Удивительная везучесть, — раздался голос Горового с определенной долей веселья, — я поражаюсь тебе, Константин.

— Похвально, что беспокоишься обо мне. — Хотя Костя был уверен, Горовому глубоко насрать на его жизнь, а может… — Не можешь усидеть на месте? Боишься, что сделка сорвётся.

— А ты уже знаешь?

— Что подставляешь меня? — хмыкнул Костя. — Ты действуешь очень скрытно.

Костя не знал наверняка, но догадывался. Всё случившееся разыграно четко и как по нотам. Лысый так не умел, его шайка бандитов не отличалась подобным уровнем. Во всех подставах, которые Костя схлопотал, была видна рука профессионала и человека у власти.

— Догадливый, черт, — развеселился Горовой, — раз так, то считаю, нужно отметить твоё возвращение.

— Зачем?

— Ну как, это невероятное везение. Ты надежно закрыт невидимой пеленой от смерти, мне бы твою удачу.

Костя вздохнул.

— Слушай, я не понимаю, что мы с тобой не поделили, вроде мой бизнес твоему никогда не мешал, мы даже не конкуренты. Так в чем проблема?

В ответ послышался надсадный кашель заядлого курильщика.

— Может, ты мне просто несимпатичен.

— И, слава богу, иначе пришлось бы в тебя влюбиться.

— Хм… — грубо прервали его, — хочу нашу встречу ускорить, раз ты в курсе.

— Время и место?

— Ресторан «Рассвет», в семь вечера.

Костя тоже устал от всей этой тягомотины.

— Хорошо, — он вздохнул.

— Ты встретишь старых знакомых, не опаздывай.

Разговор завершился, раздались короткие гудки. Что Горовой имел в виду под «знакомыми», Костя не понял, но без разницы. Стоило бы себя подстраховать.

***

Полина поднялась ближе к обеду. Кости в кровати не было, поэтому она легла на его сторону, всё ещё хранившую его запах.

Как глупо с её стороны.

— На тебя так приятно смотреть, — услышала она его голос и поднялась, обнаружив бывшего супруга, стоящего на пороге спальни.

— Давно наблюдаешь?

— Достаточно, — улыбнулся он, закрывая двери и подходя ближе. — Как себя чувствуешь?

Полина задумалась, но говорить правду не хотелось.

— Нормально.

— Почему я тебе не верю? — он присел рядом.

Волосы у Полины не были собранными, а Костя засмотрелся, протянул руку, откидывая тяжелые пряди ей на спину.

— Я думал, мы договорились не врать.

— Всё не так просто, — отвернулась Полина, позволив Косте залипнуть взглядом на своей шее.

Он полюбовался, отвел взгляд и усмехнулся.

— Кажется, я слишком тороплю события.

Полина сглотнула, обернувшись.

— Какие события?

— Нашего воссоединения.

Полина догадывалась о намерениях бывшего супруга и отрицательно качнула головой.

— Нет.

Костя словно ожидал этого, наклонился к ней, быстро целуя в губы.

— Ты передумаешь, — уверенно заявил он, как будто это было так просто, — мне нужно на бизнес-встречу, постараюсь вернуться пораньше.

Полина ощутила дежавю, а сердце тревожно забилось.

— А нельзя отменить?

— И так слишком долго оттягивали, — Костя начал одевался, — надеюсь, это решит многие проблемы.

— Но я думаю, что сейчас не время.

— Я тоже так считаю, но… — он сделал паузу, когда завязывал галстук, — у меня нет выхода.

— Что ты хочешь сделать?

— Торговаться, — он невесело усмехнулся.

У Полины в голове всё это не укладывалось.

— Может, полиция поможет, или… не знаю, обратиться за помощью к президенту, или…

Костя подошёл и обнял её.

— Я вернусь, — он сказал так, будто отправлялся на поле боевых действий.

А потом поцеловал, словно закрепил обещание, оставив на губах горячий отпечаток.

Может, Полина себя просто накручивала, а может, всё ещё сказывалось вчерашнее беспокойство. Она смотрела, как Костя отъезжает на машине с охраной, и себя успокаивала.

Ираида Беркутовна не утруждала себя предварительным стуком в двери, когда вошла в спальню. Посмотрела на неё как коршун и отвернулась. Полина вздохнула, так же молча отвернулась.

— Хочу с тобой поговорить, — начала Ираида Беркутовна настолько резко, что хотелось выгнать её из комнаты.

— А нам есть о чем?

Та как будто через себя переступала.

— Представь себе, да.

— Боюсь, мне нечего вам сказать, и слушать вас я тоже больше не хочу.

Бывшая свекровь развернулась и вышла. Вот так.

И Полина не чувствовала угрызений совести.