Опасное дознание

6

— Ну, теперь ты влипла, — этими словами встретила Клэр секретарша, едва та переступила порог офиса.

На одно мгновение, только на одно мимолетное мгновение у Клэр возникло желание швырнуть что-нибудь тяжелое в окно и услышать звук разбивающегося вдребезги стекла.

Беда никогда не приходит одна, напомнила она себе любимое выражение матери. Взялась за это чертово дело, и теперь придется терпеть все беспокойства и неприятности, которые оно сулит… К тому же оно наверняка осложнит и мою личную жизнь. Ну что ж, видно, такова моя судьба, а от судьбы не уйдешь…

Эта мысль немного успокоила Клэр, и, взяв себя в руки, она обратила вопрошающий взор на Нору.

— Что случилось?

Слова “ты влипла” могли означать все, что угодно: начиная от нового уголовного дела и заканчивая неполадками в центральном отоплении.

— Начались угрожающие звонки.

Клэр удивленно раскрыла глаза, словно ее секретарша говорила на непонятном языке.

— Угрожающие звонки?

— Я не знаю, как еще это можно назвать. Сегодня утром было три таких звонка от мужчин, которые хотели знать, не потеряла ли ты рассудок, взявшись защищать извращенца и насильника. Впрочем, они употребляли не столь приличные выражения. И, честно говоря, я больше не хочу отвечать на такие звонки.

— Ты имеешь в виду, что они сквернословили?

— Я имею в виду, что они непристойно ругались и угрожали. Не знаю, понравится тебе это или нет, но я позвонила Тому Уэдлоку и рассказала, что тебе трижды угрожали по телефону.

— Нора, нет…

— Да, я позвонила! — Нора скрестила руки на груди и нахмурилась. — А Алан сказал…

— Неужели ты доложила и ему?

— Да, и ему.

Клэр не могла бы объяснить, почему так сильно расстроили ее не телефонные угрозы, а звонки Норы шерифу и техасцу Она действительно очень расстроилась. Казалось, будто что-то грязное налипло на нее, а двое стражей порядка видят все это…

— Нора, не переживай так. Анонимные звонки трусов — тоже мне беда! У них просто не хватает смелости высказать мне в лицо все, что они думают.

— Правильно. У этих троих не хватило смелости. Но не будь дурой, Клэр! Люди просто в ярости из-за того, что ты защищаешь Блэккайта. Найдется кто-нибудь еще, кто не станет звонить, а примется за дело. Ты не можешь так рисковать!

— Полагаю, Том сказал тебе, что ничего не может поделать?

— Нет, он предложил позвонить в телефонную компанию, чтобы прослушивали наши разговоры. Полиция может проследить, кто звонит, и наказать их.

— Это обычно делают с уличных автоматов, милая моя. Ты забыла те отвратительные звонки к нам, когда я защищала токсикоманов?

Нора резко вскинула голову.

— На этот раз все серьезнее. Гораздо серьезнее, Клэр. Эти злобные голоса напугали меня…

Клэр очень хотелось бы не обращать внимания на реакцию секретарши, но она не могла. Нора всегда смеялась над телефонными угрозами, а теперь вот испугалась…

Клэр рассеянно пересекла комнату, чтобы посмотреть на спокойную улицу за окном. Голые ветви деревьев устремлялись в серое небо. Снег кое-где стаял, оставив на виду островки коричневой травы и черной земли. Зима так прекрасна, когда только начинается, и всегда безобразна напоследок.

Клэр старалась не думать о неприятном. Она всегда считала, что ее соседи — добропорядочные и законопослушные граждане. Трудно было представить, что кто-то из них не понимает сути правосудия до такой степени, что перекладывает вину преступника на его адвоката…

Тем не менее Клэр прекрасно знала, что так бывает довольно часто. Правоохранительную систему упрекают и ругают, словно она ответственна за преступления, которые совершают люди. А тут еще пресса стала широко освещать некоторые судебные процессы таким образом, что у общественности создается впечатление, будто виновных всегда избавляют от наказания с помощью хитрых юридических тонкостей. А суд присяжных, дескать, капризен, не объективен и потерял связь с реальной действительностью. Как далеко все это от истины! Адвокатов часто считают врагами общества, чуть ли не такими же, как преступники. И обывательская точка зрения провоцирует иногда ужасные последствия для представителей этой узаконенной профессии.

Клэр вздохнула. Да, всякое может случиться, вопрос в том, может ли это страшное произойти в округе Крофорд?

Внезапно ее пробрал озноб, несмотря на то, что в офисе было тепло. Она знала, на что способны мужчины, когда их рассудок отключается. И именно в округе Крофорд. Это не было для нее отвлеченным рассуждением, потому что давным-давно один подонок выскочил из темноты зимней ночи и из желания причинить боль другому изнасиловал ее. На снегу, меньше чем в ста метрах от ее офиса…

Прошло уже много времени, казалось, травма зажила. Воспоминание об этом лишь мимолетно приходит в голову Клэр, когда какое-нибудь событие или обстоятельство заставляет ее тревожиться. И все-таки ей так и не удалось забыть, как насильник унизил ее…

В конце концов Клэр преодолела свой страх — точнее, научилась сосуществовать с ним. Она жила так же, как все люди, с одной лишь разницей: другие могли себе позволить слепо верить, что с ними ничего подобного случиться не может. Клэр Келтон смотрела на жизнь открытыми глазами, потому что с ней это случилось.

Она не могла больше игнорировать возможность насилия, как делала это раньше. Один из живущих с ней в одном городке изнасиловал пятилетнюю девочку. Могла ли она обманывать себя, надеясь, что кто-то другой, обозленный на нее за то, что она защищает преступника и садиста, не сможет применить к ней грубую силу?

Клэр обернулась и посмотрела на Нору, которая с удрученным видом сидела за столом.

— Все хорошо. Позвони в телефонную компанию, пусть они фиксируют звонки к нам.

Нора облегченно вздохнула.

— Ладно. Том говорит, нам обеим надо быть осторожнее везде и во всем. Никуда не выходить в одиночку, особенно когда стемнеет. Запирать окна и двери… ну и прочее в том же роде.

Клэр задумчиво прикусила нижнюю губу — она всегда так делала, когда не знала, что сказать.

— Нора, дорогая, если ты беспокоишься, можешь не приходить в офис до тех пор, пока это дело не закончится. Мне, признаться, и в голову не приходило, что все может оказаться так опасно. Я не хочу, чтобы ты была здесь одна, пока я в суде или занимаюсь другими делами.

Секретарша воинственно уперла руки в бока.

— А кто будет сидеть на телефоне? Кто будет согласовывать встречи и печатать письма? Клэр, ты не можешь обойтись без секретаря! Ты без меня не подготовишься к этому процессу, не говоря уже о других делах.

— Да будь я проклята, если ты будешь проводить здесь часы в одиночестве из-за звонков и бумажек!

— Они угрожают не мне, Клэр…

— Если кто-нибудь сойдет с ума настолько, что решит взять правосудие в собственные руки, ты не можешь быть уверена, что не попадешь под огонь.

— Ну а ты не справишься в одиночку, это точно.

— Но я же не предлагаю тебе бросить дела совсем. Ты можешь работать дома. По крайней мере, не будешь одна: Эдвин всегда рядом в своем магазине.

Эдвин был мужем Норы. Вообще-то он работал электриком, но держал при доме магазинчик электротоваров. На ближайшие дни Эдвин мог бы и отказаться от вызовов, к тому же он часто жаловался, что ему не хватает времени на магазин.

— Я не знаю…

— Послушай, ты можешь приходить в офис, когда я здесь, мы прекрасно успеем подготовиться к процессу. Я просто не хочу, чтобы ты оставалась в доме одна.

Судя по всему. Нора была склонна беречься не больше, чем сама Клэр. И это немного позабавило ее. Они могли советовать друг другу быть осторожными, но не желали следовать благоразумным советам…

— Я тоже не хочу, чтобы ты оставалась здесь одна, — сказала наконец Нора. — Ты в гораздо большей опасности, чем я.

— Ну, это уж моя проблема. В конце концов, ведь я взялась за это дело, а не ты. Нет никаких оснований, чтобы ты страдала из-за меня.

Казалось, Нора опять начнет возражать, но она согласно кивнула.

— Пусть будет по-твоему.

Клэр прошла в свой кабинет. Ей хотелось восстановить в памяти некоторые решения суда по делам, подобным делу Блэккайта.

Первый же сходный процесс, на который она натолкнулась, приободрил. Верховный суд штата Небраска принял результат анализа ДНК в качестве улики в деле об изнасиловании, решив, что приемлема статистическая оценка доказательств.

Обычно суды не принимают подобных результатов анализов. Но в том случае, о котором сейчас читала Клэр, суд пришел к выводу, что непринятие статистических доказательств означало бы отрицание важной информации о сходстве ДНК. А это уже давало надежду, что анализ ДНК реабилитирует Коннора Блэккайта.

Клэр знала, что некоторые ее коллеги возмутились бы: ведь результаты ДНК-анализа не являются непогрешимыми. Существует вероятность, что невиновный может иметь сходную ДНК с преступником — особенно если дело касается индейцев. Ведь они предпочитают браки с соплеменниками, и совокупность сходных генов велика. Это увеличивает вероятность ошибки: “метки”, которые используются в тесте на ДНК, могут указать на невиновного человека.

Но зато если ДНК Коннора Блэккайта сильно разнится с ДНК преступника, они смогут выиграть дело. Особенно если удастся собрать достаточное количество улик, подкрепляющих их версию… Итак, все опять уперлось в новые улики, которых у них пока нет.

Несмотря ни на что, Клэр по-прежнему не хотелось верить, что Блэккайт совершил преступление. Ее смущали только показания Говарда Мэллоя. Без сомнения, это было самое сильное косвенное доказательство: жертву видели в обществе обвиняемого. Рой Полтхем собирался вызвать для дачи показаний отца девочки, но у Клэр не было причин полагать, что слова Гилберта Дедрика будут значительно отличаться от слов Мэллоя. За пару недель до изнасилования двое мужчин видели жертву сидящей в кабине грузовика, принадлежащего обвиняемому. Кто поверит, что между двумя этими фактами нет взаимосвязи?

Единственное, что казалось Клэр странным, почему отец Лотти не вспомнил сразу об этом случае? Почему Мэллой был первым, кто рассказал шерифу эту историю? Конечно, Дедрик мог забыть эпизод с грузовиком, но после того, что случилось с его маленькой дочерью… Неужели встреча Лотти с Блэккайтом показалась отцу столь незначительным событием, что он даже не вспомнил о нем? Насколько это вероятно?

В голове у Клэр вертелись вопросы без ответов, когда она вспомнила, что через пятнадцать минут к ней должен прийти клиент. Но в назначенное время тот не явился.

— Ничего не понимаю, — сказала Нора. — Вчера я позвонила, чтобы уточнить время встречи, и он сказал, что придет.

— Может быть, что-то произошло? — неуверенно спросила Клэр.

На самом деле она так не думала. В глубине души возникло ощущение, что человек решил не приходить из-за того, что она защищает Блэккайта.

— Он сказал, что найдет другого адвоката, — огорченно сообщила Нора, дозвонившись до клиента. — Потому что ты защищаешь преступника и извращенца.

Казалось, что-то внутри у Клэр сломалось. Она резко встала из-за стола и со злостью захлопнула “Свод законов”.

— Зачем, черт побери, мы беспокоимся о суде?! Никто не слышал и толики доказательств, но все кругом убеждены, что Блэккайт виновен. Почему бы им сразу не повесить его?

Неожиданно из коридора до нее донесся голос Алана:

— Меня бы не удивило, если бы все жители Крофорда болтали сейчас о вашем деле. — Двумя секундами позже он показался в дверях кабинета. — Что, началось?

— Может быть, вы лучше понимаете, что происходит? — подала голос Нора. — Я сейчас обзвоню всех, кому назначены на сегодня встречи, посмотрим, сколько человек не собираются приходить.

— Не преувеличивай, Нора, — спокойно проговорила Клэр.

— Я ничего не преувеличиваю. Ты имеешь право знать, собираются люди прийти на прием или нет.

— Пусть она позвонит, Клэр, — сказал Алан. — Если окажется, что у вас не будет приема, вы сможете пойти со мной.

Несмотря на все огорчения и тревоги, сердце Клэр радостно забилось. Ей так хотелось провести вечер с Аланом! Впрочем, она почти тут же подавила приятное волнение. Ясно, что он хочет всего лишь обсудить дела, не более. Они ведь еще не говорил и об утренних показаниях Мэллоя…

В это мгновение Клэр вдруг осознала свою первую реакцию на предложение Алана… и ту опасность, которой подвергалась. Стоит ли так радоваться и волноваться оттого, что мужчина желает провести с ней вечер?! Неужели ее опять потянуло в ту клетку, в которой она однажды чуть не задохнулась? Ведь обещала же себе, что никогда больше не позволит мужчине поставить ее в подобное положение!

Но какая-то часть существа Клэр не хотела слушать никаких доводов. Она рвалась наружу, чтобы окунуться в любовь самым диким и сумасшедшим образом. И наплевать на все обстоятельства! Невостребованная часть души Клэр тосковала по всем тем обещаниям, которым она когда-то верила, но которые так никогда и не были выполнены, по мечтам, которые никогда не сбывались. И сколько она ни говорила себе, что эти мечты ничего общего не имеют с действительностью, непослушная часть ее души по-прежнему к чему-то стремилась, на что-то надеялась…

— Иди позвони, — сказала она Норе, слабо улыбнувшись. — Я знаю, что иногда перегибаю палку.

Отвернувшись от Алана, Клэр взяла “Свод законов” со стола, намереваясь поставить книгу на место на стеллаже, который занимал всю стену от пола до потолка. Внезапно у нее внутри словно щелкнул выключатель: она вспомнила, что говорила ее мать пару лет назад, кода прочитала любовный роман: “Я никогда не смогла бы написать такой роман. Я слишком стара и слишком давно замужем, чтобы даже просто вспомнить, что чувствуют, когда влюбляются”.

Тогда Клэр не обратила внимания на эти слова: они показались ей чем-то само собой разумеющимся. Она тоже не могла вспомнить подобных чувств и не очень-то жалела об этом. А теперь вдруг эти самые чувства всколыхнулись в ней, а она пытается отвернуться от них…

Печально, неожиданно подумала Клэр Это просто грустно, что мама не могла вспомнить, что значит быть влюбленной, а я изо всех сил стараюсь избежать любви!

— С вами все в порядке?

Заботливый голос Алана за спиной заставил Клэр очнуться — ведь она молчит слишком долго.

— Все хорошо, Алан, только противно.

— Ну, это неудивительно. Я не устаю поражаться, как много людей не способны разумно мыслить. Ведь большинство тех, кто собирается превратить вашу жизнь в ад из-за этого дела, согласились бы с постулатом, что человек считается невиновным, пока его вина не доказана, что каждый имеет право на адвоката и что судебные ошибки неизбежны. Для этого нужно не много — просто не дать дремучим инстинктам завладеть собою. К несчастью, подобная дремучесть распространена, адвокат.

— Я знаю. — Клэр чуть повернула голову и посмотрела на Алана через плечо. — Знаю, но от этого мне не легче.

— Я думаю, мы все отчасти виноваты в таком положении дел.

Клэр тихо вздохнула, освобождаясь от напряжения.

— Даже я, хотя я — адвокат. — Печально усмехнувшись, она спросила: — Вы, очевидно, решили поговорить об утренних показаниях?

— Что мне хотелось бы услышать, так это ваше впечатление о них. Кроме того, мне интересно, собираетесь ли вы расспрашивать девочку? Или членов ее семьи?

— Рой намерен вызвать ее отца завтра для дачи показаний. Не понятно, почему он не сказал нам, что видел свою дочь в грузовике Блэккайта.

— Мне это тоже не понятно. — Алан нахмурился и рассеянно потер подбородок. — И еще я думаю: почему сам Блэккайт не упомянул об этом случае?

— Поверьте мне, я намерена спросить его об этом.

— Правильно. Мне не нравятся кое-какие вещи. Когда раскладываешь все по полочкам, возникает чувство, что Блэккайт не помогает нам по-настоящему. Почему, в самом деле, он не упомянул, что Лотти была с ним в грузовике?

— Может быть, он не знает, что это та самая девочка, которую изнасиловали.

— А разве ему не называли ее имени? Конечно, это возможно… Но в любом случае — кто в здравом уме пустит чужую девочку в грузовик?

— Я вынуждена согласиться, что он поступил не слишком умно. Но разве можно засадить человека за глупость?

— О, еще как можно! Неужели вы не знаете из собственного опыта, сколько людей попадает в серьезные неприятности по глупости?

Сверкающие голубые глаза техасца смотрели на Клэр почти сердито.

Да, подумала она, в этом проклятом деле, куда ни глянь, сразу обнаруживается что-то, что не сулит моему клиенту ничего хорошего. Так можно и усомниться в невиновности Блэккайта.

А ведь сомнение не должно иметь никакого значения для защитника. Это один из основных принципов правосудия. И все-таки Клэр прекрасно понимала, что, если бы она не поверила сразу в невиновность Блэккайта, никакие принципы не могли бы заставить ее взять это дело…

Наверное, ее принципы не были так тверды, как она всегда думала, и это было очень досадно. Фундамент, на котором она так твердо стояла, вдруг поколебался, сместился, оставив ее в полной растерянности.

— Черт побери… — прошептала Клэр. — Проклятье!

— Послушайте, что случилось?

Голос Алана, который обычно действовал на нее успокаивающе, теперь лишь усиливал беспокойство и тревогу. Она лишь помотала головой, ей расхотелось обсуждать с ним дела. Да и чем он может помочь? Судя по всему, их положение безнадежно…

— Ничего не случилось. Просто я очень волнуюсь.

— Это можно понять. Я вот все время пытаюсь найти хоть что-нибудь в пользу Блэккайта, но всякий раз натыкаюсь на новые проблемы… Утром попытался выяснить, не знает ли кто-нибудь его поближе…

— И никто не знает?

— Не совсем так, — хитро сощурился Алан. — Оказывается, Джон Вилсон из гаража на Роуд-стрит неплохо знает его. Блэккайт время от времени приходил туда поболтать.

— И этот Вилсон сказал что-нибудь дельное?

— Только то, что Блэккайт, по его мнению, достаточно славный парень и он никогда не поверит, что тот мог обидеть ребенка.

Клэр испытала своего рода облегчение оттого, что в городе нашелся хоть один человек, который хорошо думает о Блэккайте.

— Больше ничего?

— Боюсь, что нет. Я, конечно, буду держать Вилсона на примете, но видите, что получается? Блэккайт утверждает, будто не знает здесь никого, а у него, выходит, были постоянные отношения с Вилсоном. Зачем ему понадобилось это скрывать? Одна надежда: может быть, найдутся и другие люди, которые знают Блэккайта, и кто-нибудь сможет пролить свет на это дело.

— Да, некоторая надежда есть. И все-таки не могу понять, почему он не упомянул Вилсона. Боюсь, что вы были правы: Блэккайт не очень-то стремится нам помочь.

— А может быть, он просто слишком скромен? — предположил Алан.

— Что вы имеете в виду?

— Ведь Джон Вилсон имеет дело со многими, и Блэккайту никогда не приходило в голову, что тот считает его своим приятелем и может вступиться за него.

— Думаю, такое возможно. Но обычно люди, оказавшиеся в такой ситуации, как наш клиент, хватаются за любую соломинку, не пропуская даже то, что может потом оказаться совсем неважным.

— Я знаю, но этот индеец, судя по всему, человек с особым взглядом на вещи. Может, вам стоит его немного расшевелить и заставить задуматься?

— Я непременно попытаюсь сделать это.

— А вы собираетесь допросить девочку?

Клэр пожала плечами.

— Как только врач скажет, что с ней все в порядке. Конечно, чем скорее, тем лучше.

— Не завидую вам…

— Я себе тоже. Меня уже преследуют кошмары по поводу того, что, возможно, придется подвергнуть ребенка перекрестному допросу… Боже, как я не хочу этого!

— А ей могут разрешить давать показания? Я думал, что детей не допускают в зал суда в подобных случаях.

— Могут. В одном из судов Небраски пятилетний ребенок давал показания по аналогичному делу. Все будет зависеть от решения судьи Макгроу.

Алан насупил брови.

— Есть какие-нибудь способы не допустить этого?

— Я обязательно попытаюсь. Но если Лотти предстанет перед судом, я буду вынуждена допрашивать ее. Это моя конституционная обязанность. Конечно, придется проверить точность всего, что она скажет… Не сомневаюсь, в этом случае присяжные будут смотреть на меня как на злобную ведьму, которая мучает бедную малышку. И их враждебность наверняка перенесется на моего клиента. Судья просто осчастливит меня, если объявит Лотти неспособной давать показания.

Нора постучала и просунула голову в дверь.

— Извини, Клэр, но у тебя сегодня действительно свободный день. Еще двое отменили встречу: один — из-за дела Блэккайта, другой не сказал почему. А третий перенес визит на завтра. Сломалась машина.

— Спасибо, Нора. Все не так уж плохо. — Клэр выдавила кислую улыбку. — Значит, один клиент у меня еще есть.

— Не обольщайся, — сердито фыркнула секретарша, — он может изменить свое решение завтра! — И хлопнула дверью.

Алан взглянул на Клэр, в уголках его глаз появились веселые морщинки.

— Великолепно! Теперь вы моя на весь оставшийся день.

Все тревоги куда-то исчезли, Клэр почувствовала, как сердце подпрыгнуло и забилось быстрее.

— Ваша? Для чего?

— Я хочу поехать на Уиллис-роуд и взглянуть на место преступления. Том не возражает.

Пламя возбуждения потухло так же внезапно, как и вспыхнуло, осталось раздражение. И разочарование.

— Переоденьтесь в джинсы, а на ноги наденьте ботинки, — посоветовал Алан, будто не заметив перемены в настроении Клэр. — На улице очень грязно.

Послеполуденное солнце ярко светило на голубом безоблачном небе. Наступившее после холодов тепло кое-где растопило снег, обнажив голую землю с бурой растительностью, напоминающей острова в открытом море. Воздух казался прохладным по контрасту с пригревающим светилом.

Машину вел Алан, и Клэр позволила себе расслабиться, сидя рядом с ним и всей кожей впитывая восхитительный солнечный свет. Она уже забыла, как это прекрасно — чувствовать, что солнце заливает тебя теплом и уводит прочь все заботы… А что, если плюнуть на все, взять отпуск и улететь куда-нибудь в теплые края? Клэр попыталась вспомнить, когда была в отпуске в последний раз. Давно! Когда Дейвид был еще маленьким… Похоже, работать без отдыха уже вошло у нее в привычку. Когда-то это было необходимо, чтобы содержать себя и сына, но теперь финансовое положение вполне позволяло раз в году оказаться в любой точке земного шара. Что же ей мешает?

Подставив лицо солнцу, лениво наблюдая, как уверенно Алан ведет машину, Клэр призналась себе, что отпуск в одиночестве представляется ей смешным и даже немного жалким… Поискать, что ли, специальную туристическую группу для женщин?

Эта мысль почти развеселила ее. Несмотря на всю свою эмансипированность, Клэр довольно часто остро ощущала свое одиночество, хотя знала, что многие друзья завидуют ее независимой жизни. Даже смешно, какие разные точки зрения могут возникнуть у людей на одну и ту же проблему.

Машина свернула на боковую дорогу, и щеки Клэр сразу ощутили холодок тени, сменившей солнечное тепло. Открыв глаза, она обратила взор на Алана.

— А что, собственно говоря, вы надеетесь здесь обнаружить?

— В сущности, ничего. Я только хочу все осмотреть и запомнить обстановку. Иногда, пройдя по следам преступника, можно представить, как он все задумывал.

Алан внезапно остановил машину, но двигатель не выключил.

— Ранчо “Осиновые рощи”, — объявил он, указывая на открытые ворота и изгородь для скота. — Девочка Дедриков вышла из школьного автобуса как раз здесь. Давайте попробуем проехать по дороге к дому — может, удастся выяснить кое-что.

Он дал газ и повернул на частную грунтовую дорогу, ведущую на ранчо.

— Она наверняка была схвачена где-то здесь. Если бы машина ждала в пределах видимости от ворот, то водитель автобуса обязательно упомянул бы о ней. Дурачье! Ну почему они не спросили девочку, кого она видела в машине?

— А вы уверены, что у преступника была машина?

— Ну разумеется. Не потащил же он так далеко девочку на себе. Она наверняка сопротивлялась, кричала… Нет, он явно отъехал подальше от дороги и ждал ее в машине. Нам необходимо выяснить, был он уже в маске, когда схватил ее, или она все же видела его лицо.

— Есть множество вещей, о которых нам нужно спросить у девочки, как только она сможет поговорить с нами, — согласилась Клэр. — Лотти могла хорошо запомнить мелкие детали, особенно до того, как негодяй набросился на нее. Эти детали могут существенным образом прояснить картину.

— Будем надеяться, — Алан взглянул в зеркало заднего обзора. — Отсюда едва видно верхушку ворот. Посмотрим теперь, как далеко то место, откуда виден дом. Тогда мы сможем довольно точно определить, где преступник схватил Лотти.

— А почему он должен был беспокоиться, что кто-то в доме увидит его? Если это было заранее спланированное похищение, то он знал, что в доме никого нет.

— Знал? Как он мог быть абсолютно уверен? Как мог, например, Блэккайт знать график работы Эмили Дедрик? Она не каждый день возвращается после шести. А откуда ему было известно, что Гил Дедрик находился в тот день в городе? Я слышал, он работает неполную неделю — в зависимости от того, когда продовольственные магазины просят, чтобы он помог им с доставкой.

— Я ничего этого не знала.

Клэр удивленно повернулась к Алану и встретила его широкую улыбку.

— Ну, не напрасно же вы наняли детектива. А вот и ранчо Гила Дедрика. Итак, Эмили работает зубным техником то в утреннюю смену, то в вечернюю. Распорядок дня Гила целиком зависит от заказов продовольственных магазинов. Для постороннего человека нет способа узнать наверняка, что хозяев не будет дома. За исключением разве что близких друзей или кого-то из магазина.

— Блэккайт не относится ни к тем, ни к другим.

— Вот то-то и оно.

Они проехали по дороге еще немного, когда Алан снова притормозил.

— Вот уже крыша дома. Если бы я задумал захватить ребенка, я бы не стал приближаться к дому так близко, как сейчас…

Развернув автомобиль, Алан поставил его на ручной тормоз и посмотрел на Клэр.

— Я хочу вернуться по дороге пешком и осмотреть местность вдоль нее — может быть, это что-нибудь даст нам. А вы поезжайте за мной на машине.

Алан побрел посередине узкой грунтовки, посматривая по сторонам. Сейчас, когда снег на обочинах уже стаял, у него появился шанс что-нибудь обнаружить, но этот шанс был ничтожно мал. Алан даже не слишком старался.

Взять с собой Клэр в эту поездку он решил не заранее, а лишь когда понял, что клиенты покидают ее, словно крысы тонущий корабль. Пусть будет хоть какая-то иллюзия деятельности. Лучше трястись в машине, чем провести день в мрачных размышлениях о том, чем вызваны отмены визитов.

Клэр, конечно, не могла не думать о последствиях, когда решала, браться ли ей за защиту Блэккайта. Но одно дело — предвидеть что-то и совсем другое — когда на самом деле случается то, что и ожидалось. Алан чувствовал, видел: Клэр удручена неудачей. Если бы все это происходило в большом городе, было бы не так горько, но в маленьком… Ведь все здесь живут как соседи, Клэр, возможно, знала чуть не каждого. Конечно, ей сейчас страшно обидна людская неприязнь.

А будет, похоже, еще хуже. Алан воспринял отмененные визиты, как цепочку облаков — предвестников урагана. Сначала дело Блэккайта стало темой для бурного обсуждения местными жителями, поводом для анонимных угроз, которые скоро, возможно, посыплются на адвоката в открытую. Эта мысль заставила Алана сжать кулаки.

Он чувствовал себя защитником Клэр Келтон. Ему даже с трудом удалось побороть желание спросить у Норы имена тех дураков, которые отменили свои визиты к Клэр. А потом побеседовать с ними о Конституции Соединенных Штатов и о свободах, которые так дороги гражданам страны…

Чутье подсказывало ему, что Клэр не оценит этого, что она просто посмотрит на него, как на глупого идеалиста, если он вмешается. Она захочет справиться с этим сама, потому что считает себя сильной женщиной…

Ладно, пусть думает, что справляется сама. Но если он сможет ненавязчиво, незаметно помочь ей, то сделает это.

Конечно, ему было бы проще поддерживать ее, если бы у них завязался легкий, ни к чему не обязывающий роман. Но что-то заставляло Алана держаться от нее подальше. Когда он думал о Клэр, мысли всякий раз сами собой сворачивали в какое-то странное и даже пугающее его русло. Он вдруг начинал представлять себе шлепанцы, кресло перед камином и всякую другую чепуху, связанную с долгими ленивыми вечерами в обществе женщины…

Мечты, которые он отбросил годы и годы тому назад. Смешно: немолодая и не слишком красивая особа вызвала в нем желания и потребности, которые, казалось, давно мертвы и похоронены. Действительно, смешно! Чертовски смешно, хотя ему совсем не до смеха…

Позади себя Алан слышал шум двигателя. Он чувствовал, что Клэр наблюдает за ним, — просто физически ощущал на себе ее взгляд. Ну что ж, в этом нет ничего удивительного: ведь видел же он вчера вечером отражение своих желаний в ее глазах, когда разглядывал Клэр с головы до ног.

Он понимал тогда, что смотрит на нее до неприличия откровенно, но был не в состоянии остановиться. Клэр вызывала в нем какой-то особенный голод, и это его сильно беспокоило. Это был не просто сексуальный голод, который вызывает в мужчине привлекательная женщина, голод, который Алан испытывал бесчисленное множество раз за последние годы. Нет, это была потребность в каких-то других, совершенно неожиданных вещах, и эта потребность его пугала — сигнал тревоги звучал и в мозгу, и в сердце.

Неожиданно Алан заметил на обочине какие-то следы. Подошел поближе и увидел на грязной земле вмятины от протекторов. Это могло ничего и не значить: один автомобиль съехал в сторону, чтобы пропустить другой, или кто-то остановился, потому что повернул не в том месте… И все-таки Алан присмотрелся и заметил маленькие отпечатки ног. Эти следы вполне могла оставить пятилетняя девочка, которая возвращалась домой из школы…

Он замер и жестом подозвал Клэр.

— Кажется, я нашел след автомобиля, принадлежащего похитителю. Дай мне рацию, она под сиденьем.

Алан был так взволнован, что обратился к ней запросто: дай и все — без всяких там “пожалуйста”. Только чуть позже заметил, что стал в общении проще.

Связь была очень хорошей, Томас Уэдлок пообещал прислать сотрудников немедленно, чтобы сделать слепок следов, и попросил Алана подождать, пока не приедут сотрудники полиции.

Когда Клэр отключила рацию и положила ее на место, Алан жестом попросил ее подвинуться, чтобы он мог сесть за руль.

— Здесь прохладно, — заметил он, энергично потирая руки.

Некоторое время они молчали, затем у Клэр вырвался совершенно неожиданный вопрос:

— Как это получилось, что ты никогда не был женат, Алан?

Тот в изумлении повернулся к ней и увидел пунцовое от смущения лицо.

— Извини, — сказала она быстро. — Сама не знаю, почему спросила. Наверное, просто неистребимое любопытство адвоката…

Но он-то знал, почему она спросила. Женщины начинают думать о подобных вещах, когда интересуются мужчиной. Сердце у него неожиданно подпрыгнуло от радости, а в животе заныло от страха, причина которого Алану была очень хорошо известна.

Черт побери, он не может позволить себе опять впутываться в любовную историю! Из этого ничего не выйдет, кроме боли для них обоих. Ничего, кроме ужасной боли!

— Я дважды был серьезно увлечен и обманут, — услышал Алан собственные слова и в тот же момент понял — у него действительно серьезные проблемы с этой женщиной: никогда прежде ему и в голову не приходило делиться своим прошлым с кем бы то ни было.