Особенный. В твоих руках

Глава 23

Макс

Выезжать в сторону моря субботним утром — тот еще трэш. По навигатору до пункта назначения чуть больше часа, а мы почти полтора из города выползали и уже сорок минут по трассе тянемся. В конце августа крымские дороги перегружены во всех направлениях. Мы двигаемся в самом популярном — южном.

Костян громко сопит и нервно тарабанит пальцами по рулю. С его темпераментом двигаться со скоростью ниже восьмидесяти — истинное наказание. А тут еще сидящая впереди Маша раздражает бесконечной болтовней.

— Значит, у тебя будет сестренка? Как же здорово, Лиза! Я всегда мечтала о сестре. Чтобы вместе играть, в одной комнате спать и секретничать обо всем на свете. А как назовете?

За секунду до того, как эта тараторка поворачивается, Лиза успевает сбросить мою руку со своего бедра. Я шумно выдыхаю недовольство и отворачиваюсь к окну. Машка всю дорогу вертится, и каждый раз одно и то же. Она знает, что мы вместе, чего стесняться-то?

— Называть будут родители, но я предложу Алисой, — отвечает Лиза.

— Красивое имя, — кивает сестра и отворачивается.

И что ей на дорогу не смотрится? Мелочь непоседливая.

— Брат столько для нее делает, а ей сестру подавай, — хмыкает Костян. — Неблагодарная ты, Марья!

— А ты грубиян, Костичка! И тупишь, раз не понял. Я хочу сестру не вместо брата, а к нему вдобавок. Потому что мне не хватает общения. Нормального, человеческого. Макс все время работает, а с тобой, например, и поговорить не о чем. У тебя одни сисястые телки на уме, — выдает Мария.

Я хрюкаю смешком: уделала она его.

— А ты чё борзая такая? Полегче давай на поворотах, — цедит Костян, вцепившись в руль. — Макс, что стряслось с твоей прелестной маленькой сестренкой?

— Не знаю, друже. Выросла, наверное.

— Та не похоже! Мозгов явно не хватает. Это у нее дни какие-то не такие, или луна сегодня в очередной жопе. Лиза вон тоже брыкается.

— Придурок, — шипит Машка и бьет его в бок кулаком.

Лиза краснеет, как рак.

— Что такое? — беру ее за руку.

— Костя в зеркало все видит, — шепчет прямо в ухо.

Губами щекочет, грудью касается, запахом своим охренительным обдает… Я зубы до хруста сжимаю. Сколько мы уже целуемся и зажимаемся украдкой, где придется? Неделю или уже две? У меня выдержка на исходе. Вчера вечером фильм смотрели, Машка вырубилась на диване, а мы на цыпочках вышли на кухню. Не знаю, каким чудом я смог остановиться и не трахнул Лизу на столе. Она так чувственно стонала, так доверчиво открывалась. На все была согласна. Я посадил ее в такси, а после долго стоял под душем: двадцать минут и два раза. Докатился, бля.

Шурша колесами, Бэха въезжает в выложенный цветной плиткой двор, автоматические ворота бесшумно закрываются.

— Какой красивый дом! — восклицает Машка, выпрыгивая из машины.

— Такой большой, — удивляется Лиза.

— Мы все иначе представляли себе домик для отпусков, — комментирую я.

— Как по мне, дом бестолковый, — отмахивается Костик, — Басика нет, до моря двадцать минут пешкодралом по горам. Или на машине, но тогда не прибухнуть. Ближайший движ в городе, а до него тоже ехать. Плохое место. Родители в позапрошлом году тут все лето жили, в прошлом — только месяц, а этим всего неделю. Батя его уже на продажу выставил.

Основной источник дохода семьи Бариновых — перепродажа недвижимости на побережье. Мини-отели, квартиры в разных городках, дома — чего у них только нет. Об этом доме я ни разу не слышал. Костю отправили законсервировать его на межсезонье, он предложил смотаться за компанию. Решили поехать с ночевкой. У Лизы получилось дома отпроситься — такой шикарный шанс, но Машка тоже с нами напросилась, теперь мешается.

— Можно занимать любую комнату? — пищит сестра, взбегая по лестнице.

— Спален три, все двухспальные, — объявляет Костян.

— Чур я тогда с Лизой сплю!

— Лиза будет спать со мной, это не обсуждается, — говорю твердо. Хватит уже дурака валять.

Машка поворачивается и выкатывает глаза, Лиза за моей спиной шумно хватает ртом воздух, но ничего не говорит.

— Уяснила, малявка? — ржет Костян. — Брысь в свою комнату и во взрослые спальни чтоб не совалась. А то по заднице надаю!

Мария выкидывает ему фак и для пущей убедительности вываливает язык, после чего скрывается. Прихватив свою сумку, Лиза тоже поднимается.

— Во заноза! — комментирует друг выходку моей сестры. — Дерзкая и бесячая, но красивая растет! Намучаешься с ней.

— Как втюрится первый раз — сразу ума наберется, и станет проще. Недолго ждать осталось.

— Какой добрый брат! — подкалывает Костян. — Кстати, про любовь. У вас с Лизой серьезно, что ли?

— А тебе что? — брови выгибаю.

— О-о, — тянет Барин. — Ты в лице поменялся, и в голосе сталь зазвенела. Я был прав, признай. Повело, да? Или уже накрыло?

— Задаешь ненужные вопросы.

— Окей, давай нужный задам. Всего один. Дальше как? Она ж хорошая девчонка, правильная. Ты уедешь — ей больно будет…

— С какого вдруг тебя это заботит? — злиться начинаю. — Без тебя как-нибудь разберемся.

— Лады, разбирайтесь! — выставляет вперед руки. — Я только предупредить. Чем глубже врастет, тем больнее вырывать.

— Иди на хер, Костя.

— Тебе туда же, Максим.

Кивнув друг другу, мы расходимся. Он выходит на улицу, а я иду наверх. Это очередная, ничего не значащая ссора, о которой мы вскоре забудем, но выбесил Костян знатно. Когда он успел стать таким душнилой? Как клубных девок в тачке оприходовать — так ничего страшного, а заходит речь о Лизе — в нем великий моралист просыпается. Мудила.

В доме тихо. Каждый мой шаг сопровождает эхо. Я ступаю по лестнице тяжело, оно звучит почти зловеще. Дверь в одну из спален открыта. Лиза сидит на стуле у трюмо.

— Я выбрала эту, тут вид на море.

Ее руки сцеплены в замок, колени плотно сжаты. Она бледная и напряжена. Стопудово слышала наш с Костяном разговор, с такой акустикой ей и подслушивать не надо было.

Остановившись в дверном проеме, бегло осматриваю комнату. В ней недавно жили. На прикроватной тумбочке лежит тюбик с солнцезащитным кремом, на спинке стула висят какие-то вещи. Я жалею, что не отвез Лизу в отель, как собирался. Там хрустящие простыни, шампанское в ведерке и Машки за стеной нет, как и Кости, громко задающего тупые вопросы. Но мы уже не там, и менять что-то поздно — лимит моего терпения исчерпан.

— На море — это хорошо, — киваю и вхожу, дверь неслышно прикрываю.

Что там за окном — по барабану. Кто туда смотреть будет? Задернем плотно шторы до самого отъезда и двери запрем, замок в двери предусмотрен.

Лиза разглядывает паркет, глаза прячет. Подхожу к ней, опускаюсь на пол. Обнимаю коленки и целую их поочередно. Нежная кожа тотчас мурашками покрывается. Лиза дышит еле слышно и водит пальчиками по затылку, я сжимаю крепче ее тонкое тельце. Видишь, девочка Элли, сижу у твоих ног, как какой-нибудь Тотошка — Бармалей, преданность свою демонстрирую. Костян хоть и мудила, но он прав: повело меня.

— Если ты не хочешь или сомневаешься — просто скажи, окей?

Зачем я это говорю? До жути боюсь, что передумает, и сам навязываю ей это право. Ну не дебил? Реально накрывает.

— Ты о чем? — улыбается Лиза. — Разве я могу в тебе сомневаться?

В глаза ее проваливаюсь. Столько откровения в них, столько жажды неприкрытой. Да я больше трушу, чем она. Меня рвет на шматы и в фарш перемалывает от мысли, что первым у нее буду. Но она во мне не сомневается, значит, и я не должен.

Как какой-то тупой герой-любовник из слезливой мелодрамы беру Лизу на руки и несу на кровать. Укладываю по центру и накрываю собой. Я ее просто поцелую и рядом полежу, до ночи будем аппетит нагуливать.

— Лиз, ты тут? Я войду?

Бесяче-звенящий голос сестры вкупе с энергичным стуком в дверь заставляют нас одновременно вздрогнуть. Лиза отпрыгивает от меня, как ошпаренная.

— Какого черта, Маша? Ты плохо слышала, что Костя сказал? Чего шастаешь по чужим комнатам? — рычу вопросы, глядя на сестру.

— Так я это… За Лизой пришла. Нам пора локации смотреть, чтобы на закат успеть. Мы с ней на фотосессию договаривались, — растерянно лепечет Машка, поджимая губы.

На плече у нее мой подарок на шестнадцатилетние — профессиональный Canon. С прошлого года она всерьез увлекается фотографией, уже и курсы престижные успела окончить.

Лиза сползает с кровати, поправляет одежду. Глаза горят, на лице румянец, губы алые от поцелуев. Секси девочка моя.

— Не ругайся, Макс. Мы правда договаривались и нам действительно пора, а то свет упустим.

— Куда это вам пора? — смотрю на них по очереди.

— Лиза будет танцевать на природе, а я ее поснимаю. Ей для блога нужны фотки и короткие ролики, — поясняет Маша.

Про блог я наслышан и идею поддерживаю, а вот про съемку слышу первые. Значит, Лиза будет танцевать, но меня не приглашает.

— Я иду с вами, — говорю решительно.

— Но… зачем, Макс? У тебя других дел нет, что ли? — недоумевает моя балерина.

— Мне интересно. Я десятки твоих выступлений в интернете посмотрел, теперь хочу вживую видеть.

— Так это совсем другое, смотреть еще не на что! Я только начала тренироваться, пробую разные стили. Да я вообще кривляться на камеру собираюсь! — Лиза почти визжит.

— Стало еще интереснее, — подмигиваю ей.

— Нет, я не хочу. Тебе не понравится! — выдает с отчаяньем.

— Мы или вместе идем, или вы обе остаетесь, — ровным тоном ставлю условие.

Лиза недовольно поджимает губу и смотрит из-под бровей. Она готова дальше спорить, но это бесполезно. Я пытаюсь ей донести это без слов. Тридцать секунд прямого зрительного контакта — и сдается. Смышленая девочка, все поняла по глазам.