ОПГ «Деревня» 3

Глава 1

Деревня Попадалово февраль 1797 г.

— И чо, и чо, завтра уезжаешь уже⁈ — Кипела Ксюша от возмущения. — Да я к Захару Михалычу лично пойду и прямо в лицо выскажу, что о его методах управления думаю! Больного человека, героя, на работу гнать!

— Ну надо, Ксюх, действительно зашиваемся! — Егор наконец то добрался до сладкого, правда, мешала рука с шинами и повязка на животе, но это его не останавливало. — Я же не с утра поеду, к обеду, так что у тебя завтра законный повод забить на работу до обеда!

— Ах, Егор, ты что делаешь⁉ Посмотри, аффтырь плашку восемнадцать плюс поставил⁈ — Ксюха, вопреки своим словам, активно разоблачалась сама и ещё помогала мужу, у которого сломанная рука застряла в рукаве рубашки. — И Мася вон как смотрит, давай её тоже в подпол к Гуглу, а то научим плохому! Ох!

— Пусть смотрит, ей можно, она скромная и застенчивая. Ишь как лапкой мордочку прикрывает! — Егор наконец то героически преодолел трудности и им вдвоем стало не до кошки.

Расслабленно откинувшись на спину, Егор любовался красивой головкой жены, уютно устроившейся у него на груди. В голове прекратился внутренний диалог, все заботы и проблемы куда-то отступили, осталось только здесь и сейчас. «Моя прелесссть!» — потянулся он поцеловать Ксюшу в голову, а она вдруг затряслась как в припадке. В начале мелко и всё сильнее и сильней. Встревожившись, начал её тормошить: «Ксюша, Ксюшенька, что с тобой⁈ Да Окся, блин, что происходит⁉»

— Ыыы! — Ксюха оторвала лицо от его груди, сотрясаясь от смеха, на глазах выступили слезы. — Я щас уссусь, ой не могу!

— Что, где⁉ — Закрутил головой по сторонам.

— Да мы же, Егорский! — Всхлипнув, простонала Ксюха. — Ыыы! Камеру надо, со стороны это снять! У нас же не секс был, а бессмысленная и беспощадная ебля инвалидов! Ахахах! Ты со своей рукой и инородной повязкой на животе, я со своим пузом! Я щас умру!

— Ааа! — Дошло и до Егора. — Ахаха! Не, ну я то ладно, а у тебя пузико секси прям! Можем повторить!

Отгремели звуки битвы, с печки спрыгнула успокоившаяся Мася, из подпола выпустили недовольного Гугла. А Егор, набив трубку одной рукой — стал собираться на улицу. «Куда ты собрался?» — Сонно спросила умиротворенно лежащая Ксюша: «Кури в печку, тока без этого вот всего, аккуратно и бошку суй поглубже, чтоб по комнате не несло! Это разовая акция, не обольщайся! Пока детей нет и тебя жалко, чо морозиться будешь…» На душе у Егора потеплело: «Заботится!»

Покурил, почистил зубы — попутно отметив что зубной щетке приходит кирдык: «У Галки вроде изделия местных умельцев есть, надо взять на пробу. Запас то не бесконечный, штук двадцать всего, ребёнку лучше оставлю…» Стараясь не шуметь, подошел к кровати, на удивление — Ксения не спала, дожидаясь его.

— Ну так что, муж мой, в Известковое переезжаем со временем?

— Да, Ксюша, так лучше всего будет. — Егор давно думал, как подступиться к этому разговору. Разрываться на два дома было тяжело, а свое будущее он видел исключительно там, в сердце зарождающейся химической промышленности. И обязательно чтоб жена была рядом. Оставалось только её убедить. — Пойми, это пока я могу вырываться, а чем дальше, тем трудней будет…

— Всё понимаю, милый, мне же тоже без тебя плохо. Ни поорать на тебя, ни побороться! Хихихи! — Ксюша посерьезнела. — Ты же там построишь дом к осени⁈ Не хуже чем этот?

— Лучше! — С горячностью обнадежил Егор. — Наливную систему водопровода сделаю, возни больше, зато и горячая вода будет, и холодная! И генератор подключим! Стиралку перевезем, ещё чего, не хуже чем в двадцать первом веке жить будем! И какая осень, весной отстроюсь, не сам же буду корячиться!

— Торопыга! — Прильнула к нему Ксюша. — Дай родить нормально здесь, потом перееду к тебе! Хахаха, тебя со сломанной рукой и порезом на санях везли, ты всю дорогу помирал, как Федус рассказывал. А я точно со схватками не выдержу поездку летом на телеге. А здесь Марина Сергеевна, акушерка опытная и врачи, дотерпим же до конца лета, Егорский⁈

— Конечно дотерпим! — Обрадовался Егор. И самому как-то спокойней было, что жена под присмотром специалистов и действительно, следовало быт наладить, прежде чем жену с ребенком перевозить.

Ксюха, определив дальнейшую стратегию их совместной жизни на ближайшие полгода — успокоилась и прилегла, прикрыв глаза: «Давай спать, всё равно заняться нечем, и компа тебе нет, ложись». «Щас, дорогуша, перекушу только, что-то аппетит зверский проснулся. Ты спи!» — Егор забрал светильник и прошел на кухню, прикрыв за собой дверь. За ним увязались и кошки, поощрительно мурлыча: «Наш человек! Ночной дожор — он сытный самый!»

В атмосфере дружелюбия и взаимопонимания насытились, Егор, пользуясь тем, что Ксюха уснула — снова закурил у печки. Благодушно читая лекцию питомцам, на сей раз — принялся воспитывать Гугла: «Вот чо ты ночью бесоебишь, а? Спишь днем, дармоед, о других то тоже думать надо!» Кот потупился: «У меня это бесконтрольно!» Егор погрозил пальцем: «Бесконтрольно, это у умственно отсталых, а у тебя — распущенность!»

Гугл покосился на него, как на надоедливую муху и с презрением дернул ухом: «Не вам, блядям, меня судить! Вы мне ещё за подпол ответите! Скоро Мася подрастет, и чо нам тогда — тоже вас в подпол закрывать⁉» «Ты тут не это!» — Растерялся хозяин от наезда питомца: «Спать по ночам надо, я сегодня у кровати валенки поставлю, буду на лету сбивать тех, кто спать мешает!» Мася фыркнула издевательски, а кот с независимым видом стал чесать за ухом: «Удачи, чо, снайпер!»

С твердым намерением отомстить — Егор сделал вид, что отправился спать. А сам прижался к жене и поджидал момента, когда можно будет включить светильник, схватить приготовленный валенок и попасть им по морде. По наглой усатой белой морде. Однако время шло, а Гугл нагло его игнорировал. Минут сорок он мужественно боролся с накатывающей дремотой, за это время Ксюша два раза закидывала на него ноги во сне и беспардонно отбирала одеяло. «Да у них заговор!» — Сообразил Егор: «А я гадаю, чего не высыпаюсь!» Отобрал одеяло у жены обратно, положил свою руку ей на грудь и безмятежно заснул.

Приснилась лютейшая дичь, будто бы в деревне организовали реабилитационный центр для городских котов и кошек, а Егора поставили директором. Вначале была презентация в каком-то офисном центре, где Маня, в строгом деловом костюме — вещала в микрофон: «Избавим ваших питомцев от любых зависимостей, от вискаса до роял канина! В программе санатория: трехразовый нажор свежайшей печенкой, походы в подпол за дикими мышами, обязательные ежедневные прогулки — почувствуйте себя в винтажном ЛТП! В последний день наш директор лично обхуюжится валерианкой и устроит вашим любимцам незабываемую прощальную ночь, о которой они будут помнить всю жизнь!»

Потом возникла картина непосредственно самого реабилитационного центра, почему-то на ферме Анисима. Егор встречал приезжающих на дорогих машинах владельцев кошаков, лично убеждал каждого, что ничего страшного с их животными не случится. А коты с истошным ором цеплялись в обивку салона, не желая вставать на путь исправления. Как сердцем чуяли!

Следующий слайд — вставшие на путь исправления коты на задних лапах строем прогуливаются по двору. А упорствующие — смотрят на них со злобой из-за решетки вольера. «Дай закурить, гражданин начальник!» — Внезапно развязно и фамильярно обращается к нему весьма упитанный рыжий котяра из-за сетки-рабицы: «Век воли не ведать, отпишу своим маляву на волю, как вы над нами издеваетесь! Вискаса!» К нему присоединяются остальные и скандируют хором: «Вискаса! Вискаса!! Вискаса!!!» Одновременно начиная стучать по деревянному полу вольера хвостами: «Вискаса!!!»

Когда грохот и вопли котов достигли крещендо — Егор проснулся, а вот грохот не исчез. Не сразу догадался, что вот он, шанс поймать нарушителя ночного спокойствия с поличным и научить правилам человеческого общежития. «Зубы и когти против валенка! В мире нет места для нас двоих!» — как мантру повторял Егор про себя, взяв в левую покалеченную руку светильник, а в правой зажав валенок. Подкрадываясь на цыпочках к двери в соседнюю комнату, где судя по звукам — творилась настоящая вакханалия. «Щас я тебя прижучу, акселерат! Разъел харю на осетрине!»

Толкнул валенком дверь и щелкнул фонариком, высвети в мечущуюся фигуру кота, размахнулся… И выронил валенок — по комнате в упоении металась его любимица. Вечно скромная и благовоспитанная Мася, которая даже рыбку вкушала с воистину аристократическими манерами. «Мася, Мася, как же так, что с тобой случилось⁉» — Горестно вопросил Егор. А та, не обращая на него внимания — носилась по комнате. Периодически забегая по ковру на стену. «Вот она, оборотная сторона сдержанности — днем себя прилично ведет. А по ночам — демонов на волю выпускает» — Заключил Егор и отправился досыпать, на Масю, пусть и обуреваемую ночными бесами — рука с валенком не поднялась…

Проснулся, на удивление — полностью выспавшимся. В окна било солнце, из кухни доносились аппетитные запахи и воркование Ксюхи. «Она меня просто будить не стала», — догадался Егор: «да ты моя заботливая! Надо мной посмеивается, что с кошками разговариваю, а сама, интересно, с кем там на кухне базарит⁉» С наслаждением потянулся, зевнул и стал одеваться. Закипая от неудобств, причиняемых левой рукой. Ладно Ксюша, услышав, что он проснулся — подошла с кухни и помогла.

Через часа полтора, когда уже и поели, и выпустили из подпола кошек — Егор вновь нагло курил в печку. Правда, Ксюха за ним нет-нет да поглядывала, чтоб дым по комнате не пускал. Сама крутилась здесь же, на кухне — собирая мужа в дорогу, заправляя термос и нарезая бутерброды.

— Ксюш, не утруждалась бы, — Побеспокоился о жене. — нам ехать то тут меньше двадцати километров, не оголодаю за четыре часа!

— Мало ли, — философски заметила жена. — на сторожевом посту у казаков остановитесь, перекусите, горячего попьете. Я тебе тут с запасом заверну, мужиков угостишь.

Егор, любуясь тонкой фигурой жены в потоке солнечного света из окна, с явственно выпирающим животом и ореолом льняных волос, словно нимб — вспомнил Ульку. Которая повесилась в сарае от безысходности, из-за так называемого общественного мнения. «Да она то и со мной заигрывала, выманивая — исключительно под давлением этой мрази, её ухажера. Который её обрюхатил, не соизволив узаконить отношения» — Понял он: «Поди кормил завтраками, женюсь и всё такое, а сам пользовался девкой как игрушкой. Не зря я его того!»

«Не, если Павел Петрович реально признания за женщинами прав добьется — за одно это ему нужно будет памятник ставить!» — Перескочили мысли на политику: «Ну а Ксюху я никому в обиду не дам!» Та, словно подслушав его мысли, обезоруживающе улыбнулась и спросила:

— Я тут тебе кое-что рассказать хочу, обещай, что сердиться не будешь!

— Не, конечно не буду! — Брякнул Егор, а внутри него похолодело: неужели вот она, карма, за все его косяки? Измена⁉ Другого нашла⁈ Сердце забухало, однако вслух он внешне спокойно продолжил. — Рассказывай, раз уж начала…

— Вот когда тебя неделю назад убили, — начала Ксюша, переминаясь у стола. — ой, то есть когда тебя привезли, а Федус меня напугал до истерики, что тебя убили, я же чуть там в больнице не сдвинулась на нервной почве.

— Прибью Федуса, как приеду! — Пообещал Егор. — Вот что за паникер!

— Ахаха, ты уж не срывайся на нем, мы то знаем, кто панику развел! — Лукаво посмотрела на него жена. — На него и так уже все кому не лень наехали. И Серёга твой, что тебя не уберегли, и Анисим, за чуть не запаленных лошадей. А врачи рассказывали, как ты добить себя просил перед операционной ещё! Представляю, что ты ему по дороге наговорил!

— Ладно, кто прошлое помянет… — Пробурчал Егор. — Ты с темы то не съезжай, что за секреты то⁈

— А, ну так вот, я как в себя пришла, за ребеночка испугалась…

— Ксюша! — Не выдержал Егор. — Что за паузы драматические, мне ехать уже скоро. А ты тут нагнетаешь! Выкладывай!

— УЗИ я сделала, короче. От результата так офигела, что до сих пор в себя придти не могу. Тем более тебе сказать не решалась…

— Девочка?

— Нет! — Отрицательно помотала головой.

— Пацан⁈

— Тоже мимо…

— Эээ, что за пушкиниада⁈ Неведома зверюшка? — Егору вдруг поплохело. — Блядь, Ксюша, неужели патология какая-то⁉ — От представленного ноги подкосились и из рук выпала трубка.

— Типун тебе на язык, в голове у тебя патология! Две, девчонки две у нас будет!

— Вот ни хрена мы оторвались с тобой в медовый месяц! — С гордостью посмотрел на жену обрадованный Егор, а чо, не ему же рожать. — Классно что девки!

— Я думала, ты пацана хотел? — Недоверчиво посмотрела на мужа Ксения.

— Да какая разница, главное свое! — Егор в порыве чувств сгреб её в охапку. — Девчонки то лучше, да ещё две, знай люби их, да за щечки трепи. А пацан не дай бог в меня пойдет, намучаемся!

— Я тебе потреплю! — Притворно грозно сказала Ксюха. — Ой, ну всё, отпусти меня, медведь! А я вот пацана хочу…

— Сделаем! — Легко пообещал муж. — Чо нам, мы и двух сразу можем, оказывается!

— Нет уж! Вначале пусть няньки подрастут, я как представлю что двух соплюшек сразу поднимать и пипец. И ты в Известковом…

— Ну первое время теща поможет, а там я вас к себе перевезу. Найдем тебе помощницу из крестьянок, зря я что-ли на себе столько волоку…

— Да ты мой начальник! — Ксюха повисла у него на шее и тут же деловито спросила. — А как назовем, давай на берегу договоримся, чтоб не скандалить!

— А чо договариваться, девчонки две, одно имя ты придумаешь. Я для своей сам придумаю!

— Они ещё не родились, а ты уже делишь! — Упрекнула Ксюха.

— Ну ты же поняла! Я свою хочу назвать…

— Тихо! — Приложила палец ему к губам жена. — Вот приедешь через неделю и тогда назовем. Чо так с бухты-барахты, подумай пока…

Егор быстрым шагом спешил к площади, таща рюкзак на одной лямке, еле сдерживая себя, чтоб не заскакать вприпрыжку. Несолидно для начальника! На губах блуждала счастливая улыбка, ещё и солнце по весеннему ярко светило, словно радуясь вместе с ним. На площади уже стояло несколько саней, народ возле них, брат Серёга и Председатель, с напутствиями, не иначе.

— Мужики! — Заорал Егор издалека, снял шапку и подкинул её в воздух. — Две девчонки у меня будет, Ксюха летом родит! Еее!

Участковый, с такой же придурковатой улыбкой, как у Егора — поздравил его, хлопнув по плечу и не удержавшись, тоже похвалился:

— А у нас пацан! Мане братик!

Егор в ответ двинул его в плечо:

— Вот как рожать будем, можно и развязаться на пару дней, отметить!

— Да легко! — Поддержал брата Серёга. — Я уж устал от этой трезвости. Когда там твой поляк пиво начнет варить?

Егор к своему стыду совершенно забывший о Вацлаве — стушевался: «А где он вообще? Я как-то совсем из местных реалий выпал, он живой вообще⁉» Мужики успокоили, что убивать пока не за что. И даже какие-то шаги в сторону пива делает, по крайней мере — к делу пристроен. В гараже на винокурне пропадает, и к Никите в компьютерный класс ходит, читать в порядке очередности…

Егор с Серёгой выслушали поздравления от мужиков и сами в ответ принялись поздравлять тех из них, кто тоже ожидал прибавление в семействе. А таких, неожиданно — оказалось много. «Растем!» — С гордостью подумал Егор: «Уже с лета маленькие попаданчики начнут наводить шороху в прошлом!» И тут же вспомнил про памперсы и остальное, без чего ему не видать спокойной жизни. Особенно от женщин…

Серёга обратил внимание на наблюдающего за всеобщей благостной атмосферой Председателя с кислой миной: «А ты чо, Захар, такой недовольный⁉ Дети же, цветы жизни!» Михалыч недовольно пожевал губами и прямо высказал наболевшее: «Как же вы меня заебали!» Участковый оторопел: «Да ты чо, Захар Михалыч⁈ Откуда злоба⁈ Это сколько детей появится, хе-хе, без всяких материнских капиталов!»

— Серёга, окстись! У нас почти все бабы до сорока брюхатые! И которым по сорок, тоже! Дети, блядь, у нас к лету в декрет столько специалистов уйдет, а кто работать будет, Пушкин⁈ Ты посчитай на досуге, мне вон вчера сводку предоставили, так я сам от масштабов того, малость удивился!!!