Отвергни меня

ВОСЕМЬ

— Вот так, — я отступила назад после того, как сделала последний стежок на платье Лу. Она стояла перед зеркалами в полный рост в своей комнате. Солнечные лучи, проникающие через открытые двери позади нее, придавали ей неземной вид и заставляли ее сиять таким сиянием, какого я никогда раньше не видела. Она выглядела безупречно, и я не могла быть еще счастливее за свою подругу.

Она провела руками по винтажному белому кружеву, покрывавшему ее бедра.

— Эвелин… — прошептала она, поворачиваясь ко мне со слезами на глазах. — Это самое красивое платье, которое я когда-либо носила. Как мне отблагодарить тебя за это? Я просто… Оно идеально.

Мое сердце наполнилось гордостью от ее слов. Увидев ее в этом платье в день свадьбы, я полюбила его больше, чем все остальное, что я создала. Она дала мне несколько пожеланий: винтажное, уникальное, пляжное, но все равно очень свадебное, и позволила мне самой следовать им. У нее была тонкая фигура с великолепным изгибом бедер, и я создала облегающую юбку, отделанную винтажным кружевом, с небольшим шлейфом, ниспадающим по всей длине ее ног. Верх был отдельным, но из того же материала. Он был укороченным и свободно свисал на груди, а тонкие бретельки-спагетти удерживали его на плечах. Фестончатый край топа шелестел по ее животу и обнажал пресс, над которым она так усердно работала.

Она была самой красивой невестой, которую я когда-либо имела удовольствие одевать.

— Спасибо — будет достаточно, и всегда пожалуйста, — коротко ответила я, проводя пальцем под глазами. — А теперь перестань плакать, пока не испортила макияж. Сегодня утром мои навыки с подводкой были на высоте, и я не уверена, что смогу создать ее снова.

Мы обе рассмеялись, когда она повернулась ко мне.

— Спасибо тебе, Эви. Я и представить не могла, что рядом со мной будет кто-то другой.

Мы могли бы продолжать в том же духе и превратить это в один большой день, посвященный тому, как сильно мы любили друг друга, поэтому я прервала ее и обняла, крепко прижимая к себе.

— Боже, какая мерзость, — пробормотала я, снова промокая глаза. Я ненавидела плакать. — Давай поговорим о чем-нибудь другом. У нас есть, — мой взгляд метнулся к часам на прикроватной тумбочке, — еще тридцать минут, прежде чем мы должны быть готовы к тому, что за нами заедет гольф-кар.

— Хорошо, — согласилась она. Я приподняла бровь, заметив лукавый блеск в ее глазах, и попыталась подготовиться к тому, что она скажет. — Давай поговорим о том, как вы с Джеймсоном танцевали около десяти песен прошлой ночью. Давай поговорим о том, как я оглянулась и увидела, как он смеется, а затем притянул тебя к себе.

Опустив плечи в знак поражения, я искоса посмотрела на нее, чтобы дать понять, что я думаю об этом разговоре. Прошлой ночью мы с Джеймсоном немного потанцевали, пока я не решила уйти и вернуться в свою комнату. Когда я добралась туда, я села во внутреннем дворике номера и слушала шум волн, пытаясь разобраться с информационной перегрузкой, в которой я находилась.

Неспокойные волны вечернего шторма на море соответствовали хаосу, бушующему внутри меня. Забравшись в постель, я заставила себя заснуть и проснулась уже с ясной головой.

Суть в том, что Шейн не знал, о чем говорил. После прошедшего месяца мои отношения с Джеймсоном были более напряженными, чем обычно. Так что слова Шейна только всколыхнули то, что мы совсем недавно пытались преодолеть. В конце концов, Джеймсон и я остались такими же, как и раньше. Нам просто нужно было снова прийти в наше равновесие после тяжелого месяца. Он был братом моей лучшей подруги, и хотя я бы не отказалась от его горячего тела, я все еще была собой, а я не хотела ничего большего, чем мужчину, от которого можно было бы получить удовольствие. Точка.

Помня об этой ободряющей речи, я смогла встретить день легче, чем накануне вечером. Я была готова флиртовать и заставлять Джеймсона краснеть своими колоритными комментариями. Я была готова увидеть, как у него от раздражения дергается челюсть. Я была готова к тому, что он ответит мне тем же. Если я смогу заставить его отреагировать так, как я отреагировала в кладовке, то получу бонусные баллы.

Итак, я была готова к вопросам Лу.

— О, это? Я фактически навязалась ему. Ты же знаешь, как сильно ему это нравится. Он умолял меня отпустить его, а я крепко держала, говоря, что собираюсь выжать из него все соки.

Лу рассмеялась, но все еще казалась скептичной.

— Не знаю, Эви. Вы знаете, что я всегда говорю о вас, ребят, и вашем равновесии. У вас двоих вечно бывают взлеты и падения, но, в конце концов, все приводит к более-менее здоровым отношениям. — Ей всегда удавалось рассмешить меня своей научной терминологией, примененной к реальной жизни. — И ему, казалось, было комфортно находиться с тобой.

— Ну, это потому, что у меня такие классные сиськи, что прижимались к нему, — пошутила я, покачиваясь, моя грудь едва помещалась в платье в греческом стиле цвета барвинка, дизайн которого помогала разработать Лу. Оно было на бретельках-спагетти, с глубоким V-образным вырезом, который спускался прямо к моему пупку, где толстая лента подчеркивала мою тонкую талию, прежде чем ниспадать наружу. Спинка опускалась низко, до ямочек над моими ягодицами, оставляя только толстый пояс и две тонкие бретельки, которые прижимались к моей коже. — Ну, он же все еще парень.

— Фу. Он же мой брат, — сказала она и съежилась.

— Знаю. И он чертовски сексуален. Ты ведь знаешь, я бы сразу же согласилась, если бы он только сдался.

Я упала обратно на кровать, драматично вскинув руку, чтобы прикрыть глаза.

Ее смех затих, а я выглянула из-под своей руки, чтобы увидеть, как она рассматривает меня.

— Знаешь, Эви, я бы не возражала, если бы вы с Джеймсоном были вместе.

— Лу, ты меня знаешь. Ты знаешь, что я не завожу отношений. Только потому, что я хочу поездить верхом на твоем брате и постоянно изматывать его, не значит, что он заставляет меня хотеть вечности. А, как ты сказала, это именно то, чего он ищет.

Она снова съежилась.

— Она была неправа, Эвелин, — тихо сказала Лу, имея в виду мою мать. — Посмотри на нас с Джеком. Он делает меня счастливее, чем я когда-либо могла быть. И я тоже потеряла свою любовь. Но он того стоит.

Мне нужно было закончить этот разговор. Это был день ее свадьбы, но все поворачивалось ко мне.

— И я рада за тебя. Ты заслуживаешь его, и ты заслуживаешь быть счастливой, — я закончила, прежде чем повернуться и обнаружить, что, к счастью, пора выходить. — А теперь давай выдадим твою великолепную задницу замуж.

Ямайские стальные барабаны встретили Лу, Джулиану и меня на пляже, и мы лишь мельком увидели беседку, установленную на песке, с белыми занавесками, искусно свисающими со столбов. В отеле была установлена импровизированная ширма, чтобы жених не смог увидеть свою невесту, когда мы подъехали.

— Здравствуйте, мисс Кинг. Ваш жених ждет вас, — поприветствовала нас координатор мероприятия. Она не теряла времени даром и к нашему приходу все уже было готово, так что все, что оставалось сделать, это пройти к алтарю. Жених и шаферы уже ждали, а родители Джека были единственными зрителями.

Как только я собралась выйти вперед, я повернулась к Лу и взяла ее за руки.

— Мы можем сбежать. Я могу угнать этот гольф-кар, если хочешь. Тебе не обязательно выходить замуж за Джека. Мы всегда можем сбежать и прожить остаток наших жизней вместе. Сестрички-жены на всю жизнь, — закончила я с энтузиазмом. Джулиана стояла рядом с нами, глядя в сторону и притворяясь, что не слушает про наш план побега. Я была уверена, что она не хотела участвовать в плане по отнятию невесты у своего брата.

Лу рассмеялась, как я и предполагала, и крепко обняла меня, прошептав на ухо:

— Ты всегда будешь моей сестрой. Спасибо, что ты здесь.

Черт, я люблю ее. Прикрыв глаза, я посмотрела на небо, пытаясь сдержать слезы.

— Ладно, ладно. Хватит об этом. Ты знаешь, я должна была предложить, — Джулиана присоединилась к нашему смеху, как только угроза сбежавшей невесты миновала, а затем мы выстроились в линию и вышли.

Обогнув ширму, я увидела впереди троих мужчин и темнокожего мужчину, держащего Библию, одетого в гавайскую рубашку. Сопоставление такой официальной обстановки и яркой рубашки заставило меня улыбнуться. Двигаясь вдоль линии, мой взгляд, в конце концов, упал на Джеймсона. Он был на голову выше других парней и выглядел великолепно в простой белой рубашке на пуговицах с расстегнутым воротом и черных брюках. Он выглядел потрясающе с его короткими темными волосами, развевающимися на ветру.

Я не сводила с него глаз всю дорогу, чувствуя, как теплый песок шевелится у меня под ногами. Когда я собиралась повернуться, чтобы занять свое место слева, я послала ему страстный воздушный поцелуй и подмигнула.

Джулиана последовала за мной, а затем, наконец, Луэлла. Она была сногсшибательна со своими длинными каштановыми волосами, слегка зачесанными назад и развевающимися на ветру. Всю дорогу к алтарю ее глаза были прикованы к Джеку. Солнце только подчеркивало красоту ее платья. Мы все восхищенно наблюдали, как она приближается к своему жениху.

Церемония была великолепной и простой. Мы и мечтать не могли о более прекрасном дне: светило солнце, шумели волны, дул легкий бриз, чтобы нам было прохладно на пляже. Лу и Джек оба произнесли свои клятвы, и даже Джек начал задыхаться, спотыкаясь на словах.

На протяжении большей части церемонии мои глаза не отрывались от великолепной пары, но, когда они произнесли свои клятвы в любви и преданности, я посмотрела на Джеймсона. А он смотрел прямо на меня. Вместо того, чтобы отвести глаза, я выдержала его пристальный взгляд. В этом взгляде между нами пролегли воспоминания последних десяти лет. Пока Лу и Джек говорили о том, что им пришлось преодолеть, чтобы предстать друг перед другом, я вспомнила, как каждый из нас был рядом с ними, когда они боролись, и отложили свои шутки в сторону, чтобы помочь им пережить те моменты.

Многие наши с Джеймсоном воспоминания были о том, как мы вцеплялись друг другу в глотки наилучшим из возможных способов, наполненные семейной любовью. Но этот момент был мирным, идеальным, и между нами протянулась нить, которая немного сблизила нас.

То, что я разделила все это с Джеймсоном, согрело мое сердце и сдавило грудь. Мои вспотевшие ладони сомкнулись передо мной вокруг простого букета полевых цветов, в то время как мои глаза горели от слез, переполненные эмоциями, накатывающими на меня, как волны за бортом. И все же, я не могла отвести взгляд от его темных глаз. Они держали меня в плену, заставляя сохранять эту связь между нами. Я не хотела, чтобы он видел, как я ломаюсь от эмоций, но его взгляд сдержал меня вместе, как он всегда делал, так или иначе.

— Вы можете поцеловать невесту! — воскликнул священник. Мы с Джеймсоном улыбнулись друг другу, пока Джек и Лу целовались. Я никогда не чувствовала себя такой связанной с другим человеком, как с ним.

Джек и Лу прервали наш зрительный контакт, когда побежали по проходу, выложенному камнями. Мы с Шейном подошли друг к другу, и с улыбкой на лице он наклонился, чтобы взять меня на руки, перекинув через плечо в стиле пожарного, а затем побежал по проходу. Я кричала и смеялась, держась изо всех сил. Когда я оперлась на его задницу и посмотрела назад, увидела Джеймсона и Джулиану, которые, нахмурившись, шли по проходу.