Одинокие сердца (СИ)

Глава 6

— И запомните, девочки, роды — это одинокий путь, смиритесь и просто пройдите его, — закончила напутственную речь престарелая бывшая акушерка в школе будущих мам.

Полина грустно улыбнулась, в принципе она никогда не была за партнерские роды, и хорошо, что выбора у неё не осталось.

Закончив делать пометки в своём блокноте, Полина с нескрываемым ужасом глянула на собравшихся в помещении беременных, у которых срок был гораздо больше, чем у нее. Как им трудно подниматься с места, да и сидеть долго в одном положении тоже. В свои шесть месяцев Полина еще бегала.

Светлана Семенова подписала ей отпуск, который плавно перейдёт в декрет, так что у Полины появилось больше свободного времени.

К тому же Догов оставил её в покое. Ни посылок, ни случайных появлений не было уже неделю.

Так что после выходных Полина расслабилась и перестала вслушиваться в шум на лестничной клетке и спокойно подходила к дому, не наблюдая у подъезда знакомую машину.

В понедельник она решила сравнить цены на детскую мебель с той, что продают на сайтах. Всё говорило в пользу бывшей в употреблении, но Полина раньше никогда этим не интересовалась, а бюджет у неё был небольшой после получения отпускных, так что следовало всё тщательно посмотреть.

Торговый центр, купленный Договым в период его предвыборной кампании, гудел. Был разгар весеннего дня, а казалось, люди в их городе не работают. Выпив ягодный чай на любимом фуд-корте, Полина смотрела на проходящих мимо посетителей, думая, что ей ещё необходимо. Ребенок уже требовал хорошей подготовки, а она до сих пор не могла ни выбрать, ни определиться, что ей нужно.

Кроватку в детском отделе она не приобрела, решила, что выберет в магазине уцененных товаров, там же и коляску купит.

— …я оставляла кольцо… хочу забрать…

Полина услышала знакомый голос на повышенных тонах и сердце как иголкой кольнуло. Краем глаза она увидела силуэт Ираиды Беркутовной у «островка» с сигаретами.

— Женщина, какие кольца? У нас одни сигареты и кальяны.

— Я вам кольцо оставляла, в залог, — настаивала та.

Продавец смотрел на неё как на сумасшедшую. Хотя и выглядела бывшая свекровь не очень. Наспех надетая одежда смотрелась неопрятной. Всегда выкрашенные в рыжий цвет волосы сейчас поблекли и показалась истинная серая седина.

— Охрана! — крикнул продавец.

Полина не знала, почему застыла, глядя на эту картину. Всё-таки эта женщина своим дрянным характером, возможно, и заслужила подобное обращение, которое вернёт её на место земное, но зла ей она уж точно не желала. Так что подойти порыв был чисто из «дочерних» побуждений. Свекровь хотя бы переключит своё внимание на неё…

Но сделав один шаг, Полина вспомнила о своём положении.

— Охрана! Охрана!

— Кольцо верните, вот деньги, — Ираида Беркутовна высыпала на прилавок смятые купюры, но продавец не стал к ним прикасаться.

Полина мысленно чертыхнулась, твёрдым шагом направляясь к свекрови.

— Ираида Беркутовна, — окликнула она, — давно не виделись.

Женщина, услышав своё имя обернулась, и Полина охнула. Правая часть лица Ираиды Беркутовны поплыла от уродливого шрама, задев глаз и половину щеки. Она не сразу сфокусировала на ней взгляд, и Полина напряглась, ожидая услышать что-нибудь едкое, но не это:

— Мы знакомы?

— Заберите эту сумасшедшую, — вмешался продавец.

Полина сглотнула.

— Я Полина… Полина Григорьевна, я…

— Полиночка, помогите мне, — бросилась к ней бывшая свекровь, — этот человек не хочет отдавать моё кольцо, а оно очень для меня важно.

— А…

— Да нет у нас кольца! — возмущался продавец. — Мы, блядь, не ломбард!

Полина ощутила, как руки в перчатках легли на ее плечи. Женщина не выглядела так, будто её ненавидит, скорее наоборот.

Полина подошла к прилавку и собирала деньги.

— Здесь только сигареты, — произнесла она медленно и достаточно громко, замечая, что правое ухо Ираиды Беркутовны тоже повреждено.

— Сигареты, — нахмурилась та, быстрым взглядом осматривая витрины.

— Пойдёмте, — Полина отвела её подальше, — может, вы вспомните, где оставили кольцо.

— Да здесь… — бывшая свекровь рассеянно огляделась.

Полина вздохнула, понимая, что с пожилой женщиной что-то не так. Та никогда не была такой.

— Давайте присядем, — предложила Полина, доставая из сумки бутылочку с водой, — и вы успокоитесь.

Ираида жадно выпила почти половину, а затем вновь посмотрела на неё.

— Мы с вами знакомы?

Этот вопрос ставил в некоторый тупик.

— Да, — не стала врать Полина, — мы какое-то время были соседями.

Женщина нахмурилась.

— Вы такая милая и добрая, вот бы мой сын с вами познакомился, ему как раз нужна хорошая жена.

Полина невесело усмехнулась.

— Уверена, у вашего сына есть достойные кандидатки.

Бывшая свекровь махнула рукой.

— Он весь в работе, весь в делах, а это кольцо я закладывала… Когда же я его закладывала?

— Мама! — услышала Полина голос Кости. Он в сопровождении своей охраны и женщины в медицинском костюме быстрым шагом направлялись к ним.

— Костя, сынок, — заулыбалась Ираида Борисовна, она взяла его за руки, — я как раз хочу познакомить тебя с замечательной девушкой.

Лицо Догова побелело. Он переводил взгляд с Полины на мать и обратно. Ситуация вырисовывалась до ужаса глупой.

Полина отвернулась. Возможно, он не хотел, чтобы она видела и знала о удручающем состоянии его матери.

— Мама, пойдём, тебе нужно принять таблетки.

— Не хочу! Они такие горькие. К тому же мне нужно забрать кольцо.

— Оно дома, мам, вот уже тридцать пять лет.

— Но… дома? — Она улыбнулась, как маленький ребёнок. — Я так рада, это ведь подарок твоего отца.

Полина поднялась.

— До свидания, Ираида Беркутовна, поправляйтесь.

Она отвернулась и медленно зашагала к выходу, чтобы это не казалось бегством. Зачем она вообще подошла к ней? Понятно же, что в таком состоянии свекровь одну не выпустят из квартиры.

— Полина, — Костя догнал её, поравнявшись, — ты должна знать, что мать немного не в себе.

— Я не спрашивала, Костя, — выдохнула она, — присматривай за ней.

А затем он молча шёл рядом, до самой лестницы.

— Ты что-то выбираешь? — не отставал он.

Никогда раньше Костя не казался ей таким назойливым. Она будто его заново узнавала, что очень странно, учитывая её положение.

— Я уже ухожу.

— Может, тебе помочь?

Полина усмехнулась.

— Не волнуйся, тащить на себе кроватку я не собираюсь, а тебе лучше вернуться к матери.

Костя остановился и дальше не пошёл.

Полина видела в отзеркаленном изображении входных дверей, как он ерошит и без того лохматые волосы, запрокидывая голову к потолку, будто бы мучается.

Неужели думает, что она и правда на него проклятье наслала?

***

Но, наверное, думает, потому что другого объяснения, почему Догов на следующий день ждал её возле женской консультации, она не находила.

Сердце как взбунтовалось, то ли от страха, то ли от призрачной надежды.

Костя припарковал машину буквально возле дверей. Выглядел он со стороны не просто прилично, а как сошедшая со страниц глянцевых журналов модель. Вкусом к одежде он всегда отличался от мужчин в их городе, вот только лицо было всё такое же серое и уставшее, но кто не знал его, счел бы это особенностью внешности.

Полина судорожно вдохнула теплый весенний воздух, не зная, какими словами доходчиво с ним объясняться.

— Что ты здесь делаешь?

Догов скрестил на груди руки, хмурился так, будто это она его сюда притащила.

— Ты завтракала?

Полина натощак побежала на сдачу анализов, после съела бутерброд, так что завтраком это было трудно назвать.

— Не отказывайся, — вдруг предложил Костя, — давай перекусим где-нибудь вместе.

Полина с утра была немного уставшей, так что убегать или ругаться не хотелось, к тому же любое её состояние отражается на малыше. А Костя… Она не могла понять его мотивов.

Они приехали в маленькое уютное кафе в центре города. С утра ещё пустое, скорее всего, они растормошили сонных официантов. Цены в меню Полине показались безумно высокими.

— Я же тебя позвал, поэтому и заплачу, — угадал её мысли Костя, не отрывая взгляд от меню.

Если быть честной, Полина не могла припомнить, когда, будучи супругами, они куда-то выходили. Возможно, выбирались пару раз, только начиная жить вместе, но обычно все планы заканчивались в постели.

— Я не слишком голодна, — соврала Полина, — поэтому мне чай.

Костя цокнул.

— Беременным нужно хорошо питаться, — он отложил меню, глянув на неё.

— Я хорошо питаюсь, ты сам сказал, толстею день ото дня.

Костя нахмурился.

— Я не это имел в виду.

— А что? — пожала Полина плечами.

— Ты хорошо выглядишь, — сделал комплемент он, не отрывая взгляда, — беременность тебе идёт.

На это замечание Полина не знала, как ответить. Она опустила голову, взяла салфетку и положила её на колени, чувствуя, как горят щёки.

Черт, почему это начинается сейчас?

— Расскажи мне, кто он?

— Кто? — непонимающе переспросила Полина.

— Тот, кому ты доверилась настолько, что решила родить, — пояснил Костя с непонятным раздражением.

Полина вздохнула, посмотрев в сторону болтающий у стойки бара официантов, которые не торопились подходить.

— Я не думаю, что тебе это интересно, так же как и мне, что у тебя с той девушкой.

— У меня нет девушки.

— Любовницы, будущей жены… Послушай, Кость, я не думаю, что стоит начинать ни этот разговор, ни разбор полётов, мне показалось, мы многое выяснили в процессе развода.

К ним подошёл официант и принял заказ, и хорошо, что Костя не стал принудительно заказывать и ей. В этот момент у Полины буквально скручивало желудок, и вовсе не от голода.

— Ты говорила, что любишь меня.

Полина прятала взгляд. Помнила. Говорила.

— И это что-то изменило?

Костя промолчал, и тишина вокруг них стала словно осязаемой, отдалённо слышался хриплый голос Агутина, напевающий весьма прозаично: «Ты когда-нибудь меня простишь, грозовые тучи с неба снимешь и не улетишь, ты меня не покинешь…».

Но сейчас всё это казалось настолько безумной ложью, что обманываться снова не хотелось. Они разные, как минус и плюс.

Официант принёс заказ, разбавив их молчанку.

Полина ощущала себя так, словно находилась в маленькой бочке, в которой не хватает воздуха. Она нервно посматривала на закрытые окна и с тоской на улицу. Сделав небольшой глоток чая, она поморщилась, не обратив внимания, что, автоматически отвечая на вопросы официанта, заказала его с лимоном. Кислота обожгла слизистую, и Полина неосознанно прижала руку к животу.

— Что-то случилось? — нахмурился Костя.

Полина выдохнула.

— Нет… — неуверенно сказала она, надеясь, что это был единичный приступ.

Но второй по силе оказался такой, что она едва могла вздохнуть.

— Ой, ой… — заохала она, чем изрядно напугала и обслуживающий персонал, и самого Догова, который подскочил так ужаленный.

— Что? Что-то случилось? — встревоженно воскликнул он так, будто Полина собралась рожать «вот прямо сейчас».

Полина вновь скривилась от нового приступа боли, который резанул в области живота.

— Всё… всё нормально, — соврала она, — я домой лучше пойду.

— Домой? С ума сошла! — возмутился Догов. — Едем в больницу.

— Нет…

— Официант, — крикнул он, подзывая бледного парнишку, — рассчитайте, учитывая обстоятельства.

— Конечно, — быстро кивнул тот, но вернулся буквально через пару секунд, пока Догов пытался хоть с какой-нибудь стороны к ней подступиться, — за счет заведения.

Полина судорожно дышала, казалось, что любое движение принесёт только боль, но она поднялась, стиснув зубы, ощутив руки бывшего мужа на расплывшейся талии.

— Не надо, — отмахнулась она.

Немного полегчало, но сделать шаг Полина боялась.

— Да что ты… — тихо выругался Костя, буквально подхватывая её под руки, и потащил к выходу.

И как бы Полина ни отнекивалась, ей действительно было плохо.

— Поедем в больницу, — строго приказал Догов, — звони этому.

— Кому?

— Придурку твоему, который ребёнка заделал, — в его голосе прозвучала детская обида.

— Потом, — отмахнулась Полина, не до анализа чужого поведения ей было.

Страх просто душил.

Они вернулись в поликлинику, но Зинаида Федоровна принимала во вторую смену, а к другому специалисту Полина идти отказалась.

— Запишусь на завтра, — вяло улыбнулась она, борясь с тошнотой.

Догова рядом если только не трясло.

— До завтра, может, не доживёшь, — рявкнул он и потащил ей к ближайшему кабинету.

Догов безцеремонно заглянул внутрь, услышав в свой адрес нелицеприятные высказывания, но сам ответил на таких же повышенных тонах, типа «она может умереть», «беременная», «как вы смеете не принять пациентку в таком положении?».

Полина держалась за живот, и отчего-то хотелось выть и смеяться одновременно. Всё складывалось как нельзя хуже. Вот только отчего-то закралось сомнение, стоит ли скрывать от Догова правду, от кого у неё ребенок.

Врач её осмотрела вне очереди, удержавшись от кислой мины на лице, внимательно выслушала жалобы, а потом вздохнула.

— Питаться надо лучше, и не фаст-фудами, даже если они нравится.

От её слов Полина покраснела. Её любовь к фуд-кортам и тут закончилась плачевно. Хорошо, что Догова в кабинет не пустили, а то было бы уж совсем смешно.

«Пережрала, — мелькнуло в голове, — да и переволновалась».

— Так что успокойте взбесившегося папашу.

От этих слов Полина снова ощутила боль.

Гинеколог прочитала ей лекцию о правильном питании и посоветовала посетить гастроэнтеролога, ну и для подстраховки назначила экстренное УЗИ. Последнее, скорее всего, для того, чтобы «взбесившийся папаша» не предъявлял никаких претензий.

Полина вышла из кабинета, честно не ожидая увидеть Костю, но тот сидел на низкой лавочке в окружение женщин, смотревших на него с интересом, и, увидев её, тут же поднялся.

— Что сказали? — спросил он обеспокоенно.

Полина сглотнула, тяжело вздохнув.

— Нормально всё…

— Что-то назначили?

Полина держала в руках направление на УЗИ.

— Да, — кивнула она, не зная, то ли ей прощаться, то ли всё же рассказать.

— Где здесь обследования?

Костя проявлял недюжинную заинтересованность, и Полина увидела его вдруг с другой стороны. Раньше он не слишком проявлял интерес к её состоянию, но она и не старалась его беспокоить лишний раз.

В обследовательском крыле поликлинике, как всегда, было полно посетителей. Неважно, на экстренное или платное исследование, все сидели в одной очереди, исключения были лишь для тех, кого привезли на каталке.

Естественно, выжидать всех Костя не стал и вновь заглянул в нужный кабинет. Полине было неудобно перед такими же беременными и пожилыми женщинами. Она источник своей боли сама создала, а вот другие…

— Иди сюда, — махнул рукой Догов и завел её в кабинет.

Доктор заканчивала печать заключение, а медсестра взяла её направление. Догов топтался возле дверей, когда её попросили лечь на кушетку.

— Сколько недель?

— П-почти двадцать.

Полина посмотрела на Костю, который вдруг понял, что зря топчется здесь.

— Я выйду.

— Можете остаться, папаша.

От этих слов Костя нахмурился, глядя на молчавшую Полину. Она вдруг поняла, что не может вымолвить и слова.

У Кости не было бахил, он снял ботинки, подошел ближе, и только тут до Полины дошло, что ей придётся задирать платье. Догов честно не смотрел в её сторону. То себе под ноги, то на экран.

Она вздрогнула, когда холодный гель коснулся оголённой кожи. Датчик слегка надавил на живот, и Полина часто задышала.

— Видели уже малыша? — поинтересовалась врач, и когда Полина кивнула, поняла, что спрашивают у Кости, который хрипло ответил:

— Нет.

Ему показали и ручки, и ножки, и голову, объяснили, что всё отлично и патологий пока не наблюдается.

Полина тихо всхлипнула, глядя, как Костя неотрывно скользит взглядом по темно-серому экрану, а уголки его губ слегка приподнимаются.

«Он должен знать», — промелькнуло в мыслях Полины.

С её стороны не сказать ему даже сейчас, было бы жестокостью и детской обидчивостью.

— Поднимайтесь.

Полина с трудом перевернулась на бок, когда Догов оказался рядом, помогая ей.

— Вытрись хорошо, — посоветовал он, отведя взгляд.

И только тогда Полина поняла, что подол её платья остался задранным.

Наспех протерев живот салфеткой, она привела себя в порядок, поблагодарила врача и медсестру, и постаралась быстрее покинуть кабинет.

Хорошо, что боль стала терпимее, и она смогла купить выписанные врачом таблетки.

Костя не отходил ни на шаг, будто они всё ещё женаты. А его тепло и дыхание за спиной топило лёд её одиночества.

— С-спасибо, Костя, — вздохнула Полина, так и не найдя в себе силы рассказать ему обо всём сейчас.

Не казалась ей ситуация подходящей. Его реакцию предугадать у неё не получалось, а она не была готова ни к чему, чувствуя себя уставшей и разбитой.

— Почему даже сейчас не позовёшь его? — допытывался Догов, как будто хотел увидеть «её мужика».

— А… я потом ему сообщу.

Не соврала — не договорила.

Догов усмехнулся, облизнул губы, подойдя к ней близко и чуть склоняясь.

— Лучше ему быть рядом, иначе я займу его место.

То ли пообещал, то ли пригрозил он, но сердце Полины зашлось как в крутом пике. Не хватало ей в придачу ко всему еще и борьбы с ветряными мельницами.