Отряд Громыхающих камней

2

ГЛАВА 4 «Наваждение»

***

Грунг довольно посмотрел на заснувшего ребёнка. Наконец вокруг снова воцарилась тишина - теперь отряд никто не демаскирует воплями и истерическими дёрганьями конечностей. Следует срочно сменить позицию и разбить ночлег где-то подальше от этого места. Вообще мелкого успокоить оказалось невозможно в принципе и пришлось прибегнуть к крайнему методу - снадобью из соцветий болотной желтоглазки. Эта жуткая на вкус настойка обладает не менее жутким воздействием на организм разумного существа. В малых дозах вызывает эйфорию и беспамятство, а если борщануть с дозой, здоровенного орка может вырубить на долгое время. Поэтому применяется как обезболивающее только в крайне редких случаях, чтобы избавить воина от мучительной боли при сильных ранениях.

Возомнивший себя полевым знахарем Грог долго высчитывал соотношения масс среднего орка и человеческого детёныша - делал это, конечно, на глаз. Вычитал и делил капли - в итоге получилось, что мелкому надо дать не шестнадцать капель, а всего три. Этого должно было хватить, чтобы ребёнок успокоился и впал в эйфорию. Посовещавшись, орки решили не рисковать и капнули две капли. Замешали раствор капель с водой в походной кружке. Залить его в горло дёргающегося и вопящего существа, не свернув ему шею и не выбив зубы кружкой, оказалось непросто. И несмотря на то, что, брыкаясь, он расплескал много зелья, и проглотил лишь половину, и этого оказалось слишком много.

Ребёнок быстро успокоился, через несколько мгновений расслабился, его взор его помутнел, тело обмякло. Он потерял связь с реальностью, забывшись глубоким наркотическим сном. Как долго людёнок пробудет в этом состоянии, оркам было неизвестно, но завидовать ему они не хотели: когда он очнётся, его будут мучить дикие головные и мышечные боли. Желтоглазка отпускает мучительно и нехотя, словно высасывая из тебя весь кайф, который раньше подарила, а потом ещё сверху берёт дань болью и слабостью в теле на многие дни. Грунг когда-то так провалялся два дня, получив в бою с эльфами тяжелое ранение. Полковой шаман, осмотрев его раздробленные кости таза и позвоночника, списал бойца в ряды павших и, дабы тот не мучился, подыхая от боли, опоил Грунга двойной дозой желтоглазки. На его счастье тогда орки одержали победу над эльфами и захватили в том числе и полевой госпиталь. Чисто случайно отрядом, захватившим госпиталь, командовал отец раненого Грунга, он-то и притащил его туда первым пациентом, где маги эльфов под угрозой пыток собрали покалеченное тело по кусочкам. Испугались они не на шутку и работу выполнили качественно, ну, по крайней мере, голову с жопой не перепутали, даже ноги в нужные стороны сгибаются. А вот времени на выведение разных веществ из крови у них не было. Так что, придя в сознание, вместо того, чтобы наслаждаться заштопанным телом, Грунг два дня подыхал от последствий передоза.

Так что пацану он сейчас сочувствует со знанием дела, от чистого сердца; придётся ещё некоторое время потаскать с собой в любом случае. Он может быть полезен, да и бросать его здесь одного посреди леса на территории захваченной врагом - не очень доблестный поступок для орка. Грунг надеялся найти местных и передать им ребёнка живым и возможно здоровым. Как знать? Вдруг это поспособствует при налаживании контактов с местными жителями…

Ночь сгущалась. Отряд орков пересек небольшой лесок и оказался на противоположной его окраине, за которой начиналось очередное бескрайнее поле. Не разжигая огня, орки перекусили и устроили нехитрый ночлег прямо на лесной подстилке. Первую четверть ночи стоять на охранном посту командир оставил Муга. Позже он его сам сменит, а Грог с Лрнуром разделят вторую половину ночи. Продолжительность суток тут вполне схожа с оркскими, ночи только более короткие, но это не должно вызвать проблем. Ночью здесь достаточно тепло, по крайней мере сейчас. Ребёнок что-то говорил о временах года и о холодных зимах, но это предвидится не в ближайшие дни, так как местные ещё только приступили к сбору урожая.

Объявив отбой, Грунг сам вырубился одним из первых: сказалась многолетняя воинская выучка засыпать при первой возможности, иначе её потом может не оказаться вовсе. Но сон воина-лидера - штука весьма чувствительная; несмотря на ночной караул, мозг продолжает сканировать пространство на звуки, а чутьё - на наличие живности в округе. На россыпь множества теплокровных и не очень зверюшек, которые находились в радиусе ста шагов вокруг оркского лагеря, сознание не реагировало. Однако незадолго до начала четверти дежурства Грунга, сквозь его сон пробился еле заметный звук машины местных. Звук был на грани слышимости, но явно выбивался из общего фона звуков местной ночной природы.

Стараясь не разбудить остальных, Грунг направился к Мугу. Находясь на посту, тот услышал шум много раньше. Он сидел, затаившись в кустах у кромки леса, и, увидев командира, призывно махнул рукой.

- Со стороны, где встаёт солнце, летит, - плавно отогнув ветвь, Муг указал на пятнышко, которое двигалось по белеющему на ночном небе облаку. Некоторое время орки молча наблюдали за полётом этой механической птицы. Вскоре появилась возможность разглядеть силуэт. Он сильно отличался от самолётов, увиденных ранее: эта машина имела вместо одной пары крыльев, как у птиц, две, расположенных одна над другой.

Вдруг звук пропал, и самолёт совершенно бесшумно заскользил вдоль ночного неба, огибая рощицу, в которой расположились орки широкой дугой. Грунг наблюдал за скользящей по воздуху за машиной, не отрываясь: что-то в ней было такое необычное и притягательное. Она завладела его вниманием, не отпускала и почти насильно заставляла смотреть на неё. Поле зрения Грунга сузилось - теперь он видел лишь этот крохотный силуэт далёкого самолёта...

***

Сидевший на месте второго пилота У-2 человек отдал команду пилоту на снижение и указал рукой на какую-то местность внизу. Самолёт, едва накренившись на бок, ушел в плавное пикирование и, откорректировав курс, стал медленно кружить над указанным местом. Пассажир закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Под ними сейчас место, где сутки назад произошёл мощнейший прорыв материального пространства. Завихрения и сгустки чёрной энергии до сих пор бесновались среди ветвей деревьев и лихорадочно переплёскивались в углублениях ландшафта. Даже спустя время затухающие следы резкого высвобождения энергий отчётливо ощущались бы даже людьми с неразвитыми способностями, вызывая чувство беспокойства и необоснованного страха. Это уже второй случай, когда на территории СССР противник прибегает к попытке открытия портала в иномирье. Впрочем, первая попытка, под Брестом, была явно неудачной. Едва враг достиг желаемого результата, изнанка пространства выплюнула из себя колоссальное количество энергии в долю секунды, спалив всё к едреней фене, и тут же захлопнулась. На материальном мире это отобразилось мощнейшим взрывом. Вражеская группа сенсориков, проводивших операцию, естественно, погибла в полном составе, превратившись в пепел. То же стало и с результатами их работы. А окружающая среда не пострадала, что для наших учёных стало очередной загадкой. Но противник с прошлого раза явно поумнел и второй эксперимент провёл более удачно, спозиционировав эпицентр на безопасном расстоянии. Однако незаметно провести операцию им и сейчас не удалось: её отголоски заметили сенсорики, находившиеся даже в Сибирском штабе.

Люди в Центре сразу поняли, чем такое может обернуться. За дело взялся сам Экселент - именно он собирался вылетать на место происшествия, однако после вмешательства самого Главнокомандующего у главы Центра нашлись дела поважнее и за линию фронта отправился Сапфир: в сканировании пространства он не сильно уступает Экселенту, а по предварительной работе с этим инцидентом дал максимально точные данные, в том числе и по локализации события на местности. Сейчас Сапфир, пролетая над местом инцидента, понимал, насколько смог точно определить координаты, и, окажись на земле, даже смог бы указать куст, под которым лежит трупик сойки (смерть маленькой птички, погибшей от разрыва сердца во время выплескивания негативной энергии, - это первое, что увидел Сапфир, приступив к сканированию). Пока никто не видит, можно гордиться собой.

Но сейчас картина происшествия дополнялась новыми, ещё более кровавыми красками. Стали ясны результаты работы вражеских сенсориков: из изнанки пространства появились существа, которые напали на немецких экспертов и уничтожили почти всю группу, участвовавшую в эксперименте. Кто-то сумел бежать и вызвал подмогу из расположенного недалеко лагеря. Снова завязался бой. Результат его можно увидеть на полянке в виде сожженного танка. Ещё огромное кострище. Сапфир сосредоточился на огромной куче сгоревших деревьев, аккуратно сложенных в костёр. Твари из иномирья явно были разумными. Немецкие солдаты как минимум двоих человекоподобных существ уничтожили, но пришельцы одержали победу и провели погребальный обряд для своих павших собратьев. По энергетическим следам выходило, что их осталось не более четырёх, и они покинули это место вместе в северном направлении. Немцы же по-быстрому собрали трупы своих солдат и, особо не заморачиваясь на сокрытии следов, свернули лагерь, присоединившись к основным своим силам. Учитывая явный режим секретности - а такие вещи в наше время иначе проводить нельзя - крупных вражеских сил тут не будет. Наверняка нужные люди уже всё обследовали в течение дня.

Двигатель биплана набрал обороты и самолётик нехотя начал набирать высоту. Сапфир напал на след тварей и уже понимал их примерное местонахождение. Менее чем за сутки они проделали путь в более чем сотню километров, побывали в уничтоженной деревне и сейчас двинулись на запад. Для учебного самолёта потребуется почти полчаса, чтобы добраться до места, где сейчас находятся группа неопознанных существ из другого мира. Сенсорик указал пилоту нужное направление и погрузился в раздумья.

Из всего увиденного можно сделать вывод, что враг достиг определённых успехов в освоении технологии по работе с порталами в параллельные миры. К счастью, он совершает ошибки и пока не добился конкретной пользы от таких экспериментов. Пока твари из другого мира неуправляемы и вред нанесли лишь тем, кто их призвал. Но если враг сможет их контролировать, то это может стать огромной проблемой для наших войск. Почти полсотни вооруженных солдат вермахта при поддержке танка потерпели поражение в битве с пятью-шестью неизвестными существами.

Приближаясь к месту ночёвки существ, пилот заглушил двигатель, и самолёт начал планирование с высоты чуть менее километра. Сапфир настроился на тварей и начал сканирование их энергетических отпечатков. Он улыбнулся: не просто так развёртка вибраций существ показалась чем-то знакомым. Сразу стало ясно, что схоронившаяся где-то на окраине леса пара существ заметила самолёт и сейчас наблюдает за ним, но они уверены, что остаются незамеченными. Ещё два существа спят неподалёку и - с ними человеческий ребёнок! Сложно было сказать, угрожала ли ему опасность, но ребёнок крепко спал и его мозг не излучал никаких эмоций. Вернувшись к сидящим в кустах, Сапфир начал сбор информации. Существа действительно оказались разумными и по интеллекту были чуть слабее среднего человеческого. Среди этих двоих оказался их главный - вожак или лидер. На удивление его сознание было открыто, словно у трёхлетнего ребёнка, и залезть ему в голову не составило особого труда.

Почти минуту существо не сопротивлялось дистанционному гипнозу, и у сенсорика было время собрать некоторую информацию. Но потом существо, именующее себя и своих сородичей орками, силой воли разорвало контакт. Сейчас вожак орков в спешном порядке поднимает своих собратьев, и они постараются скрыться в лесу. Дальше следить за ними нет смысла. Собранной информации на данный момент более чем достаточно, и её необходимо доставить в Центр. Но это уже работа пилота. А пока сенсорику есть над чем подумать.

Маленький самолётик запустил двигатель и отчаянно замолотил пропеллером, набирая скорость. Заложив вираж, он развернулся в сторону линии фронта, спеша доставить уникальную и отчасти шокирующую информацию.

***

Перед глазами Грунга стояло человеческое лицо. Оно не выражало никаких эмоций и было неподвижно. Лишь бездонно-синие глаза словно парализовали сознание орка. Позже он не смог бы сказать, как долго это происходило, но в какой-то момент Грунг осознал, что кто-то копается в его голове и нагло вытаскивает оттуда все мысли. Сам Грунг в этот момент испытал постыдное и не свойственное для орка страха. Он часто подвергал свою жизнь опасности, но было это, как правило, в бою, где он и сам был опасен, и враг мог поплатиться жизнью, а так оно обычно и бывало. Но сейчас всё происходило его голове, и он не мог применить силу своего тела и почувствовал себя беззащитным. Благо сила воли орков велика, но Грунгу потребовалось немало усилий, чтобы совладать с собой и собрать волю в кулак. Орк пришёл в ярость и стало легче. С большим усилием выдавил он из своей головы чужака, и сознание быстро прояснилось, а перед глазами снова предстало ночное небо.

Муг, видимо, ничего не заподозрил: наверное, прошло совсем немного времени. Но Грунг был в ярости. Теперь ему требовалось много труда, чтобы удержать себя в руках и не начать громить все вокруг и яростно орать, срывая злость. При этом испытанный страх добавлял чувство стыда. В итоге произошедшее осталось незамеченным, но осознание того, что у него есть слабое место, угнетало командира оркского отряда. Им воспользовались, залезли в голову, словно старый шаман, вызвав "око зверя", залезает в голову маленького лесного зверька, чтобы разведать охотничьи угодья или вражеский лагерь. Выпотрошили все мысли, нашли нужные и паскудно их украли. Грунг обязательно найдёт вора и покарает. Недаром он Непрощающий!

Ничего толком не объясняя, Грунг всё-таки наорал на Муга, и они сразу же вернулись в лагерь. Командир, не теряя времени, поднял отряд тревогой и в срочном порядке организовал скоростной марш-бросок. Орку было всё равно, куда и как бежать. Орку нужно было выплеснуть энергию ярости и ненависти, отчасти к самому себе - за то, что позволил оказаться слабым и беззащитным. Он нёсся по ночному лесу, особо не разбирая направления. Орки восприняли это как способ уйти от слежки. Впрочем, оно так и было. Никто вопросов не задавал, попадаться на глаза местным воякам пока никто не хотел.

Грунг объявил привал после долгого марш-броска, когда ночная тьма уже начала рассеиваться. Он аккуратно положил мальчишку на мох и приказал всем отдыхать. Орки неслись сквозь лес почти полночи, не сбавляя темпа – не отдыхавший толком командир еле держался на ногах, и оба его сердца бешено колотились. Так же чувствовали себя и его бойцы. Лрнур - самый старший, он запыхался сильнее всех и, оперевшись рукой на дерево, начал восстанавливать дыхание, шумно дыша через нос.

- Грунг, ну, устроил ты нам прогулочку. Стоило нам так носиться по лесу? – Муг плюхнулся задницей на лесную подстилку и предплечьем стёр пот со лба.

- А у меня даже второе сердце не заработало, - тщательно скрывая сбитое дыхание, начал хвастаться Грог. Он действительно выглядел бодрее всех, молодой, здоровый.

Грунг пресек зачинающуюся словесную перепалку.

- Это был. Необходимый. Бросок. – Командиру пришлось делать долгие паузы между словами, пока дыхание не восстановилось. - Нас не просто выискивали среди леса, по нашим следам пустили боевого мага.

- Немцы всё-таки вышли на наш след? - Лрнур проявил беспокойство.

- Скорее всего. Но мы не знаем ничего об их врагах. По-видимому, магия здесь не просто недоступна простым смертным, - Грунг кивнул в сторону спящего пацана. - Людья... Тьфу! Или человеки? Они сами не путаются, как себя называть? Короче от простых смертных магию скрывают. По-видимому, ей обучают только определённые касты. В этом тоже стоит разобраться. Эти невооруженные люди для нас, как букашки, но нам следует опасаться их машинерии и, как выяснилось, еще и магов. У вояк есть и то и другое. И машины, и маги предназначены для ведения войн. Надо быть осторожными и разобраться во всём этом. Иначе есть шанс просто сгинуть.

Повисло тяжёлое молчание. Тишину перебивало лишь тяжелое дыхание орков. Каждый обдумывал слова, сказанные командиром, а командир думал, как действовать дальше. Чем больше орки узнают этот мир, тем больше опасностей они в нём видят. На первый взгляд безобидная хрупкая раса оказалась весьма агрессивной. Настолько, что при отсутствии естественных врагов воюет сама с собой. И преуспела в своей боевой машинерии и боевой магии…

Мугу был отдан приказ спать: он единственный, кто не сомкнул глаз этой ночью. Остальным командир приказал разбить лагерь отдыхать и наблюдать за обстановкой. Привал продлится до тех пор, пока местное светило не приблизится к зениту. Сам же Грунг, придя в норму, отправился прогуляться по округе. Нужно всё обдумать в одиночестве и навести порядок в голове после того, как в ней поковырялись, да и поохотиться бы по возможности. Вор действительно навёл бардак в его мыслях. Они словно разбросанные в разграбленном доме веще валялись всюду и хаотически всплывали в сознании… Как сложно просто не думать.

Запах этого животного был не знаком Грунгу, что естественно. Но воняет оно совсем не безопасно, а самое главное, скорее всего, имеет достаточные размеры, чтобы орки сегодня плотно покушали.

Животинка протопала своими копытцами здесь совсем недавно. Самец пометил территорию и, сменив направление, потопал по своим делам. Ему не повезло: ветер, почти незаметный под кронами леса, тянулся в сторону Грунга. Тому как охотнику повезло приближаться к добыче с подветренной стороны, и почуять зеленокожего гиганта животное не сможет. Его может спасти лишь острый слух, если орк будет двигаться достаточно шумно. Но, к сожалению для зверюшки, орки от природы двигаются по лесу почти бесшумно, а тренированные воины - совершенно бесшумно. А голодные орки, напавшие на след жертвы, это сама тишина. Стоит только прибавить шаг - и сытная трапеза гарантирована.

Грунг очень быстро обнаружил зверя - примерно в двадцати шагах впереди в кустах была слышна возня и похрюкивание, очень похожее на хрюканье болотных хрюнделей, обитающих в родном мире Грунга. Только местный зверь явно был поменьше, раз смог уместиться в кустах, да и следы от копытец были небольшие – хоть бы на раз покушать хватило.

Грунг подкрался поближе, и возня резко прекратилась: животное замерло, почуяв неладное, и начало прислушиваться. Что ж, больше скрываться смысла нет. Охотник перехватил приготовленный заранее охотничий кинжал. На случай, если хрюндель в испуге решит сбежать, как это они обычно делают в мире Грунга, придется метнуть в него оружие. Но зверь вдруг высунул морду из куста. Увидев орка, презрительно хрюкнул и уставился маленькими глазенками. Что ж, местные хрюндели намного меньше, не такие шерстяные, самое главное - намного отважнее, о чем свидетельствуют торчащие из пасти клыки. Судя по всему, животное умеет ими пользоваться, да и сейчас пустить их в ход не против. Только вот мозгов у маленькой приходящей в ярость хрюшки не особо много, и попытка атаковать охотника окажется для неё катастрофой.

Грунг спровоцировал животное выпадом - хрюндель срывался с места и рванул на охотника, набирая скорость. Отважная животинка и ее повадки вызывают уважение, но умственные способности её – так себе. В момент сближения со зверем Грунг сделал кувырок через него, схватил в охапку и в итоге оказался сидящим на хрюнделе. Животное заверещало, пытаясь вырваться, но попытки оказались тщетными. Аккуратным и быстрым движением Грунг загнал кинжал в ухо жертве, пронзая мозг. Отважный самец заслуживает быстрой и безболезненной смерти.

При виде добычи зеленокожие громилы приободрились, и Грог вызвался разделывать тушу. Началась возня по приготовлению. Все расслабились и по давней привычке начали подшучивать друг над другом. Орки обсудили повадки местных хрюнделей и решили, что будь местные размером с тех, что обитают в оркских лесах, то была бы животина чрезвычайно опасная, и встреча с ней ничего хорошего бы не сулила. Сон человеческого детёныша был неестественно крепок, а дыхание едва ощутимо - это беспокоило орков некоторое время, но позже запах готовящегося на костре мяса, щедро посыпанного приправами из родных краёв, завоевал их внимание, и орки полностью сосредоточились на предстоящей трапезе.

Подкрепившись, отряд начал планировать свой дальнейший день. Цель оставалась прежней: необходимо выйти на контакт с местными. Внешность орков слишком экзотичная для этого мира, и это явно вызывает некоторые трудности. Однако с ними их ребёнок, и если он будет цел и здоров, то стоит попытаться использовать его для налаживания контактов с его сородичами.

Грог отправился на разведку местности на предмет нахождения местных, а Грунг решил проверить состояние ребенка. Его ранее расслабленное, не выражающее эмоций лицо теперь было нахмуренным, периодически мышцы его тела непроизвольно сокращались, вызывая судорожные подёргивания конечностями: зелье ослабляло силу и понемногу начал проявляться его негативный эффект. К вечеру, возможно, парень проснется и доставит оркам немало хлопот.

Грог весьма быстро вернулся и поведал интересные новости. Совсем недалеко отсюда он наткнулся на заросшую лесную дорогу, по которой сегодня ночью, судя по следам, прошла повозка, запряженная тягловым животным в сопровождении примерно двух десятков людей. Он даже показал небольшую деревянную ложечку, потерянную неряхами на одном из привалов. Судя по описанию следов Грогом, так наломать веток и подавить траву и даже не попытаться замести за собой следы могли лишь мирные люди. Ну а по полученной за время пребывания орков здесь информации иных разумных рас в этой местности не водится, а значит, это то, что нужно.

Решение созрело быстро. Командир отправил Грога с Мугом по следам, чтобы те догнали и определили место, где ныне находится человеческий отряд. Не вступая в контакт, они должны пронаблюдать за людьми и получить как можно больше информации. По их возвращению орки должны сократить дистанцию до безопасной, в пару коротких перебегов [примерно 1200-1500 метров], устроить за людьми слежку, а далее ждать, когда Вася придёт в себя, переживёт ломку после желтоглазки и вернёт себе нормальное самочувствие. На это уйдёт два, а может, три дня. Так что торопиться не придётся. Надо ждать, наблюдать и действовать по обстановке.

Как и ожидалось, ближайшие дни прошли без особых происшествий. Орки налаживали быт в своём лагере, следили за людьми, на которых наткнулись ранее, и уделяли усиленное внимание маскировке. Человеческий детёныш очнулся и первые сутки жутко страдал от головных болей, однако к утру второго дня уже окончательно пришёл в сознание и не испытывал физических болей, хотя был очень подавлен эмоционально, и попытки начать с ним разговор были тщетными. Зеленокожие воины были удивлены таким быстрым восстановлением: да, дозу человеческому ребёнку дали мизерную, но в пересчёте на массу тела – немалую. Мальчик находился в забытье очень долгое время, и все ожидали, что и отходняк будет продолжительнее и тяжелее, чем у крепкого оркского тела. Видимо, организмы людей иначе реагируют на яд желтоглазки. На утро третьего дня Грунгу удалось разговорить Васю на отвлеченные темы, заодно потихоньку выуживая из него знания об этом мире, старательно избегая тем, затрагивающих его семью. Даже пришлось научить его произносить некоторые слова на языке орков в обмен на несколько фраз на русском языке. И в отличие от мелкого, который с жутким акцентом пытался рычать оркские слова своим неприлично высоким, писклявым голоском, Грунг добивался сносного произношения на русском, хорошенько задолбав паренька вопросами о правильности произношения. Он посчитал это необходимым после первых попыток, когда Вася, рассмеявшись, заявил, что зелёнокожий монстр говорит коряво, как немец. Орк сразу понял, что сравнение его с немцем - не лучшая ассоциация, и он не хотел вызвать такие же мысли у местных при знакомстве. Как уже успели не раз убедиться орки, паника подавляет разум людей. Оттого они не особо соображают, и беседа может пойти не по плану.

За группой людей, блуждающих по лесу, орки следили днем и ночью, следуя за ними по пятам. Вскоре они разбили свой лагерь практически вплотную к лагерю людей, виртуозно применяя мастерство по маскировке в лесу, дарованное им от природы, и приправляя это всё щепоткой колдовства в виде заклятий для отвода глаз. Каждый из орков поочерёдно находился в непосредственной близости от лагеря людей и наблюдал за ними, собирая информацию, так что к концу второго дня орки знали о людях все, что нужно, вплоть до имён каждого из них. Люди оказались совершенно не приспособлены для того, чтобы прятаться и жить в лесу. Двадцать три крестьянина, бежавшие из одной ближайшей деревни до прихода вражеских солдат. Семеро мужиков, в основном бородатые старики, остальные - это их престарелые жены и дети. Весь свой нехитрый скарб они погрузили на единственную телегу, запряженную с виду хрупким, но весьма изящным животным, которое, как позже поведал оркам малолетний проводник, называется лошадью и является здесь универсальным животным: на таких лошадях и военные всадники в бой идут, и поля они пашут, а уж телеги тягать - это обыденное дело. Так что животинка очень выносливая. Эту лошадку зовут Каштаном. Существо это сугубо травоядное и в минуты отдыха первым делом принимается за поедание травы и кустарников. Из оружия у людей лишь одно охотничье ружьё с неполной дюжиной зарядов, которое держит при себе их вожак - Серафим - несмотря на преклонный возраст, человек очень бодрый, суетной и дерзкий. Со здоровьем явных проблем в ходе наблюдений орки у него не заметили. Остальные мужики были вооружены чем попало, в основном рабочими топорами да ножами, которыми разве что рыбу разделывать. Как водится, вокруг вожака собрался костяк: Елизавета - его жена, везде сующая свой нос, весьма полная женщина, вечно пытавшаяся раздавать всем команды, которая жутко раздражала Грунга уже на расстоянии своими назойливыми советами, нервотрёпками и укорами, которые она высказывала хоть и вполголоса, но слушателя себе находила всегда. Будь такая жена у орка, её бы лечили увесистыми подзатыльниками и у нее было бы два выхода: либо выздороветь, либо в итоге оказаться с пробитой головой на погребальном костре. Но Серафима, видимо, это устраивает, и по большей части он на это внимание не обращает. В отличие от его давнего друга Петра, который частенько является жертвой тихих истерик, потому что постоянно отирается с ними. Пётр хоть и ровесник Серафима, а значительно уступает ему по здоровью: хиленький, низкорослый даже по местным меркам и к тому же одноглазый мужик, однако с организацией быта справляется неплохо, несмотря на вечный зуд со стороны Елизаветы.

Остальные мужики в основном выполняют физическую работу и стоят на карауле вокруг лагеря, сменяя друг друга. Надо заметить, что на посту совестно несут службу, но несмотря на такое усердие, никто из постовых даже не заподозрил постоянное присутствие неведомых существ у лагеря. С охраной, впрочем, у них было чуть лучше, чем с маскировкой. Хоть люди и пытаются сохранять тишину и даже переругиваются друг с другом вполголоса, демаскируют они себя знатно и на всяком привале помимо шума, несвойственного для леса, они ещё и умудряются провонять всю округу дымом от костра, который Петр с гордостью обозвал "партизанским" и уверял, что ни один фашист не заметит его. Открытого огня у такого костра действительно не было видно, но лишь потому, что очаг располагался в вырытой яме, однако любой орк с детства знает, что единственный способ заставить дрова не вонять на всю округу дымом - это не поджигать их. Именно поэтому орки так редко разжигают костры. Орки готовят еду на огне, лишь убедившись в отсутствии неприятеля в округе, в противном случае – давятся сырым мясом.

********

К концу четвертого дня слежки зеленокожие воины окончательно заскучали и начали хулиганить. Первым отличился Лрнур, который поведал историю о том, что Каштан очень любит морковку. В период наблюдений он заметил, как одна из бабок, нарезая зелень для похлебки, наставляла внучку, что, мол, за этой бесовой скотиной - так она обзывала лошадку - глаз да глаз нужен. Особенно нужно беречь морковь, которой осталось не так уж много. Лрнур заметил, каким грустным взглядом лошадка смотрела на лакомый оранжевый плод. Лошадка почти всё время проводила запряженной в телегу, даже спать ей порой приходилось стоя. Так что напакостить, своровав морковку из завязанного мешка, к тому же уложенного в телегу, возможности она не имела. У истязаемого бездельем орка, который многие годы в битвах выпускал кишки и дробил головы врагов, вдруг появилось чувство жалости, и, как только стемнело и люди улеглись спать, Лрнур проник в лагерь. Добравшись до телеги, аккуратно перешагивая через спящих людей, он постарался бесшумно вытащить пару морковок из полупустого мешка, но животное всё-таки его заметило, дернулось и громко заржало. Пришлось быстро ретироваться, затаившись в ближайших кустах. Тревогу в лагере поднимать было некому: все крепко спали. Лишь один мужик, проснувшись, шёпотом выругался и, перевернувшись на другой бок, продолжил спать. Лошадь ещё некоторое время посуетилась и успокоилась, лишь нервно поглядывая в сторону кустов, где прятался орк, и периодически фыркая.

Выждав некоторое время, Лрнур медленно и не скрываясь направился к животному, вытянув вперёд руку с вкусным плодом. Лошадь хотела вновь шарахнуться, но, увидев в руке неведанного существа заветное лакомство, в недоумении затопталась на месте. С недоверием она воротила морду, однако спустя десяток ударов сердца сдалась: аккуратно взяла морковь с раскрытой ладони орка и аппетитно захрумкала. Быстро перемолов лакомство, животное мотнуло головой и уставилось на Лрнура, явно намекая, что она в курсе, сколько морковок было украдено из мешка.

Во время употребления второй морковки лошадь подпустила орка к себе поближе и даже дала себя погладить. И тут выяснилось, что это не лошадь. Лрнур прервал свой рассказ и, сжав одну руку в кулак, другой перехватил её где-то то посередине предплечья:

— Вот такенная балда!

- Так это конь! - засмеялся Вася, - лошадь — это девочка, а конь - мальчик!

Как оказалось, здесь животные одного вида легко могут иметь разные названия. Мальчик начал перечислять множество незнакомых оркам животных: пёс и собака, курица и петух и ещё много чего. Кого-то орки запомнили с первого раза, но с лошадьми оказалось вообще всё непросто: лошадь, конь, кобыла, жеребец... Голова может пойти кругом от этого всего. Но теперь они хотя бы будут готовы к таким сюрпризам местного языка.

Поначалу Грунг хотел устроить старперу Лрнуру взбучку за такие детские проказы, однако, взвесив все за и против, оказалось, что вреда от этого поступка нет, зато теперь можно надеяться, что хотя бы это животное при встрече с нами будет вести себя спокойно. Отсутствие наказания за хулиганство остальные орки восприняли весьма однозначно. Стоит ли говорить, что в следующие ночи каждый орк, воспользовался возможностью познакомиться с этой прекрасной и грациозной зверюшкой. В этот кон Грунг дежурил последним и, тоже не удержавшись, отправился рыться в изрядно похудевшем мешке морковки. Уже светало, и, когда Каштан увидел Грунга, он сразу же признал в незнакомом зеленокожем чудище друга и, весело перетаптываясь на месте, фыркал в ожидании морковки.