Оружие и всемирная история. 50 главных изобретений войны, изменивших мир

Винтовки

НАРЕЗНЫЕ (ВИНТОВАЛЬНЫЕ) РУЖЬЯ по сравнению с гладкоствольными обеспечивали гораздо большую точность стрельбы, из-за чего обладали большей эффективностью. Нарезные стволы стали рассматривать как важное оружие поля боя в конце XVIII в., особенно в ходе американской Войны за независимость (1775–1783), хотя уже в XVI в. их применяли в качестве охотничьего оружия и даже выдавали некоторым солдатам.

В 1679 г. король Франции Людовик XIV приказал, чтобы два лучших стрелка каждой кавалерийской роты получили нарезные карабины, и в 1780-х гг. во французскую армию поступило много винтовальных ружей. Нарезные ружья по сравнению с обычными обладали более высокой точностью и дальностью стрельбы и потому гораздо лучше подходили для ведения индивидуального огня. Нарезанные в канале ствола желобки обеспечивали пуле вращательное движение, что придавало ей устойчивость в полете, а следовательно, сохранение траектории в движении к цели. Это было значительным усовершенствованием.

В германских государствах начали применять вооруженных нарезными ружьями стрелков в период Семилетней войны (1756–1763). Герцог Ричмонд так вспоминал о действиях брауншвейгских стрелков:

800 таких солдат было направлено генералом Имхофом… в густой лес близ Касселя, как раз перед фронтом французской армии. Они учинили удивительное побоище, и пришлось приложить невероятные усилия, чтобы выбить их с позиций. Они укрылись по двое за деревьями и вели стрельбу столь искусно, что едва какой противник пытался продвинуться вперед, его тут же укладывали. После того как на попытки выбить этих стрелков было затрачено значительное время, французскому генералу пришлось послать крупный отряд пехоты в наступление с большой поспешностью, и только это, с превеликими потерями, позволило выбить стрелков из леса».

В Северной Америке кентуккские и пенсильванские нарезные ружья служили грозным оружием дальнего боя. Они были оружием жителей Пограничья, живших охотой и войнами с индейцами. В 1775 г. по распоряжению Конгресса в Мэриленде, Пенсильвании и Вирджинии было сформировано десять рот стрелков, посланных на помощь войскам Новой Англии, осадившим захваченный англичанами Бостон. Джон Адамс описывал их как «выдающийся образец легкой пехоты. Они применяли… ружья с винтовальной нарезкой внутри ствола, выпускавшие пули с большой точностью на дальние дистанции. Они были самыми точными стрелками в мире». Стрелки из Западного Мэриленда были вооружены также томагавками и одеты в охотничьи рубахи и мокасины. Привычные к быстрым переходам мэрилендцы за три недели прошли почти 900 километров до Бостона, где начали охоту за британскими часовыми. Это усугубляло напряжение и нервозность в осажденной британской армии. Джеймс Мюррей, британский офицер, писал:

Причина, по которой столь многие офицеры были убиты, заключалась в том, что во вспомогательных частях состояло много умелых стрелков, вооруженных нарезными ружьями, и я уверен, что многие из них способны на 150 ярдах [около 137 метров] прострелить карту девять раз из десяти… Хотя эти люди в честном бою в открытом поле или в рукопашной ничего и не стоили, укрывшись за деревом (или скалой), какие в этой стране встречаются каждые 20 ярдов [ок. 18 метров], они учиняли страшное избиение офицеров.

Под Бемис-Хейтс в 1777 г. американские стрелки Дэниеля Моргана устроили охоту за английскими офицерами. Командовавший британскими войсками генерал Джон Бургойн замечал:

Неприятель имеет в своей армии большое количество искусных стрелков, вооруженных нарезными ружьями: в бою они размещались небольшими отрядами на флангах и были весьма сведущи в искусстве маскировки и смены позиции. В этом бою многие из них взобрались на высокие деревья позади линии своих войск, и редкую минуту нельзя было увидеть, чтобы после дымка от выстрела в наших рядах не падал бы офицер, сраженный с единого выстрела.

Разгром британцев под Бемис-Хейтс положил конец попытке генерала Бургойна разрезать надвое силы восставших колоний маршем в южном направлении из Канады через озеро Шамплейн и затем по оси долины Гудзона навстречу британским войскам, базировавшимся в Нью-Йорке. Если бы этот план удался, американцы потеряли бы управление значительной частью своих сил и оказались бы разбиты на ряд местных отрядов, которые англичане могли бы одолеть либо в бою, либо путем переговоров.

Вооруженные нарезными ружьями повстанцы, одержавшие победу при Кингс-Маунтин 7 октября 1780 г., сражались «в своей излюбленной манере… ведя нерегулярный, но смертельный огонь из-за деревьев и других укрытий… ускользая всякий раз, когда возникала опасность штыковой атаки, и возвращаясь вновь, как только британцы вынуждены были отойти к своим главным силам». В этом сражении были разбиты державшие сторону британцев лоялисты Патрика Фергюсона, что привело к ослаблению как влияния Англии в обоих Каролинах, так и всего левого фланга королевских войск, наступавших на юг.

У винтовальных ружей, однако, имелись и серьезные недостатки. К ним нельзя было приставить штыки, заряжание их занимало около минуты, поскольку заряд требовалось с силой проталкивать по каналу ствола; кроме того, вести огонь из такого оружия мог только обученный стрелок, а они были редки. Низкий темп стрельбы из нарезных ружей не создавал больших проблем при ведении снайперского огня, но становился серьезным затруднением в ближнем бою, когда приблизившийся неприятель мог компенсировать меньшую точность своей стрельбы залповым огнем. При частом огне нарезные ружья, как и обычные кремневые, могли давать осечки, но в данном случае проблема перезарядки осложнялась тем, что зазор между пулей и внутренней поверхностью винтовального ствола был очень мал. Чистить нарезные ружья приходилось часто и тщательно. Они были к тому же значительно дороже обычных кремневых ружей, поскольку были сложнее в производстве и требовали специальных боеприпасов.

В результате нарезные ружья обычно рассматривали как оружие специальных частей, обученных вести бой врассыпную, а не в сомкнутом строю. Винтовальные ружья можно было применять как обычные и в результате несколько повысить темп огня, но это приводило к быстрому образованию нагара в канале ствола. Джордж Вашингтон применял стрелков с нарезными ружьями как снайперов, но не в качестве обыкновенных солдат.

Стрелки могли серьезно повлиять на ход боя, если они располагали искусственными или естественными укрытиями, как это было в боях севернее Форт-Вашингтон в 1776 г. или при Бемис-Хейтс в 1777 г. Однако на деде это происходило намного реже, чем то показывают американцы в романтических историях о стрелках Пограничья и их ружьях. Гессенские егеря, находившиеся на британской службе, также зарекомендовали себя как эффективные стрелки. В сражении при Брэндивайне в 1777 г. егеря занимали место во главе колонны Корнуоллиса, а в 1780 г. их снайперы причиняли много беспокойства защитникам Чарлстона.

После американской Войны за независимость нарезные ружья не играли особенно большой роли в боевых действиях. Их применяли и в ходе французских Революционных войн и в Наполеоновских войнах (1792–1815), но определяющего значения они не имели. После окончания Войны за независимость в Северной Америке англичане не уделяли внимания нарезному оружию, и только в 1800 г. сформировали Экспериментальный стрелковый корпус, впоследствии ставший 95-м полком.

Это положило начало развертыванию легкой пехоты, во многом связанной с именем сэра Джона Мура, победителя в сражении под Коруньей. В 1803 г. он был назначен командиром новой бригады в кентском Шортклиф-Кэмпе, которая создавалась как основа постоянных сил легкой пехоты. Особое внимание уделяли навыкам меткой стрельбы. Отряд Мура стал именоваться легкой бригадой, а затем — легкой дивизией. Однако англичане не смогли научиться применять стрелков с той же эффективностью, как американцы, что проявилось в сражении при Новом Орлеане в 1815 г., когда атакующие широким фронтом британцы стали отличной мишенью для обороняющихся американцев.

Высокий темп огня был достигнут после появления другой новинки — австрийской Repetier windbuchse (самозарядной пневматической винтовки). Это оружие было создано в 1780 г. и применялось до 1800 г. В ложе винтовки размещался баллон со сжатым воздухом. Оружие, снабженное 20-зарядным магазином, отличалось очень высокой точностью и темпом стрельбы и при этом обладало удовлетворительной дальностью огня. Однако винтовка требовала длительного ухода из-за сложного устройства портативного воздушного компрессора, необходимого для перезарядки, так что в массовое производство не пошла. Примерно в 1770 г. Эдуард Бэйт из Лондона разработал пневматическое ружье с накопителем сжатого воздуха, размещенным в прикладе. Подобные новшества представляли практический интерес, но не могли стать основой для производства массового боевого оружия. Они стали примером экспериментов, направленных на повышение эффективности оружия пехоты.