Отвергни меня

ОДИН

Два года спустя

Я протопала по тающей слякоти и распахнула тяжелую деревянную дверь в «Кингз». Бар был освещен и пуст, за исключением троих, сидевших за нашим обычным столиком на воскресный ланч. Луэлла и Джек повернули головы, услышав мое появление, их глаза расширились, когда они увидели меня. Джеймсон медленно поднял голову в моем направлении с чертовски хитрой улыбкой на полных губах. Он пожалеет, что сидел там и злорадствовал, когда я сотру это самодовольное выражение с его лица.

Я остановилась примерно в пяти футах от него и бросила маленький металлический свисток, который я оторвала от выхлопной трубы со слоями клейкой ленты. Джеймсон лишь позволил маленькому кусочку отскочить от его выпуклых мускулов, не дрогнув, рассматривая меня своими темно-синими глазами.

— Ты высокомерный сукин сын! — прорычала я, указывая на него пальцем. Я чуть не потеряла самообладание, когда увидела, как его грудь сотрясается от сдерживаемого смеха.

— Хорошо выглядишь, Эвелин. — Остановившись, он оглядел меня от ботинок до волос. — Я бы даже сказал… сияешь.

— Эви… — Луэлла оглядела меня с ног до головы, ее челюсть отвисла от шока. — Мммм… Это блестки?

У меня не было времени сразу же обратить на нее внимание. Мои глаза не отрывались от Джеймсона, когда я сделала еще несколько шагов по направлению к нему.

— Думаешь, это чертовски смешно? — его плечи начали трястись. — Ты знаешь, что пиздец как трудно убирать блестки с вещей? Это как гребаный герпес с товаров для рукоделия. Они никогда не исчезнут.

Джек поднес руку к лицу, чтобы скрыть тот факт, что тоже начал смеяться. Мой убийственный взгляд, направленный в его сторону, заставил его еще больше постараться придать лицу серьезное выражение. Закрыв глаза, я набрала в грудь побольше расслабляющего воздуха и попыталась отпустить гнев, снимая напряжение с шеи. Это не помогло.

— Эви… — осторожно начала Лу.

— Твой брат засыпал блестками мои вентиляционные отверстия.

Вот и все. Джеймсон сошел с ума. Джек тоже, хотя у него хватило порядочности попытаться спрятаться под мышкой. В этом не было ничего нового для нашей группы. Джеймсон, Луэлла и я подшучивали друг над другом с тех пор, как я познакомилась с ними более десяти лет назад. Джек, парень Луэллы, лишь сидел сложа руки и наслаждался шоу.

Мы с Лу быстро подружились на первом курсе колледжа. Поскольку моя семья была очень далеко, она пригласила меня провести каникулы с ней и ее братьями. Ее родители умерли, когда она была маленькой. А через год после того, как я познакомилась с ней, ее брат Ашер погиб в Афганистане, оставив лишь ее и Джеймсона.

Тот факт, что Джеймсон владел баром и заботился о своей сестре, не оставлял ему много возможностей для того, чтобы расслабиться и быть нормальным парнем двадцати с небольшим лет. Я уважала его за это. Он был удивительным человеком и удивительным братом для Лу. Но это не помешало мне верить, что ему нужно было немного веселья и смеха в моем лице.

Поэтому, я использовала единственное, что у меня было над ним: свою сексуальность. Мне нравилось наблюдать, как румянец появлялся на его щеках и переходил на шею. Чем дальше он спускался по его шее, тем больше я преуспевала. Были времена, когда я была такой честной и смелой, отпускала неуместные шутки и ловила его на улыбке. Победа всегда переполняла мою грудь, когда я заставляла великого Джеймсона Кинга по-настоящему улыбнуться.

Но он всегда отвечал мне.

Когда я включила печку в своей машине лишь для того, чтобы меня засыпало непростительным количеством блесток, я издала крик, который, уверена, услышали мои соседи по кварталу. Сожаление и гнев закипели у меня на коже, когда я вспомнила, что дала Лу и Джеймсону связку ключей на случай, если потеряю свои. Этот гнев превратился в медленное угасание, когда я завела машину и выехала на дорогу, только для того, чтобы снова разгневаться, когда я слышала пронзительный свист каждый раз, когда нажимала на газ. Чем быстрее я ехала, тем громче он становился.

Все на улицах Цинциннати уставились на сумасшедшую женщину, покрытую блестками, как какую-нибудь стриптизершу, занимавшуюся своим делом прошлой ночью, за рулем машины, которая издавала громкий свист.

Когда я заехала на парковку «Кингз», я поняла, что это был за звук. Я обошла вокруг своей машины и, конечно же, увидела свисток, приклеенный скотчем к выхлопной трубе моей машины. Пока я снимала скотч замерзшими пальцами, моя ярость была такой сильной, что я начала маниакально смеяться, просто представляя, что собираюсь сделать, когда наконец увижу его тупую задницу. О боже, это должно было быть чертовски хорошо. Я заставлю его пожалеть об этом. Эти блестки никогда не будут полностью вычищены с моей машины. Я буду замечать, что это дерьмо прилипло к моим вещам еще долгие годы.

Джек обнял Лу одной рукой, уткнувшись головой ей в шею, прячась. Но я все равно могла видеть, как его тело сотрясалось от веселья. Даже Лу сдерживала хихиканье. Джеймсон откинулся на спинку стула по другую сторону стола, между нами был мой пустой стул. Его мощные руки были скрещены на широкой груди, а длинные, обтянутые джинсами ноги небрежно вытянуты, как будто он наслаждался шоу. Одна сторона его рта была приподнята, образуя глубокие складки улыбки на темной щетине на щеках. Он вытянул руку, указывая на стул рядом с собой, предлагая мне занять мое место за нашим столиком.

— Ты собираешься присоединиться к нам, Эвелин? — приложив палец к подбородку, он задумчиво посмотрел вверх. — Или мне следует называть тебя Бриллиант? Ты реально сверкаешь, как бриллиант. Думаю, это стало бы отличным именем для стриптизерши.

Триумф, написанный на его лице, заставил шестеренки завертеться у меня в голове.

— Ну, формы у тебя для этого есть, Эви, — согласилась Луэлла, смеясь. Хотя мы все были виноваты в том, что подшучивали друг над другом, мы всегда знали, что это не было сделано не со зла. Но это не притушило огонь, разжигающий мои мысли о возмездии.

Лампочка погасла.

Мои сжатые губы смягчились в ухмылке и расплылись в соблазнительной улыбке.

— Ты права, Лу. — Мой голос был мягким и чувственным. — У меня правда отличная грудь. — Я не сводила глаз с Джеймсона. Его уверенность поколебалась, когда он увидел соблазнительный огонек, сияющий в моих глазах. Стянув с плеч пальто, я сделала еще один шаг вперед, позволив ему упасть на пол и обнажить мое мешковатое платье-свитер и замшевые сапоги до бедер. — И все эти блестки по всему моему телу, — мои руки переместились к бедрам и выше по талии. — Я бы не хотела потратить их впустую.

Адамово яблоко Джеймсон дернулось, когда мои руки скользнули по моей полной груди. Я не врала о своих великолепных сиськах. Они были размера «D» высокие и упругие. Они идеально смотрелись на моем не высоком теле, напоминающем песочные часы. И Джеймсон начал понимать, что не может сопротивляться. Или не хочет сопротивляться. До тех пор, пока я не зашла слишком далеко два года назад.

На заднем плане заиграла негромкая музыка, и я начала покачивать бедрами. Стук моих каблуков громко прозвучал в тишине, которая воцарилась в комнате теперь, когда все перестали хихикать, теперь, когда они заметили, что мой гнев сменился коварным спокойствием. Джек был новичком в группе, и он наблюдал за происходящим, приподняв брови. Но улыбка Лу показала, что она поняла, что происходит. Мяч был заброшен на мою площадку, и я собиралась сыграть… мячами Джеймсона.

— Что ты делаешь? — спросил Джеймсон с предупреждением в своем глубоком баритоне.

— Боже, Парнишка-Джейми. Мне нравится слышать, как ты ворчишь на меня с неодобрением, — глубоко вдохнув, я выпятила грудь, желая увидеть, как он опускает глаза. Я не была разочарована, хотя это был всего лишь быстрый щелчок, прежде чем его контроль вернул их обратно к моему лицу. — Меня это так возбуждает.

Добравшись до пустого стула между нами, я оттолкнула его в сторону. Громкий скрип по деревянному полу завибрировал между нами, прежде чем я сократила расстояние, вступив в его пространство. Он поставил ноги на пол под собой, как будто готовясь к тому, что я собираюсь сделать.

— Эвелин… — предупредил он снова.

— А что тебя возбуждает? — движение его челюсти дало мне понять, что я до него добралась. — Тебя возбуждает наличие стриптизерши по имени Бриллиант, покрытой блестками?

Луэлла фыркнула у меня за спиной, и Джеймсон бросил на нее предупреждающий взгляд. Оглянувшись через плечо, я увидела, как она подмигнула ему. Когда его глаза снова встретились с моими, синева сменилась почти чернотой. О чем он думал? Мне всегда это было интересно. Гораздо сильнее в последние два года, после всего того, в чем он признался мне, когда мы разгорячились в кладовке. Независимо от того, сколько времени прошло, я никогда не смогу забыть сказанные им слова и то, что он заставил меня почувствовать до того, как нас прервали, чтобы никогда не вернутся к этому моменту.

Наклонившись вперед, я положила руки на спинку его стула, загоняя его в клетку. Вырез моего платья распахнулся, и я надеялась, что он заглянет туда. Он проигрывал битву, но не собирался сдаваться без боя. Мне это понравилось, это делало победу намного слаще.

Мои волосы упали вокруг нас, как шоколадный занавес.

— Может быть, тебе нравится, когда стриптизерша оставляет немного блесток только для тебя на память. — Я покачала головой, отчего блестки дождем посыпались на него.

— Черт возьми, Эвелин, — он дернулся, но я отказалась двигаться, и вместо того, чтобы приблизиться ко мне, он снова откинулся на спинку стула, надувшись из-за того, что весь в блестках.

Так тебе и надо. Я только начала.

— Что, Парнишка-Джейми? Тебе не нравится, когда на тебя сыплется непристойное количество блесток? — спросила я. Придвинувшись ближе, я почувствовала, как тяжелая струя воздуха, которую он выдохнул из своего носа, коснулась моей щеки. Поставив по одной ноге с каждой стороны от него, я позволила своим губам коснуться его уха, когда прошептала: — Что, если Бриллиант потрется об тебя? Тогда тебе бы это понравилось больше?

Его ответом было ворчание, когда я устроилась у него на коленях, обвивая руками его шею. Он мог бы легко встать и оттолкнуть меня, но он пытался удержаться. Это было мило.

— Ты в платье, — сказал он напряженным голосом.

Смеясь, я прижалась своей грудью к его и потерлась о него, нанося на него как можно больше блесток. Его скрещенные руки опустились по бокам, чтобы моя грудь не касалась их.

— На мне колготки. Не нужно быть ханжой.

Хлопки и одобрительные возгласы Лу позади меня подбодрили меня еще больше. Запрокинув голову, я выгнула спину и рассмеялась, когда мои волосы упали назад и развевались, роняя еще больше блесток на его ноги. Я повернулась, чтобы улыбнуться Лу, и увидела, как Джек достает пару однодолларовых купюр и протягивает их моему сообщнику по преступлению. Она скомкала их и бросила в мою сторону.

— Держи, Джеймсон! Засунь несколько купюр в декольте. Держу пари, вам обоим это понравилось бы! — вмешалась она. Я пошевелила грудью, стряхивая на него еще больше блесток. Лу издала свист.

Я двигала бедрами в медленном ритме песни и задела эрекцию, которой не ожидала. Шок заставил меня вскинуть голову. Прикусив губу, я едва сдержала улыбку, появившуюся на моем лице.

Как только я открыла рот, чтобы сообщить всем, как Джеймсон был взволнован моим танцем, его глаза расширились от осознания, и он положил твердую руку мне на задницу, дернув меня прямо к своему твердому члену, останавливая мое объявление. Но я не стала отвлекаться. Я снова приоткрыл губы. Прежде чем я успела вымолвить хоть слово, он провел рукой по моей спине, чтобы поддержать меня, а другой рукой накрыл мои губы, опрокидывая меня назад и закрывая рот ладонью, и прижимаясь к ней губами, имитируя самый страстный поцелуй, который я только могла себе представить, исходящий от него, эффективно заставляя меня замолчать.

Поцелуй был фальшивым. Хотя мое тело все еще реагировало, воспламеняясь, когда он прижался своей грудью к моей. Его пальцы обожгли мои щеки там, где они сжимали меня почти в наказание. Даже если ему удавалось заставить меня замолчать, победа пронеслась по моему телу, когда я прижалась к нему бедрами и почувствовала, как напряглись мышцы на его спине. Я заставила великого Джеймсона снова выйти за пределы его контроля, и, черт возьми, это было приятно. Все, что нас окружало, перестало существовать, пока я думала о способах оторвать его руку от своего рта, чтобы почувствовать, как его губы скользят по моим.

Его бедра прижались к моим, когда я просунула язык между его пальцами и ощутила вкус соли на его коже. Мое естество пульсировало, а воображение разыгралось от мыслей о том, что произойдет, если он зайдет дальше. Я не осознавала, насколько сильно скучала по его прикосновениям, пока его сильные руки не обхватили меня крепче, чем любой другой мужчина.

Скомканная салфетка ударила меня по голове и вернула к реальности.

— О боже мой! Прекратите! — захныкал Лу. — Я всецело за то, чтобы заставить Джеймсона извиваться, но ты выводишь меня из себя, заставляя смотреть, как мой брат трется об тебя.

Джеймсон отстранился, убирая руку и позволяя мне набрать воздуха в мои опустошенные легкие. Возбуждение момента пробежало по моим пальцам, вцепившимся в него, когда он поднял нас на ноги.

Все еще немного шокированная, я соскользнула с его колен, когда он обнял меня за талию и переместил на пустующее место рядом с собой, победно подмигнув, когда откинулся на спинку стула. Я не могла вспомнить, что хотела сказать несколько мгновений назад, и даже не была уверена, что это имело значение.

— Снимите комнату, — Луэлла рассмеялась с оттенком серьезности.

Джеймсон усмехнулся.

— Я так не думаю.

— Все в порядке, — я пожала плечами. — Тебе не обязательно присоединяться ко мне, — я повернулась к нему и подмигнула в ответ. — Я приберегу этот момент для своих влажных фантазий.

Джек поперхнулся водой. Лу засмеялся, давая мне «пять», когда Джеймсон покачал головой рядом со мной и незаметно поправил брюки.

— Короче, как у всех дела на этой неделе? Джеймсон? — спросила Лу, меняя тему нашего обычного разговора.

Он прочистил горло, проведя рукой по своим темным волосам, прежде чем почесать щетину на щеке.

— Отлично. Особо, нечего сказать. Все так же, как и на прошлой неделе. В баре полно народу.

— Скучно! Тебе следует чаще выходить в люди, — пожаловалась Лу, закатывая глаза. — Поживи хоть немного. Найди себе женщину, — подбодрила она.

Он заколебался.

— У меня свидание с девушкой, Дженнифер, в среду.

Она подпрыгнула на своем сиденье, хлопая в ладоши и визжа.

— Расскажи-ка подробнее! Это первое свидание? Куда ты ее ведешь? Могу я с ней познакомиться?

Джеймсон почесал щеку.

— Ну что ж … Думаю, мы уже были на паре свиданий. Ничего слишком серьезного.

— Как бы то ни было, ты никогда не встречаешься с девушкой больше чем один или два раза. Не говоря уже о том, чтобы рассказать мне о них! — ее возбуждение передалось по всему столу. Тем временем у меня скрутило живот. Я не понимала, почему его свидание беспокоило меня, но беспокоило. Это было иррационально, поскольку мы оба постоянно встречались с другими. Особенно я.

— Что делает эту девушку такой особенной, что я слышу о ней?

— Не знаю, Лу. — Он провел пальцами по длинным прядям своих волос, в его голосе звучало раздражение от того, что он находится под микроскопом своей сестры. — Думаю, за прошедший год я понял, насколько короткой может быть жизнь. Может быть, мне не стоит тратить время на людей, которые мне на самом деле безразличны.

За последний год Джеймсон изменился. Луэлла попала в серьезное происшествие, из-за которой несколько месяцев была лишь своей оболочкой. Думаю, возможность потерять единственную семью, которая у него осталась, повлияла на него так, как я и не подозревала. Раньше мы оба были на одной волне относительно того, что никогда ни с кем не быть серьезными. В то время как я, возможно, была более эпатажна в своей деятельности, Джеймсон встречался со многими женщинами, которые кричали «секс по вызову». Раньше у нас двоих была негласная солидарность в том, что мы не остепеняемся, но в прошлом году он начал встречаться с девушками другого типа. Не из тех, кто приходит в «Кингз» и набухивается с друзьями, а из тех, у кого есть мораль и уверенность. Это выбило меня из колеи, совсем немного. Обзаведутся ли они с Лу своими семьям и оставят меня? Что будет с нашими семейными обедами каждое воскресенье? Вот откуда взялось тревожное чувство; не потому, что мне было не все равно, в кого он решит засунуть свой член.

Я не могла смириться с необходимостью найти кого-то серьезного, потому что я никогда не представляла такой жизни для себя. Встреча с Лу и Джеймсоном была дополнительным бонусом к моей жизни. Кому было нужно что-то, кроме людей, сидящих за столом? Я видела, что любовь может сделать с кем-то. Я видела, что происходит, когда ты становишься настолько зависимым от человека, что, когда он уходит, ты теряешь и себя тоже. Я видела, как моя мама превратилась в одинокую, озлобленную женщину, когда умер мой отец. Он был пожарным и пообещал моей маме, что всегда будет приходить домой. Однажды ночью он этого не сделал.

Когда депрессия моей мамы переросла в гнев из-за того, что ее оставили одну, она всегда говорила мне никогда не влюбляться. Что мне никто не нужен в романтическом плане в моей жизни. Она никогда не переходила к другим стадиям горя после гнева, делясь со мной своими горькими убеждениями. Она показала мне, какой может быть независимая, успешная женщина, и научила меня любить в себе все, чтобы я никогда ни в ком не нуждалась. Будучи младше, я ловила каждое ее слово. И она была права. Я была Эвелин Валеро; мне никто не был нужен.

Независимо от моей уверенности в себе, я больше не хотела слушать о свиданиях Джеймсона, и знала, что Лу будет настаивать на этом, пока Джеймсон не взмолится о пощаде. Поэтому я сменила тему.

— Джек, — сказала я, хлопнув в ладоши, привлекая к себе все взгляды. — Когда собираешься надеть колечко? — спросила я, двигая рукой взад-вперед, имитируя танцевальные движения Бейонсе.

Клянусь, я услышала, как Джеймсон вздохнул с облегчением, что я спасла его от допроса Лу. Я протянула руку под стол и похлопала его по колену, прежде чем подняться выше и задержаться дольше, чем необходимо, просто чтобы почувствовать, как он извивается. Его толстые мышцы бедра напряглись под моими пальцами, и еще через несколько секунд я отстранилась.

— Ну что ж… ээээ… эм, — заикаясь, пробормотал Джек, оглядываясь на Лу в поисках помощи. Она ответила на его пристальный взгляд невинными широко раскрытыми глазами и улыбкой, позволяя моменту затянуться, в то время как Джек волновался все больше и больше.

— Сделай ему поблажку, Лу, — вмешался Джеймсон.

— Это же простой вопрос. — Я вложила невинность в свои слова, скрыв тот факт, что я просто хотела понаблюдать за тем, как Джек мучается. Он знал, что я подшучиваю над ним; мы знали друг друга достаточно долго. Но все еще были некоторые вещи, на которые я могла бы возразить ему.

— Ох, ладно, — сказала Лу, раздраженно вздыхая. — Как бы мне ни нравилось видеть, как ты потеешь, я сдержу Эви.

Джек попытался защититься.

— Мне не нужна защита против Эви, — Лу просто приподняла бровь, давая ему понять, что он несет чушь. Джек был специалистом по безопасности, и мы с Лу всегда смеялись над тем, как сильно я могла его запугать. Но со мной он обычно держался особняком, что позволило мне дать ему свое согласие встречаться с моей сестрой от другого отца.

— Итак, как вам живется вместе? Вы, ребята, еще не сводите друг друга с ума? — спросила я. Они съехались полгода назад, и я никогда не видела Лу без мечтательной улыбки на лице. Наверное, от всего того секса.

— Нет. Все просто потрясающе. Я почти уверена, что так будет всегда. — Лу просияла.

— Дело в том вибраторе, который я подарила тебе на новоселье, не так ли? Он творит волшебство, — сказала я с каменным лицом. Лу улыбнулась, а Джеймсон застонал. Бедный Джек только покачал головой и опустил взгляд в свою тарелку. Чтобы посыпать соль на рану, я повернулась лицом к Джеймсону и продолжила. — Потому что они используют его вместе. Чтобы ублажить твою сестру. Это придает пикантности их сексуальной жизни.

Луэлла заливалась смехом, а Джеймсон запрокинул голову, словно призывая к терпению. Так продолжался наш семейный обед. Воскресенья были моими любимыми днями.