Орки: Дети Бооргуза

Глава 2. Тень

Бооргуз Тайн. Семейная Нора семьи Хар-Учан. Тая.

Вошедшую в ее покои служанку она услышала, еще пока та тихо шла по коридору, но терять самые сладкие мгновения сна она не хотела. Потому и продолжала лежать, не открывая глаз, ожидая, когда та тихонько подергает ее за палец ноги торчащей из-под одеяла. И только тогда открыла глаза, взглянув на склонившуюся в поклоне служанку. Этот ежедневный ритуал стал уже настолько привычным, что она боялась, что, выйдя замуж, будет без него чувствовать себя не в своей тарелке. Она уже заранее решила с матерью, какую служанку возьмет с собой в Бооргуз мужа старшей. Среди остальных служанок разразилась жестокая свара за честь сопровождать свою хозяйку в новый дом, сопровождавшаяся нешуточными интригами и схватками.

Ее мать получила огромное удовольствие, как и её свита, наблюдать за этой сварой, стравливая и интригуя за своих протеже.

Посмотрев на служанку, она вздохнула и потянулась, царапнув когтями спинку своего ложа. Скинув с себя одеяло, подбитое настоящим мехом луговых собачек, доставшееся ей как подарок от отца, она опустила свои ноги на каменный пол ее покоев. Застеленный циновками, он приятно холодил ее оголенный ноги. Служанка ловко надела на ее ступни мягкие тапки из дубленой кожи, красиво украшенные мехом крота. Надев тапки, служанка хлопнула ладонями, и в покои мягко и почти беззвучно вбежали еще пара молоденьких служанок с ее одеждой. В отличие от первой, одетой в короткий запашной халат из шерстяной ткани с нарисованным черной краской гербом ее Семьи эти были только в набедренных повязках и намордниках. Для них это была просто дань традициям, кормили их хорошо. Их тела покрывала затейливая роспись краской и цветные татуировки. Нанесенные на разные участки тела, они не только служили украшением, но и показывали всем понимающим их умения и навыки. Даже просто их наличие добавляло цену при продаже и покупке самок. Они были предметом гордости молоденьких самок, и, только достигнув определенного статуса, те начинали ценить одежду и прятать их.

Повинуясь скупым жестам старшей служанки, они, задорно поблескивая глазами, одели старшую дочь главы Бооргуза в рубашку из белой шерсти щенков, и, подхватив ее под руки, осторожно отвели ее в комнату для туалета. После чего старшая служанка стуком двух палок вызвала еще двух самок низкого статуса для уборки. Старшая тем временем разожгла в глиняной чаше ароматные свечи из лучшего жира с добавлением ароматных трав. Покупаемые за огромную плату только в Бооргузе Червя, они тускло коптили, распространяя резкий, приятный для орков запах. Запах богатства и высокого статуса.

Все это был мир самок, бесконечно далекий от мира самцов и воинов.

Сев в высокое кресло из дуба, она откинулась на спинку и позволила служанкам делать свою работу.

А те старались. Ее ступни разминала и смазывала укрепляющимися мазями Старшая Служанка, ни на секунду не замолкавшая и доносящая до хозяйки все ей известные новости. Ловко управляясь с ногами, она внимательно следила за гримасами на лице своей владычицы. А та, продолжая подремывать, слушала ее, движениями бровей показывая, то интерес, то отметая, как ненужное.

Обе младшие служанки обихаживали менее престижные части тела.

В ворохе неинтересных, повседневных происшествий, что тихим голосом ей рассказывала старшая служанка, ей резануло ухо известие, что в Бооргуз раньше времени вернулся Купец. Приоткрыв глаза, она слегка кивнула головой рассказчице и получила развернутый рассказ о данном событии.

Этот бродяга, никогда не сидевший на месте, в очередной раз отправился по дальним ущельям Диких. Взяв три барки, он не особо рассчитывал привезти много, но вернулся быстро и с полным грузом ивы. Ее уже выгрузили и отправили в работу. А три барки это не меньше нескольких тысяч корзин. И самое главное, он привез почти все товары, что он вез на обмен. Дикие забрали только еду.

Здесь она открыла глаза и внимательно посмотрела на служанку, та горячо ее заверила, что все так и есть. Весь набор старых рационов продал, но остальное он привез обратно, а привезенный барками груз почти целиком состоял из свежей ивы. А значит, что Дикие не так уж и сильно выбиты, как все думали. Ее помощницы опросили гребцов, и они рассказали, что все ущелья стоят пустые и только в одном Диких много. Их грузили Дикие разных родов, и самое главное, не смотря на свою худобу, они не бросались на предложенные товары. Гребцы всегда старались вести свою маленькую торговлю, на это закрывали глаза. Таким способом в Бооргуз поступали разные поделки и приятные мелочи от Диких, все то, чем брезговал с виду старший Купец, на самом деле контролируя и это направление торговли.

Но как сказали гребцы, Дикие, занятые какими-то своими делами, проходили мимо предложенного, не обращая на это внимание. А старший похода отмахнулся от жалоб своих гребцов, как от ненужной мелочи.

Он уезжал куда-то на два дня с ближайшими подручными и охраной из своих и вернулся сильно озадаченный, озадаченный, но довольный. И сразу погнал погрузку, поставив на нее всех, кроме охраны. И в обратную сторону гнал барки, как будто у них на хвосте Егеря висят.

Где он был и что он делал, никто из осведомителей не знал, а попытки что-либо узнать, натолкнулись на удивление злобную реакцию. Пару самых любопытных пороли, и они все еще не могут встать.

Прибыв в Бооргуз, он бросил разгрузку на помощника, а сам пришел к своему отцу, и они долго разговаривали наедине, выгнав всех слуг. А теперь Купец по очереди обходит и остальные рода и их Старших. Появился слух о созыве срочного Большого Совета Старших родов.

Выслушав служанку, она откинулась на спинку и закрыла глаза, размышляя.

Она не любила этого проныру, его внешнее уважение и скрытое в глубине глаз превосходство и пренебрежение. Он всегда привозил ей подарки, всегда дорогие и яркие, но эти подарки ее не радовали. Ее жажда знаний требовала новостей, а от него она получала только многоречивые байки, приукрашенные обычные россказни о мире Диких.

Поразмышляв, об этой новости она решила расспросить отца на общей Еде и, оборвав служанку, взмахом руки поторопила ее.

Закончив с уходом за кожей, младшие служанки убежали за дверь и вернулись с ворохом одежд. Тая, лениво откинувшись на спинку кресла, поочередно рассматривала их, движением пальца заставляя служанок встряхивать наряды, вполуха слушая рекомендации старшей служанки. Определившись, ткнула когтем в понравившийся и взмахом кисти отправила их упаковывать. Старшая служанка, присев перед ней на пол, не отрывая глаз от лица хозяйки, замерла в ожидании.

Тая, задумавшись, неподвижно сидела, погрузившись в свои мысли. Через мгновение, опустив глаза, наткнулась на взгляд служанки и кивнула ей.

Кивнув в ответ, та хлопнула в ладони и прошипела приказ. Замершие у входа младшие служанки мгновенно нырнули в полумрак прохода. Еще через минуту в нем гулко затопотали множество ног. В зал вбежали четыре орка, неся на плечах закрытые носилки. Подбежав ближе, они рухнули на колени и уткнулись головами в пол, приветствуя хозяйку. С ними вернулись и младшие служанки, по приказу старшей, они осторожно подняли на руки Таю и отнесли ее к носилкам. Под руководством старшей ее усадили в них, и она собственноручно укутала свою госпожу в шерстяное покрывало. Усевшись поудобнее, Тая фыркнула.

— Ворота.

Поклонившаяся в ответ старшая скомандовала, и носильщики, поднявшись, вскинули носилки на плечи. И по ее взмаху пошли на выход, мерно ступая и пристукивая в пол посохами. Рядом с носилками шла Старшая, за носилками шли остальные служанки, неся выбранный наряд и остальную одежду Таи.

Пройдя по переходам главного Гнезда, вся свита вышла к выходу из родового комплекса пещер Старшей семьи Главы Бооргуза.

Главный вход закрывался массивными воротами из потемневшего дерева и охранялся десятком Младшей стражи, под командой старого воина Старшей стражи. Эти ворота, сделанные из настоящих досок, в свою очередь вырезанных из привезенных из Приболотья топляков были гордостью всего рода Главы.

Огромные и толстые, скрепленные сосновыми шипами, пропитанные смолой и жиром, они только одним своим видом буквально кричали о богатстве и силе.

Выйдя на площадку перед воротами, свита встала. Охрана склонилась, старший смены, подойдя к носилкам, замер. Старшая Служанка, помедлив, оттянула полог носилок, открыв сидящую хозяйку. Старший воин склонился и вопросительно шевельнул лапой. Тая в ответ также жестом указала, куда она идет.

Уважительно кивнув ей, старший, повернувшись, рыкнул в темный проход караулки при воротах.

— Открыть.

Воины его десятка встали перед носилками и приподняли копья. Старший смены, подойдя к воротам, остановился в ожидании. А из караулки сломя голову вылетели два десятка стражей из дежурной смены и, разбежавшись вдоль ворот, замерли у торчащих из них рукоятей от засова. Их старший, пробежав и проверив, что все на месте, замер у ворот, с ожиданием глядя на старшего смены. Получив от него кивок, он, упершись, с трудом сдвинул задвижку и открыл узкое отверстие глазка.

Наклонив голову, старший смены выслушал доклад от старшего наружной охраны и рыкнул.

— Взяли! — стражники, дружно выдохнув, навалились на рычаги и сдвинули засов. После чего навалились на ворота и медленно, со скрипом распахнули их. С той стороны спиной к ним стояли еще один десяток Нижней стражи с десятником из Младшей стражи во главе.

Тая спокойно ждала команды от старшего, ничем не выказывая своего нетерпения. В Бооргузах не было мира, только временное перемирие. В любой момент взрывающееся бунтом рабочих орков или атакой другой Старшей семьи. Из караулки выскочил гонец и, поклонившись, выбежал впереди носилок. Старший смены махнул рукой, и к эскорту присоединились четыре воина Нижней стражи со своим десятником во главе.

Кивнув старшему, Тая прищелкнула языком, гонец стукнул палками и неторопливо побежал впереди, за ним быстрым шагом пошли воины, качнулись и, пристукнув палками, зашагали носильщики, засеменили служанки. Откинувшись на спинку сидения, Тая задернула полог и задумалась.

Она была старшей и любимой дочерью Главы Совета Бооргуза, главы Старшей семьи Бооргуза Тайн Хар-Учан, Гурааха. Семья Хар-Учан стала владельцами этой крепости три поколения назад, вырезав в очередной сваре бывших владельцев. Получив в виде награды их часть фермы грибов. Очень немалую часть. Присоединив полученное к своим угодьям, они стали главным производителем еды Бооргуза. Прапрадед Гурааха, Шому-Кусач, смог купить нейтралитет других Старших семей Бооргуза и, собрав свои силы в кулак, во время празднования инициации новых стражей вырезать на пиру основную часть своих соперников и уже во главе общего войска Бооргуза взять штурмом родовую Нору бывшего Главы и добить всех оставшихся.

Проигравшая семья была вырезана целиком. Щедро поделившись трофеями с союзниками, он смог удержать развоевавшихся орков от продолжения такого занимательного занятия, как война, и удержаться во главе Бооргуза, интригуя и стравливая оставшиеся семьи. Несколько лет Бооргуз лихорадило, но постепенно все устоялось и вернулось в привычное русло.

За время своей жизни он смог укрепить свое положение и усилить свою семью. Воспитав достойную смену и укрепив связи с Бооргузом Червя, он смог при помощи прибывших из него отрядов разоружить остальные семьи, сильно урезав их дружины и выбив самых амбициозных и злобных из состава Совета, став верным вассалом Бооргуза Червя. Его сыновья и внуки продолжали править, жестко давя все позывы от остальных семей.

Гураах был уже стар и славился своим умом и спокойствием по меркам орков, конечно. Выполняя свой вассальный долг перед Червем, он потерял в походах за Нереисом своих старших сыновей, но заслужил благосклонность от Червя и сейчас растил младших себе на смену. Из его детей сейчас старшей была Тая.

Ценя каждое мгновение покоя, она мгновенно уснула, зная, что следующий цикл она будет очень занята. Через полчаса она проснулась сама, почувствовав, что они прибыли. А через мгновение носилки остановились. Старшая служанка откинула полог и помогла своей госпоже выбраться. Вся ее свита стояла перед проломом в стене галереи, ведущий, как она знала, в естественную пещеру, длинную и извилистую, состоящую из нескольких соединяющихся залов и ответвляющихся от них коротких отнорков. В самой глубине из толщи горы бил небольшой горячий источник, наполняя ее странным, но приятным запахом и погружая залы во влажную дымку.

Это было Последнее Место, общий склеп Старших семей Бооргуза, место упокоения предков и родных владык Бооргуза. Семейные залы Старших семей и коридоры Младших.

Выпрямившись, Тая развернулась ко входу. В корявом проходе, почти полностью заслоняя его, стеною стояли несколько силуэтов, подсвеченные тусклым фиолетовым светом из пещеры, длинные толстые копья с блестящими остриями обсидиановых лезвий были направлены в их сторону. Неуклюже шагая, Тая почти уткнулась грудью в них, у нее за спиной заворчали стражи, и испугано пискнули служанки. Сунув руку за пазуху, она достала костяной амулет. Высоко подняв его над головой, громко сказала.

— К главе знахарей, дочь.

Мгновение и от стены силуэтов к ней качнулся один из них. Выйдя на свет шаров ее свиты, он оказался огромным по меркам орков Бооргуза воином, с ног до головы одетым в костяные доспехи из множества толстых костяных блях, нашитых на длинный плащ. Перехватив в одну руку свой меч, похожий на меч Старшей стражи, только гораздо больше, он вплотную приблизился к Тае. Своей головой она доставала ему до груди, помедлив, он нагнулся и уткнулся носом в ее амулет, шумно втянув воздух, наклонился еще ниже к ее лицу. Прямо перед ее лицом замерла изуродованная шрамами морда в кожаном шлеме с абсолютно черными, лишь слегка подсвеченными таким же фиолетовым светом, как и вход пещеры, глазами. Распахнув пасть и обдав ее запахом грибов, он проворчал.

— Дочь знахарки, иди.

И, выпрямившись, отступил в сторону, открыв ей дорогу. Махнув рукой своей свите, Тая неуклюже шагнула вперед. Копья раздвинулись, открывая проход. Подойдя ближе, она рассмотрела стоявший в нем десяток стражей.

Знаменитая стража Знахарей, специально выращенные и отобранные еще щенками, особо крупные орки, выкормленные специальной едой. Они неотлучно жили в норе Знахарей. Две смены, постоянно меняющиеся, чутко дремлющие на страже у входа или занимающиеся с оружием в отдельном отнорке рядом. Овеянные легендами и поверьями за свой внешний вид и размер, с щенков сидя на своей диете, они приобрели сильную зависимость от грибов, специальные настои, мази и питание ускоряли их рост и добавляли силы. В случае угрозы стражи переходили в боевое состояние транса, не чувствуя боли, густая кровь почти не текла из ран. Высокая скорость, увеличенная сила, даже Тая почувствовала робость, проходя мимо них. Не оборачиваясь, она пошла дальше в теплую влажную светящуюся глубину пещеры.

Темные силуэты у стен, легкая дымка от пара. Темные силуэты с облепившими их гроздьями грибов, сидящие вдоль стен коридора. Длинные пряди мха, свисающие со стен и потолка. Ручеек теплой воды, текущей по пробитому желобу. Шевеление арахи (полусухопутные крабы), постоянные жители пещеры, копающиеся в грибах, перебегающие дорогу, ползающие по мху. Пещеру наполняли шорох от их передвижений и тихое пощелкивание, непрерывно испускаемое ими. Их старались перебить трели пещерных сверчков, безглазых белесых созданий, живущих рядом с ними. И те, и другие являлись главными жителями пещеры, потребителями и опылителями грибов и мхов. Их численность регулировали Знахари, настоящие хозяева этого маленького мира. И сейчас Тая шла в главный зал к матери, Старшей знахарке Бооргуза.

Ее дед заставил Знахарей отдать самую талантливую ученицу за своего старшего сына, привязав служителей Культа к своей семье. Заодно подмяв, после того как она стала Главой продажу целебных снадобий, эликсиров и мазей под себя. Последнее место было не просто склепом, но и рабочей фермой Знахарей Бооргуза, служителей культа Матери. Тела орков из Старших семей не попадали в Разделку, их несли сюда и передавали Знахарям. Обмазав усопших настоем, сделанным по только им известным рецептам, они рассаживали их по тем местам, что были отведены для их семьи. После ритуала прощания тело осыпали пыльцой грибов, и они становились частью этой фермы, и после смерти помогая своему Бооргузу.

Культ Матери — один из многочисленных культов орков, не религиозного свойства, а основанный на уважении к матери-самке, как основе бытия и продолжательницы рода. В той или иной мере ее последователями являются все самки и часть самцов.

Жрицами могут быть только самки. Основная цель культа — приобретение знаний по лечению орков и по возможности сохранение жизни щенков. Накопленные поколениями знахарей знания о болезнях, что все же иногда настигали орков, травничестве и прикладной хирургии. Множество хранимых рецептов для изготовления лекарств и не только лекарств. Знахари проводили отбор одаренных, обучение и ритуалы инициации. Долгий период ученичества ждал новых знахарей.

Наименее мистический культ, из-за своей полезности он заслужил признание у владык Бооргузов и место в Совете. В основном контролировался Старшими семьями, жил постоянными изысканиями по улучшению, созданию новых лекарств и не только лекарств.

Проходя залами склепа, Тая встречалась со Знахарями из больше двух десятков, что постоянно жило здесь. Отвечая на их поклоны, она пробиралась из зала в зал, раздвигая руками длинные пряди мхов, свисающие с потолка, проходила мимо облепленных наростами грибов тел давно уже забытых бывших владык Бооргуза. При ее приближении грибы, до этого ровно светящиеся, начинали мерцать и светиться ярче. Отмахивалась от вспугнутых ее проходом роев светляков особой породы, живущих только здесь. От прикосновений ее рук на стенах по зарослям мха начинали перебегать волны мерцающего света, стихая при ее удалении. Стайки арахи, вечно озабоченно роющихся и снующих по пещере, с громким щелканьем бросались из-под ее ног. Низкие переходы, стен которых не касались руки мастеров прошлого, переходили в высокие залы со свисающими с потолка наростами камня и кружащимися вокруг них роями мерцающих насекомых, за ними с писком гонялись другие насекомые, быстрые и опасные хищники в своем маленьком мире. Из ручейка выплеснулась белое безглазое существо и, схватив зазевавшуюся арахи, неуклюже повозившись, нырнуло в воду. Поморщившись, Тая обошла это место стороной, зная, что слизь этого жителя Норы ядовита. В конце концов она дошла до главной Норы.

У дальней от входа стены, почти скрытое паром от льющегося из скалы горячего источника, небольшое возвышение. Несколько полуголых самок со знаками высокого знания знахарства на теле возились у бездымного, малого костра со стоящим на нем котле. Этот котел являлся собственностью Знахарей и объектом черной зависти всех самок Бооргуза.

Подойдя ближе, Тая склонилась в глубоком поклоне, протягивая руки. Сидевшая немного в стороне взрослая самка, закутанная в темное шерстяное покрывало, что-то увлеченно мешавшая в глиняном блюде, подняла голову. Помедлив, кивнула и произнесла.

— Тая, подойди.

Подойдя к ней, Тая села перед ней и еще раз низко поклонилась.

— Мама, я пришла к тебе, как к Старшей, получить урок.

— Хорошо, — Старшая знахарка махнула рукой ближайшей самке, посидели молча, Тае принесли деревянную доску, корзину с ингредиентами и каменную ступку. Знахарки всегда были заняты, одним из основных проступков у них считалось безделие.

— Основной настой для варки лекарства от белой немочи.

Кивнув, Тая принялась копаться в корзине, выкладывая нужное, несколько минут они занимались молча, потом искоса поглядывающая на Таю Старшая произнесла.

— Ты ела? — Тая покачала головой. — Добавь еще горсть сверчков. От меня опять на Арену пойдешь.

Еще какое-то время они молча работали, потом Тая, покосившись на отошедших самок, негромко спросила

— Ты знаешь, что принес Купец? — мать молча кивнула. — Я могу это знать?

— Ты моя дочь, старшая из моих детей, самая умная из всех. Если Темнейший захочет, то новые дети будут как ты, — она провела рукой по округлившемуся животу.

— Тебе скоро уезжать, — Тая раздраженно дернула ухом, — уезжать в другой Бооргуз. Там меня не будет, ты будешь одна. Учись слышать и уметь найти тех, кто все слышит. Расскажи, что ты узнала?

Продолжая работать, Тая негромко рассказала, что она знает. Покивав головой, мать ей указала на ошибки ее слухачей и попеняла ее за недогляд. Склонив голову, Тая произнесла формальное извинение от ученика учителю. Покивав головой, мать усмехнулась.

— Долго же тебе пришлось учиться говорить это. Не дави так сильно эти ягоды, они так трудно находят дорогу к нам сюда. Какая бы из тебя получилась Знахарка, не люби ты так свои ноги. Опять разбила себе руки на Арене? Ну, не шипи. Ты знаешь много больше, чем любая из других безмозглых Теней, что так любят махать плащом перед такими же безмозглыми молодыми стражами и по полцикла примерять разные маски. Да и на Арене ты хороша, я видела. Нам не будет стыдно за тебя в Бооргузе твоего мужа.

Тая опустила ниже потемневшее от похвалы лицо, хвалили ее редко.

— Потому слушай. Купец привез груз ивы, мы на такое и не рассчитывали. Но он смог. И он привез еще и плохие новости, люди сцепились между собой, Степь бьет города Егерей и охотников, — она посмотрела не Таю, не дождавшись вопроса, кивнула головой, — и охотники идут к болотам. Последний их набег потрепал Диких, но они выжили. И они узнали, что люди пришли на Болота насовсем. Чем нам это грозит, ты и сама поймешь, — она раздраженно махнула рукой, — мало нам того, что наши Рвачи раз за разом гибнут на нашем Болоте, мы не можем высунуть нос за Ворота Бооргуза, только Купец каким-то тайным ходом прошел с барками мимо дозоров Егерей. Хоть теперь стало понятно, почему их стало меньше. Но если они еще и выбьют Диких, мы передохнем за два-три года, — она, отвернувшись, порылась в лежащих рядом пучках трав. Тая, молча ждала.

— А теперь новости другие. Больше похожие на сказки унюхавшихся пыльцой стражей, когда они начинают рассказывать, сколько голов они снесли. У Диких появился Вождь, он собрал Диких, нескольких родов в одну Орду, и дальше он с ними победил охотников.

Тая удивленно приподняла бровь. Ее мать, усмехнувшись, покивала ей головой.

— Я и сама бы не поверила, но его видели, он пришел на Драконе Егерей, его орки несли оружие охотников. Он забрал из-под носа Купца род Диких целиком, но он ухитрился взять на себя перевозку этого рода на наших барках и заработать. Все-таки он мастер, что и на пустом месте грибы вырастит. Дикий, как и все они, ухватив кусок, не может его бросить. И так и будет грести под себя, ущелья, леса, болота и, главное, орков. У них ведь как, чем больше орков в орде, тебе больше Вождь, — она хмыкнула. — Пока его не убьет другой, более сильный. Но они сейчас отвлекут на себя охотников. Купец говорит, что он сильный воин, и что они вдвоем устояли против пяти скар, врет, конечно, но если их было и меньше, то все равно он хороший боец. И сейчас Купец предлагает продать ему всех наших лишних рабочих ему, сменять на иву. И не только это. Нанять своры Диких и отправить их ему. Он это еще не говорил, но я знаю.

Еще через час Тая тем же путем возвращалась к своей свите. Аккуратно пробираясь в мерцающем полумраке пещеры, она заново прокручивала все услышанное от матери.

С возраста щенка она отличалась от всех малоразговорчивостью, и ее уже было хотели отбраковать, как произошло с ее братом, и только мать своим авторитетом знахарки спасла ее. Собравшаяся лапа знахарей, старших по Бооргузу, довели до Совета, что она одаренная, тем и спасли ее.

Тот, казалось, обычный день в их Щенячьей яме. Элитной Яме для Щенков Старших семей, но, как и все Ямы, смертельно опасной для слабых и глупых.

Тая была одной из их пары щенков Старшей знахарки, выжившая после очередного отбора, ее брат его не прошел. Ее тоже держали под вопросом, так как нелюдимый щенок не хотел говорить. От слова совсем, и заставить ее не получалось. Наставники, испробовав на ней все методы, просто отступились. Ее статус не позволял просто сунуть ее в отбраковку, и наставники решили просто дождаться очередного этапа. Таким образом, они снимали с себя обвинение в предвзятом взгляде, что в случае с ее отцом было бы для них фатально.

Мать, загруженная заботами о своем культе и предстоящей отправкой каравана в Бооргуз Червя, только быстро кормила ее до трех месяцев и после просто оплачивала кормилиц. О проблеме с дочерью она узнала почти случайно.

Этот день Тая запомнила очень ярко на всю свою пока еще короткую жизнь. С обычной кормежки ее не отправили к остальным, а вывели из помещения содержания и повели дальше. Испуганная, она попыталась упереться, но самка со знаками знахаря на накидке, крепко ее держа, потащила упирающегося щенка за собой. Тая в первый раз покидала свою Яму и испуганная, не задумываясь, цапнула зубами знахарку за руку. Та удивленно посмотрела на нее и, не останавливаясь, ткнула пальцем ей в шею. Обмякнув, Тая упала на пол и погрузилась в сон.

Открыв глаза от лившейся ей на лицо воды, она фыркнула и замотала головой. Протирая глаза, она приготовилась броситься бежать и замерла, услышав голос.

— Ты моя дочь.

Раздвинув упавшие на глаза мокрые волосы, Тая бросила быстрый взгляд по сторонам. Она уже сидела на циновке, в незнакомой Норе, наполненной незнакомыми запахами и мерцающим светом. Рядом с ней стояла та самая самка с теперь уже пустой чашей. Отодвинув ее рукой, к ней склонилась другая.

Тая задрожала и неожиданно пискнула. После чего одним рывком впечаталась в покачнувшуюся самку и, крепко ухватив ее лапками, самозабвенно продолжила звать мать. Покачнувшись от ее прыжка, самка жестом отослала склонившуюся знахарку и, помедлив, уверенно оторвала от себя щенка.

— Ты моя дочь. Встань и слушай меня.

Озадаченная Тая встала и замерла в ожидании.

— Сейчас ты будешь меня слушать и слышать. Ты дочь Знахарки и Главы Бооргуза. На нас смотрят, постоянно смотрят. И ждут слабости, любой слабости. И если ее увидят — смерть. Нам всем. Ты это поняла?

Тая неожиданно для себя кивнула. Что ее на это подвигло, она так и не поняла. Голос ли ее матери, ее лицо или еще что-то неуловимое, что ей подсказало, что ее щенячье детство кончилось.

— Это хорошо, что ты меня понимаешь. Сейчас ты — наша слабость. Твой брат не прошел, это нормально, так бывает. Но ты — это слабость нас. Все всё видят, все всё слышат. Каждый наш шаг и каждое наше слово замечают и оценивают.

Мне будет горько сознавать, что и ты уйдешь вслед за своим братом. Но если ты не начнешь говорить, я соглашусь с решением Наставников. У нас не может быть немой дочери. Ты меня поняла?

— Да, мама, — Тая даже дернулась, услышав свой голос, писклявый и скрипучий. Услышав его, она испуганно зажала себе рот и посмотрела на мать.

— Хорошо. Я вижу, что ты моя дочь. Сейчас ты пойдешь со мной и на Совете Наставников сделаешь все, что скажут. Ответишь на все вопросы. И знай — это единственная и последняя твоя попытка. Я хочу увидеть тебя не немым щенком, а моей дочерью и дочерью твоего отца. Главы Бооргуза и Старшей знахарки. Иди.

— Да, мама.

Бооргуз Тайн. Арена. Тая.

Пройдя мимо сидевших в полудреме стражей, поднимавших голову при ее приближении, Тая вышла в галерею. Отойдя шагов на двадцать, ее свита дремала, пользуясь отсутствием хозяйки, как и двое из четырех охранников. Оставшиеся двое бдительно прислушивались к звукам Бооргуза. У носилок, не спуская глаз от входа, сидела старшая служанка, снисходительно поглядывающая на крутившегося вокруг нее десятника, при появлении Таи вскочившая и подбежавшая к ней. У нее за спиной рявкнул десятник, и после короткой тихой суеты носилки подлетели к Тае. Забравшись в них, она буркнула "Арена" и откинулась на сиденье.

Полчаса быстрого бега и вся свита, запыхавшись, влетела на Арену. Почти круглая, большая пещера с высоким потолком, покрытым свисающими вниз наростами камня, в ширину больше трех сотен шагов. Стоявшая у ворот охрана из воинов нижней стражи почтительно склонилась перед Таей. Опираясь на плечо старшей служанки, она подошла к стоявшей у стены каменной скамье, застеленной циновкой. Усевшись, нетерпеливо дернула головой. За караулкой охраны, сложенной из камней, находился еще один длинный и высокий сарай. Сейчас от него под злое шипение старшей служанки ее помощницы несли ходули и остальное снаряжение их хозяйки.

Длинные, почти в два роста обычного орка ровные и крепкие жерди, вываренные в особом составе, полученном от знахарей, с креплениями для ног и усиленной костяной пяткой на каждом. Откинувшись на прохладный камень, Тая позволила служанкам закрепить их на своих ногах. После чего придирчиво подергала кожаные ремни креплений. Не поднимаясь со скамьи, позволила надеть на себя остальное снаряжение. Склонившись, старшая служанка протянула ей две маски. Смазывая лицо мазью, что держала в костяной чашке служанка рядом с ней, Тая покосилась на них и, дернув ухом, ткнула в правую. Сунув не нужную ближайшей помощнице, старшая служанка осторожно приложила маску к лицу Таи и умело застегнула крепления на голове. Покрутив головой, Тая махнула рукой, отсылая служанку. Неторопливо и основательно натягивая и закрепляя на руках толстые кожаные перчатки без пальцев, через прорези маски она наблюдала, как старшая служанка торжественно несла к ней ее шест. В это время младшая служанка быстрыми, осторожными мазками раскрасила ее маску светящимся составом. Поведя плечами, похлопав руками, Тая подвигала ногами, находя опору для пяток, после чего протянула руку. Уперев конец посоха в стену у нее за спиной, старшая служанка торжественно передвинула его к ней. Ласково проведя ладонью по древку посоха, Тая цапнула его и, быстро перебирая руками, взлетела вверх. Крепко встав на ноги, она услышала восхищенный вздох ее свиты за спиной, и, не оборачиваясь, пошла к центру Арены. Многолетние тренировки по хождению на ходулях позволили ей легко и непринужденно двигаться, почти не замечая неровности пола пещеры. Пользоваться посохом для опоры ей было не нужно, поэтому разминаясь, она еще медленно начала раскручивать его вокруг себя. В центре Арены, вкопанными кругом столбами была огорожена площадка, шагов тридцать-сорок во все стороны. Висевшие на столбах шары светляков хорошо подсвечивали больше десятка длинных, высоких силуэтов, стоявших, ходивших и прыгающих по ней. Подойдя ближе, Тая услышала звук ударов скрещивающихся шестов, звуки шагов, шипение и яростные вскрики сражающихся. Подойдя к ограждению, остановилась и осмотрелась.

В ее сторону обернулись три тени, что стояли у ограждения ближе к ней, опираясь на свои шесты, упертые в спину. Подойдя ближе, Тая пристукнула шестом, приветствуя другие тени. Все трое дружно приподняли правые руки, отвечая ей.

Махнув в сторону Арены, Тая вопросительно дернула рукой. Ближайшая к ней тень, сдвинула на затылок маску и открыла лицо.

— Сестра, ты сегодня ела? — Тая мотнула головой. — Судя по запаху, была у матери? — еще одно движение головы.

Двоюродная сестра Таи, молодая самка по имени Уру, оскалила свои подточенные и покрашенные зубы в ответ.

— Всегда ты умеешь много сказать. Сегодня Юту в ударе, третья схватка за ней. Будешь танцевать? Тогда подожди, она разделает сейчас на мясо маленькую Чу.

Уру махнула в сторону арены обвешенными браслетами руками. Тая снисходительно относилась к ее увлечению украшениями, зная, что эту привычку она переняла от своего отца, но уважала ее за умение и стойкость в поединках с другими Тенями и не показную верность семье. Недалекая и ветреная, она не была сильна в умении думать, за новой побрякушкой готова была бежать на край и за край Бооргуза, но была крепкой и хваткой хозяйкой и постепенно брала в руки ее родовое дело. И самое главное даже не помышляла об измене. Никогда.

Кивнув в ответ, Тая дружески постучала своим шестом об одну из ног сестры, после чего шагнула в круг. Оперевшись о посох, огляделась. Внутри круга стояло и неторопливо передвигалось с десяток Теней. За кругом лениво обменивались ударами, отрабатывая свои навыки, две пары. Большая часть зрителей напряженно наблюдали за схваткой внутри круга. А там высокая крупная Тень, ловко двигаясь вокруг хромающей и шатающейся соперницы, короткими тычками шеста гоняла ее по Арене. Младшая Тень, пропустив пару ударов, неуверенно отмахивалась и шаталась. Ее соперница, увидев Таю, замерла на мгновение, после чего одним взмахом сбила младшую с ног. Окружавшие Арену Тени дружно взвыли, стуча посохами об камень. Не обращая внимания на упавшую, победительница в два широких шага оказалась перед Таей. К упавшей подошли две Тени и стали шестами помогать, ей подняться. Подошедшая победительница подняла маску. Крупная массивная самка, слишком крупная и массивная для Старшей семьи с плоским лицом и широким носом тряхнула косичками, гремя подвесками, после чего нахально оскалилась.

— Старшая дочь, как всегда опаздываешь. Наверное, у мамы в гостях была? — она принюхалась. — Ну точно, была. Как воняет знахарями. Драться будешь?

На площадке все затихли. Тренирующиеся прекратили поединки, подошли ближе. Посмотрев по сторонам, Тая пошевелила плечами и, кивнув, закинула шест на плечо. Окружавшие их тени удовлетворенно зашипели, сегодня их ждало их любимое зрелище. Две давние соперницы на Арене вновь их всех порадуют красивым поединком. Удовлетворенно зашипев, Юту надвинула маску и двинулась вслед за Таей. Остальные Тени рассредоточились вокруг и замерли. Две соперницы, остановившись друг напротив друга, на мгновение замерли и одновременно пошли по кругу, пристукивая посохами и косясь друг на друга. На ходу соперница вопросительно взмахнула рукой, Тая небрежно отмахнулась и крутнула над головой шест. Шагнувшая в сторону противница, стукнув посохом, двумя руками сплела фигуру из пальцев. Вокруг восхищенно зашипели зрители. Поединок до крови. Редкое, но всеми любимое зрелище. Не приветствуемое и наказуемое. Тая еще раз небрежно отмахнулась, соглашаясь. Зрители взвыли от восторга. И переступая ногами, выбивая шестами ритм, пока еще тихо запели. У поединка был свой ритуал. Идущие по кругу друг за другом соперницы, войдя в ритм, затанцевали. Со всех сторон в темноте послышался легкий топот. В полумраке Арены услышавшие песню поединка орки сбегались ближе: служанки, бросившие свои носилки носильщики, воины стражи. Не подходя близко к Кругу, они остановились и, сбившись группами, стали пока еще тихо подпевать, призывая Темнейшего обратить взор на сражающихся, взвесить их доблесть и дать победу сильнейшему.

Соперницы же, войдя в ритм, все быстрее и быстрее двигались по кругу. Их плащи развивались, шесты, повинуясь крепким руками, то вращались над головой, то со свистом крутились вокруг тела, то резко выбрасывались в разные стороны разящим жалом. Обе Тени, казалось, не замечали друг друга, пока просто демонстрируя свои умения.

Ритм ускорялся, голоса становились все громче и звонче. В один неуловимый миг Юту широко шагнула и нанесла колющий удар в лицо Тае. Та легко уклонилась, соперница продолжила атаку. Тая продолжила уступать, внешне лениво отбивая яростные удары верхней частью шеста, держа его одной рукой, демонстрируя пренебрежение к сопернице. Нанеся несколько ударов, та продолжила движение по кругу. Тая, остановившись и почти повернувшись к ней спиной, потерла рукой места ударов. Уловившая этот момент противница, подпрыгнула вверх и, толкнувшись шестом, нанесла боковой удар, целясь в голову. Нырнув под удар, Тая встретила ее ударом в грудь, достигшим цели. Зрители восторженно взвыли. Рыкнувшая Юту, согнувшись от боли, отшатнулась назад, в свою очередь отбивая удары противницы. Тая же, красуясь пред зрителями, раз за разом сбивала ее защиту, легкими оскорбительными тычками фиксируя попадания. Увлекшись, она не заметила замысла противницы, а та, восстановив дыхание и собравшись, неожиданно контратаковала ее, резким ударом сбив одну ногу и ударом в корпус опрокинув Таю. Почти рухнув на камень пола, она в последний момент успела удержаться за шест и ответно подсекла своими ходулями ноги соперницы. Уже замахнувшаяся для последнего удара Юту пошатнулась и в свою очередь едва успела опереться на свой шест. Зрители дружно рыкнули, в такой позиции шесты применить уже нельзя, поединок решат ножи, а это большая кровь.

Все прервал звонкий свист. Вздрогнув, все обернулись к источнику звука. Прислуга и стража беззвучно исчезли в полумраке. К кругу подходили несколько новых Теней. Юту взвизгнула, но успевшая поменять положение Тая разорвала дистанцию и рывком встала. Соперница поднялась на мгновение позже. С ходу попытавшись продолжить поединок, остановились на повторный свист.

Подошедшая Тень подняла маску. Уже пожившая самка со шрамами на щеках требовательно махнула лапой. Резко дернувшая на затылок свою маску Юту открыла потемневшее от злости лицо и рявкнула, брызгая слюной.

— Ты не смеешь указывать мне, Ваараку, ты всего лишь Тень от Младшей семьи, не помнишь, кто я?

Удивленно приподняв бровь, старшая самка ткнула когтем в полоску под глазом и хлопнула по плечу со светящемся узором.

— Мне плевать, что ты десятник. Моя семья…

— Будет очень недовольна тобой, если узнает, что ты сейчас сказала, — ее прервала другая Тень, подошедшая из полумрака.

Все дружно склонили головы, пристукнув шестами.

— А свист Ваараку, это мой свист, ты, я надеюсь, не хочешь мне бросить вызов? — вновь пришедшая подняла маску.

Вытянувшаяся при этих словах Юту пристукнула посохом и опустила голову.

— Нет, старшая.

— Это хорошо, — пришедшая осмотрелась и повелительно махнула рукой, созывая всех к себе, дождавшись, когда ее окружат все Тени, она продолжила, — сейчас вы прогоните обычный урок и быстро по своим местам работы.

Подняв высоко над головой посох, она рыкнула в темноту. Ей отозвалось сразу несколько барабанов. Тени закружились в привычном вихре ежедневного комплекса упражнений.