Опасные приключения попаданки

Глава 3

Сразу у входа в харчевню, под большим берестяным навесом, располагалась жаровня, посередине которой славно крутился уже подрумяненный кабан. При виде этого лакомства я сглотнула слюни, представив как вгрызаюсь в сочный кусок мяса, а уж мясо я ела очень давно — в тюрьме нам давали какую-то крупяную баланду с запахом консервов.

Возле кабана крутился, судя по всему, хозяин харчевни — он поливал мясо пивом и периодически ворошил горячие камни. Сама харчевня внутри была уставлена парой десятков грубых, наспех сколоченных столов и скамеек, полных люда в серых, коричневых рубахах, зачастую покрытых пятнами. Видимо, простолюдины любили приходить сюда сразу после тяжелого дня.

Часть столов стояло на улице. Чуть дальше паслись несколько коней, щипавших траву у изгороди. Бородатые мужики громко беседовали, обсуждая последние новости: волнения в городах, Людовика, урожай и бог весть еще что. Среди них изредка попадались и женщины, судя по поведению, не самых моральных принципов. Одеты они были в бархатные темно-красные платья с синими подвязанными нагрудниками, а ноги украшали деревянные симпатичные башмачки. У некоторых на голову был водружен чепец, другие предпочитали вовсе не покрывать волосы, засунув за ухо какой-нибудь красивый живой цветок. Они подсаживались к мужчинам, чуть приобнимая за шею, и те угощали их пивом и кашей.

Я чертыхнулась про себя — становиться женщиной легкого поведения мне хотелось меньше всего, поэтому мне нужен был план. Однако, до плана никакого додуматься мне не удалось, как сзади послышался голос:

— Ты, наверное, проголодалась? — от резкого тона я вздрогнула и обернулась. Там стоял тот самый малоприятный мужичок, который угощал меня бурдюком с водой. Его маленькие глазки бегали по сторонам, словно он задумал что-то своровать. Надеюсь, не меня!

— Опять ты! — досадно прошипела я. — Еще не хватало мне ссориться с твоей женушкой. Кстати, где она?

Но женушки не было — видимо, в злачные места приличным женщинам путь был закрыт. Он еще раз воровато оглянулся, и я поняла, в каком незавидном положении я оказалась — с этой стороны харчевни подступал темный лес, внутри было полно людей, но под горячительными напитками они так громко болтали, что услышать меня было бы тяжело. Конечно, я могу крикнуть, но что это изменит? Вероятно, насилие здесь в рамках нормы.

— Пойдем со мной в лесок, красота, а? За водичку-то нужно отблагодарить, — натужно зашептал мужичок, — я же знаю, ты по этим делам. Беглая куртизанка, небось? Да? В наших-то краях такие красавицы не водятся, видимо, со знатью водилась, а потом натворила дел. Я прав?

Все это время, пока простолюдин изрыгал мерзкие слова из своего рта, он постепенно подходил ко мне, выставив одну лапищу в сторону, а второй трогал свою подвязку на штанах.

— Я закричу, — голос был слишком спокоен и ровен, но я знала, что это от страха. Прав был Лохински, когда предупреждал, что здесь придется держать ухо востро. Я начала оглядываться в поисках предмета, которым можно было бы себя защитить, но, как назло, ни одного камешка не валялось рядом.

— Кричи, — он хмыкнул, — только закон на моей стороне. Может и не только я присоединюсь к пиршеству, а? Как думаешь?

Я почти ощущала его горячее мерзкое дыхание. Он подходил все ближе и ближе, а лапа его нацелилась на мою полуоткрытую грудь. И тут я решилась — действовать нужно было быстро. Изо всех сил я двинула его в пах, да так, что он изогнулся с ревом раненого вола.

— Сволочь! — зашипел насильник и кинулся на меня. Мне удалось увернуться и он упал, скрючившись, на траву. Теперь я оказалась в западне: с одной стороны стоял дощатый забор, с другой — харчевня. Выбора у меня не оставалось. Пока он пытался встать, я подтянулась на руках и забралась на широкий камень, с которого легко дотянулась до окна. Мне повезло, что в этом веке не придумали никаких решеток и окон, поэтому я легко протиснулась через узкое отверстие, служащее окном, и очутилась внутри.

Гомон мгновенно замер и все уставились на меня. Сразу под окном с внутренней стороны стоял длинный стол, за которым сидели пятеро мужчин, одетых в зеленые и красные камзолы, расшитые золотом. От страха я чуть не споткнулась, но тут же приподняла свое рваное платье, обнажив натертые ноги, и элегантно прошлась вдоль гряды тарелок и чашек в конец стола, стараясь не грохнуться на земляной пол

.— Разрешите? — раздался вдруг голос слева. Один из мужчин, сидевших за столом, зачарованно смотрел на меня снизу широко раскрытыми глазами, — мадемуазель, должно быть, имела вескую причину, чтобы попасть сюда таким необычным способом?

Он слегка поклонился и подал руку. Мужчина был молод, свеж и чисто выбрит. Его белокурые локоны лежали аккуратно зачесанными назад в длинный хвост, а серые глаза смотрели дружелюбно и с любопытством.

Я прочистила горло, подняла голову повыше и кончиком пальцев взялась за его теплую ладонь:

— Мадемуазель Жюстина, — назвала я первое попавшееся имя, которое мне вспомнилось.

Он помог мне спуститься.

— Маркиз Де сад. Анатоль Де Сад, — он еще раз поклонился и поцеловал руку, не отрывая взгляд от лица. Я заметила, что он ни разу не посмотрел на мою грудь, хотя видок у меня был еще тот.

— Де сад? — до меня вдруг дошло. — Де сад? Тот самый…

— Тот самый…Наша семья довольно популярна, но не думал, что вызову такое удивление.

— Ешкин, — я прикрыла рот рукой.

Значит, я попала по адресу. Главное — теперь не упустить рыбку с крючка.

— Вы не здешняя? А впрочем…, — он вдруг засуетился, — вы наверное голодны?

— Да, наверное, это заметно, но я действительно устала и проголодалась.

Постепенно крестьяне продолжали заниматься своими делами — есть и пить, лишь иногда поглядывая на меня. Зато здешние женщины смотрели на меня с явной злобой так, что это заметил даже Анатоль.

— Вы не из числа их компании.

— В первый раз здесь. Проездом. Меня ограбили, поэтому я в таком виде, — соврала я. Не говорить же ему правду?

— Ох, иногда люди бывают довольно жестокими, надеюсь, вы не пострадали? — спросил он участливо, предлагая сесть возле него.

Остальные мужчины за столом были более холодны — они лишь вежливо кивнули мне и продолжили общение между собой.

"Ах ты сволочь!" — я услышала грозный рык, не успев присесть на предложенное место. Мужик, который напал на меня, ворвался внутрь харчевни и был полон желания убивать. Я прижалась задом к столу и глянула на Анатоля в надежде, что тот меня защитит. Конечно, я оказалась права. Анатоль выступил вперед, коснувшись пояса — из под чуть распахнутой полы камзола я увидела кобуру и торчащий оттуда револьвер.

Мужик в дверях выглядел зло, от пота его волосы прилипли ко лбу — хотя после заката солнца довольно похолодало, но кровь в нем бурно кипела. Еще бы! Какая-то мадемуазелька двинула его в пах — попрала мужское самолюбие.

При взгляде на Анатоля, простолюдин поостыл, бросив:

— Уже успела себе защитничка найти! — с этими словами он удалился из харчевни.

— Ну вот, он ушел, все закончилось благополучно, — Анатоль повернулся ко мне и еще раз пригласил сесть. Повторять дважды не пришлось. Я нырнула за стол и набросилась на куриную ножку, лежавшую ко мне ближе всего.

Из-за того, что места было мало, нам пришлось потесниться, а я оказалась зажата между Анатолем и его провожатым. Из обрывков разговора я сделала вывод, что это нечто вроде охраны, во всяком случае несколько раз прозвучала фраза: “в этой части лютуют бунты, крестьяне недовольны, здесь может быть опасно для вас, сир”, на что Анатоль только отмахивался.

Я с набитым ртом промычала:

— Это самая вкусная курица, которую я ела!

Мужчина неспеша грыз лепешку и посматривал на меня, иногда улыбаясь чему-то своему. Вдруг он заметил мой перевязанный палец, когда я подняла руку, чтобы с удобством обгрызть косточку.

— Вы ранены? У меня есть мазь травницы, которая отлично помогает при небольших ранах. Она в моих вещах, привязанных к лошади.

— Вы очень благородны, Анатоль.

Один из сопровожатых странно на меня взглянул и произнес:

— Вам следует употреблять обращение Ваше сиятельство или же Ваша милость.

— Оставьте эти правила этикета для королевских дворов, мой милый друг, — Анатоль улыбнулся и его серые глаза заискрили.

Внезапно толпа загалдела и все обратили внимание на вход харчевни. Там стоял хозяин с куском дымящейся кабанятины. Я заулыбалась и подскочила.

— Аве мария, — крикнула я. — Аве Мария!

Но отведать кабанятины не удалось. Внезапно послышался глухой удар и хозяин харчевни удивленно оглянулся и тут же упал. Дымящийся кусок мяса отлетел в сторону, разбрызгивая жирные пятна. Все замолкли. В харчевню медленно вошел мужик, который напал на меня, прямо за ним стоял высокий бородач, одетый в синий выцветший камзол — судя по всему, украденный у кого-то из знати. А еще сзади целая толпа крестьян, вооруженных разного вида оружием — вилами, кирками, копьями.

— Е-мае, — воскликнула тихо я, и схватилась сзади за Анатоля. Тот отодвинул меня назад и медленно достал револьвер.

— Господа, — сказал он, — что вам нужно? Давайте разберемся по хорошему. Сегодня прекрасный вечер и хорошая погода для драки.

Мужик прошел несколько шагов и с отвращением сплюнул. Затем произнес.

— Ваша, так называемая королевская знать, не делает ничего, чтобы помогать нам. Наших людей убивают, утаскивают жен и дочерей на болота в угоду твари, от мужчин остаются лишь одни черепки после таких налетов. Наши урожаи гибнут! И вместо того, чтобы нам помогать, — он обращался ко всем присутствующим в харчевне, — они приходят и забирают наших баб.

Я хотела пискнуть, что я ничейная тут баба, но обстановка была слишком накаленной, чтобы привлекать к себе внимание. На краю стола лежал небольшой, но острый ножик для резки мяса. Не поворачиваясь, я аккуратно его взяла в руку. Холодная сталь приятно охладила кожу и заставила чувствовать себя увереннее — во всяком случае, задаром жизнь не отдам.

Тем временем обстановка накалялась. Кроме компании Анатоля и его сопровожатых, остальные очевидно были обычными крестьянами, а значит принимали сторону главного зачинщика, постепенно обступая со всех сторон нашу компанию. Те, кто не хотел участвовать в драке, медленно выходили из харчевни и отходили в сторону, готовясь смотреть на кровавое побоище.

Сопровожатые Анатоля стали в стойку и достали револьверы, держа наготове кинжалы.

— Я в последний раз повторяю. Мы не хотим драться. Мы здесь проездом и никакой ответственности не несем, — сказал спокойно Анатоль.

— Не несут они ответственности, — усмехнулся мужик, затем вытер вспотевшие руки о косоворотку и глянул на меня, прищурившись, — впрочем есть кое-что, что спасет ваши жизни. Она, — он кивнул на меня, а я сжала кинжал посильнее. Конечно, Анатоль у меня сразу вызвал доверие, но доверять здесь не стоило никому. Он глянул на меня и тут же отвернулся, замолчал. Он точно решил меня сдать этому уроду! Я до боли закусила губу, чтобы не заплакать. От меня сейчас не зависело ничего. Вновь моя судьба была в руках мужчины.

— Девушка не виновата. Она останется с нами.

— Тогда держитесь, жабы! — крикнул мужик, намекая на зеленые камзолы. Прищурив темные глаза и подняв ломик, заорал, — бейте их!

Те, кто стоял к нам ближе всего успели только поднять свои орудия, как тут же пали мертвыми — сразу из нескольких дул револьверов вырвались струйки дымка, мне же заложило уши от грохота так, что я пригнулась. И вовремя! Мимо просвистел топорик и врезался тупой стороной в голову одного из сопровожатых — его зеленый ворот камзола тут же окрасился в красный цвет, а глаза закатились. Это была отправная точка — вокруг начался невообразимый балаган — крики, ругань, драка. Стрелять из револьверов стало невозможно, чтобы не зацепить друг друга, поэтому в ход пошли кинжалы. Я же оказалась зажата в угол, как меня заметил плюгавый мужичок, слепой на один глаз. Он вращал единственным глазом словно циклоп, ища свою жертву, а заприметив меня — пошел, держа в руках небольшой топорик. Почти подойдя ко мне, он обнажил свои кривые редкие зубы, через которые проглядывал красный мясистый язык и запищал неожиданно тонким голоском:

— А вот и баба на ужин! — с этими словами я заорала и выставила кинжал вперед, вспоминая, чему меня учила Томка. Однако, и плюгавый был не промах. Он отклонился в сторону — влево, потом вправо, каждый раз не давая шанса ранить его, а затем занес топор и обрушил его на меня. В последний миг мне все-таки удалось присесть и отскочить в сторону, выкинув руку с кинжалом вперед. Плюгавый согнулся и упал на пол, зажимая окровавленную ногу. Тут же его затоптала толпа.

В этот миг я поймала взгляд Анатоля, сражавшегося сразу с тремя простолюдинами. Он успел мне чуть улыбнуться, а я показала ему круглый знак “ок” с помощью большого и указательного пальца.

— Кто тебя драться так научил? Небось, знатный виконт или сам король? — прямо передо мной вырос насильник, держа в руках металлический ломик.

— Отвали от меня, урод. Отправляйся к своей женушке или сразу к чертям в ад! — заорала я, перекрикивая шум распалившейся толпы. Сбоку послышался звон — разбилось сразу несколько бутылок с бурбоном, по харчевне пополз резкий запах алкоголя.

— Я уже там был, — заржал мужик и метнул ломик в меня. Тот ударил больно по руке и отскочил в сторону. Я заорала от боли и краем взгляда увидела, как Анатоль продирается ко мне. Он выставил кинжал вперед.

— Не подходите к ней, или я вас зарежу! — господи, эти манеры…

Мужичонка тем временем отобрал кирку у какого-то пьяного драчуна и оттолкнул его в сторону, тот упал, ударившись головой об стол.

— Отдай мне свою бабу. на том и порешим, — он ухмылялся.

Анатоль лишь покачал головой. Мужичонка хмыкнул и крикнул.

— А ну-ка, скрутите его. Посмотрим, как красиво он будет висеть на ближайшем дереве!

Несколько крестьян тут же набросились на Анатоля и ему пришлось отчаянно сопротивляться. Мужик тем временем подошел близко мне и прижал к глиняной стене. Я изо всех сил отворачивала голову в сторону, стараясь не смотреть своей смерти в лицо. И тут он высунул язык и облизнул мою щеку.

— Извращенец! — заорала я и оттолкнула его назад изо всей силы, даже не думая о последствиях. И, как оказалось, сделала правильно — сзади мужика поджидал кинжал Анатоля. Глаза простолюдина остекленели, он так и осел на пол с ухмылкой, а затем упал вперед, стукнувшись лбом.

Анатоль, видя мое шокированное состояние, схватил меня за руку и мы выбежали на улицу. Несколько мужичков стояли в сторонке и опасливо смотрели на нас, явно не желая принимать участие в драке. На улице сразу стало немного легче — прохладный ветер обдувал лицо, но я все еще не могла оторваться от пылающей бойни в харчевне.

Анатоль легонько хлопнул меня по щеке.

— Жюстина. Все в порядке? Ты цела? Он что-то сделал с тобой?

— Я…я… Мы его убили, да? — вдруг я поняла, что говорю шепотом.

Анатоль пожал плечами и только сейчас я заметила крупные капли пота и крови, стекающие по лицу.

— А с вами что? — спросила я. — Вы ранены?

— Это не моя кровь. Со мной все хорошо. Но тебе нужно уезжать прямо сейчас.

— Нет, я не могу, я останусь с вами.

— Уезжай. Я тебя найду, обещаю. Я хочу быть другом — и вскоре мы будем сидеть у огня, а ты будешь рассказывать мне о своих злоключениях. Жак доставит на место и вернется за мной.

— Жак? — я взволнованно схватила его за плечи. — Но вдруг вы погибнете?

— Милая Жюстина, я клянусь, что не погибну, но мне нужно помочь моим друзьям, — он присвистнул и из темноты кустов выступил худощавый подросток с испуганными глазами. Из под серой кепи у него торчал рыжий длинный чуб. В руках мальчик держал невод от лошади.

— Жак, езжайте на север, в приют Святого Мартина — это ближайшее хорошее укрытие. Потом возвращайся за мной. Но при каких обстоятельствах не останавливайтесь в дороге — сам знаешь, какие тут гиблые места.

— Хорошо, ваша светлость, как пожелаете.

Анатоль вновь обратился ко мне:

— Езжай, тебе там помогут

— Я знаю, я туда и направлялась, — пробормотала я и, наконец, отпустила Анатоля.

Через минуту мы с Жаком скакали на лошади вперед, а я все еще с тревогой оглядывалась назад, наблюдая, как Анатоль возвращается в ад.