Отрицание

Глава 16

В этот момент девушки установили в центре их кружка большое блюдо с какой-то жёлтой крупой, приготовленной с мясом. Такое же блюдо одна из женщин понесла на мужскую половину. Перед тем, как выйти из шатра, она прикрыла лицо.

— Угощайся, уважаемая Инас ибн Захраб, — Алия широким жестом указала на блюдо.

Инесса, вспомнив, арабский застольный этикет, потянулась к блюду и правой рукой взяла щепотку каши с краешка блюда.

— Это очень вкусно! — вскричала Инесса, и её желудок подтвердил её слова таким громким воплем, что девушки покатились со смеху.

— А что, джинн тебя не кормил? — усмехнулась одна из женщин.

— Джинн кормил меня одними сладостями, чтобы я стала такая большая, что не могла бы убежать от него ни через дверь, ни через окно! — усмехнулась Инесса.

— Вот бы меня тоже кормили одними сладостями! — мечтательно протянула какая-то девушка.

— А я не люблю… Всё время пила только кофе… — пожала плечами Инесса.

Дальше потекла застольная беседа. Инесса с интересом слушала рассказы о том, как поёт самум, которому сейчас не время, но потом, весной, он случится обязательно, и тогда станет жарко, как в печке. И про то, как линяют верблюды, и про луну и дождь в пустыне, что не долетает до земли. И сама рассказывала о полноводных реках, окружённых буйной зеленью, о медведях и лисах. Её слушали с таким интересом, что она начинала смущаться. Пусть на работе к её словам прислушивались очень внимательно, но всё же это был только перевод. Такое внимание было ей непривычно.

На улице давно стемнело, а беседа и трапеза всё продолжались и продолжались. Посреди застолья одна из девушек вошла в гарем с мужской половины и с какой-то особенной торжественностью объявила:

— Господа желают выпить чаю.

Все разговоры мигом смолкли, и множество пар глаз уставилось на Инессу.

— Что? — наконец, спросила она.

— Это такой обычай, Инас. Мужчины попросили чай. Тебе его и подавать, — ответила Алия. — Если ты хочешь замуж за моего сына, то подай ему сладкий чай. Если нет — несладкий. Так он сохранит лицо в случае твоего отказа.

— В смысле? Всё равно ведь все узнают, — растерялась Инесса.

— Но он не получит публичного отказа, — развела руками Алия. — Вот там ты сможешь приготовить чай. Чашка жениха — та, что с узорами. Никто, кроме тебя, не будет знать, какой чай ты подаёшь Раиду.

Инесса на негнущихся ногах встала и прошла к очагу. Одна из девушек помогла ей приготовить сам чай, а потом поставила перед ней маленькую баночку с мёдом и ложкой и, взглянув на Инессу с истинным любопытством юности, поспешила уйти.

Инесса сидела спиной к болтающим женщинам так, чтобы закрыть своим телом поднос и свои руки. Она смотрела на поднос, полный чашечек с мятным чаем, среди которых выделялась одна, цветастая. Ей предоставили выбор, идти замуж за Раида или нет. Инесса знала, что Раид в любом случае не бросит её. Но он предложил ей себя. Хотела ли она?

Инесса скрыла лицо и внесла чай на мужскую половину шатра. Мужчины, весело гомонившие, при её появлении замолчали и уставились на неё. Раид сидел рядом со статным мужчиной в традиционной одежде. Инесса приклеилась взглядом к потенциальному жениху и сделала шаг, но Раид едва заметным кивком указал в сторону старших мужчин. Инесса начала обносить мужчин чаем по старшинству. Она честно изо всех сил старалась определить возраст этих людей и надеялась, что не попала впросак.

Кто-то смотрел на неё со снисходительной усмешкой, кто-то с любопытством. Были и те, кто равнодушно скользил взглядом по её лицу. Кто-то благодарил её словом или кивком, кто-то принимал чай молча. Инесса обратила внимание, что никто не пригубил чай. Видимо, все ждали окончания ритуала.

Наконец, Инесса подошла к Раиду. Она присела напротив него и протянула ему поднос так, чтобы цветастая чашка оказалась ближе к нему. Раид был расслаблен, он сидел удобно и раскрепощённо, и только Инесса заметила, какое напряжение затаилось в его невозможных зелёных глазах. Только она видела, как дрогнули его пальцы, когда он принимал с подноса свою чашку.

Инесса, обожжённая смущением, поспешила убежать к другим мужчинам. Как только последняя чашка перекочевала с подноса в руки самого молодого гостя, симпатичного парнишки с огромными чёрными глазами, Инесса позорно сбежала в гарем.

Она влетела на женскую половину, как будто за ней гнались. Некоторые девушки хихикнули, даже Алия хитро ухмылялась. Инесса представляла, как она сейчас выглядит: встрёпанная, ошарашенная, взволнованная. Она подошла к Алие и села рядом.

— И что теперь? — спросила она шёпотом.

— Ждём, — так же шёпотом ответила Алия.

— Чего? — ещё тише спросила Инесса.

Инесса обратила внимание, что все девушки и женщины в гареме притихли. Алия подняла палец, призывая Инессу замолчать, и та невольно начала прислушиваться. Вокруг было тихо, стихли разговоры на мужской половине. В этой тишине треск огня под очагом и фырканье верблюдов за стенами шатра стали оглушительными.

Но вдруг с мужской половины шатра донёсся торжествующий мужской выкрик. Инесса узнала голос Раида и удивлённо посмотрела на Алию. Женщина улыбалась и довольно жмурилась. Видимо, Раид попробовал чай и понял, что Инесса бабахнула туда едва не всю баночку мёда. Чтоб наверняка.

Вскрик Раида подхватили десятки мужских голосов. На мужской половине и во дворе вдруг заиграла музыка. Женщины в гареме снова начали приветственно улюлюкать. Только что степенно беседовавшие люди мгновенно перешли в состояние праздника. Инесса от такого перехода немного обалдела и ошарашенно оглядывалась по сторонам.

Алия снова воздела руки к небу и, судя по движениям губ, вознесла короткую молитву. Инесса вытаращенными глазами смотрела вокруг себя. Девушки вскочили и начали чуть пританцовывать. Сама Алия вскочила на ноги и начала покачивать бёдрами. Наконец, Алия спросила:

— Ну что, заварим хну?

Голос её был до того довольным, что казалось, будто женщина сейчас начнёт светиться от счастья.

— Хну?.. — Инесса непонимающе уставилась на женщину.

— Ну да! Сегодня танцуем, празднуем и рисуем узоры хной на руках невесты. А завтра никях! — она внимательно смотрела на Инессу, будто ждала чего-то.

Осознание обрушилось на Инессу. Завтра она станет женой Раида. И пусть для неё обряд — лишь игра, но для Раида всё по-настоящему. Для него их брак будет настоящим. И к собственному удивлению, Инесса вдруг улыбнулась. Перспектива брака с Раидом не вызывала в ней неприятия.

— А кто будет рисовать? — спросила Инесса и подняла глаза на Алию.

Взгляд женщины мгновенно потеплел.

— Я буду рисовать, — ответила она.

Через полчаса девушки с песнями внесли в гарем чаши, пахнущие мокрым сеном. Одна женщина окурила гарем тяжёлыми благовониями. Алия объяснила, что благовония и хна нужны для защиты от шайтанов. Видимо, к этому вопросу в деревне подходили со всей ответственностью, и скоро в шатре стаял такой дым, что хоть топор вешай.

Женщины и девушки начали ходить вокруг Инессы с песнями. Она вдруг ощутила торжественность момента, какая приходит в храмах. В этом пропылённом шатре посреди пустыни, прямо на песке проходил обряд, которому, возможно, тысячи лет. И Инесса была его частью. Его центром.

Женщины пели и пританцовывали, произнося затверженные веками формулы. Чашу с хной поднесли всем присутствующим, а часть унесли к мужчинам. Наконец, Алия вложила Инессе в руку монету и начала с песнями разрисовывать руки девушки.

Инесса с интересом наблюдала, как на её коже расцветают рыжие розы. Рисунок был невероятно изящным и женственным. Какая-то девушка села позади Инессы и принялась вычёсывать песок из её волос, на все лады расхваливая её светлые локоны. От частой щётки волосы Инессы засверкали в свете, пробивающемся с улицы.

А когда рисунок был закончен, начались танцы. Девушки плясали и пели прямо в абайях. Инесса поддалась общему настроению. Она пела и танцевала что-то похожее на танец живота. Как умела. Она хохотала со всеми и радовалась жизни так, будто вчерашнего дня не было. Она танцевала, будто бы у неё всё было хорошо.

Возможно, плен и близость смерти, а возможно и чехарда слишком быстро сменяющихся событий заставили Инессу вдруг, внезапно поймать сознанием текущий момент, отринув все иные мысли. Мы привыкаем жить воспоминаниями о прошлом и заботами о будущем, забывая обращать внимание на настоящее.

Но сейчас все люди в этой деревне просто радовались уходящему дню, что прошёл без несчастий, и грядущему празднику. Они радовались, что пустыня их так красива, что русская девушка, пришедшая ниоткуда, рассказала им столько интересных историй.

Все веселились и хохотали до глубокой ночи. Спать все женщины улеглись вместе, прямо на ковры. Алия дала Инессе одеяло из шерсти и сказала беречь рисунки, чтобы подсохшая хна отвалилась как можно позже. Чем темнее рисунок, тем больше счастья. Инесса улеглась, выпростав руки из-под одеяла и уставилась в колеблющийся потолок шатра.

Здесь ей было спокойнее, чем во дворце принца. Здесь ей не было страшно. К собственному удивлению, Инесса испытывала только лишь нетерпение в ожидании следующего дня. Она ухмыльнулась в темноте и зажмурилась, как в детстве, стараясь как можно скорее провалиться в сон. Среди этих людей, лёжа на жёстком волосяном матрасе, она впервые со дня своего похищения уснула спокойно.

Утро выдалось ранним. В шесть утра солнце выпрыгнуло из-за горизонта, и весь лагерь зашевелился. Девушки шуршали и переговаривались, где-то заплакал ребёнок. Инесса открыла глаза и какое-то время непонимающе оглядывалась по сторонам. Она спала так глубоко и сладко, что забыла, где она и с кем. Проморгавшись, Инесса встала и хотела было выйти на улицу, но путь ей со смехом заступила Алия.

— Ла-ла-ла[1] — сегодня ты — невеста! Никакой работы! Рисунки испортишь! И, Инас, нужно справить тебе новое платье!

Инесса осмотрела свои руки. За ночь высохшая хна отошла от кожи, оставив на ней тёмно-рыжий рисунок, удивительно изящно подчёркивавший красоту её рук. Потом девушка с удивлением осмотрела свою абайю и спросила:

— А что с ней не так?

Алия фыркнула и закатила глаза, будто Инесса спросила несусветную глупость, а потом наставительно сказала:

— В такой одежде только верблюдиц доить! Нет! Сейчас мы тебя приоденем! Хадиджа!

К Алие подошла молодая девушка, и они вместе отправились ворошить бельё в тюках, подвешенных на жерди, удерживавшие шатёр. Инесса с любопытством ждала. Вскоре до её ушей донёсся звон, и Алия с радостным возгласом устремилась к Инессе. В руках у неё был ворох цветастой одежды вперемешку с монетами.

Алия жестом фокусника встряхнула руками, и перед Инессой расправилось богато вышитое платье. Хадиджа держала в руках странный головной убор с вышитой монетами и цепочками тряпочкой спереди.

— Это платье вышивала моя свекровь для меня! — с гордостью провозгласила Алия и повертела платье в руках, чтобы Инесса могла оценить его с разных сторон.

Инесса открыла рот от удивления. Она вдруг поймала себя на мысли, что ожидала от людей, живущих в палатках на песке, только примитивного быта: одежды из грубой домашней ткани, простых сальных светильников, чего-то в таком духе. Но она видела совершенно другое.

Ткани, из которых сделаны их одежды, были нежными и яркими, в шатре была потрясающая по мастерству изготовления чеканная посуда, невероятной сложности ковры… А ведь Алия говорила, что многое из их утвари не куплено, а произведено членами клана. Инессе стало немного стыдно за своё предвзятое отношение. Она рассматривала предложенную ей одежду, не зная, как поступить дальше.

— Ну же! Давай, сбрасывай свою пропылённую абайю! Переоденем тебя. Сейчас мужчины начнут представление! — поторопила Инессу Алия.

Инесса, недолго думая, скинула абайю через голову. Как только чёрная ткань упала на землю, вокруг послышались удивлённые вздохи. Инесса увидела, что все в шатре уставились на неё, открыв рты. Она осмотрела себя и увидела всё тот же богатый, расшитый костюм для танца живота. Подол спереди был перепачкан кровью, хотя грубая корка и отошла за время их с Раидом путешествия.

— Ну… Меня вынудили это надеть, — пожала она плечами. — Либо так, либо мне пришлось бы убегать от джинна голой.

— Ты красива, Инас! У тебя широкие бёдра и большая грудь. Аллах благословил тебя рожать и кормить легко, — веско сказала Алия. — Если бы Раид пришёл к твоему отцу, то махр был бы неподъёмным.

Инесса смущённо потупилась.

— А это что? — юная девушка указала на кровавое пятно на ткани.

— Это — кровь моего Тенина… — прошептала Инесса после паузы.

— Джинн и правда убил твоего дракона? — тихо спросила Алия.

Инесса смогла лишь кивнуть. Алия долго смотрела на неё, но вдруг встряхнулась, будто желая сбросить с себя оцепенение.

— А костюмчик и правда ничего, — сказала Алия веселее. — Давай только попробуем отстирать эти тряпочки. Ну или заменим… у меня что-то было… Пойдёшь в нём к Раиду в первую ночь — точно понесёшь.

Девушки захохотали, а Инесса почувствовала, как её щёки заливает просто нестерпимый жар. Ей показалось, что она покраснела до корней волос. Но вместе с этим, стоило ей только подумать о том, что Раид увидит её в этом наряде не впопыхах, в её теле разлилось странное тепло.

Инесса хотела бы показаться ему. Не случайно, не мельком. Она хотела бы медленно снимать с себя одежды, обнажая кожу сантиметр за сантиметром. Инесса хотела бы следить за тем, как в глазах Раида загорится тот огонь, что, она была уверена, уже тлел где-то в глубине.

Инесса не могла объяснить себе, почему она до последнего момента не признавала, что для неё этот брак тоже был важен. Это всё было не понарошку. Она сознательно шла за Раида. И пусть на этой свадьбе не будет колец и Мендельсона, но будет он. Мужчина, который снился ей. Тот, кто отнёсся к ней с уважением и заботой. Тот, кто пошёл на преступление и подверг свою жизнь опасности, чтобы спасти её. Этот поступок был ей дороже золота, которым её осыпал Бахир. Раид дал ей свободу.

И предложил себя. Не навязал, но предложил. И Инесса собиралась взять. Потом они вместе подумают, что будет дальше. Они придумают, как уйти от преследования Бахира. В конце концов, даже король был недоволен тем, что её похитили. Они решат эту проблему. Раид всегда знает, что делать.

Инесса дёрнула головой и спросила:

— И как эту красоту надевать?

Девушки помогли Инессе прицепить к поясу новые вуали, красные. Этот цвет так органично вписался в её новый образ с раскрашенными руками, что Инесса завертелась на месте от восторга. Раиду должно понравиться! Не может не понравиться! Ведь он считает её красивой!

Снаружи доносились мужские выкрики, топот и шум, иногда играла музыка. Вдруг послышался лихой свист и вопли.

— О! Мужчины! — фыркнула Алия.

— А что там такое? — спросила Инесса, почти не разжимая губ.

— Да соревнуются! Мальчики есть мальчики. Им даже на свадьбе надо выяснить, кто — главный. Но нам даже на руку, что они так вопят…

— Почему? — с интересом спросила Инесса.

— Ну… по нашим законам есть места, с которых волосы удалять нельзя. А есть места, с которых — надо… — Алия посмотрела на Инессу с каким-то полушутливым сочувствием.

К Алие подошла девушка и принесла полную чашку прозрачной чуть желтоватой массы. Другая девушка завешивала часть шатра, где они сидели с Алиёй, толстым пологом.

— Что это? — Инесса начала беспокоиться.

— Сахар, только и всего, — с милой улыбкой ответила Алия.

Инесса вытаращилась от ужаса и залепетала:

— Нет! Нет-нет-нет! Вы что⁈ Я же умру тут на месте!

Алия горестно вздохнула и воздела руки к небу:

— О Аллах, ты знаешь, я не хочу применять силу!

Час спустя Инесса ворчала:

— Ну если ему не понравится! Я ему сама всё выщипаю! И никогда больше не дамся в руки косметологов!

Алия велела принести кувшин с водой. Этой водой, невероятно экономя, Инессе вымыли голову с какой-то травкой, от чего её волосы засияли, как после посещения салона красоты. Алие принесли небольшой чемоданчик. Инесса с любопытством заглянула туда и ахнула. Это была косметичка.

Не родилась ещё та женщина, что не любит копаться в косметике! Инесса сунула в коробочку нос, как в ларец с сокровищами. И не нашла почти ничего знакомого. Коробка была полна каких-то баночек с миниатюрными ложечками, бутылочек, флакончиков и коробочек. Девушка с некоторой опаской посмотрела на имеющийся там арсенал, но всё же решила довериться будущей свекрови и спросила:

— А это что? И как этим краситься?

— Я сама! — уверенно заявила женщина.

Алия взяла тонкую, не толще зубочистки, палочку и окунула её в какой-то крохотный сосуд. Уверенной рукой женщина направила палочку точно в глаз Инессе. Девушка невольно отшатнулась.

— А что это? — с некоторой опаской спросила Инесса.

— Это кохль[2]. Не бойся. Хорошо от болезней глаз, дурного глаза и для привлечения мужчин, — Алия заговорщически пошевелила бровями.

— Раиду точно понравится? — с сомнением протянула Инесса.

Перед её мысленным взором пронеслись портреты оперных див, накрашенных так, чтобы с последнего ряда было видно каждую ресницу.

— Я клянусь тебе, он лишится чувств, когда увидит тебя! — Алия эмоционально взмахнула руками.

Ага… От страха. Или хохота.

— А можно, чтоб не лишился? Мне он нравится живым, — буркнула Инесса и подставила лицо под ловкие руки Алии.

Женщина начала удивительно сноровисто наносить Инессе краски на лицо. Инесса вообще красилась редко и точно никогда — кистями. Ощущение было непривычным. Девушка изо всех сил старалась не вздрогнуть от щекотки, ей очень не хотелось прийти с физиономией Джокера на собственную свадьбу.

Алия вдруг тихо сказала:

— Есть проблема, Инас. Никях недействителен без присутствия и согласия старшего мужчины рода.

Инесса вскинула на неё ошарашенные глаза. Сейчас? Она говорит ей об этом сейчас⁈ Она не сможет выйти за Раида? Тогда зачем всё⁈

— Ну-ну! — улыбнулась Алия. — Не кипи! Есть лазейка. Я же правильно понимаю, что ты — не мусульманка, и у тебя в роду нет мусульман?

— Да, всё верно, — кивнула Инесса.

— Тогда прямо на обряде попроси муллу[3] быть твоим опекуном. Это разрешается, когда у девушки нет опекуна. Поняла? — Алия чуть приподняла лицо Инессы и заглянула в глаза. — Только разведённые имеют право говорить за себя сами. Ты же не разведённая?

— Нет, — прошептала Инесса.

Алия хмыкнула и продолжила наносить краски на Инессино лицо. Когда она закончила, Инесса с удивлением увидела в мутноватом зеркале, что выглядит потрясающе. Глаза были густо, но не излишне, подведены чёрным. Брови ей чуть затемнили хной так, чтобы они чуть ярче выделялись на белой коже. Алия не удержалась и добавила золотого сияния, но всё выглядело очень гармонично. Инесса и впрямь превратилась в восточную красавицу! Она только сейчас увидела, что и вправду ничего… Неужели, Раид всегда видел её такой?

Алия с восхищённым возгласом запустила руку в Инессины волосы.

— У нас их обычно заплетают в косы, но мне жаль прятать такую красоту. Оставим так, — а потом шкодливо добавила, — Раид просто с ума сойдёт!

Затем женщины помогли Инессе надеть платье поверх её костюма, укрыли её голову платком и закрыли лицо расшитой монетами тканью. Алия по-доброму смотрела, как Инесса заканчивает свой туалет.

— Теперь пора, — констатировала она.

[1] لا (араб.) — нет.

[2] كُحْل (араб.) — знаменитая чёрная подводка для глаз, известная нам под названием «сурьма». Известен с глубокой древности, им пользовались ещё в Древнем Египте. В арабских странах чаще продаётся в виде порошка. Наносят его пропитанной маслом деревянной палочкой. Пользуются кохлем и мужчины, и женщины. Считается, что он способствует защите глаз от песка, солнца и инфекций.

[3] مُلَّا (араб.) — священнослужитель у мусульман. Иногда это понятие тождественно понятию «имам», إمام‎. Имам — выборная должность лидера мечети. Словом, никях проводит старший и наиболее уважаемый духовник общины.