Окрыленные

Глава 18

Через три дня…

Три долбаных дня без единого сообщения от Ливи. Я потерял свой гребаный разум. Меня охватило чувство неуверенности в себе. Знала она или нет, Ливи принадлежала мне на всех возможных уровнях. Однако меня охватило беспокойство. Как у нее там дела? Были ли успехи? Какого хрена она вообще там делала?

Ах да, я избегал этого разговора все время, которое мы провели вместе прошлой ночью. После того, как мы занялись сексом в гримерке, она казалась такой счастливой. Последнее, что я хотел, это испортить момент, утолив свое любопытство. Поэтому взамен прикоснулся почти к каждому дюйму ее тела. У меня было такое ощущение, что ей это нравилось больше, чем разговоры о прошлом.

Я пообещал себе, что через несколько дней, после того, как она освоится, отправлюсь к ней домой в поисках Генри. Поскольку был уверен, что он знал подробности о ней, в отличии от меня.

К счастью, необходимость в этом отпала, потому что мой телефон пропищал, когда я работал над старым пианино, превращая его в обеденный стол.

Я: Постараюсь ответить.

Я улыбнулся, поднял свою рубашку и напряг пресс, сделав быстрое фото. Нажал кнопку отправить и заметил, что мама стояла в дверях моего магазина.

— Ты только что отправил кому-то свои интимные фотографии? — спросила она в своем лучшем мамском тоне.

— О, Боже, мам. Нет. — Подошел и обнял ее. Я не мог стереть ухмылку, которая появилась после короткого разговора с Ливи, хотя она угрожала рассечь мое лицо пополам.

Мама обняла меня и отошла.

— Знаешь, женщины делятся такими фотографиями со всеми своими друзьями. Только на прошлой неделе парень прислал мне одну фотку со своим набором приманок и снастей, и я посмотрела.

Я скривил губу в отвращении.

— Иисус. Почему какой-то мудак прислал тебе фотки? И тем более, что, черт возьми, заставило тебя думать, что я хочу знать об этом?

Я все еще был в хорошем настроении из-за Ливи, но моя мама говорила о чьих-то «приманках и снастях», и этого было более чем достаточно, чтобы испортить его.

— Просто хочу, чтобы ты был готов. Отправив фото одной женщине, ты автоматически рассылаешь это целой группе, потому что в конце концов все ее подруги увидят его.

— Спасибо за предупреждение, но я не отправил никаких интимных фотографий.

— Тем не менее.

— Благодаря тебе, мои гениталии в безопасности еще на один день.

— О, хорошо. Это сделает его еще более особенным, когда ты окончательно потеряешь свою девственность в брачную ночь. — Она посмотрела на меня в ожидании, осмелюсь ли я поспорить с ней.

Она застукала меня во время секса со Стейси Дэвис, когда мне было семнадцать, поэтому мама все отлично знала. Тем не менее, я предположил, что она не хотела знать подробности, как и то, что она видела на фотографиях какого-то случайного чувака.

Похлопав меня по груди, она направилась к креслу с когтеобразными ножками, которое стояло в углу в ожидании, пока его заберут.

— Это великолепно, дорогой.

— Спасибо. Мне нравится, как получилось. Ты должна была увидеть его. Это…

— Да, да. Побереги силы. Я не понимаю, что ты говоришь, когда речь идет о технике, инструментах и прочем. Кроме того, нам есть, о чем поговорить. — Она подняла мою переполненную пепельницу. — Это смешно, Сэм. Ты должен перестать. Я больше никого не буду хоронить. Не могу… потерять тебя. — Она смотрела на меня.

Они с Анной в течение многих лет все уши мне прожужжали о том, чтобы я бросил курить. Даже не мог сосчитать, сколько раз обещал это сделать. Но после смерти Анны я курил все чаще. Чувство вины угнетало меня. Нужно было остановиться, и я это отлично знал. Но знать и делать — это не одно и тоже.

— Брошу, — сказал я, застенчиво засунув руки в карманы.

— Поклянись мне, — настаивала она.

— Да ладно, мам. Я сказал, что брошу.

Она уронила пепельницу в мусорный бак и сделала большой шаг вперед. Ее рост всего пять футов и двадцать пять дюймов, но она была моей мамой. Этот шаг меня реально напугал.

— Поклянись. Мне.

— Хорошо. Клянусь. — Разозлился я, словно угрюмый подросток.

— Отлично, — облегченно выдохнула она, и нежная улыбка согрела ее лицо. — Окей. Теперь, когда мы с этим разобрались, — она сделала еще один шаг ко мне и снова стала серьезной. — Мэг сказала, что ты встречаешься с Ливи Уильямс.

— Что? С каких пор ты разговариваешь с Мэг?

— С тех пор, как мой сын больше не чувствует необходимости рассказывать об этом своей матери, — она скрестила руки на груди в обвиняющем жесте, на который способны только женщины. — Ты встречаешься со знаменитостью, Сэм. И не подумал: «Эй, может, мне стоит позвонить и сказать маме».

Я прикусил губу и выгнул бровь.

— Мам, даже не делай вид, что знаешь, кто такая Ливи Уильямс.

— Не делаю. Но теперь я хочу знать, кому мой сын отправляет фотографии своей промежности.

Я расхохотался и развел руки в стороны.

— Это был просто мой пресс! И, ради Бога, перестань говорить слово «промежность».

Она сузила глаза, затем очень медленно произнесла каждую букву слова «промежность».

Даже когда мама неотрывно смотрела на меня, я продолжил смеяться, потому что она была сумасшедшей в хорошем смысле этого слова.

Когда мы оба пришли в себя, мама стала серьезной.

— Ну, хорошо. Расскажи мне, кто такая Ливи.

— Я не должен говорить об этом, мам. Мне нужно позвонить Мэг и сказать ей, чтобы она держала рот на замке.

Я был чертовски очарован, и, если бы все было по-моему, то весь мир бы знал.

Тем не менее, я был очарован Ливи Уильямс, поэтому мир должен был подождать, пока она не будет готова рассказать им. Это хреново, но знают люди или нет, это не влияло на наши отношения.

Она все еще была моей.

Я улыбнулся себе, не забыв о том, что мама наблюдала за мной.

— Не думай, что я оставлю все как есть. Я погуглила ее. Она похожа на важную персону.

Я обещал Ливи, что мы будем молчать некоторое время, но моя мама ведь никому не скажет.

Правильно?

— Наверное. Она не настолько знаменита. И никогда не выступала в дуэте с Лайонелом Ричи или кем-то еще, — я дразнил ее, потому что понимал, какой отвлекающий эффект это был для моей мамы.

Ее глаза расширились при упоминании его имени.

— Думаешь, она знает Лайонела?

Я закинул руку ей на плечо.

— Сомневаюсь, но, если это остановит расследование, я буду рад узнать для тебя.

— Нет, ты знаешь, что я одержима этим человеком, поэтому спроси у нее. Расследование определенно продолжится. Расскажи мне о ней. У вас все серьезно? — она дернула мою руку, чтобы я последовал за ней к нашему старому столовому столу, который использовал в течение последних нескольких лет. Я даже не потратил время на его восстановление. Или, точнее, не хотел его менять. Папа сделал этот стол. Любая переделка не была бы правильной.

Я устроился на деревянном табурете рядом с ней.

— Мы долго не виделись, но я думаю, что это может перерасти в что-то серьёзное.

Я влюблен в нее.

Черт.

— Хорошая девушка?

— Я думаю, что она тебе понравится.

— Ну, она не может мне нравиться меньше, чем предыдущая. Как там ее звали?

— Лекси.

— Точно, — она понизила голос и пробормотала про себя, — я ненавидела эту сучку.

— Мам! — поругал я ее сквозь смех.

— Прости. Она была, — мама дернулась, — ядовитой.

— Она была не так уж плоха… Ну, не все время. Но да, Ливи определенно лучше. Она такая смешная. — Я взглянул в сторону и улыбнулся, вспомнив ее смех. — И умная. Она совсем не такая, как ты думаешь. Очень простая и добрая.

Я потер руки о джинсы, пожелав, чтобы Ливи не была так далеко. Как, черт возьми, я собирался прожить месяц без этой женщины?

Я оглянулся и нашел маму, наблюдавшую за мной с нежной улыбкой.

— Она потрясающая, — вздохнул я.

Ее улыбка стала шире.

— Тогда она мне уже нравится. — Мама похлопала меня по ноге и крепко сжала ее, прежде чем спросить. — Как вы познакомились с мисс Модные-Штанишки?

Я почесал затылок. Дерьмо. Так и знал, что этот вопрос в конце концов всплывет, и, хотя ненавидел лгать своей маме, ни за что, блядь, я не рассказал бы правду. Она бы испугалась, если бы узнала, где я на самом деле встретил Ливи.

Уклониться.

— Мы… Эм, часто посещали одно и то же место. Я видел ее пару раз, прежде чем набрался смелости поговорить с ней. — После частичной правды я решил поменять тему и отвлечь ее юмором. Указав руками на свою грудь, сказал. — Я имею в виду, она никак не смогла устоять перед всем этим. — Для верности я напряг бицепс.

— О, пожалуйста. Не вешай мне лапшу на уши. Я видела в интернете ее фото с бывшим парнем. Все, что я хочу сказать, это то, что тебе повезло, что ты унаследовал мое чувство юмора.

— Что? Кто ее бывший парень?

— Я не могу вспомнить его имя. Один из тех больших футболистов. — Она нахмурила брови и попыталась вспомнить.

Мне нужно сделать кляп, но гугл уже дал ответ.

— Гросс!

Она засмеялась и встала.

— Хорошо, я должна вернуться к работе. Приведи Ливи на ужин.

— Хорошо, мам.

Она обняла меня, а потом направилась к двери.

— Увидимся позже. Не забывай, что я сказала о тех интимных фотографиях.

На этот раз мне действительно нужно было сделать кляп.

Я сидел с Сэмпсоном снаружи на своем крыльце, держал горящую сигарету между своими пальцами, когда мой телефон наконец зазвонил.

— Привет, — ответил я, взволнованный, и услышал, как Ливи смеялась на другом конце.

— С первого гудка? Правда, Сэм? Ты даже не мог сделать вид, что не держишь телефон в руках.

— Смейся, дизайнерские туфли. Я держал свой телефон только потому, что выкладывал видео на YouTube, как ты спотыкаешься и падаешь.

Она застонала.

— Боже. Пожалуйста, скажи мне, что ты лжешь.

— Не-а. — В конце я добавил. — Пользователь HenryisMine7765 установил его на прекрасный ремикс песни Генри «До свидания, любимый».

— Отлично, — разозлилась она. — Многие его фанаты думают, что я их конкурентка. Ты понятия не имеешь, сколько там таких видео.

— О-о-ох… После последних нескольких часов у меня появилась хорошая идея. Не волнуйся. Я прикрою твою спину. И уже пожаловался на всех них, — с гордостью заявил я.

— Ты слишком добр ко мне, — шепнула она дразнящим тоном, который заставил меня скучать по ней еще больше.

— Нет. Я не настолько хорош. Потому что сначала их все просмотрел. — Я потушил сигарету и отправился обратно внутрь, готовый погрузиться в свою кровать и разговаривать с Ливи в течение любого времени, которое она была готова дать мне.

— Хорошо, я прощаю тебя.

— Хорошо, потому что некоторые из них я посмотрел дважды, — признался я. Потом быстро добавил, — но это было только потому, что мне понравилось, как твои сиськи отскочили, когда ты подпрыгнула.

Она рассмеялась, вызвав улыбку на моем лице.

— Думаю, я не могу злиться на это сейчас, не так ли? Итак, как ты закончил просмотр видео на YouTube обо мне?

— Это началось раньше, когда, против своей воли я посмотрел на ваши фотографии с Томасом Реигнсом. Я должен сказать, что чувствую себя немного неадекватным сейчас.

— О, неважно. Твой член намного больше, чем у него.

— И-и-и… Теперь я чувствую себя лучше. Спасибо тебе.

Она снова засмеялась, а я залез в кровать, закрыл глаза и потерялся в музыкальном звучании.

— Должно быть, приятно иметь возможность смотреть все, что ты хочешь узнать обо мне. Я хотела бы иметь возможность на расследование твоего прошлого.

— Ладно. Давай сделаем «равные условия игры». Если бы перед тобой был компьютер, что бы ты набрала в строке поиска?

— М-м, даже не знаю. Когда были твои последние отношения?

— Мы расстались около двух месяцев назад, но не были по-настоящему вместе с тех пор, как Анна умерла. Она достаточно милая девушка, хотя моя мама сегодня назвала ее сучкой. — Я посмеялся над воспоминаниями.

— Что? — она наполовину ахнула, наполовину рассмеялась.

— Да, так что, видимо, Мег позвонила и сказала маме, что мы встречаемся. Она заходила на допрос.

— Вот черт. Ты сказал ей правду?

— Эм… — промямлил я, попытавшись выиграть себе еще немного времени. — Она моя мама, Ливи. Клянусь, она никому не скажет.

Оттенки сомнения звучали в ее голосе, но это не было большой проблемой.

— Ну, что она сказала о нас?

— Ничего особенного. Она не против этого. О! Я дал ей обещание спросить, знаешь ли ты Лайонела Ричи.

— Вообще-то, я вроде как знаю. Пару лет назад встречалась с ним на церемонии награждения.

— Хорошо, я собираюсь солгать и сказать ей, что ты не знаешь.

— Почему? Знаю его агента. Возможно, я могла бы заставить его подписать кое-что для нее.

— Потому что моя мать невероятная женщина и мама, но, когда дело доходит до Лайонела, она теряет голову. Ты не захочешь быть единственным человеком, стоящим между ней и этим мужчиной.

— Заткнись. Ты серьезно?

— К сожалению. Когда ты вернешься, попрошу ее достать фотоальбом. Я был Лайонелом на Хэллоуин каждый год, пока мне не исполнилось шесть. Почти уверен, что она назвала бы меня в его честь, если бы мой отец не остановил ее.

— О. Мой. Бог. Мне нужны эти фотографии.

Как можно скорее.

— Я посмотрю, что смогу сделать. Теперь, что еще ты хочешь знать? — я глубоко вдохнул через зубы, с тревогой ожидая ее следующего вопроса.

— Ты куришь?

— Нет. Вообще-то, я в постели.

— Мне еще рано просить тебя бросить?

— Слишком рано просить? Нет. Слишком ли рано ожидать, что я смогу это сделать? То ответ будет «да». Но ты будешь счастлива узнать, что моя мама сегодня надирала мне задницу и заставляла поклясться бросить курить.

— Мне нужен адрес твоей мамы, — быстро добавила она.

— Для чего?

— Потому что, если она действительно заставит тебя бросить, то я найду способ заставить Лайонела Ричи лично доставить ей цветы.

Я расхохотался.

— Пожалуйста, не делай этого. Она либо умрет от сердечного приступа, либо окажется в тюрьме из-за отказа отпустить его.

Она хихикнула и вздохнула:

— Жаль, что я сейчас не с тобой.

— Мне тоже, — вздохнул я. Боже, я тоже этого хотел. Но ей от этого легче не стало бы. Поэтому и сменил тему разговора. — Ну, по крайней мере, ты получила свой телефон обратно. Увидела мою фотографию с пивом?

— Да. Теперь она стоит у меня на основном экране. Это также причина, по которой я пропустила ужин, потому что была занята в душе.

Я практически подавился языком. Она хихикнула, когда я закашлялся.

— Серье-езно? — протянул я.

— Серьезно, — прошептала она, застонав. — Это было не так хорошо, как когда мы принимали душ вместе. Мои руки были слишком мягкими, но им придется делать это в течение следующих нескольких недель.

Мой член набухал в джинсах при мысли о пальцах Ливи, игравших между ее ног, в то время как она представляла образ моего тела. Это гарантировало, что я, вероятно, пропустил бы ужин вместо долгого душа сегодня вечером. Это также гарантировало, что приседания и новый абонемент в тренажерном зал будет куплен уже завтра.

— Ты должна остановиться, — зарычал я. — Или расскажи подробности. Тебе решать.

Она тихо хихикнула.

— Могу я спросить тебя кое о чем?

Я поправил свой член и, к моему ужасу, предположил, что она готовилась остановиться.

— Что угодно.

— Почему ты иногда забираешь окурки, а иногда оставляешь их на земле?

У меня внутри все упало, и я переместился на другую сторону кровати, посмотрев в пустое пространство, где Ливи провела только одну ночь, хотя это навсегда осталось ее стороной.

— Анна, — ответил я вскоре. Мне нужно было сказать, но потребовалась секунда из-за комка в горле.

— О, — вздохнула она. — Мне очень жаль.

Я тяжело проглотил.

— После одного из ее приступов они с мамой поссорились, поэтому Анна переехала ко мне.

— Сэм, ты действительно не должен отвечать. Я не знала.

— Нет. Все нормально. Я не возражаю. Так что… В любом случае… Анна переехала ко мне, и это было очень мило, на самом деле. Мне понравилось, что она рядом, и это дало моей маме тот необходимый перерыв после того, как она провела свою жизнь, заботясь о людях. То, что я помогал ей, чувствовалось хорошо, и это дало мне душевное спокойствие, знание, что Анна была в безопасности. В любом случае, она ненавидела, что я курил. Итак, однажды, когда мы были в благотворительном магазине, выбирая кое-какие штуки для магазина, она нашла один из тех старых скелетов, которые используют в классе здоровья. Я понял по блеску в ее глазах, что это не сулит для меня ничего хорошего, но купил его в любом случае.

Я покачал головой и улыбнулся воспоминаниям.

— Когда мы вернулись домой, она взяла его в мой магазин и покрыла грудную клетку сеткой, а затем сбросила содержимое моей пепельницы внутрь нее. Она чертовски гордилась собой. Даже зашла так далеко, что назвала эту чертову штуку Германом. — Я усмехнулся, но Ливи была настолько тихой, что мне пришлось убрать телефон от уха, чтобы убедиться, что звонок не оборвался. — Ты все еще здесь?

— Да. Я здесь.

Я слышал, как она двигалась.

— Ты только что легла в кровать?

— Да, но, как и душ, это жалкое оправдание для тебя. — Она вздохнула. — Продолжай дальше, хочу услышать продолжение. Я имею в виду… Если ты все еще хочешь рассказать мне.

— Ливи, я расскажу тебе все, что хочешь знать, пока ты будешь рядом, чтобы спрашивать меня.

— Я попрошу своего адвоката прислать документы на освобождения от авторских прав и на эти слова тоже.

— Когда мне ожидать проценты на моем банковском счету? — дразнился я.

— Оплата сексуальными услугами.

Я почти мог представить себе озорной блеск в ее глазах цвета виски. Боже, я хотел увидеть ее улыбку.

Внезапно у меня появилась идея.

— Почему мы разговариваем по телефону?

— Э-э-э… Тебе нужно идти?

— Это не то, что я имею в виду. Погоди-ка. — Я убрал телефон от уха и нажал кнопку FaceTime. Ответа не было. Я приложил его обратно к уху.

— Ты собираешься ответить?

— Ты сошел с ума! — закричала она. — Ты не можешь внезапно включить видеочат при разговоре с девушкой! Я выгляжу ужасно.

— Ответь на чертов звонок, Ливи.

— Нет! Серьезно. Я не расчесалась, когда вышла из душа. Выгляжу как неухоженный пудель. Плюс, я даже не могу найти половину своей косметики. Ни за что не дам тебе увидеть себя, пока меня не будет в течении следующего месяца.

— Ливи, я видел, как ты плакала с размазанным по лицу макияжем, как пускала слюни в машине пока спала, и с царапинами от ковра после секса, покрывающими твою голову. Я все еще хотел трахнуть тебя. Мне плевать, как ты сейчас выглядишь. Отвечай на чертов видеозвонок!

— Неа. Не сейчас. Завтра я приведу себя в порядок.

— Ты смешная.

Я слегка был разочарован.

— Поверь мне, это не так легко для меня. Я даже не могу вспомнить, как ты выглядишь. Смутно помню, какая ты привлекательная, но не совсем уверен. У меня даже нет твоей фотографии. И ты тоже больше не получишь ни одной, — солгал я. Я собирался взорвать ее телефон моими фотографиями, пока она не прислала бы мне хотя бы одну. Конечно, можно было найти миллион фотографий Ливи в интернете, но я просто хотел фотографию моих дизайнерсих туфелек.

— Мы можем просто вернуться к твоей истории? Я до смерти хочу узнать об этом скелете.

Я вздохнул раздраженно, схватил свой ноутбук с тумбочки и открыл «Фотошоп».

— Итак, после того, как она покрыла Германа сеткой, то притащила его на мое крыльцо с огромной улыбкой на лице. Я даже не мог спорить с ней, когда она заявила, что легкие скелета наполнятся сигаретами, как и мои. Она заставила меня пообещать собирать все окурки и сдать их Герману, и когда его грудь будет переполнена, мне придется бросить курить. Его грудная клетка была большая, поэтому я согласился. У меня появилась привычка собирать все свои окурки и давать их ей в конце каждого дня. — Мое сердцебиение ускорилось, и руки, которые яростно двигались над моим ноутбуком, замерли. — Иногда я забываю, что она ушла, и все еще собираю их.

— Сэм, — вздохнула Ливи. — Мне очень жаль.

— Все в порядке. Мне нравится говорить о ней иногда. Я очень по ней скучаю.

Я услышал, как она снова перевернулась, и попытался представить ее рядом со мной, когда работал на своем ноутбуке. Мне было так чертовски плохо без этой женщины.

— Бьюсь об заклад, она была прекрасна.

— Она действительно была такой. — Я глубоко вдохнул и улыбнулся сквозь боль. Это не было так мучительно с Ливи. И, если бы я уже не был влюблен в эту удивительную женщину, то этот факт свел бы меня с ума. — В любом случае… Что-нибудь еще хочешь узнать?

— Что у тебя было на ужин? — спросила она наугад.

— На ужин?

— Да. Я умираю с голоду. Кто-то неизвестный заставил меня пропустить ужин с его сексуальным прессом, помнишь? — она хихикнула.

И после этого боль полностью исчезла.