Оружие и всемирная история. 50 главных изобретений войны, изменивших мир

Противотанковые и зенитные орудия

ОРУЖИЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ИДЕТ В НОГУ С ВООРУЖЕНИЕМ, которому должно противостоять, и танки не являются в этом исключением. К сожалению, оружию противодействия уделяется недостаточно внимания, и это серьезная ошибка, поскольку именно оно дает возможность определить границы применения и существующих, и разрабатываемых вооружений. Хорошим примером служат средства борьбы с танками. В период Первой мировой войны против танков применяли другие танки, мины, артиллерийские орудия и пулеметы. Наибольшее значение получили бронебойные пули пулеметов и артиллерийские снаряды, обладавшие низкой начальной скоростью.

В межвоенный период были разработаны орудия с высокой скоростью полета снаряда, который выполнялся цельнолитым («болванкой»): такие снаряды пробивали танковую броню за счет высокой кинетической энергии. Подобные орудия устанавливали на танках и на лафетах как полевые пушки. В 1934 г. британский Комитет имперской обороны принял решение о вооружении пехоты такими орудиями.

На ранних этапах Второй мировой войны успех немецких наступлений решался в зависимости от того, способны ли были их танки противостоять противотанковым орудиям. В 1939 г. немцы добились успеха при нападении на Польшу, поскольку Войско Польское не имело хороших противотанковых орудий и соответствующей подготовки в противотанковой обороне. Однако ограниченные возможности бронетанковой техники проявились при вступлении германских танков в Варшаву 9 сентября, когда ворвавшиеся на улицы танки были остановлены огнем польской противотанковой и полевой артиллерии. В ходе наступления на Западном фронте в 1940 г. немцы вновь добились успеха из-за того, что британская армия испытывала недостаток в противотанковых и зенитных орудиях. Действительно, эффективных противотанковых орудий у англичан в то время не было.

Совершенствование танков в ходе Второй мировой войны представляло собой постоянный вызов конструкторам противотанкового оружия: более толстая броня требовала более могучих средств для ее разрушения. Эта проблема была особенно насущной по отношению к советским и германским танкам, которые становились все мощнее. Противотанковые орудия также совершенствовались и приобретали все больший калибр (например, немцы вместо своих 88-мм пушек стали применять 105-миллиметровые), более длинный ствол и лучшие по конструкции снаряды. Одним из вариантов борьбы с танками стало применение реактивных снарядов, обладавших кумулятивным эффектом.

Американцы начали применять базуки в 1942 г., но не успели модифицировать их после появления у противника более мощных танков. Немцы использовали трофейные американские образцы для разработки собственной реактивной гранаты, получившей название «Panzerschreck». Кроме того, они разработали более компактный реактивный гранатомет «Panzerfaust». Против танков применяли устанавливаемые на самолетах пушки и ракеты — они ярко проявили себя в битве за Нормандию 1944 г. Танки и сами могли бороться с танками, но большое значение сохраняли противотанковые орудия. Они были менее уязвимы и не так дороги, как танки. Широкое распространение получили самоходные истребители танков. Под влиянием эффективных немецких моделей американцы разработали собственные истребители танков, вооружавшиеся 76-мм и 90-мм пушками.

Практика противотанковой обороны показывала, что подразделения смешанного состава действуют эффективнее, чем состоящие из одних только танков. В феврале 1945 г. британский фельдмаршал Монтгомери утверждал, что противотанковые орудия должны действовать в тесном взаимодействии с пехотой: «Я могу с уверенностью утверждать, что победа в бою достигается не одними только действиями бронетанковых сил, но тесным взаимодействием всех родов войск; сам по себе танк достигает не многого».

Командиры танковых частей требовали от своих офицеров ожидать поддержки, а не продолжать наступление любой ценой. Это была разумная реакция на умелые действия немцев в обороне, особенно при разумном размещении противотанковых орудий, уничтожавших наступавшую бронетехнику. В июле 1944 г. сэр Ричард о’Коннор, командовавший VIII британским корпусом в Нормандии, в инструкции командиру бронетанковой дивизии указывал:

Продвигать бронетехнику с осторожностью, проверяя все местности, откуда могут вести огонь “Пантеры” и 88-мм [орудия]. Помните, что Ваша цель не гонка к Парижу, а взятие леса объединенными силами танков и пехоты.

В период Первой мировой войны появились и зенитные орудия как ответ на быстрый рост угрозы нападения с воздуха. В 1918 г. зенитные орудия германских ВВС сбили 748 самолетов противника. Помимо орудий в состав зенитных частей входили специальные части обнаружения и оповещения, которые проходили соответствующую подготовку и оснащались инструкциями и таблицами для ведения огня.

Зенитные орудия стали особенно эффективны в годы Второй мировой войны после появления радаров. Благодаря радарам зенитчики смогли точнее определять высоту и направление движения вражеского самолета. Прогнозирование возможных целей, на которые могут выходить самолеты противника, позволяло разрабатывать эффективные системы противовоздушной обороны. Радары служили важным элементом систем ПВО.

Еще одним новшеством периода Второй мировой стала установка зенитного заградительного огня. Заградительный зенитный огонь стал важным средством обороны, поскольку мощь зенитных орудий существенно возросла, снаряды стали более эффективными, а в июне 1944 г. появился дистанционный взрыватель — радиоустройство, позволявшее взрывать снаряд в радиусе поражения цели. Такие взрыватели с успехом применяли против немецких ракет Фау-1. Зенитная артиллерия уничтожила больше этих ракет, чем самолеты, которые обычно считают основными средствами перехвата Фау.

Воздушные атаки против военных судов привели к тому, что на море тоже стали уделять все больше внимания зенитной защите, правда, флоты параллельно совершенствовали и истребительное прикрытие. В январе 1942 г. командовавший британскими силами на Цейлоне адмирал Джеффри Лэйтон сетовал по поводу отсутствия «быстроходных патрульных судов с хорошим |зенитным] вооружением». Их недостаток стал ощущаться еще острее в 1945 г., когда японцы стали широко практиковать атаки летчиков-смертников — камикадзе. Противники Японии в ответ резко увеличили число зенитных установок на своих кораблях, но это привело и к росту численности команд.

После Второй мировой войны место орудий все активнее стали занимать ракеты, ставшие основным средством борьбы с танками и самолетами. В ходе Арабо-израильской войны (1973) израильские самолеты и танки американского производства оказались уязвимыми перед советскими ракетами «земля — воздух» (принятое на Западе обозначение SAM-6) и «земля — земля» (Sagger). Правда, сами израильтяне считали, что лучшее противотанковое оружие — сам танк: танками было уничтожено 75 % потерянных ими танков, тогда как ракетами — всего 25 %. Ради контраста заметим, что самолеты сбили всего 5 % самолетов противника, 40 % потерь пришлось на огонь обычных зенитных орудий и 55 % было сбито ракетами.

Ракеты SAM стали причиной больших потерь и среди американских самолетов, бомбивших Северный Вьетнам в 1965–1968 гг. Постановка электронных помех значительно снизила потери американцев от огня ракет и зениток, наводившихся с помощью радаров, но вьетнамцы научились распознавать эти помехи.

Поставки советских ракет SAM-7 в Африку в начале 1970-х гг. помогли ослабить Португалию в ее борьбе с антиколониальными выступлениями в Анголе, Гвинее-Бисау и Мозамбике. Эти ракеты сводили на нет тактическую поддержку португальских самолетов и вертолетов. В Гвинее-Бисау появившиеся в 1973 г. ракеты SAM-7 не только лишили португальцев преимущества в воздухе, но и заставили их утратить инициативу. В Мозамбик ракеты стали поставлять в 1974 г.; здесь они также стали средством, сломавшим сложившийся ранее баланс сил.

В ходе Ирано-иракской войны (1980–1988) иранцы смогли бороться с иранскими танками благодаря ракетному оружию. За танками охотились вертолеты, вооруженные ракетами с инфракрасными головками наведения, но в боях применялись и ракеты SAM-7 класса «земля-воздух».

В Фолклендской войне (1982), когда англичане отвоевали захваченные Аргентиной острова в Южной Атлантике, ракеты применялись сравнительно мало. Аргентинцы с помощью бомб и ракет затопили шесть британских кораблей и нанесли повреждения еще одиннадцати. Эти потери показали, что современные зенитные ракетные системы — в данном случае Sea Darts и Sea Wolfs — не всегда могут сравниться с управляемым пилотом самолетом; они выявили также недостаточную подготовленность британских ВМС, полагавшихся на системы, не прошедшие испытания в боевых условиях.

Еще один провал системы противовоздушной обороны относится к 1991 г., когда в ходе войны за освобождение Кувейта на Ирак обрушились крупные воздушные силы, основное место в которых принадлежало ВВС США. Успех ВВС был одержан благодаря быстрому уничтожению сложной системы ПВО Ирака. На вооружении Саддама Хусейна стояли французские и советские системы зенитной обороны с компьютерным обеспечением радаров и ракет. Уничтожение этой системы в первую же ночь боев стало триумфом не только оружия, но и планирования сил антииракской коалиции. Коалиционные силы не просто смогли эффективно использовать собственные вооружения, но и перехитрить иракцев, заставив их задействовать радарные установки и таким образом подставить их под удар.

Напротив, в 2006 г. в Ливане мины и противотанковые средства Хесболлы советского производства оказались серьезным средством сопротивления против израильских танков — до сих пор израильтяне слишком полагались на свои тяжелые танки «Меркава». Противотанковые ракеты становятся все сложнее. В 1963 г. в СССР приняли на вооружение управляемую по проводам противотанковую систему ПТУРС. В 1970 г. появилась более точная американская система; в 1978 г. — советская «Метис-М»; в 1994 г. — противотанковые ракеты лазерного наведения типа российской «Корнет-Е». Применение этих систем сделало танки непригодными для ближнего боя, особенно на улицах городов, отчасти из-за слишком высокой стоимости боевых машин и опасности потерять обученные экипажи. Противотанковое и зенитное оружие продолжает демонстрировать эффективность и важность «систем противодействия».