Особенности национального пиара

И пришли в церковь соборную пресвятой Богородицы, и великую княгиню с прочими княгинями посекли мечами, а епископа и священников огню предали — во святой церкви пожгли. И в городе многих людей, и жен, и детей мечами посекли. А других в реке потопили, и весь град пожгли, и всю красоту прославленную, и богатство рязанское. И не осталось в городе ни одного живого: все равно умерли и единую чашу смертную испили. Не было тут ни стонущего, ни плачущего — ни отца и матери о детях, ни детей об отце и матери, ни брата о брате, но все вместе лежали мертвые.

«Повесть о разорении Рязани Батыем»

ГОДЫ

1216 — Крупнейшая в истории междоусобных войн Древней Руси Липицкая битва: между владимиро-суздальской армией и новгородско— псковско-смоленско-ростовским войском Мстислава Удалого.

1223 — Битва на Калке. Первое сражение русских с монголами.

1237 — Нашествие монголо-татар на Русь.

1240 — Шведы разгромлены русским войском Александра Невского в битве на реке Неве.

1240 — Татарами взят и разрушен Киев; все жители истреблены.

1242 — Ледовое побоище Александра Невского.

1245 — Ярославское сражение (у города Ярославля (Галицкого)).

1253 — Даниил Галицкий получает от папы римского Иннокентия IV корону.

1269 — Договор Новгорода с Ганзой.

1293 — «Дюденева рать». Разорение Суздаля, Владимира, Переяславля, Юрьева.

1300 — Митрополия перенесена из Киева во Владимир.

ВЕХИ

Последний рыцарь

Идеал достижим (с помощью летописца).

Мастер-класс регионально-исторического PR

Новгород снова стал Великим.

Ивент-менеджмент битв

Несостоявшаяся Русско-Австрийская империя.

PR террора

Рациональный татаро-монгольский геноцид.

Национальный герой

Репутация — щит прагматика.

Самый страшный 37-й год

«С меня при цифре 37 в момент слетает хмель», — пел Владимир Высоцкий. Конечно, 37 — это не цифра, а число. Конечно, в его наивной нумерологии имелся в виду не год, а возраст. Но год-то на дворе, когда погиб Пушкин, стоял как раз 1837-й! У Высоцкого не могло не быть аллюзий с другим тридцать седьмым — годом сталинского террора. Так же и мы, если говорим о возможной катастрофе, употребляем выражение: «Это будет новый 37-й год».

Между тем самый страшный русский 37-й пришелся на XIII век. В тот год на Русь обрушились татаро-монгольские орды. Это была катастрофа невиданного масштаба. Это было сухопутное цунами. По сравнительным последствиям нашествие Батыя было равно ядерной войне.

На его фоне бурные события русской истории в первой трети XIII века казались опереточными. Они разворачивались в треугольнике Новгород — Владимир — Галич.

На начало века былое значение Киева было утрачено, и он перестал быть объектом вожделений всех русских князей. Вообще конфигурация Руси стала иной. Скажем, Смоленское княжество, ныне пограничное, находилось тогда в самом центре Русской земли.

Нашествие монголов смешало все карты, сместило все акценты. Русская жизнь уже никогда не была такой, как прежде.

XIII век оказался несчастливым для Руси.

ПУШКИН Александр Сергеевич (1799-1837). Наше «ВСЁ». Близость к русскому гению оказалась лучшим PR для его современников, и многим из них только некая связь с Пушкиным обеспечила бессмертие. Кстати, нельзя сказать, чтобы Пушкин не продумывал собственный PR. «Без шума никто не выходил из толпы», — как-то сказал поэт

ВЫСОЦКИЙ Владимир Семенович (1938-1980). Что полезнее для творческого человека — система худсоветов или клан продюсеров? Главлит или личные пристрастия и интересы влиятельных в шоу-бизнесе людей? Сейчас такого всенародно любимого артиста просто нет. А еще ужасно интересно, какие песни он пел бы сейчас, кем бы он стал?

XIII век до монголов

А до монголов — как хорошо начинался век! Это хорошая эпоха для национального пиара. В первой трети XIII века жили яркие, интересные люди, происходили увлекательные события...

В сравнении с монгольским нашествием они все как бы теряют свое значение. Люди кажутся незначительными, события — неважными. Но это — эпоха высшего взлета русского рыцарства. Она создала типы людей, которыми мы можем гордиться и сегодня. А в создании образов велика роль пиара...

PR жизни Мстислава Удалого

Перед самым своим концом эпоха средневекового рыцарства на Руси достигла небывалого расцвета. Ни деньги, мошна, ни продвижение наверх по семейно-княжеской ветви[55] или общеевропейской феодальной «карьерной лестнице»[56], ни даже территориальное расширение собственного владения — ничто из этого не считалось истинной целью жизни русского рыцаря. Только СЛАВА — вот что было для князя наивысшим достижением, пределом мечтаний и жизненной целью — «много славы добыл». Качество, называемое непереводимым русским словом «удаль», воспринималось как высшая доблесть.

И вот в этот-то Золотой век рыцарства Мстислав Мстиславович был прозван Удалым. Больше ни к одному князю это прозвище не пристало. Скажем, Храбрым был и его отец, а вот Удалым — только он.

Эпоха была по-своему прекрасной. Тогда наивно думали, что все решается личными качествами. Умом, мужеством, удачливостью князя. В случае с Мстиславом — удалью. Это было заблуждение, которое никак не хотело развеиваться. Просто потому, что до поры до времени города брала храбрость, а не хитрость и подлость.

Возможно, Мстислав Удалой действительно был «лучшим человеком своего времени», как считает Костомаров. Во всяком случае, он был последним из таковых.

Сын святого

У него были хорошие гены. На рубеже XII-XIII веков искренне считали, что сын непременно наследовал честь или бесчестие своего отца. Его отец, Мстислав Ростиславич, был предан Новгороду и пользовался восторженной любовью новгородцев. Новгород ранее не хоронил своих выбранных князей в соборе Святой Софии. Мстислав Ростиславович после своей смерти в 1180 году удостоился такой чести, а потом еще и был признан святым.

Удалой появляется в русской истории, как и положено герою, в момент, когда творится несправедливость. На этот раз несправедливость возникла при очередном обострении в отношениях независимого европейского Новгорода и претендующего на столичность центро-русского Владимира. Владимирский князь Всеволод Большое Гнездо (так его прозвали за большое потомство) арестовал новгородские купцов с их товарами: вымогал поставки дешевого хлеба. Кажется, Мстислава никто в Новгород не призывал. Но в 1210 году он объявился сам: «Кланяюсь Святой Софии и гробу отца моего, и всем новгородцам: пришел к вам, услыхавши, что князья делают вам насилие; жаль мне своей отчины!» Пришел так пришел, садись за стол.

Новгородцы так и ответили: «Иди, князь, на стол». Повязали бывшего у них князем сына Всеволода Большое Гнездо, Святослава, и собрали ополчение. До Владимира оно не дошло, потому что в пути Мстислав получил послание: «Ты мне сын, я тебе отец; отпусти сына моего Святослава и мужей его, а я отпущу новгородских гостей с их товарами и исправлю сделанный вред».

Отец так отец, старшие князья так называли младших. Целовали крест. Мстислав вернулся в Новгород победителем, не пролив ни капли крови.

После этого он предпринимал два похода на Чудь, оба удачных, и подчинил Новгороду всю чудскую землю вплоть до моря. Собрав положенную дань с эстонцев, он дал две трети новгородцам, а треть — дружине. По-честному. Никто не возражал. За исключением, может быть, эстонцев...

ВСЕВОЛОД БОЛЬШОЕ ГНЕЗДО (1154-1212) — сын Юрия Долгорукого и греческой царевны Ольги, свое прозвище получил за многодетность. По одним данным, у него было 8, а по другим — 10 сыновей. И еще 4 дочери. Всеволод Большое Гнездо стал прародителем 115 семей (родов) русских князей. Вполне мог бы быть сегодня ходячим символом нацпроекта «демография» его прозвали за большое потомство) арестовал новгородских купцов с их товарами: вымогал поставки дешевого хлеба. Кажется, Мстислава никто в Новгород не призывал. Но в 1210 году он объявился сам: «Кланяюсь Святой Софии и гробу отца моего, и всем новгородцам: пришел к вам, услыхавши, что князья делают вам насилие; жаль мне своей отчины!» Пришел так пришел, садись за стол.

Средневековый «фотошоп»

Здесь у нас есть соблазн сначала изложить всю боевую историю господина Удалого, а потом раскрыть большой секрет его жизни. Но как добросовестные исследователи PR в Древней Руси мы обязаны объясниться сразу. Дело в том, что в 1808 году в Ипатьевском монастыре под Костромой историк Николай Карамзин обнаружил летопись, относящуюся к XV веку. По месту своего обнаружения эта летопись получила название Ипатьевской. Одной из трех ее составных частей было подробное и художественное изложение событий всего XIII века в Западной Руси.

Эта находка отозвалась тем, что Галицко-Волынское княжество приобрело гипертрофированное значение в трудах классиков российской историографии — того же Карамзина, Соловьева, Костомарова... Соответственно, галицкие князья выдвинулись в первые ряды государственных деятелей. Другим следствием находки в Ипатьевском монастыре стало то, что Мстислав Удалой предстает перед нами во всем блеске своего средневекового PR.

Благодаря летописцу (совершенно очевидно — лицу крайне пристрастному и заинтересованному) он предстает как рыцарь без страха и упрека. Как бы сейчас сказали, его картинка подверглась «жесткому» фотошопу. В XIII веке отлично владели искусством политической ретуши.

...Любопытно, что за два века до находки Карамзина в том же Ипатьевском монастыре был «обнаружен» Михаил Романов — первый царь последней русской династии.

А в 1918 году в подвале одноименного Ипатьевского дома в Екатеринбурге была зверски умерщвлена вся семья последнего русского императора (династии Романовых) Николая II.

Вот такая занимательная цепь совпадений. Как будто специально созданная для тех, кто все еще не верит в мистику, нумерологию и прочие чудеса и тайны.

НИКОЛАЙ II Александрович (1868-1918). Последний царь из династии Романовых. На русском троне не было совсем плохих людей и совсем плохих царей. Но, естественно, кто-то оказывался сильнее, а кто-то — слабее. И надо же было такому случиться, чтобы самому мягкому и неуверенному из государей России достался самый сложный участок в ее истории! Екатерина подавила бы революцию в зародыше. Николай I заодно разобрался бы с подъемом революционного движения по всей Европе. А Петр I отправил бы революционные массы строить еще один европейский город в каком-нибудь неудобоваримом месте типа Колымы. Впрочем, довольно скоро именно этим занялся Сталин.

Туда-сюда

Беспокойная судьба звала князя Мстислава вперед. Снова творилась несправедливость — теперь уже на Юге Руси. Черниговский князь захватил Киев, выгнав оттуда законных наследников. Как было не поднять новгородцев, чтобы побороться за правду!

Новгородское вече поддерживало князя во всем с тем же самоотречением, с каким Государственная Дума IV созыва — В. В. Путина: «Куда, князь, взглянешь ты очами, туда обратимся мы своими головами!» И вот уже он брал с захватчика дары как с побежденного. Великий Новгород при Удалом вершил судьбы всей Руси.

А дальше куда? Его звал Галич. В исконной Русской земле, на Галичине, венгры посадили, негодники, своего королевича.

«С какой стати венгры?» — скажете вы. Сегодня Венгрия для нас как бы не существует. После того как эта страна перестала быть витриной соцлагеря, она словно испарилась. Новостей оттуда нет. «Икарусов» и зеленого горошка тоже нет. Белое пятно.

А в Средние века мы с венграми были связаны кровно: у венгерских королей было принято жениться на русских княжнах. Поколение за поколением королевская династия становилась все менее венгерской... И все более русской.

Последствия были самые разнообразные. Например, когда Андрею Боголюбскому на Северо-Востоке Руси понадобилось строить белокаменные храмы, чтобы вести свою белокаменную пропаганду, мастеров он взял именно у венгерского короля...

На Русь венгры ходили как к себе домой. Но русским это не всегда нравилось.

Мстислав поклонился Новгороду, сказав: «Есть у меня дела на Руси; а вы вольны в князьях». То есть подал, как говорится, добровольно в отставку. И уехал на Запад, воевать. Галич он, конечно, тоже взял.

Но тут опять начались проблемы с Новгородом. Там призвали на княжение еще одного из сыновей Большого Гнезда, Ярослава. Тот оказался парень не промах. То ли решил «экономически» задушить всех крестьян-кулаков, то ли просто заработать денег на рыночной конъюнктуре. При этом действовал как прирожденный троцкист-ленинец.

На новгородской земле мороз побил хлеб, цены на продовольствие взлетели в поднебесье. При этом князь по-большевицки не пускал в Новгород чужие возы с хлебом из окрестных княжеств, а новгородских купцов, отправлявших подводы за «импортным» хлебом, задерживал. Начался голод. Зато князь на хлебной спекуляции неплохо заработал.

Удалой Мстислав опять тут как тут нарисовался в Новгороде и сказал: «Либо возвращу новгородских мужей и новгородские волости, либо голову свою повалю за Великий Новгород!» «На жизнь и на смерть готовы с тобой!» — отвечало вече.

ПУТИН Владимир Владимирович (р. 1952). Россия, которую он принял, и Россия, которую он передал Дмитрию Медведеву, — это две разные страны. Изменилось прежде всего наше восприятие самих себя, своей Родины, своей истории. Для профессионалов очевидно: в области PR Путин не сделал практически ни одной ошибки. Говорил ли он «мочить в сортире», летал ли на истребителе, целовал ли в живот случайного маленького мальчика, — все попадало точно в мишень. В этой книге мы рассказываем о талантливых политиках-пиарщиках, которыми богата русская история до Петра I. Если бы мы писали о современности — Путин несомненно был бы одним из её ключевых персонажей. «Я бы хотел, чтобы граждане меня воспринимали как человека, которого наняли на работу». В. В. Путин.

Здесь все, в общем, ясно. Злодей, облеченный властными полномочиями, морит народ голодом. Герой, в прошлом добрый и удачливый правитель Новгорода, спешит к своим хоть и бывшим, но все же родным подданным на помощь[57]. Люди ненавидят злодея и готовы идти с героем до конца[58].

Хитросплетения династических и союзнических связей опускаются. Летописец работает на контрасте. Прием для PR — старый как мир.

Опять же — упрощение как способ политического пиара. И тоже как в XX веке: хорошие белогвардейцы — плохие красные. Белая армия, как коллективный благородный герой, идет спасать Империю и русский народ. И в нашем случае побеждает.

История на выходе всегда стремится свестись к схеме, где все просто и ясно.

Мстислав отправил к новгородскому князю священника с такой речью: «Сын мой, отпусти мужей и гостей новгородских, уйди и возьми со мною любовь!» Сыном князя Ярослава «Junior», этого начинающего продотрядовца, он называл вполне обоснованно: дочь Мстислава была его женой. В ответ на требование своего тестя, Ярослав «Junior» приказал заковать 2000 захваченных новгородцев и отправить в заточение по разным городам. А товары и имущество раздал своей дружине.

Здесь появляется ощущение дежавю. Очень уж похоже на обстоятельства первого явления Удалого в Новгороде. Или живописателю его подвигов отказала фантазия? Но, скорее, просто все сюжеты повторяются. У фильма «Герой-одиночка» («Last Man Standing») с Брюсом Уиллисом примерно такая же фабула, и при этом он — римейк бессмертного спагетти-вестерна Серджо Леоне «За пригоршню долларов» («Per un pugno di dollari»). Но и та картина с молодым Клинтом Иствудом — римейк «Телохранителя» («Yojimbo») Акиры Куросавы...

Итак, Мстислав выступил с пламенной речью: «Идем, братья, поищем мужей своих, вашу братью, вернем волости ваши».

По ходу противники обменивались в меру колкими посланиями.

Мстислав: «Освободи мужей моих новгородцев, верни волости новгородские, что ты занял; возьми с нами мир и целуй нам крест, а крови проливать не будем».

Ярослав: «Мира не хотим; мужи ваши у меня».

Мстислав: «Мы пришли не кровь проливать; не дай Бог дойти до этого; мы пришли управиться между собою; мы одного племени».

Ярослав: «Прийти-то вы пришли, а когда думаете уйти?»

Вообще в пересказе летописцами обстоятельств битвы при Липице (1216) — одной из крупнейших в истории междоусобных войн Древней Руси — как-то очень много разговоров. Стало, например, известно, что говорилось в шатре владимирцев (а с обеих сторон уже собралось по несколько союзников).

«Сам товар пришел в руки: достанутся вам кони, брони, платье; а кто человека возьмет живьем — сам убит будет; хоть у кого и золотом будет шито оплечье — и того бей; двойная от нас будет награда! Не оставим живым никого. А кто из полку убежит, да поймаем его, того прикажем вешать и распинать».

А еще союзные князья делили между собою волости потенциальных побежденных. Даже заранее расписали, кому — Новгород, кому — Смоленск, кому что... Потом эти любопытные записи попали в руки Мстиславу. Только совершенно непонятно, кто и, главное, зачем их делал?

Интересно, что бы сказал Горбачев, если бы СССР сохранился, а ему достались протоколы беловежских мудрецов? Наверное, опубликовал бы... Только сначала немного так, чуть-чуть подредактировал бы их.

Перед битвой противники расположились так, что никак не могли ее начать. Мстислав отправил парламентеров: «Дайте мир, а не дадите мира, то либо вы отсюда отступите на ровное место, и мы на вас пойдем, либо мы отступим к Липице, а вы на нас нападайте».

Вот нравы! Как будто речь идет не о грядущем кровопролитии, а о футбольном матче. Прежде всего — выясняется качество покрытия футбольного поля, чтобы оно устроило и обе команды, и арбитров, и инспектора РФС! Но вполне в духе времени, в духе рыцарских турниров.

Мстислав, проезжая перед рядами новгородцев, говорил: «Братья! Не озирайтесь назад: побежавши, не уйдешь... идите на бой, как кому любо умирать, кто на коне, кто пеший!» Призыв биться как кому сподручнее нашел неожиданный отзыв в сердцах простых новгородцев. «Мы на конях не хотим умирать, мы будем биться пешие, как отцы наши бились», — сказали они. Сбросили с себя верхнее платье, сапоги и босые побежали вперед с криком[59]. Сам Мстислав трижды проехал сквозь неприятельские полки, поражая направо и налево топором, который был у него привязан к руке шнурком.

Победа была полная. Тридцать знамен, около ста труб и бубен (их тоже считали, не удивляйтесь) достались победителям. Убитых врагов летописец насчитывает 9203 (удивительная точность, заставляющая нас сразу же в цифрах усомниться), а у новгородцев и смольнян было убито... только 5 человек. В такое соотношение потерь поверить трудно. Да и не нужно. Преувеличение и преуменьшение — обычные приемы летописцев.

Уже этого описания довольно, чтобы понять: перед нами не летопись действительных событий, а пиар-кампания, пропаганда покруче всякого «фронтового листка».

Дотошный американский журналист как-то подсчитал, что если принимать всерьез все сводки Информбюро времен Великой Отечественной войны, то Красная Армия истребила больше миллиарда нацистов.

Финальная редакция летописи создавалась много лет спустя после смерти Мстислава — в конце XIV века. Времени хватало, чтобы выделить в его образе то, чего так не доставало уходящему столетию. Его постоянное стремление решать проблемы мирным путем или малой кровью, выпячено настолько нарочито, что даже начинает противоречить основному бренду «Удалой».

У читателя, пережившего к тому моменту татаро-монгольское нашествие, особые чувства вызывало и то милосердие, которое проявлял князь к поверженным врагам. Здесь вновь был задействован контраст, но уже на более сложном уровне. Герой из прошлой эпохи выгодно выделялся на фоне времени наступившего. «Какие люди были! Какие люди!» — должен был воскликнуть читатель. Одним словом: «Богатыри! — Не вы...»

Один из князей, проигравших ту битву, бежал во Владимир. Новгородцы хотели взять сгоряча город приступом, но Мстислав не пустил их. Дождался, пока осажденный князь явился к Мстиславу и его союзникам и сказал: «Братья, кланяюсь вам и челом бью: живот оставьте и хлебом накормите». Поднес дары победителям, и они помирились с ним.

Зачинщик всего дела Ярослав «Junior» прятался в Переяславле (сейчас город носит название Переславль-Залесский), откуда посылал теперь щедрые дары князьям и новгородцам. Но Мстислав не пошел к городу, не хотел видеть Ярослава, а потребовал только, чтобы дочь его, жена Ярослава, приехала к нему и чтобы все задержанные новгородцы были немедленно отпущены на свободу. Требование победителя, ясное дело, было оперативно исполнено.

Но напрасно после того Ярослав посылал к Мстиславу с мольбою отпустить жену. Мстислав оставался непреклонен и уехал с дочерью в Новгород. Мол, не нужен тебе, доченька, такой беспутный муж. Получше сыщем. Но и старого казнить не буду, все-таки как-никак бывший родственничек, да и ты вот, вся заплаканная, жалеешь его, мерзавца... Как это все по-современному, не правда ли, дорогой читатель?[60]

Татары, они бы выпустили кишки всем побежденным. Население обоих городов истребили бы, а сами Владимир и Переяславль — сожгли. Милосердное поведение Мстислава читателя должно было растрогать до слез.

А скоро удалой князь, конечно же, выступал перед собравшимися на вече новгородцами: «Кланяюсь Святой Софии, гробу отца моего и вам! Хочу поискать Галича, а вас не забуду. Дай Бог лечь у гроба отца моего, у Святой Софии!» Напрасно новгородцы упрашивали его остаться с ними. Мстислав уехал — и на этот раз уже навсегда.

Вот такой был человек. Глыба. Человечище. Если все, что написали о нем летописцы, конечно, правда, а не «просто PR»...

Новоскольцев А. Н. (1853-1919). Летописец

Попытка чардаша

В описании деяний Мстислава нас не покидает легкий привкус «ненатуральности» — как в соке из пакета. Все-таки слишком много в его портрете «фотошопа». Кажется, PR победил жизненную правду, саму жизнь. Но других источников, где Мстислав изображен столь подробно, у нас нет, и ему суждено навсегда остаться таким, каким его сделала летопись. То есть пиар навсегда победил историческую истину — какой бы она ни была.

И поверьте, это касается не только нашего героя — нравится вам это или нет. Просто казус Удалого — яркий пример.

Между тем Галич снова оказался в руках венгров. Воеводой у них был некий персонаж, которого в летописях называют «Филя прегордый». Он относился с крайним презрением к русским, сравнивал их с глиняными горшками, а себя с камнем, приговаривая: «Один камень много горшков побивает». Была еще у него и другая храбрая мадьярская поговорка: «Острый меч, борзый конь — много Руси!» Но как гласит еще одна венгерская пословица: «Nem jo az ordogot a falra festeni, mert megjelenik» — «Не рисуй черта на стене — явится!» [61] Мстислав Удалой пригласил половцев и пошел на Галич (1218). Потом все по шаблону: пришел, увидел, победил.

Галицкая земля с восторгом признала победителя своим князем. Поселяне добивали разбежавшихся с битвы венгров. Русские величали Мстислава «своим светом», называли «сильным соколом», говорили, что сам Бог поручил ему меч для усмирения гордых иноплеменников.

Все пировали и радовались, и радовалась с ними вся галицкая земля. Ликует народ, ломятся столы, звучит музыка Дунаевского. Титры. Конец фильма. Сталинского исторического фильма «Мстислав Удалой», который, увы, никогда не был снят.

Предупреждение

Вся история Руси разбита на две части: ДО монголов и ПОСЛЕ монголов. Разумеется, их нашествие стало источником множества легенд, а его последствия переосмысливаются до сих пор.

Переосмысления бывают научные... Например, когда историки уточняют число врагов. Летописцы сообщали о полчищах в 200 и в 300 тысяч. Историки XVIII-XIX веков хотели, что если уж Русь завоевали — то и врагов было побольше. Они охотно принимали и даже преувеличивали эти невероятные цифры: не так, понятно, обидно.

Заметим — опять в истории как всегда господствует не наука, а чистой воды PR.

Современные историки считают, что даже 80 или 100 тысяч монголов — это многовато... Скорее всего, их было 50-60 тысяч.

Но несравненно в большей степени история монгольского нашествия — арена для самого различного политического пиара. И пиара XIII века, и историков более позднего времени, и современного. Пиар начинается уже с названия... Неведомых врагов на Руси называли то монголами, то татарами.

Противоречия тут нет, есть непонимание друг друга. Татары — это племя, считай, поголовно вырезанное монголами Чингис-хана. Согласно концепции Чингис-хана перед его армией шли штрафные батальоны, составленные из населения покоренных ранее стран. Этих людей тоже называли татарами — своего рода черный юмор. Как рабов в Древнем Египте называли «живые убитые».

Но! Из непонимания рождается сразу два сильных пиар-хода...

ХОД ПЕРВЫЙ: когда на развалинах Монгольской империи стали подниматься другие государства, их правящая верхушка стала называть себя татарами. И те, кто пришел с Чингис-ханом, и новые правители — «выдвиженцы». Мол, мы и монголы, все же не совсем монголы, не чистой воды завоеватели... Местные мы, свои...

Такое вот раздвоение сознания.

Вслед за верхушкой татарами стали себя называть и народы разного происхождения, с разной историей и даже с разной внешностью. Казанские татары — потомки булгар, имеют мало общего с крымскими, а те и другие — с сибирскими. Но самоназвание — одно.

ИДЕЯ ВТОРАЯ: можно объявить себя наследниками державы Чингис-хана.

К счастью, у современных татар такая идея не популярна: может, генетически помнят, как монголы обращались с их предками. Изредка она вспыхивает в маргинальных группках, не играющих роли в политике...

А вот в Китае — прижилась! Логика такая: в империю Чингис-хана входил и Китай, и вся Сибирь, и Средняя Азия, и часть Руси. Значит, мы имеем право претендовать на все эти территории. Выходили даже карты Китая, на которых в цвет Китайской республики закрашивались все земли России к востоку от Волги, весь Казахстан, Киргизия, Узбекистан и Таджикистан.

Тут возникает, конечно, вопрос: а почему бы казанским татарам не претендовать на Китай? Логика в принципе та же. Но в вопросах исторического пиара логика не столь уж необходима, а вот сила — в том числе вооруженная сила — которая может подтвердить «правоту» пропаганды и «исторического пиара» — обязательна.

В этом смысле у Китая больше возможностей осознавать себя преемниками Чингис-хана, чем было бы у самого Чингис-хана. Воскресни великий хан из мертвых со всей своей ордой — что стоили бы его десятки тысяч конных дикарей против десятков миллионов китайских солдат с долетающими до космоса ракетами и атомной бомбой? То-то...

Мы же, россияне (и татары в том числе), имеем все основания воскликнуть: позвольте! Вовсе нас никто не завоевывал! Монгольское «нашествие» — внутреннее дело россиян, этакая старинная гражданская война, как в США, только не Севера и Юга, а Востока и Запада! Странно звучит?

А мне странно, что до пропаганды этой идеи никто до сих пор не додумался.

Россияне против россиян

«В лето 1223 пришло неслыханное войско, безбожные моавитяне, называемые татарами; пришли они на землю Половецкую, — свидетельствует летопись. — Многие половцы были перебиты. А другие прибежали в Русскую землю, и сказали они русским князьям: "Если вы нам не поможете, то сегодня мы были побиты, а вы завтра побиты будете"»...

Половцы — «младшие братья» русских, их союзники и родственники. Жили они в Северном Причерноморье, создав княжества на месте Тмутараканского.

Напавший на половцев тем самым уже напал на Русь.

Забайкальские племена монголов натворили столько бед, что их как-то не принято считать россиянами. Хотя кем они еще могут быть, если появились у нас в степях за Байкалом, а осели у нас на Волге? Да и Монголия — верный союзник России.

Есть довольно известная гипотеза Носовского-Фоменко, популяризируемая Бушковым, о том, что никакого татаро-монгольского нашествия ВОВСЕ не было, а были лишь ВНУТРЕННИЕ РАЗБОРКИ русских князей между собой с привлечением «наемников» из числа полудиких кочевых племен татар, тюрков, монголов и пр.

Гипотеза, конечно, интересная, хотя, углубляясь далее в ее «развитие», авторы, на мой любительский взгляд[62], доходят до полного идиотизма, заявляя, что Александр Невский, к примеру, есть одно лицо с ханом Батыем. И далее по нарастающей: Иван Грозный — не один царь, а два. Или три, даже и четыре (они иногда сами путаются). И далее в том же веселом духе.

К тому же «теория» Фоменко-Носовского просто вредна. И русских князей по Фоменко-Носовскому не было, и всей истории Руси IX-XIII веков. «Теория» зачеркивает огромный кусок русской истории, а остальную историю делает несамостоятельной.

ГЛЕБ НОСОВСКИЙ и АНАТОЛИЙ ФОМЕНКО. Их теория началась, видимо, как шутка, а стала серьезным источником прибыли. Книги «параллелыциков» выходят одна за другой, будто над ними работает целый завод. Первоначально казалось забавным — выдвинуть самое нелепое предположение и доказать его на уровне математической логики. Но неожиданно у такого метода нашлось море поклонников, лишенных чувства юмора. Зачем обременять себя культурным багажом, если можно сказать, что вся мировая история и культура — фикция? Фоменко и Носовского никто не думает опровергать — они существуют как бы по ту сторону. Не добра и зла, конечно. А истории и фальсификации

АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ (ок. 1220-1263). Перед Невской битвой якобы видели ладью со святыми Борисом и Глебом, приплывшими помочь «сроднику своему князю Александру». А когда кипело Ледовое побоище, житие поминает «полк Божий на воздусе», что пришел на помощь Александру. Все это — дошедшие до нас отголоски PR-мероприятий, которыми окружал свою деятельность князь. О том, как Александр Невский использовал PR — подробно в этой главе.

Как PR влиял на политику и на ход истории нашего государства

Но одно бесспорно. Не стоит нам в историческом ракурсе рассматривать вторжение Орды как ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО внешнее нашествие. В конце концов, 99% состава войска Батыя — это, в общем, наши, россияне. А то обидно получается: кучка монголов в компании с какими-то татарами[63] вдруг взяли и завоевали Киевскую Русь. Нехорошо как-то получается...

Давайте-ка посмотрим шире. Русский этнос сложился из самых разных народов. Были среди наших предков, как вы помните, и норманны, и финские племена, и разные тюркские народы. Позднее влилась татарская кровь. Точно так же наша великая страна как государство вбирала в себя совершенно разные политические культуры и традиции. Она разрасталась не просто за счет территорий. Входившие в состав Руси-России княжества, царства, ханства неизбежно привносили в общую копилку что-то свое. Крепко вбитыми в землю сваями, на которых держалась вся конструкция империи, оставались русский народ и православие. Но жизнеспособные элементы чужих и, казалось бы, враждебных культур продолжали свое существование на этом фундаменте, обогащая русскую политическую жизнь привнесенными идеями.

Империя, созданная монголами, в большей своей части географически накладывается на территорию Российской Империи — и конечно, СССР. «Накладывались» на российскую политическую культуру и политические традиции империи монголов. В этом смысле можно сказать, что наша страна — наследница не только Киевской Руси, но и государства Чингис-хана. Современная Россия — наследница Советского Союза. Так что, как ни крути, явившихся из Забайкалья завоевателей во всех смыслах можно считать «своими», россиянами.

И если уж Китай под татаро-монгольским соусом претендует на территорию России, у нас намного больше причин претендовать на территорию Китая. Китай — никак не наследник империи Чингис-хана.

А мы — наследники. И мы — право имеем.

Монголы дикие россияне

Но, конечно, монголы были совершенно дикими россиянами. Племена в начале XIII века объединил один из вождей — Темучин, принявший имя Чингис-хан. Он опирался на два базовых принципа правления: кнут и пряник. Пряником было относительно честное участие каждого воина, согласно его месту в монгольской «табели о рангах», в общей добыче. Кнутом — жесточайшая дисциплина.

Войско монголов делилось на десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч.

В случае бегства воина с поля боя, неисполнения приказа командира казни подлежал весь его десяток — как правило, это было мужское население одной юрты, родственники. Трусость десятка вела за собой избиение сотни, объединявшей род. Круговая порука и взаимный контроль были абсолютными.

Лучше уж было тут же, на месте, шлепнуть давшего деру братца, чем погибать всей семьей.

Правило выборочно распространялось и на тысячу — своего рода тейп. Правда, не на тьму — иначе никаких бы монголов не хватило. Господство родовых порядков обеспечивало участие в войне почти всех здоровых мужчин. В течение короткого времени монголы завоевали Северный Китай и Среднюю Азию. Империя Чингис-хана простиралась от Амура до

Волги. Во время его похода на реку Инд два его полководца отделились от главной армии и через Закавказье вторглись в Европу, где на пути у них оказались половцы.

Опять появляется князь Мстислав Удалой!

Половецкий хан, на дочери которого был женат Мстислав Удалой, прибежал в Галич к зятю со страшным известием, что идет с востока несметная сила неведомых завоевателей. «Сегодня отняли нашу землю, завтра ваша взята будет», — говорил он. Судьба призывала Мстислава к новому подвигу.

Он созвал русских князей на военный совет в Киеве. Явились почти все. «Лучше встретить врага на чужой земле, чем на своей», — говорили русские.

На чужой территории малой кровью — такая доктрина была и у Красной Армии до 1941 года.

При этом никто не знал, каковы новые враги — «монголы» на самом деле. Кто-то говорил: «Они отличные стрелки и отличные воины». Другие возражали: «Нет, это народ мелкий, слабый, хуже половцев». Молодые князья торопили старых идти в наступление. Исконно русское шапкозакидательство не покидало союзников ни на миг. Форсированным маршем они дошли до реки Калки. Там и произошла страшная битва.

«Побеждены были все русские князья. Такого же никогда не бывало. Татары связанных князей положили под доски, и сами сели на досках обедать. Так кончили жизнь свою несчастные князья. Татары, победив русских, дошли до Новгорода-Северского. Русские же, не ведая об их лживости, вышли навстречу им с крестами, и были все перебиты», — говорит летопись.

После поражения на Калке Мстислав уже не поднялся. Положение его в Галиче сразу стало непрочным, и он был вынужден его покинуть. В 1228 году Мстислав умер. От позора последний рыцарь Киевской Руси уже не оправился.

Постпиар Мстислава Удалого

Можно сказать, что от Мстислава ничего не осталось, как и от его времени. Даже в энциклопедиях сведения о нем крайне скудные.

Нет о нем исторических романов и фильмов. Никто не пытается стать похожим на Мстислава Удалого, не сверяет свои поступки по его примеру.

Однако есть понятие «чистота образа» (имидж). То есть идеальное сочетание качеств, создающих законченное представление о герое. И когда мы оглядываемся в отечественную историю в поисках истинного рыцаря, то на излете эпохи феодальной раздробленности видим образ Мстислава Удалого. Когда-то именно этим он заинтересовал Николая Костомарова, который назвал его «лучшим человеком своего времени» и отнес к числу главнейших деятелей русской истории. Теперь внимание к этой фигуре привлекли мы. Так и будет продолжаться, пока людям нужны образцы рыцарских достоинств. То есть всегда.

Создатели исторических романов и телесериалов, ау! Все сюда.

Кроме того, нам очень полезен образ князя Мстислава... В силу того, что сейчас творится на Украине...

Судьба Галичины

Князь Даниил, прозванный Галицким, дал новое направление PR в нашей стране. Он первым занялся внешним PR-ориентированным на Запад.

Вся жизнь этого князя — череда проектов. Порой довольно удачных, порой — совершенно провальных. Но попытка — не пытка, не правда ли, Лаврентий Павлович?

Историческая судьба изрядно поглумилась над Галичиной. А как еще можно сказать, если русский город Галич с XIV века был в составе Польши, с 1772 года — Австрии, в 1919-1939 годах — снова Польши и только в 1939 году вернулся — на территорию СССР. Исторические перипетии пользы ему никакой не принесли. По последним данным, там живет всего 7000 человек. Это даже не городок, а так, большая деревня.

А когда-то слава его была велика! На всю Русь он знаменит был своей скандальностью. Если Новгород — древнерусская Флоренция, то Галич — наша Венеция. Это был не город, а просто какой-то очаг непрекращающихся заговоров. Он так часто менял своих князей, что воспринимался как боярская республика. Он так часто менял хозяев, русских, литовских, польских, венгерских правителей, выискивая, под кем ему выгоднее, что в конце концов потерял самого себя и стал просто чем-то вымороченным.

Потом его и вовсе, считай, не стало. 7000 жителей — этой ли участи заслуживал один из древнейших русских политических центров?

Галичина... Когда-то вольная земля. А сегодня это плантация. На ней собирают богатые урожаи оранжевых фруктов, которые потом поставляются в Киев.

Понятно, что под фруктами я имею в виду не апельсины с мандаринами, а украинских националистов. Сами украинцы говорят: «Не будь этой Галичины, жили бы нормально, как прежде, в одной стране с русскими». К тому же само слово навсегда замарано — была такая 14-я гренадерскя дивизия СС «Галичина».

Как же поиздевался исторический процесс над этой благодатной землей на западном рубеже Руси!

Предки современных галичан, услышав, что они СЕЙЧАС говорят о русских, не стали бы долго рассуждать. Зарубили бы сразу — ведь сами они считали себя русскими. Да что там «считали»!

Русскими они и были — по крови, по вере, по самоназванию. И край их назывался Красной Русью. С предателями общего русского дела, отступниками, в те рыцарские времена как-то не принято было особо церемониться.

Сегодня все иначе. Сегодня и заговорить по-русски в окрестностях Галича небезопасно, а выходцы оттуда составили костяк боевых дружин «оранжевой» революции в Киеве. Красная Русь так долго находилась под чужеземной властью, неизменно враждебной к России, что пропиталась этой ненавистью.

Ненависть Галичины пришлась очень кстати, когда был запущен PR-проект «незалежной Украины». А то, что эта страна является просто PR-проектом, причем финансируемым отчасти извне, для меня очевидно. Было взято название государства, которого никогда не существовало (точнее, просуществовало оно где-то полгода в период Гражданской войны), были влиты серьезные средства, поработали технологи, амбиции политиков помножились на доверчивость избирателей — и вуали. Вот вам новая страна на политической карте мира.

Правда, государственность невозможно построить на голом PR. Не случайно многие политологи и знатоки истории уверены: PR-проект под названием «Независимая Украина» тоже исторически обречен.

Даниил Галицкий: PR на экспорт. Про пчел. Галицкий проект

В Галицкой Руси судьбы князей, как и в Новгороде, находились в руках веча, вече — в руках бояр. Боярами становились не только наследственные аристократы, но и лихие люди, джентльмены удачи, сумевшие добиться богатства. Для того чтобы закрепиться в Галиче, надо было обладать какими-то невероятными талантами. Между тем галицкий проект стал делом жизни князя Даниила. И самым успешным из всех, что он затевал.

В Галиче правил еще его отец, который разбирался с непокорными боярами проверенными дедовскими способами: зарывал живьем в землю и казнил другими изысканными муками. «Не передавивши пчел, меду не есть», — приговаривал при этом отец Даниила. (Наш самый знаменитый пчеловод, московский градоначальник, ужаснулся бы такой интерпретации своего замечательного мирного хобби.)

Когда отец погиб, Даниилу было всего 4 года. Вече клялось верно охранять его, но, конечно, обмануло. Стоило появиться претенденту на княжеский стол, который пообещал боярам новые льготы и выгоды, как княгине пришлось бежать из города с ребенком на руках. Княгиня (!) ночью проникла через отверстие в городской стене, боясь выйти через ворота.

Потом Даниил вернулся. Потом снова бежал. Вернулся. Бежал. Вернулся... И так продолжалось двадцать лет. Он возвращался самыми разными способами. То привлекал иностранные войска — венгерские или польские. То освобождал город от иностранных захватчиков — венгров или поляков. Вот характерный пример его очередного возвращения, изложенный летописцем.

«Данило смело подъехал к Галичу. Жители стояли на стене. Данило обратился к ним: "О мужи галицкие, долго ли еще будете терпеть державу иноплеменных князей?" Все они в один голос закричали: "Вот он, наш держатель, Богом данный!" И все пустились к нему, как пчелы к матке». (А вот эта благостная летописная картинка, конечно, вызвала бы умиление у любителя пчеловодства Юрия Михайловича.) Бояре кланялись князю в ноги и просили прощения.

Галицкий проект Даниила состоял в том, что в этой беспокойной семейке он всегда позиционировал себя как отец. Он никогда не отрекался от своего наследственного права на эту землю, всегда выражал самое горячее желание сюда вернуться, готов был ее защищать. Даниил стал политической константой на Юго-Западе Руси; 10, 20, 30 лет — а он все не отступается, по-прежнему готовый занять место отца за столом!

«Отец нации», «отец народов» — все это не ново, но по-прежнему эффективно, как и почти 800 лет назад. Стандартный пиар-ход, но им не побрезговал и Иосиф Виссарионович, самый сильный пиарщик XX века и «Отец всех народов».

(— Алэксей Максимович, пачему бы вам нэ написат роман «Атэц»? — Я попытаюсь, Иосиф Виссарионович. — Да, папитайтес. Папитка — нэ питка, нэ правда ли, Лаврентий Павлович?)

Иго в головах

В 1237 году страшное опустошение постигло Русскую землю. По ней прошел Батый. Все города Рязанского княжества были сожжены, страна обезлюдела. Татары сожгли Москву и истребили в ней старого и малого. Везде внук Чингис-хана Батый встречал отчаянное сопротивление и везде побеждал.

На Руси была задействована концепция устрашения, опробованная до этого во многих местах. В геноциде не было ничего личного. Монголам просто надо было внушить русским мысль: там, где появляются монгольские войска, там неизбежность. На христианскую Русь неописуемая жестокость завоевателей производила еще более сильное и мрачное впечатление, чем на захваченные до этого деспотические восточные государства. Точечный геноцид бил в цель.

Небольшой городок Козельск защищался семь недель, пока его жители не были перебиты до последнего человека. Татары до основания разрушили стены, «козляне же ножи резахуся с ними». Батый потратил три месяца на разгром Северо-Восточной Руси и два месяца стоял под Козельском, потеряв за время осады крошечной и стратегически совершенно ненужной крепостишки 4000 воинов.

Завоевать Русь в течение одной кампании не получилось, как это не вышло впоследствии ни у Наполеона, ни у Гитлера. Войско Батыя понесло большие потери. Наступила весна, и монголы лишились возможности использовать замерзшие реки в качестве дорог. Они ушли, оставив за собой дымившуюся пустыню.

Монгольская армия не могла быть слишком большой, потому что была конной, а это фураж, обозы. Но психологическое оружие — нечеловеческая жестокость — гипнотизировала. Происходившее не укладывалось ни в какие рамки. Воля к сопротивлению подавлялась. Иго наступало в головах. PR-составляющая нашествия значительно превосходила его военную силу.

В 1239 году татары вернулись на Русь, взяли и сожгли Чернигов. В 1240 они уничтожили Киев. Киевляне взбирались на крышу церкви и отбивались оттуда до последнего, пока церковь не рухнула, согласно сказанию летописца, от тяжести.

Татаро-монгольские войска двинулись от Киева на запад, истребляя и разрушая все на своем пути. Город Колодяжный, вопреки примеру других русских городов, сдался добровольно, в надежде на пощаду. Но татары и в нем истребили всех жителей. Захватчиков отличало полное отсутствие каких-либо норм морали.

Так Русь знакомилась с зародившимся в забайкальских степях рационализмом. Создавался образ беспощадных поработителей.

Потом, после «кнута», должна была вступить в силу вторая часть извечной модели управления — «пряник». Завоеватели не только рубили народ в церквях, но и давали налоговые льготы священнослужителям. Никто не собирался полностью уничтожать русский народ — хотя бы потому, что с него предполагалось брать дань. Повторимся, геноцид был точечным и рассчитанным именно на эффект в общественном сознании. Но пока никто об этом не догадывался.

Мощь опиралась на террор. Принудительные мобилизации сопровождались массовыми казнями, позволяя монголам пополнять свои войска. При взятии городов и в сражениях они посылали вперед «союзников», обреченных на истребление! Ко времени вступления Батыя на территорию Венгрии в его армии сражалось огромное число русских и половцев. «Хотя воины хана и называются татарами, — отмечали западные источники, — в войске их много кумаров (половцев) и псевдохристиан (православных)».

В 1241 году было разбито польско-немецкое войско. Монгольские отряды овладели венгерским Пештом, опустошили Чехию и Хорватию. В январе 1242 года они вышли на берег Адриатики. Во Франции и Испании царила паника. Все волынские города также подверглись разорению. Галич пал. Князь Даниил в это время был в Венгрии, он отправился туда для сватовства своего сына. Когда Даниил вернулся, он не смог приблизиться к городу из-за смрада гниющих тел.

Борьба пиар-проектов

Цель монголов была следующей — создать систему, чтобы все боялись и платили дань. Этому и были подчинены все их действия. PR-концепт монголов прост: нас — тьма, сопротивление бесполезно, с нами воевать невозможно и бессмысленно.

И в громадном мудром Китае, и в древних богатых землях Средней Азии репутация монголов буквально обездвиживала людей, превращала в кисель сердца бывалых воинов.

Арабский автор передает историю, как монгол встретил жителя древнего Самарканда. У монгола не было меча. Он велел самаркандцу лечь на землю и ждать, сам сбегал за мечом и убил его. Или это было в Хорезме? Детали забывались, пиар действовал, постпиар живет до сих пор.

А на Руси жил свой PR-проект! Ни один город Азии не сопротивлялся так, как Рязань, Козельск, Владимир или Киев. Ни одна княгиня из числа поверженных народов не отказалась пойти в гарем завоевателей. Первой была Евпраксия Рязанская. Когда пламя уже охватило город, княгиня бросилась со стены вместе с полуторагодовалым сыном. Она не стала утехой кривоногих дикарей, ее сын не вырос немытым безграмотным монгольским воином.

Нет ни одного народа, воины которого умирали так, как дружина Евпатия Коловрата.

Ближайшая аналогия — знаменитая легенда о 300 спартанцах.

Не в силах совладать с крошечной дружиной Евпатия Коловрата, монгольские полчища сменили тактику. Они окружили его отряд, затем поставили против русских дружинников стенобитные орудия и попросту забросали наших чудо-богатырей огромными камнями.

Далее. Нигде не было легенды про целый город, который ушел бы под воды озера, но не дался в руки врагам. У нас есть град Китеж.

Это — факты. Во многом это следствие русского PR-проекта: нет, с вами можно воевать. И старого, со времен Святослава: мертвые сраму не имут. Ляжем, братия, все, не посрамим землю русскую.

Таким образом создавался новый пиар: о русских людях, которые умирали, но не сдавались.

«Сказание о светлом граде Китеже», «Сказание о взятии Рязани», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Повесть о битве на Калке», «Слово о погибели Русской земли» — все это части грандиозного патриотического PR-проекта.

В эту эпоху складываются положительные мифы о России: они были очень нужны в эпоху завоевания и риска утратить под игом историческую память.

Эпос о «Граде Китеже» гласит: жители града Китежа не захотели покориться монголам.

По молитве жителей, озеро Светлояр разлилось и скрыло город Китеж.

По другой версии, город неведомым образом сам «ушел в озеро», скрылся под его водами.

Праведникам не повредило наводнение. Чудесным образом они прошли воды и попали в лучший мир. Скрытые от взглядов других людей, жители града Китежа и по сей день живут в своем городе. Если посидеть на берегу или проплыть на лодке в солнечный день, якобы можно увидеть под водой дома и башни. В престольные праздники можно услышать еле звучащий благовест из-под воды.

Так и будет жить град Китеж под водой до самого конца света. Лишь накануне Страшного суда город снова восстанет из вод. Люди смогут войти в град Китеж и видеть его жителей, а те поздороваются с ныне живущими. Тогда же из священного города выйдет и княжеское войско, и его воины вместе с остальными душами предстанут пред судом Божьим.

Легенда? Миф? Несомненно! Но эту легенду и положительным мифом не хочется назвать — слишком уж она красивая и поэтичная. Одна из жемчужин славянского эпоса.

Миф о не покорившихся русских людях, не поклонившихся завоевателям.

Миф о том, что сама мать-земля помогает своим детям, живущему на ней народу.

Миф, с огромной силой воплощающий веру в дух и могущество России.

Миф — поэтичное представление русского народа о самом себе[64].

Многое в этом пиаре требовало отступить от исторической правды... Зато сила художественного образа возрастала. В летописях сообщается, что князья бились в осаде. Но в древнерусских повестях рассказано другое: о том, что они как равные выступили навстречу «велицей силе» Батыя. Это соответствовало идеальному представлению о том, как должно сражаться за Русь. По словам академика Д. С. Лихачева, «русское понятие о храбрости — это удаль... это храбрость, умноженная на простор для выявления этой храбрости. Нельзя быть удалым, храбро отсиживаясь в укрепленном месте»[65].

«Паче меры храбрые» «вси равно умроша и едину чашу смертную пиша. Ни един от них возратися вспять, но вси вкупе мертви лежаша». Но монголо-татары и стали победителями не потому, что победили рязанцев, а потому, что их противников не осталось в живых.

Этот пиарный проект жил века, формируя психологию десятков поколений защитников родной земли.

Но на западе Руси тот же проект обрел более оптимистическое звучание.

Нигде (!) ни один (!) город Азии не отбился от монголов. А два города Галицкой Руси отбились! Крепости Даниила Галицкого Холм и Кременец монголы взять не смогли.

И вообще на Руси их сила надломилась. До Новгорода они не дошли... Ко Пскову и Полоцку вообще не пошли... Появился шанс от них отбиться.

Пиар этой части Руси звучал: с вами можно и нужно воевать.

Мы вас разобьем и прогоним. И вообще — «Мы вас похороним».

«Дай Галич!» Антитатарский проект

Постепенно восстановив свое княжество после погрома, Даниил стал одним из сильнейших государей в Европе. Данником хана он себя не считал. Но в 1250 году прибыли послы от Батыя с грозным словом: «Дай Галич!» Летопись приводит его ответ Орде: «Не дам отчины своей, сам поеду к хану». Фактически он ехал сдаваться, но благодаря этой риторической фразе, которая, конечно, стала известной, выглядело все так, будто князь готов пожертвовать собой ради своей земли.

Пиар? Несомненно, публичная демонстрация готовности пожертвовать собой для блага подданных.

Даниил пробыл месяц в Орде и был отпущен живым и даже милостиво. Он воспрял духом. И тогда по его приказу из Галича с серией непубличных визитов по столицам русских княжеств отправляется местный митрополит, который обычно выполнял самые деликатные дипломатические поручения Даниила. Он посещает самые крупные города: Владимир, Суздаль, Рязань. Посланец Даниила и ведет от его имени тайные переговоры о создании военной коалиции княжеств против Орды.

Увы, татары не дремали: все кончилось очередной карательной экспедицией против самого сильного потенциального участника антитатарской «Антанты» — Владимирского княжества. Владимирский князь даже бежал за границу, но Даниил опять никак не пострадал.

А слава первого, кто попытался дать отпор Орде после захвата Руси, осталась за ним. Об этом знали не только другие князья на Руси. Об этом узнали и на Западе.

Реальная политика? Несомненно. Но и пропагандистский проект.

Нестеров М. В. (1862-1942). Град Китеж (В лесах)

Сношения с папой. Королевский проект

«Русская Антанта» у Даниила, увы, не получилась. Другим верным путем к славе освободителя Руси Даниилу показалось сближение с папой римским. Папа Иннокентий IV, имевший свои виды на наши просторы, активно обещал военную и финансовую помощь, называл его королем и предлагал короновать. Но дело тянулось.

Даниилу приходилось учитывать то, как его странная дружба с папой воспринимается элитами (и княжеско-боярскими, и особенно церковными) на Руси. В то время как Александр Невский громил крестоносцев вблизи окрестных водоемов, он фактически занимался переговорами с «римлянами»-еретиками-безбожниками и организацией крестового похода. Для внутреннего потребления была, конечно, предложена версия о том, что этот план направлен исключительно против ненавистных татар, а сближение с католиками ничего не значит. И что никакая корона ему не нужна.

Как видите, не только для XX века типично использование разной трактовки одних и тех же событий. Разные версии одного PR-события предназначаются для разных аудиторий.

Но вот на Русь наконец приехал папский легат с королевским венцом, скипетром и с новыми посулами военной помощи. Ну не отказываться же от короны на полпути?

В итоге князь Даниил, правитель Галицко-Волынской Руси, был торжественно коронован и помазан папским легатом в 1255 году.

И все затихло. Ни денег, ни легионов закованных в броню рыцарей-крестоносцев из Рима вслед за короной не прибыло.

Нет никаких сомнений в том, что Рим и не собирался воевать с татарами, ему нужно было, пользуясь моментом, просто закрепиться на Руси. Запад Даниила обманул. Да и сам он, правда, обманулся в возможностях папы римского. Ну, хотя бы корона осталась.

И слава первого русского короля.

Старинный спор славян. Литовский проект

В 1831 году появилось стихотворение Пушкина «Клеветникам России», напечатанное в брошюре «На взятие Варшавы. Три стихотворения В. Жуковского и А. Пушкина»:

О чем шумите вы, народные витии?

Зачем анафемой грозите вы России?

Что возмутило вас? волнения Литвы?

Оставьте: это спор славян между собою,

Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,

Вопрос, которого не разрешите вы.

Уже давно между собою

Враждуют эти племена;

Не раз клонилась под грозою

То их, то наша сторона.

Кто устоит в неравном споре:

Кичливый лях, иль верный росс?

Славянские ль ручьи сольются в русском море?

Оно ль иссякнет? Вот вопрос.

Не всякая учительница могла объяснить детям, откуда тут взялась Литва и почему наш национальный гений называет литовцев славянами. Конечно, она же преподавала русский язык и литературу, а не историю! На самом деле Пушкин был прав — как всегда.

Он имел в виду бинарное государство — Речь Посполитую, собранную из Польши и Великого княжества Литовского и Русского. Сокращенно его именовали в старину и сейчас именуют Литвой... Это и верно, и неверно в одно время.

Литовские племена аукштайтов этнически не имели отношения к славянам, но так долго жили бок о бок с русскими, что воспринимались как славянское племя.

Русские земли были культурнее страны язычников-литовцев. Литовская знать, а потом и народ были полностью ассимилированы. Официальным языком делопроизводства и летописания в Великом княжестве был русский язык. Не случайно в Новгороде на барельефах памятника «Тысячелетию России» есть и «литовские» князья: русские по крови на три четверти, говорившие по-русски.

Современные же литовцы — потомки другой группы племен, жемайтов. Аукштайты почти не имели отношения к жемайтам и никогда не считали их дорогими сородичами. Великие князья Литовские и Русские Жемайтию и Ордену отдавали, и на другие земли меняли, и карательные экспедиции в нее проводили. Только что на борзых щенков не обменивали и в карты не проигрывали.

Какие возможности для пиара! Причем со стороны разных народов и разных политических сил.

В современной Литве как-то забывают о том, что жемайты и аукштайты — совершенно не одно и то же. Там получается, что литовцы создали Великое княжество, а русские к этому никакого отношения не имеют. В Белоруссии получается так, что это белорусы составили костяк земель Великого княжества и ассимилировали аукштайтов. Опять же — русские тут ни при чем.

А вот русский PR-проект хромает. Великое княжество Литовское и Русское слишком долго было врагом Московии и Российской империи... До сих пор трудно осознать его как РУССКОЕ государство. Но почему белорусам можно, а нам нельзя?! Мы — наследники и Великого княжества. А почему нет?!

Ведь в XIII веке Даниил Галицкий, по-прежнему искавший повсюду союзников, увидел нового партнера в литовском князе Миндовге. Не получив перед этим обещанной помощи от папы, он разорвал с ним всякие отношения и вернулся к православию.

Миндовг, кстати, оказавшись в схожей ситуации, вернулся к язычеству и к поклонению священным змеям — ужам. Обида на Рим их объединяла, и они вроде строили большие планы, но как-то все у них крайне неудачно получилось. В 1263 году Миндовг был убит. В Литве началась неразбериха, а потом неожиданно умер Даниил. Вскоре страна, созданная под властью харизматичного князя, получившего «официальный» королевский титул, и вовсе распалась.

На ее обломках и возникло Русско-Литовское княжество.

Постпиар Даниила Галицкого

Современные русские — далеко не гении пиара и самопиара. Вечно мы забываем своих героев, упускаем массу возможностей. К героям борьбы с Батыем обращаемся мало. Град Китеж — образ полузабытый. Наша слава протекает между пальцев, и это глубоко несправедливо. Словно и не было у нас великих предков. Так вот и князья Великого княжества — как бы и не наши, мы отдаем их белорусам и литовцам. Мстислава Удалого почти забыли...

А князя Даниила так просто упускаем. Его отдаем западным украинцам. Государственный муж, так много сделавший для объединения русских земель в проблемном западном регионе, нами практически забыт. Его имя и дела никак в России не используются. Между тем во Львове не так давно появился памятник «Королю Даниле» — скульптура с бронзовым конем и вызолоченным князем. Позолота быстро облетела, но ее нанесли снова — ведь именно русский князь Даниил «заснував Львiв в 1256». На Украине в честь него выпускают марки и юбилейные монеты. А як же? Ведь это «перший украiнський король», который «вiдстояв свою державу i передав нащадкам».

Первый украинский король! Нащадки торжествуют.

Но если бы Даниила так кто-то при жизни назвал, он, несмотря на обычную свою сдержанность, рубанул бы не глядя. Украиной в его время назывались принадлежащие сейчас Польше земли к западу от Буга. Маленький пятачок на окраине Даниловых земель за Бугом. Окраина — Украина. Другой Украины не существовало.

Но в том искусственном государстве, которое сейчас так называется, есть потребность иметь свою историю. Именно история становится оправданием его существования.

И, в отличие от нас, Даниила «в Украине» используют как только могут. Вот пассаж из русскоязычного и не особо националистического издания: «Коронация Данилы Галицкого — это событие важное для украинцев, ведь в нем, как в зеркале, отражается вся наша история с ее постоянными угрозами, возникавшими из-за расположения государства «на рубеже», и попытками поиска выхода из безвыходных ситуаций — при полной ненадежности единственно возможных союзников».

А вот куда более заточенная — идеологически — цитата из украинской прессы. Тут придется напрячься, чтобы разобрать «мову»: «В icтopii украiнського народу вiдомi лише два кopoлi — Данило Романович i його внук Юрiй Львович (Юрiй I). Коронащя Данила — один iз яскравих епiзодiв icтopii нашоi державностi, свiдчення консолiдацii держави у надзвичайно складний i важкий для наших предкiв час».

О как! «Один iз яскравих епiзодiв icтopii нашоi державностi». «Один из ярких эпизодов истории нашей государственности» — вероятно, так? Где «нашоi» означает вовсе не нашей.

Ну что, так мы и дальше будем отдавать нашего князя (а, между прочим, еще и европейского короля) на службу совершенно не нашим интересам?

Давайте все-таки вспомним своих героев.

Наших героев.

Александр Невский. Логика образа. Тефлоновый князь

Новая реальность в виде постоянно нависавших над Русью татар и активизировавшихся по этому случаю немцев-крестоносцев не оставляла места для таких политических романтиков, как Мстислав Удалой. Предприимчивые политические прожектеры вроде Даниила Галицого тоже, к сожалению, были обречены.

Правила изменились.

Сохранить само существование Руси мог только жесткий прагматик, который к тому же обладал бы мощной харизмой. Не будем строить никаких лестных аналогий с сегодняшним днем[66], но в XIII веке такой фигурой стал Александр Невский. Он принял новые правила игры, которая вроде бы была заранее проиграна. Эта игра напоминала шахматы, в которых фигуры не брали, а убивали.

Александр знал, на что идет. Играя в татарские шахматы, он мог не только лишиться головы в Орде, что входило в новые правила, но и стать изгоем у себя на Родине. Вот это было бы обидно!

И в общем, тоже смертельно. Ему необходимо было заработать такую репутацию, которая сделала бы его выше любых подозрений. Он должен был стать тефлоновым князем. PR-акции, которые следовало для этого предпринять, можно было организовать только на базе имевшихся ресурсов. Крайне незначительных ресурсов. И организовать их нужно было быстро.

Александр был воспитан Великим Новгородом, где княжил еще его отец. В 1236 году Александр занял его место.

Молодой князь был высок ростом, красив собою, голос же его, по выражению современника, «гремел перед народом как труба».

Невская Полтава

Готовясь вступить в большую игру, Александр проанализировал ситуацию и оценил ресурсы. Помимо страшного нашествия с Востока Русь испытывала внешнее давление Запада, причем на подконтрольной ему территории. Давление имело выраженную религиозную составляющую. При этом не пострадавшая от татар Новгородская земля по-прежнему располагала боеспособным войском. В этих условиях даже небольшая победа поверженной страны сделала бы его общенациональным лидером. При правильной PR-подаче эффект от такой победы многократно усилился бы. Что ж, оставалось ждать удобного случая — а именно нападения.

С немцами мы воевали всегда. Прибалтика была заселена многочисленными славянскими племенами, которые столетиями подвергались немецкой ассимиляции. «Дранг нах Остен», натиск на Восток — это не Гитлер придумал, это пришло из глубины веков. В XII-XIII веках крестоносцы Тевтонского ордена и ордена Меченосцев совмещали грабежи и разбой с тем, что крестили язычников-прибалтов и заодно пытались обратить к «истинной вере» наших предков.

От немцев старались не отставать и другие. Новый натиск крестоносцев возглавил правитель Швеции ярл Биргер. В войске его были шведы, норвежцы, финны и много духовных особ с их вассалами. Биргер прислал князю Александру лаконичное объявление войны: «Если можешь, — сопротивляйся, знай, что я уже здесь и пленю землю твою».

Но, собственно, никакой войны не получилось. Не только «пленения земли» — но и войны. Александр помолился у Святой Софии и выступил с небольшой дружиной к реке Неве. Там молодой князь и нанес врагам сокрушительное поражение, за которое получил славное прозвание Невского, на чем война сразу окончилась.

Летопись, торжествуя, свидетельствует, что победа была одержана с непосредственной помощью свыше. Был старшина в земле Ижорской, именем Пелгусий, которому поручили сторожить неприятеля в устье Невы. Пелгусий был крещен, жил богоугодно, держал посты, и потому сподобился видения. Однажды пробыл он всю ночь без сна. И при восходе вдруг слышит сильный шум на море и видит, что гребет к берегу лодка, а в ней стоят святые мученики Борис и Глеб в пурпурных одеждах, гребцы же мглою одеты. И слышит Пелгусий, что Борис говорит Глебу: «Брат Глеб! Вели грести, поможем сроднику своему великому князю Александру Ярославичу (найти где остановились шведы)». Пелгусий рассказал видение Александру, а тот велел: «Не говори никому!»

Шведы не ждали неприятелей и расположились спокойно. Их корабли стояли у берега, были раскинуты шатры. Утром новгородцы внезапно появились перед шведским лагерем, бросились на неприятелей и начали их рубить топорами и мечами, прежде чем те успели взять оружие. Сам Александр называл шестерых воинов, особо отличившихся тогда. Скажем, отрок княжеский Савва пробился до большого златоверхого шатра Биргера и подсек у него опорный столб, шатер повалился, и падение его сильно воодушевило новгородцев. Александр же нагнал ярла и хватил его копьем по лицу. «Возложил ему печать на лицо», — говорит повествователь. Всего убитых с новгородской стороны было не более 20 человек.

Во всех обстоятельствах Невской битвы видны следы PR-активности самого новгородского князя. «Не говори никому», — эти его слова стали залогом того, что история с Борисом и Глебом станет широко известной. Скрывать столь вдохновляющее предзнаменование от своих воинов перед битвой было бы просто глупо. С другой стороны, эти слова князя в глазах его современников полностью устраняли подозрения в «авторстве» видения.

И подтверждали его подлинность.

Наверняка князь Александр знал о помощниках Мономаха: таких... в сверкающих белых одеждах, что помогали ему против половцев. Но Александр не просто перенял прием, а творчески его развил. Присоединил свой пиар к имиджу уже распиаренных Бориса и Глеба.

То, что сам князь насчитал шесть подвигов новгородцев во время битвы, говорит о том, что он кропотливо работал с материалом. Почему шесть? Да потому, что седьмым была та самая печать, которую он собственноручно поставил копьем на лице Биргера! Седьмой подвиг — самый главный. Но опять фигура умолчания, скромно потупленные глаза...

Как вы понимаете, эти тонкости PR-подачи ни в коей мере не принижают ни личной храбрости князя, ни его полководческого таланта. Даже наоборот.

Было тогда князю 20 лет.

БИРГЕР Магнуссон (1216-1266) — ярл (герцог) Швеции, регент. Во время Невской битвы Александр Невский собственноручно «положил печать» копьем ему на лицо. Во всяком случае, так об этом говорят русские источники (шведские вообще стыдливо умалчивают об участии ярла Биргера в битве). Его сыновья стали королями Швеции.

PR-эффект побоища

Вторая знаменитая битва Александра была уже непосредственно с немцами... А по существу, со «сборной Европы». Сначала он выгнал их из Пскова, а в первых числах апреля 1242 года на Чудском озере у скалы Вороний камень произошло сражение, известное в истории как Ледовое побоище. Враги сошлись при восходе солнца.

Обстоятельства битвы хорошо памятны по школьным урокам истории, так что можно обойтись кратким пересказом Костомарова: «Александр поднял руки вверх и громко сказал: "Рассуди, Боже, спор мой с этим высокомерным народом!" Битва была упорная и жестокая. С треском ломались копья. Лед побагровел от крови и трескался местами. Многие потонули. Потерявшие строй немцы бежали: русские гнались за ними семь верст. С торжеством возвращался Александр в освобожденный Псков. Близ коня его вели знатных рыцарей, за ним гнали толпу простых пленных. Навстречу ему вышло духовенство. Народ приветствовал победителя радостными кликами».

Вот так Александр стал национальным героем и «национальным лидером». Эта победа давала ему широчайшие полномочия. Кто может осудить национального героя? Кто без опасности прослыть предателем посмеет противостоять авторитету национального лидера?

По новгородским данным, в плен к русским тогда попало 50 католиков, на поле битвы пало 400 врагов. Немецкие хроники сообщают о гибели 25 воинов ордена. Правда, там были еще чудские отряды, обращенные в бегство — «чудь дала плеща», а предков эстонцев никто не считал. Но потеря даже одного рыцаря — это много. Он представлял собой по тем понятиям маленькую подвижную крепость или, ближе к современным реалиям — танк. А еще точнее, это был неуничтожимый терминатор. Стандартный итог сражения с участием нескольких сотен рыцарей и тысяч рядовых воинов с обеих сторон — 10-15 погибших рыцарей[67].

И дело не только в том, что тяжело было убить рыцаря. Даже свалив его с коня, надо было еще умудриться найти в его латах и кольчуге щель, куда в суматохе сражения, пока не подоспело рыцарское «охранение», вонзить копье или меч. Дело в том, что убивать рыцаря было совершенно бессмысленно.

Во-первых, это противоречило понятиям о рыцарской чести. Кодекс чести предполагал, что поверженного врага надо пленить.

А главное, это было экономически неразумно. Гораздо выгоднее, пленив рыцаря, потребовать от его родственников денежный выкуп. Ничего личного, просто бизнес.

Если наши положили на льду только 25 терминаторов (а средневековые европейские хронисты были склонны к приуменьшениям в той же степени, что и к преувеличениям), то власть машин все равно испытала бы шок. А их, напомним, было 400 по русским данным.

Гибель и двух с половиной десятков по немецким, равно как и четырех сотен по русским источникам рыцарей на Чудском озере свидетельствует о напряжении битвы, о степени «озлобленности» ее участников и, в общем, о том, что это всяко не была «рядовая пограничная стычка», как представляют ее некоторые современные историки.

Для нас же важно другое — PR-эффект для Александра Невского от Невской битвы и Ледового побоища значительно превзошел их чисто «военный эффект».

После двух битв, выигранных Александром у крестоносцев, на Русь приехало посольство из Рима. Папа Иннокентий IV прислал к Невскому двоих кардиналов с буллой, предлагая по сути... сотрудничество против татар.

То есть теперь Александра Невского приглашали «дружить» те, кому он только что дважды хорошенько врезал. Князь понимал, насколько далек и ненадежен Рим и насколько близка и опасна Орда. Хитроумный Александр, естественно, сделал также и дополнительные выводы по поводу «надежности» Запада как союзника. И навсегда вычеркнул его из списка потенциальных партнеров. Тут он действовал прямо противоположно тому, как поступал Даниил Галицкий.

Наследие двух современников также разительно отличается. У Даниила — вымороченная Галичина. У Александра — великая Россия.

Расклад: папа — далеко, татарский хан — близко. Батый приказал Александру явиться к себе: «Мне покорил Бог многие народы: ты ли один не хочешь покориться державе моей? Но если хочешь сохранить за собою землю свою, приди ко мне: увидишь честь и славу царства моего». Александр ехал в Орду вместе с братом Андреем в 1247 году. После смерти их отца Ярослава пост старейшего князя формально оставался незанятым, и от воли монголов теперь зависело: дать его тому или другому.

По пути можно было предаться политическим расчетам. Некоторые города Руси были сметены с лица земли. Княжеские дружины понесли катастрофические потери. Старая аристократия исчезла почти целиком. Князья, пытавшиеся защитить Русь, по большей части сложили головы. Но почти половина территории Руси избежала разорения. Главное — деревням, где жила подавляющая часть населения, татары причинили относительно небольшой ущерб.

Монголы оставались дикими кочевниками, хотя и окружали себя роскошью цивилизации тех стран, которые опустошали. Костомаров рисует такую картинку: «Безобразные и нечистоплотные монголы, считавшие опрятность даже пороком, питавшиеся такой грязной пищей, которой одно описание возбуждает омерзение, безвкусно украшали себя несметными богатствами и считали себя по воле Бога обладателями всей вселенной».

После революции в крестьянской избе можно было встретить пианино из разграбленной помещичьей усадьбы. Монголы тоже тащили все, зачастую не догадываясь о назначении предметов. Хан Батый принимал Александра в разрисованной войлочной юрте, на вызолоченном возвышении, похожем на постель. Однако оказалось, что сей восточный владыка с его махновским представлением о роскоши — еще не конечная точка путешествия Александра с Андреем.

По воле Батыя Ярославичи должны были отправиться в Большую Орду к самому великому хану. Путь лежал через необозримые степные пространства Азии. Князь продолжал наблюдать и делать выводы. Уровень воровства и коррупции в монгольской империи был просто ужасающим. Нет никаких сомнений в том, что русский князь имел все возможности в этом убедиться. И как правитель сделал выводы о том, к чему это все скоро приведет. В этом путешествии оформился секретный план Александра...

Ярославичи были приняты ласково и возвратились домой благополучно. Андрей получил княжение во Владимире, Александру дали Киев. Оба брата стали двумя великими князьями. Александр теперь знал, как работать с монголами.

Поскреби русского

Сейчас иногда заявляется, что Александр Невский — просто коллаборационист, прославившийся военными подвигами. Избежать этого обвинения в адрес Александра на первый взгляд довольно трудно.

Но возвращаясь к логике образа, осознаешь, что такое примитивное видение ничего не объясняет. На самом деле Александр Невский устроил на шахматном поле русско-монгольской политики настоящее дзюдо. Каждому движению соперника он не сопротивлялся, а переводил его в нужное для себя — для Руси — направление. Святой благоверный князь Александр Невский — вот настоящий прообраз Штирлица.

Он все просчитал и знал, что если от Орды и исходит угроза самому существованию Руси — а ставка в игре была именно такой — то только в виде жестоких карательных экспедиций. Новые татарские походы могли подорвать жизненные силы постепенно возрождавшейся страны.

Конечно, он знал и о том, что сообщество чингизидов, остановившись в своем движении на Запад, превратилось в змеиный клубок. Империю раздирали внутренние интриги, разъедали коррупция и дикий произвол всех начальствующих. Довольно скоро должен был прийти день, когда монгольская империя исчезнет. До этого дня надо было дожить, но каждый год мира приближал его. Такая логика объясняет ту решительность, с которой великий князь добивался от Руси исполнения формальностей по отношению к Орде.

...Популярное выражение «Поскреби русского — найдешь татарина» пришло к нам из французского и в оригинале звучит так: «Grattez le Russe, et vous verrez un Tartare». Авторство приписывается почему-то Наполеону I.

На самом деле это сокращенная цитата из библии всех русофобов «Россия в 1839 году» Астольфа де Кюстина. Вот она целиком: «Ведь немногим больше ста лет тому назад они были настоящими татарами. И под внешним лоском европейской элегантности большинство этих выскочек цивилизаций сохранило медвежью шкуру — они лишь надели ее мехом внутрь. Но достаточно их чуть-чуть поскрести — и вы увидите, как шерсть вылезает наружу и топорщится».

Фраза эта про русского-татарина используется в нашей публицистике часто, к месту и нет. Но вот что отмечу: именно благодаря мудрой политике Александра Невского у нее, в общем, нет никакой фактической основы.

Татар у нас держали на расстоянии. Смешения культур или народов не происходило. «Да и как татарское влияние на русскую жизнь могло быть значительно, если, завоевав Русь, татары не остались жить в русских областях, богатых неудобными для них лесами, а отошли на юг, в открытые степи? — писал Сергей Платонов. — На Руси они оставили для наблюдения своих наместников "баскаков"... татары... впоследствии еще реже появлялись там — исключительно для сбора дани или в виде войска, приводимого большей частью русскими князьями для их личной цели. При таких условиях если и находятся следы влияния татар в администрации, во внешних приемах управления, то они невелики и носят характер частных отрывочных заимствований; такие заимствования были и от варягов, и из Византии».

Большое число тюркских слов, точнее, корней в русском языке имеет более позднее происхождение. Их появление связано не с войной, а с торговлей.

НАПОЛЕОН I Бонапарт (1769-1821). Непревзойденный в истории образец self-made man. «Я бываю то лисой, то львом. Весь секрет управления заключается в том, чтобы знать, когда следует быть тем или другим». Этот принцип сделал сына провинциального адвоката лидером, который в 40 лет повелевал судьбами всей Европы. Гений власти, он был и гением PR. Другие его афоризмы словно взяты из учебника по нашей специальности.

Наполеон о социологии: «Общественное мнение — это публичная девка».

Наполеон — менеджеру: «Кто не умеет говорить, карьеры не сделает», — и в то же время: «Успех — красноречивейший в мире оратор». Наполеон — о СМИ: «Я больше боюсь трех газет, чем ста штыков»; «Для управления печатью нужны хлыст и шпоры».

Наполеон — составителям Конституции Франции: «Пишите коротко и неясно».

Лишь бы не было войны

Итак, у Александра было свое видение ситуации. Вскоре в Орде случился переворот: Батый умер, его сын и наследник в последующей заварухе был убит.

Все шло по секретному плану Александра. К началу 1260-х годов распад Монгольской империи и война между улусами связали татарам руки.

А в 1262 году в Ростове, Суздале и Ярославле произошли народные выступления против них. По одной версии сигнал к восстанию подал сам Александр Невский. Косвенное подтверждение можно увидеть в том, что в областях, где власть была непосредственно в руках хитроумного князя, никаких беспорядков не произошло. Лично его никто обвинить не мог. Александр опять поспешил в Орду, где уже собиралось войско карателей. Кроме сбора дани русским угрожала «всеобщая воинская повинность» для помощи татарам в их войнах с другими народами. Он прожил тогда в Орде всю зиму и лето. В результате карательная экспедиция была отменена. Более того — новый татарский хан Берке почему-то еще и освободил русских от воинской повинности.

Можно только предполагать, каких усилий стоило добиться этого Александру. Возвращаясь по Волге, он в 1263 году скончался.

Митрополит Кирилл, услыхав во Владимире о смерти Александра, объявил: «Зашло солнце земли русской».

О многих ли современных политиках так скажут?

Шишкин И. И. (1832-1898). Валежник. Этюд к картине «Лесное кладбище»

Постпиар Александра Невского

В веках русской истории могучая фигура Александра Невского всегда оставалась актуальной. Чем более широкие помыслы демонстрировали русские правители, тем нужнее становился им такой предок, как воин Александр (уточним, канонизирован он был уже при Иване IV Грозном). Но двум руководителям страны обращение к образу нашего великого предка сослужило особую службу — Петру I и Сталину.

В 1724 году Петр перенес мощи князя из Владимира в Санкт-Петербург, в Александро-Невскую лавру — дабы возвысить новую столицу. Переносом мощей было отмечено заключение выгодного Ништадтского мира со шведами. В Александро-Невской лавре похоронены Ломоносов, Суворов, Карамзин, Достоевский, Глинка, Чайковский.

В 1724 году Петром был учрежден орден святого Александра Невского, задуманный как одна из высших наград России. Просуществовал он до революции.

А в разгар Великой Отечественной, в тяжелом 1942 году, Сталин повторно вводит в число высших советских боевых наград орден Александра Невского, даже внешне похожий на дореволюционный. Культ Невского Сталин создает еще перед войной с немцами. В рамках государственной программы патриотической пропаганды Сергей Эйзенштейн снимает великолепный фильм «Александр Невский» (1938 год) с гениальной музыкой Сергея Прокофьева. «Вставайте, люди русские» — звучит как гимн страны, поднимающейся на борьбу. Может быть, эта кантата когда-нибудь и станет гимном новой России.

Образ древнерусского князя оказался востребован для эпохи Сталина.

Святой Александр Невский считается небесным покровителем двух городов воинской славы: Санкт-Петербурга — Ленинграда и Сталинграда-Волгограда.

С XVIII века имя Александра Невского принято было давать линейным кораблям и фрегатам. Сегодня это самый современный подводный ракетоносец проекта 955 «Александр Невский».

Князь снова на плаву. О преемственности говорить излишне. Все очевидно.

Войны в ближайшее время, слава тебе Господи, вроде не ожидается, но воин Александр оказался самым востребованным историческим персонажем в крупнейшем историческом телепиар-проекте последних лет — «Имя Россия».

Я знаю, что к проекту Александра Любимова (тезка, кстати) отношение разное, но мне он очень понравился. Использование двух самых мощных на сегодняшний день средств коммуникации — телевидения и интернета — сдедали определение «первого лица» русской истории действительно всенародным.

Vox populi, господа, — как ни крути, глас Божий.

И не надо завидовать Александру — и Невскому, и Любимову.

И вот еще... Про Невского есть два фильма — старый, эйзейнштейновский, 1938 года, и новый: «Александр. Невская битва». Я спрашивал у своих студентов, какой им больше нравится. Ответ вроде предсказуем. Современная картина наполнена экшеном и современными же спецэффектами. Но студенты отдали предпочтение черно-белому экспрессионизму Эйзенштейна. В новом фильме Невский какой-то ненастоящий, говорят, фальшивый. И это при том, что «Невская битва» гораздо ближе к исторической правде, чем «Невский»! Прежде всего потому, что князь там действительно молодой...

Но такова уж сила кино и сила пиара. Созданный Николаем Черкасовым образ двухметрового красавца в самом расцвете сил не совпадает с историческим юношей Александром периода Ледового побоища. Но в общественном сознании закрепился именно он. Слившийся с Черкасовым Невский — зрелый мужчина, который действует зрело и по-мужски. Это тоже логика образа.

PR трех князей

Три князя, три яркие личности определяли ход событий на Руси XIII века. Судьбы их схожи. Каждый много воевал, одерживал победы, терпел поражения. Как, впрочем, любой из множества древнерусских князей. Но мы обратились к этим трем просто потому, что каждый из них был интуитивным гением PR.

Ну, или большим талантом.

К рыцарю Мстиславу Удалому позитивный PR просто прилипал — как к некоторым счастливчикам липнут деньги. Он мог делать все что угодно — все равно он «Удалой».

Даниил Галицкий сознательно использовал PR в своих не всегда удачных внутри- и внешнеполитических проектах. Он первым стал на Руси целенаправленно заниматься внешним PR — и в результате получил корону европейского короля.

У святого Александра Невского PR был составной частью большого плана, определившего жизнь страны и в XIV, и в XV веках. Можно сказать, что Александр использовал все современные методы PR.

Именно он был истинным его гением в век Орды.

Интермедия «Великий Новгород». Регионально-исторический PR

Два из трех главных героев века начинали свою «карьеру» в Великом Новгороде. Таких случайностей не бывает.

Сейчас многие регионы тратят большие деньги на формирование своего имиджа. Где-то вдруг обнаруживается культурная столица России, а где-то — родина Деда Мороза. Неважно, какое отношение это имеет к реальности (скажу вам по большому секрету, что, вероятнее всего, Деда Мороза вообще нет). Главное, чтобы привлекательный имидж действительно привлекал — инвестиции, туристов, внимание Москвы.

Затраты на региональный PR удивительно эффективны. Правда только в том случае, если в его основе лежит удачная идея.

Новгород — постоянная величина в нашем повествовании об истории русского PR. Новгород, конечно, достоин отдельной главы — и пусть она появится здесь, как вставное балетное представление в опере.

Понятно, первой столицей Руси был Киев. Наша страна так и называлась тогда — Киевская Русь. Потом сложилась цепочка столиц: Киев — Владимир — Москва — Петербург (Петроград, он же Ленинград) — опять Москва. Но до всего была «столица номер ноль» — Великий Новгород. Самый богатый город страны.

Здесь мы представим Великий Новгород как явление. Кстати, этой «интермедией» мы разрешаем пользоваться всем пиарщикам, кому она может пригодиться, совершенно бесплатно. Желающие, конечно, найдутся, так как, повторимся, региональный PR сейчас на подъеме.

Итак, столица номер ноль.

Древнейший из наших городов. Первая русская республика и колыбель российской государственности. Мировая, сокровищница искусства и культуры. Город, который много раз восставал из пепла и вновь достигал величия — он так и называется — Великий.

Первое упоминание о Новгороде как об укрепленном поселении встречается в летописи 859 года в связи со знаменитым торговым путем «из варяг в греки» — с Севера на Юг Европы. Здесь же, в истоке реки Волхов, расположился со своей дружиной варяжский князь Рюрик, призванный в Новгород в 862 году и положивший начало династии русских государей Рюриковичей. Культурный слой в Новгороде достигает 8 метров, и докопавшись до IX-X веков, археологи обнаружили на этом месте немало военного снаряжения и одежды викингов.

Местные жители хорошо знали военные таланты варягов, и пригласив Рюрика на княжение, не сомневались, что военная сила будет теперь на стороне славян.

Но Рюрик княжил не совсем в том месте, где сейчас расположен Новгород Великий, а как бы чуть в стороне, и город его тогда собственно «Новгородом» не назывался. Есть много версий того, как появилось название «Новгород».

Есть и такая версия, что «новое название» города появилось, когда князь Ярослав Мудрый перенес княжеский двор несколько ниже по течению Волхова от того места, где он находился изначально. Так и возник «Новый город», и так, по иронии истории, он и будет называться, став одним из старейших русских городов.

Двор Ярослава разместился рядом с Торгом — центром здешней экономической и хозяйственной [68]. Новая резиденция князя получила название Ярославово дворище, а когда на берегу Волхова появилась деревянная крепость-детинец с каменным Софийским собором, древнейшее ядро города окончательно сформировалось. Его топография и поныне осталась неизменной — Торг, Ярославово дворище, Кремль. Гуляя по историческому центру, современные посетители Новгорода испытывают то же странное чувство погружения в глубину веков, как туристы в Риме на развалинах форума.

Отсюда двинулся Вещий Олег в поход на Киев, взял его и объединил русские земли. Отсюда отправился на киевский престол будущий креститель Руси князь Владимир. Во времена Киевской Руси в Новгороде традиционно восседал старший сын великого князя киевского, то есть по статусу этот город считался вторым на Руси после Киева. Точно как сегодня Санкт-Петербург в Российской Федерации. Новгород, кстати, тоже был для того времени «окном в Европу». Это также был и центр образованности, культуры, «культурной столицей», на что всегда претендовал наш Питер. Число жителей Новгорода, владеющих грамотой и арифметикой, было по средневековым мировым стандартам просто ОШЕЛОМЛЯЮЩИМ.

В одном лишь дает сбой эта историческая параллель Москва-Петербург современные и Киев-Новгород старинные. Пожалуй, Новгород был побогаче Киева. А то, что «средняя зарплата» там была куда выше, чем в «великокняжеской столице» — это совершенно точно.

БЕНДЕР Остап Сулейман Берта Мария Ибрагим Бендер бей (ок. 1900-?). Литературный герой, сын турецкого подданного. Обаятельный мошенник из авантюрных романов Ильфа и Петрова «12 стульев» и «Золотой теленок» в разные времена воспринимался по-разному. Но та естественность, с которой Остап Бендер выходит из любых сложных ситуаций, и то, что ему удивительно легко удается управлять поступками других людей, делает его героем отечественного PR на все времена

Кстати, возвращаясь к цепочке российских столиц и к нашему основному слогану «столица номер ноль». В качестве маргинального концепта в этом проекте можно продвинуть такую забавную идею: не началось ли с переносом столицы из Питера в Москву в 1918 году объективное историческое движение в обратную сторону? То есть дальше будет так: Питер — Москва — Владимир — Киев. И наконец, возвращение к истокам истоков — в Новгород!

Конечно, цитировать Остапа Бендера — дурной тон, но обойтись без Нью-Васюков здесь тоже невозможно. Такие идеи завораживают людей, как это было еще при небезызвестном гроссмейстере.

Жители богатого торгового города всегда проявляли независимость. Иногда это приносило им огромные выгоды, а порой, напротив, разоряло дотла. Но новгородцы гордились своей непохожестью.

Здесь не носили лапти, а ходили в кожаных сапогах. Здесь споры решались на своеобразной древнерусской дуэли — в кулачном бою на мосту через Волхов. Воинственные новгородцы были, повторюсь, поголовно грамотны. Здесь писали друг другу письма — берестяные грамоты. Писалом — металлическим или костяным стилосом — процарапывали на бересте деловые поручения, долговые обязательства, жалобы, а иногда и любовные записки: «От Никиты к Ульянице. Пойди за меня. Я тебя хочу, а ты меня».

Вот так. Краткость — сестра таланта.

Здесь испокон веков мостили улицы — археологи насчитывают до 30 слоев настилов. Здесь была канализация — желоба и деревянные трубы, проложенные вдоль улиц. А в Ярославовом дворище действовал водопровод с ключевой водой, первый на Севере Европы[69].

Здесь требовали уважения к себе и к своему городу.

Этот особый новгородский характер воплотился в былинном герое Садко, богатом госте, купце из старинных русских сказаний. Предприимчивый, бесстрашный, гордый — вот он устраивает пир для земляков, на котором «все наедалися, все напивалися, похвальбами все похвалялися», а потом приставали к нему, почему он ничем не хвастается...

— А чем мне, Садко, хвастаться,

Чем мне, Садко, охвалитися?

У меня ль золота казна не тощится,

Цветно платье не носится,

Дружина хоробра не меняется...

На свою бесчетну золоту казну

Повыкуплю все товары новгородские,

Худые товары и добрые!

Садко в былине действительно на спор день за днем скупает все товары в городе, но в конце концов понимает:

— Не я, видно, купец богат новгородский,

Побогаче меня славный Новгород.

Признает Садко поражение, но делает это с гордостью — за свой родной город. (Вы еще помните, надеюсь, что сейчас излагается концепция регионального PR?)

Ярослав Мудрый дарует Новгороду независимость от Киева и права вольного города. Новгород стал «волен во князьях» — по сути, их начали приглашать «на службу» военачальниками. Князь призывался на установленный срок и на определенных условиях, строго перечисленных в договоре. Если не справлялся, его изгоняли. Он даже не имел права жить со своей дружиной в городской черте[70], а также охотиться ближе 60 верст от городских стен.

На протяжении трех с половиной столетий сохранялось республиканское устройство. К городу обращались как к суверенному владыке: «Господин Великий Новгород».

Свои веча были на каждом «конце» — в каждом районе города. А было общее новгородское вече.

Оно собиралось у Ярославова дворища или у Софийского собора по удару колокола... Образ вечевого колокола стал одним из излюбленных в русской культурной и общественной жизни. «Твой стих, как Божий дух, носился над толпой, /И отзыв мыслей благородных/ Звучал, как колокол на башне вечевой/ Во дни торжеств и бед народных», — писал, обращаясь к поэту, Михаил Лермонтов.

ГЕРЦЕН Александр Иванович (1812-1870). Русский писатель и журналист. Его «Былое и думы» — недооцененный и, может быть, главный русский роман XIX века (по объему он, кстати, примерно равен «Войне и миру», а по манере изложения гораздо современнее). Все остальное в деятельности Герцена — вопрос к доктору Фрейду. Зачем незаконнорожденному сыну московского барина, богачу и интеллектуалу потребовалось потратить всю свою жизнь на борьбу с собственным государством? Вероятно, он видел в нем отца — и вымещал свои комплексы. За границей издавал на русском и французском языках оппозиционную газету «Колокол». Ее тираж достигал 2500 экземпляров (не хватило бы сегодня разложить по почтовым ящикам в одном микрорайоне). Говорят, что кого-то разбудил «Колокол» — так назвал свою газету Герцен.

Вече выбирало посадника, и он вел управление и суд; выбирало тысяцкого, который возглавлял ополчение в случае войны, нес полицейские функции в дни мира. С 1156 года епископа в Новгороде тоже стали выбирать... на вече. Не хочется кощунствовать, но только попробуйте представить себе всенародные выборы патриарха...

В Новгороде это делалось так. Вече называло трех кандидатов: наиболее авторитетных служителей Церкви. Их имена записывались на пергаменте, посадник запечатывал пергамент своей печатью. Запись несли на другой берег Волхова, в Софийский собор, где в это время шла литургия. После окончания службы слепец или ребенок брал одну из записей, и оглашалось имя, на которое пал выбор: считалось, что ребенок или слепой не имеют собственного мнения, не выбирают. Случайность выбора гарантировала, что проявляется не воля людей, а высшая, Божественная воля.

Уже выбранный на вече епископ ехал в Киев для посвящения и рукоположения.

В 1168 году новгородский епископ стал архиепископом, и его по-прежнему выбирали на вече. В глазах новгородцев он был не каким-то совершенно особым церковным чином — а как бы должностным лицом Господина Великого Новгорода, наряду с посадником и тысяцким.

Архиепископ стоял во главе исполнительной власти Новгорода — Совета господ. Ведал внешней политикой города, имел право суда, наблюдал за мерами весов, длины, объема при торговле.

Городская казна хранилась в святой Софии, и получается, хранил ее архиепископ. Своего рода казначей города под руководством самого Господа Бога.

Такой выбираемый городом, становившийся должностным лицом архиепископ меньше зависел от церковной иерархии, чем от города. Митрополит далеко, в Киеве... А вольнолюбивый шумный Новгород — вот он, за окном.

Средневековая простота нравов никак не мешала растущему величию Новгорода. Берега Волхова были сплошной пристанью для торговых судов всех стран и городов — ганзейских, готландских, шведских. Их было так много, что иногда при пожаре огонь переходил с одного берега на другой!

Академик Рыбаков писал: «Наиболее близкой аналогией Новгороду в Западной Европе является Флоренция, богатая торгово-аристократическая республика».

Но землями Новгородчина была несравнимо богаче Флоренции. В XIV-XV веках Новгородская республика — это не город с пригородами, а самое большое по территории европейское государство!

От Балтийского моря до Урала шла колонизация земель и племен. Новгородцы успешно отражали нападения со стороны Литвы, Швеции, Тевтонского и Ливонского орденов. С середины XII и до середины XV века Новгород вынужден был постоянно воевать со Швецией и с Ливонским орденом[71].

Особенно сильным натиск с Запада стал, когда на Русь началось монголо-татарское нашествие.

Ровно через 100 лет после основания республики, а именно в 1236 году, княжить в Новгороде стал Александр Ярославич, которому еще только предстояло стать Святым Александром Невским. В 1240 году на новгородские земли двинулось шведское войско ярла Биргера. Александр обратился к свои воинам с такими словами: «Не в силе Бог, но в правде[72]. Не убоимся множества врагов: с нами Бог!» По свидетельству автора «Жития Александра Невского», князь «поспешил напасть на врагов, и была сеча великая с Римляны, и перебил их князь бесчисленное множество». После этой стремительной победы Александр Ярославич наречен был Невским.

Но почему же автор «Жития» называет шведов римлянами?

Противостояние натиску на Восток было не только обороной своей Родины, но и защитой своей православной веры. Новгородчина не испытала ужасов монголо-татарского нашествия, однако римская церковь благословляла силы Запада на то, чтобы утвердить здесь католичество.

Исторический спор двух конфессий сыграл свою роль в падении Новгородской республики, когда в XIV-XV веках русские княжества стали объединяться вокруг Москвы. А над Новгородом нависла тень Великого княжества Литовского.

«Не хотим за великого князя Московского, мы люди вольные; хотим за короля Казимира!» «Хотим по старине, к Москве!» Шумело, волновалось вече. Боярам было очевидно, что присоединение к Москве лишит их прежней власти. Народ боялся, что Литва — это чужая вера, чужая кровь. Однако тогда перекричали «худые мужики вечники» — так прозвали тех, кто голосовал за деньги. Сторонников Москвы побили каменьями и отправили послов к королю Казимиру. Но в 1471 году великий князь Иван III двинулся в поход, чтобы силой разорвать союз Новгорода и Литвы, и насильно согнанное боярами, плохо организованное и почти неуправляемое сорокатысячное войско новгородцев рассеялось перед 4000 московских ратников. Пусть 40 000 — это обычное для летописей преувеличение, но при этом ясно, что простые новгородцы не хотели воевать со своими братьями за чужую веру. Некоторые отряды просто не шли в бой, не желая «на великого князя рук подымать». Потом сдался и сам город.

Мудрый Иван Васильевич поначалу не стал тогда карать новгородцев, оставив все «по старине», но и в последующие годы литовская партия не унималась. В 1478 году Иван III вновь под стенами Новгорода. И на сей раз решение его самое жесткое: «Вечевому колоколу в Новгороде не быть; посаднику не быть, а государство все нам держать; волостями, селами нам владеть». Это означало окончательное включение Новгородской земли в состав Русского централизованного государства.

В хвосте обоза царских полков шел в Москву воз с вечевым колоколом...

Почти через 100 лет здесь правил знаменитый «мрачный пир» другой Иван Васильевич — Грозный. В 1570 году ему прислали донос о тайном сговоре «изящных именитых людей Великого Новгорода» с польским королем Сигизмундом II. Царь прибыл в город с опричными полками и на пиру в свою честь «нечто помедлил и возопил страшным голосом: "Царский ясак!"» Началась страшная резня. По преданию, именно потоки крови, пролитой в ту ночь в Волхов, и не дают по сей день[73] реке замерзнуть даже в самые суровые морозы...

Такова уж судьба древнерусской Флоренции, что еще не раз казалось, будто Новгород уже навсегда утратил вторую часть своего исторического имени — Великий.

После шведской оккупации 1611-1617 годов в нем оставалось не более 800 человек «мужескаго пола».

В середине XX века Новгород вновь познал ужасы войны. В 1941-1944 годах — немецкая оккупация. После освобождения в городе осталось лишь 40 домов, пригодных для жилья... Все последние годы население Великого Новгорода сокращается — увы, он становится все менее великим, то есть большим. Это говорит среди прочего о том, насколько острой является для региона необходимость продуманной PR-кампании.

Но что-то особое есть в этой земле — историческая ли память? вольный ли дух? — что каждый раз заставляло Новгород возрождаться. И ведь это тоже его судьба! Ныне это один из самых примечательных и красивых городов России, всемирно известный туристический центр.

Удивительно, как много, вопреки всем бедам, сохранилось здесь великолепных памятников культуры. Конечно, прежде всего это церкви и монастыри. Каменный постпиар уже не существующего общества.

Но есть в Новгороде один монумент, который буквально воплощает в себе русский пиар XIX века.

...Сначала хотели просто поставить памятник Рюрику в Новгородском кремле. Но вот постановление Комитета министров от 1857 года: «Призвание Рюрика составляет, без сомнения, одну из важнейших эпох нашего государства, но потомство не должно и не может пройти забвением заслуг других своих самодержцев, полагая, что эпоха 1862 года должна быть ознаменована воздвижением народного памятника «Тысячелетию России», где бы могли быть в барельефах показаны главнейшие события нашей отечественной истории». Идея этого уникального памятника в Новгородском кремле обсуждалась на высоком уровне, а курировалась — на высочайшем. Царь Александр II лично выбирал персонажей для будущей композиции. А на его открытие тоже прибыл лично сам — по воде, как когда-то Рюрик. Правда, не в ладье, а на пароходе. Потом по всей стране продавались лубки с изображением этого события.

«Тысячелетие России» по форме напоминает и колокол — символ вечевой республики, и шапку Мономаха — символ российской монархии. Размеры монумента производят впечатление: высота бронзового памятника — 15,7 метра, диаметр пьедестала — 9 метров. Но самое удивительное, делающее его поистине уникальным — это 128 бронзовых фигур, расположенных в трех ярусах. Венчает памятник фигура Ангела с золотым крестом, перед которым — коленопреклоненная женщина в русской одежде. На втором ярусе — русские государи Рюрик, Дмитрий Донской, первый царь из династии Романовых Михаил и Петр I. Каждый — в окружении других фигур. Скажем, с Михаилом Романовым — освободители Москвы от польских захватчиков, Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский.

А то, что позволяет проводить у памятника целые часы и требует определенной подготовки — это нижний ярус. Двадцатисемиметровая лента горельефа, идущая по кругу, вмещает всю 1000-летнюю историю России. Сто девять фигур — цари, полководцы, церковные и светские деятели. Кто-то сразу узнаваем: Екатерина II, Михаил Кутузов, Александр Пушкин. Кого-то многие уже не помнят, но эти деятели оставили свой след в истории России — и остались здесь, такие как летописец Нестор, сторонница независимости Новгорода Марфа Посадница, покоритель Сибири Ермак... Там и князья Великого княжества Литовского и Русского.

А вот Ивана Грозного нет — распорядился не допускать его в число персонажей сам император. В те благодушные времена Грозный воспринимался как однозначно негативная фигура отечественной истории. И бронзового PR не удостоился.

Александр II не хотел его иметь в числе своих предшественников.

Во время Великой Отечественной войны демонтированные фигуры и рельефы памятника немцы готовили к отправке в Германию, даже проведя для этого в кремль узкоколейную железную дорогу. Но, к счастью, не успели. Памятник был вновь открыт 7 ноября 1944 года, и благодаря кинохронике это событие увидела вся страна. Воспринималось оно как предвестие Победы!

Памятник «Тысячелетие России» смотрит на Софийский собор — одну из древнейших каменных построек Руси. Символом города его считали еще в XIII веке: «Где Святая София, там и Новгород». Когда в XV столетии центральный купол пятиглавия вызолотили и на кресте появился свинцовый голубь, возникло предсказание: «Как слетит голубь с креста, тут и Новгороду конец». Голубь пока не слетел. Конца Новгороду не видно.

В 1992 году архитектурные памятники Новгорода были включены в список культурного наследия ЮНЕСКО.

В 1999 году Б. Н. Ельцин подписал закон «О переименовании города Новгорода в Великий Новгород».

Он все-таки снова стал Великим.