Окрыленные

Глава 27

После миллиона извинений от Ливи моя семья решила покончить с этим вечером. Прежде чем мама ушла, она отвела Ливи в сторону и немного поболтала с ней. Они обе закончили тем, что плакали и обнимались, прежде чем мама, наконец, вышла за дверь.

Мы смотрели, как они все уезжают, Ливи положила голову мне на плечо и заявила, что мне запрещено встречаться с ее родителями. Я рассмеялся, затем перекинул ее через плечо и направился вверх по винтовой лестнице в спальню.

Я бы с удовольствием сказал, что раздел ее догола, и мы отгородились от мира, запутавшись в простынях. Однако, как только она оказалась на кровати, Генри развалился рядом с ней. И, когда я рухнул с другой стороны от нее, то понял, что дела плохи, когда Генри даже не пошутил о сексе втроем.

— Итак, ты уверена в этом? Действительно думаешь, что Девон вот так тебя продаст? — спросил он, посмотрев в потолок.

— Не знаю. Два часа назад — нет. Но теперь… Я не уверена. Почему, черт возьми, я не знала, что он влюблен в меня?

— Я же говорил тебе, что он твой Кевин Костнер. — Сказал я, подсунув руку ей под голову.

— О, тише, — поддразнила она, перекатившись ближе ко мне.

— Как бы то ни было, я думаю, что ты поступаешь правильно. Игра в прятки здесь не поможет. — Сказал Генри, слез с кровати и направился к стулу в углу. — Ты все еще планируешь сделать небольшую паузу в карьере?

Ливи откинула голову назад и посмотрела на меня.

— Да. Я действительно думаю, что мне это нужно. — Выдержав мой пристальный взгляд, она ответила Генри.

— Хорошо. Тогда позвони Стюарту. Сделайте официальное заявление. И поправляйся, чтобы я мог перестать проводить свои выходные наедине с вами двумя. Это возбуждает меня. Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз трахался.

— Вторник. Фотограф. — Сообщила она ему. — Я получила подробности в среду.

Генри нежно улыбнулся.

— Ах, да. Я должен позвонить ему.

Она снова обратила свое внимание на меня.

— Ты уверен, что готов ко всему этому? Я полностью пойму, если ты захочешь держаться от этого подальше.

— Что я теряю, Ливи? Я в этом с тобой на все сто процентов, и если это означает, что ты перестанешь прятаться, и мы будем жить… вместе, то я в деле. — Я улыбнулся, поцеловав ее в кончик носа. — И да, я подпишу разрешение на авторские права на это тоже.

Со стоном она подняла телефон и набрала номер.

— Нет, ты можешь оставить это себе. Это было не так уж и здорово.

— Что? — воскликнул я.

— Да, не лучшая твоя работа. Тебе действительно следовало стараться усерднее.

— Серьезно?

— О, да ладно. Не смотри на меня так. Это было и близко не так хорошо, как «Я хочу бороться с тобой». Извини, Сэм. Я думаю, ты был одноразовым чудом.

— Ну, я думаю, что не все могут быть Ливи Уильямс.

Я щекотал ее, пока она не скатилась с кровати, прижав телефон к уху.

— Стюарт? Нам нужно поговорить.

Больше часа Ливи расхаживала по комнате, говорив по телефону. Генри сидел в углу, попеременно то слушал ее, то шепотом высказывал свое мнение. Я молча сидел на кровати и пытался угадать, о чем, черт возьми, они говорили. Я был умным парнем. Но, клянусь, они говорили на другом языке. Из того, что я понял, они обсуждали плюсы и минусы того, какие детали Ливи должна обнародовать в своем официальном заявлении.

— А теперь мы ждем. — Объявила Ливи, повесив трубку и опустив подбородок к груди.

— И это все? — спросил я и встал, чтобы заключить ее в объятия.

— Да. Мой рекламный агент сделает все остальное.

— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Я собираюсь посмотреть, присылает ли сексуальный фотограф грязные фотографии. — Генри потер ладони друг о друга и направился по коридору в свои комнаты — во множественном числе.

Когда Ливи изначально сказала, что нам нужно было сделать пресс-релиз, я не был совсем уверен, чего ожидать, но, черт возьми, точно не лежать в постели и пялиться на наши аккаунты в социальных сетях.

— О, о, о. Все кончено, — сказала она, сев на кровать.

Когда я обновил свой аккаунт «Переделки» в Instagram, появилось уведомление о том, что меня отметили на фотографии.

Это была наша совместная фотография, сделанная этой ночью. Я почти уверен, что Мэг сняла это на свой мобильный телефон, что было совершенно поразительным. Мы стояли, прижавшись друг к другу, и разговаривали с Генри. Я держал пиво и смеялся, а Ливи приподнялась на цыпочки и целовала меня в щеку, ее улыбка была видна даже с такого ракурса. Я крепко обнимал ее за талию, а она рукой касалась моего живота.

Сообщение гласило: «Однажды… Я влюбилась в „Человека-паука“. #Правдивая история».

Я знал, что Ливи не публиковала эту фотографию. Агент по рекламе или его помощник нажал на волшебную кнопку, поделившись нашим интимным моментом со всем миром.

Но я был уверен, что это сообщение написала именно Ливи, и, если для кого-то это не имело смысла, то для меня значило многое.

Она схватила меня за руку и переплела наши пальцы.

— Не отпускай. Несмотря ни на что, хорошо?

Я смотрел в карие глаза цвета виски, которые олицетворяли всю мою оставшуюся жизнь, и знал, что был только один ответ.

— Никогда.

В ту ночь моя жизнь изменилась.

Она была права.

Все было по-другому.

Но даже когда на экране мелькали наши фотографии, а новостные каналы сообщали, что Ливи Уильямс проходила курс лечения от депрессии и возможной попытки самоубийства, одно оставалось неизменным.

Мы.

Она рисовала круги у меня на груди, пока мы не ложились спать до рассвета, смеялись и разговаривали, как два безумно влюбленных человека.

И только это имело значение, чем мы были на самом деле.

Наши отношения не имели абсолютно никакого отношения к звездному статусу Ливи или к моему отсутствию такового.

Она не была принцессой.

А я не был нищим.

Она была просто грустной девушкой, которая любила писать песни.

А я был лишь простым парнем, которому посчастливилось заставить ее влюбиться в него.