Оружие возмездия

Глава 34

Провозиться пришлось почти до вечера. Рассчитанный на, как минимум втрое большую нагрузку, трос ни в какую не хотел оправдывать теоретических выкладок и тут же порвался. Издержками были выбитое заднее стекло и несколько вмятин, что Иван счёл вполне приемлемой платой.

Это произошло ещё когда контейнер находился в топком месте. Чёртыхаясь, Беркутов вылел из кабины и, отрубив заусенции, сплёл обрывки. Как только проржавевшая ёмкость очутилась на берегу, смотал трос и, воспользовался толстой цепью.

Убежавший от греха подальше Койот, вернулся, несмело тявкая. Однако повинуясь звериному чутью, приближаться к заразе не спешил.

Так они и двигались. Иван — сидя за рычагами, а щенок скакал впереди, звонким лаем оповещая, что усердно выполняет функции разведчика.

Чутко прислушиваясь, ассенизатор тащил урановые отходы на запад. Но небо было чистым и ничто не помешало ликвидировать последствия вражеских действий. Невольный волонтёр негодовал, так как их смело можно было сравнить с террористическим актом.

Он захоронил непрошеный подарок в развалившемся бункере. Хотя, судя по радиационному фону (пёс давно оставил хозяина, предпочтя измену верной гибели), вполне мог бросить продукты полураспада на открытой местности.

С помощью лома сковырнув груз и глядя, как тот, громыхая, катится вниз по выщербленным ступенькам, лейтенант вытер пот и развернул тягач на восток. Обратный путь, проделанный налегке, займёт гораздо меньше времени и через несколько часов, в крайнем случае, к утру, он рассчитывал быть дома. Благо, в кромешной тьме чувствовал себя более чем отлично.

Верный Койот ждал на им самим определённой границе, переступать которую посчитал опасным для здоровья. Издалека различив шум дизеля, огласил окрестности радостным приветствием и тут же поймал господину угощенье: толстого ужа, из-за местных особенностей достигшим в длину около полутора метров.

Увидев такую преданность, Беркутов усмехнулся.

— Спасибо, маленький. — Подхватив четырёхглазый меховой комочек, ласково погладил по шёрстке. — Только, боюсь, мне нужно немножко другое. Да и то, пожалуй, не сейчас.

Добрались до посёлка незадолго до восхода солнца. Спецназовец поставил трактор в ангар и, приложив небольшое усилие, повесил на место ворота. Продев в замочные петли кусок толстой проволоки, скрутил концы и не спеша зашагал в сторону избы.

Вода в колодце застоялась. Тем не менее, набрав несколько вёдер, Иван вымылся с огромным удовольствием. Отфыркиваясь и разметывая по двору веер сверкающих в свете луны брызг.

Выбросив рваный и грязный комбинезон, вампир вошёл в горницу и переоделся в найденные в шкафу хозяйские вещи. Затем, усевшись в кресло, стал размышлять, не доложить ли в Куйбышев о добросовестном выполнении задания. Но, представив тарахтение генератора, слегка поморщился. За время операции шум мотора изрядно надоел, так же, как и вонь солярки.

Избавленный от потребности ежедневного приёма пищи, а так же в значительно меньшей степени чем раньше нуждающийся в сне организм оставлял огромное время для досуга. Помноженное на весьма долгий век оно представлялось поистине бесконечным.

Он взял с полки книгу — по какой-то случайности, под руку попался томик Пушкина, изданный ещё до Великой Войны — и, прочитав несколько строк, поставил обратно. Поняв, что одолевает банальная скука, всё же решился. И, запустив движок, и невесело оскалившись, принялся крутить ручку настройки.

Время, только что казавшееся бесконечным, вдруг приобрело совершенно другие свойства. Превратилось в жалкую лужицу, стремительно ускользавшую сквозь пальцы и мгновенно впитывающуюся в жадный песок пустыни. Несколько секунд назад растянувшееся на века, представляемые гемоглобинозависимым как тяжкое ожидание очередной акции, оно свернулось в запредельный коллапс. Уносясь в чёрную дыру, потеряв при этом все самонадеянно приписываемые ему свойства.

Получив сообщение об инциденте в гарнизоне, окончившемся захватом заложницы, Беркутов быстро достал планшет и, сверившись с картой, на мгновение задумался. И, поняв, что в данной конкретной ситуации возможности его организма дадут фору любой технике, выскочил на улицу.

До точки, где беглецов в последний раз видел разведчик, было тридцать пять километров. По прямой. Если бы он предпочёл воспользоваться техникой, путь бы увеличился, как минимум на десять вёрст. К тому же, рёв мотора в абсолютно безлюдных местах слышен далеко. И был бы понят уголовниками однозначно. Вынудив насторожиться и, возможно, создав дополнительную угрозу жизни жертвы.

Охотник бежал, мощно выталкивая ставший вдруг вязким воздух через ноздри. Тело, автоматически войдя в боевой режим, само выбирало наиболее оптимальный маршрут. Увеличивая или уменьшая длину прыжка в зависимости оттого, что в данный миг находилось под ногами. Он бы с лёгкостью смог мчаться по «живым» валунам, неустойчиво покоящимся на горном склоне и в любую секунду грозящими обернуться обвалом. Или по шатким кольям, вкопанным остриями вверх в пяти-семи метрах друг от друга. При этом не теряя равновесия и ни на йоту не сбавляя темпа.

Колеи, оставленной Тойотой, Беркутов достиг через час. Примятая трава и запах масла выдавали зеков с головой, и он устремился дальше. Судя по ощущениям, фон увеличивался с каждой минутой и, искренне не понимая, на что рассчитывают смертники, он думал только об одном — успеть.

То, что дерзнувшие пойти на убийство представителя власти — да ещё на фронтире — обречены, было ясно и так. В настоящий момент Ивана волновала похищенная сотрудница из Куйбышева.

Не желая признавать очевидное, Беркутов убеждал себя, что имя, переданное в эфир, совсем ничего не значит. Человеческая жизнь священна и он кинулся бы в погоню, даже если бы в беду попал кто-то другой. К тому же, та, о ком подумал в первый момент, сейчас должна находиться за много тысяч километров отсюда. И заниматься другими делами, а не рисковать в этих гиблых местах, причём, неизвестно ради чего,

Часа через три, ощутив лёгкую усталость, преследователь поймал несколько мутировавших сусликов и, без сожаления высосав, помчался дальше.

Выстрелы раздались, когда до маячивших на горизонте покосившихся изб оставалось минут тридцать пути. Заскрипев зубами и почувствовав вкус крови, Иван прибавил скорость и влетел в деревню. Увы, судя по гробовой тишине, очередной акт драмы только что окончился.

Аромат свежей крови, и пороховая гарь служили прекрасным ориентиром. Оставленные следы, не хуже видеозаписи рассказали о происшедшем и, едва сдерживаясь, чтобы не атаковать в лобовую, Беркутов осторожно приблизился к мутному, засиженному мухами и покрытому пылью окну.

Пистолет торчал за поясом, но имелись довольно веские причины для отказа от применения огнестрельного оружия. Конечно, в том случае, если подозрения окажутся верны.

Вампир ещё раз заглянул в дом. Двое, чавкали за столом, уставленным водкой и открытыми консервными банками. Сидящий спиной широкоплечий человек, несомненно, был в тандеме главным. В распухшей от побоев физиономии второго лейтенант с удивлением узнал недавнего попутчика, которого пришлось слегка поучить хорошим манерам.

Судя по тому, что револьвер лежал под рукой пахана, согласия в коллективе не было. Поездной шулер то ли до сих пор не заслужил, то ли, наоборот, недавно потерял доверие подельщика.

Мститель подобрал небольшой булыжник и, взвесив в руке, пришёл к заключению, что снаряд вполне годится. Отойдя на пару шагов, прицелился и метнув камень внутрь, тут же отскочил в сторону и кинулся к входу. В том, что попал — нисколько не сомневался. Единственное, в чём не был уверен, это в силе броска. При этом больше всего боялся, что слегка переборщил и один из бандитов уже мёртв.

И без того хлипкая и изуродованная Шалым полусгнившая дверь слетела с первого же удара. Ворвавшись в сени, Беркутов дёрнул вторую дверь на себя, и укрылся за косяком. Учащённое дыхание и обильное потоотделение, помноженные на хорошо запомненный план комнаты, давали полную картину происходящего, и гемоглобинозависимый не торопился. Всадить в недоумка заряд было раз плюнуть. Так же, как и, усыпив, разорвать бандиту горло.

Картёжник нерешительно приблизился к окну и, никого не увидев, явно пришёл к какому-то выводу. Вероятней всего, решил, что нападавший не вооружён. Иначе зачем бы стал пользоваться подручными средствами?

Половицы заскрипели, и урка направился к двери. Выдавая передвижение не только звуком шагов, но и отбрасываемой тенью. Поняв, что рисковать, по меньшей мере глупо, Иван начал генерировать парализующие волны.

Выстрелить катала всё-таки успел. Правда, пуля, ушедшая в потолок, никому не причинила вреда. Втащив обмякшее тело обратно в горницу, лейтенант первым делом убедился, что главарь жив.

Связав обоим руки, огляделся и тут снизу раздался сдавленный стон. Сердце забилось с удвоенной силой и, не зная, чего хочет больше, чтобы подозрения оказались верны или совершенно противоположного, он медленно потянул крышку люка.

Зрачки моментально сузились, привыкая к темноте, и Беркутов в отчаянии застонал. Самые худшие опасения подтвердились. Строптивая девчонка, считавшая себя умнее всех, затеяла очередную авантюру, на этот раз приведшую к необратимым последствиям.

Из погреба не доносилось ни звука и. Вернее, отсутствовала членораздельная речь, так как вздохи до смерти напуганной узницы он различал прекрасно. Поняв, что пленница, по причине кратковременности ультразвукового импульса не потеряла сознания, Беркутов чуть не завыл от отчаяния. Он прекрасно понимал, что все трое, проникшие на заражённые территории обречены.

При самых благоприятных обстоятельствах, им осталось не более трёх-четырёх дней. Судьба острожников, собственноручно подписавших свой смертный вердикт, его волновала мало. Гораздо больше Беркутова заботило состояние Ольги. И даже, успей он дотащить её до ближайшего гарнизона, а оттуда переправить в Куйбышев, то в случае самого невероятного везения её ждала жалкая участь инвалида, доживающего век в разлагающемся теле. Предмет для диссертаций и причина горьких материнских слёз.

Понимая, что решение принято, и не замечая горячих ручейков, оставляющих грязные дорожки на заросшем щетиной лице, он закрыл глаза и начал песнь вампира. В данной безвыходной ситуации слова были лишними. Так же, как и рассуждения о добре и зле, правомочности выбранного им образа действий и отношения к происходящему той, кого через несколько секунд собирался инициировать.

Когда, по ровному дыханию стало ясно, что девушка в обмороке, он осторожно спустился и, бережно взяв хрупкое, почти невесомое и такое родное тело на руки, поднялся назад.

Побоявшись, что не справится с инстинктами, уложил спящую на постель и принялся ждать. Ничего не зная об обряде превращения, более того, никогда не пробовавший человеческой крови, он интуитивно поступал правильно.

Иногда та, за кем пришёл, стонала, прося пить и Беркутов выходил во двор, чёрпая тухлую воду из соседского колодца. Некогда стройная маленькая ножка распухла. Рана грозила обернуться гангреной и сепсисом. Впрочем, лейкемия уже пустила невидимые ледяные щупальца в юный организм. И, всё-таки, не доверяя собственному самообладанию, вампир медлил.

Минул день. На ночь Иван вынес приговорённых во двор, надеясь, что на холоде те протрезвеют быстрее. Вылил на потерявшие человеческий облик морды несколько вёдер воды и, не желая ненужных стонов, вновь оглушил псионической волной.

Наконец, под утро, в очередной раз проверив пульс, и догадываясь, что дальше тянуть невозможно, нежно погладил Ольгу по спутанным волосам и, выйдя на улицу, и немного поколебавшись, рывком поднял более крупного. Палача не интересовало, в силу каких причин тот находился в худшей форме и, следовательно, должен был прожить меньше.

Заломив жертве голову, он обнажил клыки и с урчанием, тем более удивительным, что всегда считал себя образцом хладнокровия, впился в Шалому в горло.

Сердце обречённого на заклание билось ещё около минуты и, отбросив труп, гемоглобинозависимый блаженно закрыл глаза. Небывалое ощущение сытости запенило до краёв. При этом ничуть не затмив разум и оставляя сознание кристально чистым. По крайней мере, теперь он не боялся и, стараясь не думать о том, что случится завтра, быстро шагнул через порог.

Ольга не приходила в себя. Он поцеловал тонкую шею и, нежно надкусил кожу. Слабо пульсирующую вену нащупал практически сразу. Сделав всего один глоток и убедившись, что слюна попала в кровь, положил любимую обратно.

Дело сделано, процессы, затронувшие умирающий организм необратимы. Чего нельзя сказать о ходе разрушающей лейкоциты и эритроциты лучевой болезни.