Опасное пламя страсти

Глава 4

— Ночные бдения?

Марко отмахнулся от предложенного чая.

— Кофе, пожалуйста, — сказал он находящемуся рядом слуге. — Черный и крепкий.

Маркиз Линсли вернулся к своему тосту с маслом и чтению газеты.

— Ты выглядишь ужасно.

— И чувствую себя не лучше.

— Может быть, тебе следует умерить свои аппетиты к увеселениям?

Марко провел рукой по помятому костюму и галстуку. Вернувшись домой час назад, он обнаружил записку, в которой его просили немедленно прийти. Так как она казалась срочной, он не стал переодеваться и даже не побрился.

— С какой это стати?

Линсли пожал плечами:

— Чтобы к тридцати годам не оказаться оплывшей, зараженной сифилисом тушей. Но разумеется, ты единоличный хозяин своей жизни.

Откинув со лба волосы, Марко выдавил дерзкую улыбку.

— Замечу, что еще пару часов назад меня сравнили е богом.

Линсли вновь наполнил чашку чаем.

— Я поражен, что твоя последняя шлюшка знает разницу между римскими и греческими божествами, и заключаю, что ты побывал в «Гроте Венеры».

Несмотря на действие выпивки на его голову и вкус лошадиных лепешек во рту, Марко сумел рассмеяться.

— Мадам Эрато запрашивает с клиентов столько, что может принять целый штат из Оксфорда, чтобы научить своих девочек античной истории.

— Однако я думаю, что ей следовало бы вкладывать деньги во что-то другое, — мрачно заметил Линсли. — Теперь ты не возражаешь, если мы перейдем от педагогики к политике? Или тебе потребуется еще несколько минут для кофе, чтобы ты смог включить мозги? Если, конечно, ты не оставил их в одном из борделей.

— Madre mio, вы всегда были праведником? — Марко прижал ладони к пульсирующим вискам. — Нет, не отвечайте. Ваше благородство только ухудшит мое состояние.

Линсли хмыкнул.

— Пойдем в мой кабинет.

Марко одним глотком опустошил чашку с кофе и последовал за хозяином. Перспектива нового задания уже пробудила в нем интерес и была необходима, чтобы вытащить его из чертовой тоски.

Несколько последних лет он работал как тайный агент для Линсли. Пост Линсли — второстепенного министра в английском правительстве — скрывал его истинную роль главы секретной правительственной разведывательной службы. Большинство считали его скучным бюрократом, но Марко был осведомлен гораздо лучше.

— Садись, — предложил маркиз, указывая на одно из удобных кожаных кресел, стоявших возле окон с витражами.

Он достал папку с бумагами из письменного стола и пристроился боком на его полированной дубовой поверхности.

— Полагаю, что ты не был столь уж занят своими личными делами, чтобы не знать о приближающемся Конгрессе европейских стран, который должен состояться в Вене. Некоторые делегации уже прибыли на место встречи.

— Да, я знаю о конгрессе, — сказал Марко, подавив зевок. — Но жрицы любви в «Гроте Венеры», похоже, сделали Вену и собрание помпезных аристократов чем-то очень далеким.

Маркиз смотрел на него поверх позолоченной оправы своих очков.

— Может быть, мне предложить это задание Макдаффи? Твой европейский титул и твои связи были бы в высшей степени полезны, поданная работа требует рассудительности, дипломатии и острого глаза для наблюдения за нюансами поведения. В последнее время, похоже, это не твой конек.

В тот же миг Марко выпрямился, стряхнув апатию и выпрямившись в кресле.

— Вы думаете, я не мобилизуюсь для такого случая?

Марко изогнул холеную бровь.

— Если бы я просил тебя обследовать бордель, не было бы сомнения относительно того, сможешь ли ты действовать эффективно.

— Что это за проклятое задание? — спросил Марко. — Оно должно быть чертовски важным, если вы пригласили меня сюда на рассвете.

Линсли достал из портфеля пачку документов, но продолжал держать их в руках.

— Среди гостей будут дипломаты из различных иностранных посольств в Лондоне, а также несколько влиятельных аристократов из Европы.

Линсли в раздумье поджал губы.

— Это может оказаться просто светским раутом, но в связи с конгрессом разумно узнать, что говорится и делается между различными европейскими силами. Если плетется какая-то интрига, нам необходимо знать об этом заранее.

— Проклятый домашний прием.

Марко откинулся на мягкую кожу кресла, чувствуя себя глубоко разочарованным. Он скучал и не находил себе места. Ему требовалось дело, которое отвлекло бы его от бездумных мечтаний.

Бумага зашелестела, когда маркиз принялся убирать документы обратно в портфель.

— Я попросил, чтобы твое имя внесли в список приглашенных…

Голос Линсли звучал спокойно и невозмутимо, но Марко показалось, что он различил в нотку упрека.

— Однако, — продолжил Линсли, — я попрошу, чтобы герцог Клейн заменил его на Макдаффи.

Клейн. Несмотря на бренди, все еще туманившее его сознание, Марко узнал имя.

— Он, случайно, не приходится дедом Кейт Вудбридж, которая входит в кружок ученых друзей моей кузины Алессандры?

— Да.

Перспектива домашнего приема больше не казалась такой уж никчемной. Марко протянул хозяину руку:

— Позвольте мне взглянуть на эти проклятые заметки. Макдаффи неуклюж, как высокогорный як, когда речь идет о понимании нюансов в европейских манерах. Он все столько испортит.

Маркиз бросил на него пронзительный взгляд:

— Если ты ищешь постельный спорт, лучше останься здесь, в Лондоне. Это задание не игра с ракеткой и шпагой. Мне нужен тот, кого ничто не отвлечет от поставленной задачи. — Лицо его приняло жесткое выражение. — Не говоря уже о том, что мисс Вудбридж не предмет для игры. В случае чего герцог спустит с тебя шкуру. А я одолжу ему своего портного, чтобы обработать швы.

От Марко не ускользнула злая ирония слов Линсли.

— Само собой. В последнее время я действовал не слишком профессионально, — вынужден был признать он, — Но вы можете рассчитывать… что я мгновенно приму, так сказать, нужную форму.

Маркиз долго и внимательно смотрел на него, прежде чем медленно протянуть бумаги.

— Здесь досье на гостей, за которыми мне бы хотелось, чтобы ты понаблюдал. — Его взгляд был холоден как лед. — Верю, что ты не заставишь меня пожалеть об этом решении.

— Разве я когда-либо подводил вас? — мягко спросил Марко.

— Нет, — последовал ответ. — И это причина того, что сейчас я поступаю вопреки здравому смыслу. — Линсли встал и поднял со стола сицилийский стилет, служивший ему для вскрытия писем. — Не хочу повторяться, но мне нужно, чтобы ты был начеку каждую минуту. Ты успешно справился с последним заданием, но проявил некоторую небрежность и опрометчивость.

Парировать было нечем.

— Я оставлю тебя, пока ты будешь знакомиться с бумагами. — Подкинув нож в воздух, Линсли поймал его за украшенную драгоценными камнями рукоятку и положил обратно на место. — Я вернусь через час. Если ты окончательно решишь взяться за это дело, мы оговорим все детали.

— Как хорошо, что мы здесь все вместе, пусть и ненадолго.

После завершения научной части их встречи Шарлотта разливала чай для ее участников.

— Думаю, нас можно простить за то, что мы так быстро закончили нашу научную программу, чтобы поскорее насладиться дружеской беседой.

— Я чувствую себя немного виноватой зато, что не просмотрела более внимательно эссе Радерсона о гремучей ртути, — призналась Клара, эксперт в области химии в их группе. — Обещаю составить проект опровержения, как только мы с Лукасом вернемся после нашего визита в имение сэра Генри.

— У тебя были другие обязательства, дорогая, — прошептала Шарлотта. — Так же как и у Ариэль.

Кейт взглянула на двоих — нет, их уже трое — недавно вышедших замуж членов их группы.

— Слава Богу, свадебные колокола отзвучали. А то у меня уже начало звенеть в ушах.

Алессандра отломила кусочек песочного печенья.

— Не будь столь категорична. Ты все еще одна.

— И намереваюсь таковой и остаться, — решительно ответила Кейт.

— Ха, я говорила то же самое, — засмеялась Ариэль, которой было шестьдесят пять и которая была на два года моложе своей сестры Шарлотты.

— Лучше поздно, чем никогда, — насмешливо заметила Чара.

Ариэль недавно впервые вышла замуж и стала объектом доброжелательных шуток своих подруг.

— Признаю, что для подобного эксперимента ты выглядишь совсем неплохо, — сухо заметила Кейт. — Но поверьте, брак не входит в мои планы.

— Как ученый, ты должна знать, что иногда некоторые вещи случаются независимо от твоей воли, — напомнила Алессандра. Она подмигнула обеим: — Как при самовозгорании.

Кейт засмеялась, вторя смеху подруг, но не испытывая подлинного веселья.

— Вы можете смеяться своим милым шуткам. Но, говоря серьезно, не думаю, что замужество мне подойдет, — сказала она.

Правда заключалась в том, что после ее продолжительных путешествий она не могла представить себя замужней и ведущей домашнее хозяйство. Однако Кейт не хотела выливать на своих подруг ушат холодной воды своими едкими насмешками и поэтому замолчала. Они были счастливы своим выбором в жизни. А ей хотелось другого.

Когда смех замер, Ариэль откашлялась и спросила подруг:

— Вы уверены, что не хотите присоединиться к нам за городом?

Она с мужем, сэром Генри Фелпсом, пригласила Алессандру и Черного Джека нанести им визит перед свадебным путешествием в Италию. Ожидалась оживленная встреча, так как должны были присутствовать и Чара с Лукасом. Собирались приехать также ее юный сын и дочь Алессандры, которые стали добрыми друзьями.

И все же Кейт испытала некоторое облегчение оттого, что у нее нашелся предлог отклонить предложение. Принимая во внимание ее нынешнее неустойчивое настроение, перспектива быть окруженной чужим семейным счастьем не прельщала ее в данный момент.

— Извини, но я обещала Клейну присутствовать на его домашнем приеме. В последнее время мы не очень-то ладили, так что я не должна раскачивать лодку. — Она взглянула на сестру Ариэль: — Но конечно, Шарлотта, тебе не обязательно присоединяться ко мне. Я нисколько не обижусь, если ты откажешься от моего приглашения.

Шарлотта только отмахнулась от нее.

— Я думаю, что эту первую волну брачных забав лучше всего оставить новобрачным, — сказала она с присущей ей грубоватой откровенностью. — Кроме того, я знаю, что твои отношения с дедом далеки от идеальных, так что не оставлю тебя наедине с целым собранием незнакомцев.

— Я вполне могу справиться сама, — ответила Кейт.

— Само собой разумеется. Однако мое предложение не такое уж альтруистичное. Мне очень хочется увидеть знаменитую оранжерею герцога, и я мечтаю о тех днях, которые проведу там, изучая его сокровища.

— Должна признаться, что это одна из причин, почему я сказала «да» Клейну, — ответила Кейт. — Я бывала в этой оранжерее реже, чем мне бы того хотелось.

— Ты все еще называешь его «Клейн», а не «дедушка»? — Мягко спросила Чара. — Несмотря на все ваши различия, ты все же принадлежишь к его семье.

Кейт почувствовала, как ее скулы затвердели.

— Это факт, который, без сомнения причиняет ему боль, каждый раз, когда он видит, как я вхожу в одну из комнат его позолоченных особняков. Единственный сорняк среди всех садовых цветов.

— У вас есть нечто общее — хотя бы то, что вы оба интересуетесь ботаникой, — отметила Алессандра. — Возможно, если ты попытаешься заглянуть поглубже, позабыв прошлые обиды…

— Да, мы, как никто, понимаем, какими сложными могут быть отношения внутри семьи, — добавила Чара.

— Благодарю вас за совет, — мягко ответила Кейт. — Но боюсь, что хотя вы и решили свои собственные проблемы, это не означает, что можете разрешить и мои. — Глубоко и продолжительно вздохнув, Кейт уставилась в чашку с остатками чая, будто надеясь, что чайные листья смогут дать какой-нибудь намек на ее будущее. — Правда в том, что я размышляю, не уехать ли мне из Англии. Навсегда.

— Это очень серьезное решение, дорогая, — сказала Шарлотта после короткой паузы.

— Да. И не такое, в которое можно броситься как в омут с головой, — ответила Кейт. Я живу здесь уже больше года. — Она отставила чашку в сторону. — И никогда и нигде не чувствовала себя такой чужой, как здесь. Никого из вас не заставляют появляться в свете среди незамужних молодых леди и выслушивать их глупую школьную болтовню. Молодые люди ничего не знают, кроме школьных классов и отполированных бальных салонов в Мейфэр, тогда как я побывала в самых отдаленных чертовых дырах и испытала то, что им и не снилось.

— Я не осуждаю тебя за то, что ты находишь балы и вечерние приемы скучными. — Чара понимающе улыбнулась. — Однако посмотри на лучи солнца среди темных облаков, ты встретила нас и стала членом нескольких других обществ, где всегда можно услышать интеллигентные разговоры и обсудить интересные идеи.

— Я… я буду очень сильно скучать по всех вас, — призналась Кейт. — Во время странствий моей семьи…

Ее голос замер, так как она вдруг испугалась, что откроет слишком многое из своего прошлого.

Временами Кейт чувствовала себя болезненно одинокой в своей новой светской жизни, и нельзя описать словами, какими спасительными для нее оказались ум, тепло и мудрость ее подруг «грешниц». Но за годы изматывающего опыта она научилась скрывать свои чувства. Выживают только сильные. Кейт была сильной и полагалась только на себя. Не стоит нагружать се подруг сентиментальными воспоминаниями.

— Во время странствий моей семьи, — заключила она, стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно, — я видела, насколько велик мир и как много в нем возможностей для любителей приключений.

— Разумеется, мы поддержим тебя, каково бы ни было твое решение, — подбодрила ее Шарлотта. — Но надеюсь, что прежде ты все хорошенько обдумаешь.

— Да, — поддержала ее Ариэль. — Почему бы не подождать до конца года, прежде чем прийти к какому-то окончательному решению. Не забывай, что Общество разведения тюльпанов в Амстердаме организует здесь, в Лондоне, симпозиум по истории цветка, и это обещает быть весьма интересным.

Алессандра не могла удержаться от смеха.

— Только наша маленькая группа будет использовать как приманку науку, а не моду или мужчин.

— И слава Богу, — пробормотала Кейт.

— Действительно, Ариэль нашла замечательную цель, — сказала Чара.

— Отлично. — Кейт обвела взглядом узкий круг своих подруг, с болью в сердце понимая, как сильно ей будет не хватать их компании. — Я вовсе не тороплюсь, образно говоря, поднять паруса. Лучше пережду нынешний шквал на якоре. Возможно, как вы и говорили, за горизонтом появятся солнечные дни.

Но она не будет рассчитывать на это.

Газеты с легким шуршанием заскользили по полированной поверхности письменного стола.

Линсли оторвал взгляд от набора докладов из посольства Великобритании в Санкт-Петербурге, которые внимательно просматривал.

— Если ты берешься за это поручение, я ожидаю от тебя неукоснительного соблюдения этикета.

— То есть не соблазнять чужих жен? — уточнил для себя Марко. — Вам плотские желания могут быть и чужды, amico, но ожидать, что я обойдусь без женского общества целых две недели, это уже слишком.

Маркиз бросил документы на промокательную бумагу.

— Как я уже сказал, я могу назначить…

— Однако, принимая во внимание все обстоятельства, я предпочту дело удовольствию, — протянул Марко. — Хотя один Господь знает почему.

Брови Линсли предостерегающе нахмурились.

— Когда это требуется, твоя лучшая часть обычно берет верх вопреки тебе самому.

Проворчав что-то грубое в ответ, Марко повернулся и подошел к окнам. Снаружи садовник подстригал кусты роз. Снип, снип, снип — щелкали садовые ножницы. Отцветшие лепестки исчезали в холщовом мешке.

Если бы так же легко было отрезать засохшие, мертвые куски жизни, погрузился в раздумья Марко, тогда, может быть, на шрамах вырастали бы свежие ростки.

Перевернуть новый лист?

В оконном стекле отразилась его усмешка — над собой.

— Подозреваю, за фон Зайлигом, Вронским и Рошамбером я должен наблюдать особенно пристально.

— Совершенно верно, — ответил Линсли. — Но это не значит, что я исключаю других. У кого-нибудь еще могут возникнуть намерения выкинуть неприятный фокус.

— На что я очень надеюсь, — признался Марко. — Иначе ваше поручение окажется смертельно скучным. — Поднявшись, он лениво потянулся. — Ну что же, так как я должен отправиться послезавтра, мне лучше насытиться лондонскими удовольствиями, пока у меня есть шанс.

— Марко…

— Да-да, amico, я знаю. — Он издал стон мученика. — Я должен хорошо вести себя, пока я в Кенте. Но теперь дай мне последнюю маленькую возможность побыть плохим.