Оказалось, это не мой выбор

Глава 20

В себя, после этого соплежуйства я вернулся уже на следующий день. Вера, оказалась очень даже порядочной девушкой, и не лезла ко мне со своими вопросами.

Как бы я сейчас не сгорел со стыда от вчерашних мыслей. Хорошо, что моей внутренней борьбы никто не видел и не слышал. Вечером, основными рассказчиками за довольно хорошей едой были я с Мавкой. Та прозрачно или не очень, намекала мне о том, что случилось утром, и что было бы хорошо как-то загладить вину. Разведя руками, которые держали венки, я честно признал, что не знаю, как это сделать. Мне намекнули. Два венка отправились на головы Наде, которая как настоящая заправская злоебучка, ой, цундере, заявила, что ей не то чтобы нравилось, но подарок примет. Вот где собака зарыта, на заднем дворе около дерева, да?!

Вера просто кивнула. Мне даже показалось, что она язык потеряла, на деле не любит говорить. И это ещё меня асоциальным называли?! Да тут я как злодей из девяностых, замолчу только если уже убили.

А если серьезно, то засиделись мы до поздней ночи, рассказывая всякие истории. Я банально пересказывал им мангу, книги фильмы, поэтому историй хоть жопой жуй.

Последний час, я уже не очень-то и помню. Кто-то ещё что-то говорил, да только мне было тяжело глаза не закрыть.

Заснул я, как и подобает, внизу, на полу. Меня укрыли, правда не думаю, что это очень помогает выздоровлению. Зато в голове стало просторнее. Словно утяжелители с себя снял.

Открыв глаза, первое что попалось был потолок. Ну, слава богу не небо. Твердый пол, на котором спать не так и удобно, был мне вместо матраса.

Поднимаясь не раз слышал хруст костей. А после, я очень сладко зевнул. Да так, что мало кто повторит, а кто увидит, заразиться и так же захочет зевнуть. Сладко-сладко. Да я как «шуга дедди». Не знаю, что это значит, но звучит очень приторно сладко.

После такого могучего пробуждения, было бы хорошо сперва сходить в туалет. Он тут был. И был тот даже не дыркой в полу. Вы удивитесь, но до такой технологии здесь ещё пешком километров сто идти. У Мавки с прозрачной спиной, только древние туалеты. Как в разных игрушках, где чем древнее вещь, тем она круче, статы больше выдает, эффекты круче, с подсветкой, там. В общем если бы в настоящем мире правила такая логика, то мой туалет явно заимел бы себе подсветку.

В который раз убеждаюсь, жизнь — дерьмо, а самым древним туалетом оказалось дерево. Вон смотри сколько понасажали, куда не плюнь, везде можешь срать.

Сходив под дерево, уже совсем облегченный, я уверенной походкой пошел назад. Надо бы наведаться к себе.

Там, Алиса, Эшли. Они не умеют переходить в режим ожидания и смирно ждать меня. Мои компаньоны совсем самостоятельны, если не отдавать им приказы. И накричать на меня могут и смутиться, и ранить, кто бы что не говорил. Чего только не испытает некромант на своей практике. А ведь, я — некромант. Поднял двух мертвых и теперь такой вопрос. Моя энергия потемнела? Карма опустилась? Хотя она и так не на высоте.

Ну, тип энергетика плохая, там, чакры закрыты… Нет? По телику вон про неё каждый первый экстрасенс говорит, а раз уж я и вправду магию творю, не значит ли это что все их слова не были бредом?

А, нет, как-то сейчас все равно. Даже узнав, не пойму, как исправить. Так зачем тогда вообще знать?

Мудрые мысли посещают мою голову, но голова упорно прикидывается дебилом и пинком под зад выгоняет их наружу.

Так, что там за дверью?

— Матерь божья… хуясе вы распиздярили мне комнату, — это было неожиданно. Как истинный джентльмен, я пытался выразиться максимально мягко и не сквернословить. Получалось хуево. — вы тут ножками от стула ебались пока меня не было?!

Тут нет стола тем более стульев. Погром был большим. Таким, что терялась причинно-следственная связь. Как!? Как они умудрились навести столько шороху?! Нет в этой пустой комнате столько вещей, сколько обломков сейчас тут лежит! И ведь кровать целая и невредимая.

Я себя ещё некромантом называл… да тут магия покруче Голливудских фильмов твориться. Так же нельзя.

Виновницы, лежали поодаль, друг от друга.

«В правом углу ринга…» Что-то вроде…

Кашель, несколько прочистил мои легкие и послужил фактором привлечения внимания. На меня начали беспомощно зыркать. Одна пара глаз и просто глаз. Я же забегал головой от одной к другой.

«Вроде целы» пролетела успокаивающая мысль. Только вот, почему они тогда так беспомощно валяются в разных углах? Практически овощи, с которых разве что слюньки не… а нет, текут.

«Ну давайте, высуньте язык, поднимите две ладони к лицу, оттопырьте два пальца в символе мира и закатите глаза.»

Как хорошо, что я этого не сказал, а ведь мог. Могу.

— Пришёл, не затужил, — усталым взглядом меня одарила Эшли.

— Вы поссорились?

— Нет, мы решили сделать ритуальное самоубийство в честь бога охоты, — я выпучил глаза, рот уже был полуоткрыт. В голове зрел новый приказ, который я уже хотел отдать. — да шучу я. Как ты догадался что мы не поладили?

— Это неуместная шутка, — заметил я.

— У неё нет уместных, — подхватила Алиса. Как ни погляди, а ей досталось больше. Только вот, чего они всё-таки тут лежат? Я понимаю, если бы одна с синяками и ранами лежала, а над ней возвышалась бы другая. Тут словно прошёлся тот самый бой давних заклятых друзей, которые многие годы становились сильнее для того, чтобы в один день определить кто сильнее. Их силы равны, и поэтому они вырубают один одного одновременно.

Ах, какое зрелище пропустил.

— Почему лежите? — не встают. У них силы закончились? Стамина показала зеро и теперь нашим девочкам остаётся куковать?

— Потому что не можем встать.

— Очень логично, Эшли, — уже хотел подбежать и погладить по голове, какая она умница. — но, я о другом.

— Одним из предположений является солнце, оно наш враг. Ещё вчера мы сильно ослабли под ним.

— Так ты ведь сегодня утром стояла на крыльце и голой молилась кому-то, не заметил твоего недомогания, — вот с Алисой приходилось говорить несколько мягче. Нет, это происходило настолько неосознанно, что даже я это замечал. Правда исправить себя уже не мог.

— Это был бог охоты…

— Ты уже достала со своей этой охотой, может уже примешь тот факт, что ты не жертва и перестанешь вести себя как психованная истеричка? Запомни, большей части мира на тебя насрать!

Эшли взорвалась негативом. Она ещё никогда так не делала, на моей памяти. Веселая девочка вела себя достаточно прилично чтобы даже не замахиваться на такие высказывания. Алиса в ответ, даже не огрызлась. Словно её уже давно переубедили и теперь ей остаётся только вновь и вновь наступать на те же грабли.

— Заебала, честно слово, прости Эд, но я с ней тут уже второй день и не вывожу, — я несмело кивнул, переводя взгляд то на Эшли, то на Алису. — сколько ныть уже можно? Если и продолжишь в том же духе, никогда не получишь счастья.

Последняя, не ответила, да и не собиралась говорить вообще ничего. Потупила взгляд да опустила голову смотря в пол.

«Как необычно». У меня никогда не получалось её так задавить. Что же Эшли такого наговорила?

Слабо прочистив горло, я устремился к балкону. Золотыми лучами он вырывался в комнату, окрашивая ту в теплые, приятные глазу тона. Видимо им не обязательно даже быть под прямыми лучами.

Странно это работает, магия вообще странная штука, о которой я знаю разве что от книжки с не менее странным автором.

Говорят, книги — свет. Только вот, мне попался бракованный свет от Ашота. Хорошо, что не такая книженции как тут. «Крик души» это конечно… хуйня ещё та.

Двери с хлопком закрылись и стало тут же темнее.

— Ох, спасибо, иначе пришлось бы ждать до ночи, что не очень-то и приятно, — первой поднялась Эшли. Она широко разинула рот, мол до моего прихода сладко спала, а когда проснулась, начала потягивать руки.

Алиса кивнула мне, и так же начала приводить себя в порядок. Неловко паля на меня глазом.

«А?»

Хуеть, да что тут происходит? Почему она меня стесняться вдруг? Увидела во мне мужчину? Или наконец осознала, что попаданцы всегда круты и имбануты? Что-то в последнее время я все больше забываю о последнем.

Отвернувшись от стесняши, перевел взгляд на Эшли.

— Послушай, ты не хочешь спуститься вниз? — спрашивал исходя из жалоб. Ей видимо уже претит эта комната. Лучше тогда развеяться.

— А, не, мне лень, — она под мои удивлённые аплодисменты глазами, нырнула обратно в кровать. — возьми с собой лучше Алису.

«Может сразу с окна выпрыгнуть?» Я посмотрел на Алису, потом на одинокое окно. Тяжело вздохнув, даже не представляю, что хочу передать таким действием. Горечь? Досаду? Может желание избавиться от такой важной составляющей человека, как социальная адаптация? Понятное дело, что я, что Алиса, мы оба, как бы сказать… Нихуя не подходим друг другу. Она меня обзывала, пыталась убить, пыталась убиться об меня. Да о каких взаимоотношениях тут может идти речь?

Потушенное сердечко, вчерашним вечером, вот что позволило мне вернуться наверх. А тут такое…

— Только если не будешь глупить, — из-под своих бровей, я пытался посмотреть на неё более угрожающе. Она в ответ сделала то же. У неё вышло лучше.

— Не буду.

Да что случилось?!

Я посмотрел на Эшли, та кивнула мне, слабо улыбнувшись. Это такой знак? Все в порядке? «Команда номер семь теперь в сборе?»

Если так уж поразмыслить, то я в той команде, наверное, розоволосая девушка, женского пола.

«А бывает не женского?» Какую же тупость я иногда выдаю.

— Ладно, отдыхай, а мы тогда пошли, — странно что Эшли не захотела пойти. Это было очень даже необычно, чтобы такая активная деваха, и вдруг не захочет. Или она меня стесняется? Я тип не отдался и теперь она не может мне в глаза смотреть? Не, такое могло быть в дешевом, второсортном комедийном аниме, но никак не тут. Ха-ха.

Алиса держалась некой дистанции. Где-то в два шага. Спускался на одну ступень, она была на две позади.

Я видимо поторопился. Просто накрутил себя, мол вот, сейчас Алиса вновь начнет свою шарманку. А нет, гляди, молчит, как будто бы я отдал той приказ.

— Ты… — если бы мы были шаттлами, а наш диалог — стыковкой, то на первой же попытке, мы бы разхуярились нахуй друг об друга. Обломки, обогнули бы Землю два раза и вновь впиздярились бы вместе.

Алиса хотела сказать что-то первой, да только что-то замолчала.

— Как глаза? — ебать, куда хлопать? А впрочем…

Прочистив горло перед ответом, я ощутил, как напрягся.

— Уже лучше, по крайней мере лучше твоего глаза.

И чуть не расплакался. Что за шутки я начал выстреливать? Что дальше? Начну об её покойной маме шутить?

— Ты уже хорошо ходишь?.. — это было что-то неопределённое. Интонация — средне, между вопросом и утверждениям.

— Привыкнуть к таким изменениям, оказалось легче чем я думал, — и ведь взаправду. На обычную жизнь уже практически не влияет. Может писать и читать мне ещё только придется привыкать, но такие «головокружительные» изменения было довольно быстро адаптивны.

— Легко, значит… — и потух её глас на морозном ветру, среди сосен и дубов скрипучих.

Какая длинная лестница, оказывается.

— Бог охоты, ты упоминала его, кто он? — начнем с нейтральной темы. Вот, божество какое-то, чем не тема для разговора.

— Никто, больше никто, и я ему не поклоняюсь, больше.

«Да мне поебать маленько, кому ты поклоны бьешь. Я спрашивал, кто это, а ты мне „никто“. Спасибо за разъяснения, буду знать, что ответить».

Неприметно вздохнув, для пущей трагичности остаётся просто возложить руку на лоб.

Последняя ступенька вниз, чудесным образом синхронизировались с девушкой, которая вышла из-за угла. Это была самая молчаливая из трио-сестёр.

Вера была в своем репертуаре. Мрачна и тиха, как смерть. Я кинул взгляд на Алису…

Слово «похожи», слабо описывали то, что я чувствовал, находясь между этими особами.

Как будто в метель посреди зимы, где-то в Антарктиду попал. Я весь сжимаюсь, трясусь от холода, пар выходил из моего рта так быстро, что его не увидеть обычными глазами. Глаза прищурены, лишь один миллиметр оставался до их полного закрытия.

Зубы непроизвольно клацнули. Причем так очень даже громко.

В тот миг, я очнулся от неприятной фантазии, которую сам наслал на себя.

— Эдуард, — своими губами, брюнетка только больше нагоняла прохлады между нами. — нам надо поговорить.

— Мы ведь вчера говорили.

— То было другое, иди за мной, — я словно с каким-то НПС начал разговор. Эмоций вообще не было. Видимо вчера я этого не замечал чисто из-за её сестёр, которые перетягивали внимание. Или же она тогда и вправду казалась мне живее.

Вера утоптала наружу в серый день. Небо сегодня, в отличии от вчерашнего, не могло порадовать меня своей синевой.

— Кто она? — хвостиком, за мной плелась Алиса.

— Вера, — ответил все что знаю.

А что вы хотели? Я тут всего то два дня, вон сейчас третий идёт, что я вообще знать должен? По факту ничего.

— Понятно, — и осталась она в крайне недовольном положении.

А вели нас прямиком в неизвестность, где было прохладно.

— Эм, Вер, если не секрет, куда мы так шагаем? — подойдя с правой стороны, к названной, я задал трепещущий вопрос. Куда же мы так смирно идем уже не первую минуту.

— К озеру.

— Ага…

Я кивнул, и переглянулся с Алисой. Её слабо цепляло то, куда мы идём. Я больше поверю, что её интересует та ветка, на которую она таращиться. «Сможет ли она выдержать мой вес или же сломается?» Вот, о чем-то таком она и думает.

Озеро. Будем делить надежду, на то, что оно не имеет дуратского имени.

Не раз, и не два, я оборачивался, чтобы посмотреть на дерево. Высокое дерево, в котором мы жили, оно ещё виднелось отсюда. Лишь бы дорогу назад не забыть.

Странное чувство прилепилось ко мне, ещё на выходе. Тогда оно было таким слабым, что даже не придал тому значения, да только, он пьянкой вобрал в себя мои мысли. Беспокойство нарастало. А тихий лес только ускорял его накопления. Я и раньше замечал это, но лес ведь не должен быть таким тихим. Ни птичек, ни зверя. Живых тут было лишь три… ну два… или и вовсе один…

А в тихом лесу, где деревья служили забором, послышалась музыка. Прекрасная музыка, гармоничная мелодия, что легко заменяла все звуки леса, и лилась она не в уши, нет, прямо в мозг. Обходя такое ненужное приспособление. Ещё один шаг, и ещё и я наконец-то увижу её.

На глаза попалась вода. В кустах, это больше подобило луже, но стоило мне подойти ближе, взглянуть за кусты, как оказалось, они отрезали маленькую часть озера.

— Остановимся здесь, — как припечатана, Вера уселась недалеко от берега. Поманив нас рукой, приглашая присесть рядом, мы присоединились к ней.

Музыка и не думала затухать.

— Я хотела бы, поведать тебе одну сказку, о девочке, которая была слишком любознательной, — кивнув, глаза Веры стали мягче, они больше не смотрели с той апатией на все подряд. Словно сама сказка трогала её за живое, и каждый раз, пересказывая её, она пробуждала в себе давно забытое.

— Я уже слышал начало, — как показывает практика, тут видимо нет ничего кроме одной этой сказки. Хотя та книга без слово очень даже эмоциональна.

— Я это знаю, так же мне известно, что тебе не понравился конец второй части.

Алиса странно хмыкнула, тихо зыркнув на меня.

— Да не то, чтобы не понравилась, я просто посчитал её неправильной…

— Сожалею, но она истинна. Без неё не получится узреть всю картину.

— Ладно, я понял, хорошо, пусть будет по-вашему, — руки развелись как в море корабли.

— Мне начинать?

Обведя меня взглядом, Вера, уткнулась им в кусты. Те были слева от неё. Я автоматически повернул голову в ту же сторону.

Кому адресовался вопрос?

— Прошу…

Мой собственный голос прозвучал несколько странно. Очень тихо. Хоть, в этом тихом омуте, его было прекрасно слышно.

Я, как и Алиса, смотрели в кусты, пока Вера начинала рассказ.

С того странного случая, прошло пять лет. Мир менялся, как и менялись люди. Они становились старше, мудрее. Мальчики мужали, в то время как девочки, словно цветы — раскрывались, обнажая невиданную доселе красоту.

Наша девочка, стала настоящей красавицей. Скрытой красавицей. Родители очень сильно пытались скрыть эту неестественную красоту всем чем только можно. Так, они пытались уберечь свою дочь от ужасной участи.

Один раз, в три года, некто, кого боялись люди, требовал себе самую красивую деву с окрестных земель. Он посылал своих демонов, которые отбирали лучшую. Как на рынке, они бродили в поселках, заглядывали к каждому, усматривали, присматривались, и записывали в свой черный список тех, кто подходил. Когда же сезон «осмотра» заканчивался, они обязательно выбирали одну единственную деву. И что с ней станет в замке демона, не знал никто, только догадки, почему и зачем страшному демону нужна была девушка каждый третий год.

Незавидной участью, была обременена девушка. Через месяц её возраст будет подходящим. Пятнадцать лет, именно столько должно быть жертве.

А уже три месяца опосля, придут демоны, которые не побоятся Бога. Как стальные големы, без страха, без сострадания, без чувств, они заберут то, что дорого. Именно поэтому… родители девушки, в панике хватались за волосы. Они отправляли её на самые грязные работы, заставляли делать самую тяжёлую работу, но, по волшебству, та каждый раз оставалась в порядке. Они пытались замаскировать красоту, но не удавалось. Раз за разом, она становились только красивее.

«Уже ночь» открыв бодрые глаза, те были наполнены все пронзающим любопытством. Как бы сильно не изменился человек внешне, а его натура редко, когда изменяет свою суть.

Девушка, подлетела к окну. Она взглянула на Луну, и та будто бы смущаясь внимания столь милой девы, покраснела.

«А она сегодня другая» в глазах зажглись огоньки. Что-то неведомое попалось ей под руку. Точнее под глаза.

Свисая ногами вниз. На подоконнике болталась пара прекрасных ног. Они хоть и были несколько измазаны в грязи от нелегкой работы, но оставались, словно под каким-то заклинанием.

Набрав полную грудь воздуха, её неумолимые глаза посмотрели в сторону леса.

Туда то, она и отправилась.

Было не так уж и темно. Девушка явно ощущала себя такой, хозяйкой леса. Вальяжно топтала травку, которая нежно шептала стихи, девушка дошла к музыке.

«Опять он начал без меня» брови содрогнулись в укоризненном выражении. Ускорив свой шаг, она пришла к озеру. Такому чистому, как сама дева.

Красавица, не теряя и минуты, обошла его, зайдя к нему.

Фигура темная, фигура таинственная. Кто она, и что делает в лесу так долго? Ответ на это девушка уже получила, а вот было ли это правдой? Любопытный ум не собирался принимать такой вариант. Слишком он скучен. Раньше может и казался, красивым, но не сейчас.

«Ты опять без меня?» Музыка стихла, а фигура повернулась к девушке. В руках у Тьмы была флейта. Ей то, он и играл.

«Прости, прости, я совсем забываю о тебе».

Ласково проведя бледной рукой по инструменту, он, казалось ещё ни с кем не был так ласков.

«Тогда, начнём?»

Фигура кивнула, и с под плаща вторая рука достала флейту. Ещё одну. Девушка тут же подскочила, и взяла её. Губы тут же сомкнулись удочкой и заиграла музыка. Спокойная, в отличие от себя прежней, казалось родился новый человек. Не было в этой музыке то, чем была дева. Не было самого важного аспекта её жизни.

Минута сменилась другой. Пальцы красавицы умело проносились по флейте, можно даже сказать, она была профессионалом в том, чтобы вторить. Прикрыв глаза, тяжелые веки, на миг стали неподъёмные, тогда-то музыка и стихла, пальца перестали шевелиться, а лес погрузился в тишину.

«Ну как?»

«Плохо» однозначно сказала фигура.

«Ууу, ну почему?»

«Я тебе уже говорил».

Такой ответ не подходил девочке.

«Мне не понятно, что такое эта твоя буша?»

«Не *буша*, а душа, и она не непонятная, ты ведь слышала, как я играю, наверняка ощущала тот порыв, который возрастает в груди, это пламя, которое… ах, ты вообще не слушаешь…»

В той тьме, которая таил в себе капюшон, скрывалось лицо, сейчас оно явно выражало последнюю степень негодования.

«Ты злюка, и вечно ворчишь, бу!» Девушка в ответ высунула язык, всем своим видом протестуя против. Против чего? Этого не знала и сама Тьма.

Раньше, ему было понятно, чего хочет эта взбалмошная барышня. Поесть сладкого, поговорить, о том, чего не понимает и поболтать о чем-то девчачьем. Теперь же, изменилось многое.

«Кстати, а чего это Луна сегодня красная?»

«Это называется затмением, лунным» вот такой ответ никогда не удовлетворял девушку, из этого, она могла вывести ещё ряд и маленькую тележку других.

Поначалу это забавляло фигуру. Первый год. Но чем больше проходило времени, тем менее охотно делился знаниями незнакомец.

Они много разговаривают. Для обычных посиделок, это было слишком много, словно в один вечер, пытаться уложить весь месяц. Зачастую, фигура в плаще, рассказывала о том, как нашла что-то интересное или как придумала новую чудесную музыку.

*За четыре года он никак не изменился* вот, что думала девушка, наслаждаясь не столько смыслом, сколько словами, тембром голоса, атмосферой, которая все время царила вокруг фигуры. Поднеся свои глаза к небу, к той россыпи звезд на небе, она несмело улыбнулась. Монолог застыл. Теперь никто не говорит.

«Мне… скоро пятнадцать лет будет» грусть одолела девушку. Конечно, она знала о своей неминуемой участи. её заберет к себе страшное нечто в темный дворец и больше не отпустит. Она не сможет больше проводить время здесь, средь леса и звёзд.

«Поздравляю, это хорошо».

«Отнюдь, боюсь у нас осталось ровно две встречи».

«Ты переезжаешь?»

«Можно, наверное, так сказать…»

Тонкие нотки грусти не могли не остаться незамеченными. Темная фигура мысленно хмыкнула, по привычке начав массировать подбородок. Полезная привычка, думал он.

«Я… знаю, что дело не мое, но ты выглядишь очень растерянной, может я могу чем-то помочь?»

«Разве ты можешь помочь моему горю?»

Девушка обвела взглядом фигуру. Она не знает, кто за ней прячется, и тем не менее, по очертанию, ей было ясно, насколько тот был слаб. Ему было далеко до принца на белом коне, о котором она так мечтала. Он водил её за нос целый год, выдавая из себя двоих. Мол есть ещё один, кто музыку творит. Оказалось, нет, и не было никогда второго. На тот момент, девочка ещё не была так взволнованна.

«А разве нет?» удивленно, ответила фигура.

«Я даже не знаю твоего лица, как сможешь ты помочь мне?»

«Это было очень грубо» фигура заметила одно. «Я согласен, что не являюсь тебе братом аль отцом, но ведь и мне не безразлична твоя участь, я близкий человек».

«Ты друг».

Вот так, загорелся огонек уже у самой ночи.

«Э?!» Отпрянув от раздумий, девая ойкнув, уставилась, неморгающим взором на фигуру.

Клубки дыма, чёрного тумана окружили их. Как стая диких волков, обходили кругом, принюхивались, присматривались к жертве. Живые тени задребежджали, забились по уголках, и задрожали всём своим неистовством. Все звезды, погасли на небе, они спрятались подальше, затаили дыхание, лишь бы не смотреть и не знать.

Тьма уставилась на белоснежную девушку. Такую чистую, как снег. Протянув руку, она уверенно легла на щёку. Прохлада тут же пробежалась по спине девушки. Она ждала продолжения, борясь с чувством собственного противоречия. Впервые она видела его таким злым, недобрым, тёмным.

Наверное, в тот миг, сердце девушки охолодело. Не превратилось в лед, а просто, успокоилось. Жаркое и пылкое сердце подростка остановилось, дав первый удар другому.

Громко выдохнув, округлые глаза, наполненные неведомым, встретились с дрожащим взглядом девушки. Всего на миг, но им хватило, чтобы пленить друг друга.

«Прости» отпрянув от девушки, фигура извинилась учтиво поклонившись. Свет тут же пришел в норму. Темный лес осветился миллионами звезд.

«Нет, ничего» как заколдованная, она не отрывала взгляда.

«Увидимся через месяц, ты знаешь дорогу».

Он растворился средь теней. Притворившись деревом, девушка само того не заметила, как фигуры не стало.

— На этом, моя часть истории закончена.

Я, неопределенно приставив руку к подбородку, оттопырил указательный палец, который касался губ, и медленно следил за Верой.

«Ебанутая» вот мои мысли, если их начать транслировать. Все это время, она смотрела на кусты.

«Круто, куда хлопать?»

Мое мнение об этой сказке, было все хуже. Такое ощущение, что мне пытаются втереть какую-то дичь. А ведь поначалу была хорошая история, в какую херню все это скатывается?

В отличие от меня Алиса была удивлена. Непонятно, понравилось ей или нет, но то, что она не издавала и звука много, о чем говорил.

«Она что-то поняла?» или как робот, который получил парадоксальную задачу, просто сломалась?

— Кхм, — подав голос, меня продолжали игнорить. — а, что дальше?

Алиса оторвалась от ступора, и зыркнула на меня. Вера же, как непись, который исполнил свою функцию. Больше ничего и не сделает. Хех, сколько не кричать на робота пылесоса, а собирать фрукты тот не станет.

Мне казалось это бессмысленным. Теперь, это кажется мне бесполезным. Что-то ей говорить, пытаться достучаться до той крохи разума… зачем? В сравнении с ней, Люба и Надя, казались настоящими.

Поднявшись с места, я огляделся по сторонам.

— Что ты делаешь? — поднявшись следом за мной, спросила зомби.

— Ищу корень.

— Чего?

— Квадрата.

Словив некий диссонанс, она отступила на шаг. Помотав головой, её вид пришел назад, в норму.

— У них нет корней, ты совсем полоумный?

Мне кажется, полоумностью было брать тебя с собой. Её возмущения влетели в одно ухо, а вылети с другого.

Музыка была где-то рядом. Надо было просто наострить уши посильнее. Для дополнительного улучшения слуха, к ушам я приставил ладони.

В тот же миг, я начал шагать в сторону музыки.

Шаг за шагом, я преследовал звук. Тот, оставался на месте. Он не менялся, вечно продолжаясь. Словно некая машина воспроизводила её. Без устали, без перерывов и разрывов. Но даже так, она была красива. Мне нравилась.

Дерево, а за деревом дерево, а за деревом дерево. Так и по кругу. Хитрая природа рассадила их так много, и вся эта древесина была копией одного дерева. Зеленые листья, кусты, и лишь некоторое количество лиан придавало индивидуальности.

«Чёрт, что я делаю?»

Иду по дороге в поисках музыки. Неизведанными тропинками, неведомым наваждением. Сейчас бы поесть что-то свежее, типа пиццы!

И с такими мыслями, мне предстала Мавка.

В привычных одеждах, с привычным лицом. Из того, что выделялось была флейта. Пальцы Мавки трепетали по нотам, и сам инструмент был первопричиной, творцом музыки. Мавка не дула в него, воздух сам входил в сей инструмент, она просто перебирала пальцами.

— Эдик, здравствуй, — кинув на меня взгляд, он тут же вернулся назад, на флейту.

— День добрый… — машинально ответил я, на такие предложения.

Кинул взгляд назад.

«Алису она учтиво проигнорила.»

— Тебе ведь уже рассказали сказку? — её мелодичный грудной голос бил по ушам неестественной теплотой. И все же, находиться с ней долгое время просто невыносимо. Она как та книга.

— Да, хоть и не всю, — проговаривая слова, я медленно подходил к ней.

— Я знаю, последняя часть за мной, в ней больше не будет неточностей, или недосказанности. Боюсь, это в твоем понимании больше не будет сказкой.

И прекратилась музыка, и тепло с тела спало, указывая на пору года. Близилась зима. Меня словно вынули из-под одеяла, на лютый мороз, преждевременно облив водой.

Я весь затрясся от холода, руки начали греть сами себя, озираясь вокруг, я не находил ничего, что могло бы меня согреть.

— Прости, я поспешила, — тепло вернулось, но не музыка.

— Как ты это делаешь? — всё-таки, я решил говорить с ней на «ты».

— На данном этапе тебе этого не понять, но поверь мне, доверься своим сердцем, ты сумеешь намного больше, чем сейчас я.

Приятно, когда так говорят, хоть по сути своей мне культурно отказали.

Алиса шагнула вперёд, оказываясь рядом с моим плечом. Так тихо и быстро, что я заметил её только когда она подала голос. Это был вопрос.

— Вы тёмное божество?

— Отнюдь, заблудшая дева, — наконец, глаза Мавки скользнули по Алисе. — моя сказка предназначена для одного человека, и это не ты, впрочем, из неё тебе так же будет что подчеркнуть, ведь все, что рассказывали было реальностью.

Словно на младшую, Мавка снисходительно махнула рукой. Алиса цыкнула, скрестив руки, её нервировали слова Мавки.

— Только давайте покороче, — угрюмо промямлила Алиса.

Мавка притворилась глухой.

«Эй! Я тут вообще-то не дерево, какого хуя тут враз изменилась атмосфера?» Кидая взгляд туда-сюда, это было не сложно, я покрылся потом. Ощущал себя подставленным. Опять.

— Что ж, раз уж, мы все прояснили, я начну.

Как фоновая музыка, из флейты полились ноты. Видимо это было частью представления, хоть в первых двух её и не было.

— Рассказ будет коротким, лишь сухие выжимки, раз вы так торопитесь, — я обернулся к Алисе, она обернулась к дереву.

Улыбка прилипла к губам очаровательной Мавки. Никак по-другому её нельзя наречь.

— В одном небольшом захолустье, проживала самая обычная пара из мужчины-фермера и женщины. В то время, как фермер вспахивал поле, женщина сажала культуры. Но не только это было её обязанностью. Роль слабого пола определялась её состоянием. Ель беременна, будешь меньше работать, родишь, задача воспитать ребенка и накормить всю семью. Такая обычная община из двоих людей была вовсе не новой. Её считали нормой. Как и у любого человека, у женщины, которая под сердцем носила не рождённого ребенка была мечта. Вознося каждый день молитвы к небу, она просила в замен на свои старания, мечту. Её мечта была в том, чтобы родить ребенка краше неба. Такая наивная и детская мечта, она скорее была прихотью, чем мечтой, нет, возможно даже движимая корыстными целями, мать загадала желание, которому будет суждено исполниться. Родилась девочка, не по годам красива и умна. В том небольшом посёлке, она словно получала ещё больше сияния. Белое пятно всегда будет выделяться на фоне черного смрада.

Эта девушка росла очень любознательной в отличие от сверстниц, её интересовал весь мир, который расцветал в улыбке от её внимания. Где, как и почему? Эти вопросы решали её судьбу.

Одиннадцать лет, она вдруг замечает красивые ноты, которые не могли получиться из птиц, деревьев, шума воды или животных. Никто так не умел. Она ходила, спрашивала старших, но к удивлению девочки, никто не слышал эту красивую мелодию. Вообще никто не мог и представить её себе. Оттого, музыка завлекла её ещё больше. До беспамятства, она влюбилась в неё, то что отличалось, то что выделялось, то, что было белым пятном, на белом фоне.

Она встретила древнего и могущественного колдуна, что по неизвестным причинам оказался в лесу. Он просто играл на флейте. Такой инструмент для девушки был в новинку. В первую встречу они подружились. Темный и не приветливый маг и веселая, любознательная девочка. Полные противоположности имели одну точку соприкосновения.

Проходило время, и этих самых точек становилось все больше и больше. Ей начинает казаться, что вот она, её судьба. Он же, продолжал считать её ребёнком.

В то же время, девочка достаточно укрепилась для того, дабы нести все тяжести нелегкой жизни. С утра в поле, к обеду за готовкой. Редкие мгновения, позволяли ей только проклинать своих родителей, которые так внезапно начали нагружать её тело. Ещё и закон, о котором она никогда не слышала.

Некий граф, которому достался кусок земли на коем находилось несколько деревень, захотел сымитировать дракона. Граф выдал указ, по которому каждые три года, ему будут отдавать, в знак дани, самую красивую девушку. Самым первым кругом, который должен был начать цикл, припал на маленькую девочку, мир для которой давно перестал быть красочным.

Пятнадцать лет, как раньше праздновали с отрывом, в этот день было тише чем на похоронах. Никто не мог даже улыбнуться. Все знали, что делают с такими «жертвами», а слухи, которые бродили о графе, только увеличивали тревогу.

«Тебе пора взрослеть» однажды сказала мать девочки. Это было на её пятнадцатилетие. Красивые слова, но только не в этот день и не в эту обстановку.

Бедная девушка пустила слёзы и впервые прокляла мать, желая ей нарожать ещё четырех ребёнком, которых начнут насиловать у неё перед глазами. Злость и ярость сыграло вовсе не на руку девушке.

Она была умной. Умнее всех в деревне. Она знала много, больше всех в этой вонючей деревне. Но мало кто желал видеть в ней это. Ум и красота не равноценные вещи. Второе перекрывает первое. Ей было ясно это. Она принимала это. Но не в сей момент. Когда о тебе вспоминают лишь как о кукле, как о цветке, который надо отдать, в горле становилось тесно. Нежелание принимать свою судьбу, отразилось и на её окружении. Несколько крепких парней и мужей в предводительстве с отцом девочки, решили пойти против новоиспечённого закона.

«Да где это видано, чтобы граф себе такое позволял!?» Гнев народа был силён. Но граф был сильнее. Как потом стало ясно, не впервые граф так поступал. Не в первую ему видеть народные восстания, ведь под его правлением плохо жилось, и только сам Король, знает, как его ещё не убили. Такой тиран как он, не церемонились с мятежниками. Чтобы преподать урок остальным, первую волну убили, оставив одного в живых.

Ужасно покалеченный Отец, вернулся. Он то и поведал о том, что случилось. И тогда, все кто остались в деревне, обратили свой взор на девочку. Впервые они смотрели не любящими глазами. Страшные глаза, об которые можно было порезаться. Что самое важное, так это глаза родной матери, а которых не было защиты. Именно её глаза и нанесли удар на опережение.

Слова, как нож, вошли в грудь, достав сердце.

«Лучше бы ты не рождалась».

Растерзав его же, он не исчез, а остался болтаться в ране.

И тогда, она убежала. К могущественному магу, только он мог приютить её. Только он, как ей казалось, замечал не только красоту, и мог уберечь от тревог.

Такая глупая шутка, этот побег…

Следующая неделя прошла очень напряжённо. У мага был дом, но тот был устроен из рук вон, как плохо. Удобств было ровно столько, чтобы немного отличалось от ночёвки под открытым небом.

Не без лёгкой руки девушки, хижина заиграла новыми красками. Это нравилось, как девушке, так и её благодетелю.

Их отношения сближались. С каждой ночью, проведенной под одной крышей, они сближались все больше и больше. Вполне закономерно стало то, что они сошлись.

Только было что-то неестественное. Девушка не понимала, что именно. Ей с каждым днём все больше снились кошмары, и никто не мог её от них спасти. Кошмары изменялись, показывая ей страшные истории будущего, неутешительного будущего, в котором ей нет места. За собой, она начала видеть странности, которых раньше не было.

Например, взгляды, которые тревожили её сердце. Даже когда она была одна её не покидало чувство, что на её кто-то смотрит. Прожигает взглядом, пожирает, облизывается, скаля острые зубы. Поведав о своей проблеме любимому, он только отмахивался, говоря о стрессе, который вскоре должен пройти. А чтобы тот прошел быстрее, он выдавал ей пилюли. Странные шарики двухцветного окраса, размером с горошину. Горькие на вкус, но расслабляющие по итогу.

К сожалению, пилюли не приносили особого результата, тревожности как были, так и продолжались после. Только теперь, девочке было легче успокоиться после очередной странности.

Прошел ещё месяц, и так, она начала видеть силуэты в деревьях. Странности не прошли, просто теперь на них она смотрела сквозь пальцы. Тревога исчезла, пока не стала нулевой.

Маг проводил изыскания некоего артефакта, который по легендам находился в этом лесу. Кто или что это было, сама девушка не знала, даже о тех легендах она слышала впервые. Впрочем, сами изыскания были неинтересны девушке. В те дни, она утратила свое любопытство, ей хотелось поддержки. Она ушла из дома, оставив по себе ссору с матерью, покалеченного отца. А скоро близился момент графа.

С вопросом, что будем с ним делать? Маг махнул рукой и ответил, в своей манере: «Они нас не найду, если что, я обо всем позабочусь.»

Да только, найти они могут другую. Кого же возьмут вместо девушки? Кто будет?

Ей хотелось увидеть её. Вторую, по красоте в округе. Жертву после неё. Дева, которая вместо неё возьмет на себя бремя. Девушке хотелось, увидеть ту, на которую она скинула всё. Заботы, страх, несчастье и горе.

Возможно, девушка не могла точно сказать, что хотела сделать, но она точно знала, что должна там присутствовать. Ещё одна пилюля отправилась ей в рот.

И вот, настал тот день.

Одев зачарованную мантию, девушка отправилась в свою деревню. Пока ещё было, время, она упросила мага узнать, кто же будет заменой. «Из родной деревни выбрали деву», было ответом ей.

Идя к ней, она вспоминала былые времена. Когда топтала тут траву, пытаясь найти что-то интересное, как находила мох, как следила за жуком.

Такое ребячество теперь, раньше казалось ей слишком увлекательным. Только, даже сейчас, дева была уверенна, услышь те ноты, будь то сейчас, или пять лет назад, она подалась бы туда, к ней, и неважно как это будет смотреться со стороны.

— Вопрос! — я дернулся, когда Алиса прям под ухом закричала. Думал, оглохну на одно ухо.

— Потом, сейчас уже конец рассказа, осталось недолго.

Алиса выдержала взгляд Мавки, и кивнула, давая той продолжить.

— Широкие глаза, высокие брови, распахнутый рот. Так я смотрела на горящую деревню. Мой дом, дом моих соседей, друзей, знакомых. Их было не так много, но все они оставляли мне ценные воспоминания. Мои глаза были мыльными, слёзы, вместе с криком срывали горло.

Было больно. Ведь я хотела не этого.

Тогда то, мне на плечо упала рука.

«Все хорошо» сказала фигура. Темная и спокойная.

«Они убыли их!», хрипло закричала я, отчего тьма только улыбнулась. Он обнял меня, начал гладить по спине и голове. Шептал, спокойно и тихо, словно хотел меня усыпить.

Я понимала, что граф, был плохим, но, чтобы он просто взял и убил всех, это было слишком жестоко даже с его стороны.

«Не надо плакать…» шептала мне тьма, «…ведь, их убил не он».

Ком застрял у меня в голове. Не в горле, а именно что в голове, не давая думать. Меня потянуло в сон, откуда я проснулась другой. Последнее, что было слышно, стало:

«Ты ещё не готова».

Музыка прекратилась и Мавка остановила свой рассказ. Переведя взгляд на меня, её глаза казалось спрашивают о чем-то.

— Всё, это конец.

Так, она порвала пелену тишины. Больше не было рассказов или сказок.

— Задавай свой вопрос, потерянная.

— Сказка получилась о тебе, тогда кем ты себя в ней воспринимаешь?

Мне был непонятен сам вопрос. Его суть, или первопричина, скорее все вместе.

«Кем себя считает Мавка?» Из рассказа ясно дали понять, она обычная девушка, которая попала в руки тёмного мага.

— Мой ответ тебя не удовлетворит.

Алиса поджала кулаки, она насупилась, и словно её только что оскорбили, прошептала:

— Мне все равно, скажи.

Выдержав тонкую полоску паузы, за которую Мавка взглянула на меня и на Алису, ответ все же поступил.

— Это рассказ о моем прошлом, в нем нет доброй или плохой стороны, у каждого была своя правда. Моя не отличалась от других. И будь у меня второй я вновь бы влюбилась в эту музыку, и скорее всего, вновь бы попала в сети к любимому.

Мавка нежно прошлась по флейте рукой, словно это был её ценнейший оберег.

Блять, чё за хуйня? Я вот вообще перестал понимать о чём они тут пиздят. Эй, вы, о чем вообще? Какие нахуй «правды»?! Вы в конец тут все ебанулись?!

«Успокойся».

Так, я человек разумный, имел средние оценки в табеле, но головой и телом всегда был готов научиться новому. Это же главное, как говорил отец.

— Не сравнивай мою ношу и свою, они совершенно разны, — выдохнув, я услышал звук передергивающего затвора. — в сравнении со мной, ты так и осталась маленькой девочкой.

Вообще не вдупляю, о чем говорит Алиса, но вот её тон, лицо, и то как на неё реагирует Мавка…. заставляет меня задуматься, откуда же у зомби могут быть такие стальные яйца?

С минуты на минуту, грозился вспыхнуть пожар. Что ж, поступлю максимально мудро.

— Я, пожалуй, пойду, — махнув рукой, я отошел на несколько шагов назад. На лицо я надел притворную улыбку. — а вы тут, поговорите.

— Эдуард, от проблем не удастся бежать вечно, — меня словно ударили под дых. Ух, я даже схватился за живот, что-то разболелся.

— Знаю… — буркнул я, и больше меня не останавливали, хотя вру, спросили:

— Вопросов у тебя нет? — ну вообще есть, и первый из них: «Зачем ты пародируешь мою учительницу», а второй же:

— Так, кто ты все-таки такая?

— Знала, я, вопрос мне этот уготован был сначала, — она вернулась к стилю изречения Йоды? — Я — девушка, кою, решили изменить. Ментально и физически. Считай меня той, кем я и была, хранительницей леса сего.

Вот и хорошо. Мне осталось кивнуть, и махнуть рукой в знак прощания.

У Алисы полно свободы выбора, Мавка с ней переговорит, и вместе они придут к компромиссу. Чудесно же! Может наконец она перестанет мне мозги выедать, этим её злом? Ну сколько можно, как заевшая пластинка. Будто бы её больше ничего не беспокоит в этой жизни.

Кстати, я давно не смотрел на статистику.

«Хех, я уже и забыл о ней…» Она будто бы и не нужна в этом мире. И зачем только? Ах да, я ведь не живу с ней все свои года, чтобы как умалишенный пялиться в циферки. А, впрочем, циферки — это хорошо, будь такая штука в моем мире, стал бы он лучше? Ну, добавил бы ещё карму или типа того, и вот. Чем больше у тебя кармы от хороших поступков, тем лучше ты человек, а чем меньше, тем хуже. И зажили бы все в счастье и мире до конца своих дней, пытаясь стать все лучше.

Как там… Великие боги, совместно с героями древности породили спасение человечества, и выдали им систему, которая поддерживает мир… Может как-то так? Ладно, строить из себя великого историка пытаясь пальцем в небо, угадать историю этого мира как минимум глупо.

— Кхм, — проходя назад, заметил, что Вера так и сидит на траве, и смотрит в кусты.

«Там же…»

Послышались голоса. Две девушки. Видимо они о чем-то активно спорят.

Как-то не хотелось мне стыкаться с Верой, уж больно она подозрительна, поэтому небольшая дуга, и я обошел её.

— Так… — приставив руку к подбородку я призадумался.

«Как там её вызывать?» Хе-хе, ну конечно, же я помню, такое простое слово. Мне о нем столько раз напоминали, что сейчас будет просто кощунством его забыть. Это же как забыть собственное имя. Я же не…

— Страшнылох.

Дебил.

— Эдуард!

Ладно, имя помню. Каюсь, возможно я немножечко подзабыл.

Брови нахмурились, а глаза подались вниз. Я пытался вспомнить. То, что секунду назад вывалилось из моего рта явно была ошибка. Не имя, а то, что вызывает систему.

Я же правильно сказал! Так, какого?

Неужели все же сфальшивил где-то с интонацией? А так вообще можно? Как-то слышал, как один парень говорил это слово с другим ударением, в конце.

Как сложно в этом мире жить. У меня вроде и есть возможности, а как ими пользоваться я не знаю.

«А, впрочем, ничего не изменилось».

— Строхолох?

Мне начинает казаться, что я ругаюсь, а не вызываю систему.

Ну да и хрен с ней, зачем она вообще кому-то нужна. У меня же только один скилл, и тот с перезарядкой в неделю. Круто, что тут сказать.

«Долго длятся эти дни…»

Очень, невыносимо долго. Может потому что я в безопасности? Меня сейчас не терзают муки сомнений, куда идти, и что делать. Ах, лукавлю. Вопрос что делать, все ещё занимает свою строчку в «топ пять вопросов жизни и смерти». Просто я их умело отсрочиваю. Этот подход знаком каждому школьнику и студенту. Это то состояние, когда из кожи вон лезешь, лишь бы не делать домашку или готовиться к экзаменам.

Я дошел к поляне. Отчётливо виднелось место, на котором сидит Люба. Её здесь нет, но место было вытоптано. Или в её случае высижено…

— Кхм, — кашлянув кулак, я осмотрелся по округе.

Тихо. А нет, вдали, если сильно прислушаться, можно заметить, как кто-то говорит.

Они и вправду ссорятся. Может не надо было оставлять их наедине?

— Ладно…

Присев на поле, я начал поочередно срывать цветы, которые росли здесь. Я ведь так и не подарил венок Эшли. Один ушел Мавке, её братве, Алисе и все.

В этом уравнении явно не хватает Эшли.

И чего только все пытаются показать мне как лучше. Чему-то поучить и все в таком духе. Я уже не маленький, чтобы мной футболили от одной к другой ноге. С меня даже ошейник сняли, чем не достижение?

Подул ветер. Прохладный, но запахом с приятную свежесть. Словно застоявшийся воздух сменился свежим.

Мавка же что-то вроде покровителя леса смерти. Может, она таким образом защищает его? У неё просто невероятные силы. Хех, хотел бы, и я такими обладать. Вот, захотел, и теплый ветерок в лицо подул, попросил, и тебя уже кормят чем захочешь.

Мечты-мечты. А ведь, совсем недавно я просто мечтал прекратить страдания и боль. Хотел закончить все это. Вернуться назад во времени и не падать под тот грузовик. Как банально…

Был бы я в аниме, мой персонаж оказался бы типичным нытиком. Эдакий Ираки Изднис, на минималках. Как меня бы тогда оценили?

Хотя, это вряд ли. Мои родители же… любят меня. Очень любят, и я всегда пытался отплатить им в ответ. Пытался дать то, чего они ожидали от меня увидеть. Да, я хочу оправдать их надежды. Моим желанием на последний день рождения было именно это.

Одиноко горящая свеча. Пламя волшебным образом бушует, прыгает в глазах, привлекает внимание всем своим видом. Затемненная комната, застывшие улыбки родственников и знакомых. И я в центре внимания. Как самый главный герой. Моя история вершилась прямо на глазах. Я становился ещё на год старше, взрослее.

И ещё больше, на мои плечи начинали опускаться тяжесть.

В какой момент жизни, я перестал радоваться своему дню рождению? Когда стал достаточно взрослым, чтобы понимать в каком положении нахожусь? Неприветное окружения, тяжелая атмосфера от которой в пору будет задохнуться. И ведь, на меня падают обязанности.

Все так красиво улыбаться и поздравляют меня с тем, что я больше не могу беззаботно жить, что складывается впечатление, что такое в порядке вещей. Я должен радоваться тому, что больше не смогу делать что мне вздумается, что мою свободу ограничат дурацкими правилами? Это — норма. Нет ничего, чего бы не проходил другой человек. Все такое проходили.

В этой комнате полной лжи, и её производных. Лицемерие, зависть, и так далее. Как тут не поддаться и не улыбнуться вместе со всеми. Прикрываться радостью ведь так легко, и весело.

Тогда-то, под свет одинокой, танцующей свой вальс, свечи, я загадывал желание.

«Хочу, как и в прошлый раз, хочу, как и будущие разы. Я хочу оправдать те надежды и мечты, которые возложили на меня».

Как их единственный сын, в которого они вложили что-то большее чем душа, как те, кто и вправду хотел мне только лучшего. Я хотел отплатить им тем же. Вернуть их назад во времени. Когда никто не будет думать о проблемах, о том, как их решать, о том чем надо пожертвовать. Детство.

Когда я опомнился. В руках виднелись четыре венка. Все как под копирку.

Вокруг меня уже не было цветов. Все я сорвал.

Я поднялся на ноги.

Мои глаза приспособились за два дня. Подозреваю, что работать это должно не так. Впрочем, ещё несколько дней до этого, мне как раз было плохо просто смотреть. Все же Мавка подшаманила что-то с ними.

«Точно, может подучиться магии? Я ведь умею колдовать». На последней мысли, я как-то скривился, а живот болезненно заныл.

Да уж, с магией дела обстоят плохо. И почему я просто не чувствую недомогание? Нужно именно тошноту. Может поэтому я так сильно не желаю даже задумываться над учебой в магии?

Как подумаю, чем мне это зачастую грозило… нет, даже упоминание магии теперь вызывает боль в животе.

Боль уже закрепилась в голове как факт. Магия равна боли.

Кому захочется после такого испытывать эту чудо-помойку? Правильно, мазохисту. Я себя таковым не считаю. Я конечно замечал за собой некий цинизм, но это же другое.

Так я и провел оставшиеся часы на улице, около чудесного компаньона дерева.

Он подставит плечо, дабы опереться, подставит коленки, чтобы поспать, прикроет спину, и, наверное, ещё готовить умеет.

— Уверен, ты была бы чудесной женой… — пробормотал я, ощущая, как меня все дальше и дальше засасывает в мир Морфея.

— Ой, — от такого нежного писка, глаза лениво открылись. Взгляд быстрым темпом зашагал туда-сюда, но никого я так и не нашёл. Если и есть кто, то он явно присел и сейчас я его не вижу.

Глаза, не заметив проблем, но увидев безопасность, тут же отложили оружие и принялись засыпать. Я так мало поспал сегодня. Неудивительно, что сейчас я в таком состоянии.

«Голос же был девичий» с такими мыслями, я тем более расслабился, ведь раз противоположный пол, то меня сильно беспокоить не будут. Мавка, Вера, Надя и Люба.

Было в них что-то странное. То ли имена, то ли поведение. Ну, Мавка понятно, она в первые же секунды показалась мне святой… ой, странной. Речь странная, её приказы и попытки меня задеть через других тоже странные. Она одна ходячая странность.

Это её такой темный маг сделал? Вполне, рабочее объяснение.

А вот её подданные, единственные, я надеюсь, и неповторимые. Надя — это чисто бот. НПС без личности. Словно забыли ей их прописать. Хотя, она мрачная немного… на этом как достоинства, так и недостатки заканчиваются. Дальше шла Люба…

Я думал о разном. О разных людях, событиях и сценах. Переваривал в себе все что творил, говорил.

А что мне ещё делать? Я и так был в состоянии полусна. По моим подсчётам, я в этом мире уже месяц. Не слишком то и долго, если смотреть на мою историю. Только тянулись они ой как долго.

Спать моя душа соизволила не больше нескольких часов, до заката. Проснулся я-то ли от света в глаза, то ли от того, что меня никто не будил.

С ленцой проснувшись, все у меня затекло. Как в прочем и всегда. Тому уже удивляться не приходиться.

Встав, оглянувшись, я поднял, лежащие рядом венки и потопал к себе.

А там, как в ужастиках, никого не было. Лишь скрипучие двери да я сам-один.

Впрочем, не то чтобы это было какой-то редкость или странностью. Что Алиса я что Эшли могут свободно передвигаться по всему лесу. По факту, они сейчас и убежать могут. Я ведь отменил все приказы.

«Как бы им его назад вернуть?» Но более деликатно. Не прямо в лоб, «Не смей убегать от меня», а как-то хитрее, чтобы обиды не было.

Ведь сказать: «Защищай меня» и «Моя душа и тело, всецело возлагается на твою силу» это совсем разные вещи. Они так воспринимаются, хоть по сути одно и то же предложение.

Вот. Приятнее услышать второй вариант, чем первый.

— И почему такого не было в той книге? — раздраженно цыкнув, я поплелся наверх.

Книга о некромантии матёрого сапожника. Как неожиданно и приятно.

Может он фуфло гонит? Тип, фальшивка это все, или низкокачественная литература? Есть же в моем мире книги которое вроде как имеют в себе умные вещи и предложения, но среди того говна, которым их разбавляют…

Лучше не говорить.

Второй этаж, всецело пытался косплеить первый. На данный момент, выходило хорошо.

«Так, значит в дереве вообще никого». А как же лень Эшли? Она тоже ушла?

Ладно, ну и хуй с ними, что делать мне?

Давайте я распишу свою проблему. Важнейшую проблему, которая нависла надо мной ещё с начала путешествия. Проблема называется: «Я не дрочил целый месяц». Тут должно быть невьебенное количество восклицательных знаков.

Да, я парень молодой, организм как бы просит. Природа зовёт, птички в окне мне время от времени, прекрасными гарпиями кажутся, а солнце слепит меня сексапильными девочками-зайчиками. Подозреваю, мой котелок скоро так вообще слетит, и я наброшусь на первую же девушку, их тут под крылом вон сколько красивых ходит и все как на подиуме с минимумом одежды. А последние отношения с Алисой и Эшли так вообще, заставляют моего внутреннего зверя кусать самого себя. В общем, нужные дела не делались.

А должны были. Ведь я тут в саду красавиц. Как ещё руки держу, не понятно. Видимо плохое настроение сильно охлаждало пыл. Да только оно пропало со вчера. Так что, да… проблемка…

Хотя, чего ж проблемка, это проблемище. Мне надо выгулять свою анаконду.

Девушки… Их изгибы, очертания и запах. Ах, эта мягкость, этот лепет с которым они ко мне относятся. Ощущение особенности нехило качает мозги.

«Успокойся», в который раз я зарядил себе леща.

«Но тут никого», с другой стороны, пока здесь и вправду никого, то почему бы не отлучиться на несколько минут по делам?

Струйка пара изо рта, вырвалась, как только приспустил штаны.

Закрыв глаза, на них, словно отпечатались недавние события. Обнаженная Алиса, игриво-заигрывающий голосок Эшли. Манящая своим телом Люба, она столько раз наклонялась вперед, думала, что я не замечу… а я все замечаю. Я все знаю. И мягкость ляжек Нади, на которых я лежал… Да, может лежать на них не очень, но сама ситуация.

— М-м, — я заулыбался аки Чеширский кот. Моя анаконда уже у меня в руке. Свобода ото всех, дало мне фантазию, чтобы разгуляться по полной.

— Эд…

Эшли вошла внезапно. Позади неё Алиса…

Они все собрались что-ли?!

— Это мои трусы?

Знаете, вот что бы вы сделали в момент, когда вам пиздец? Нет никакого конкретного момента, вот просто пиздец без лишних обстоятельств и слов. Уверен, пытались бы из себя что-то выдавить, или даже исправить ситуацию. К сожалению, самым простым способом исправить мою, было, как мне показалось оставаться невозмутимым и с холодной головой.

Слова Алисы вовсе не придавали мне сил.

Казалось вот оно, ещё чуть-чуть и я бы закончил свое дело, финишировал с белым флагом в руках.

Так случилось, что я стоял на балконе, боком к девушкам. В порыве экстаза люди иногда забываются и делают что-то, что им не свойственно, даже чужеродно. Вот трусы были из такого разряда.

— Э… нет, — это и вправду было страшно. А ещё стыдно. До позеленения стыдно. Маленький червячок стыда перерос в огромного лицехвата от которого шарахаются многие. Где там мой спасательный круг?!

— Да..? И что это тогда? — Эшли недобро оскалилась. Алиса услужливо молчала, не говоря больше ни слова.

«Блять! Сука! Сука! Сука!» Нет, провалиться в пол, было слишком мало. Мне нужен стиратель памяти из людей в чёрном. Им, я сперва сотру память им, а потом и себе.

— Эшли, это не твое, так что… — я уже давно отвернулся, но только сейчас начал заправлять анаконду в штаны.

— Ладно-ладно, мы уходим, — двери скрипнули, а меня, всего разгоряченного и пристыженного оставили одного.

«Они же ничего не поняли?» Надежда умирает последней. Нет, под тем углом и с той стороны с которой они смотрели, это определенно было невозможно. Они не могли видеть то что я делаю. Пусть увидели трусы, но никак не то, что я с ними делаю. От трусов ещё как-то можно отбиться говоря, что изврат, и полюбляю их нюхать, но если они поняли…

Сердце забилось с утроенной частотой, а дыхание только нарастало. На лицо наползла нервная, очень неуверенная улыбка.

«Они не поймут!». Я не дам им и шанса понять. Ведь как будет вести себя человек, который спалился, что он дрочил? Будет неловко корчить из себя незнайку.

Я же пойду ва-банк, поставлю свою гордость и честь, дабы избежать этого сценария. Меня могут заклеймить «извращенцем», но «дрочуном»… никогда!

Когда дыхание нормализовалось, а мысли пришли к тому замечательному плану, я вдруг осознал, что остался один. Взглянув вниз, моя голова вдруг произнесла:

«Так, может продолжить?»

Спускаясь по лестнице, я уверенно глядел на все вокруг.

На ступеньки, на стены, а пока что именно это и оставалось. Ах, ну ещё лампы.

Уверенный взгляд полуприкрытых очей, был связан не столько с подготовкой плана, сколько с самонастраиванием. Внушать себе полное спокойствие может не каждый. Я никогда не отличался высоким умением это делать. Поэтому всю дорогу вниз я только что и делал, так это пытался себя изолировать от внешнего мира, наматывая броню из плёнки.

— Эд, — когда я спустился, первой кто со мной заговорила, была Эшли. — я думала ты уже не спустишься, — она крепко улыбалась, и эта улыбка нисколько не пыталась казаться невинной. По глазам, полных веселья можно было догадаться, что она уже всем все рассказала.

— Не нужно волноваться обо мне, — оказавшись с правого фланга, я ухватился за её плечо, и мелко потянул вперёд.

Как под приказом, она удивилась, когда медленно пошла вперёд.

— Важно другое, куда ты уходила? Говорила, что будешь в комнате сидеть, а когда я пришел, так вообще никого не было, — «у», мелкая буковка, которая, отлетела от её зубов, стоило мне заговорить, размеренно, без намёка на панику или стыд. Да, после долгого удержания и выплеска энергии, которая застоялась, в течении нескольких минут, все парни ощущают себя уверенными альфа самцами. Даже голос такой крутой издают.

— Я, ну, ходила, — Эшли была вознаграждена высшей мерой удивления, стоило мне показать себя, своего внутреннего альфу.

— Куда же ты так долго шла?

— А, в смысле, я помогала, ходила носила сервиз там…

И в то самое время, мы вышли наружу. Всего на микросекунду садящееся солнце подслепило меня, после чего я увидел стол.

Длинный стол, на котором было разложено множество блюд, разной степени съедобности. От того, что я впервые видел, до обычной порезанной колбасы.

«Откуда здесь колбаса?!» Закричало мое естество. Но мало того, так почему они его раньше не выдавали?

Чертовски приятно на весь этот шведский стол смотреть, но ещё более приятно было бы его есть!

— Э, Эшли, это что? Это как? Эшли, у меня глюки? — единственным верным другом и помощником, в самый ответственный момент оказалась именно она.

— Да, Эд, это все твои глюки, — мой единственный оплот пошел ко дну. — но, чтобы все стало реальным, тебе надо просто ответить на вопрос: «стыдишься ли ты того, что делал один в комнате с трусами в руке?»

Список заготовленных фраз не предугадывал такие ответы, а поэтому мое лицо тут же пошло трещинами.

— Давай не будем об этом, — лёгкая нервозность на моем лице была только ей в усладу.

— Да ладно, тебе, Эд, — увидев это, как хищник, который заметил слабость жертвы, тут же на неё накинулся. Она быстро приобняла меня. — скажи же, чего стесняться? Я все понимаю…

«Она сама себе вторит», подмечать это было очень странно.

— Нет, и больше не задавай эти вопросы, — выкрутившись из её прохладных объятий, я отдал приказ.

Ультимативное оружие, которое тем не менее, не позволяет мне стирать им память.

— Кхм, Эшли, а теперь серьезно, что это? — указав на стол, мне и вправду было интересно.

— Это стол в честь твоего дня рождения, — сказала Эшли, словно сумела переместиться в прошлое и на несколько месяцев сместить мой день рождения.

— Ага, — смущение от прошлых вопросов притупилось, и с протяжным звуком, начал подходить к столу. — тебе даже в честь чего, не позволяют говорить?

— Да, ты как всегда очень умный! — Эшли притронулась к горлу… значит Мавка? Нет, она с… а хотя, если Алиса уже вернулась, то скорее всего, и Мавка…

— Куда ушла Алиса? — спросив это, зомби указала мне на кусты совсем рядом.

— Она в…

— Эшли!

Из несколько дальних кустов к нам дошёл писк Алисы.

— Теперь понял? — оказалось писк был в противоположной стороне и дальше, чем указала Эшли, тем не менее, её маленькая игра с Алисой выдала ту с потрохами.

Приподняв одну бровь, я кинул взгляд на Эшли, которая мне усмехнулась, а после зашагала ровно в сторону к кустам Алисы.

— Вот поэтому девочки и ходят вместе, — оповестили меня, когда она уже стояла рядом.

Все это время, я не понимал того, абсурда, который только зарождался.

Через пять минут появилась и сама Алиса, вместе с Эшли. Что странно, так это просьба, нет, скорее выкрики Алисы отвернуться, когда та вставала и подходила.

После ещё несколько неловких фраз, мы вновь разделились. Девушки пошли дальше помогать с приготовлениями, а меня же попросили подождать здесь и ничего не есть.

Оставить голодную собаку охранять приготовленную курочку? В этом явно нет ни смысла, ни логики. Но, поскольку хозяин знал, что собака очень ответственная и имеет высокие моральные рамки приличия, ему было не страшно оставлять голодающую собаку.

— До чего я спустился… сравнить себя с собакой…

Протяжно вздохнув, я только и мог, что глотать слюну, и с огромным аппетитом смотреть на стол. Может это и неправильно, но хоть каплю…

Рука дрожала, в желании протянутся, туда, к запретному! Но каждый раз, сам себя отряхивал и поражался своей силой воли. Ну, а дальше себя испытывать я не захотел, поэтому начал кружить, как какой-то стервятник около стола. Мысли, что уж не испытание это от Мавки такое, приходили все чаще. И чем больше я о них думал, тем логичнее они мне кажутся. Все начинало казаться осмысленным.

Сначала плохое поведение, потом лечение, вновь плохое и снова хорошее.

Не раз и не два это происходит, неужели это те, славно известные эмоциональные качели? Если идти такой логике, сейчас должно вновь случиться что-то плохое.

— Эдуард.

— А! — дрогнув от услышанного, я отпрял в сторону, хватаясь за сердце. — а, это ты, Вера, что-то случилось?

— Мило, — как прямой удар по щеке, меня пытались поразить комплиментом? А комплимент ли? Если да, то я польщён.

— Хакм, так что-то случилось? — иногда её пустые глаза пугали меня больше чем мои дальнейшие перспективы. Такая без эмоциональная и кукловидная? Я уже говорил, что её кожа меньше имеет в себе всего зеленоватого оттенка. С расстояния в десять метров уже не понять, что она с прибабахом, в отличие от её сестёр.

— Да, я хотела поговорить, — и она притянула к себе меня, схватив за руку.

— Вер-Вер, я польщён, но, тут вроде как, скоро начинается что-то, — как меня притянули, так я и отпрянул. Все тело изогнулось лишь бы не касаться её. Почему? Все просто. Учитесь, пока я жив. Если у девушки полностью отсутствует взгляд и осмысленность в глазах, а она хочет с вами поговорить, будьте уверены, вас хотят убить, я такое в аниме видел.

— Ещё не скоро, — я вроде не железка, а она не магнит, но почему же так притягиваемся?

— А да? Я не знал, мне вообще никто ничего не пояснил…

С самого начала, мне никто ничего не пояснит. Ни зачем мне этот стол, ни зачем Мавка замышляет что-то странное, ни как так получилось, что я попал в этот мир!

Ух, как полыхнуло.

— Я все расскажу за нашим разговором, — она пытается схватить мою руку, а я взворачиваю её как змею. — не упрямься.

Она даже голос повысить не может. Зато улыбку на себя навесить ещё как. Теперь появилась ещё одна причина её избегать.

— Не-не, это ты не упрямься, давай будем на расстоянии, — начиналась какие-то странные брачные танцы с бубном, в простонародье «салки».

— Не нужно стесняться, мне все равно, что ты там делал в комнате.

Ух, это так неуместно в этом контексте, что даже больно становиться. А ещё это почему-то оказалось дико эффективно против меня…

— Ай-ай-ай, не убегу! — это был захват. Меня взяли в захват, который я раньше видел только по телику.

— Точно, — она даже не вопрос задала. Вера, какая же ты прямолинейная.

— Точно, мамой клянусь! — сейчас глаза с орбит повылезают!

— Хорошо, — меня отпустили, и я уткнулся лицом в… грудь? Не помню, чтобы перед глазами, была она.

Это ж с какой скоростью меня провернули, что я не углядел?

— Тогда, давай поговорим, — все так же говорила Вера, пока я хотел сказать: «давай я сначала вдохну». Грудь была большая.

— Послушай, Вер, как же я так говорить буду?

— Просто, я тебя не отпущу, говори так…

А. Бэ. Вэ.

Ясно.

— Тогда, ответишь на вопросы? — мне недавно показали, что любое сопротивление будет искоренено навеки, поэтому я сдался.

«А такой маленький революционер рос», где-то в параллельной вселенной всплакнул один товарищ.

— Конечно, я обещала, — и даже так, Вера достаточно малословна. Или это так недостаток эмоционального окраса уменьшает слова?

— Зачем все это? — грустно, вдохнув, в нос забрёл запас дикого леса. Такого морозного и ледяного мороза. Как только девушка может так пахнуть?

— Ты должен повзрослеть, иначе тебе не выжить, мы все трудимся над этим, — это были бы ласковые слова, если бы не такие без эмоциональные.

— Что ты имеешь в виду под «повзрослеть»? — кое-как, мог глаза поднялись вверх. И попрыгунчики мои попрыгали…

— Это… ты узнаешь очень скоро.

— Тогда, что за стол вы тут собираете?

— Это в честь твоего дня рождения, — ну понятно… Какая же Вера врушка. А сколько стараний, чтобы просто поговорить вкладывала.

— Что будет дальше?

Я усмехнулся, понимая насколько абстрактный вопрос задал.

— Дальше, как и все в этом мире, тебе придется повзрослеть, — она приняла мой вопрос слишком серьёзно. — давай, я задам тебе вопрос.

— Только один, — и как ни странно, ей этого хватило. Согласно кивнув, её рука упала мне на голову.

— Скажи, чего ты хочешь?

«Хочу пиццы… или пельмешек бахнуть… Только где ты мне их откопаешь? Какую ещё магию применишь?»

Эх, мне задали не менее обобщительный вопрос. Отвечу, что хочу есть, и это будет правдой. Отвечу, что хочу жить, и не совру.

Здесь столько разных ответов, и каждый выберет свой. Хочу делать, что захочу? Ха-ха. Зачем было задавать этот глупый вопрос? Как же он мне не нравится.

Как будто я смотрю на самого себя в зеркале, и что самое плохое, оно отражает лишь мою тень. Разбей его.

Комнаты меня не должны держать. Я ведь не забыл, зачем вообще начал свой путь? Да, я вспомнил, зачем.

— Я хочу сбежать.

В тот момент, меня отпустили, словно вмовля словам моим. Как будто я отдал приказ, а она повиновалась. И теперь, я сидел напротив Веры.

— Ясно.

Глаза метались, они не верили, в то, что видели. А ведь, это произошло на самом деле. Вера облегчённо вздохнула, как в последний раз. Это был первый проблеск её закрытых эмоций. Мне казалось их вообще нет, но видимо ошибкой были мои суждения.

— Вера, ты кто? — а кто она? А другие?

— А, это… — её глаза опустились, а сама она впервые на моей памяти ответила не сразу. Воу-воу, Вер, ты тут притормози, я запоминать великие моменты не успеваю. — секрет.

И поднявшись, та зашагала к столу, не так и далеко я от него успел отбежать.

— Эй, так не честно, — рванув за ней, я пошатнулся, все же мир слишком со мной суров. Пришлось рукой прикрывать глаз один, чтобы быстрее прошло это состояние.

— Нет, все по-честному, — ещё и улыбнулась той загадочной улыбочкой с полуприкрытыми глазами! Ах, какова дьяволица!

Поравнявшись с Верой, которая успела вернуть себе самообладание, мы оказались в контрольной точке. У стола.

Что бы кто не говорил, а то, что они мне тут подготовили было неожиданностью. Правда, спускаясь вниз, я думал над тем, как бы мне доходчиво объяснить моим зомбачкам, что именно они поняли так, и почему это не верно.

Мне и в голову не могло уместить то, перед чем, я сейчас стою. Стол, укрыт словно под заказ. Все что было здесь я ел, к чему бы не летели мои глаза, все это я знал. Знакомые продукты, знакомые вещи. Как тут не изумиться?

Вот и я не мог уже себя держать. Короткие фразы Веры подбадривали меня, она вернула свою маску и больше не подавала признаков живости, впрочем, набор её слов стал теплее что-ли?

А что потом?

Пришла Алиса, пришла Эшли, и другие. Последняя, кто должна была прийти была Мавка. И она пришла, с ящиком. Конечно, как самый мужественный среди дев, я подбежал и взял на себя тяжёлую ношу, от которой чуть не испортил всем праздник. Все же не силовой я человек. Так, мы все расселись по своим местам.

— Оглядываясь назад, я уверена, — Мавка в своём репертуаре, начинает просто поразительный тост. Зашла настолько издалёка, что меня рука начала побаливать держать бокал на весу. Это был тост «за здоровья».

Некое вино, коего у нас было целый ящик, было сладким. На вкус приятное, хоть я и не смольё, но для понтов даже сперва поболтал его в кружке, чем вызвал лишь смешки.

Наконец можно было есть. Если я сегодня умру, то знайте, на лице у меня будет улыбка!

Не столько меня заботила обстановка вокруг меня, сколько перед моими глазами. Я сколько не ел? Три? Нет, четыре тысяч лет! И скажу я вам, это было вкуснее всего, что я пробовал. Вот, всего!

Впрочем, не долго, я наслаждался.

— Эдуард, теперь ты, — взмахнув ладонью, сидящая прямо напротив меня Мавка, приглашала меня встать. И я встал, поднял кружку и начал бегать глазами по всем.

Тост. Важный момент в культуре многих народов. Как его встретишь, так и проведешь… подожди, это же из другой оперы.

В фентези мире, в лучах закатного, золотистого солнце, среди умерших зомби и неясных дриад, как единственный человек в Лесу смерти… М-да, ну и с дрянной же компанией я связался. Впрочем…

А кто бы казал другое? Их светящиеся звезды, были притянуты лишь ко мне. Ждут чего-то, ожидают ли они великого? Вот так, просто взять и сказать мудрость будет очень даже ничего. А если…

— Ты там как? Заснул?

— Видимо не выспался.

Эшли и Надя. Главные «шутницы» нашего вечера. Они-то и срезали мне выступление.

— Сегодня, я хотел бы отблагодарить всех, за то, что собрали такой чудесный стол, — да, еду или стол я могу расхваливать вечность. — мне приятно, что вы так стараетесь ради нас, — ну как тут не обвести рукой моих напарниц. — мы у вас в долгу, у таких девушек, я в долгу у всех вас, поэтому, «За девушек!» — ух, как завёл балалайку! Не знал, что так умею.

Ну, дальше, пошли по кругу, пили и за «любовь», и за «встречу», и за много чего другого. Ели, пили, говорили, смеялись.

Почему-то, мне всегда казалось это странным. Родители часто собирались вот так, а я не понимал, зачем? В чем смысл таких посиделок перед столом, неужели это может быть весело? Ну, когда под рукой алкоголь, ещё и так много, тут хочешь не хочешь, а весело будет всем.

Плохо ли я провел время? Честно говоря, я думал будет хуже. Я же нелюдимый парень. В таких мероприятиях раньше не участвовал, наверное, поэтому, было такое странное чувство расслабления. Когда все знаешь, со всему можешь спокойно начать разговор. Это великое чувство.

Великая попойка под деревом Фалоха, было завершено для меня, как только на столе больше ничего не осталось. Оказалось, мои зомби, слишком неправильные, это заметила и Мавка, но пока не решила с этим что-то делать. Я отправился наверх, поскольку силы потихоньку заканчивались. Глаза уже начинали смыкаться крепким хватом.

Пройдя в комнату, больные воспоминания проникли ко мне в голову. Я так спешил спуститься вниз, что забыл переложить трусы назад.

Только вот, чего-то я их найти нее могу никак. Там, где я их оставил тех не было. А значит ли, это что трусики были похищены ещё одним извращенцем? Мне нужны ответы, и быстро!

Чтобы понять, не приходил ли сюда кто-то раньше, я начал рыться в вещах девушек пытаясь найти, то, что утрачено.

Через долгих полчаса, то, что искалось нашлось отнюдь не у девчат, а в моей сумке, в которую, клянусь пальцами, я не ложил трусы. Впрочем, как это, наверное, всегда и бывает, стоило мне захотеть проделать что-то благородное, как тут же меня замечают.

Эффект дежавю был соблюден до ниточки.

В проходе стояла Алиса и не только. Я предполагал, что их больше двух. Но не все же! Мавка, Люба, Надя, Вера, Алиса и Эшли.

— Кхм, — кашлянув в руку с трусиками, я их тут же отбросил на пол. Алиса следила за ними взглядом. — Вы чего это все вместе?

Они замыслили что-то нехорошее. Моя нижняя голова все ещё не упала, достойно подняв голову. Может поэтому я стойко сидел на кровати?

— Мы пришли забрать у тебя самое ценное, — даже Мавка, и та, больше не ощущалась как очаг чего-то теплого и нежного. А её ухмылка только все больше усложняет. Последние бокалы вина она хряпнула уже зря. Да тут все девушки выпили сверхнормы.

— Душу?

О нет, им было мало моих историй? Они поняли, что я не главный герой некоторых из них?! Мама меня убивают! Вызывай полицию! Нет, скорую, нет, пожарных! Странно, но агрегат никак не опускался. Я даже не знаю, мне все ещё стыдно, или это из-за жары, у меня красное лицо.

— Лучше, мы пришли забрать твою девственность!

О боги, я знал этот день когда-нибудь придет и меня замоча… что?

«Что?»

— Что?

На всех уровнях отразилось только одно слово. Как на такое должен реагировать я? Радоваться? Плакать от счастья? Пытаться вразумить их?

Перед глазами всплыло несколько дебильных вариантов развития событий. В девяносто девяти случаях, мы занимаемся сексом. В том одном крохотном проценте я прыгаю с балкона и разбиваюсь насмерть.

С балкона прыгать как-то не охота.

Вот я смотрю на них, они смотрят на меня и ожидают слова. Это Эшли сейчас серьёзно сказала или я так долго этого желал, что слышу теперь всякую хуйню? А даже если бы она сказала это взаправду.

Да не, бред какой-то. Розыгрыш. Пранк. Решили узнать, что я отвечу, да? Ха, хуй вам в рот! Желательно конечно мой.

— Меня так просто не разве-е-е…

Отрепетированным размахом руки, ко мне прильнули все девушки.

Первой выступила Мавка, сложив свои ручки на мои ноги. Она была впереди планеты всей.

— Это не шутки, мы пришли сюда, чтобы отплатить тебе. Все мы, — дева обвела рукой всех позади.

«Еба… ть, мне их полночи…»

Неловкие и оттого чарующие попытки моих девушек немного прикрыть прелести, заставило мое дыхание сбыться. Сердце забилось отбойным молотом, а я сглотнул вязкую слюну. Они же не подвыпили ещё так сильно? По лицам не поймёшь. Это скорее я тут единственный кто подвыпил.

Да уж, лучше бы мне, присесть… суток так, на пятнадцать.

— Но… — у меня не было слов. Даже если бы меня предупредили, за месяц до этого. У меня все равно не было бы слов.

«Мечты сбываются?» Второй шанс.

Там ведь есть Эшли, она столь неуклюже кидает на меня взгляд, то отворачивается. А ведь у неё явно побольше опыта в таких делах. И даже она смущается.

Принять или отказаться от такого подарка? Давай! Решайся тряпка!

— Кхм, я очень вам благодарен… — блять! Куда я провел разговор, это же звучит как отказ. А это должно быть двухсотпроцентным «Да»!!! — Кхм, я ценю вашу храбрость…

Сука… Я новогоднюю речь президента толкнуть пытаюсь?!! Вон как им сложно стоять и слушать мои мямли. Мужик я или трансгендер, вот ща все и решиться!

— Да! Согласен! — я выкрикнул так, что услышали все. И в соседней деревушке тоже. — давайте начинать!

— Ты главное не бойся, мы как более опытные, поведём.